Назови меня неотразимым

Глава 14

Мать Теда красовалась в черных брюках и облегающем ярко-розовом топе без бретелек, который не должен был так хорошо смотреться на женщине, чей возраст перевалил за пятьдесят. В блестящих каштановых волосах не проглядывало и следов седины. Что ж, или ей повезло с генами, или у нее отменный парикмахер. Бриллианты сверкали в мочках ушей, на шее и на пальцах, но без следа вульгарности. Облик Франчески воплощал элегантность успешной женщины, обладающей красотой, властностью и индивидуальностью. Женщины, которая, еще не заметив Мег, приникла к обнаженной груди своего сыночка.

– Я соскучилась по тебе. – Она выглядела такой махонькой в объятиях своего рослого потомка, что трудно было поверить, будто эта кроха могла дать жизнь подобному гиганту. – Я звонила, честно, но твой дверной звонок неисправен.

– Он отключен. Я работаю над системой доступа, которая сможет считывать отпечатки пальцев. – Тед стиснул мать в объятиях, а затем отпустил. – Как прошло твое интервью с героическими полицейскими?

– Они были очень милы. Все мои интервьюируемые вели себя прекрасно, кроме того кошмарного актера, чье имя я никогда больше не произнесу. – Она всплеснула руками.

И именно в этот момент заметила Мег.

Женщина наверняка видела драндулет, припаркованный снаружи, но шок, от которого расширились зеленые кошачьи глаза, доказывал, что Франческа сочла машину принадлежащей либо прислуге, либо какому-то ничтожеству из нестандартных друзей Теда. Расхристанный вид Мег и Теда выдавал их недавнее занятие, и заботливая мать ощетинилась.

– Мама, уверен, ты помнишь Мег.

Если бы Франческа была животным, шерсть встала бы дыбом у нее на загривке.

– Да уж.

Очевидная враждебность показалась бы нелепой, если бы Мег не ощутила себя обвиняемой и виновной.

– Миссис Бодин.

Франческа отвернулась от долговязого недоразумения и сосредоточилась на любимом сыне. Мег частенько видела гнев в родительских глазах, но не могла вынести, что подобный взгляд нацелен на Теда, и, не давая обличительнице высказаться, быстро затараторила:

– Я сама домогалась его, как любая другая женщина во вселенной. Он ничего не мог противопоставить моему напору. Уверена, вы наблюдали то же самое по-крайней мере раз сто.

Мать с сыном уставились на отважную: Франческа с явной враждебностью, Тед с легким недоумением.

Мег попыталась пониже оттянуть подол футболки.

– Прости, Тед. Это… ох… никогда не повторится. Я немедленно… уйду.

Но ей нужны ключи от машины, оставшиеся в кармане шортов, и единственный способ получить их – вернуться в спальню, на место преступления.

– Никуда ты не пойдешь, Мег, – спокойно возразил Тед. – Мама, Мег не накидывалась на меня. Она вообще едва меня терпит. И кстати, это тебя не касается.

Мег вскинула руку:

– Право же, Тед, тебе не следует так говорить с собственной матерью.

– Даже не пытайся подлизываться к ней, – парировал он. – Совершенно бесполезно.

Но Мег предприняла последнюю попытку.

– Это все я, – заверила она Франческу, – я плохо на него влияю.

– Брось, – хозяин указал на контейнеры на столе, – мы, кстати, собираемся поесть, ма. Не хочешь присоединиться?

Не сработало.

– Нет, спасибо. – Резкий британский акцент заставил слова звякать, как битый лед. Франческа переступила на каблуках и взглянула на сына. – Поговорим об этом позже.

Она вылетела из кухни, яростными ударами острых гвоздиков татуируя гладкий пол.

Входная дверь захлопнулась, но запах духов, слегка отдающий болиголовом, задержался в воздухе.

Мег хмуро разглядывала Теда.

– Есть хорошая новость: ты уже староват для ее приемов утрамбовки и свежевания.

– Однако матушка попыток не оставляет. – Тед безмятежно улыбнулся и поднял бутылку пива. – Конечно, я сам нарвался, закрутив с самой непопулярной особой в городе.

* * *

– Он спит с ней! – возопила Франческа. – Вы знали, что происходит? Знали, что он с ней спит?

Эмма только что уселась завтракать с Кенни и детьми, когда зачирикал дверной звонок. Кенни бросил взгляд на лицо Франчески, схватил корзинку с булочками, поманил детей и ретировался. Эмма усадила Франческу на крыльце, надеясь, что любимое местечко умиротворит подругу, но душистый утренний ветерок и живописный вид на пастбище оказались недостаточно сильным успокоительным средством.

Франческа вскочила с блестящего черного кресла из ротанга, в которое только что рухнула. Обеспокоенная мать не озаботилась макияжем, хотя ей и не было особой нужды в гриме. Ее маленькие ножки были обуты в сабо, которые, по сведениям Эммы, она носила только для работы в саду.

– Это с самого начала было ее планом. – Изящные руки Франчески беспорядочно порхали. – Я Далли так и говорила. Сначала избавиться от Люси, затем накинуться на Тедди. Но он же так проницателен в отношении людей. Кто бы мог подумать, что он попадется на такую дешевую уловку. Как он может быть таким слепым? – Она перешагнула через порядком растерзанный выпуск «Милашки Нэнси с любимым щеночком». – Тедди все еще в шоке, иначе увидел бы ее насквозь. Она порочна, Эмма. Она пойдет на все, чтобы заполучить его. А от Далли никакого толку. Он твердит, что Тед – взрослый мужчина и мне не следует лезть не в свое дело, но разве я могу устраниться, если мой сын серьезно болен? Нет, я заботилась о Теде, когда он был ребенком, и не брошу его и сейчас. – Франческа подняла «Милашку Нэнси» и ткнула книжкой в Эмму: – Ты не могла не знать. Почему не сообщила мне?

– Я понятия не имела, что все так далеко зашло. Позволь предложить тебе булочку, Франческа. Налить тебе чаю?

Франческа швырнула книгу в кресло.

– Кто-то должен был знать.

– Тебя здесь не было, и ты не представляешь, какие сложности возникли со Скипджеками. Спенс одержим Мег, а Санни добивается Теда. Наверняка, именно по этой причине Спенс вернулся в Уинетт после срыва свадьбы.

Франческа отмахнулась от обсуждения Скипджеков.

– Тори рассказала мне о Санни. Тед запросто справится с ней. – Боль отразилась в выразительных глазах. – Не могу понять, почему ни ты, ни Тори не позвонили мне?

– Мы запутались. Мег действительно публично призналась, что влюблена в Теда – это правда. Но мы решили, что она просто использует его, чтобы заставить Спенса отступиться.

Зеленые глаза Франчески расширились от удивления.

– Почему же ты не допустила, что она влюблена в него на самом деле?

– Потому что она вела себя нетипично, – терпеливо объясняла Эмма. – Я никогда не видела ни одной женщины, кроме Тори, которая бы так пренебрежительно с ним обходилась. Мег не кружила вокруг него с мечтательным видом и не ловила каждое слово. Она чаще всего спорила с ним и дерзила.

– Эта интриганка даже хитрее, чем я думала. – Франческа запустила пальцы в свои и без того взъерошенные волосы. – У Теда никогда не было женщины, создающей ему проблемы. Его привлекла прелесть новизны. – Франческа присела на диван. – Надеюсь, она не на игле. Хотя ничуть не удивилась бы. Голливуд пропитан наркотиками.

– Вряд ли она наркоманка, Франческа. И мы пытались уговорить ее уехать из города. Санни Скипджек не потерпит соперничества из-за Теда, а Спенс обожает свою дочь. Все кошмарно запуталось. Мы знали, что у Мег совсем нет средств, поэтому предложили ей чек. Не самое удачное решение, уверяю тебя. В любом случае она отказалась.

– Естественно, она отказалась. Зачем ей ваши ничтожные гроши, когда у нее виды на Теда и все его деньги?

– С Мег может оказаться не так все просто.

– Уверена, тут нечего усложнять, – горячо возразила Франческа. – Ее собственная семья отреклась от нее, и это не назовешь пустяком.

Эмма понимала, что следует действовать с крайней осторожностью. Франческа была умной, расчетливой женщиной, пока дело не затрагивало ее сына или мужа. Она самозабвенно любила обоих и готова была сразиться с полчищами врагов, чтобы защитить своих мужчин, даже если они и не нуждались в защите.

– Понимаю, это может быть неприятно, но если бы ты познакомилась с ней поближе…

Франческа схватила фигурку из «Звездных Войн», вонзившуюся ей в бедро, и отшвырнула.

– Если кто-нибудь, включая моего мужа, думает, что я буду стоять в сторонке и безучастно наблюдать, как бесстыжая сука морочит моего сына… – Франческа моргнула, плечи опустились, из нее, казалось, вытекла вся энергия. – Ну почему это случилось именно теперь? – растерянно простонала она.

Эмма подошла и села рядом с подругой на кушетку.

– Все еще надеешься, что Люси вернется, не так ли?

Франческа потерла глаза. Тени под ними красноречиво свидетельствовали о тревожной бессоннице.

– Люси так и не вернулась в Вашингтон после побега, – пробормотала она.

– До сих пор?

– Я поговорила с Нили. Мы обе считаем, что это обнадеживающий признак. Будучи вдали от дома, от работы и от друзей, Люси получит возможность глубже понять себя и осознать, что именно она отвергла. Ты же видела их с Тедом. Они любили друг друга. И сейчас любят. Он отказывается говорить о ней. Это же что-то значит, не правда ли?

– Прошло два месяца, – осторожно заметила Эмма. – Ужасно долго.

Франческа не обратила внимания на реплику.

– Я хочу, чтобы это недоразумение закончилось. – Она решительно встала с кушетки и принялась прохаживаться. – У Люси было достаточно времени, чтобы изменить свое мнение. Только представь, как она наконец возвращается в Уинетт и обнаруживает, что Тед связался с женщиной, которая считалась ее лучшей подругой? Страшно вообразить. – Франческа развернулась к Эмме, возле прелестного рта пролегли упрямые складки. – И я не допущу, чтобы такое произошло.

Эмма попыталась еще разок:

– Тед вполне способен позаботиться о себе. Тебе не следует... ты действительно не должна что-то скоропалительно предпринимать.

Эмма обеспокоенно поглядела на подругу, а затем направилась на кухню готовить чай. Наполняя чайник, она размышляла по поводу одной из популярнейших легенд Уинетта. Согласно местному преданию, Франческа однажды швырнула пару четырехкаратных бриллиантов в гравийный карьер, чтобы продемонстрировать, как далеко она готова зайти, чтобы защитить своего сыночка.

Мег следует быть крайне осторожной.

* * *

После памятной встречи с Франческой Бодин, уже на следующий день Мег получила записку с повелением явиться в офис. Когда она толкала тележку с напитками мимо специализированного магазинчика для гольфистов, появились Тед и Санни. Женщина надела спортивную юбку с чередующимися синими и желтыми клиньями и безрукавную рубашку поло. Бриллиантовый четырехлистник примостился у основания открытой шеи. Она выглядела уверенной в себе, собранной, исполненной самодисциплины и, бесспорно, способной родить Теду гениального малыша с утра пораньше, а затем быстренько преодолеть девять лунок.

Бледно-голубое поло Теда сочеталось с одеждой спутницы. Оба обули специальные ботинки для гольфа, вот только на мужчине была круглая кепка, а не желтый козырек, красовавшийся в темной укладке Санни. Мег невольно восхитилась тем, с какой непринужденностью Тед общается с женщиной, которая рассматривает его как часть платы за согласие строить гольф-курорт и жилые конгломераты.

Мег припарковала тележку и проследовала через клуб в офис помощника управляющего. В скором времени она нависла над столом начальника, стараясь не кричать.

– С какой стати ты меня увольняешь? Две недели назад ты предложил мне повышение до менеджера по закупкам.

Повышение, от которого она отказалась, потому что не хотела томиться в здании.

Бедолага ослабил дурацкий розовый галстук:

– Ты тайно затеяла частный бизнес в ущерб основным обязанностям.

– Ты был в курсе с самого начала. Я смастерила браслет для твоей матери!

– Это противоречит правилам клуба.

– Но не противоречило на прошлой неделе. Что изменилось с тех пор?

Он избегал смотреть ей в глаза.

– Сожалею, Мег. У меня связаны руки. Распоряжение с самого верха.

Мысли Мег разбежались. Она хотела ехидно поинтересоваться, кто сообщит Спенсу, что она уволена? Или Теду? И как насчет пенсионеров, играющих по утрам каждый вторник и оценивших, что она припасает для них кофе в своей тележке? А гольфисты, отметившие, что она никогда не путает заказы на выпивку.

Но она ничего не сказала.

Добравшись до машины, Мег заметила, что неизвестный доброжелатель пытался оторвать дворники. Сиденье обожгло ноги, когда она скользнула за руль. Благодаря продаже украшений, у нее накопилось достаточно денег, чтобы вернуться в Лос-Анджелес, так почему она так озабочена потерей этой поганой работенки?

Потому что ей нравится это убогое занятие и душная церковь с говенной бросовой мебелью. И даже этот дерьмовый город с его большими проблемами и чумовыми жителями. Тед оказался прав: ей действительно пришлось по душе выживать собственным умом и тяжким трудом.

Мег добралась до дома, приняла душ и надела джинсы, белый топ и сандалии на розовой холщевой платформе. Пятнадцатью минутами позже она миновала каменные столпы поместья Бодинов, но не направилась к убежищу Теда. Вместо этого она свернула на подъездную дорожку перед длинным особняком из известняка, где обитали сановные предки.

Дверь открыл Далли:

– Мег?

– Ваша жена дома?

– Она в кабинете. – Казалось, хозяин совсем не удивился, увидев Мег, и гостеприимно шагнул назад, позволяя ей войти. – Самый простой способ туда добраться – проследовать по коридору до конца, выйти из двери и пересечь внутренний двор. А дальше под арочную колоннаду в правом крыле.

– Спасибо.

Дом отличался неровно оштукатуренными стенами, балочными потолками и прохладными кафельными полами. Во дворе журчал и брызгался фонтан. Слабый запах древесного угля предрекал барбекю на ужин. Арочный портик притенял кабинет Франчески. Через стеклянную панель Мег увидела, что женщина сидит за столом, водрузив очки для чтения на маленький носик, и просматривает бумаги. Мег постучалась. Франческа повернула голову. Разобравшись, кто явился с визитом, она откинулась на спинку кресла и задумалась.

Несмотря на восточные ковры на плиточном полу, резную деревянную мебель, предметы народных промыслов и фотографии в рамках, это был настоящий рабочий офис с двумя компьютерами, плазменным телевизором и несколькими шкафами, заваленными бумагами, папками и скоросшивателями. Франческа наконец встала и пересекла комнату, притопывая разноцветными шлепанцами. Она откинула волосы с лица и закрепила парой легкомысленных заколок в форме серебряных сердечек, которые уравновешивались учительскими очками-половинками. Облегающая футболка Франчески объявляла о преданности «Техасским аграриям»[44], а джинсовые шорты открывали все еще гладкие ноги. Но домашняя одежда не заставила ее отказаться от бриллиантов. Они сверкали на мочках, вокруг тонкого запястья и на пальцах.

Хозяйка открыла дверь:

– Да?

– Я понимаю, почему вы сделали это, – атаковала Мег, – и прошу вас вернуть прежнюю позицию.

Франческа сняла очки, но не двинулась с места. Мег на краткое мгновение подумала, что во всем виновата Санни, но это было чисто эмоциональное сомнение, не подкрепленное здравым рассуждением.

– Меня ждет работа, – защищалась Франческа.

– Благодаря вашим хлопотам, меня она не ждет. – Мег уставилась вниз на зеленые льдинки в ненавидящих глазах. – Мне нравится моя работа. Стыдно признаться, ведь это занятие едва ли можно счесть карьерным достижением, но у меня это получается.

– Очень интересно, но, как я уже упоминала, я крайне занята.

Мег не двинулась с места.

– Давайте начистоту. Я хочу вернуть свою работу. Взамен я не донесу на вас вашему сыну.

Франческа проявила первые признаки беспокойства. После короткой паузы, она отступила в сторону достаточно, чтобы дать Мег войти.

– Хочешь заключить сделку? Ладно, давай обсудим.

Семейные фотографии были повсюду. Одна из самых заметных изображала более молодого Далли Бодина, празднующего победу в турнире и оторвавшего Франческу от земли. Она зависла над героем, прядь волос спадала на щеку, серебряная серьга билась о подбородок, ноги были босы, а одна очень женственная красная сандалия балансировала на верхушке его туфель для гольфа. На некоторых фото Франческа сияла рядом с первой женой Далли, актрисой Холли Грейс. Но на большинстве фотографий был Тед в детстве. Тщедушный домашний мальчик в огромных очках, штаны вздернутые почти до подмышек, на лице торжественное, прилежное выражение. Он позировал с моделью ракеты, какими-то научными проектами и с папочкой.

– Люси любила эти фотографии, – произнесла Франческа, устроившись за столом.

– Бьюсь об заклад. – Мег решилась на маленькую шокирующую подначку: – Кстати, я получила ее разрешение прежде, чем переспать с вашим сном. И благословение. Она ведь моя лучшая подруга. Никогда не сделала бы ничего подобного за ее спиной.

А вот этого Франческа не ожидала. На секунду ее лицо, казалось, обмякло, затем подбородок дернулся вверх.

Мег продолжила:

– Избавлю вас от ненужных деталей сексуальной жизни вашего сына, но хочу заверить, что со мной он в полной безопасности. Я нисколько не стремлюсь к браку или детям, или к тому, чтобы навечно похоронить себя в Уинетте.

Франческа нахмурилась, ничуть не успокоенная наглым заявлением.

– Разумеется, нет. Ведь ты живешь одним моментом, не так ли?

– Отчасти. Не во всем. Не до такой степени, как раньше.

– Тед уже достаточно перенес. Ему не нужно, чтобы еще ты осложняла жизнь.

– До странности много людей в этом городе уверены в своих версиях того, что Теду необходимо, а чего не нужно.

– Я его мать. По этому вопросу мне абсолютно все ясно.

Теперь началась сложная часть, хотя и до сих пор не все шло гладко.

– Наверное, посторонний с непредвзятым мнением видит человека иначе, чем те, кто давно его знают. – Мег подняла фото маленького Тедди со статуей Свободы на заднем плане. – Тед невероятный, – продолжила она, – это общеизвестно. И хитроумный. Многие знают и это. У него необычайно развито чувство ответственности, которому он не в силах противиться. Но кое-что большинство людей, особенно женщины, влюбленные в него, кажется, не замечают. Тед подменяет эмоции рассудком.

– Не имею понятия, о чем ты толкуешь.

Мег поставила раритет на место.

– Он не ныряет с головой в романтические отношения, как остальные. Он расставляет плюсы и минусы в некой мысленной таблице и действует соответственно. Так произошло с Люси. Они подошли друг другу по итоговым очкам.

Возмущение сорвало Франческу со стула.

– Ты утверждаешь, что Тед не любил Люси? Что он не способен на глубокое чувство?

– Он многое чувствует глубоко. Несправедливость. Законность. Ответственность. Ваш сын – умнейший и самый нравственный человек среди всех, когда-либо встреченных мной. Но он придерживается исключительно утилитарного подхода в эмоциональной сфере. – Чем больше Мег говорила, тем грустнее ей становилось. – Вот чего женщины не в силах понять. Они надеются сбить его с ног, но он непоколебим. Решение Люси травмировало вас гораздо больше, чем брошенного жениха.

Франческа метнула убийственный взгляд через стол:

– Это всего лишь то, во что ты хочешь верить. Полная чепуха и бессмыслица.

– Я не опасна, миссис Бодин, – спокойно увещевала Мег. – Не собираюсь разбивать ему сердце или обманом вынуждать жениться. И цепляться за него не буду. Я тихая гавань для вашего сына, пока не появится более подходящая женщина. – Это оказалось гораздо больнее, чем ожидалось, но Мег как-то умудрилась беззаботно пожать плечами. – Я девушка вашей мечты, ответ на материнские молитвы. И хочу получить обратно свою работу.

Франческа снова обрела самообладание:

– Ты не можешь серьезно планировать будущее, связанное с неквалифицированным трудом в загородном клубе маленького городка.

– Но пока что мне это нравится. Кто бы ожидал, верно?

Франческа взяла со стола блокнот.

– Я устрою тебе вакансию в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Сан-Франциско... Где пожелаешь. Достойную должность. С возможностью самореализации.

– Спасибо. Но я предпочитаю всего добиваться сама.

Франческа положила блокнот и покрутила обручальное кольцо, почувствовав некоторую неуверенность. Прошло еще несколько секунд.

– Почему ты не пожаловалась на меня Теду?

– Мне нравится сражаться самой.

Краткий момент уязвимости Франчески миновал, и спина распрямилась.

– Он вынес так много. Не хочу, что бы он снова испытал боль.

– Поверьте, я не достаточно важна, чтобы это когда-либо случилось из-за меня. – Еще один болезненный укол. – Я всего лишь девочка для битья. И единственная женщина, кроме Тори, на кого он способен сердиться. Это утихомиривает его. Что до меня… Тед – приятное разнообразие после неудачников, с которыми я обычно связываюсь.

– Ты, определенно, прагматична.

– Так я ж и говорю: я девушка вашей мечты.

Мег смогла дерзко улыбнуться, но едва она покинула офис и направилась назад через двор, всякая бравада исчезала. Ее тошнило от осознания собственной никчемности.

* * *

Когда Мег появилась на работе на следующий день, никто, казалось, не помнил про инцидент с увольнением. Тед задержался у тележки с напитками. Верная слову, она не сказала о случившемся и умолчала о роли его матери.

День выдался невыносимо жарким, и вечером Мег вернулась домой взмокшей и в полном раздрае. Она не могла дождаться, когда же доберется до душа. Стянула через голову рубашку, проходя мимо шаткого старого стола, на котором были рассортированы запасы бижутерии. Одна из книг по экологии, позаимствованная у Теда, лежала открытой на продавленном диване. На кухне, в раковине, дожидалась стопка грязной посуды. Мег сбросила кроссовки и открыла дверь ванной.

Вся кровь отхлынула от головы при виде надписи на зеркале, намалеванной злобными мазками малиновой помады: