Ненависть

Глава 11. Что ты делаешь? Беги!

Когда они приехали, все вышли из фургона, но Гынён не сдвинулась с места, уперевшись кулаками в колени и не в силах даже поднять голову. Она сидела, глубоко погрузившись в свои размышления.

«Прости, Соён. Вероятно, я сошла с ума. Надеюсь, ты не будешь смотреть это шоу, особенно если твое имя появится на национальном канале. Но если все-таки посмотришь, то можешь ругать меня и называть последними словами. Или лучше заяви на меня в полицию. Я все пойму. Какая же я идиотка! Хотела показаться смешной и поднять всем настроение, при этом обидев подругу».

Пока Гынён мысленно извинялась перед подругой, Худжун постучал в окно. Камера была позади него.

– Не собираешься выходить? – спросил он с любопытством, делая вид, что не говорил ей ничего обидного некоторое время назад.

Его поступок удивил ее, и она поспешила выйти из машины.

– Тебе нравится запускать воздушных змеев?

В руке Худжун держал змея, который развевался на ветру.

– Зимой самое подходящее время для этого. Ну что, согласна?

Гынён и не помнила, когда последний раз запускала воздушного змея. Она последовала за Худжуном, и вскоре они оказались на небольшой лужайке.

– Почему не летит?

Худжун пытался запустить змея, но потом понял, что нужно сперва размотать веревку.

– Почему веревка такая короткая? – растерянно спросил он.

Гынён стояла позади него, засунув руки в карманы куртки, и наблюдала за происходящим. Затем Худжун хитро глянул на нее и улыбнулся.

– Сможешь поймать его, если что?

Гынён все еще была смущена произошедшим в машине и на автомате кивнула, хотя даже не знала, сможет ли она запустить змея.

– Ветер хороший, погода тоже. Куда бы тебя запустить? Лети, словно огонь.

Забавно. Странное сравнение воздушного змея и огня. Вряд ли он смог бы лететь, как ветер, а вот сгореть очень даже мог бы.

Порхая из стороны в сторону, воздушный змей поднимался все выше в небо. Однако проблема заключалась в том, что Худжун не очень умело управлялся со змеем и случайно отпустил его.

Он воскликнул:

– Улетает!

Гынён тут же побежала к тому месту, куда приземлился змей, подняла его и отдала Худжуну.

– Спасибо! – улыбнулся он.

Гынён, немного запыхавшись, лишь молча кивнула. Но тот снова воскликнул:

– Нет, он снова улетает!

Боже! Девушка посмотрела в небо. Воздушный змей развевался на ветру. Сам, что ли, не мог поймать?

Единственная физическая активность в жизни Гынён – дыхательная гимнастика, тем не менее она изо всех сил бежала за змеем. Девушке все это ужасно не нравилось, но нужно было играть на камеру и улыбаться.

Гынён нахмурилась. Ей больше ничего не оставалось, кроме как гоняться за воздушным змеем.

Худжун снова и снова ждал, когда девушка принесет ему змея. С пятого раза она настолько вымоталась, что ей стало плохо.

– Прошу. Привяжи его к руке. Я больше не могу.

Гынён, держа змея в руке, наклонилась и пыталась отдышаться, словно еще чуть-чуть – и упадет в обморок.

– Ой, снова улетает!

Персонал на площадке залился смехом. Гынён раздраженно взглянула на Худжуна, казалось, она готова была убить его. Худжун же улыбнулся ей.

«Ты ведь это нарочно?» – спросила она у него взглядом.

«А как ты думала?»

На мгновение Гынён хотела схватить его за воротник и от души надавать тумаков, как в следующее мгновение камера оказалась прямо рядом с ее лицом.

– Прости, сегодня ветер слишком сильный. Не могу его удержать, – с наигранной грустью сказал Худжун.

Гынён почувствовала, как на глазах наворачиваются слезы. Продюсер сказал ей сблизиться с ним. В ее глазах он был слишком жестоким, словно ребенок, который получает желаемое, заставляя других страдать. Девушка даже не успела сегодня позавтракать.

Гынён посмотрела на Худжуна и нахмурилась. Тот лишь хитро улыбнулся и прошептал:

– Что такое? Беги!

Гынён чувствовала камеру сбоку от себя и не могла ничего поделать, а потому просто улыбнулась.

– Да, сейчас.

Она снова бегала туда-сюда. Затем Гынён поняла, что, как только отдает Худжуну змея, можно сразу бежать его ловить. Так продолжалось какое-то время. Она ловила и приносила воздушного змея Худжуну.

Девушка думала, что не переживет этот день. Вся ее обувь была испорчена. Она понимала, что была обязана Худжуну, поэтому он так мучает ее.

Спустя время она ужасно вспотела, пока носилась за змеем, ее волосы напоминали воронье гнездо, руки и ноги закоченели, а нос стал синим, как у алкоголика. Теперь она была больше похожа на местную сумасшедшую, которая решила побегать в январский погожий денек.

Когда все закончилось, к ней подошел продюсер.

– Сегодня все было отлично. Уверен, зрителям понравится. Мне сказали, что вы пытались шутить в машине. Мы отредактируем этот материал.

Затем он довольно похлопал Гынён по спине и ушел. В какой-то момент она хотела исчезнуть с лица земли, но тут в поле зрения попал Худжун, который уже был в фургоне.

Джихян сел за руль, Худжун указал пальцем на Гынён. Затем поднял другой палец.

1:1.

Девушка думала, что взорвется от злости.

Гынён доползла до дома и развалилась на диване в гостиной прямо в одежде. Затем через пару секунд вскочила с места.

– Фу! Ну и вонь!

Девушка закрыла нос рукой и сморщилась. Вся квартира снова пропахла потом и грязью.

Гынён быстро встала и начала вытирать пол. Ладони прилипали к нему. Сейчас она как никогда была бы рада швабре. Пол требовал тщательной уборки.

Поскольку моющих средств под рукой не оказалось, она решила вымыть его соленой водой. Не смогла найти кастрюлю, поэтому решила использовать одну из емкостей, которую нашла на кухне.

Гынён набрала воды, добавила туда соль, и поставила ее на плиту, чтобы нагреть. Затем сняла одежду, в которой была сегодня и которую надевала на съемках, чтобы постирать.

На пол упал небольшой черный пакетик. Сначала она не могла понять, откуда он у нее, а затем она вспомнила, что так и не отдала его Худжуну.

– Совсем забыла.

Она вспомнила, как кто-то из съемочной группы просил передать его Худжуну. Девушка решила проверить содержимое, так как если там что-то важное, то она сможет передать это через Джихяна. Внутри оказались носки и полотенце.

– Неужели он собирался переодеваться прямо на съемках?

Гынён положила вещи обратно в мешок. Но тут ее рука нащупала что-то вроде лямки. Она потянула за нее и достала белый бюстгальтер в красный горошек, окантованный красной шелковой ленточкой. Не похож на новый, самый маленький по размеру. Девушка боялась предположить, что он принадлежит Худжуну.

Гынён брезгливо отбросила бюстгальтер на пол. Она задумалась, зачем он мог понадобиться Худжуну, и искренне надеялась, что тот не окажется извращенцем.

Найти такую вещь среди вещей звезды довольно необычно.

От раздумий у нее разболелась голова. Поскольку Гынён долгое время проработала журналистом, у нее появилась привычка докапываться до сути вещей. Она пыталась найти во всем хоть какой-то смысл. Но сейчас не знала, что делать со своей находкой.

Гынён серьезно посмотрела на пестрый девчачий бюстгальтер, который подняла с пола и держала в руках. Если забыть, что она репортер, сейчас Гынён должна действовать как менеджер Худжуна.

Конечно, она ненастоящий менеджер, но после разговора с Джихяном в ту ночь девушка понимала, что быть чьим-то менеджером не так уж и просто. Даже если это все понарошку, она все равно должна вести себя соответственно.

Если бы Гынён по-прежнему ненавидела Худжуна, то непременно бы разместила фотографии в интернете с такой ценной находкой. Под заголовком «Из личных вещей Худжуна».

Но сейчас потихоньку ее мнение о нем менялось. Ей не хотелось разоблачать его и выставлять посмешищем. Конечно, Гынён не была настолько жестокой, но сейчас задумалась, хочет ли продолжать съемки рядом с таким человеком.

На мгновение по телу пробежали мурашки, и она скрестила руки на груди.

Позвонил продюсер.

– Первая дата выхода в эфир уже назначена – в следующую субботу в семь часов вечера. Вы же знаете, что превью, снятое с Худжуном, уже вышло? Со следующей недели у нас начнется серьезная работа. Будьте готовы.

Если бы продюсер периодически не звонил Гынён, она бы вообще была отрезана от событий внешнего мира. Даже если бы наступила война и квартиру регулярно обстреливали, она бы вряд ли вышла на улицу посмотреть, что происходит. Каждый раз Гынён задавалась вопросом, что не так с этим домом.

По какой-то непонятной причине ее ноутбук не ловил интернет, поэтому, чтобы поработать за компьютером, ей нужно было отправиться в интернет-кафе.

Девушка решила немного поработать. И только она собиралась выйти из квартиры, как раздался звонок в дверь. Теперь она не была уверена, кто именно пришел на этот раз. Джихян или Худжун? Но оба, без сомнения, отругали бы ее за то, что она сразу открыла дверь.

Гынён осторожно взглянула в глазок. Выпуклое стекло позволяло увидеть почти все пространство перед входом в квартиру.

Девушка тяжело вздохнула и отступила. Даже через маленькое стеклышко она почувствовала ауру Худжуна. Гынён постаралась успокоиться и открыла дверь. Он же втолкнул ее внутрь и сам зашел в квартиру.

– Что ты делаешь? Нельзя было сразу открыть?

– Сам же говорил, что нельзя кому попало открывать дверь, – заворчала она, глядя на затылок Худжуна, проходящего мимо.

– Это я-то кто попало? Я, вообще-то, хозяин этой квартиры.

Гынён внимательно посмотрела на Худжуна, а затем на его лодыжку, на которой больше не было повязки. Он вполне мог ходить и даже бегать.

– Ты ведь здоров? – задорно спросила Гынён, хватаясь за дверную ручку.

– Конечно, – прямо ответил Худжун и кашлянул.

Кто бы сомневался. Вероятно, нога в принципе никогда и не болела. Какой же он все-таки противный. Теперь она жалела о том, что прониклась к нему сочувствием.

– Зато у меня теперь все тело болит, – сказала Гынён, указывая на руки и ноги.

Но его вовсе не интересовало состояние ее здоровья.

– Тебе стоит больше тренироваться. Как ты можешь быть такой неспортивной? – ответил он, снимая пленку с предмета в своей руке.

– В жизни есть много чего, кроме спорта. Так что силы и энергию можно использовать для иных вещей.

– И каких же? – проворчал Худжун, все еще разворачивая пленку.

– Ну не знаю. Например, для этого.

Девушка взяла пакет с одеждой и протянула ему.

– Что это?

Худжун посмотрел на пакет.

– Похоже, что твое. Возьми.

Девушка качнула пакет в сторону Худжуна. Он взял его и непонимающе осмотрел.

– Думаешь, это мое?

– Да. Меня попросили передать тебе, так как ты забыл его перед съемками.

– Уверена?

Худжун открыл пакет, явно ничего не подозревая.

– Носки? – спросил он, заглядывая внутрь.

– Неужели тебя ничего не смущает? Тебе должно быть хотя бы капельку неловко открывать это при мне, – с беспокойством сказала Гынён.

– С чего бы вдруг? Что это?

Немного порывшись в пакете, он нащупал лямку красного бюстгальтера и потянул за нее.

– Фу, прекрати! Зачем ты достаешь это? Извращенец?!

Гынён закрыла лицо руками и закричала.

– Это твое? – держа бюстгальтер за лямку, спросил Худжун.

– Что? С ума сошел? Зачем бы мне тогда класть это в пакет и отдавать тебе?

Девушка была в ужасе, а Худжун лишь покачал головой.

– Тогда почему это здесь?

– Все просто: ты извращенец!

– Я?! – Худжун закатил глаза.

– И как часто ты проворачиваешь подобное? Только честно. Сколько лет?

– Что?

– Извращенец! Как давно ты этим занимаешься?

– Это не мое! – закричал парень, яростно размахивая пакетом.

– Спрячь это! Не могу смотреть. Я никому не скажу, так что можешь не волноваться на этот счет…

– Ты с ума сошла? Что ты несешь?

– Ты извращенец, вот ты кто!

– Почему ты подкидываешь свои вещи другому человеку и называешь его извращенцем? Совсем жить надоело? – Худжун чуть ли не набросился на Гынён.

– Боже! Ты собрался убить меня? Тебя посадят! Теперь я понимаю, что ты за человек!

– Что?

– У тебя раздвоение личности!

– Эй! Тебе нравится превращать других людей в сумасшедших? – яростно кричал Худжун и тряс пакетом. – Ты точно решила сегодня умереть!

Гынён встала как вкопанная. Худжун посмотрел на нее и засунул бюстгальтер обратно в пакет. Затем достал телефон и набрал номер.

– Что, не хочешь сам марать свои ручки, поэтому звонишь кому-то, чтобы разобрались со мной? – саркастично спросила она.

Худжун перевел взгляд на экран телефона – проверить, ответили ли ему на том конце.

– Сейчас посмотрим, кто тут из нас сумасшедший, – холодно произнес он.

После он включил видеозвонок на телефоне и показал сумку, которую держал в руках.

– Ну? Я оставил это недавно в прихожей квартиры, где у нас проходят съемки.

На том конце донесся голос Джихяна.

– Как этот пакет попал к тебе? Ты ходил в ту квартиру? Заглянул в него? – с любопытством спросил Джихян. Затем Худжун посмотрел на Гынён и протянул ей телефон.

– Ну что, сама спросишь?

Холодный голос Худжуна даже напугал девушку. Она взяла телефон обеими руками.

– Джихян? Это Ли Гынён.

Мужчина поприветствовал ее, но был явно удивлен:

– О, привет!

Наступила тишина, и Джихян ждал, пока Гынён заговорит первая. Девушка посмотрела на Худжуна и затем начала быстро объяснять ситуацию. Возможно, он будет покрывать своего подопечного, но она должна была все выяснить.

Девушка набралась смелости и заговорила:

– Мне передали это работники студии. Сказали, что пакет принадлежит Худжуну. Что там было?

– Ну, в основном предметы первой необходимости.

– Что? Как…

Девушка набралась смелости и продолжила говорить. Худжун, наблюдавший за происходящим, вырвал телефон из рук Гынён и закричал прямо в него:

– Прежде чем получить его, она залезла туда и обнаружила женский бюстгальтер! Ты что-то об этом знаешь?

– Что? – Джихян был в ужасе.

– Должно быть, какой-то сумасшедший подбросил его туда, Джи! Этикетки на нем нет, – внимательно осматривая бюстгальтер, сказал он.

Девушка с удивлением посмотрела на Худжуна, который тем временем кашлянул и, немного смутившись, продолжил говорить:

– Так или иначе, из-за этого меня сегодня обозвали извращенцем! Думаю, нам нужно прекратить съемки!

Ну, может, это и хорошая идея.

– Дай мне Гынён.

Девушка слышала голос Джихяна, который был настроен решительно. Затем Худжун сунул свой телефон Гынён.

– Слушаю.

Девушка взяла трубку, словно это было в порядке вещей.

– Пожалуйста, избавься от бюстгальтера. Вероятно, кто-то из фанаток решил так подшутить и прислал Худжуну свое нижнее белье.

Гынён смутилась, потому что ей была неприятна сама мысль об этом.

– Не пойми меня неправильно. Когда на концерте звездам кидают подобное, никто уже не удивляется. Это происходит не только с Джуном, а со всеми знаменитостями-мужчинами, – сказал он мягким голосом человека, который, похоже, совсем не умеет злиться. – Прости, но я попрошу тебя позаботиться об этом вместо меня. Нам нужно работать дальше.

– Хорошо, – тихо ответила Гынён.

– Спасибо. Надеюсь на тебя.

– Да.

– И еще – прекрати ссориться с Джуном, – сказал Джихян, сдерживая смех.

– Хорошо. Отдыхайте!

Девушка попрощалась с Джихяном и отключилась, протянув телефон обратно Худжуну. Тот разозлился и выхватил у нее телефон.

– Ну что? Теперь убедилась?

– И что теперь? – хмыкнула Гынён и взяла пакет.

– Джи очень часто расстраивается из-за многих вещей, поэтому, когда я встречаю новых людей, сразу понимаю, что они из себя представляют. Но в нашем случае между нами пропасть. – Худжун все никак не унимался.

– О, ну надо же! Звезда ты наша! – закричала девушка, хватая пакет из его рук. – Похоже, носки совсем новые, что планируешь с ними делать?

Она сунула носки Худжуну.

– Ты серьезно сейчас? Ну если так хочешь, сама и носи!

– Они слишком большие для меня!

– Тогда на голове носи вместо шапки! – закричал Худжун, брызгая слюной.

– Так что с этим делать-то?

– Я же сказал: носи, если хочешь! – высокомерно ответил Худжун.

– Куда ты? У меня уже голова от тебя болит! – крикнула Гынён вслед Худжуну.

Тот повернулся к ней и сказал:

– Ну а что? Ты же можешь и бюстгальтер надеть. О, или он тебе будет великоват? Хотя, кажется, он как раз подходящего размера.

– Что?

Девушка испуганно отпрянула от Худжуна и прикрыла грудь обеими руками.

– Хм! – фыркнул он и отвернулся.

Неужели он смеется? Неужели он только что разглядывал ее грудь? Какой же отвратительный человек! Гынён приняла это за вызов.

Она попыталась успокоиться и посмотрела на Худжуна, но тот игнорировал ее. Он взял пакет с вещами, которые принес с собой.

– Что ты там купил? – заворчала Гынён, указывая на пакет.

– Не твоего ума дело.

Худжун развернул пакет, бросил его на пол и быстро скрылся в своей комнате с содержимым.

Гынён выбросила бюстгальтер в мусорное ведро, затем, немного поколебавшись, достала носки и сунула их себе в карман с мыслью, что позже сможет отдать своему отцу. Девушка выбросила пустой пакет в мусорное ведро и обернулась.

– Я ухожу! – крикнула она в сторону комнаты Худжуна и направилась к входной двери. Через несколько секунд владелец квартиры высунулся из комнаты.

– И куда ты?

– В компьютерный клуб! – коротко ответила Гынён и открыла входную дверь. Худжун ничего не сказал.

Какой же он все-таки бессердечный! Девушка скривила губы и с силой захлопнула дверь.

Посреди темного компьютерного клуба сидела Гынён, и свет монитора освещал ее лицо.

Ну вот, девушку снова возвысили до ранга мастера боевых искусств. Как воспитанный человек, после таких комментариев она чувствовала себя особенно жалкой.

Гынён пересматривала видеоинтервью с фанатами Худжуна и читала статьи, которые все больше загоняли ее в уныние.

Девушка возмущенно сжала кулаки.

Фанаты и правда пугают. Никто не видит настоящего Худжуна, и ей приходится страдать от этого. Вчерашний преступник становится сегодняшней жертвой.

Гынён вспомнила совет Хигона не заглядывать в интернет. Тем не менее и тут и там пестрели новости о предстоящем шоу. Девушка хотела, чтобы все закончилось.

Пока она кликала мышкой по разным сайтам, то наткнулась на проморолик программы, в которой был Худжун. Он сидел и, разговаривая с Гынён, сладко улыбался.

«Съемки начинаются этой зимой. Жанр – романтическая комедия. Мне хотелось попробовать себя в новой роли, и я наткнулся на это шоу. Подумал, что это отличная идея и так я смогу лучше познакомиться с фанатами… Ой, антифанатом. В общем, мне хотелось стать ближе к своей аудитории, помимо официальных фан-встреч».

Его интервью было милым и невинным, однако чрезвычайно продуманным, чтобы привлечь аудиторию.

«Если я познакомлюсь с новыми людьми благодаря этой программе, то наверняка смогу подружиться с ними. Я хочу быть человеком, который общается со своей аудиторией и понимает ее, а не строит из себя холодную знаменитость. Хочу, чтобы они знали, что я такой же человек, как и они».

Когда Худжун распинался о том, что он реальный человек и хочет быть ближе к людям, сердце Гынён забилось чаще. Она вспомнила его грустный голос в тот день, когда он перестал притворяться и был настоящим.

На самом деле она понимала, что, несмотря на его известность, за всеми этими масками скрывается реальный человек. Но по мере того как его популярность растет, увеличиваются и требования аудитории к нему, поэтому он вынужден заботиться о том, чтобы всегда хорошо выглядеть и правильно себя вести.

Худжун, которого видела Гынён, был именно таким. Он носит черные пакеты, пьет соджу и живет воспоминаниями.

Она бы никогда не узнала об этом, если бы не познакомилась с ним поближе. Может быть, именно фанаты превратили его в такого замкнутого человека? Возможно, именно из-за людей, которые хотели видеть только его положительные стороны, Худжун стал таким. Они просто не оставили ему выбора.

Так выглядит одиночество? Гынён не была его фанатом, но это не значит, что она не понимала его чувства.

Худжун был настолько одинок, что даже не мог назвать имя женщины, которую любил всем сердцем.

Гынён сделала глоток кофе и вышла из компьютерного клуба. Настроение у нее было печальное.

Когда она вернулась домой, Худжуна уже не было. Вместо этого в коридоре лежал мусор. Купить что-то и донести до квартиры руки есть, а вот взять и вынести за собой мусор – это уже неподъемная задача. Пока девушка возмущалась, она вдруг задумалась, что же Худжун делал в комнате.

Гынён решила проверить, заперта ли дверь в комнату Худжуна, и потянулась к ручке. Он говорил ей не заходить туда, и, немного поразмыслив, она решила исполнить его просьбу.

Похоже, он действительно был одинок, несмотря на то что вокруг него была толпа людей. Ему бы не понравилось, что кто-то вторгся в его личное пространство, которое он так старался защитить. Гынён решила, что завтра, вероятно, они снова будут как кошка с собакой, но сегодня она хотела отнестись к нему с уважением. Как к человеку, который, скорее всего, уже устал притворяться.

Кроме всего прочего, когда она видела певца, ей было жалко его как человека. На съемочной площадке, пока все готовились к съемкам, Худжун подошел к Гынён и сказал, что хочет чизкейк.

Ближайшая пекарня находилась в двадцати минутах езды, а кофейня, в которой готовили его любимые чизкейки, вообще в получасе.

– Извини, но я плохо себя чувствую, и мне так хочется чизкейк. Тебе не трудно купить его для меня?

Худжун старался говорить это как можно застенчивее. Но на самом деле ничего у него не болело, поэтому он мог спокойно съесть что-нибудь сладкое из магазинчиков неподалеку.

– Я очень хочу съесть именно тот чизкейк. Когда мне становится грустно или я чувствую себя плохо, он всегда мне помогает. Но если это слишком затруднит тебя, то я справлюсь и так, – сказал он с грустной улыбкой.

Позади послышались громкие вскрики фанаток.

– Ты что, не слышишь? Наш Худжун хочет тортик! Неужели ты не можешь купить его? – кричали они изо всех сил. Рядом с Гынён стояла девушка в облегающем жилете и внимательно смотрела на нее.

Гынён уже какое-то время не заходила в интернет и поэтому не видела всех тех статей, что о ней пишут. При этом она старалась хорошо играть свою роль и из кожи вон лезла, чтобы исполнять все прихоти Худжуна.

К счастью, фургон его был свободен и ее смогли отвезти за чизкейком. Она спешила изо всех сил. Запыхавшаяся, вернулась и сунула Худжуну его торт.

– Купи еще. Думаю, персонал тоже захочет попробовать чизкейк.

Внезапно Гынён стало абсолютно плевать на остальных людей. Сотрудники, которые слышали их разговор, с жалостью посмотрели на нее. Тем временем Худжун по-прежнему застенчиво улыбался и делал вид, что он благодарен, правда, взгляд его был злобным.

А он не так прост. Худжун тайком показал ей два пальца, а затем один.

2:1.

С самого утра Гынён чувствовала, словно по ней поезд проехался. Ей казалось, что она начала стареть раньше, чем остальные. Особенно после их постоянных перепалок с Худжуном.

Мама всегда говорила ей, что каждый из нас получает столько бед, сколько может вынести, и не более того. Она была уверена, что преодоление трудностей потом будет вознаграждено.

Сегодня запястье Гынён было обмотано бинтом.

– Вы поранились? – обеспокоенно спросил продюсер Хан.

– Кажется, я потянула связки, когда поднимала тяжести. Так больно теперь…

Худжун с подозрением посмотрел на девушку, которая, как ему показалось, слегка ухмылялась.

– Ну вот, вы по очереди оказываетесь не в форме. Сегодня нам нужно много вещей взять с собой на съемки. Как же быть? – сказал продюсер, почесывая затылок.

Накануне Джихян провел брифинг для журналистов, и теперь необходимо было отснять фотосессию.

– Я справлюсь, – спокойно произнесла Гынён, поглаживая запястье.

– Вы должны быть осторожнее, здесь много ценных вещей, – сказал Джихян, обеспокоенно посмотрев на девушку.

– Не волнуйтесь. Я справлюсь, – ответила она, сжимая запястье.

Съемка началась, когда они вышли из машины. Теперь, даже если камера была прямо рядом с лицом Гынён, ей было все равно, снимают ее или нет. Она научилась держаться перед камерой, и поэтому во время съемок ей стало легче играть свою роль.

Когда они пришли на съемочную площадку, девушка встала перед багажником и повесила пару вещей Худжуна на перевязанную руку, а когда вернулась на площадку, споткнулась.

– Ой!

Вещи, которые держала Гынён, упали на пол, и она тут же схватилась за запястье. Когда Худжун увидел, что его вещи оказались на полу, то вздрогнул всем телом, подбежал со скоростью света и начал подбирать вещи. В это же время он холодно глянул на Гынён, но постарался как можно мягче спросить:

– Все в порядке?

Гынён прищурилась и, обхватив запястье, состроила очень виноватое выражение лица.

– Рука вдруг заболела, и я не смогла удержать вещи. Прости меня. Ты ведь не злишься?

Гынён потянулась за вещами, которые держал Худжун, однако он поспешно отвернулся и крепче вцепился в вещи.

– Нет. Я сам.

Его взгляд говорил красноречивее слов. Худжун смотрел на нее злобно, словно хотел убить прямо на месте.

– Тогда я принесу остальное.

Гынён начала доставать остальную одежду из машины.

– Ой, кажется, на что-то наступила. И почему я такая неуклюжая? – сказала она, словно смущаясь.

Гынён посмотрела на одежду Худжуна, которую волочила по полу. Она уже предвкушала, как тот будет кипеть от злости. Нашла его глазами и прочитала на лице: «А ты устроила хорошее шоу!»

– Все в порядке. Я могу сам, отдохните немного.

Худжун стиснул зубы и попытался выдавить из себя дружелюбную улыбку.

– Ты так добр ко мне. Еще раз прости.

Девушка опустила взгляд и кивнула. В итоге Худжуну пришлось нести самому весь свой багаж. Камера тем временем все это снимала, чтобы ничего не пропустить. Парень ни разу не поинтересовался у Гынён, правда ли она повредила руку или просто притворяется, так как везде были камеры.

– Худжун, вы такой заботливый! Как здорово. Зря я злилась на вас, – не без сарказма сказала Гынён, когда проходила мимо Худжуна.

– Благодарю, – ответил он с улыбкой.

Затем он сменил выражение лица и прошел вперед. Что ж, игра начинается… Пока никто не видел, он стукнул Гынён по макушке.

День начинался хорошо, но под конец съемок начался ливень. Лило как из ведра.

– Дождь!

Гынён стояла у входа на площадку и смотрела на серое небо.

– Так хорошо, – пробормотала она, погрузившись в свои мысли. Затем обернулась, и Худжун оказался прямо рядом с ней. Он посмотрел на небо и нахмурился.

– Боюсь, что не смогу держать зонт. Как же быть?

Девушка наигранно подняла руку и посмотрела на певца. В ответ он посмотрел на нее и пожал плечами.

Камера была рядом с ними. Гынён задавалась вопросом, додумается ли Худжун принести зонт, но тот ничего не ответил, посмотрел на девушку, а затем снова на небо.

– Укройся!

Глаза Гынён на мгновение расширились, и она удивленно посмотрела на Худжуна. Тот снял свое пальто, накинул его на голову девушки, укрывая ее от дождя, и вопросительно глянул на нее. Неужели предлагает ей прижаться к нему?

Девушка тут же покраснела. Худжун взглядом показал, чтобы она подошла ближе, но вместо этого она лишь попятилась назад. Тогда он схватил ее за руку, притянул к себе и положил ее руку себе на спину.

– Побежали!

…И они действительно побежали.

На пальто падали капли дождя, и казалось, что скоро оно промокнет насквозь. Худжун с Гынён были словно отрезаны от всего остального мира.

Сердце у обоих колотилось. Дыхание стало прерывистым.

Разве так должно быть?

Гынён почувствовала, что от волнения тошнота подступила к горлу. Сейчас она была один на один с мужчиной, которого ненавидела, однако в то же время сердце ее билось чаще. Ей казалось, что она сходит с ума.

Девушка пообещала себе, что никогда больше не будет находиться с ним наедине так близко. И уж тем более они больше не будут вместе бегать под дождем.