Немыслимое

Фрагмент 25

49

Прямая дорога от Москвы на Берлин проходит через Варшаву. И, насколько известно полковнику Ёлхову, она ещё и самая удобная для наступления на логово нацистов. Но после трёхмесячного затишья на фронтах, в течение которых и Красная Армия, и Вермахт усиленно восполняли понесённые летом и осенью потери, всерьёз загрохотало севернее и южнее этого «естественного коридора». Войска 3-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов двинулись на Восточную Пруссию.

Чем было вызвано такое «отступление от канона», естественно, никто полковнику, пусть даже выступающему в роли советника командующего армией, не докладывал. Юрий Арсениевич был склонен предполагать, что сыграла роль политическая обстановка в мире. Немцы продолжают подводную охоту на британские корабли и суда, англичане, де-факто ведущие боевые действия против СССР в Турции и Иране, охотятся на немецкие подводные лодки и пытаются бомбить немецкие города. Поляки, как всегда, стремящиеся казаться «святее Папы Римского», объявили войну Советскому Союзу и перемирие на территории Генерал-губернаторства с немцами. Не на уровне «правительства в изгнании Сикорского» и канцлера Адольфа Гитлера, а на основе устных договорённостей руководителей Армии Крайовой с командующими немецкими армиями на местах.

Фюрер приказал этих вечных перевёртышей пока не трогать, позволив им воевать против Советов бок о бок с нацистами, но и доверия к «панам» у немцев никакого. Воспринимают их как баранов, которые сами пришли на скотобойню. И как только они станут ненужными, сразу же пустят их под нож. Если кто-нибудь ещё уцелеет в драке с Советскими Войсками. А те, мляха, и рады стараться: не просто безропотно лезут в самую мясорубку, но и со рвением. Как же! Польшу от ненавистных им русских защищают. И немецких господ, уничтоживших поляков в этой войне куда больше, чем их погибло от рук красноармейцев.

Но сердцу ни в любви, ни в ненависти не прикажешь. Вот и приходится красноармейцам утилизировать носителей знаменитого «польского гонора» в промышленных масштабах. Ведь, как уже знают на Первом и Втором Белорусских, Первом и Втором Украинских, если где у немцев случилась разведка боем, значит, опять поляки лезут. Фрицы их даже с нейтральной полосы после этого не убирают, так и лежат, смердят, во время оттепелей.

Накануне зимне-весеннего наступления произошла смена командующих фронтами. Георгия Константиновича Жукова, которого в этой истории явно «затирают», наконец-то получившего звание «Маршал Советского Союза» (даже позже Константина Константиновича Рокоссовского), с «Варшавского направления» переместили командовать Вторым Белорусским, в район Белостока. Он заменил Рокоссовского, который теперь командует Вторым Украинским, нацеленным на Львов, в который входит 28-я армия при командующим которой состоит Юрий Арсениевич. Первым Белорусским же вместо Жукова теперь будет командовать генерал армии Андрей Иванович Ерёменко. Ну, а Первым Украинским по-прежнему руководит Николай Фёдорович Ватутин, тоже пока ещё генерал армии. Как его называют немцы, «Гроссмейстер», не единожды дравший в хвост и гриву хвалёных германских генералов.

Жуков, конечно, тоже не промах. Всегда на самых ответственных направлениях во время обороны, всегда на самых тяжёлых участках наступления. И проведённые им операции исполнены блестяще. Чего, вон, стоит сначала Брестская наступательная, а потом и Брестская оборонительная операции. Так что немцы его побаиваются. И Ёлхов вовсе не исключает того, что Второй Белорусский, так и оставшийся недвижимым после начала наступления на Кёнигсберг, ещё «скажет веское слово». Не зря же немцы, узнав о новом назначении Жукова, усилили резервами противостоящие ему войска.

Да-а-а… Кёнигсберг… Восточная Пруссия… Исторически самая милитаризованная, сама защищённая германская земля. Что ни город, то крепость. А после того, как Советские Войска приблизились к ней, ещё и снабжённая серьёзным гарнизоном, получившим от Гитлера приказ не сдаваться ни при каких условиях. Имеющим минимум полугодовой комплект боеприпасов. Не зря именно на Восточную Пруссию совершил первый вылет размещённый под Ровно американский полк, вооружённый «Суперкрепостями». Немало русской кровушки пролили за эту территорию в другой истории, и теперь, похоже, тоже придётся пролить её немало.

2-й Украинский начал наступление на день позже фронтов, нацеленных на Восточную Пруссию. Первой промежуточной точкой этого наступления должен стать Львов, от которого пришлось откатиться в результате немецкого осеннего контрудара. Тогда было очень обидно: уже подошли на подступы к городу, ещё небольшое усилие, и возьмём. Но, видимо, не судьба. Теперь у фронта и сил побольше, и немцы были вынуждены снова отправить часть войск в Западную Европу, опасаясь, что англичане, получившую серьёзную трёпку от Люфтваффе, взбеленятся и возобновят подготовку к высадке десанта во Франции, Бельгии или Голландии.

Во главу угла начинающегося наступления была поставлена скорость прорыва вперёд. Тот же самый Львов прорывающейся танковой армии предписывалось обтечь с двух сторон, оставив право взятия стрелковым частям, и, не теряя темпа прорыва, продолжать двигаться дальше на Жешув, Тарнов, Краков. В образовавшийся прорыв вводились общевойсковые армии. По мере продвижения, разворачивающиеся фронтами на север, к внутренним районам Польши (основная масса), либо на юг, к Карпатам. Чтобы не допустить фланговых ударов немецких войск. Как понял полковник Ёлхов, советское командование решило показать гитлеровцам собственную редакцию танковых клиньев «Блицкрига».

Южный фланг фронта, совместно с 3-м Украинским, сбив противника с карпатских перевалов, растекался по равнинной части Венгрии, Пуште. Целью соседей с юга был выход к Будапешту, а потом к Вене, полностью выбивая Венгрию из войны. Ещё южнее их поддерживали армии Балканского фронта, совместно с югославской партизанской армией завершающие освобождение северной части Югославии. После этого части фронта должны продолжить движение на северо-запад и выйти в район озера Балатон.

План охвата Польши с юга, учитывая количество немецких войск, сосредоточенных в «Генерал-губернаторстве», конечно, дерзкий. Рискованный. Что подтвердили немедленно начавшиеся попытки «срубить» танковый клин и оттеснить войска 2-го Украинского от дорог в Карпаты. Но к таким действиям противника армии были готовы, организовав отличное взаимодействие с авиацией, устроившей контратакующим фрицам настоящий воздушный террор. Разведывательные дроны постоянно висели на кромке низкой облачности, отслеживая в видимом и инфракрасном диапазоне любые перемещения немецкой техники. Так что в целом «кишку» прорыва не только не удалось перерезать, но зона контроля медленно расширялась на север. Именно медленно, поскольку штаб фронта постоянно напоминал: вглубь польской территории на север не углубляться. Только на запад, только вперёд!

Организовать действительно мощный фланговый удар у немцев не получалось из-за непрекращающихся беспокоящих ударов Ватутина и Ерёменко. Медленно, намного медленнее соседей, но тоже движущихся на запад. К началу февраля 1-й Украинский взял Хелм и Замостье. 1-й Белорусский вновь захватил Бяла-Подляску.

Не стоял на месте и «товарищ Жюков», начавший прорыв на запад, к Померании, по сложнейшей заболоченной местности. Но если в 1941 году по тем лесам и болотам всё-таки прорвались немцы, намеревавшиеся ударить на стыке Западного и Прибалтийского военных округов, то советский солдат, советская техника тем более там сможет пройти.

А вот 2-му Украинскому после выхода к Бреслау пришлось остановить натиск на запад, чтобы подтянуть тылы и резервы. Даже несмотря на то, что наступление происходило по тому же сценарию, что и прорыв в начале 1945 года к Берлину — передовым частям в затяжные бои не ввязываться, рваться вперёд — маршал Рокоссовский опасался, что разрыв между этими самыми передовыми танковыми частями и отстающей пехотой может оказаться слишком большим.

Вообще ситуация складывалась совершенно непривычная для Юрия Арсениевича, помнящего карты заключительного этапа Великой Отечественной войны. Советские войска «игнорировали» центральные области Польши, продвигаясь вперёд лишь по её северным и южным окраинам. Но поскольку давили по всем направлениям от Прибалтики, где завершалась операция по освобождению этой советской территории, до Венгрии, немцам катастрофически не хватало времени на купирование всех дыр в обороне. К тому же, снова пришлось перебрасывать войска на Запад.

Нет, не во Францию. До Гитлера дошло, что одним из важнейших условий мирного договора, переговоры по которому шли на Мальте, является высадка британо-американских сил в Италии и интернирование германских войск, размещённых на её территории. С перспективой открытия фронта против германо-хорватских войск на западе Югославии. Самолёт с Дуче (кстати, после выхода из войны очень прибавившим в популярности), возвращавшимся с очередного раунда этих переговоров был сбит «неизвестными истребителями» немецкого производства над Тирренским морем. В тот же день немецкие войска вошли в Рим, арестовали короля Виктора-Эммануила и приступили к разоружению итальянских вооружённых формирований. А вот это традиционно «левым» итальянцам уже очень не понравилось!

50

С приближением русских войск к Измиру командующему экспедиционным корпусом в Турции генералу Монтгомери пришлось возвращаться на Родос.

Надежда на то, что части красных, окопавшиеся в узкой прибрежной полосе, прилегающей к Проливам и Мраморному морю, удастся выбросить с занимаемых позиций одним добрым ударом, не оправдалась. Хотя именно это обещали турецкие коллеги, воевавшие с русскими и в Великую войну, и в эту, презрительно отзываясь о низкой стойкости большевистских солдат. Правда, их рассказы диссонировали с тем, что происходило во время оборонительных боёв в районе Полтавы и Воронежа, но виконт Аламейский вполне мог допустить: там красные дрались, защищая свой дом, а здесь — чужие земли, на которых они являются захватчиками. Кроме того, по всем канонам военной науки, здесь не могло быть частей с большим опытом сражений: самых опытных солдат стремятся немедленно заменить тыловыми частями, как только исчезнет угроза нападения. А какая угроза от разоружённой, обескровленной турецкой армии?

Оборудование линии новой границы полевыми укреплениями? Тоже нормальное явление. Но только такие укрепления на подобных участках создаются для того, чтобы снизить потери при отражении набега шайки бандитов, а не ради ведения долгих позиционных сражений, как это было в Великую войну.

В общем, даже разгром роты разведывательного батальона, в качестве авангарда приблизившейся к русским «новым границам» на территории, нагло называемой агрессорами «демилитаризованной зоной», генерал посчитал, скорее, досадной неудачей собственных подчинённых, чем закономерностью. И запретил соваться слишком далеко вперёд до окончательной концентрации сил перед ударом.

После Североафриканской кампании численность войск, предоставленных в подчинение Монтгомери, казалось довольно незначительным: всего-то около пятидесяти тысяч солдат, которые будут наступать от Измира. Но это лишь часть тех, кто должен был принять участие в операции, только первый эшелон. Часть пароходов с личным составом британских, канадских, польских и французских дивизий выгружались в Анталье. Туда же стягивались силы из подмандатной Великобритании Палестины, арабские подразделения. Но, согласно планам, они вместе с турецкими войсками должны были вступить в бой уже после прорыва основной ударной группировки к южному побережью Мраморного моря. Как и те части, что прибудут из Ливии, с Крита и Родоса позднее.

Если не считать бесконечных полётов русских самолётов-разведчиков, то большевики никак не реагировали на концентрацию войск Великобритании и её союзников в так называемой «демилитаризованной зоне». Что вселяло ещё большую уверенность в успехе операции. Значит, у них сил достаточно лишь на то, чтобы отразить удар технически слабо оснащённых турецких войск, но никак не одной из лучших европейских армий, блистательно разгромившей германские войска в Африке. Хуже было то, что, чаще всего, британская авиация оказывалась бессильна перед этими наглецами, летавшими даже над колоннами войск. В отличие от английских самолётов-разведчиков, пытавшихся снять с воздуха русские укрепления: в лучшем случае, их прогоняли поднятые в воздух истребители противника, а в худшем… Значит, придётся пользоваться отрывочными сведениями авиаразведки и данными, полученными от агентуры, посчитал генерал.

Согласно планам, удар сухопутных сил должен был начаться на следующий день после авианалёта на укрепления, прикрывающие вход в Дарданеллы, и атаки на них с моря. Этим штабисты собирались ввести русских в заблуждение относительно приоритетной цели. Те ведь наверняка изучили информацию о Галиополийском десанте и вполне могут предположить, что глупые англичане дважды позволят укусить себя одной и той же собаке.

Но сразу же всё пошло наперекосяк. Первую волну воздушной армады, направлявшейся к Проливам, встретили русские реактивные самолёты, устроившие воздушный бой практически над Измиром. Точнее, побоище, поскольку «Спитфайры» не могли тягаться в воздухе с пушечными реактивными Миг-15, а другие самолёты этого типа, пришедшие из-за Эгейского моря, вооружённые ракетами, расстреляли прекрасно защищённые «Ланкастеры», даже не входя в их зону оборонительного огня. Судя по результативности, самонаводящимися ракетами. И Монтгомери немедленно отменил вылет следующей волны бомбардировщиков до того момента, пока не будет уничтожен аэродром, где базируются самолёты с ракетами на подвеске.

Сравнять с землёй гнездо «огнедышащих драконов», как немедленно окрестили ракетоносцы, тоже не получилось. Несмотря на то, что местонахождение аэродрома их базирования было прекрасно известно, а бомбардировщики действовали ночью. Похоже, помимо стационарных радиолокаторов, на этих «мигах» установлены и бортовые. Иначе никак не объяснить то, что они встретили эти Б-29 в воздухе в темноте и расстреляли их не менее точно, чем днём. Локаторы, куда лучшие по характеристикам, чем имеющиеся на британских тяжёлых ночных истребителях. Оставалось уповать лишь на то, что время подлёта «драконов», базирующихся в районе Салоников, слишком велико, чтобы они могли оперативно реагировать на вылеты штурмовой авиации для поддержки наземной операции и выдумывать замысловатые маршруты для бомбардировщиков.

Не задалось и с прорывом к Проливом боевых кораблей. Их встретили стаи русских подводных лодок, торпедных катеров и бомбардировщиков-торпедоносцев. Причём, и в этом русские утёрли нос англичанам, используя торпеды, явно самостоятельно наводящиеся на цель и сбрасываемые не низко над водой, а с большой высоты. Но это — проблемы не сухопутных войск, а моряков.

Проблемой сухопутных войск, а значит, генерала Монтгомери, стало то, что едва лучшая в мире британская артиллерия начала артподготовку на участке прорыва, как на её позициях стали подниматься разрывы русских снарядов. Контрбатарейная стрельба русской артиллерии оказалась предельно точной, словно большевикам было заранее известно расположение орудий противника, и кто-то корректировал этот огонь. В результате потери артиллерийских частей оказались неожиданно высокими, полевые укрепления русских пострадали незначительно, и первая атака захлебнулась, даже не достигнув русских передовых траншей. Ни лёгкие, подвижные «Тетрархи» и «Крузайдеры», ни тяжело бронированные «Матильды» и «Черчилли» так и не смогли обеспечить прорыв. И если первые вспыхивали от снарядов русской противотанковой артиллерии на дистанции в милю, то последних успешно жгли с дистанции 300–400 ярдов. Оружием, похожим по действию на американские «базуки», но бьющим значительно дальше и точнее.

А потом начался кошмар: русские применили против наступающих частей те же ракеты, которыми была уничтожена разведывательная рота, и бронированные штурмовики Ил-2, прозванные немцами «Чёрная смерть». Совершенно справедливо прозванные. Их прикрывали от британских истребителей многочисленные «яковлевы» и «лавочкины». Они же, а также реактивные Миг-15, обеспечили невозможность использования британской штурмовой и лёгкой бомбардировочной авиации.

Но уже на следующий день командующего экспедиционным корпусом лишили и её: «джерри» словно взбесились после неудачно попытки покушения на Гитлера, в которой обвинили Великобританию. И большинство выделенных Монтгомери самолётов срочно требовалось перегнать в Метрополию для отражения этих бешеных воздушных атак.

С этого и началась агония попытки наказать русских за наглость. Остатков тяжёлой артиллерии хватило на неделю. Штурмовики Ил-2 и противотанковая артиллерия выбили две трети танков, выгруженных с транспортных судов в Измире, за две недели. К исходу этого срока ни о каких наступательных действиях экспедиционного корпуса речи уже не шло. Даже после переброски части войск из-под Эскишехира к Балысекиру, тоже понёсших на марше серьёзные потери от русской авиации.

Вот тогда, поняв, что наступательный порыв войск союзников по Антисоветской коалиции иссяк, красные и перешли в наступление. Не торопясь, перед атакой пехоты и танков тщательно сравнивая с землёй все выявленные укрепления и позиции противотанковой артиллерии, как бы демонстрируя командующему экспедиционным корпусом, как должны проводиться наступательные операции против сильного противника. Одновременно заперев британские корабли и суда минным полем, выставленным подводными лодками и авиацией в устье Измирского залива и методично выбивая их регулярными бомбардировками. Не смогла остановить этот паровой каток даже попытка флангового удара, нанесённая Восточной группой экспедиционного корпуса, изначально предназначавшейся для очистки восточного побережья Босфора.

Не нужно быть великим стратегом, чтобы понять, чем всё закончится: ещё день-два, и русские выйдут на окраины Измира, просто переполненного ранеными британскими солдатами, поскольку морем эвакуировать их не удаётся, автомобильного транспорта для вывоза по дрянным турецким дорогам в Анталью не хватает, а появление в воздухе тяжёлого транспортного самолёта вызывает немедленный вылет русских истребителей. Прорваться к турецкому побережью близ Измира удаётся лишь летающим лодкам, крадущимся буквально над волнами. Ситуацию с наземной эвакуацией осложняет и то, что дороги буквально забиты турецкими беженцами из города. Не помогает даже жестокое обращение с ними солдат, призванных расчищать путь санитарным колоннам: просто невозможно прогнать с пути тысячи и тысячи людей, спасающихся от русского ига.

Именно исходя из сложившейся ситуации генерал Монтгомери запросил у Лондона разрешение на переговоры с русскими о прекращении огня. Уцелевших британских и канадских солдат необходимо спасти. Пускай даже это будет стоить ему дальнейшей карьеры. Будь проклят Черчилль, задумавший эту глупую войну! Этот план следовало бы назвать не «Немыслимое», а «Безумное»!