Не могу его оставить (СИ)

Глава 11

— Доброе утро, сестричка!

Кажется, с появлением в её жизни Мартина, сладкий утренний сон отменяется.

— Привет! Что ты хотел? — голос со сна был хриплый. Немыслимо. Который сейчас час? Это, что ж, ранние побудки станут нормой её новой жизни?

Женя откинула одеяло и тупо уставилась на электронное табло будильника. Крупные жёлто-зелёные цифры в полусумраке комнаты светились, как два бдительных кошачьих глаза. Пять часов! Мать его не так родила! ПЯТЬ ЧАСОВ УТРА!

— Что-то случилось? — на всякий случай поинтересовалась Женя, уже твёрдо зная, что этот доморощенный шут придумал очередную авантюру.

— Пока ничего, — кажется она даже увидела, как по ту сторону экрана Мартин беспечно пожал плечами, — просто хотел тебе кое-что показать.

— В пять утра?

— Угу.

— Мартин, ты в своём уме? Который раз будишь меня ни свет ни заря. Что за странные выходки? — сама сказала и сама почувствовала, как сердце взволнованно затрепыхалось. Сладко заныло от сознания, что ещё немного и она увидит этого му*ака воочию.

— Эх, сестричка! Я конечно могу сказать, что не хочешь не надо, но в этот раз я буду предельно жесток. Не дожидайся, когда я заявлюсь в твою крошечную квартирку и сам вытряхну тебя из тёплой постельки.

— Мартин, ты всегда очень добр ко мне. Умоляю не порти этого впечатления и не заставляй посылать тебя по известному адресу, — Женя почувствовала, как её неумолимо потащило по скользким рельсам внутреннего разлада. Мартин самонадеянный нахал, но отчего она вдруг так разволновалась? Если б не элементарные правила приличия, ещё минуту назад отрапортовала бы, что уже шлёпает в направлении ванной.

— Я умираю хочу спать и сделаю это во что бы то ни стало!

Женя, не открывая глаз, нашарила зубную щётку. Действительно спать хочется до слёз, но она не может не признаться даже самой себе, что два предыдущих рабочих дня думала только об этом разъ*бае. По ту сторону экрана раздался характерный щелчок зажигалки. Мартин закурил сигарету. Шумно выпустил дым.

— Так и знал, что ты заупрямишься. Хорошо, но считай, что ты виновата сама. Думаешь, я отстану? Чёрта с два, — Мартин продолжал гнуть своё, — очень советую побыстрей одеться. Я совсем недалеко от твоего дома и пеняй на себя, если я застану тебя в ночной рубашке.

— Мартин!

— Буду через пятнадцать минут!

Трубка зашлась короткими гудками.

Женя поспешно выплюнула ментоловую пену. Вот ведь упрямый чёрт. Интересно, что он выкинет, если Женя закроется на все замки и отключит звонок вместе с телефоном? Вскарабкается, как кошка по водосточной трубе? Нырнёт в печную трубу? С него станется. Забавно, но ей льстит такое внимание.

Интересно на улице холодно? Насколько странно будет смотреться если она встретит Мартина не в джинсах, а в платье? Непременно в платье.

Вещей у Жени до неприличия мало. Она удирала налегке, рассчитывая приобрести нормальный гардероб уже на месте. Кто ж знал, что обстоятельства повернуться совсем по другому, но симпатичную голубую тряпочку всё же прихватила. Не удержалась. Бросила на самое дно рюкзака.

Это платье она купила по случаю. Совсем недорогое и скромное. Короткий рукавчик, длина по колено, минимум отделки. Но в этом платье глаза приобретали совершенно невероятный оттенок абсента, а талия становилась тоньше, чем у осы.

Игорю платье не понравилось. Он назвал его вульгарной дешёвкой и посоветовал немедленно отправить в мусоропровод.

— Ты выглядишь в нём, как Мальвина, — Игорь умел подбирать удивительно яркие эпитеты, — но не думай, что, как милая фарфоровая куколка. Просто дура с пустыми глазами.

Женя ослушалась. Платье легло в самый дальний угол шкафа и вот дождалось своего часа.

Почему ей хочется, что бы Мартин увидел её непременно в платье? Почему она, вообще, думает о Мартине каждую свободную минуту? Что бы ни делала, всякий раз, мысли сворачивают в его направлении. Ни от того ли это всё, что он один из немногих, кто отнёсся к ней по доброму. Хотелось бы думать, что это так и есть и за её интересом нет никаких непозволительных фантазий.

— Хм! Не совсем уместно в том месте куда мы направляемся, но тебе идёт.

Мартин не обманул. Заявился ровно через пятнадцать минут.

— А куда мы идём?

— Скоро узнаешь.

Мартин выглядел почти по походному. Простые джинсы, неизменная жилетка, волосы собраны в тугой пучок. В руках пакет, а за спиной рюкзак. Неужели, действительно на природу. Мог бы и предупредить. Женя и сама не может понять нравится ли ей такая спонтанность. Игорь человек очень рациональный, расчётливый. У него просчитан каждый шаг. Зато у Мартина неизменная составляющая — это ощущение сюрприза.

До нужного места они шли довольно долго и молча.

— У меня с двух часов смена, — предупредил Мартин — обратно поедем на автобусе.

Всю остальную дорогу он только сосредоточенно сопел, а Женя пыталась от него не отстать. Было зябко и временами она судорожно ёжилась. Что ж сама захотела выпендриться, насильно никто не заставлял.

А ещё ей хотелось узнать куда же они всё-таки направляются, но Мартин был непривычно сух, всю дорогу, что-то обдумывал при этом сосредоточенно шевелил губами, словно разговаривал сам с собой. Беспокоить его расхотелось и девушка послушно топала следом, пытаясь угнаться за размашистым шагом.

В этом направлении город кончился быстро. Они миновали полузаброшенную железнодорожную колею, поросшую сухой травой и вышли к шоссе, которое упиралось в тёмную сопку с высоким еловым гребнем.

Шоссе было по утреннему пустым. День обещал быть тёплым и от влажного смолисто-чёрного асфальта поднимался лёгкий пар.

После небольшого подъёма, у подножия горы неожиданно открылся парк. Снизу, со стороны города он был почти незаметен и Женя немало удивилась, когда перед ними внезапно нарисовались резные ажурные ворота.

— Проходи, — Мартин по хозяйски подтолкнул Женю вперёд, так словно пропускал в собственные аппартаменты.

Сейчас парк был девственно пуст. Зелёное пространство выглядело полудиким. Светлая берёзовая аллея, как бы рассекала территорию на две части. Справа облагороженное пространство со скамейками и детскими площадками. Слева заросшая скалистая гряда.

— Нам туда, — Мартин махнул рукой в сторону могучей гранитной скалы, которая высилась над дорожкой огромными отвесными валунами, — осилишь подъём?

Не стоило сомневаться. Кажется это очень в духе Мартина пойти на штурм скалы в шестом часу утра. Теперь понять бы: нравится ли эта затея ей самой? Подсознательно Женя ожидала чего-то подобного и сейчас пыталась оценить степень своего хотения, что бы подчиниться данной процедуре.

— Не знаю. Выглядит очень высоко, — она задрала голову и оглядела гору с неприкрытой тревогой, — боюсь, что я ни разу ни альпинист.

— Ну, альпинисты — они как яйца: либо крутые, либо всмятку, — хмыкнул Мартин, — полезли раз уж пришли.

На самом деле подъём на скалу начинался с неприметной тропинки, которая уютно спряталась между пушистой поросли ёлочек. Заметив Женино удивление, он лишь ехидно ухмыльнулся и прошёл вперёд.

Вскоре они оказались в негустом лесу и на Женю пахнуло неповторимым запахом прелой хвои, смолы и ещё чем-то необъяснимо свежим упоительным, как может пахнуть только в чистом сосновом бору. Идти было трудновато. Дорожка упорно тянулась вверх и пологий с виду подъём оказался довольно крутым. Под ногами то поскрипывал светлый песок вперемешку с хвоёй, то сухо пощёлкивали огромные гранитные валуны, которые вырастали словно по мановению волшебной палочки.

Она не была в лесу тысячу лет. Жене всё-время хотелось остановиться. Оглядеться, отдышаться, затянуться терпким и свежим воздухом до самого дна лёгких, как старому заядлому курильщику, который, наконец, дорвался до сигарет.

Мартин иногда оглядывался назад, чуть заметно улыбался и снова продолжал путь.

— Устала?

Они миновали лес и оказались на просторной поляне. Широкое каменистое пространство поднималось вверх. Выступающие на поверхность огромные валуны были так отполированы дождями и ветрами, что казались искусственным покрытием, такие они были ровные и гладкие. Только кое-где выступал влажный изумрудный мох, напоминая о том, что перед ним полностью природное создание. Сбоку от этого серо-каменного плато высились столбы канатной дороги, сейчас не работающей, а где-то на вершине слабо поблёскивала кабина подъёмника.

— Нам туда? — и Женя вопросительно махнула головой в сторону каменного горба.

— Угадала. Очень опасный склон, но, если сорвёшься, то не забудь посмотреть направо — редкой красоты вид открывается!

— Да, ну тебя!

— Зато сможешь похвастаться, что провела эту экскурсию сразу в двух местах. Девять часов в расселине и три недели в больнице.

Женя невольно фыркнула. Долбаный шутник. Она так и не может понять, для чего он затеял это восхождение. Сделать приятное Жене или таким оригинальным образом продемонстрировать себя.

— Пойдём. Нам ещё далековато.

Они обогнули каменное плато и снова углубились в лес. Здесь деревья росли гуще, а подъём становился всё более крутым. В некоторых местах из-под земли выступали камни, и тогда тропинка превращалась в ступеньки. Несколько раз молодые люди останавливались отдохнуть.

Широкая искусственная лестница вынырнула перед ними неожиданно.

— Последний этап, — сказал Мартин, — но не думай. Лестница хоть и с перилами, но подъём крутой. Кстати, хорошо, что ты надела платье.

— Почему? — удивилась Женя, всё время подсознательно ожидая критики или замечания.

— Не носи юбки короче трусиков и подпись "Твой ангел хранитель", — невинно пояснил Мартин.

Скабрёзность этого замечания дошла до Жени ни сразу и она беспомощно схватилась за подол, когда Мартин подтолкнул её к лестнице.

— Лучше ты иди первым.

— Иди уже, — хмыкнул Мартин, — я хоть и сексуальный маньяк, но не до такой степени.

Он оказался прав. Подъём действительно оказался тяжёлым. Высокие крутые ступеньки всё лезли и лезли вверх и им не было ни конца ни края. Густые сизые ели и сухие ровные сосны валились вниз. Воздуха становилось всё больше. У Жени даже слегка кружилась голова и поэтому ощущение вершины пришло к ней не сразу. В какой-то миг деревья одномоментно провалились вниз и её окутало холодной голубизной неба. Оно опустилось словно огромный купол, одновременно пугая и восхищая своей бесконечностью.

Они были на широком красноватом гольце. Вокруг было столько простора, что Женя ошалело расставила в сторону руки, словно пытаясь ухватиться пальцами за воздух. Она никогда не была в горах и восхитительный вид, который открывался со скалы неожиданно навёл на мысль, что возможно именно так познаётся дзен. Бесконечная даль была голубовато-дымной, нежной и расплывчатой, как акварель. Казалось, что в этом месте за ртутным зеркальцем озера и густым поясом леса, земля сливается с небом. Какое-то необъяснимо восторженное чувство умиротворения и свободы. Восхитительная красота и тишина от которой невольно наворачиваются слёзы.

— Мне почему то показалось, что этот твой приступ, здесь пройдёт быстрее, — Мартин сбросил с плеча рюкзак и начал заниматься приготовлением импровизированного завтрака.

— Спасибо, — Женя почувствовала, как у неё задрожали губы. Расстроенные нервы были ни к чёрту и она еле сдержалась, что бы не зареветь в голос. Непонятно от чего, то ли от жалости к себе, то ли к Мартину за её подозрительные параноидные мысли.

— Садись, — Мартин скинул куртку, — постели на камень, а то свою полуголую жопу простудишь.

Косуха у Мартина оказалась такая тяжелая, что Женя едва её не уронила. Но грубая кожа впитала тепло тела и надёжно защитила от прикосновения импровизированного гранитного сидения.

— Бутерброд будешь?

— Угу.

Как бы всё-таки не разреветься.

Наверное, впервые в жизни, Женя почувствовала, что значит принадлежать себе. До сих пор она не имела права устать, не выспаться, не спросить разрешения. Всю жизнь Женя подчинялась, шла на встречу, исполняла желания. Она вставала и шла, как зомби и делала всё это хорошо. И только сейчас она получила право есть то, что хочет. Одеваться не получая одобрения мужа. Спать в той позе в которой не красиво, а удобно. Хохотать над шутками друзей, беззаботно бродить улицам города, громко петь под душем или до поздней ночи смотреть старые наивные комедии. Кто вообще интересовался её проблемами и желаниями? Кто хоть раз спросил про её вкусы и интересы?

Но справится с приступами панических атак, как вообразил Мартин, в одночасье не получится. Да он ей нравится. Возможно она даже хотела бы с ним быть, но почти десять лет издевательств и психологического насилия не прошли даром. Будет ли она нужна со своими паническими атаками, дергающимся глазом, нарушением цикла, хронической бессонницей и головными болями. А выбраться из этого болота самостоятельно Жене не под силу.

На поход к семейному психологу она решилась лишь через восемь лет брака, после очередного чудовищного избиения. Помощь была нужна, как воздух!

Психологиня оказалась холёной молодой женщиной Жениного возраста. Кандидат наук, владелица дорогого автомобиля, который был припаркован к зданию консультации с нарочито небрежным шиком. Почему-то именно этот факт заставил Женю почувствовать себя особенно убогой и никчемной. Она и не подозревала, что это окажется только началом.

— Присаживайтесь. Расскажите, пожалуйста о Вашей проблеме.

— Даже не знаю с чего начать, — Женя нервно теребила подол кофты, — меня обижает муж!

Ей было неловко. Мучительно стыдно рассказывать о многолетних побоях и эта фраза вырвалась сама по себе. Почему она не решилась выложить всю правду разом? Почему озвучила эту проблему слишком деликатно?

Хотя… Если бы Женя знала, чем это обернётся, то удалилась бы молча без прочих подробностей.

Психологиня думала так долго, что Женя даже решилась уточнить, что собственно не так в её коротком и смущённом признании. Наконец, затянувшаяся пауза прервалась и её собеседница изрекла следующее:

— Если Вас обижает муж, значит Вы должны понять, чего ему не хватает в общении с Вами? Надо исправляться и дать то, чего ему не хватает. Если Вы готовы к работе над собой, то на следующих сеансах мы начнём прорабатывать эту проблему. Я научу Вас, как правильно общаться с мужем. А ещё мы поработаем над Вашей самооценкой. Когда самооценка будет в порядке, обещаю, что Вам будет плевать на все эти претензии и обиды. Ведь с нормальной самооценкой Вы будете знать насколько ненаглядны и любимы. Ещё хочу сказать, что возможно проблема в Вас самой. Может быть, это Вы подавляете мужа? Доминируете и принижаете его и, как следствие он вынужден защищаться, занимать оборонительную позицию. Надо научиться принимать претензии. Надо работать над собой без досады, слёз и эмоций. Ведь эмоции это то, что чувствуете исключительно Вы.

Вы спрашиваете меня о разводе? Это огромная ответственность. Вам надо понять, что последствия могут оказаться необратимыми. Проанализируйте справитесь ли Вы с ними. А может стоит попытаться исправить себя и приятно удивиться результату?

Консультация показалась Жене бесконечной. Было ещё много-много всего и она вывалилась из здания клиники совершенно перемолотой. Было ощущения, что её просто додавили. Безжалостно размазали по асфальту. Наверное, она отвратительный никчемный человек и Игорю просто плохо, раз он мучает её и мучается сам.

— Ну, как? Вкусно?

— Очень!

Завёрнутые в фольгу кусочки мяса с перцем, помидорами, луком и Бог его знает чем, наверное, были восхитительны, но Женя совершенно не почувствовала вкуса. Они сидели легко соприкасаясь обнажёнными плечами и всякий раз, когда прикосновение становилось более тесным, Женя испытывала приторный приступ удушья.

Мартин придвинулся ближе, прижался к её спине горячей бугристой грудью. Другой мужчина. Другие прикосновения. Другой запах. Какой он однако здоровый. Её рука, что оказалась в руке Мартина кажется просто нелепо маленькой.

— Не хочу отсюда уходить.

Мартин словно большой кот потёрся носом о её висок, попытался повернуть лицом в свою сторону.

Задержал руку на её животе всего на секунду, но такое ощущение, что буквально влился всем телом. Прижался так, что перехватило дыхание. Приятно, до дрожи в ногах и точно так же страшно.

Кто бы мог подумать, что это произойдёт так быстро. Она вообще не планировала никаких отношений. Просто уединиться. Просто жить в спокойствии, наслаждаясь одиночеством. Очухаться, прийти в себя и только затем попытаться строить, что-то новое.

— Ещё вина? — Мартин легонько потряс бутылку, — конечно красное вино с утра это извращение, но у нас у барменов есть специальный календарик. Красным выделены дни для красного вина, обычным — для белого.

Мартин улыбнулся, но Женя пропустила его шутку мимо ушей. Машинально подставила стаканчик, наблюдая, как по белой пластиковой стенке потекла тёмно красная, почти кровавая жидкость.

Опять всё сначала? Когда такие тёплые и душевные отношения перетекают в испепеляющую взаимную ненависть? Это всё равно, что войти в одну реку дважды.

Теперь уже невозможно кому-то довериться снова. Ныряя в воду Выборгского озера, Женя отлично понимала, что полный уход в одиночество, и нежелание пытаться это преодолеть, могут стать её спутниками навсегда. С неё хватит! По крайней мере не сейчас. Ни сию секунду…

Она встала и не спеша подошла к металлической ограде, которая окаймляла смотровую площадку. Туманная даль и блестящая гладь озера. Где-то далеко внизу раздались невнятные голоса первых посетителей, добрались до верхушки горы и разлетелись зычным эхом. Нежная акварельность пейзажа начала таять. День разгорался и размытый голубоватый горизонт принял очертание жёсткой полосы.

— Мне хотелось, что бы ты увидела рассвет, — Мартин подошёл сзади, снова попытался обнять. Женя где-то прочитала, что крепкое объятие со спины говорит о том, что человек готов защитить от невзгод, не боится брать на себя ответственность. С ним всегда будет безопасно. Приторно-сладкая интернетная мура. Умозаключения диванных психологов.

Тепло и томно. Женя с трудом подавила в себе желание, развернуться, прижаться всем телом и будь, что будет.

Нет! Не сейчас…

— Жаль не успели, — Женя деликатно высвободилась из его рук.

— Давай собираться. У меня сегодня ранняя смена и важное свидание.

Обратную дорогу они снова проделали в относительном молчании. С вершины горы был ещё один спуск. Довольно пологая, но скользкая каменная дорожка, которая петляла между громадных валунов и неожиданно выбегала к шоссе.

Автобус пришёл быстро и уже через двадцать минут Женя и Мартин оказались в центре города.

Светлое настроение почему-то испортилось. Женя торопливо шагала за Мартином и почти кожей чувствовала, что он чертовски разочарован. Разумеется этот Дон Жуан местного разлива очень скоро утешится в объятиях другой девушки и его умение красиво ухаживать, окажется лишь простым любопытством по отношению к новой знакомой.

Он никогда не относился к ней всерьёз и такой красивый пассаж с завтраком на горе это уловка для очередного необременительного секса.

— Ну, больше не болей, — они остановились на пороге бара, — надеюсь, что тебе понравилось.

— Да. Спасибо. Всё было великолепно. Счастливо! Хорошего дня.

— До свидания.

Женя развернулась и пошла в направлении своего дома. Она обернулась уже издалека. Мартин всё ещё стоял на пороге, придерживая ногой дверь и крепко обнимая за талию свою сменщицу. Разговор между парой выглядел более, чем оживлённым и периодически сменялся короткими страстными поцелуями.

Женя даже не удивилась, но на душе стало удивительно гадко. Погано до такой степени, что ей мучительно захотелось заснуть раз и навсегда, что бы больше ничего не видеть.