Небесная Точка

Глава двадцать третья

Самыми мрачными временами в жизни Тошико Сато были те месяцы, которые она провела в тюремной камере UNIT. Там не было нормальной кровати, в качестве туалета нужно было использовать дырку в полу, а еда представляла собой безвкусную кашу, достаточно питательную, чтобы Тошико не умерла, но не более того. Но хуже всего было то, что у неё не было надежды. Никто не знал, что она здесь, и никого не интересовали причины, по которым она украла чертежи звукового модулятора. Она была уверена, что умрёт там.

Однако потом Джек освободил её, и, сидя связанной на стуле в роскошном пентхаусе Бесника Лукки, она знала, что он и остальные сделают всё возможное, чтобы помочь ей. Разница состояла в том, что тогда Джек контролировал ситуацию. Он был достаточно влиятельным, чтобы прийти в тюрьму UNIT и предложить Тошико работать на него. В «Небесной Точке» главным был Лукка. Это означало, что Джеку может потребоваться помощь.

Люди Лукки привязали её к стулу пластиковыми кабелями. Точно такие же используют военные, чтобы связывать пленников. Тонкие полоски прочного пластика занимают меньше места, чем наручники, и справляются со своей работой лучше. Если затянуть их туго, то освободиться можно лишь с помощью ножа, а если пытаешься вырваться, то они врезаются в твоё тело. Люди Лукки знали в этом толк — они привязали каждую руку Тошико к стулу за запястья и предплечья. Её ноги также были привязаны к ножкам стула. Она не могла никуда уйти; и никто не собирался ей помогать.

Однако Лукка и его прислужники не могли запретить ей думать. А это было единственным, что ей требовалось для того, чтобы попытаться освободиться.

Похоже было, что Лукка и его головорезы уже утратили всякий интерес к Тошико — что было облегчением. Лукка был полностью поглощён наблюдением за ходом его игры несколькими этажами ниже. Он перенёс изображение на огромный телевизор в гостиной и теперь возлежал на диване с пультом в руке, переключаясь с одной скрытой камеры на другую. С бокалом шампанского в другой руке, в этой богато обставленной комнате он выглядел словно страдающий от бессонницы бездельник, ищущий какую-нибудь передачу по ночным телеканалам.

Он взвыл от восторга, когда увидел, как Гвен градом пуль вынесла дверь на лестницу, и зашипел с гримасой ярости, когда Йанто выбрался из сломанного лифта. Однако Тошико отметила, что он полностью расслаблен и свято убеждён в своей неуязвимости, в том, что ему ничего не сможет сделать ни команда Торчвуда, ни существо, охотящееся за жильцами «Небесной Точки».

Бесник Лукка был, вне всяких сомнений, психопатом. У этого человека не было совести, единственным его интересом было удовлетворение собственных потребностей, и его абсолютно не беспокоило, чем за это придётся заплатить другим людям. Он был настолько самовлюблённым, что полагал, будто он лучше всех, красивее, сильнее и — вполне определённо — неприступен для кого угодно, даже для существ, которые могут проходить сквозь стены и превращать людей в кучи клеточного дерьма.

Иными словами, он был сумасшедшим.

Возможно, она сможет воспользоваться этим.

Двое его приспешников исчезли из квартиры — может быть, вышли покурить в сад на крыше. Во всяком случае, в маленькой диспетчерской Лукки их не было.

Именно туда он ходил, когда отключил электричество в остальной части здания. Именно туда она собиралась пойти, чтобы включить всё обратно.

Конечно, они бросятся за ней. Но если ей удастся оторваться от них всего на пару минут… этого будет достаточно для Джека, чтобы понять, что электроснабжение восстановлено, и на лифте добраться до этажа, где расположен пентхаус. Лукка не откроет двери — как не открыл ей, пока она не избавилась от пистолета — но для Джека это не будет проблемой. У него есть прибор, который откроет замок на дверях лифта так же легко, как пивную бутылку.

Пара минут, может быть, меньше.

Тошико начала раскачиваться на стуле. Стул был большим и тяжёлым, со стальным каркасом и кожаным сиденьем и спинкой. Стильный, но в то же время смахивающий на часть обстановки комнаты для пыток. А Тошико была маленькой — ей потребовалось некоторое время, чтобы заставить стул двигаться.

Лукка отвернулся от телевизора, когда она тяжело свалилась на пол. Он встал, нахмурился и медленно направился к ней. Тошико смотрела, как он приближается, и одна сторона её тела болела от напряжения.

Лукка с сожалением покачал головой.

— Что ты пытаешься сделать, Тошико?

Тошико буркнула что-то сквозь кляп и попыталась вырваться из пут. Она делала это просто для вида, но ей всё равно было адски больно.

Лукка взял стул и поставил его прямо. Он проделал это с лёгкостью. Он был сильным мужчиной.

Тошико посмотрела ему в глаза и сказала ещё что-то. Лукка протянул руку и вытащил кляп у неё изо рта.

— А теперь, — сказал он терпеливо, словно беседовал с ребёнком, — что ты хочешь сказать?

— Спасите моих друзей, пожалуйста.

Рот Лукки скривился.

— Что?

— Я знаю, что там. Существо, которое проходит сквозь стены. И они не смогут остановить его с помощью пуль.

— О, я знаю, — улыбнулся Лукка. Он видел, что произошло, когда высокий парень, одетый, словно манекен, выстрелил в существо в лифте.

— Оно убьёт их.

— Это главная идея, — сказал он.

— Но вы можете спасти их, — в отчаянии проговорила она. — Мы можем спасти их. Я могу спасти вас.

Это его заинтриговало.

— Что ты имеешь в виду?

— Я учёный. Я знаю, что это за существо, и знаю, как сделать ваш пентхаус недосягаемым для него.

— Он и так недосягаем. Если бы это было не так, оно пришло бы за мной ещё раньше.

— Почему? Здесь было много народу на нижних этажах. Но многие из них ушли. Да, оно могло бы выбрать кого-то из тех, кто остался, и моих друзей — в первую очередь, но потом оно придёт сюда, Лукка. И без меня вы не сможете бороться с ним.

Он с подозрением посмотрел на неё.

— Почему ты такая умная?

Тошико раздражённо поджала губы.

— Я должна познакомить вас со своим резюме? Вы его хотя бы поймёте? — спросила она.

Лукка секунд десять молча смотрел на неё, а потом вытащил что-то из кармана. Не отводя от неё взгляда, он большим пальцем смахнул с этого предмета пыль, и в его руке блеснуло длинное стальное лезвие. Тошико не могла оторвать от него глаз. Сталь была тёмной и старой, а край лезвия был изношен и покрыт зазубринами. Оно выглядело так, словно было с Луккой уже тогда, когда он впервые сбежал со своей родины, и Тошико не хотелось думать о том, для чего это лезвие могло использоваться. Лукка наблюдал за ней и мог прочесть все мысли, которые приходили ей в голову. Он видел такую реакцию — да и значительно хуже — тысячи раз.

— Ты очень красивая, Тошико, — мягко сказал он. — Не нужно испытывать моё терпение.

— Простите, — ответила она. — Но я же не хочу умирать. Именно поэтому я хочу помочь вам.

Лукка присел на корточки перед ней и мягко провёл лезвием над её рукой. Она ощутила лёгкое прикосновение металла к её обнажённой коже — это было что-то волнующее, как поцелуй.

— Предположим, я сказал тебе, что ты можешь спастись сама и спасти меня — но не своих друзей?

Она следила взглядом за тем, как нож ласкает её руку; теперь он остановился над верёвкой на её предплечье. Она посмотрела на Лукку.

— Я хочу жить, — сказала она.

Лукка взглянул на неё, а потом поцеловал в губы. Очень нежно. Так целуют на прощание любимых людей. Затем он сложил нож.

— Мне жаль расстраивать тебя, Тошико, — сказал он. — Но тебе это не светит.