Назови меня неотразимым

Глава 13

Мег видела Теда на следующий день в клубе, но он играл со Спенсом и Санни и явно избегал тележки с напитками. Когда вечером Мег вернулась домой, то с удивлением обнаружила грузовик службы доставки, припаркованный у крыльца и ожидающий ее. Через десять минут она отослала прочь машину, нагруженную всевозможной мебелью.

Мег протопала в жаркую, душную церковь. Люди постоянно пытались всучить ей вещи, в которых она не нуждалась. Прошлым вечером Шелби засунула чек в ее сумочку, вынудив Мег разорвать в клочки гнусную бумажонку. А теперь это. Ей действительно не помешала бы мебель, а когда она углядела переносные кондиционеры, то почти отбросила свои принципы. Почти, но не совсем.

Она распахнула окна, включила вентиляторы и налила стакан холодного чая со льдом из холодильника. Второй раз за неделю кто-то пытался заплатить ей, чтобы она уехала из города. Если позволить себе думать об этом, то депрессия будет тут как тут, а унывать ей ни к чему. Лучше рассердиться, и посильнее. После быстрого душа Мег натянула шорты, майку, обула шлепки и отправилась в путь.

Каменные колонны отмечали вход во владения Бодинов. Мег пересекла густую рощу лиственных деревьев и преодолела старый каменный мост, после которого дорога распадалась на несколько змеящихся узких ответвлений.

Главный дом было легко распознать. Низкий и обширный, построенный из известняка по образцу техасской гасиенды: с неизменной штукатуркой и арочными проемами окон и дверей, обрамленными темным деревом. За низкой оградой Мег разглядела просторный бассейн, купальный павильон, двор, сады и два здания поменьше, выстроенные в том же стиле, вероятно, гостевые коттеджи.

«И это только малая часть поместья», – убеждалась путешественница по мере того, как перед ней открывались новые захватывающие дух виды.

Когда дорога повернула обратно, Мег выбрала другую тропинку, но та привела на лужайку со служебными постройками. Она попыталась еще раз и добралась до небольшого кирпичного жилища. Через открытую гаражную дверь Мег увидела пикап Скита Купера. И никаких признаков наличия поблизости кедди-ветерана.

Последняя дорожка доставила Мег на вершину каменистого холма. Там и обнаружилось искомое – модерновое строение из идеально сбалансированных кремовых прямоугольных блоков под двускатной крышей. Сверкали солнечные батареи, обращенные на юг, выдающиеся выступы обеспечивали затенение. Даже без маленьких вращающихся ветровых турбин, венчающих крышу, Мег поняла бы, что это и есть дом Теда. Гармоничность, навороченность и функциональность уникального жилища буквально вопили о личности владельца.

Входная дверь открылась прежде, чем незваная гостья успела нажать на звонок, и перед Мег появился он, босоногий, в черной футболке и серых спортивных шортах.

– Получила удовольствие от осмотра?

Или кто-то предупредил хозяина, или в его владениях установлены камеры наблюдения. Зная пристрастие изобретателя к техническим штукам, Мег склонялась к последнему.

– Ничто не скроется от всеведущего взора могущественного правителя Королевства Бодин.

– Стараюсь помаленьку.

Тед шагнул в сторону, пропуская посетительницу внутрь.

Дом был просторным и полным воздуха, декорированным в бледных оттенках серого и белого. Прохладное, умиротворяющее укрытие от изматывающей летней жары и не менее изматывающих обязанностей, которые хозяин взвалил на себя, будучи ответственным Тедом Бодином. Невысокая мебель, причем каждый предмет тщательно подобран, сочетая в себе удобство и скромную, неброскую красоту. Больше всего поражала квадратная комната со стеклянными стенами, словно парящая над жилой зоной.

Интерьер был почти по-монастырски скромен. Ни скульптур по углам, ни картин на стенах. Искусство окружало дом снаружи в виде панорам обрывистых речных берегов, гранитных холмов и бескрайних темнеющих равнин.

Мег выросла в больших домах. Таким был несуразный фермерский дом ее семьи в Коннектикуте, их особняк в Бель-Эйре, воскресное пристанище в Моро-Бэй, но это здание было чем-то совершенно особенным.

– Неплохая берлога, – оценила она.

Стоило Теду покинуть бамбуковый пол прихожей, свет, горевший, когда он впускал гостью, автоматически погас.

– Если ты явилась ради секса, то мне это не интересно, – скривил губы мужчина.

– Что, конечно, объясняет громадную кровать в грузовике, и удобные безразмерные кресла.

– И кушетку. Не забудь про кушетку. Не хочу ранить твои чувства, но твое пристанище не слишком комфортабельно. Насколько я понял из недавнего телефонного звонка, ты хочешь оставить все как есть. Почему ты отослала доставку?

– Действительно рассчитывал, что я приму от тебя подаяние?

– Мебель была для меня, а не для тебя. Будь я проклят, если проведу еще хоть одну ночь на том матрасе.

– Удачно, что ты не заинтересован в сексе.

– Я мог бы передумать. На самом деле…

– Обставлять мебелью мой дом – не твоя забота, – настаивала Мег. – Я займусь этим сама, когда дойдут руки. Хотя приходится признать, что ты почти прельстил меня кондиционерами. К сожалению, у меня развилось глобальное ослиное чувство гордости.

– Тебе же хуже.

– У тебя достаточно подопечных, о которых приходится заботиться, мистер Мэр. Не стоит заморачиваться еще и по поводу меня.

Она, наконец, умудрилась вывести его из равновесия. Тед странно глянул на строптивицу:

– Я этого и не делал.

– Ха, как бы не так. – Мег изо всех сил старалась сдержать разливающийся внутри поток нежности. – Я пришла сюда, чтобы оторвать тебе голову, но этот дом почти полностью лишил меня праведного негодования. У тебя не найдется что-нибудь перекусить?

Образец гостеприимства наклонил голову:

– Пойдем.

Изумительная кухня, сверкающая нержавеющей сталью, не была большой, но подавляла функциональностью. Длинный, словно лимузин, центральный стол начинался как рабочий, а затем плавно переходил в обеденный. Четыре проволочных стула были задвинуты под него с каждой стороны.

– Не люблю столовые, – признался Тед, – Мне по вкусу есть на кухне.

– Пожалуй, в чем-то ты прав.

Забыв о голоде, Мег подошла к самому примечательному элементу помещения – колоссальной стеклянной стене, выходящей на долину Педерналес, где река вилась сине-зеленой лентой между зубчатых известняковых уступов. За долиной закатное солнце заливало пурпурные холмы оранжевым огнем.

– Потрясающе, – признала Мег. – Ты сам спроектировал этот дом, не так ли?

– Эксперимент с нулевым энергетическим циклом.

– Что это значит?

– Конструкция производит больше энергии, чем потребляет. Сию минуту, примерно, процентов на сорок. На крыше установлены фотогальванические элементы и солнечные батареи, а также дождевой коллектор. Имеется система очистки сточных вод, геотермальное отопление и система охлаждения с автоматическим отключением, чтобы не тратить энергию в нерабочем режиме. В общем, я существую вне общественной энергетики.

Тед заработал состояние, помогая городам оптимизировать потребление энергии, так что дом являлся естественным продолжением его трудов, но все равно чудесным и замечательным.

– В этой стране тратится впустую чертовски много энергии. – Тед открыл холодильник. – Осталось немного жаркого. Или можно выбрать что-нибудь из морозилки.

Мег не могла скрыть восхищения в голосе:

– Есть хоть что-нибудь, чего ты не способен сделать?

Уникум захлопнул дверцу и обернулся:

– Вообще-то, у меня не получается заниматься любовью в соответствии с твоими требованиями, какими бы дурацкими они ни были.

Снова Мег невольно забралась в зону поражения.

– Я не хотела задеть твои чувства.

– Ага. Сказать парню, что он тюфяк в постели – значит гарантированно поднять ему настроение.

– Ты совсем не плох. Практически совершенство. Даже я это понимаю.

– Тогда какого черта жалуешься?

– Какое тебе дело? – разозлилась она. – Ты не задумывался, что это может быть не твоя проблема, а моя?

– Ты чертовски права, это именно твоя проблема. И я не совершенство. Перестань повторять эту глупость.

– Но это правда. У тебя гипертрофированное чувство ответственности, и ты так наловчился скрывать свои истинные переживания, что вряд ли сам осознаешь, что именно ощущаешь. Наглядный пример: невеста бросила тебя у алтаря, а ты не подал виду, что заметил.

– Позволь мне быть откровенным, – палец Теда уперся в Мег, – женщина, которая никогда не имела ни работы, ни цели в жизни, от которой, судя по всему, отказалась ее собственная семья…

– Они не отказались от меня. Они просто… не знаю, как сказать… взяли перерывчик. – Мег всплеснула руками. – Ты прав. Я завидую, потому что ты олицетворяешь собой все, чем я не являюсь.

Обличитель порядком сдулся:

– Ничуть ты не завидуешь, не выдумывай.

– Капельку завидую. Ты никому не показываешь, что чувствуешь, а я демонстрирую это всем и каждому.

– Не преувеличивай.

Она не смогла удержаться:

– Я просто убеждена, что ты мог бы добиться гораздо большего.

Преуспевающий бизнесмен и политик уставился на нахалку:

– Эй, ты, кажется, возишь тележку с напитками.

– Так и есть. И самое грустное, что мне это нравится.

Раздраженно фыркнув, Тед снова потянулся к холодильнику. У Мег перехватило дыхание. Дернувшись вперед, она схватила его руку и уставилась на ладонь:

– Господи Иисусе! Стигматы![42]

Он вырвал руку:

– Фломастер потек.

Мег схватилась за сердце:

– Дай мне секунду, чтобы оклематься, а потом покажи весь дом.

Тед потер красные пятна на своих ладонях и угрюмо проворчал:

– Мне стоило бы вышвырнуть тебя отсюда, вот что.

– Духу не хватит.

Он шагнул из кухни, и Мег вообразила, что хозяин действительно намерен выставить ее. Но, дойдя до главного зала, Тед направился не к входной двери, а к воздушной лестнице, ведущей в парящую стеклянную комнату. Мег последовала за проводником наверх и очутилась в библиотеке.

Казалось, она забралась в уютный домик на дереве. Удобную зону отдыха окружали стены, заставленные стеллажами с книгами. Открытая арка в дальней стене вела в коридорчик, соединяющий эту часть дома с укромной комнатой, примыкающей к склону холма.

– Бомбоубежище? – поинтересовалась Мег. – Или потайной бункер, чтобы скрываться от женщин?

– Мой офис.

– Круто.

Мег не стала дожидаться разрешения и прошла по коридору.

Двойные панели потолочных светильников включились автоматически, когда она шагнула в пустое помещение с высокими окнами. Массивная компьютерная стойка из закаленного стекла и черных металлических блоков, пара эргономичных стульев и несколько глянцевитых встроенных шкафов. Офис был минималистским и каким-то стерильным. Вся обстановка свидетельствовала, что владелец зациклен на эффективности.

– Ни календарей с обнаженкой, ни кофейных кружек с надписями типа «Я люблю Уинетт»?

– Я здесь работаю.

Мег разведанным путем вернулась в библиотеку.

– «Хроники Нарнии», – умилилась она, сняв с полки широкоизвестную детскую классику. – Обожаю эту серию. И «Рассказы о ничтожестве из четвертого класса». Перечитывала раз десять.

– «Питер и Фудж», – вторил Тед, входя за ней в комнату.

– Не могу поверить, что ты держишь их здесь.

– Тяжело избавляться от старых друзей.

Любых друзей, раз уж на то пошло. Весь мир включен в круг друзей Теда. Но близок ли он хоть с кем-нибудь?

Мег обозревала книжную подборку и обнаруживала и романы, и фантастику, и биографии, и научные труды на головокружительное разнообразие тем, и технические справочники. На видном месте красовались книги о загрязнении окружающей среды и глобальном потеплении, о биологии растений, использовании пестицидов и общественном здравоохранении, толстые тома о рекультивации почв и правильной мелиорации, о поддержании естественных природных ареалов и о сохранении водно-болотных угодий.

Мег развеселилась.

– А я то внушала тебе, что поля для гольфа разрушают окружающую среду. Ты с самого начала играл в высшей экологической лиге. – Она вытащила с полки новейший учебник по экологии. – Помню, в колледже нас заставляли это штудировать. Можно позаимствовать?

– Бери. – Тед сел на низкую кушетку и положил лодыжку на колено. – Люси говорила, что ты бросила колледж на последнем курсе, но не сказала почему.

– Стало слишком сложно для меня.

– Я на это не куплюсь.

Мег пробежала пальцами по обложкам.

– Я была неугомонной. Глупой. Не могла дождаться, когда же начнется настоящая жизнь, и колледж казался пустой тратой времени. – Ее передернуло от горького привкуса в собственных словах. – Этакая избалованная непоседа.

– Не совсем.

Мег не понравился взгляд, которым Тед проницал ее.

– Конечно, такой я и была. Я и сейчас такая.

– Эй, я тоже был богатым ребенком, помнишь?

– Да. Ты и Люси. Те же преуспевающие родители, те же преимущества. И видишь, кем вы стали?

– Только потому, что мы оба рано нашли свое призвание, – спокойно признался Тед.

– Ага, что ж, я тоже нашла себе достойное увлечение. Болтаться по всему миру и приятно проводить время.

Он вертел ручку, подобранную с пола.

– Многие в молодости занимаются тем же, пока пытаются найти себя. Для людей, вроде нас, выросших в обеспеченных семьях, выбор не так уж велик. Каждый ребенок хочет, чтобы родные им гордились, но когда родители – выдающиеся личности, добиться признания очень-очень сложно.

– Вы же с Люси добились. Как и мои братья. Даже Клей. Пусть сейчас он не слишком много зарабатывает, но он безумно талантлив и наверняка состоится на своем поприще.

Тед щелкнул ручкой.

– На каждую историю успеха приходится как минимум один ребенок с трастовым фондом, бесцельно прожигающий жизнь в клубах в перерывах между пребываниями в реабилитационных центрах. Чего тебе, кажется, удалось избежать.

Слова Мег, когда она наконец их выдавила, звучали тонко и неуверенно:

– Да, но… Я тоже хочу найти свое призвание.

– Может, ты искала в неправильном месте, – тихо предположил Тед.

– Забываешь, я ведь везде побывала.

– Конечно, странствия по миру намного интереснее, чем путешествие внутри собственной головы. – Исповедник отбросил ручку и поднялся с кушетки. – Что доставляет тебе радость, Мег? Вот вопрос, на который ты должна ответить.

Ты доставляешь мне радость. Смотреть на тебя. Слушать тебя. Наблюдать, как работает твой ум. Целовать тебя. Трогать тебя. Позволять тебе прикасаться ко мне.

– Быть вне системы, – нашлась Мег. – Носить вызывающую одежду. Собирать старые бусы и монеты. Ссориться с моими братьями. Слушать пение птиц. Дышать воздухом. Такие вот полезные вещи.

Иисус не глумился над убогими, и Тед тоже.

– Ну что же, ладно. Но в чем-то ты слукавила.

Разговор сделался слишком глубоким и завел в никуда. Мег хотела сама расчленить Теда психоанализом, а не наоборот. Она плюхнулась на кушетку, которую он только что освободил.

– Так каковы ставки за совместный с тобой уикенд?

Спокойное лицо омрачилось.

– Не знаю и знать не хочу.

– Последнее, что я слышала: за твои услуги на аукционе предлагали свыше семи тысяч.

– Не знаю. Мне плевать.

Мег успешно увела беседу в сторону от собственных недостатков и водрузила ноги на подставку.

– Вчера я смотрела выпуск «США Сегодня» в клубе. Не могу поверить, как много внимания на государственном уровне начала привлекать эта затея.

Тед схватил пару книг с узкого стола и засунул на полку.

– Большой заголовок в разделе «Жизнь», – Мег начертала в воздухе воображаемую надпись, – «Брошенный невестой чудак выставлен на продажу по самой высокой цене». Кстати, они изобразили тебя убежденным филантропом.

– Ты не заткнешься, а? – терпеливец практически рычал.

Мег улыбнулась.

– Вы с Сани чудесно проведете время в Сан-Франциско. Настоятельно рекомендую сводить ее в музей современного искусства. – И прежде чем Тед успел заорать, провокаторша кротко добавила: – Можно осмотреть остальной дом?

Снова рычание:

– Собираешься все ощупать?

Мег была всего лишь человеком и, встав, позволила взгляду обшарить мощную фигуру.

– Определенно.

Это единственное словечко заставило тигриные глаза потемнеть. Тед наклонил голову:

– Как насчет того, чтобы начать с моей спальни?

– Отлично.

Гид направился к двери, затем внезапно остановился и обернулся, чтобы взглянуть на нее.

– Собираешься критиканствовать?

– У меня просто случилось такое настроение. Не обращай внимания.

– Постараюсь, – пробормотал он с явной ноткой недоброжелательности в голосе.

В спальне обнаружились пара мягких бесформенных кресел для чтения, лампы на гибких металлических креплениях и высокие окна, впускавшие свет, оставаясь невидимыми из остальной части дома, что придавало этой комнате ощущение уединенности. Льдисто-серое одеяло покрывало плоскую кровать – оно упало на отполированный бамбуковый пол даже раньше, чем их одежда.

Мег сразу же ощутила, что Тед полон решимости исправить прошлые ошибки, даже не ведая, в чем они заключались. Ее никогда не целовали так основательно, не ласкали так тщательно, не возбуждали так изыскано. Казалось, партнер был уверен, что главное – приложить побольше старания. Он даже смирился с ее попытками взгромоздиться наверх. Но будучи мужчиной, стремящимся активно ублажать, эту позицию не одобрил. Удовлетворить Мег – вот основная цель, и Тед старался оттянуть момент собственной разрядки, чтобы разыграть еще одно головокружительное действо с ее телом. Тщательно спланированное. Безупречно исполненное. Проделанное, словно по учебнику. Точно так, как он занимался любовью с любой другой женщиной в своей жизни.

Да кто она такая, чтобы жаловаться, когда сама привнесла в процесс так ничтожно мало? На этот раз она поклялась придержать свое мнение при себе. Когда размякшая Мег наконец смогла собраться с мыслями, она перекатилась на локоть лицом к Теду.

Он все еще тяжело дышал, что неудивительно, учитывая затраченные усилия. Мег погладила потный безволосый торс и облизнулась.

– О боже ж мой, я видела звезды!

Брови Теда сошлись на переносице.

– Опять недовольна?

Этот фокус с чтением мыслей всякий раз выбивал почву из-под ног. Мег вздохнула:

– Шутишь? Я летала. Счастливейшая женщина в мире.

Тед молча смотрел на лгунью.

Мег откинулась на подушки и застонала:

– Да если бы я могла продать тебя, то наверняка озолотилась бы. Вот чем мне стоит заняться. Пожалуй, это и станет целью моей жизни…

Тед рывком поднялся с кровати:

– Господи, Мег. Какого черта тебе нужно?

Мне нужно, чтобы ты хотел меня, а не бесстрастно принуждал вожделеть тебя. Но как она могла сказать подобное, не примкнув к когорте фанаток Теда Бодина?

– Ты становишься параноиком. И до сих пор не накормил меня.

– И не собираюсь.

– Конечно, собираешься. Потому что в этом смысл твоей жизни. Ты заботишься о людях.

– С каких пор это плохо?

– Это замечательно, – неуверенно улыбнулась Мег.

Тед направился в ванную, а она развалилась на подушках. Тед Бодин не умозрительно заботился о ближних, он последовательно претворял эту заботу в действие. Вместо того чтобы даровать чувство превосходства, живой, талантливый ум проклял Теда обязанностью присматривать за каждым менее разумным и заботиться обо всех подряд. Бедняга был, вероятно, лучшим человеком из встреченных Мег. И определенно, самым одиноким. Должно быть, изнурительно тащить на себе такой груз. Неудивительно, что он так тщательно скрывает свои чувства.

А может, это просто приемлемое рациональное объяснение той эмоциональной дистанции, которую Тед соблюдает с ней. Не слишком приятно допускать, что он обращается с ней точно так же, как с остальными завоеваниями. Хотя Мег казалось невероятным, что Тед так же отстраненно обходился с Люси.

Мег отбросила простыню и выбралась из постели. Тед заставлял каждую женщину чувствовать, что между ними особенные отношения. И это был самый толстый кролик в его цилиндре.

* * *

Спенс и Санни покинули Уинетт, ничего не решив. Город балансировал между облегчением, что парочка уехала, и обеспокоенностью, что они не вернутся. Но Мег не волновалась. Пока Санни верит, что покорила Теда, она сделает все, чтобы вернуться.

Спенс названивал Мег ежедневно. Он прислал роскошную занавеску для ванной, мыльницу и шикарный держатель для полотенец собственного производства.

– Я отвезу тебя в Лос-Анджелес на этих выходных, – посулил он. – Ты сможешь показать мне окрестности, представить меня своим родителям и познакомить с их друзьями. Мы здорово проведем время.

Его самомнение было слишком грандиозным, чтобы принять отказ. Мег с каждым днем становилось все труднее балансировать на утончающейся грани между тем, чтобы держать зануду на расстоянии и не послать его подальше.

– Отлично, Спенс, звучит заманчиво, но сейчас все разъехались из города. Может, в следующем месяце.

Тед отправился в очередную командировку, и Мег не нравилось, как сильно она по нему скучала. Она заставила себя сконцентрироваться на действительно важных вещах. Давно пора поразмыслить, как пополнить банковский счет. Пока ждешь, когда гольфисты доиграют, тележка с напитками простаивает, и этим не грех воспользоваться. Мег нашла в Интернете ювелирный магазин с бесплатной доставкой. Прикупив инструменты и материалы, необходимые для работы, и добавив пару древностей из своего хранилища, она соорудила ожерелье и пару сережек.

На следующий день, закончив украшения, Мег надела обновки. Первая же утренняя женская четверка сразу обратила внимание на броскую бижутерию.

– Никогда не видела таких сережек, – сказала женщина с диетической «Пепси».

– Спасибо. Я только что их сделала. – Мег извлекла висюльки из ушей и протянула интересующейся. – Бусины из тибетского коралла изготовлены шерпами. Камень довольно древний. Мне понравился цвет.

– А ожерелье? – спросила другая гольфистка. – Оно очень необычное.

– Кулон – это китайский футлярчик для иголок, – объяснила Мег. – Из Юго-Восточной Азии. Игольнице более ста лет.

– Воображаю, как приятно обладать чем-то подобным. Вы продаете ваши работы?

– Черт возьми, я пока не думала об этом.

– Хочу эти серьги, – подала голос Диетическая Пепси.

– Сколько стоит ожерелье? – не отступала вторая претендентка.

Вот так запросто Мег затеяла собственный бизнес.

Женщинам нравилась идея владеть уникальным образчиком ювелирного искусства, ценность которого удваивалась вкраплениями исторических артефактов. К следующим выходным Мег пристроила еще три вещицы. Она была скрупулезно честна в вопросе подлинности и прикладывала карточку к каждому изделию, описывая его происхождение. Она указывала, какие элементы были действительно старинными, а какие могли оказаться подделками, и устанавливала цены соответственно.

Кайла прослышала об успехах Мег и сделала заказ для своего магазина. Дела пошли даже слишком хорошо.

* * *

После двух бесконечных недель отсутствия Тед появился в церкви. Едва он ступил на порог, как они принялись срывать друг с друга одежду. Ни один не обладал достаточным терпением, чтобы взобраться по лестнице на хоры. Вместо этого любовники рухнули на кушетку, которую Мег недавно спасла из мусорного контейнера в клубе. Тед ругнулся, налетев на твердую спинку, но ему не потребовалось много времени, чтобы забыть о собственном дискомфорте и сосредоточить всю мощь интеллекта на устранении непонятных пороков в его любовной технике.

Мег покорилась экспериментатору, как обычно. Они свалились с кушетки на жесткий пол. Вентиляторы обдували обнаженные тела, пока Тед досконально отрабатывал все шаги из видео-руководства по сексу, которое он, должно быть, прокручивал в своей голове. Вспышка света за окном отбросила широкие дуги на деревянный потолок. Мег прижималась к мучителю. Молила. Приказывала. Сдавалась.

Когда штудии закончились, утомленный голос Теда прозвучал немного капризно:

– Это было достаточно хорошо для тебя?

– Боже милосердный, да!

– Чертовски верно. Пять раз! И не пытайся отрицать.

– Перестань считать мои оргазмы.

– Я инженер. Мне нравится статистика.

Мег улыбнулась и пихнула лежебоку:

– Помоги спустить мою постель вниз. Наверху слишком жарко спать.

Пожалуй, не стоило менять тему разговора, потому что Тед поднялся раздраженным.

– Здесь повсюду слишком жарко. И у тебя не постель, а комковатый матрас, который был бы хорош, будь нам по девятнадцать, но это давно не так.

Мег отрешилась от не по-тедовски звучащих жалоб, чтобы насладиться обзором идеального тела.

– Я все-таки обзавелась мебелью, так что хватит ныть.

Дамскую раздевалку отремонтировали, и Мег удалось стащить оттуда кое-какое старье. Изношенная плетеная мебель и старые лампы смотрелись в ее церкви вполне уместно, но благоустройство, казалось, не впечатлило домовладельца. Всплывшие внезапно фрагменты воспоминаний отвлекли Мег от приятного осмотра, и она встала с пола.

– Я видела свет.

– Рад слышать.

– Нет. Когда мы увлеклись друг другом… когда ты занимался мной. Я видела свет фар. Наверное, кто-то подъехал к церкви.

– Я ничего не заметил, – сказал Тед, но все-таки надел шорты и вышел наружу проверить. Мег последовала за соучастником, но обнаружила только собственную машину и его пикап.

– Если кто-то и был здесь, – резюмировал Тед, – ему хватило такта, чтобы отвалить.

Мысль о том, что кто-то мог застигнуть их вместе, была не самой приятной. Мег позволили притворяться влюбленной в Теда. Но лучше, чтобы никто не узнал, что актерство может оказаться не просто спектаклем.

Секс с легендарным любовником по исполнению опять не дотянул до ее желаний, зато двумя днями позже Мег продала свое самое дорогое изделие: голубой стеклянный римский кабошон[43], который она оправила в серебро, используя технику, перенятую у серебряных дел мастера в Непале. Жизнь потекла как-то слишком хорошо, и Мег почувствовала своего рода облегчение, когда, выйдя из клуба на следующий вечер, обнаружила, что кто-то поранил ее драндулет.

Длинная глубокая царапина тянулась от переднего крыла до багажника, но, учитывая общую ветхость автомобиля, едва ли это можно было счесть катастрофой. Внезапно машины поблизости начали беспричинно гудеть в ее честь. Мег не могла разобраться в происходящем, пока не заметила пошлые аляповатые бамперные наклейки, налепленные на кузов.

«Я не Бесплатная, но Доступная».

«Середнячки сосут. Я заглатываю».

Тед нашел ее, скорчившуюся на парковке для персонала в попытках отодрать отвратительные ярлыки. Мег не собиралась вопить, но не могла сдержаться:

– Зачем кому-то делать такое?!

– Потому что они гады. Позволь-ка мне.

Нежданная мягкость, когда он отодвинул ее в сторону, почти уничтожила ее самообладание. Мег выхватила из сумочки платок и высморкалась.

– Не понимаю таких шуточек.

– Я тоже, – кивнул Тед.

Мег отвернулась, когда он принялся аккуратно отклеивать края второй картинки.

– Люди в этом городе – сплошная дрянь, – вынесла она суровый вердикт.

– Великовозрастные дети. Хотя это их не оправдывает.

Мег скрестила руки на груди и обхватила себя. Разбрызгиватели фонтанировали на клумбах. Она высморкалась еще раз.

– Эй, ты плачешь? – спросил Тед.

Она не то что бы плакала, но была близка к этому.

– Я не плакса. Никогда не была. И никогда не буду.

У нее практически не находилось причин для расстройства до последних нескольких месяцев.

Тед, должно быть, не поверил, потому что встал и возложил руки на понурые плечи.

– Ты вынесла Арлис Хувер и вытерпела меня. Ты сможешь справиться и с этим.

– Просто так… противно.

Он прикоснулся губами к растрепанным волосам:

– Это всего лишь говорит кое-что о ребенке, который это сотворил.

– Может, это был вовсе не ребенок. Здесь масса взрослых, которые меня не одобряют.

– Со временем таких остается все меньше, – спокойно убеждал утешитель. – Ты выстояла против всех, и тебя зауважали.

– Не пойму, почему меня это заботит.

Выражение его лица сделалось до того нежным, что ей захотелось дать волю слезам.

– Потому что ты пытаешься добиться чего-то самостоятельно, – сказал Тед, – безо всякой помощи.

– Но ты помогаешь мне.

– Каким образом? – Тед уронил руки, словно упрямица снова огорчила его. – Ты же ничего не позволяешь мне сделать. Даже не разрешишь пригласить тебя на ужин.

– Отметая в сторону то обстоятельство, что Сани Скипджек тебя вожделеет, мне совсем ни к чему, чтобы каждый в этом городе узнал, что такая бесстыжая грешница, как я, покушается на святого мэра.

– У тебя мания преследования. Я мирился с существующим положением только потому, что отсутствовал в городе последнюю пару недель.

– С твоим возвращением ничего не изменится. Наш тайный загул таковым и останется.

Тед временно отложил спорную тему и пригласил ее на приватный ужин тем же вечером у него дома.

Мег приняла заманчивое предложение, и, как только она добралась до жилища изобретателя, он потащил ее наверх и принялся играть в свои педантичные, расчетливые сексуальные игры. По окончании штудий любовник удовлетворил каждую клеточку расслабленного тела, не затронув ни частички одинокой души.

«Как и следовало ожидать», – утешила себя Мег.

– Ты волшебник, – воскликнула ублаженная женщина. – Теперь ты навсегда отвратил меня от других мужчин.

Тед отбросил простыню, спустил ноги с кровати и исчез.

Мег отыскала пропажу некоторое время спустя на кухне. Она надела его брошенную футболку и свои трусики, а остальную одежду оставила грудой валяться на полу спальни. Темно-русые волосы хозяина были взъерошены ее пальцами, он накинул только шорты, оставаясь с обнаженным торсом и босиком. Мег мельком вспомнила про боксеры, забытые в скомканных простынях.

В руке Тед держал пиво, второй бокал дожидался ее на столе.

– Я не слишком хорош на кухне, – признался он, великолепный и угрюмый.

Мег оторвала взгляд от рельефной груди.

– Не может быть. Ты хорош во всем. – Она выразительно уставилась на его промежность в жалкой попытке скрыть очередное разочарование. – Буквально во всем. Без исключения.

Не утративший способность читать ее мысли, Тед криво усмехнулся:

– Если я не дотягиваю до твоих стандартов, извини.

– Кончай бредить, я хочу есть.

Бедолага прислонился бедром к раковине, сохраняя мрачное выражение лица.

– Выбери что-нибудь из морозильника, так и быть, я разморожу.

Тед никогда не говорил так нелюбезно с другой женщиной, и Мег повеселела. Устраиваясь за длинным столом, она прикинула, не упомянуть ли об аукционе. Но поскольку всенародная огласка увеличила ставку до девяти тысяч долларов, Мег не рискнула.

Мужской холодильник красноречиво свидетельствует о своем владельце. Мег открыла дверцу и изучила сверкающие стеклянные полки, на которых дожидались своего часа натуральное молоко, пиво, сыр, мясо для сандвичей и несколько аккуратно помеченных контейнеров с полуфабрикатами. Осмотр морозилки выявил множество упаковок с дорогущими блюдами мгновенной заморозки и шоколадное мороженое. Мег оглянулась на Теда:

– Совершенно девчачий холодильник.

– Твой холодильник выглядит так же?

– Не совсем. Но если бы я была лучшей женщиной, он был бы таким же.

Уголок сурового рта пополз вверх.

– Ты ведь понимаешь, что я не сам слежу за заполнением?

– Знаю, что Хейли закупает для тебя продукты, и тоже хочу персонального помощника.

– Она не мой персональный помощник.

– Только ей этого не говори.

Мег вытащила два надписанных лотка с ветчиной и сладким картофелем. Хотя она не слишком хорошо готовила, все же у нее получалось намного вкуснее, чем у любого из родителей. В основном благодаря экономке, которая мирилась с набегами отпрысков Коранды на кухню.

Мег наклонилась к нижней полке, ища зеленый салат. Входная дверь распахнулась, и послышался стук каблучков по бамбуковому полу. Игла беспокойства пронзила Мег насквозь. Она быстро выпрямилась.

Франческа Дэй Бодин вплыла в комнату и распахнула объятия:

– Тедди!