Некромагия

Часть вторая Война цехов
Глава I

Ранним утром Трилист Геб подошел к зданию городского суда. Капитан надел новые сапоги и начистил пряжки, но свою повседневную одежду на парадный костюм не сменил, хотя супруга и настаивала. И палаш висел в ножнах на правом боку.

У здания уже собралась изрядная толпа: весть, что Темно-Красный Джудекса пойман и суд над ним состоится сегодня, быстро облетела город. Бросив дела, люди потянулись к площади. Этим воспользовалась труппа бродячих труверов и устроила представление. Толпа расступилась, освободив место вокруг помоста. Трилист остановился на пороге суда и привстал на цыпочки, глядя через головы. Музыканты начали играть: засвистела тростевая флейта под названием крумхорн, зацокали колокольчики-глоккеншпили. Толстый юноша тронул струны лютни. Веселый голос запел:

Начав выступление этим жизнеутверждающим прологом, трувер тут же затянул другую песенку, что-то про любовников, некоего Alberta, молодого чара холодного цеха, и дочери аркмастера цеха мясников Albe Bel Vezer — Альбы Прекрасной Внешности (капитан так и не смог понять, последние два слова тоже имя дамы или ее описание). Эта парочка, как оказалось провела «всю ночь вместе до зари», и тут дозорный прокричал, что восходит солнце, а значит, влюбленные должны покинуть друг друга, иначе, не ровен час, заявится отец Альбы, грозный Абацит, или, чего доброго, припрутся сплетники и донесут Абациту про распутство дочери, отец же страшен во гневе и может запросто порубить чара, как рубит свиные туши... Закончил трувер куплетом о том, что низменная, земная любовь не идет ни в какое сравнение с любовью высокой и чистой, однако после подробных живописаний того, чем до зари занимались Альберт с Альбой, Трилист не нашел это убедительным.

Музыканты стали наигрывать новую мелодию, трувер затянул бодрую дансу, песенку для танца. Танцевать, однако, никто не стал — народ ждал казни, ему было не до того. Трувер тут же уловил настроение публики, нахмурил брови, придал голосу мрачность и запел песню, сочиненную вагантами, недоучившимися юнцами из цеховых школ:

Дальше капитан слушать не стал и вошел в здание суда. Трилист решил, что он фац — глупец, как ваганты называли тех людей, кто не мог раскусить их поэзию, проникнуться тонкостью созвучий и изяществом слога.

В коридорах толкались мелкие служащие и клирики, в большом зале на первом этаже расставляли лавки. Геб взбежал по лестнице, кивнул вооруженным слугам, охраняющим короткий коридор, и толкнул дверь.

Трое приосов, которым предстояло быть судьями, поджидали его. Тесть капитана, Велитако Роэл, облаченный в бархатные панталоны и кафтан из тонкой шерсти, с треугольным медальоном на тяжелой шейной цепи, стоял посреди комнаты рядом с Астакусом Геритарским. Астакус, владелец крупнейшей в городе текстильной мастерской и обширных земель на южном побережье, мужчина ненамного старше Трилиста, занимал должность Великого Приоса, главы Приората. Его длинные тонкие пальцы были унизаны перстнями, а одежда — даже богаче, чем у Велитако, хотя Геб заметил, что она не парадная, почему-то Астакус облачился в дорожный костюм. Острые загнутые носы полусапожек Великого Приоса посверкивали золотыми бляшками.

Поодаль сидел Жерант Коско, аркмастер цеха оружейников. Он облачился во все черное — множество кротовьих шкурок пошло на его куртку и штаны.

Велитако важно кивнул Гебу, Астакус Геритарский поприветствовал его сухо, а Жерант что-то долго дребезжал, выражая надежду на здоровье и благополучие капитанской семьи. Трилист слушал его вполуха.

— Садитесь, капитан, — предложил, наконец, Астакус. Сам он расположился за круглым столом, рядом устроился Велитако. Трилист сел напротив. Жерант отошел к окну и замер там, грея старые кости в косых солнечных лучах.

— Я ненадолго, — сказал Геб. — Старшины цехов уже собираются внизу, но не видно никого из чаров. Им отправили приглашения?

— Нашим гонцам не удалось побеседовать ни с одним из аркмастеров магических цехов, — откликнулся Астакус. — Приглашения лишь были переданы слугам. Как видите, аркмастеры не явились, младшие чары тоже не пришли. Мы недовольны, капитан...

— Я не имею отношения к чарам, — возразил Геб.

— Речь о другом. Преступность растет. Нам сообщили, что в доме на окраине Круглой улицы вырезана семья со всеми слугами. В Пепле сгорела Яма... Впрочем, это как раз не волнует нас. Но дом Архивариуса? Он тоже сгорел.

— Знаю, — кивнул Геб.

— А сам Архивариус? Где он? Если старик погиб, Октон Маджигасси придет в негодование...

— Архивариус жив. Я лично помог ему добраться до Универсала.

Астакус наклонился вперед, положив руки на стол. Отраженный перстнями свет чуть не ослепил капитана.

— Архивариус в пирамиде? А Владыка?

— Его я не видел.

Великий Приос переглянулся с Роэлом.

— Вы уже выяснили, как сгорел дом? Это был случайный пожар или поджог? Архивариуса хотели убить?

Капитан помолчал, размышляя, говорить ли им, пожал плечами и сказал:

— Да, его хотели убить люди, присланные из Острога-На-Костях.

Три пары глаз уставились на него. Астакус, выпрямившись на стуле, провел ладонью по лицу.

— Почему вы так решили?

— Потому что я видел их.

— Видели — и не задержали? Почему?

Капитан нахмурился.

— Если бы Великий Приос тоже видел их, он бы не задавал подобных вопросов.

Астакус Геритарский взглянул на капитана с таким возмущением, будто собрался сейчас же выгнать его со службы. Власти главы Приората хватило бы на это.

— Наше дело — управлять городом! Ваше — ловить преступников на улицах этого города. Значит, вы обвиняете Некроса Чермора в покушении на жизнь Архивариуса?

— Пока еще не обвиняю. То есть я знаю, что это он, но пока что жду. Хотя, если вы настаиваете, могу выдвинуть обвинение немедленно. Когда суд закончится и шамана казнят, соберу всех стражников и отправлюсь в Острог арестовывать Чермора. Очень сомневаюсь, что нам удастся это сделать. Хотя все может быть. В любом случае после подобного... подобного мероприятия от полицейской стражи останется едва ли треть. Скорее всего — куда меньше. И кто же будет патрулировать улицы? Приосы выделят своих слуг для этого? Я знаю, ваши дома охраняют отряды вооруженных молодцов вроде тех, что стоят здесь под дверью... Быть может, вы поделитесь с городом, Астакус?

Велитако Роэл отклонился назад так, чтобы Великий Приос не видел, и отрицательно качнул головой, давая понять капитану, что тот перегибает палку. Вот почему Трилист не любил встречи с мужами из Приората — слишком много тонкостей в разговорах, слишком тщательно надо следить за тем, что говоришь.

Астакус, наконец, справился с возмущением.

— Чтобы осудить аркмастера, обвинение должно быть тщательно обосновано, — заявил он. — Вам ли не знать этого, капитан Геб?

— Моих слов уже недостаточно для приосов?

— Ваших слов недостаточно для суда!

— Конечно. Но сейчас дело в другом, не так ли? Приорату не хочется ввязываться в дела чаров, вот и все. Дипломатия... — Геб презрительно скривил губы. — Кажется, так это называется?

— Архивариус не пришел в Приорат и никого ни в чем не обвинил! Насколько я понимаю, к полицейской страже он также не обратился?

— Пусть чары сами решают свои дела, — подал голос Велитако Роэл. — В начале нашей беседы Великий Приос упомянул другое. На улицах стало опасней. И это правда, капитан Геб, грабежи, насилие... В Фору приехало множество обедневших крестьян, большинство не может найти работу...

— И еще пепеляне, — подхватил Трилист. — Прямо перед тем как я вошел в это здание, мне донесли: они сходятся к Наледи. Идут по одному и по двое, чтобы привлекать поменьше внимания, разными улицами — но все к замку Гело Бесона. Не скажете ли, в чем причина?

— Это вы должны сказать нам! — откликнулся Астакус.

— Я не должен докладывать в Приорат обо всем происходящем в Форе. Мое дело ловить преступников, а дальше — не мое дело. Наказаниями я не занимаюсь, поэтому и хотел, чтобы шаман сдох до суда.

— А еще ваше дело — по возможности предотвращать преступления. Так почему пепеляне идут к Наледи?

— Ну, вряд ли они собираются напасть на нее. Я бы мог задержать... не всех, но многих. Однако большинство моих стражников заняты сейчас здесь. Припоминаете наш разговор, состоявшийся не так давно? Когда я сказал, что мне нужны еще люди? А вы отказали, объяснив, что у города нет денег, чтобы платить им? — Капитан окинул взглядом одежду и драгоценности Астакуса Геритарского, постаравшись сделать это так, чтобы взгляд заметили все. — А значит, и говорить не о чем.

Астакус стукнул кулаком по столу — несильно, но для Великого Приоса этот жест был равнозначен тому, как если бы Трилист в ярости разнес всю мебель в комнате. Приос встал, прошел к окну, возвратился и вновь сел.

— Вы должны остановить пепелян, — сказал он.

— Но пепеляне ничего не сделали. За что их арестовывать?

— Вы знаете, что они собираются под Наледью неспроста. Вы...

— Сами их останавливайте, — буркнул Геб. — Что вы на меня так смотрите? Вы что, не слышали, что я сказал перед этим? У меня не хватает людей, все они сейчас заняты здесь, возле суда. Или мне самому дослать меч и отправиться ловить пепелян?

— Найдется и другой человек...

Геб откинулся в кресле и положил ногу на ногу, улыбаясь краешком губ.

— Слушайте, Великий Приос, вы что, думаете — я боюсь Приората? Хотите поставить на мое место кого-нибудь послушного? Поймите, эта должность капитана — она не так уж и заманчива. Платят не слишком, работы много...

— Капитан Геб... — начал Велитако Роэл, но Трилист не дал себя перебить.

— Понимаете, приосы, есть должности, на которых лучше держать кого-то не очень умного, но преданного. Пусть он не сможет успешно справляться с делами, но зато будет стелиться перед вами. А есть места, где нужны другие люди. Одно из таких мест — капитан полицейской стражи. Хотите поставить вместо меня кого-то из этих ваших жополизов? Я подам в отставку сегодня же — но не удивляйтесь, если завтра Фора утонет в убийствах.

Он умолк, любезно улыбаясь. Лицо Астакуса пылало, пальцы стучали по столу, от перстней по стенам и потолку разбегались солнечные зайчики.

Пытаясь сгладить впечатление от слов капитана Велитако Роэл примирительно спросил:

— Что сделано для охраны суда?

— Ничто не спасет бренной плоти шамана от карающей судьбы, — произнес Трилист, вспомнив песню вагантов. — Сейчас он в подвалах. Чтобы Джудекса попал в зал, его нужно будет провести по одной лестнице и одному коридору. Помост — в двух шагах, вы можете видеть его из окна. Мы поставим коридор из вооруженных людей от дверей суда до помоста. Охрана в зале усилена, сейчас там втрое больше стражников. В коридорах тоже.

— Кого они охраняют, Геб? — подал голос Жерант Коско. — Шамана от толпы или толпу от шамана?

— И толпу тоже, — ответил капитан;

Музыка за окном смолкла, и аркмастер оружейного цеха выглянул наружу.

— Часть людей потянулась внутрь. Видимо, шамана выводят из подвала.

— Значит, мне пора идти.

Капитан кивнул приосам и покинул комнату. Он прошел между слуг Астакуса, пересек коридор, а когда достиг лестницы, внизу показалась закутанная в плащ фигура с наброшенным на голову капюшоном. Сделав несколько шагов, Геб отступил к перилам, пропуская незнакомца. Когда их разделяла всего одна ступень, человек подался к нему, поднимая руки.

— Ух! — сказал Геб и больше ничего сказать не успел — теплые губы прижались к его губам.

— Больше не делай так, — добавил он, отстранившись. — Я не сразу тебя узнал. Мог схватиться за оружие...

Трилист оглянулся. Охраняющих двери слуг отсюда не видно, а приосы, судя по всему, еще находятся в комнате. Они войдут в зал суда последними, когда остальные уже соберутся.

Геб спустился на ступень ниже и повернул Лару Коско, внучку оружейника Жеранта, лицом к себе. Она все равно смотрела на капитана снизу вверх.

— Что ты тут делаешь? — спросил он.

— Ты совсем позабыл про меня? Ты не появлялся уже много дней.

— Знаешь, эта моя работа... Дел столько, что пока я справляюсь с одним, появляются два новых. Но я никак не могу забыть тебя, о тебе всегда напоминает навершие моего палаша...

Лара смотрела на него голубыми глазами. У нее были пухлые розовые щечки, алые губы и низкий лобик. Геб медленно провел рукой по ее голове, снимая капюшон, — светлые кудри упали на плечи Лары. Трилисту пару раз доводилось видеть кукол, которых делали на востоке. Настоящее мастерство: из дерева, льна и кусков материи чужеземные умельцы создавали произведения искусства. Иногда Лара напоминала капитану такую куклу, она вся была яркая, пышная, с точеными миниатюрными чертами круглого личика. Отличие заключалось разве что в том, что куклы на ощупь тверды, а Лара — мягкая, где ни возьмись. Геб просунул руки под ее плащ, ухватил девушку под мышки, легко приподнял и поставил на ступень выше. Ступени лестницы в здании суда имели значительную высоту, и теперь головы капитана и внучки оружейника оказались почти вровень. Трилист заглянул в большие ясные глаза. Лара всегда казалась Гебу такой же пустой, бездумной, как те куклы... Но теперь он вдруг увидел нечто новое. В голубых глазах появилось выражение, которое сделало девушку более живой, словно добавило смысла ее существованию.

— Ты меня забыл? — повторила она.

С супругой и тестем Трилисту доводилось бывать на приемах в богатых домах, там он иногда ловил на себе заинтересованные взгляды женщин в шикарных платьях. Геб никогда всерьез не задумывался об этом, но смутно осознавал, что, наверное, должен привлекать противоположный пол. Особенно — изнеженных женщин из богатых семей. Само название его должности, «капитан полицейской стражи», уже звучало мужественно; на фоне господ в пестрых камзолах, важных торговцев, бедра которых обычно были куда шире их плеч, долговязый, подтянутый капитан смотрелся как журавль среди раскормленных жирных фазанов. Но он никогда не думал, что Лара испытывает к нему глубокие чувства. В конце концов, Трилист хорошо понимал, почему старик Жерант познакомил их. Капитан мог обеспечить дополнительную защиту семье оружейника, к тому же именно после знакомства с Ларой Коско и осторожных намеков старика Геб заставил Приорат дать заказ на новые палаши для полицейской стражи именно цеху оружейников, а не гноморобам Доктуса, которые умели делать оружие не хуже — но брали дешевле. Лара была младшей дочерью младшего сына Жеранта, отец ее умер от янтарной чумы много лет назад. Ей не полагалось большого приданого, знатные женихи не дрались за ее руку. В том, что она стала любовницей Геба, был лишь цинизм и расчет, и это всегда охлаждало отношение капитана к Ларе.

— Нет, не забыл, — сказал Геб. — Я понимаю, эти рассказы про работу звучат... Ну, вроде как я пытаюсь от тебя отделаться. Но я не вру. Мы ведь поймали шамана. На это ушло много сил и времени.

Через плечо Лары он поглядел в коридор второго этажа. Снизу, из зала суда, доносились голоса, но на лестнице пока не было никого, кроме них.

Капитан произнес:

— Рад тебя видеть, — и умолк, не зная, что сказать еще. Последнее время при свиданиях с Ларой ему все реже и все меньше приходилось разговаривать — как правило, они тут же оказывались в постели, а там уж Было не до бесед.

Лара молча смотрела на него, и Геб неожиданно Ятя самого себя спросил:

— Слышала про тентру радуниц?

Она моргнула.

— Что?

— Радуницы. Это такой народ, живущий на облаках. Города на облаках, понимаешь? Оказывается, существует область под названием тентра, это огромная отмель где-то далеко в океане, там растут деревья зоул, прямо из дна. На их кронах — пастбища древесных овец, а над ними летают города радуниц.

— Это красиво, — сказала Лара, помолчав. — Но я не понимаю, что ты хочешь сказать.

— Там открытое пространство. Свобода двигаться в любую сторону, вот о чем речь. Я только сейчас понял, что имел в виду старик. Дело не в узких улицах и стенах. Тут от тебя что-нибудь кому-то всегда надо, и ты тоже всегда что-то ожидаешь от кого-то, а там... Почему ты так смотришь? Что случилось?

Лара потупилась. Капитан взял ее за округлый подбородок и поднял голову.

— Что?

— Ничего такого... — начала она. — Просто я недавно узнала... Я хочу сказать тебе кое-что.

— Для этого ты и пришла сюда?

— Да. Я хотела увидеть тебя. Ну и еще, чтобы сказать это...

— Я тоже хотел тебя увидеть. И... — он вдруг уставился на нее. — А, понял...

Розовые щеки порозовели еще сильнее.

— Понял? Что ты понял?

— Тебя выдают замуж?

Лара отпрянула, лицо ее вспыхнуло.

— Нет, что ты говоришь? Никто меня не выдает. Я хотела сказать другое. Я...

Капитан непонимающе смотрел на нее.

— Что?

— Неужели ты не догадываешься? Зачем, по-твоему, я могла тайком уйти из дома, пробраться сюда поджидать, пока ты выйдешь?

— Зачем? — спросил капитан.

На ее лице возникли нетерпение и обида. Лара топнула ногой.

— Ты притворяешься или вправду не понимаешь? Раньше ты не был таким глупым! Я пришла, чтобы сказать...

Вверху раскрылась дверь, донесся звук неторопливых шагов.

— Это Велитако, — пробормотал Геб.

Еще мгновение Лара стояла с приоткрытым ртом, словно все-таки собиралась договорить до конца, потом накинула капюшон. Капитан быстро поцеловал ее. Ладони Лары скользнули по его плечам, и девушка заспешила вниз. Геб оперся локтем о перила, глядя ей вслед.

Когда Велитако достиг лестницы, капитан стоял в растерянной задумчивости.

— Вы еще здесь? — спросил приос. — Идемте. Астакус с Жерантом сейчас будут.

Он величаво прошел мимо.

— Почему на Великом Приосе дорожный костюм? — спросил капитан вслед.

Велитако сделал еще шаг и медленно оборотился к Трилисту.

— А что вас удивляет?

— Я же знаю его. Первый щеголь в городе. Наверное, ваша дочь, моя жена, за всю жизнь потратила на одежду меньше, чем Астакус тратит за год. Он меняет наряды постоянно и относится к ним очень щепетильно. Для Великого Приоса надеть дорожный костюм в суд...

— Он собирается выехать из Форы, — пояснил Велитако. — Фургоны уже ждут. Великий Приос думал отправиться завтра, но теперь решил поторопиться.

— фургоны? Он что, едет не один?

— Со всей семьей. Кстати, Трилист, не желаете ли вы отправить жену с дочерьми куда-нибудь погостить? Например, в мой замок. Вы ведь знаете, у меня есть земли на юго-востоке. Возле Большого Разлома, в предгорьях — кстати говоря, неподалеку от владения Жеранта Коско.

— Вы тоже собираетесь уезжать? — спросил капитан.

— Откровенно говоря, да. Я скажу по секрету. Хотя вы ведь знакомы с Архивариусом, возможно, он уже сообщил вам... Владыка отказал всем аркмастерам в их притязаниях на Мир. Это означает, что сейчас между ними начнутся столкновения. Если честно, я удивлен, что до сих пор в городе было тихо. Хотя эти пожары... Полагаете, Астакус только от вас услышал, что пепеляне собираются у Наледи? Нам сообщили о них еще ранним утром. Собственно, именно узнав про это, Астакус и перенес отъезд на сегодня. Вмешиваться в дела чаров напрямую Приорат не хочет, да и не может. Поэтому-то Астакус и против того, чтобы вы выдвинули обвинения Некросу Чермору. Но разобраться с пепелянами в ваших силах. Астакус ждал, что вы направите стражников остановить их, вы же отказались.

Геб пожал плечами.

— Пепеляне каким-то образом замешаны в дела аркмастеров. Скорее всего, один из чаров договорился с ними и теперь станет использовать против другого. Очень хорошо, я не собираюсь вмешиваться.

Велитако кивнул.

— Я так и думал. В схватке погибнет много пепелян. Возможно, после нее аркмастеры покинут город. Увидимся, Трилист. И вывезите из Форы мою дочь с внучками.

Сказав это, Велитако Роэл степенно удалился по лестнице. Когда он исчез в коридоре, Геб наклонился прижавшись лбом к перилам. Его мысли метались между тем, что сообщил Роэл, и непонятным поведением Лары. И ее словами. Что она хотела сказать, что там еще случилось?

Вверху вновь раскрылась дверь, раздались шаги. Не желая вновь сталкиваться с Астакусом, капитан Геб заспешил вниз.

Но на нижней ступеньке вдруг встал столбом и выругался, хлопнув себя ладонью по лбу.