Неживой

Глава 23 Нидоу

Роймата всё не как не мог успокоится.

Его выдавала редкая дрожь рук и подбородка, нетипичная бледность и потливость, рваный и ускоренный ритм сердца, который она чувствовала даже с двадцать шагов.

Это было необычно, ведь Роймата имел исключительный опыт и возможности по владению собой.

Не битва напугала его. Атмосфера и звуки сражения были для него скорее атмосферой привычной и вряд ли могла отвлечь от занимавших его разум задач. Бессонная ночь, проведённая в осаде, была для него скорее полезной встряской, вроде чашки кофе. Угроза миссии и ряд личных провалов не испортила бы ему настроение, по той простой причине, что ему было плевать.

Тут что-то ещё…

За окном уже расцвело. Свежий ветер подраздул запах гари. Воцарилась звенящая тишина, прерываемая лишь редкими и тихими командами где-то далеко по улице. Нидоу выбрала роскошные покои Ройматы, чтобы восстановиться в в максимально комфортных условиях. Плотно перекусила едой со стола и позволила себе вздремнуть около часа не мягкой кровати.

Сражение выпило всё её силы. Она не должна принимать в таком участия, это не её работа, но в этот раз деваться было некуда. Нападение не было внезапным, гвардия и рыцари успели к нему подготовиться, но видимо недостаточно. Недооценили силы противника и мотивацию. Не думали, что они нападут ночью и так ловко используют знание города и местности. Не думали, что местные окажут им такую поддержку, без каких-то заговоров и знаков вырежут стражу и откроют ворота, только услышав о возвращении князя. Военные всегда думают так мало, полагаясь на какие-то свои учебники, приметы и привычки.

Она убила двенадцать. На большее ей не хватило выносливости. Искала командиров и важные цели, но местные предпочитали сражаться в полном беспорядке, как варвары или степянки. Ими просто никто не командовал, не вдохновлял, они менялись местами, словно соревнуясь в смелости и смекалке.

Она могла бы попытать счастья в обычном рукопашном бою, без использования Тени, убить ешё несколько, но техники боя и происходящее были слишком непредсказуемыми. Её жизнь стоит очень дорого и принадлежит Императору, чтобы она вот тако вот ей раскидывалась. Да и вклад её оказался бы каплей в море.

Бой закончился, Роймата вернулся и она спряталась. Приняла удобную позу, наблюдала и накапливала силы, понимала, что это ещё не конец. Неприятно, но происходящее с Ройматой заинтересовало её и она уже не могла задремать в укромном месте как сытая кошка.

Слишком больше проблемы для такого захолустья.

Слишком большие проблемы для Ройматы.

Она не следила за ним, но скорее всего он вернулся таким после неудачной охоты на Зверя. Удивительно, но он не испытывал радости от того, что пережил такой опыт и от того, что дальше сможет служить Императору. По нескольку раз в час он проверял цепочку на груди и ключ на ней, от двери про которой Нидоу ничего не знала. Делал свои заметки, ставил какие-то опыты, бегал туда-сюда, нервно листал книги, не обращал внимания на то, что происходит вокруг. Искал ответ и не находил. Само по себе это не могло его расстроить, такова реальность хранителей Тайн. «Ответы даются нелегко», — первое что говорят неофитам, но в этом изречении идёт речь совсем не об учебниках и сложности наук.

Каков его вопрос, что причиняет такие муки? Вот, что важно. Что он задумал? Как это повлияет на их миссию? Должна ли она начать рассматривать его как возможную проблему?

— Как же так вышло?! — рёв Секоя разорвал тишину. — Стоило мне отлучиться на пять минуток, а у города уже нет ворот?!

Дорожное одеянье Секоя было почти полностью пропитано кровью. Он и два его спутника прошли через отступающих бунтовщиков. Все, кто пытался их остановить столкнулись с фламбергом Секоя, кровь с которого всё ещё стекала толстой струйкой.

— Их открыли местные, — спокойно ответил рыцарь, почти не вздрагивая от его криков. — Перерезали ночью охрану. Достаточно скоординировано, чтобы мы не успели среагировать. И согласно приказу… мы сначала попытались подавить бунт малой кровью.

— И что? У вас получилось? — рявкнул Секой, пытаясь обтереть меч о песок.

— Нет, мастер.

— Чтоб мне сухо было, как в пустыне! Ещё вчера у меня не было никаких развлечений, кроме моей глупой охоты. А теперь у меня нет города, его сожгли. Сколько их было?

— Около тысячи. Но, похоже, это только авангард.

— …И что же делает наша разведка?

— Разведка докладывала о народных волнениях. Собралась вооруженная, но неорганизованная толпа. Магистр приказал пока не трогать лидера восстания. Не предполагалось, что они доставят столько проблем.

— Проклятый политикан! Сколько мы потеряли?

— Весь отряд, что занимался охотой на Зверя на центральной дороге, мастер. Сто двадцать человек убитыми, раненными и захваченными в плен. И ещё около сотни при осаде города. Почти весь отряд конницы.

— Половину… — у Секоя перехватило дыхание. — Конных потеряли… ты хоть понимаешь как тяжело было привести сюда нормальных жеребцов? Сколько они потеряли? Сколько потеряли эти ублюдки?

— Убитыми около двухсот. Много раненных и легкораненых. Им не нужно много, чтобы они перестали драться. Всех кто не успел отступить мы добили. Они успели снести ворота, даже несмотря на то, что они были уже открыты. Похоже, мы сильно недооценили их тактиков. Они рассчитывали на отступление и перегруппировку. Им не удалось сразу взять внутренние ворота замка и пристань, но они не сильно то и пытались. Просто рассматривали как возможность.

— Понятно. Скоро вернуться. Сколько они ещё могут собрать сил?

— Они уже собрали ещё около тысячи, мастер. Местные жители почти полностью покинули город и частично присоединились к ним. Не думаю, что они все хотели участвовать, но решиться им помог пожар и понимание того, что мы так просто не оставим предательство и убийство гарнизона. Скорее всего они собирали ещё силы из окрестных деревень и собираются раздавить нас числом.

— Раздавить?! — закричал Секой. — Я сам раздавлю их! Прикажи разгружать орудия! Поставь к мечу весь экипаж. Разыщите арсенал и вооружите всех луками и стрелами, копьями, дротиками. Собирайте камни. Я хочу видеть огромные кучи всего, чем можно убивать. Ворота завалите мусором и телегами, укрепите замок. Прошерстите всё на предмет лазеек и тайных ходов. Издеваетесь что ли надо мной?! Я не потеряю этот город.

— Слушаюсь, мастер.

Секой дождался пока сержант убежит разносить и выполнять приказы, вырвал меч из песка и запустил им в борт лодки, лежащей вверх дном. Кряхтя достал его из дерева, бегом поднялся по лестнице вверх, ворвался в один из выходов замка и вдруг замер.

— Ты здесь, тень? — гневно прошептал Секой.

— Да, — ответила Нидоу откуда-то сверху.

— Я думал мы служим одному Императору и несём одинаковую ответственность. Почему мы пропустили это восстание?

— Потому что магистр-бригант захотел его пропустить. Мы были заняты более важными вещами. Тени были оттянуты вглубь континента и уже не контролировали то, что происходит. Шпионы не предали большого значения происходящему, разведка полагала, что мы легко остановим этих…

— Они умерли из-за тебя! Почему ты не предупредила солдат, сука?

— Тебе лучше спросить об этом самого Искателя, если не забоишься.

— О, я спрошу. Прямо сейчас.

— С удовольствием бы на это посмотрела.

— На пару слову, магистр, — Секой раскидал в стороны личную охрану Тайпена и ворвался в покои.

— Здравствуй, господин архирыцарь, — магистр выглядел расслабленным и довольным, широко улыбнулся Секою своей ироничной улыбкой. — Что я могу сделать для Вас?

— Кроме того чтобы сдохнуть и перестать меня изводить? Ответьте мне, зачем ты скормил двести моих людей безумной толпе? Почему я должен бегать туда-сюда и извергать из себя поток слов, словно бурлящий вулкан? Почему ты превратил мою жизнь в бесконечный кошмар, где я не могу никого убить без мыслей о проклятом магистре-бриганте и его бесчестной компании в этих землях? Почему здесь столько беспорядка? Ведь мы уже пришли сюда. И обычно мы приносим с собой закон.

— Я не знаю пока что.

— Что? — прошептал Секой таким тоном, что охрана магистра обнажила мечи на половину. Небрежным жестом Тайпен остановил их и повернулся к Секою.

— Я открою Вам тайну. Вы, друг мой, думаете лишь в одном аспекте. В аспекте войны. Но, к сожалению, ни одна война, даже необходимая и даже победоносная, не принесла нам ничего полезного. В долгосрочной перспективе путь насилия работает очень плохо. Слишком жидкий фундамент. На нём ничего нельзя построить. Военные компании против гуйев, в которых Вы пролили столько крови, служат лишь одной цели — втянуть Гуйай в гонку вооружений и заставить их использовать наши приёмы и технику, менять под войну всю свою промышленность и армию по прообразу нашей. Это наш вход в их чуждую, воинственную и дикую культуру. Чем больше они изучат нас, чем больше возьмут у нас… тем больше они начнут понимать нас. Пропасть между нашими культурами перестанет быть пропастью. И однажды их умы будут готовы для нашего учения. Только за этим Вы пролили их кровь. Не для того, чтобы покорить их или истребить, а для того, чтобы они стали, как мы.

Секой шумно втянул воздух, собираясь орать, но вдруг выдохнул и заткнулся.

— Я не знал, что случится восстание и что у него появится лидер, — со смешком признался Тайпен. — Это было так маловероятно, что я даже не поместил такую возможность в формулу событий. Его фигура была жалкой и оставалось в живых, потому что от неё таки могла быть польза. Незначительная, чтобы как раз унять пару таких бунтов и поставить агрессивную часть местных на путь разума и смирения. И… я скормил ему твоих солдат, чтобы его искра разгорелось в пламя. Может быть, это пламя сожжёт тут всё, и затем, в качестве новой силы, станет верной рукой Императора, даже не зная об этом. А может, быть оно затихнет само собой, или мы приложим к этому руку. Я присматриваюсь, и ещё не решил какую реальность мы тут построим. Я привык к порядку, но здесь царит хаос. И я понемногу начинаю понимать, как он работает. Пускай им нельзя управлять, пускай он пожрёт меня, но то, что он рождает ещё послужит нашим целям.

— И что мне делать? — пришибленно и злобно проскрипел Секой.

— То, что ты умеешь. Тебе нужно погружаться в такие материи. Иди и пускай кровь, Кровопийца. Ты или затушишь пламя или сгоришь в нём, сделав легенду ещё более значимой. Меня устроит любой расклад.

— Чёрт… Ты умыл руки и тебе это простят… Ты чудовище ещё хуже Ройматы, Искатель.

— Ах да, — Тайпен казалось не услышал сказанного. — Чудовище. Оно совсем не входит в мои планы. Если встретишься с ним ещё раз, будь добр, доделай дело до конца. Или придётся просить Роймут, чтобы он выпустил своё.

Секой скривил губы, улыбнулся жёстоко, покачал головой и выходя кинул через плечо:

— Однажды, магистр, мы поговорим на моём языке. Тебе придётся поговорить со мной на моём языке.

— Сержант! — рявкнул Секой и почти мгновенно на его зов явился рыцарь.

— Да, мастер.

— Я помню тебя. Ты был со мной в сражении у равнины Агменонх, — Секой хлопнул рыцаря по плечу.

— Да, мастер. Я был там.

— Значит, ты знаешь, что нужно делать с дикарями.

— Да, мастер, — скулы рыцаря заиграли, а голос прозвенел сталью.

— Магистр-бригант провалился со своей политикой. Поэтому мы теперь главные и наведём здесь порядок по своему. Это означает, что источников беспорядка не должно остаться совсем. Ты понял меня, сержант?

— Да, мастер. Я понял.

— Передышка будет короткой, но мы успеем превратить это место в крепость. Я сам буду командовать обороной. Противник захлебнётся и дрогнет, мы настигнем его, ударим в спину и перебьём. Потом вырежем соседние опорные пункты и вернёмся в замок. Укрепим его и будет держать оборону до того момента пока не подойдут наши силы. Что уже сделано?

— Корабли подведены к берегу, мастер. По три человека морской стражи присматривают за каждым, остальной экипаж высадился и готовится к обороне. Ворота замка будут укреплены через час, максимум два. Основные силы разделены — первая половина готовит позиции к бою. Вторая половина строит баррикады у прохода во двор. Используем конницу, чтобы подтянуть куски домов. Замечания?

— Замечаний нет, — Секой усмехнулся. — Чёрт, хорошо что я взял с собой хоть сколько то ветеранов. Что с орудиями?

— Мы не успеем разгрузить и четверти, кран работает слишком медленно. Но теми что есть забьём самые вероятные проходы. Будем бить картечью.

— Отлично, — Секой снова усмехнулся и покачал головой. — А ты мне ничего и не оставил, братец… Хм, хорошо. Тогда я соберу отряд самых крепких и возглавлю. Будем в резерве и ударим с фланга.

— Ты!

Крик был адресован рыцарю в доспехах с зелёными вставками. С задумчивым и печальными видом он вращал в руках два меча и пытался привыкнуть к их весу.

— Ты! — повторил Секой и рыцарь наконец оставил своё занятие и обернулся. — Когда начнётся бой, иди вон к тому зданию с флагом. Будешь биться со мной. Услышал?

Рыцарь безразлично кивнул и снова рубанул воздух.

— Знаешь ещё ветеранов? — спросил его Секой, рыцарь отрицательно помотал головой. — Ну и чёрт с тобой. Делом бы лучше занялся. К вечеру у тебя будет та ещё тренировка. Напялила цаца зелёное!

Секой не выдержал и ещё раз спустися к докам, посмотреть на разгрузку орудий. Едва не разорался, но смог удержать негодование в себе, оценив усилия и уровень сосредоточения рабочих. Издалека осмотрел стены и подходы к замку со стороны моря. Из скал, рваного берега и высоких стен здесь у нападавших не было никаких шансов. Решил проконтролировать работы по подготовке центрального прохода, взобрался по лестнице, успел пройти развёрнутый прямо на улице арсенал и вдруг напряг скулы, повернулся на пятках и схватил за грудки проходящего мимо рыцаря.

— Попался! — крикнул он. — Думаешь, можно забыть такую походку?

Одним ударом кулака вмял шлем несчастного глубоко в череп и отбросил его. Человек бы умер от такого удара, но покалеченный неуклюже поднялся, с трудом достал голову из шлема и выбросил его.

— Вот мы и снова встретились, демон, — неприятно усмехнулся Секой. — Я же сказал тебе, что буду ждать. А ты, дурак, ускорил эту встречу. Чего шныряешь здесь один и без дела?

Вместе со шлемом лоскутами сошла и кожа, что это существо похитило у своей жертвы. Рыцари и гвардейцы без всякой команды бросили свои дела, выставили мечи и копья, окружили монстра.

— Принесите мои доспехи и меч. Тот, что изогнут, — скомандовал Секой и тройка бойцов в коже тут же сорвались со своего места. — Ты от меня прятался, бедняга? Неужели я посрамил и испугал весь твой род демонов? И что вообще ты собрался тут делать под личиной человека? Ты настолько мелкий бес, что решил опуститься до хулиганства и пакостей?

— Не твоё дело, — ответило чудище, озираясь и чуть пригибая голову.

— О! — брови Секоя поползли вверх. — Это… знаешь ли обидно, приятель. У меня о тебе столько воспоминаний, мы с тобой столько пережили, а ты грубишь. Это не очень красиво с твоё стороны. Ты ведь не знаешь, что с той самой встречи, я томными вечерами выходил гулять вокруг замка по самым укромным тропам в надежде снова тебя увидеть. И у этой любви даже были последствия. Я чуть не потерял замок и солидно так подпортил своё имя и репутацию. Представляешь каково мне теперь?

— Я не хочу драться.

— Вот оно что? Ну, а я хочу, — Секой хлопнул себя по голове. — Ты, мразь и пекловское отродьё, ответишь мне за каждую жизнь, что я тут не уберёг, за каждого вонючего варвара, что прорвался сквозь вон те ворота и за каждое слово, что будут говорить обо мне после этой компании. Ты, мелкий, убогий, гниющий, отвратительный бес выпил много моей крови и Кровопийца в долгу перед тобой не останется. Лишь одно меня волнует, прежде чем ты умрешь. Ответь мне, когда я выберусь из этого захолустья… где мне найти… где мне схлестнуться с… ну не знаю, каким-нибудь гордым принцем Пекла или хотя бы графом… ну… с демоном у которого есть хоть какая-то гордость и который не будет… ну знаешь… попробовать решить дело миром?

— Я не демон. И вам лучше меня пропустить. Или я убью вас всех.

— Не демон? — неприятно рассмеялся Секой, слуги начали натягивать на него доспехи. — А твоя мама, зеркала вокруг и речная гладь в курсе?

— Хорошо, — чудище сбросило на землю плащ, затем кирасу и кольчугу. — Какую часть себя ты считаешь самой ценной?

— Даже не знаю, — улыбнулся Секой, искренне радуясь проснувшейся дерзости противника. — Я весь представляю ценность. Думал о трофее? Сначала подумай как заберёшь его.

— Я думал о твоём имени. Кровопийца. И так и не понял, почему я должен был понять его смысл.

— Ну, приёхала телега, — Секой надул губы. — Кто же знал, что тебя демоническим грамотам в Пекле не учили. Я думал, у вас там хотя бы школа есть и чтобы хотя бы частично вы выпускаете в мир интеллигентных и образованных рогаликов. Я пустил тебе кровь, попробовал её на вкус и теперь не остановлюсь, пока не выпью всю. Кровопийца. Разве не очевидно?

— Нет, — буркнуло чудище, сосредоточенно разглядывая когти.

— Не очевидно ему. На последней войне, бабы и старики только и делали, что выли похлеще тебя и молили перестать «пить кровь их народа». А я не переставал, пока меня силой не усадили на корабль и не увезли оттуда. Вот оттуда и пошло. Ты и правда демон, оскверняешь и портишь всё, к чему прикасаешься. Имя моё испоганил, ублюдок. А оно мне так нравилось. Возьму теперь другое.

— Мне плевать.

— Мне тоже.

Секой атаковал молча. В этот раз он не игрался, а просто делал своё дело на пределе своих возможностей. Он был так быстр, что Зверь едва заметил его атаку и разминулся с мечом на расстоянии меньше толщины пальца.

Нидоу наблюдала издалека и по языку тела сразу же поняла тревогу Секоя. Он уже дрался с этим противником, но не узнавал его. Зверь стал сильнее. Настолько, что даже Секой, один из первых мечей Империи, сразу же стал сражаться в полную силу. И боялся проиграть.

После второй неудачной атаки движения Секоя вдруг изменились. Первые мгновения он боялся проиграть более слабому противнику, боялся проиграть обидно и из-за неудачи. Теперь его единственным страхом было то, что он не справится.

Почти мгновенно и без всякой подготовки он впал в транс. Его взгляд стал рассеянным, он не смотрел на противника или его когти, просто в его сторону, используя более быстрое периферическое зрение и зарытые глубоко, почти звериные инстинкты. Он был чудовищно силён и быстр ещё от природы и жизни до посвящения и преобразований. Но Нидоу никогда не понимала насколько. Даже она не могла увидеть ничего кроме размытых движений крыльев матовой бабочки. Но она слышала, как лезвие раз за разом рассекает воздух.

Зверь действительно оказался чем-то сверхъестественным и пропитанным магией, двигался ничуть не медленнее, изгибался под невероятными углами, избегая атака и кружил вокруг выбирая момент для атаки.

Нидоу перестала дышать и судорожно нащупала рукояти клинков.

Это не Секой играл со Зверем. Это Зверь играл с Секоем. Он действительно опасен.

За спиной у неё громыхнуло, послышались крики. Она не обернулась. Знала, что это выстрел с гарматы. Последний выстрел, который разорвал её корпус, как бывало в одном случае из десяти. Открыт огонь по наступающим. Снова начался бой. Раньше, чем они рассчитывали.

Ни Секой, ни Зверь не обратили никакого внимания, продолжили схватку. Окружавшие их воины тут же бросились защищать ворота. А Нидоу судорожно выдохнула и шагнула в Тень.

В мире теней доспехи Секоя делали похожим его на мутное, монолитное изваяние. Меч его напоминал чёрную змею с белыми прожилками, древнюю и опасную. Он медленно рассекал воздух и тёмная материя Тени разбегалась от него в стороны.

Зверь был так же ясным силуэтом, почти чёрным, вибрирующим и шипастым, охваченным красноватым сечением. Нидоу не смогла определить создавшее эту тварь. Ничего и близко похожего она не видела. Демоны Пекла, колдовские твари и нежить имели совершенно иные, непохожие теневые структуры.

Впрочем, оно было схоже с человеком. Костная структура, места крепления мышц и пульсирующее где-то внутри сердце, энергетический центр. Нет. Стоп. Два сердца?

Биение слишком странное и резонирующее. Но не меняет дело. Даже если там два сердца — она поразит оба.

Вдруг Секой умер.

Даже в Тени ей понадобилось слишком много времени. Тело Секоя было очень сильным, он бы долго выдерживал темп, способный разрушить мышцы и кости. Но Зверь не пожелал испытывать его. Она видела этот момент. Он отступил чуть дальше, нарушая темп и заставляя Секоя сбиться. И вдруг ударил его. Секой блокировал удар, он был слишком прямолинеен и предсказуем. Но истинная сила этого удара оказалось скрытой. Когти отбросили меч в сторону, согнули руки Секоя, отвели в сторону и вонзились в щели шлема. Лишь на секунду и даже не на полную длину. Секой покачнулся, прокрутился вокруг своей оси, выполняя ещё какой-то пируэт, упал и зарылся в песок.

Зверь даже не посмотрел, что стало с его противником. Озирался и высматривал что-то. Искал новую жертву?

Нидоу наконец-то оказалась рядом и вынырнула в обычный мир за спиной у цели. С силой бросила в Зверя нуллификатор, рассеивающий и подавляющий колдовство. Следом полетела толстая игла из серебра, ей нужно было проверить природу чудовища. Оба снаряда ударились о толстую шкуру Зверя и упали рядом.

Он обернулся на неё, взглянул с непониманием и осуждением, словно она ребёнок, кинувший в неё камень, и снова отвернулся, выискивая кого-то взглядом. И сорвался с места, за какие-то секунды забрался по стене, перемахнул на дозорную башню и скрылся где-то на её крыше.

Нидоу стиснула зубы. Её учили устранять колдунов и их тварей. Она могла полезть за ним, но только если он её подождёт. Не угнаться.

Мимо просвистела стрела. Тяжёлая. Арбалетная.

Нидоу наконец обернулась.

Разрушенные ворота прикрыть не успели. Нападавшие с новыми силами легко преодолели баррикады и были уже во дворе. Потери от залпов картечи их не смутили. Их было слишком много. Они сражались с неожиданной смелостью и жестокостью.

Нет. Они и правда не могли ожидать такого от толпы крестьян. Это невозможно. Что-то случилось с ними, что-то смогло превратить их в военную силу. Империя о чём-то не знает…

Что ей делать?

Она уже знает, что сражение проиграно. Их миссия тут провалена. Нужно отступать. Он уже должен был отдать приказ об отступлении. Это не её дело.

Толпа крестьян, пускай и таких, не сможет убить её. У них нет видящих, ведунов или колдунов. Но она не может просто взять и вернутся на корабль. Она должна сделать что-то ещё.

Она убьёт по крайней мере Зверя и скажет Императору, что смерть Секоя дала ей шанс и что один из лучших его рыцарей и мастеров меча погиб не просто так, в глупой схватке с чем-то неведомым.

Порыв холодного ветра стёр полуулыбку с лица Нидоу. Её глаза остекленели, черты обострились, словно высеченные из камня, губы поджались, и лицо её замерло маской. Кожа её почернела, почти так же, как и Зверя, только цветом не естественным и колдовским.

Второй порыв ветер всколыхнул пустой капюшон Нидоу и мягко опустил его на землю. Она исчезла.

Во всяком случае для всех окружающих.

Искусство Тени было одним из самых сложных в освоении, даже в сравнении с тренировками ассасинов и самых отмороженных аспектов хранителей Тайн. Тень была лишь концепцией и служила ориентиром, а вот перемещений осуществлялось через самые плотные слои Нави. Мало кто знал, но миры, которые воображением смертных рисовались недостижимо далеко друг от друга, на самом деле существовали один в другом.

Покрывать свою кожу защитой и нырять в мир мёртвых было несложно, эта магия была куда проще телепортации, к примеру. Куда сложнее было пережить этот опыт, не сойти с ума и согласиться попробовать снова.

Каждый раз «уходя в тень», она умирала. В единый миг сливались агония, отказ тела, последний вздох и болезненный удар смерти, вся её жизнь пролетающая перед глазами одним скомканным виденьем и весь груз эмоций, который она когда-либо ощущала. Куда легче она переносила клинок в живот или стрелу в лёгкое.

Но даже это были ещё цветочки, в сравнению с тем, как Навь принимала ещё живое и материальное тело. Тамошний тяжёлый и плотный словно вода «воздух» сплеталась в бесконечные клубки рук мертвецов. При каждом движении они хватали её, толкали, тянули к земле, сдирали с неё защитное заклятье и хотели разорвать на части, лишь бы хоть на секунду очнуться от забытья и прикоснуться к уже позабытому теплу жизни.

Всё это сопровождалось шквалом голосов, мыслей и чувств обычно передающих последние секунды жизни целой толпы людей. Десять из девяти послушников-теней впервые раз прошедших путь тени выбрасывались из окна или бросались на нож, продержавшись от минуты до пары месяцев наедине с мыслями о таком «приключении». И только один из десяти переживших этот опыт в полной мере, просили у своего учителя «ещё».

По ощущениям Нидоу двигалась очень медленно. Она избавилась от лишней одежды и оружия, спустилась в самый густой слой, и теперь боролась с сопротивлением, но не слишком, чтобы Навь не стала сопротивляться ей ещё больше. Время тут шло несколько иначе и выглядевшие мгновенным перемещением, на самом деле занимало минут и даже часы, когда она погружалась так далеко.

Люди, город и сражение стерлись окончательно, стали напоминать кипящую массу чего-то единородного. В этой серой массе она легко нашла чёрно-красное пятно, претерпевшие ещё больше изменений. Красный цвет стал преобладать, он пульсировал над чернотой и с каждым едва уловимым тактом, заставлял плясать её и изгибаться в неприятные глазу, асимметричные формы.

Путь до фигуры занял часа два или три, тут она терялась во времени, зато точно настигла цель.

Перед самым выходом она обнажила клинок, резанула ладонь. Из раны хлопьями и комками полетела кровь, она провела рукой по лезвию, оставляя кровавый след, и тут же стянула кожу на руке. Пространство вокруг лезвия вздыбилось и забурлило. Полупереваренная масса душ при соприкосновении с живой материей, да ещё и с кровью, сошла с ума и задымилась, пытаясь зацепится за острие призрачными ртами и языками.

Простая, но опасная техника. Окажись порез слишком глубоким, и она останется тут навсегда. Окружающее пространство просто разорвёт её вместе с заклятьем.

Нидоу покинула Тень, неся на клинке часть потустороннего мира. Время вокруг неё резко ускорилась, но она выпрямила руку заранее и не могла промазать. Пробила грудную клетку там, где должно было оказаться хотя бы одно сердце и провернула клинок. Она не думала, что анатомия будет именно человеческой, но явно ощутила сопротивление и хруст его хрящей и плотных мышц. Масса душ, зацепившихся за её клинок, горела заживо, и насильно утягивалась домой, теперь цепляясь и утягивая за собой внутренности Зверя, вместе с частицами его души.

Чудовищное по ощущениям, незаживающее колдовское ранение.

Что-то сломалось внутри чудовища, он впервые ощутил боль в триллиарды раз выходящую за пределы физической или моральной. Она ударила снова, на этот раз вторым клинком, который держала в ножнах, чуть пониже затылка, в слабое место, где нет кости. Сразу же вытащила нож и отпрыгнула на безопасное расстояние.

В отличии от Секоя, у неё не было никакого желания проверять способности противника и демонстрировать свои. Это был бой насмерть из которого она хотела выйти победителем.

Яд со второго лезвия не оказал никакого эффекта, черноликий повернулся к ней и низко зарычал, судорожно хватаясь за рану. Нидоу ожидала куда большего.

Бесполезно искать слабые места у такого существа и пытаться затыкать его тело металлом. У него не течёт кровь, оно не чувствует боли или усталости и скорее всего будет жить даже разрубленное на множество частей.

Огонь?

Нет. Вряд ли такое сработает. Учитывая путь, что прошло это создание, огонь на нём пробовали и ни раз.

Точно не демон. Существо Пепла отреагировало бы на вещества, которые покрывали клинок. Не говоря уже о любом другом живом существе. Некротическая форма жизни, существование которой поддерживается колдовством, в нарушении естественного порядка вещей, должно было отреагировать на серебряный проводник или нуллификатор. Значит эта тварь колдовская, просто они такое колдовство не видели. Нужно лишь сокрушить заклятие или пробить в нём такую брешь, чтобы природа взяла своё и вернула порядок и равновесие.

Удивительно, что хранители Тайн ничего не смогли сделать. Магия — всё таки их специализация.

По крайней мере, рана нанесена, существо можно ранить и оно это чувствует. Посмотрим, что как оно будет себя чувствовать после по настоящему опасных техник.

Нидоу снова провалилась в Тень. И как раз вовремя — острые когти успели срубить часть её волос. Очень быстрая тварь. Пока время вокруг замедлялось, Нидоу увидела, как зрачок твари сужается и уходит с траектории удара. Когтистая лапа пробивает воздух где-то над ней, а чудовище уже смотрит в другую сторону.

Ищёт что-то. Отбивается словно от назойливой мухи.

В этот раз она не ныряет глубоко. Следит одним глазом за зверем, ещё довершающим удар и отворачивающим голову в сторону битвы. Она садится и погибает под себя ноги, ей понадобиться много времени. Зверь заканчивает движение, и хватаясь за рану, неуклюже спрыгивает вниз, назад на пристань.

Нидоу снова найдёт его. Сейчас ей нужно сформировать вокруг своего тела ещё одну оболочку, чуть потолще и набрать в неё самого пространства холодной Нави, без останков душ. Она оставит только один клинок. На нём будет простое, но энергозатратное заклятие переноса. Другое дело, как его применяет мастер убийств.

Она нашла Зверя у самого берега, оглядывающего корабли и встревоженных их охранников, распутывающих паруса и готовящихся к отплытию. Зашла за спину и покинула Тень.

Пока её оружие ещё пребывало в ином мире, она плавно толкнула его в сторону цели. Он с трудом зарылся в плотные слои полуэнергетического тела и она высвободила заклятие переноса. Лезвие появилось с ней физическом мире почти одновременно, но то пространство которое оно занимало в теле чудовище резко перенеслось в Навь, вместе с частицами его души. Её руки уже не держали рукоятку. Она закрыла глаза, прижала ладонь к спине Зверя, посередине грудной клетки и открыла второй слой кожи на кончике пальца, удерживающий частицы Тени. Они ринулись наружу, домой, продирая себе путь сквозь тело Зверя. Раздался взрыв. Слишком много энергии было высвобождено.

Нидоу не думала, что переживёт такое, но первая её защитная кожа выстояла. Кровь заполнила её уши и ноздри, местами пошла из пор и старых шрамов, но она она была жива.

Как и Зверь. Нанесённые раны всё таки заставили одно из его колен коснуться земли. Её показалось, что на нечеловеческом лице прочитались человеческие ненависть и боль. Наконец, он заметил её. Понял, что она не отстанет пока он не будет мёртв.

Он стиснул зубы и ринулся на неё. Она ждала этого и снова провалилась в Тень. Такой бой убьёт её, она это понимала, но остановится уже не могла.

Когти Зверя замедлились, а у неё появилось время подумать, что может быть мощнее того, что она уже применила. Утащить его в Тень? Попробовать залезть в его тело? Притащить что-то совсем мрачное из самого нижнего слоя в эту реальность?

Нидоу отвела глаза буквально на несколько мгновений и вдруг увидела, что рука зверя всё ускоряется.

Так не должно быть. Она погрузилась ещё ниже, попыталась отклонить своё тело, но когти всё приближались.

— Я вылез из места потемнее, — услышала она его мысль.

Он смог вытащить её оттуда. Выбросил в реальный мир словно нашкодившую кошку.

Она почувствовала тяжёлый удар и и последующую за ним предательскую слабость и потерянность. Её замутило, заложило уши, в глазах потемнело, она пошатнулась и дрогнула. И лишь спустя долгие секунды поняла, что всё ещё жива. Зверь вонзил в неё свои когти, они пробили кожу, разрезали мышцы, сломали рёбра и… остановились, так и не поразив органов. Они легко могли пробить её навылет, могли достать её сердце, но просто замерли.

Её взгляд сфокусировался. Голова Зверя была повёрнута, он не двигался. Морщась от проступившей боли и давя внутри крик, она повернулась в ту же сторону, попыталась вырывать из себя когти и тоже замерла.

Прямо на них шёл корабль. Его паруса были натянуты частично, но за мгновение, что Нидоу соображала, ещё один парус распрямился. До берега было рукой подать, но он всё рос в размерах и набирал скорость.

Громыхнуло.

Корабль словно схватили сзади, сначала дёрнули, он почти остановился, а затем отпустили, его корма задралась вверх, в щепки разрушила деревянные помосты и обрушилась на землю. Он всё двигался, дерево корпуса стонало и лопалось, он накренился на бок, выбрасывая из под себя ещё больше песка и грязи.

И в этот момент Нидоу вырвала из себя когти и отпрыгнула, что было силы.

Боль настигла её окончательно и помогла прийти в себя.

Сначала она запаниковала. Вокруг было темно и тесно, её тело сдавливало, нечем было дышать и она едва могла пошевелиться. Но быстро вспомнила тренировки — ни раз и ни два она приходила в себя погребённой заживо.

Определила где верх, движеньями плеч и таза создала немного пространства, опёрлась и начала выбирать наружу. Её только слегка присыпало, паника была напрасной.

Вокруг царил хаос.

Обломки дерева. Дыры в корпусе. Перекошенные мачты. Порванные паруса. Ящики, бочки, содержимое трюма. Тело охранника. Свёрнута шея и сломана нога.

— Помоги, — услышала она твёрдый и сосредоточенный голос, откуда-то сзади.

Развернулась. Роймата был очень бледным и смотрел на неё. Верхняя половина его тела торчала из груды обломков величиной с добрую карту, он отчаянно пытался выползти и освободиться, хватался за землю и обломки. Шатаясь, Нидоу подбежала ближе. Попыталась вытянуть его за руки, не вышло.

— Нет, — твёрдо ответил Роймата.

Он был был покрыт испариной, дрожал, боролся с болью, но взгляд его был ясным и твёрдым. Что-то было не так. Он отпустил левую руку, быстро засунул её за шиворот, сорвал цепь и кинул её под ноги.

Ключ.

Он вдруг сдвинулся с места и оказался глубже в обломках. Она не поняла, что происходит. Придвинулась ближе и взглянула сквозь завал. Оттуда торчала грань массивной железной клетки из прутьев. То, что было внутри схватило его и тащило внутрь. Он ещё секунду боролся.

— Открой её, дура! Открой клетку! — крикнул.

И отпустил руки.