Нежное сердце

Глава 9

— Перестань. Признайся, что ты говоришь несерьезно! — запротестовала Грейс, когда Цезарь взял ее за руку и пригласил на танго.

Они покинули разноцветный район и быстро добрались до Плаза Доррего и рынка. Грейс с удовольствием прогуливалась вдоль прилавков, разглядывая сувениры, которые в большинстве своем были не очень практичными. Наконец она остановила свой выбор на мягком коричневом кожаном пиджаке под цвет глаз Бет, который отлично будет смотреться на ее стройной сестре. Она пришла в восторг, когда Цезарь начал торговаться по поводу цены, а продавец не остался в долгу.

На ланч у них был восхитительный салат, который они съели в уличном кафе. Потом Цезарь и Грейс прошлись по скверу и наткнулись на три пары, блестяще исполнявшие танго под замечательную мелодию.

То, что Цезарь пригласил ее станцевать, казалось невероятным.

— Ты же сказала, что училась танцевать танго, — напомнил он.

— Насколько помню, я говорила, что танцую гораздо хуже, чем Бет. — Грейс с опаской огляделась. Толпа зевак уже подбадривала танцоров аплодисментами.

— Бет здесь нет, — протянул Цезарь, сбрасывая пиджак, под которым виднелась мускулистая грудь, обтянутая черной рубашкой. Он потянулся к ее жакету и пакетом с покупками.

— Даже если бы Бет была здесь, я сомневаюсь, что тебе удалось бы уговорить ее танцевать на публике. — Грейс с мольбой взглянула на него.

— Пора нюхать розы, Грейс, — заявил Цезарь, в его глазах блеснул вызов.

— Я плохо танцую, — пыталась убедить его девушка.

Он усмехнулся:

— Зато я — хорошо.

— Ты уверен? — спросила она.

Цезарь задорно улыбнулся:

— Не хочешь выяснить, на чем базируется моя уверенность?

— Вообще-то… — «Почему бы и нет?» — мелькнуло у нее в голове. — Да! — Грейс выпрямилась, передала ему два пакета и сняла жакет.

Цезарь подвел ее к импровизированной танцплощадке.

— Что, готова? — сверкнул он темными глазами.

Грейс смело встретила его взгляд:

— Готова!

— Просто смотри мне в глаза и следуй за мной, — хрипло велел Цезарь, обнимая ее одной рукой.

Если бы кто-нибудь несколько дней назад сказал Грейс, что она будет танцевать танго с замкнутым Цезарем Наварро, она рассмеялась бы этому человеку в лицо.

Музыканты заиграли танго. Цезарь сделал первое па, и Грейс сразу поняла, что очутилась в руках настоящего профессионала. Она без усилий следовала за ним. Он прижимал девушку к себе, а она была не в силах отвести взгляд от его пронизывающих темных глаз. Глаз, в которых сверкала страсть, присущая этому танцу.

Это танго обещало стать незабываемым.

К концу Грейс танцевала так же легко, как и Цезарь. Их ноги двигались синхронно, без усилий. Она даже не запыхалась. Грейс настолько забылась, что не сразу поняла, что танец закончился. Только услышав аплодисменты, она словно очнулась от сна. Оглядевшись, девушка увидела, что они оказались единственной танцующей парой, и все, даже профессиональные танцоры, смотрели на них.

На Цезаря всеобщее внимание, казалось, не произвело никакого впечатления.

— Ну как? — мягко поинтересовался он.

— Ты выиграл, — выдохнула Грейс, чувствуя, как краска заливает ей лицо — и не только оттого, что на них все смотрели. — Ты действительно умеешь танцевать танго.

Танго — один из самых эротичных танцев. Возможно, поэтому Грейс до этого дня оно не удавалось. «Повезло его партнерше в школе», — подумала она, со смятением ощутив, как напряглись ее груди.

— Пора раскланяться и исчезнуть. Как ты считаешь? — прошептал Цезарь.

— Да, пожалуй, — хрипло ответила Грейс.

Они поклонились и, невзирая на приглашения профессиональных исполнителей, ушли.

— Проведем сиесту дома или ты хочешь еще полюбоваться Буэнос-Айресом? — спросил Цезарь, помогая Грейс надеть жакет.

Его пальцы задержались на ее плечах.

— Вернемся домой, если ты не возражаешь, — все так же хрипло проговорила Грейс, ощущая его близость всеми нервными окончаниями.

— А как насчет сиесты?

Она повернула голову и встретилась с мерцающим темным взглядом:

— Сиеста — это прекрасно.

Казалось вполне естественным после страстного танца возвращаться в квартиру Цезаря, держась за руки. Одним пальцем он придерживал переброшенный через плечо пиджак, другой рукой сжимал руку Грейс. Цезарь двигался так же легко и грациозно, как танцевал. Не удивительно, что он привлекал к себе внимание проходящих мимо женщин. Она сама остро ощущала его мужскую притягательность после столь эротичного танца. Груди у нее потяжелели, соски набухли.

Цезарь словно не замечал устремленных на него взглядов. Он то и дело смотрел на Грейс, и на губах его играла улыбка.

— Спасибо, что показал мне красивый город, — сказала Грейс, когда они зашли в лифт.

Цезарь взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц, отмечая и блеск ее глаз, и румянец на щеках. Губы девушки были полуоткрыты. Губы, которые так и хотелось поцеловать.

— День еще не закончился, — протянул он.

Она чуть не задохнулась:

— Не уверена, что это хорошая идея…

Цезарь уперся руками в зеркальную стену. Грейс оказалась в ловушке. Его темные глаза сверкнули.

— Ты получила удовольствие от танца со мной? — хрипло спросил он.

Грейс учащенно задышала:

— Это было… прекрасно.

Цезарь кивнул, игнорируя то, что лифт остановился и двери раздвинулись.

— Я тоже получил удовольствие, — признался он. — Но мы оба знаем, что это был не просто танец.

Да, это был не просто танец. Они словно занимались любовью под музыку.

Грейс провела по губам кончиком языка. Глаза ее расширились, как только она заметила взгляд Цезаря, устремленный на ее губы.

— С нашей стороны было бы ошибкой продолжить то, что… — Грейс оборвала себя, когда Цезарь фыркнул. — Что в этом смешного? — возмутилась она.

Он покачал головой:

— Разве ты никогда не слышала, что танец является прелюдией к большей интимности?

Щеки ее запылали.

— Да, слышала.

Цезарь закрыл глаза:

— Тогда ты должна была в танце почувствовать мое желание и то, как сильно я хочу заняться с тобой любовью.

— Я… Нет, — пролепетала она.

— Ты против нашей близости?

Грейс сглотнула.

— Как я могу оттолкнуть тебя, если ты чувствуешь мое возбуждение? — выдохнула она.

Да, Цезарь чувствовал возбуждение Грейс: ее налившиеся груди, затвердевшие соски.

— А ты чувствуешь мое желание? — спросил он.

— Да. — Щеки ее вспыхнули.

— Обними меня, Грейс! — хрипло велел Цезарь.

Девушка дрожала — как от близости Цезаря, так и от несомненной сексуальной искры, проскочившей между ними. Она послушно обняла его за талию.

— Что ты… — Грейс не успела закончить фразу.

Цезарь приподнял ее. Ноги Грейс инстинктивно обвились вокруг его талии. — Цезарь? — вопросительно прошептала она, когда он вынес ее из лифта.

Грейс обожгли его горящие глаза.

— Твоя спальня или моя?

Сердце ее екнуло.

— Я…

— Твоя спальня или моя? — повторил он.

Грейс беспомощно смотрела на мужчину, видя, как в его глазах разгорается нешуточный огонь.

— Твоя, — наконец выдохнула она.

Грейс еще не видела хозяйскую спальню. Кроме того, рассуждая логически, если бы она захотела покинуть Цезаря, было бы проще уйти из его спальни, чем уговаривать его освободить ее кровать.

— Хороший выбор. — Он напряженно улыбнулся и направился в свою спальню.

Грейс опустила голову на его плечо и порадовалась тому, что им не встретились ни Мария, ни Рафаэль, ни другие сотрудники службы безопасности. Когда Цезарь пнул дверь ногой, Грейс невольно засмеялась. Оказавшись в спальне, Цезарь опустил ее на пол. Грейс уронила пакеты, ее руки обвились вокруг шеи Цезаря. Он наклонился и прильнул к ее губам.

Грейс уже была возбуждена танцем, возвращением домой за руку с Цезарем и тем, что произошло в лифте. Страсть разгорелась в ней ярким пламенем.

Они целовались жадно и нетерпеливо, одновременно лаская друг друга. Цезарь поднял руку и обхватил ее налившуюся грудь ладонью, теребя напрягшийся сосок. Тишину комнаты нарушало лишь их учащенное дыхание и прерывистые стоны.

Одна рука Цезаря запуталась в волосах Грейс. Он принялся осыпать поцелуями ее шею. Другой рукой он стал расстегивать блузку девушки, а затем и бюстгальтер.

— Ты так красива, Грейс. — Цезарь склонился к ее груди. — Так красива, что у меня нет слов! — Взяв один сосок в рот, он стал жадно его посасывать, продолжая ласкать ее грудь.

Грейс вцепилась в его волосы. Удовольствие накатывало на нее огромными волнами, скапливаясь тягучей болью в низу живота. Прижавшись к Цезарю, она начала тереться о его возбужденную плоть, чувствуя потребность ощутить его глубоко внутри себя.

Рука Цезаря легла между ног Грейс. Не прекращая теребить языком сосок, он искал средоточие ее женственности. Ноги Грейс подкосились, и Цезарь подхватил ее, не позволяя упасть.

Он продолжал ласкать ее губами, языком, руками, продлевая удовольствие.

— Я хочу тебя. Сейчас! — наконец хрипло произнес Цезарь, поднимая Грейс, и понес ее к кровати.

— Разреши мне сначала прикоснуться к тебе, — попросила она.

— Если ты хочешь.

— Хочу.

Не заботясь о том, что ее груди обнажены, она мягко толкнула Цезаря на подушки. Он был не похож на себя: темные волосы взъерошены ее руками, в глазах горело темное пламя, на скулах проступил румянец. Губы его были полуоткрыты, дышал он тяжело и учащенно.

Грейс сняла с него рубашку и коснулась губами бронзовой кожи. Цезарь застонал. Грейс провела языком по его телу, вдыхая и вкушая мужской запах и вкус.

— Ниже, Грейс!

— Ниже? — неуверенно спросила она.

— Да, ниже.

Грейс устроилась между его ног и вытащила черную рубашку из джинсов, затем стянула с него джинсы. Цезарь остался в черных боксерах, они не скрывали его возбуждения.

— Их тоже! — так же хрипло велел он. — Сними их тоже.

Грейс сглотнула и сняла с него трусы. Глаза ее расширились, когда она увидела, как сильно он ее желает. Обнаженный Цезарь был прекрасен.

— Возьми меня, Грейс, — жарким шепотом попросил он.

Она обхватила руками его плоть, чувствуя, к своему восторгу, что он словно ожил от ее прикосновений.

— Лизни меня, Грейс! — простонал Цезарь. — Если ты, конечно, хочешь.

— Научи меня, покажи, как я могу доставить тебе удовольствие.

Цезарь начал отдавать короткие приказания. Грейс была только рада подсказкам.

— О да! — снова простонал он, чувствуя тепло ее губ и языка.

Запутавшись в волосах Грейс, Цезарь выгнул спину, притягивая ее ближе к себе, показывая, чего он ждет от нее.

— Да, вот так! — вырвалось у Цезаря, когда Грейс стала ласкать его языком и руками. — Вот так, моя милая.

Скоро Грейс уже не были нужны подсказки Цезаря. Она начала получать удовольствие оттого, что доставляла наслаждение ему.

— Лучше остановись, — неожиданно взмолился он. — Иначе я… Грейс!

Цезарь перестал думать о контроле, чувствуя, что готов взорваться. — О боже, Грейс! — простонал он. — Обычно я могу контролировать себя, но сейчас… С тобой все в порядке?

Грейс откинулась назад и улыбнулась:

— А с тобой?

— Более чем в порядке, — признался он. — Но я… Я не сделал тебе больно? — Он с беспокойством взглянул на нее.

— Конечно нет. А я сделала тебе больно? — Ее щеки мило порозовели.

— Такую боль ты можешь причинять мне бесконечно. Что за… — возмущенно воскликнул Цезарь, услышав, как в дверь спальни постучали. — Грейс… — Он с сожалением взглянул на нее.

Она повернулась к двери, ее лицо побледнело.

— Тебе надо ответить, — решительно проговорила Грейс. Наклонившись, она схватила свою блузку и стала поспешно натягивать ее.

Цезарь быстро оделся:

— Грейс…

— Не сейчас, Цезарь. — Она отступила назад, избегая его прикосновения и глядя в пол.

— Но…

— Извини, что мешаю тебе, Цезарь, — раздался нетерпеливый голос Рафаэля. — Но я должен немедленно с тобой поговорить!

Цезарь бросил последний взгляд на Грейс, затем открыл дверь. Он не сомневался, что Рафаэль заметил и смятое покрывало на кровати, и полураздетую Грейс. Конечно же он догадался обо всем.

— Пусть это будет что-то очень важное, Рафаэль, — процедил Цезарь сквозь зубы.

Мужчины о чем-то заговорили по-испански. Грейс увидела, как краска сошла с загорелых щек Цезаря.

О чем бы ни сообщил Рафаэль, новости приятными не были.