(Не) чужой ребёнок

Глава 26

- Лиза, Ваня со мной сегодня поговорит? – в который раз Павел хочет пообщаться с сыном, а тот вредничает, убегает и прячется в ванной.

Что я могу на это ответить? Ребёнок обижается, что отец не приезжает. Даже фотографии места будущего отпуска его перестали радовать. Замечаю, что их просмотр вызывает у Вани всё меньше энтузиазма.

- Он только обещает, но никак не приезжает! – твердит постоянно с обидой в голосе.

Два месяца, которые прошли после Пашиного визита, кажутся Ване слишком долгим сроком. Мне не нравится, что сын капризничает и злится, но ничего не могу поделать. Понимаю, что в нашей ситуации встречи несколько раз в год – это максимум, на который ребёнок может рассчитывать. Но как донести это до него и помочь смириться? Ведь жил же столько лет без отца…

- Ваня очень скучает по тебе, – объясняю Павлу ситуацию. – Он боится, что ты больше не приедешь, обижается.

Я не вправе диктовать ему какие-то условия. У него – своя жизнь, у нас – своя. Мы обречены жить в разных странах. Вернуться на родину мы сейчас не можем. Да и куда нам возвращаться? В общежитие, в больницу на копеечную зарплату? Кому мы там нужны?

Здесь у меня – контракт, вполне приличная квартирка и Ванино лечение. Тут перспективы. И одиночество…

- Я тоже очень скучаю. И так семь лет потерял, меня бомбит от этого. Но никак не могу к вам вырваться пока. Думаю, представляешь, какая ситуация в отделении. Много сложностей сейчас, не от меня зависит…

- Так я и не настаиваю. Просто ты спрашиваешь, почему он вредничает, а я пытаюсь объяснить. Характер у Вани не сахарный.

- Есть в кого, – глухо усмехается. – Лиза, скажи ему, что я обязательно приеду, как только смогу. Пусть не сомневается!

- Паша, я только и делаю, что объясняю. Но и ты его пойми. Он же не обычный ребёнок. У него куча страхов и комплексов…

Очень переживаю за Ваню. После появления Павла сын воспрял духом. Поначалу мне удавалось гасить его опасения и глупости, которые кто-то нашёптывал ему в школе. Но чем дольше отец не навещает его, тем сильнее разрастается беспокойство, справиться с которым мне не под силу.

С ужасом думаю, что в следующий раз они, скорее всего, встретятся уже по пути на море. А до этого по детским меркам ещё очень много времени… Вдобавок побаиваюсь, что что-то может случиться – и нам с Ваней придётся ехать вдвоём.

Хотя Павел уверяет, что очень скучает и рвётся к сыну, я не знаю, насколько искренне он это говорит… Большинство мужчин не слишком заботятся о детях, рождённых вне брака или в первом браке, а с течением времени и вовсе отделываются лишь материальной помощью.

Сомнения разрастаются не только у Вани в душе, но и у меня…

Однажды Павел звонит и сообщает, что летит в нашу страну на конференцию.

- Я зарегистрируюсь, для вида пару часов там посижу, возьму напрокат машину и поеду к вам. По карте там не больше трёх часов. Приеду, встречу вас из школы и с работы. Можем поужинать и погулять вместе. Или пойдём к вам и поиграем с Ваней. К сожалению, у меня будет только один вечер, потом я должен буду вернуться – мой доклад запланирован на утро второго дня.

Первая реакция – радость. А ещё внутри будто расслабляется болезненно натянутая пружина, и становится легче дышать. Стараюсь сдерживаться и не демонстрировать Павлу своих эмоций. Вдруг решит, что это я его жду, а не Ваня?

Но сыну я транслирую искренний восторг:

- Ванюша, папа приезжает через неделю!

Ребёнок сразу оживает. Знаю, он очень ждёт отца. К тому же ему не терпится похвастаться своими достижениями в ходьбе без опоры. Вряд ли это оценит человек, который не в курсе наших операций и борьбы… Но Паша знает. Он дважды общался с лечащим врачом, держит руку на пульсе назначений, проблем и улучшений.

Ваня радуется, строит планы, а я… сама не знаю, зачем записываюсь в салон. Глупость несусветная – наводить марафет перед приездом бывшего, которому до меня нет ровным счётом никакого дела.

Зато коллеги сразу реагируют на моё преображение.

- Эльжбета, – Филипп зовёт меня на местный лад. – Ты всегда красива, а сегодня неотразимо великолепна. Может быть, всё-таки согласишься поужинать со мной?

Он осыпает меня комплиментами и пытается ухаживать с тех пор, как я пришла работать в клинику. Он довольно приятный и компанейский, женская часть коллектива от него без ума. И, возможно, стоило бы дать ему шанс, но после Януша я не доверяю мужчинам и даже побаиваюсь их.

У меня не слишком богатый опыт отношений, да и тот не очень удачный. Филипп пугает меня своим напором и болтливостью. Кто знает, что скрывается за маской весельчака? Может, он – отъявленный бабник и осыпает комплиментами всех подряд? Или вовсе домашний абьюзер?

- Не попробуешь – не узнаешь, – глубокомысленно заявляет мне медсестра Елена. – Он красавчик, недавно развёлся…

Она случайно оказалась свидетельницей того, как я в очередной раз отшила чрезмерно настойчивого врача.

- А развёлся он случайно не потому, что гулял направо-налево и каждой встречной заглядывал под юбку? – скептично выдвигаю предположение.

- Скажешь тоже! Такой мужчина… А ты нос воротишь. Я бы в него вцепилась и ни за что не отпускала.

Терпеть не могу такие разговоры. Но ещё больше не люблю сплетниц…

Когда рабочий день подходит к концу, тороплюсь одеться и выйти из клиники. Павел написал, что заедет сначала за Ваней, а потом за мной. Они уже подъехали? Ждут меня в машине? Где припарковались? Нервничаю, будто перед первым свиданием.

“Напиши, куда мне идти”, – отправляю сообщение, выходя из кабинета.

На крыльце останавливаюсь и смотрю на экран. Ответа нет, а сообщение висит непрочитанным.

- Красавица, ты не меня ждёшь случайно? – раздаётся сзади знакомый голос, и я чувствую на своём локте мужскую руку.

Оборачиваюсь и утыкаюсь в довольное лицо Филиппа. Мне бы одарить красивого мужчину улыбкой в ответ, но вместо этого злюсь. Хочется грубо гавкнуть или даже покусать. Он становится слишком навязчивым, а сейчас – и вовсе появился не вовремя.

Я не боюсь, что нас с ним увидит Павел. Ещё не хватало, чтобы бывший муж вмешивался в мою личную жизнь. Она его не касается – и точка. Но перспектива объясняться с Филиппом, когда я и так вся на нервах, меня не прельщает.

- Не тебя, – коротко выдыхаю, одновременно освобождая локоть из его руки.

- А жаль, – слышу в ответ, но предпочитаю игнорировать, высматривая знакомые фигуры.

Обнаруживаю их совсем рядом. Сердце замирает от умиления при взгляде на гармоничную пару, в душе поднимается ураган восхищения и гордости за сына. Как бы ни складывались отношения между мамой и папой, дети заслуживают любви и общения с ними обоими.

Павел в костюме выглядит очень солидно. Если бы не знала, кто он, то сто процентов решила бы, что передо мной как минимум министр или даже олигарх.

Он очень изменился за последние восемь лет, стал гораздо мужественнее и привлекательнее. Раздался в плечах и, кажется, прибавил немного в росте. Раньше пиджаки на нём болтались как на вешалке, а теперь костюм сидит как влитой. Роскошный мужчина!

Ваня машет мне рукой, я спешно спускаюсь с крыльца и направляюсь в их сторону. Пытаюсь получше рассмотреть сына с отцом и запечатлеть их в памяти, чтобы потом снова и снова возвращаться к этим кадрам и восхищаться ими. Не могу отвести от них взгляд… Очень хочется, чтобы нас заметили коллеги. Ну и что, что муж всего лишь бывший, зато какой! И как чудесно они смотрятся вместе с моим сияющим сыном.

- Мамочка, а мы уже в ресторан заезжали и заказ сделали! Надо срочно ехать, пока еда не остыла, я проголодался, – торопит меня Ваня, когда я приближаюсь к ним.

- Привет, – Павел протягивает мне роскошный букет. – Потрясающе выглядишь.

- Спасибо, – принимаю розы и по привычке тут же зарываюсь носом в бутоны, втягивая неповторимый аромат. – М-м-м, как они пахнут!

- Твой кавалер? – кивает на проходящего мимо Филиппа, который заинтересованно разглядывает нас, а потом и вовсе подмигивает.

- С каких пор тебя это интересует? – ухожу от ответа.

Павел пожимает плечами и улыбается.

- Смотрю, что вкусы у тебя кардинально изменились.

Он намекает на то, что внешне Филипп совсем другого типа: кареглазый брюнет плотного телосложения. Делаю вид, что не понимаю, о чём речь.

- Почему изменились? Он – врач. Как говорится, закономерность налицо.

- И Януш тоже был врачом! – радостно вносит свою лепту в разговор мой сын.

- Януш? Смотрю, ты время даром не теряешь, – заявляет ехидно.

- Ты меня в чём-то упрекаешь?

Становится смешно. Мы разведены уже почти восемь лет. Я бы давно забыла, что мы были женаты, если бы не Ваня. Павел – последний, перед кем я должна отчитываться о своих отношениях. Особенно если они закончились полным фиаско.

- Януш был хороший. Он играл со мной, водил на карусели и научил ходить на костылях, – вступается за бывшего ребёнок.

Он не догадывался о причинах нашего расставания и очень грустил, когда мужчина исчез из нашей жизни.

- Так, а мы разве никуда не торопимся? – спешу закончить этот глупый разговор. – Я голодная.

Идём на парковку. Павел помогает Ване забраться в детское кресло, захлопывает его дверь и негромко говорит:

- Этого ты с сыном ещё не познакомила? Или они не нашли общий язык?

- Личная жизнь – на то и личная, что на ней висит табличка: “Посторонним вход воспрещён”, – парирую.

Надеюсь, что на этом разговор исчерпан, но не тут-то было.

- А когда твоя личная жизнь учит моего сына ходить на костылях, то она перестаёт быть для меня закрытой на замок!

- Паша, всё. Мы говорим о чём-то не о том.

К счастью, он умолкает, и до ресторана мы добираемся под аккомпанемент Ваниной трескотни. Ребёнок так счастлив от встречи с отцом, что напрочь забывает обо всех своих обидах и капризах. Сейчас это – идеальный шёлковый малыш. Как будто Павел, забирая сына из школы, переключил в нём какой-то волшебный тумблер, нащупать который мне никак не удавалось.

Ужинаем быстро. Ребёнок торопится домой.

- Мама, ты же ничего не знаешь! У меня там в машине лежит такой конструктор! Пиратский корабль! Настоящий, с парусами! И пираты там тоже есть!

- Ванюша, жуй получше, пожалуйста. Ты же помнишь, что животик любит тщательно пережёванную пищу? Никуда корабль от тебя не денется.

- Корабль не денется. А… – запинается, подбирая слово, – Павел уедет.

Бросаю взгляд на бывшего мужа. Пока сын радостно рассказывает о подарке, он улыбается. Но когда слышит своё имя вместо “папа”, сразу меняется в лице. Невозможно не заметить, что ему больно… Что поделать? Таковы наши реалии…

- Что ты будешь на десерт? – спрашиваю Ваню, пытаясь привлечь его внимание к пирожным.

- Не хочу, я наелся. Поехали скорее домой.

С трудом удаётся добиться, чтобы, войдя в квартиру, ребёнок вымыл руки и переоделся. Он рвётся поскорее заняться пиратами и их кораблём. Обо мне забывает, как только переступает порог комнаты. На полу торопливо раскладывает пакеты с деталями, которые Павел по очереди распаковывает.

Выхожу на кухню, чтобы поставить печься шарлотку и приготовить ужин. Рано или поздно мужчины потребуют еду. Возвращаюсь, чтобы полюбоваться.

- Смотри, вот эту вот сюда, – подсказывает отцу ребёнок.

Присаживаюсь в кресло и наблюдаю за идиллией. В носу щиплет, очень тянет плакать. Мне то ли радостно, то ли грустно – не пойму. Хочется зажмуриться и представить, что всё это – не короткий эпизод длиной в один вечер… Мечтаю, чтобы глаза моего сына сияли так ежедневно.

Мне даже почти не обидно, что Ваня не обращает на меня никакого внимания. Сейчас центр его вселенной – Павел. Подавляю в себе ростки ревности. Завтра мы снова будем вдвоём. И послезавтра. И целую вечность…

- Ванюша, пора ложиться спать, – в который раз повторяю, надеясь достучаться до благоразумия малыша.

- Ну мамочка… – канючит в ответ.

- Сынок, мама права. Уже совсем поздно, – поддерживает меня Павел.

- Но мы же ещё не достроили и не доиграли, – в голосе сына сквозит разочарование и отчаяние.

Что такое один вечер с отцом для семилетнего мальчишки после двухмесячного ожидания? Особенно когда есть такое интересное занятие.

Ваня подаётся вперёд и карабкается к отцу на колени. Тот, похоже, теряется от неожиданности и не знает, как себя вести. Ребёнок обхватывает его шею и что-то горячо шепчет на ухо. Павел так же шёпотом отвечает, обнимая и поглаживая сына. На лице – блаженная улыбка.

- Иди в душ, я тебя подожду, – долетает из их тихого разговора.

Ваня плачет, слезами напрочь перечёркивая волшебство сегодняшнего вечера. Он не хочет расставаться с папой. И я предвижу, что на сей раз разлуку он перенесёт ещё болезненнее.

Сердце разрывается…

Павел сидит возле кровати сына долго, они о чём-то негромко разговаривают, нежничают. Я уже и забыла, что он может быть таким мягким и милым. Ваня ластится к отцу как котёнок. Не верится, что это происходит наяву…

Стою в коридоре, воровато подсматривая в щель. Вышла, чтобы дать им возможность побыть друг с другом наедине. Когда им удастся встретиться в следующий раз?

Ребёнок наконец засыпает, и Паша выходит на кухню.

- Я тебе упаковала пирог в дорогу. Остановишься где-то на заправке, съешь с кофе.

Уже довольно поздно, а ему ехать часа три. Как бы не заснул за рулём.

- Выгоняешь меня уже?

Стоит в дверях, облокотившись на косяк, и ухмыляется. Как у него получается вгонять меня в краску одной ничего не значащей фразой?

- Ты же сам говорил, что у тебя утром – доклад. И ехать далеко, – вынуждена оправдываться.

- Сделаешь мне сейчас кофе? Хочу взбодриться перед дорогой, – проходит и садится к столу. – Хорошо у вас, не хочется уезжать. Подожду, когда Ваня заснёт покрепче, и тихонько дособираю конструктор, чтобы кораблём можно было играть.

- Он с тобой хотел бы. Тут же весь смысл – чтобы играть с кем-то правильным. Когда я играю с ним в мальчуковые игрушки, то он ворчит, что я всё делаю неправильно и ничего не понимаю. А откуда мне понимать? Я выросла в девчоночьем царстве, в мальчишечьи игры не играла, не с кем было, – смеюсь. – Благо, Михаэль есть – он в таких вещах хорошо сечёт.

- Я бы с удовольствием виделся с Ваней чаще, – Павел воспринимает мои слова как упрёк. – Но пока у меня не получается. Не так легко и быстро развернуть реку вспять.

Пожимаю плечами. Наверное, лучше так, чем вообще никак, но долгое ожидание расстраивает ребёнка.

Ставлю кофе на стол. Смущаюсь под Пашиным изучающим взглядом. Он разглядывает меня совсем не так, как смотрят на бывших жён. Слишком нагло, слишком заинтересованно…

- С этим пижоном у тебя серьёзно?

Опять этот дурацкий разговор. С какой стати он не даёт ему покоя?

- Почему это он пижон? – переспрашиваю, удивляясь странной характеристике.

- Да весь какой-то прилизанно-блестящий-ненастоящий.

- Ненастоящий? Скажешь тоже! Нормальный он парень. Всем нравится, – вспоминаю восторженные слова Елены.

- Так уж и всем? А влюблён он в тебя, – не спрашивает, а утверждает, будто знает наверняка. – Он меня чуть не убил сегодня взглядом. Ревнивый?

- Ой, всё, – отмахиваюсь.

Мне нравоучений коллеги с головой хватило, не собираюсь и от бывшего мужа это выслушивать.

- Я его понимаю, – улыбается. – На его месте я бы тебя на улицу без охраны не выпускал. Уведут ещё.

Какие глупости! Откуда он вообще взял, что у меня с Филиппом что-то есть? На крыльце увидел и сразу сделал такие выводы?

- У тебя слишком богатая фантазия, – пытаюсь пресечь разговор.

- Лиза, ты очень красивая. Каждый раз думаю, что красивее быть невозможно. Но вижу тебя снова – и ты саму себя превосходишь.

Смущаюсь. Очень странно и вместе с тем волнующе слышать эти слова от Павла. Они будоражат, заставляют сердце биться чаще и вызывают в организме странную химическую реакцию.

Почему я реагирую так на бывшего мужа, а не, например, на того же Филиппа? Что за проклятье?

- Ты забронировал гостиницу на отпуск? – перевожу разговор в более безопасное русло.

- Да, два соседних номера с общим балконом и небольшой перегородкой. Будем тайком друг к другу лазать экстремальным способом.

- Боже, Паша, ты как скажешь…

- Что не так? Хотел взять один двухкомнатный номер, но побоялся, что ты не одобришь. Придётся жить в разных и ходить друг к другу в гости.

- Двухкомнатный номер – это слишком, – тороплюсь с реакцией.

А богатое воображение тут же рисует Павла, выходящего из ванной в одном полотенце на бёдрах… Ну разве не дура? Мы восемь лет в разводе, он едет с нами, чтобы пообщаться с сыном, и ничего такого вовсе не подразумевает. Я для него – лишь вынужденное приложение к Ване. У меня просто слишком давно не было мужчины, гормоны бьют по мозгам, потому и глупости всякие в голову лезут.

- А что Вера? Она тебя отпустила? Или вы едете вместе?

Внутренне сжимаюсь, прячу за спину руку и, скрещивая пальцы, беззвучно прошу провидение, чтобы её с нами не оказалось. Я могу назвать с десяток вполне адекватных аргументов, чем она нам будет мешать. И один неадекватный, который ни за что не рискну озвучить вслух.

- С Верой я расстался.

- Из-за Вани? – вылетает помимо воли.

Не удивлюсь, если она так и не смирилась с тем, что у Павла есть сын. У неё на лбу горело: “Хищница”. А такие женщины не любят делить с кем-то своих мужчин.

- Нет, Ваня ни при чём. Просто наши отношения изжили себя.

Внутренне ликую. Едва сдерживаю довольную улыбку. Чувствую, как на лбу проступает огненными буквами короткое слово: “Дура”, но ничего поделать с собой не могу…