Немыслимое

Фрагмент 13

25

А с «бульбашами» 23-й отдельной танковой бригаде пришлось столкнуться. Нельзя сказать, что постоянно дрались с ними, поскольку в тылах бригады очень активно действовали и советские партизаны, и специально введённый для борьбы с предателями полк НКВД. Не отсиживался по тылам, как могло бы показаться, а именно прочёсывал густые полесские дебри. И чекисты, несмотря на отличное техническое оснащение, несли во время этих операций довольно серьёзные потери.

Что за оснащение? Во-первых, абсолютно все в полку вооружены автоматическим оружием. В основном — укороченными автоматическими карабинами под малокалиберный патрон 5,45 мм. По паре ручных пулемётов того же калибра на отделение. В каждом отделении — обязательно снайперская винтовка. Иногда длинная СВД, которые есть и у снайперов мотострелкового батальона бригады, иногда — укороченные, с какими-то набалдашниками на стволах. Но рассмотреть такие Кудину не удавалось: в расположении своих войск их, чаще всего, носили зачехлёнными. Но поговаривали, что они бесшумные, во что верится очень слабо: разве может снайперская винтовка стрелять бесшумно? У каждого офицера — огромный пистолет в деревянной кобуре. Не «Маузер», знакомый по кинофильмам о гражданской войне, другой, похожий на ТТ. Бинокли не только у офицеров, но и у обычных командиров отделений, а то и по два на отделение. Тоже импортные. По слухам, позволяющие видеть в темноте и автоматически определять расстояние до объекта. Ясное дело, без «бронелифчиков» и касок с камуфлированной раскраской, ни один чекист на задание не ходит.

Их полк считается мотострелковым, поэтому прекрасно обеспечен автомобильной техникой. И грузовиками-вездеходами, и легковыми машинами разной конструкции, но непременно с приводом на все колёса. Часть этих автомобилей бронированные. Не восьмиколёсные бронетранспортёры, уже не единожды виденные Вячеславом на поле боя, а двух- и трёхосные. Но тоже громадные, вмещающие от шести до десяти человек и вооружённые пулемётами (некоторые — крупнокалиберными).

Артиллерийская поддержка, конечно, не гаубицы, а всего лишь 82-мм миномёты и станковые гранатомёты. Но их подтягивают, чаще всего, по радиозапросу группы, собирающейся вступить в бой или уже вступившей в боестолкновение.

На удивление, есть у чекистов и танковая рота. Лёгкие плавающие танки с трёхдюймовым орудием и гусеничные бронированные пулемётные плавающие транспортёры со смешным названием «мотолыга». Здесь, в заболоченных лесах, самая востребованная бронетехника: с застрявшими обычными танками ремонтным службам бригады приходится маяться.

Но самый яркий пример отличной оснащённости полка НКВД — это воздушная поддержка поисковых групп. Если слышишь гул небольшого моторчика над лесом, то это однозначно чекисты ищут прячущихся «бульбашей». И если днём с мини-самолётиков и четырёхвинтовых миниатюрных вертолётов засечь людей под деревьями очень сложно, то ночью, говорят, по теплу человеческого тела отслеживают перемещения «повстанцев» с лёгкостью.

Бывали, конечно, нападения на колонны снабжения, но очень редкие. Всё-таки «бульбаши» здешние леса знают отлично, а под каждым кустом энкавэдэшника не посадишь. При входе в Сарны оборонцу держал какой-то националистический «загон» (отряд на западноукранском наречии), численностью до батальона. И даже постреливал по надвигающимся «сорокчетвёркам» из противотанковой пушки-сорокопятки. Да только её снаряды для брони Т-44 — сущий пустяк. «Только краску поцарапали», — бухтели танкисты. «Загон» раскатали с особым усердием, и командиру мотострелкового батальона, участвовавшего в штурме, пришлось разводить руками перед нагрянувшим из штаба корпуса особистом: мол, не знаю, почему так получилось, что ни один из «бульбашей» в плен не сдался. Так что Кудину довелось видеть «вояк» Бульбы-Боровца только в виде трупов, да нескольких пленных, конвоируемых чекистами из леса.

К Сарнам прорывались пять дней, а после штурма городка буквально за день дошли до села Березно, из которого пришлось выбивать роту польского полицейского батальона. Причём, получилось так, что удар вышел с двух сторон: навстречу бригаде шли части 1-го Украинского фронта. Так что свою задачу выполнили, окружив в Полесье хоть и небольшую часть немецкой группы армий, но всё равно это несколько дивизий, которых немцам может не хватить на каком-нибудь участке обороны.

А потом сдавали позиции частям «соседей», восстанавливали повреждённую и подбитую технику, готовились к переброске на север, к «родному» 1-му Белорусскому, уже подходящему к Бресту. Как понял сержант Кудин, ещё и ждали восстановления сообщения по железной дороге на Лунинец, чтобы не тратить моторесурс боевой техники на перегонку «брони» своим ходом.

Обстановка на фронтах в целом (политработники навёрстывали упущенное за время боёв, рассказывая, что происходит от Белого до Эгейского морей и вообще в мире) не может не радовать. Немецкую Группу Армий «Север» Прибалтийские фронты жмут на всех направлениях. Для её снабжения по сухому пути осталась единственная железная дорога, но, в основном, фрицы снабжают своих по морю. Так что воевать там нашим приходится с огромным напряжением.

Грандиозное наступление в Белоруссии, целью которого является выход к границе 1941 года с «Генерал-губернаторством», как немцы называют основную часть бывшей Польши, идёт успешно. 3-й Белорусский фронт уже приближается к Гродно. 2-му Белорусскому до Белостока пока ещё далековато, линия его боевого соприкосновения с фашистскими войсками где-то посредине между этим городом и Волковысском.

А вот 1-й Белорусский фронт провёл очень рискованную, но красивейшую операцию, взяв в полуокружение противостоящие ему немецкие войска: ударная группировка, каким-то образом пройдя через «язык» Беловежской пущи, ударила в тыл немцам всего-то в двух десятках вёрст от Бреста и перерезав дороги, ведущие от города на восток и северо-восток. Естественно, фрицы осознали, что их прижмут к заболоченному северному берегу Припяти, и начали отвод войск на запад. Жесточайшие бои разгорелись за крупные транспортные узлы Кобрин и Жабинку, к которым фашисты перебрасывали подкрепления не только с запада, но и с юга. Те самые войска, что выводили от Припяти. Но, как утверждают политработники, эти населённые пункты уже не сдадут, а когда перемелют немецкие резервы, начнутся и бои за Брест.

Встречное сражение между тремя Украинскими фронтами и немецкими армиями, длившееся всё лето, окончательно вымотало врага, и Украинские фронты перешли в решительное наступление. Помимо Ровно, сначала заблокированного, а потом взятого штурмом, освобождены Проскуров и Каменец-Подольский. Наши войска приблизились к Луцку, Бродам, Тарнополю и Черновцам.

Балканский фронт совместно с румынами выдавил немецкие и венгерские войска к перевалам через Карпаты и там остановился. Южнее, в Болгарии, наступление, начавшееся после того, как отбили прорыв немецко-хорватских войск к Софии, тоже остановлено. Но не по военным, а по политическим причинам: командующий Народно-Освободительной Армией Югославии Броз Тито не устоял перед напором англичан и отправил своего представителя в Лиссабон на международную конференцию, носящую откровенно антисоветскую направленность. Скрытно направил, но нашей разведке стало об этом известно, и Советское правительство расценило этот шаг как недружественный.

Зато неплохо развивается наступление в Греции. Немецкие войска и их греческие марионетки решили устроить «новое Фермомпильское сражение» неподалёку от горы Олимп, но в тылу их обороны был выброшен воздушный десант, а после «обработки» штурмовой авиацией и «катюшами», установленными на катерах, их линия укреплений была с лёгкостью захвачена. Так что войска фронта продолжают двигаться в направлении Коринфского залива и столицы страны, древних Афин.

Впрочем, это так далеко от затерянного в североукраинских лесах городка Сарны! А скоро станет ещё дальше, поскольку 23-й отдельную танковую бригаду всё-таки вернут в Белоруссию, и после пополнения бросят в бой где-нибудь в районе Бреста или даже уже на польской территории.

26

Переговоры Вождя с Гарриманом «писал» именно Мокшанцев. По настоянию самого Сталина. Не то, чтобы «сменщики» Андрея плохо освоили работу на компьютере или с видеокамерами, но Иосиф Виссарионович распорядился сделать так, чтобы никакие технические сбои не повлияли на сохранность аудио- и видеозаписи очень, очень важной для будущего Страны Советов серии встреч.

Цель приезда спецпредставителя президента Соединённых Штатов Америки не была секретом для советского руководства. Раз уж накануне конференции, собираемой Черчиллем в Лиссабоне английская пресса усиленно раздувала тему «незаконного владения Россией технологиями будущего», то уж наверняка «Уинни» поставил в известность Рузвельта о том, какие аргументы он будет использовать во время этого саммита. Вот только «ФДР», как называет президента его окружение, решил не идти на поводу «борова», а попытаться сыграть свою собственную игру. И предварительно объявил, что в Лиссабон не приедет, а за ходом конференции будет наблюдать американский посол в Португалии.

Откровенно говоря, для главы британского правительства неявка на затеянное им «всемирное» мероприятие главы важнейшего союзника Великобритании было ударом под дых. И тем более — объявление о том, что вместо него будет присутствовать всего лишь посол в небольшой европейской стране. Но имелась в этом заявлении очень важная оговорка: решение-то предварительное, и президент, оценив ситуацию и взвесив аргументы, легко может передумать. Или присоединиться к итоговым решениям уже позже.

Как понял Андрей, Рузвельт в личном послании советскому руководителю намекнул, что его окончательное решение будет зависеть от итогов визита в Москву Аверелла Гарримана. Так что торговаться требовалось «по большому».

Сталин, Молотов и прочие члены «узкого круга товарищей» прекрасно знали, что в другой истории после смерти Рузвельта и прихода к власти Гарри Трумэна благожелательно отношение к СССР со стороны американского руководства изменится на яростное неприятие. И дело дойдёт до подготовки к ядерной войне с Советским Союзом, а потом выльется в сорокалетнюю «Холодную войну», в течение которой мир будет не единожды стоять на грани ядерного апокалипсиса.

Конечно, ситуация сейчас уже далеко не та. Во-первых, СССР при помощи Российской Федерации окреп настолько, что его экономическая мощь просто несравнима с ситуацией в «другом» 1943 году. Во-вторых, из-за «случайного совпадения» во время нападения японцев на Пёрл-Харбор американский флот понёс куда более ощутимые потери. А потом ещё было морское сражение у атолла Мидуэй с совсем иным результатом, чем в другой истории, была высадка японского экспедиционного корпуса на севере Австралии и ряд успешных десантных операций на тихоокеанских островах. Так что американцам сейчас намного труднее, чем могло бы быть. В-третьих, работы над американской атомной бомбой стартовала значительно позже из-за «таинственного» исчезновения из нью-йоркского порта конголезской урановой руды. А к самому проекту «Манхеттен» уже невозможно «подключить» целый ряд ключевых фигур. В-четвёртых, Рузвельта «подкармливают» препаратами из будущего, снижающими риск инсульта, ставшего причиной его смерти. На Трумэна же в американской прессе некие «частные сыщики» выплеснули просто убийственные факты его сотрудничества с мафией, и теперь он вряд ли станет вице-президентом. В-шестых, британцы с американцами не располагают возможностью высадиться в Нормандии, и конфигурация послевоенных границ Германии будет совершенно иной. В-седьмых, советская ядерная бомба появится не через четыре года после американской, а как бы не раньше неё. Да и средства доставки, позволяющие «добросить» её до Америки, отучившийся в РФ Сергей Павлович Королёв разрабатывает ударными темпами. И не только он, но и Туполев.

Тем не менее, поставки из США некоторых видов техники, стратегического сырья, материалов и производственного оборудования всё ещё нужны Советскому Союзу. Да что там какая-то технически сложная продукция? Как и в «другом мире», обыкновенные пуговицы для красноармейской формы зачастую имеют клеймо «Made in USA». Мелочь, но и эту мелочь дешевле получить из Америки, чем наладить производство в необходимых объёмах у себя. Да и просто иметь даже несколько лет вместо яростного и сильного врага хотя бы относительно нейтральную страну намного выгоднее, чем надрываться из последних сил в борьбе за сохранение шаткого мира с ней.

С другой стороны — сдавать все «явки и пароли» было бы верхом глупости. Даже «безобидные» перспективные технологии могут дать мощнейшей американской промышленности настолько сильный толчок, что, как говорил мультяшный Паровозик из Ромашково, «мы опоздаем навсегда». Не говоря уже о военных или технологиях двойного назначения. Вот для того, чтобы потомки не обвинили его в том, что он собственными руками передал завтрашнему врагу и сопернику нечто особо важное, Сталин и хотел увековечить весь ход бесед с американским визави.

Что себе об этом думали советские руководители, для Мокшанцева так и осталось неизвестно. Он просто видел и слышал, что переговоры проходили очень, очень тяжело. Пусть никто во время этих бесед никому и не угрожал, но все их участники понимали, что обеим сторонам будет намного хуже, если они не сумеют договориться.

— Мы могли бы продолжать отрицать упомянутые вами факты, — выслушав гостя, объявил Сталин. — Но мы осознаём, что союзнические отношения между нашими странами строятся, в первую очередь, на доверии друг к другу.

— То есть, вы признаёте, что у вас есть связь с вашими потомками? Так почему бы вам не поделиться с Америкой возможностью сотрудничать с нашими потомками?

— К сожалению, не мы определяем, кто с кем может контактировать и сотрудничать. Технически возможно установить эту связь только извне, с другой стороны канала между мирами. Причём, это связано с каким-то уникальным сочетанием природных факторов в мире… гм… наших партнёров. И даже если бы они захотели поделиться необходимой техникой с Соединёнными Штатами в их мире, у тех ничего бы не получилось.

— Если бы захотели? А они не хотят?

— А вы бы хотели делиться столь важной технологией со страной, которая открыто называла бы вашу экзистенциальным врагом и также открыто поддерживала бы всех, кто пытается её уничтожить? Увы, господин Гарриман, но там, у них, дружеские отношения между нашими странами закончились с преждевременной смертью президента Рузвельта, а к власти пришли люди, желающие уничтожить не только советский строй, но и Россию вообще. И мы тоже категорически не желаем, чтобы такое повторилось и в нашем мире. Как видите, я с вами откровенен.

— Быть может, дело не в Америке, а в агрессивной сущности коммунистической идеологии?

Сталин усмехнулся.

— Напомню вам, что идеологическое положение о мировой революции, запалом для которой должна была стать Россия, ныне отвергнуто коммунистической партией большевиков. И, насколько мне известно из истории мира, который мы условно называем миром потомков, — сделал он ударение на слове «условно». — Советский Союз лишь однажды вступал в войну на чужой территории, да и то по просьбе законного правительства этой страны для борьбы с мятежниками. В то же время США осуществили более двух десятков нападений на другие страны, десятки раз свергали неугодные им правительства, разрушали государства, чья вина заключалась лишь в том, что они желали жить по собственным законам. Да и, как мне кажется, ни вы, ни президент Рузвельт не узнаете той Америку, в которую там превратилась ваша страна. Включите, пожалуйста.

Отдёрнута шторка, прикрывающая панель огромного телевизора, и на нём появилась «нарезка» из выпусков американских новостных каналов: скандал с Моникой Левински, Барак Обама, ЛГБТ, ЛГБТ, ЛГБТ, церковь Сатаны, уровень американского долга, статистические данные о получающих средства по вэлферу, положение дел в негритянских кварталах, стояние на коленях перед активистами «БЛМ», перлы Джейн Псаки, пожимающий руку пустоте Байден и многое другое… После просмотра данной нарезки Гарриман попросил стакан воды.

Сухой остаток двухдневных переговоров — договорённость о личной встрече двух лидеров, которые и решат, каким образом добиться того, чтобы ни СССР, ни США не повторили судьбу своих стран в другом мире. С привлечением постоянного представителя Российской Федерации в Советском Союзе.

Ну, а для Мокшанцева ещё одна, очень большая порция работы, добирается до Москвы кружным путём. Полная аудиозапись выступлений на Лиссабонской конференции, которую предстоит сохранить на нескольких альтернативных носителях. Тоже для истории.