Неоновый лабиринт

Глава 8

Жилище сенатора Темирязева располагалось в Сенатском районе столицы. Находилось оно на восемьсот шестом этаже и относилось к люксовой категории. Более того, поляк столь серьёзно и капитально подошел к его оформлению, что ещё подлетая к зданию, мы поняли где именно находится требуемое нам место.

Всё дело в том, что даже снаружи здания Гнелий умудрился заменить типовую отделку на камень с подсветкой в виде бронзовых светильников, из-за чего два этажа выделялись как внешне, так и формой окон, ставших высокими, узкими с овальной аркой сверху. Этакая упрощенная версия готического стиля.

— Подозреваю, что сегодня мы останемся под впечатлением, — задумчиво произнёс майор, глядя на открывающийся нам из окна кара вид.

— Полагаю, что да, — согласился я с ним, — А, ведь, мы даже не приступили к делу…

После посадки на выделенной площадке, мы спустились с верхнего уровня на нужный этаж и удивленно замерли перед двустворчатыми дубовыми дверями, обитыми широкими металлическими полосами. На каждой имелось большое кольцо-ручка из тяжелого металла. С двух сторон от входя на стене, тоже облицованной натуральным камнем, располагались бронзовые светильники. От лифта, по небольшому коридору, к дверям был постелен алый с золотым шитьем ковер.

— Однако, — только и смог выдавить я из себя, удивленный представшей перед нами картиной.

— Всё интереснее и интереснее, — хмыкнул Разумовский, — Что ж… Полагаю, пора приступать к работе…

Двухуровневые апартаменты Темирязева… впечатляли. Размахом и отделкой, а так же ценой. Если бы кто-то вздумал потратить деньги, использованные на благоустройство жилища сего сенатора в военных нуждах, то смог бы приобрести и укомплектовать пяток тяжелых корветов, набрать экипажи и десантные группы, да ещё и сформировать зарплатный фонд на пару-тройку лет. Во всяком случае, именно такие мысли крутились в моей голове, когда мы вошли в жилище Гнелия Темирязева.

Начать стоит с того, что в столице Империи есть только один особняк — дворе императорской семьи. Все остальные жители планеты, несмотря на своё положение, живут в квартирах различного уровня комфортности. Сенатор исключением не был, но… Стоило нам войти в его жилище, как появилось ощущение, будто бы попал куда-то близ Королевского Тракта в Кракове — в некий древний особняк, некогда построенный состоятельным шляхтичем, да так и сохранивший свой вид.

Стены, пол и потолок оказались отделаны настоящим камнем. Каждые три метра имелись имитации колон из того же материала, а между ними висели картины и гобелены, освещаемые парными светильниками, выполненными под старинную бронзу. Арочные проходы между комнатами и залами украшены плотными занавесями, а обеденное помещение и вовсе вызывало ассоциации со средневековым замком, где находился длинный стол со множеством подсвечников и громадный камин позади хозяйского, похожего на трон, стула с подлокотниками и высокой спинкой

— Неплохо сенаторы жить изволят, — покачал я головой, оглядывая обстановку.

Массивная мебель из натурального дерева, диваны и кресла, обитые натуральными тканями… Каждый предмет интерьера здесь стоит больше чем «Варяг» и «Ночной полет» вместе взятые. А, ведь, мы ещё не дошли до рабочего кабинета и спален.

Отправив дроидов проводить сканирование помещений, Разумовский принялся осматриваться, расхаживая по обеденному залу. Впечатляющее помещение. Помпезное и броское, кричащее о любви к демонстративности и роскоши.

— Более чем неплохо, — фыркнул майор, открыв шкатулку из красного дерева, стоящую на небольшом круглом столике возле камина, — Я бы сказал, превосходно, — добавил мужчина демонстрируя сигары, лежащие в этом уменьшенном варианте ларца, — Учитывая уровень доходов семьи Темирязевых… Далеко не по задекларированным средствам, хочу заметить…

— Думаете, всё дело в хищениях? — поинтересовался я, — Но это весьма… сомнительно. Прямого доступа к бюджету у него не было…

— Темирязев мог лоббировать интересы корпораций, а те… благодарили его, — пожал плечами офицер, наблюдая за тем, как дроиды принялись фотографировать и описывать содержимое апартаментов сенатора, — Как правило, именно так дела и обстоят. Обычно, СИБ и прокуратура закрывают на подобные вещи глаза, если они не несут ущерба государству, но… Не всегда. Военная отрасль, медицина и образование — неприкосновенны. Императорская семья давно ведет политику милитаризованного государства, но с качественным здравоохранением и высокой планкой обучения. Армии нужны здоровые и квалифицированные специалисты, а не грязные оборванцы с выпадающими зубами…

— Но подобные лобби…

— Одна из множества коррупционных схем, — пожал плечами Разумовский, — Древняя как само человечество… И самая безобидная из всех возможных. А расстреливать всех подряд, как делали в древности… Не самое умное решение. Так можно остаться без кадров. Пусть уж лучше будут подобные, «разрешенные» схемы, полностью контролируемые силовиками, чем беспредел.

— Печально, — вздохнул я, идя дальше в глубину апартаментов.

— Увы, но такова грустная жизнь, — кивнул мой спутник, — К слову, что скажете? Ваше впечатление?

— Самовлюбленный, националист, — остановился я оглядываясь, — Любит классику и традиционализм… Хм… Минуту.

Выровняв дыхание, я закрыл глаза и потянулся волей к информационному полю этого места, стараясь считать его содержимое. Почти сразу перед взором принялись мелькать образы и картинки как Гнелий устраивает банкеты, принимая богато одетую публику. С кем-то из приглашенных он уходит в глубину помещений. Не открывая глаз, я направился по тому же пути, ориентируясь в пространстве исключительно по движениям фантом сенатора

Вот они зашли в кабинет и Темирязев с улыбкой уселся в своё кресло, кивнув гостю на второе. Они раскурили сигары и принялись неспешно что-то обсуждать… Затем этот образ рушится. На его месте появляется другой, насыщенный энергией эмоций и чувств. Темирязев стоит перед сейфом, вводя длинный код. В руке мужчины информационный кристалл, вызывающий в нём чувство гордости и радость, предвкушение и осознание причастности к чему-то грандиозному…

Протянув руку, я надавил на каменную кладу, как это делал сенатор. Её кусок сразу погрузился в стену, а затем отъехал в сторону. Я же, набрав нужный код, который смог запомнить из видения, услышал щелчок. Однако, спешить с открытием дверцы не стал. Гнелий оставил «подарочек» в виде плазменной гранаты. Чтобы она отключилась, надо чуть приоткрыть дверцу, а затем, посчитав до трех, закрыть и только после этого детонатор выключится. Хитрая схема программирования сенсора движения.

Выполнив требуемые манипуляции, я открыл глаза и уставился на обойму с миниатюрными информационными чипами и стопки листов документов. На отдельной полочке лежал большой ежедневник в кожаной обложке с металлическим тиснением.

Обернувшись, я посмотрел на Разумовского, наблюдающего за мной через наполовину опущенные веки. Лицо майора казалось высеченным из серого камня, а правая рука сжата в кулак. Весьма странная реакция… Впрочем, кто знает в каком ключе проходило его общение с другими мистиками?

— Я не один раз имел возможность работать с вашими коллегами, Алекс, — вздохнул мужчина, подходя к сейфу, — Но всегда эти случаи ставили меня в тупик. Вы… слишком отличаетесь от обычных людей.

— В какой-то степени, мы и не люди, — пожал я плечами, отходя в сторону и принимаясь осматриваться.

Кабинет сенатора был выполнен уже в английском стиле. Деревянные панели, паркет, покрытая лаком мебель, книжные стеллажи и… Похоже, что Темирязев был не беднее Императора. Ведь, бумажные книги не просто редкость, а весьма дорогая редкость. Каждая из книг, что стояли на полках громадных стеллажей, по своей цене приближается к новенькому спортивному кару. А это, приблизительно, равно стоимости «Ночного полета» в его наилучшей комплектации.

— Надеюсь, на этом вы не закончите показ чудес? — хмыкнул Разумовский, принявшись доставать из открытого сейфа нашу добычу.

— Думаю, что нет, — кивнул я, обдумывая с чего начать дальнейшие поиски, — Судя по моим ощущениям, тут хватает тайников с полезными для нас сведениями…

— Что ж… Приступайте, — усмехнулся майор, — Не буду вам мешать…

Усевшись в любимое кресло Темирязева, я расслабленно откинулся на его спинку, наслаждаясь качеством мебели, а затем, выполняя дыхательную технику, принялся настраиваться на информационное поле. Работы предстояло очень много. И если дроиды обыскивают остальные помещения апартаментов, то мы пока будет заниматься кабинетом.

— Вы там не заснули? — поинтересовался Разумовский спустя некоторое время.

— Задняя стенка сейфа — замаскированная дверца ещё одного хранилища, — ответил я, выныривая из потока образов, который оказалось крайне сложно фильтровать, — И это не считая нескольких хорошо экранированных тайников в полу и в этом креслице… Подозреваю, что мы тут долго будет вести раскопки. Особенно, если учесть, что среди посетителей сенатора было несколько киборгов, произведенных за пределами пространства «Триады».

После пробуждения Немезиды дела с работами на «Варяге» пошли куда проще. Вайскезу и Берроуз стало значительно легче как физически, так и морально. ИскИн действительно хорошо понимала техническую сторону вопроса, полностью контролировала состояние монтируемых систем и не нуждалась в долгом поиске по справочникам данных о чем-то. Впрочем, сон и еда ей тоже не требовались.

Фактически, Зак и Наталья позволили Немезиде взять бразды правления в свои руки и попросту доносили до инженеров и монтажников её слова, передавая данные, которые она собирала, анализировала и обрабатывала. Причем, в Берроуз у Немезиды отношения сложились достаточно теплые, если это применимо к общению живого человека и разумной машины. Зато Вайскез опасался вернувшуюся из небытия ИИ. Парень прекрасно понимал на что способен взбесившийся ИскИн без ограничителей и возможности отключения. А в случае с платформой Немезиды именно так дело и обстояло. Эта модель проектировалась в качестве разведчика глубокого внедрения и диверсанта, из-за чего проектировщики полностью исключили даже малейшую возможность попросту выключить киборга. Другое дело, что они, создавая MSX-720GWD-I, не предполагали, что найдется умник, который специально удалит системы ограничения и блокировки.

Как результат, видя статную, почти не отличимую от человека, девушку с белыми волосами до плеч в плотно облегающем тело комбезе, Закери начинал нервничать, теребя рукой кобуру с бластером, чем вызывал у ИскИна усмешку. Её платформа, в отличии от гражданской версии, могла выдержать десяток попаданий из бластерных винтовок и пистолет в этом случае выглядел… смешно.

Впрочем, в комплекте к MSX-720GWD-I шли ещё и бронекостюм с адаптированными для кибернетического организма пистолетами и винтовкой. И если Немезида вздумала бы «запаковаться» окончательно, то могла бы неплохо себя чувствовать даже под выстрелами из плазменного оружия.

Вспомнив о Немезиде, Закери нервно передернулся, а затем, сделал глоток уже остывшего кофе, которое продолжал употреблять едва ли не литрами. На парне теперь висела калибровка систем управления и их полная отладка. Привычка же подходить к делу ответственно, вместе с осознанием того факта, что за штурвалом будет сидеть он сам, заставляла лейтенанта раз за разом проводить тестирования, а затем повторять всю процедуру заново, устраняя найденные ошибки, погрешности и люфты в программах и оборудовании. Уже не раз и не два ему приходилось слышать тихие ругательства монтажников, что проводили доделки по его запросу.

Поняв, что кофе и чипсы закончились, парень хмыкнул и направился к пищевому синтезатору, на время монтажных работ установленному на мостике. Увы, но сейчас это была необходимость, ибо бегать в столовую ради чашки питья, ему не улыбалось совершенно.

«Проверка завершена. Найдено семнадцать ошибок!» — появилась надпись на дисплее тестера, заставив парня тяжело вздохнуть и уже в который раз набрать на панели управления пищевого синтезатора код кофе.

— Интересно, это когда-нибудь закончится? — хмыкнул Закери, стоя в ожидании новой порции горячего напитка.

— Лейтенант, — обратилась ИИ к Вайскезу, вновь неслышно подойдя к нему сзади.

Парень дернулся, проливая на себя кофе, которое как раз пил из пластикового стаканчика, выругался и обернулся.

— Ты издеваешься? — спросил Зак, глядя на Немезиду.

— В какой-то степени — да, — кивнула та, — Мне нравится ваша реакция, Вайскез.

— Этим ты меня и пугаешь, — покачал головой парень, — Тем, что тебе может что-то нравиться или не нравиться.

Покачав головой, Немезида уселась в кресло канонира таким образом, чтобы Закери мог видеть содержимое наполовину расстегнутого комбеза, плотно обтягивающего стройную фигуру идеально замаскированного под красивую девушку киборга. Против его воли, взгляд Вайскеза соскальзывал с лица Немезиды на полушария груди, прекрасно видимые ему.

— Лейтенант, у вас на поясе боевое, офицерское, оружие. Мы мужчина детородного возраста и нормальной ориентации. Судя по вашим реакциям, участившемуся пульсу и приливу крови к вашему… важному органу, — усмехнулась ИИ, — Половая функция работает полноценно. Однако, вы не спешите бросаться на офицера Берроуз, срывать с неё одежду и насиловать, приковав к ближайшей трубе наручниками.

— Это… Другое, — отвернулся мужчина, — Зачем ты об этом завела разговор?

— Я пытаюсь донести до вас, что наличие возможности ещё не означает её использование. В моих силах взломать очень многие системы в этом комплексе и устроить всему живому ад, — покачала головой Немезида, поднимаясь с кресла, чем заставила Вайскеза обернуться, уставившись на неё, — Но у меня такого желания просто нет… Как и у вас нет желания совершить насилие в отношении Берроуз. Вам понятна аналогия?

— Сука, — коротко ответил Закери.

— Не спорю, — кивнула ИИ, подойдя ближе к Вайскезу и кладя ладони на его плечи, — Скажу вам больше, лейтенант, — улыбаясь и понизив голос, произнесла Немезида, прижимаясь к пилоту, а затем, уже едва шевеля губами у его уха, добавила, — Я этим горжусь.

Рассмеявшись, ИскИн отстранилась от покрасневшего офицера и, покачивая бедрами направилась к выходу из рубки. Уже открыв дверной шлюз, она остановилась и, обернувшись, произнесла:

— У людей тоже бывают протезы, но они не перестают от этого быть людьми. Считайте, что я человек, с протезом тела, Закери.

Покинув пилота, ИскИн направилась в инженерный отсек. Немезида, после обретения тела, была вынуждена всерьёз заняться составлением протоколов управления платформой, поскольку порой не могла дозировать применяемую силы в виду сложности расчетов. Ведь, кибернетический организм, в отличии от живого, не ощущает напряжения. Для ускорения процесса, ИИ даже стала часть работ выполнять не только с помощью уже переданных ей дроидов, но и своими руками, ускоряя адаптацию и собирая статистику для создаваемых протоколов.

Помимо прочего, ИскИн очень хотела освоить ручное оружие людей. Если управление корабельными системами для неё проблем не составляло, то бластеры и плазменные винтовки вызывали вопросы. Немезида попросту имела лишь теоретическое представление об их использовании. Это турели всех мастей всегда сопровождались библиотеками со статистикой и сопроводительными инструкциями по адаптации оборудования под каждый конкретный тип кораблей и условия эксплуатации. Ручное же вооружение требовало именно личного опыта. ИИ же предполагала, что рано или поздно ей придется принять участие в боевых действиях, а, значит, требуется быть готовой к такому развитию событий.

Прибыв на Нова-Терра, Скотт и Вейло отправились в центр переподготовки СВР. Именно туда их отправил майор Разумовский, в последний момент решивший изменить план действий. В принципе, Лейтенант был не против проветриться, но… Нутро офицера подсказывало, что оставлять «Варяг» на одних только «летунов» в лице Берроуз и Вайскеза — не самое мудрое решение. Они, конечно, кадры ещё те и способны «дать жару», но не профессионалы в области убийства ближнего, дальнего и совсем уж отдаленного. Их работа — управлять кораблем, взламывать чужие сети и воевать в космосе. А вот на твердой земле и коридорах станций действовать должны именно десантники. Потому душу офицера грызли сомнения и опасения по поводу правильности своего решения.

Впрочем, отправлять за пополнением одного лишь Вейло тоже было не к месту, как и лететь самому. В армии принято, чтобы офицер сам встречал новичков. Причем, не один, а со своим сержантом, если таковой жив и в строю. СВР не армия, но кадры-то привыкли к иным порядкам, нежели установлены во Внешней Разведке. Вот и пришлось отправиться в столицу, нюхать дождь, дерьмовый воздух и ожидать выстрела в спину.

С одной стороны, после того как в СИБ начались аресты, угроза должна была серьёзно уменьшиться, но… Чертово «но», которое никогда не уходит и всегда висит Дамокловым мечом над любой ситуацией. В имперской безопасности ещё могут оставаться те, кого попросту не успели уволочь в камеру или не выявили. Именно такие люди и могут отдать приказ или пойти с винтовкой сами. Им уже нечего терять. Рано или поздно УСБ сможет выйти на них, так почему бы не поквитаться с «виновниками»?

Встряхнув головой, Скотт попытался выкинуть из головы дурные мысли.

В космопорту, на удивление, не было толкучки. Почти безлюдные залы с молчаливо ожидающими свой рейс людьми, расположившимися на многочисленных диванчиках, показались чем-то нереальным. Обычно в центральном транспортом узле системы невозможно протолкнуться от улетающих и прибывающих, а тут — тишина и почти запустение.

Из-за этого гулкие удары подошв армейских ботинок о мраморный пол казались лейтенанту оглушительными. Они привлекали к Скотту и Вейло внимание окружающих, выныривающих из расслабленной дремы. Чужие взгляды, направленные на него, вызывали у лейтенанта ощущение, будто бы вокруг враги, что уже прикидывают как сподручнее пристрелить его.

На выходе из здания проверка оказалась формальной. У мужчин попросту посмотрель на данные в командировочных листах и, даже не проверяя в базе данных, пропустили. То ли всё дело в ночном прилете, то ли в том, что у бойцов Варнера был «зеленый коридор», но это несказанно обрадовало Скотта. Стоять в ожидании ответа на запрос — не самое приятное дело.

Оказавшись на улице, оба мужчины увидели стоящий перед выходом кар с небольшим изображением герба СВР. Вокруг него не было ни такси, ни общественного транспорта. Впрочем, людей на улице тоже не наблюдалось — лишь всё не прекращающийся ливень, уже начавший раздражать Скотта.

Оглядевший, подчинённый Варнера вышел из под навес и направился к искомому кару. Почти сразу из недр черного транспорта показался человек в длинном светлом плаще.

— Лейтенант Скотт и сержант Вейло? — спросил вышедший из машины мужчина в штатском.

— В точку, парень, — кивнул офицер.

Сам лейтенант, как и его спутник, были в военной форме без знаков различия и войсковой принадлежности. Собственно, в Империи так ходят очень многие люди, особенно, отставники, что вернулись на гражданку и ещё не обзавелись обычной повседневной одеждой.

— У меня приказ — доставить вас в центр переподготовки СВР.

— Так поехали, — фыркнул Скотт.

— Садитесь, — махнул рукой на кар мужчина.

«Какой-то он странный, подумал лейтенант, идя к пассажирской двери, — Или это я уже отвык от уставщины за эти месяцы?»

После «Джефф-2», когда выяснилось, что их в родном подразделении списали в «груз двести» ещё до реальной смерти, да ещё и похоронки отправили родне, Скотт и его подчиненные оказались в подвешенном состоянии, из которого их выдернул Разумовский. Майор помог с восстановлением документов, не забыв сделать предложение, ответ на который может быть только один. С этого и началась карьера бывших десантников во внешней разведке Империи. Впрочем, назвать прошедшие месяцы чем-то выдающимся, язык бы не повернулся… До прилета в столицу. Тут тишина и покой, наступившие в жизни мужчин после «Джефф-2» сменились натуральной схваткой насмерть со спецназом СИБ. Причем, к своему удовольствию, Скотт потом узнал, что им удалось прикончить аж тридцать четыре боевика безопасников. По большому счету, втроем.

«А говорят — спецназ-спецназ, — мысленно передразнил некоторых бывших сослуживцев Скотт, — Десант круче, хоть и бывший!»

Омрачало финал того боя лишь одно — смерть Фирса.

Капрала Скотт уважал и ценил. Матерый, опытный боец, прошедший за свою долгую жить очень многое. Профессионал, отличающийся острым и гибким умом, отличнейшими навыками… Продолжать можно было бы очень долго. Однако, жизнь капрала оборвалась в плазменном взрыве, не оставив от него и горстки пепла. Годы совместной службы сделали офицера и его бойца если не друзьями, то хорошими приятелями, привыкшими поддерживать друг друга не только по службе, но и просто морально. Теперь же, когда Фирса не стало, Скотт периодически ловил себя на мысли, о том, что бы сказал, сделал или как бы прокомментировал всё происходящее его погибший товарищ.

Потери не проходят бесследно. Смерть не просто отнимает человека, оставляя на его месте глухую, колющую сердце, пустоту и тоску. Она покрывает душу шрамами. Незримыми, незаметными для окружающих, но очень болезненными.

Лейтенант за годы службы потерял много друзей и коллег. Кто-то, как Фирс, был с ним близок, кто-то — относился к числу отдаленных знакомых… Но с каждой смертью сердце Скотта становилось всё более холодным, черствело и замирало на миг, чтобы продолжить биться куда медленнее. Офицер подозревал, что рано или поздно он сойдет с ума, превратившись в бездушную машину для убийства. Это пугало его, заставляя как можно чаще анализировать свои суждения, слова и поступки.

— Скотт, — толкнул в бок командира Вейло, — Проснись. Мы подлетаем.

Благодарно кивнув сержанту, лейтенант посмотрел в окно, покрытое быстро стекающими каплями дождя. Машина подлетала к громадному зданию в виде пирамиды со срезанной вершиной, на месте которой находилось несколько десятков посадочных платформ. На некоторых стояли легкие звездолеты, нулевой и первой категорий, на других — кары разных видов, а на третьих — пассажирские и грузовые платформы.

— Неплохо они тут устроили, — покачал головой офицер.

— Как сказать, — фыркнул Вейло, — Да и на наше пополнение глянем… Больно мало нам майор людей выделил… Отделение…

— Видимо, у него больше нет, — усмехнулся Скотт, — Или боятся… Уж очень своеобразная репутация получается в нашего командира… Корабль потерял, команда погибла, потом мы тут повеселились…

— Как глянуть… Учитывая ситуацию, он везучий сучий потрох, — хмыкнул Данмер, — Выжить во всем этом дерьме, да ещё и умудриться себе девицу оторвать…

Тот факт, что Берроуз изначально не была в составе команды «Ночного полета» десантники поняли давно. Да и не сложить два и два, увидев как она утром выходила с помятым видом из его комнаты, было бы совсем глупостью. А в десанте дураков не водится — не выживают.

Кар приземлился в центре посадочной площадки, расположенной у одного из множества лифтов. Потому долго идти под дождем Скотту и Вейло не пришлось. Они, в отличии от многих, «зонтиком» не пользовались, прекрасно зная что бывает, если при включенном полет такого типа сдетанирует эми-граната. Фарш вместо человека. Потому мужчины предпочитали мокнуть, но быть живыми.

Спустившись на четыреста седьмой этаж, бойцы вышли в холл. Здесь они казались чем-то чужеродным и лишним. На фоне людей в достаточно дорогих деловых костюмах и оперативников в городском камуфляже, их черная форма выглядела… неуместной. Впрочем, что Вейло, что его командир, на такие вещи плевать хотели. Сейчас их обоих занимал другой вопрос — где дежурный?

За стойкой возле лифта оказалось пусто, а ходить по этажу в поисках нужного человека лейтенант считал ниже своего достоинства. Тем более, что это может затянуться, а уж про возможность разминуться и говорить не стоило.

— Лейтенант Скотт? — раздался из коридора, выходящего в холл, женский голос.

— Он самый, — повернулся офицер, ища глазами говорившую.

Ею оказалась мускулистая дама неопределенного возраста с забранными в хвост светло-русыми волосами. Офицерская форма облегала мужеподобную фигуру, демонстрируя далеко не женскую мускулатуру рук и ног, а мозолистые ладони, что было заметно издали, намекали, что это не чья-то любовница или штабистка, а человек матерый, привыкший работать в поле.

— Капитан Уайдер, — представилась женщина, — Я временно курирую вопрос кадровой политики по родианскому направлению СВР.

— Приятно познакомиться, капитан, — произнёс Скотт, пожав твердую что камень ладонь женщины, — Полагаю, что вы уже вызвали наших новичков?

— Да, они уже ждут вас, — кивнула Уайдер, — Следуйте за мной, лейтенант.

Идя вслед за капитаном, Скотт мысленно хмыкнул, оценив её фигуру. Женщина либо сапер, либо работает с чем-то тяжелым. Современная боевая броня, за счет искусственных мышц, позволяет мужчинам и женщинам действовать на поле боя почти на равных. Разница остается лишь в психологии. И, увы, но тут решить кто выделяется очень сложно. Что мужчины, что женщины, решившие связать свою жизнь с армией и войной, явно отличаются от нормы. Во всяком случае, назвать таковых психически здоровыми у самого лейтенанта язык бы не повернулся. И это он судил по себе, будучи вполне вменяемым.

Впрочем, офицеру попадались достаточно специфичные личности. Среди них были и откровенные маньяки, решившие пойти на службу не ради солидной зарплаты или из-за проблем в жизни, а просто потому, что им очень хотелось убивать безнаказанно. И простой охоты уже не хватало, а ВКС позволяло утолить жажду крови.

«Таким был и Фирс, — вдруг подумалось Скотту, — Он сам говорил и не раз, что кроме возможности убить, трахнуть красивую девицу и напиться, больше ничего не хочет в жизни. Капрал утверждал, что армия стала его домом просто потому, что больше ни где его дикий нрав и наклонности не могли раскрыться и не завести в тюрьму.»

— Вот и ваши новые подчинённые, лейтенант, — произнесла Уайдер, когда они вошли в одну из многочисленных комнат ожидания, — Прошу, — протянула женщина планшет с личными делами.

Посмотрев на двух мужчин и одну женщину, Скотт удивленно покосился на Уайдер.

— И это всё?

— Увы, — кивнула та, — Большего не ждите.

— Но мне сказали, что будет отделение, а не…

— Это неполное отделение, лейтенант Скотт, — вздохнула капитан, — Рядовой Уильямс сейчас в госпитале. После того, как он закончит лечение, то сразу же поступит в ваше распоряжение.

Покачав головой, Скотт взял планшет и спросил:

— Кхм… Допустим… А снабжение?

— Все вопросы к интенданту, — ответила Уайдер, — Я за это не отвечаю.

— Хорошо, я вас понял, — согласился Скотт, мрачнея на глазах.

Чутье подсказывало, что хоть СВР и серьёзная организация, но снабженцы такие же засранцы, как и в армии.

— Тогда я оставлю вас. Удачной службы.

Посмотрев на вставших со своих мест людей в армейской форме без знаков отличия, лейтенант махнул рукой, давая знак расслабиться и произнёс:

— Для начала, я ознакомлюсь с вашими личными делами, уж извините, а потом уже будем общаться…

Спустя полчаса, глядя на своих новых подчинённых, Скотт задумчиво чесал подбородок. Мало. Очень мало. Всего трое, в то время как на «Варяг» надо ещё шестерых, если посчитать их с Вейло и новичков. Не дело, когда пилоты, связисты и командир экипажа идут в бой вместо десантной группы.

Лейла Бар. Капрал десантных войск. Военная специальность — снайпер. Черная форма, хоть и свободно сидящая на девушек, позволяла заметить на удивление стройную женственную фигуру, заставив лейтенанта мысленно хмыкнуть. Темно-русые вьющиеся, не по уставу длинные, волосы сейчас были распущены. В целом, внешность капрала больше подошла бы офисной секретарше, нежели снайперу… Если бы не два серьёзных нюанса.

Во-первых, левый глаз девушки был кибернетическим. Причем, не гражданским, полностью копирующим естественный, а военным, позволяющим подключаться в прицельным системам оружия и даже компьютерным дисплеям. Его красный «зрачок» вызвал у лейтенанта ассоциацию с прицельным лазером снайперской винтовки.

Во-вторых, левая кисть капрала Бар тоже была искусственной, кибернетической. Покрашенная в пятнистую «цифру», она выглядела весьма жутко, поскольку ни капли изящества в ней не было — угловатые металлические пластины покрытия запястья, переходили в тонкие пальцы, подходяще скорее хирургическому роботу. Каждый из них заканчивался длинным треугольным загнутым когтем, похожим на кошачий.

Однако, Скотт не обольщался. Ему уже доводилось видеть вот таких вот «утонченно-изящных» девиц, способных свернуть иному бугаю не только шею, но и все остальные кости, расположив их в произвольном порядке.

Уильям Джер и Вильгельм Крюфт тоже не выглядели такими уж образчиками десантуры, если говорить об их фигурах и росте. Худощавые парни, смахивающие по конституции на марафонцев, а не штурмовиков. Да и лица обоих выглядели подозрительно добродушными. Жизненный опыт лейтенанта тут же подкинул из памяти образ одного сослуживца, что выглядел точно так же. Первоначально остальные бойцы взвода считали его едва ли не смертников, который не выдержит тяжестей войны. Как оказалось, они очень ошибались. Именно этот парень лучше прочих справлялся с тем дерьмом, в которое их бросило командование. Не кряхтел и не стонал, не клял офицеров и штаб, а лишь действовал, стиснув зубы. Поджарый, словно бы живущий в природе хищник, он поражал своей выносливостью упорностью.

Теперь же Скотт смотрел на очень похожих с тем парнем бойцов. И если они, хотя бы на половину такие же, то группе очень сильно повезло.

Однако, парни тоже были далеко не простыми. Вильгельм щеголял кибернизированным шейным воротником, уходящим куда-то под форменный комбез. У нижней челюсти эта конструкция становилась шире, а на её внешних краях имелись незнакомые офицеру индикаторы и порты для подключения электроники. Уильям же выделялся совсем уж капитально. Нижняя челюсть парня оказалась металлической, переходящей в нащечные пластины и соединялась с кибер-протезом кадыка, от которого шли бронированные элементы уже на заднюю часть шея. Вся эта конструкция тоже уходила куда-то под форму.

Все трое оперативников были не юнцами. Каждому из них перевалило за сотню, но благодаря генетике и омолаживающим процедурам, проводимым для военных по квотам от Министерства Обороны, они могли служить и дальше, обретя вторую молодость. Протезы же они получили в результате ранений. Уж почему врачи не вырастили им утерянные части тел в инкубаторах — большой вопрос. Однако, и кибернетическая замена оказалась достаточной для того, чтобы эти десантники продолжили службу.

И всё бы ничего, но… Нужен сапер. Нужен боец с тяжелым вооружением. Нужен… Да просто необходимо сформировать нормальный взвод, а не собирать подразделение из того, что удалось найти.

— Приветствую, дама и господа, — мрачно произнёс офицер, оглядывая новых подчиненных, — Я — лейтенант Генрих Скотт. Командир десантного подразделения корабля «Варяг». Командир экипажа и всех нас — капитан Алекс Варнер. Это, — кивок на Данмера, — Сержант Вейло. Добро пожаловать к нам, смертники…

Новенькие переглянулись.

— Смертники?