Неотразимая

Глава 29

Мэтт, Джордан и девушки оказались единственными, кто был очень расстроен, покидая на следующий день Форт-Ларами, где они оставляли Фэнси ее Судьбе. Полковник Филбус, напротив, с радостью проводил их в дорогу.

Несколько утешало, что теперь их караван и караван мормонов будут двигаться по одному маршруту, их пути разойдутся недели через две, после двухсот пятидесяти миль совместного пути. Это означало, что они будут иметь удовольствие наслаждаться компанией Мэвис, смогут провести некоторое время с Айком и семьей Элмэнна и многими другими друзьями, которых успели завести среди мормонов.

Дорога из Форт-Ларами теперь медленно поднималась в гору. С каждой пройденной милей пик Ларами вырисовывался все яснее, постоянно напоминая о том, что эмигранты теперь двигались по дороге, ведущей к Скалистым горам. Волы с трудом тянули тяжелые фургоны, и многие семьи снова постарались облегчить свою поклажу, оставляя часть имущества вдоль дороги.

Мэтт первым заговорил с девушками о том, чтобы отделаться от наиболее тяжелых предметов из их коллекции мебели. Джордан с готовностью поддержал его. Женщины, однако, не собирались так спокойно расставаться со своим драгоценным добром.

— Нам же все это понадобится, когда мы доберемся до Орегона, — запротестовала Блисс. — Ужасно, что теперь у нас нет Билли и пианино, но мы не сможем обойтись без кроватей, виски и всего остального. Разве салон может обойтись без всего этого?

— Ну по крайней мере избавьтесь от этих чертовых люстр, — вмешался Джордан. — Они весят целую тонну, я готов побиться об заклад своей последней пулей, что вам не удастся довезти их через горы в целости и сохранности.

Лучше избавиться от них сейчас, чем потом переживать и проливать слезы.

— У тебя есть хоть малейшее представление, сколько они стоят? — заговорила Лизетт, содрогнувшаяся от одной мысли о том, что придется бросить такую ценную вещь. — Продав их, мы могли бы добраться на корабле до самого Орегона.

— Джордан прав, — вмешался Мэтт. — Они слишком тяжелые. Вы рискуете погубить своих волов, нагрузив на них слишком тяжелый багаж. А ведь эти животные могут оказаться единственным щитом между вами и неминуемой смертью, вы знаете.

С большим сожалением и даже со слезами женщины смотрели на пару хрустальных сверкающих люстр, которые они положили в придорожную пыль.

— Если мы встретимся с индейцами, чьи томагавки будут украшены хрусталем, то я буду знать, где они его взяли, — печально произнесла Пичес.

— Но ведь просто стыдно бросать их здесь, — пожаловалась Джейд, умоляюще глядя на Мэтта своими ясными зелеными глазами.

Но он, однако, не поддался этому.

— Забудь об этом, Эгги. Я как-то не представляю себе, чтобы они висели в сиротском приюте.

Джейд очень беспокоило, когда она пыталась представить себя в таком консервативном месте, как сиротский приют, церковь или просто дом, где они с Мэттом будут жить. Это было совершенно невозможно, словно вообразить, что орхидея может вырасти в пустыне.

Однако раз Мэтт не собирался изменять своим мечтам, а его прихожане не хотели признавать ее такой, какой она была, Джейд нужно было измениться самой, превратиться в скромную тихую женщину, которая была бы достойной парой для служителя Бога или главы сиротского приюта.

Джейд не думала, что это будет легко, но она также не представляла, что это может оказаться слишком трудным. Ведь Мэвис, казалось, успешно справилась с этим. Джейд вообразила, что если она научится готовить и шить, а также контролировать свой темперамент, то это станет неплохим началом.

Она начала петь на воскресных службах церковные гимны для прихожан. Хотя некоторые посмеивались над ее попытками, она старалась не обращать внимания на их ухмылки, благодаря тех, кто слушал ее и оказывал ей доверие.

К удивлению Джейд, Нелл Янсон, казалось, решила дать ей шанс утвердиться в новом статусе в своей жизни. Это было неожиданное одобрение, но одобрение, и Джейд не могла определить причины этого. Возможно, Карл убедил ее в этом, а может, из-за их долгой дружбы с Мэттом. Но главное, Нелл оказалась более снисходительной к новой миссис Ричарде.

Мэтт заметил это и был весьма доволен.

Впоследствии, когда Джейд упомянула о том, что хотела бы попросить Тилду научить ее шить, Мэтт предложил, чтобы она попросила об этом Нелл.

— Она прекрасная швея, и, я знаю, она будет рада помочь тебе. Кроме того, это даст вам обоим возможность получше узнать друг Друга.

Может, и не совсем радушно, но Нелл наконец согласилась попытаться научить ее.

— Я думаю, первое, что мы должны сделать, — симпатичное простое платье с более скромным вырезом. Или даже еще лучше юбку с кофтой.

Джейд смущенно улыбнулась.

— Я рассчитывала, что ты поможешь сшить мне новую ночную рубашку, у меня нет ни одной подходящей, чтобы можно было носить перед детишками.

У Нелл даже рот слегка приоткрылся от такой неожиданной просьбы.

— Я… конечно, миссис Ричарде. Это будет хорошим началом. А уж потом, возможно, мы займемся и другой одеждой.

К разочарованию Джейд, ее пальцы оказались совершенно непослушными, когда дело дошло до нитки с иголкой. Несмотря на усердие и старания, нить у нее скручивалась и стежки получались кривыми. Она уже сбилась со счета, сколько раз Нелл заставляла ее распарывать то, что она так тщательно сшила, и начинать сначала. И случайно или нет, но ее игла постоянно норовила уколоть незащищенные пальцы, пока они не стали похожи на подушечки для булавок, а на белой ткани оставались кровавые пятна.

— Милая девушка, леди никогда не берут пальцы в рот, — наставительно произнесла Нелл, когда Джейд укололась в очередной раз и сунула в рот кровоточащий палец.

Джейд нахмурилась.

— А что же, черт возьми, они делают, когда укалываются и у них начинает идти из пальца кровь?

— Они обматывают маленькую ранку носовым платком, пока кровь не перестает идти, — наставительно произнесла Нелл. — И к тому же они не ругаются.

— Я не ругаюсь.

— Ты ругалась. Такие слова как «черт возьми» или «проклятье» никогда не слетают с губ леди.

— Может, и нет, но я уверена, что они мелькают у них в голове.

— Вполне возможно, — согласилась она. — Но они остаются невысказанными.

Другой неприятностью сближения с Нелл Янсен было то, что эта женщина постоянно говорила о первой жене Мэтта, никогда не упуская возможности воспеть достоинства Синтии. Даже указывая на многочисленные ошибки Джейд под предлогом ее обучения, Нелл превозносила Синтию как полное совершенство.

— Я никогда не встречала двух людей, так сильно подходящих друг другу, как Мэтт и Синтия. — Она печально вздохнула. — Ее смерть оказалась шоком для всех нас, но бедный Мэтт был просто безутешен. Ведь она в то время носила их первого ребенка, и он потерял их обоих. — Нелл смахнула слезу с глаз. — Какой бы у них был ребенок, с их внешностью и талантами.

— Мэтт говорил мне, что она была очень красивой, — вежливо вставила Джейд, проглотив горечь своей ревности.

— Ангел абсолютно во всех отношениях.

Это почти преступление быть такой хорошенькой, и такой доброй и вежливой, что мы просто не могли не любить ее. Все то время, пока я ее знала, я ни разу не слышала от нее ни слова жалобы, никогда не видела ее растрепанной. Ее волосы всегда были хорошо уложены, и вкус в одежде у нее был отменный. Сколько бы я ни старалась, я не могу представить Синтию в таком путешествии, где практически невозможно оставаться чистой и аккуратной больше, чем час. Но уверена, ей все равно удавалось бы это и в путешествии, к нашему стыду.

— Думаю, она и шить тоже умела, — промямлила Джейд, пытаясь распутать очередной узел на нитке.

— Просто чудесно. Ее шов был такой ровный, просто загляденье. Она к тому же хорошо играла на пианино. Она обычно аккомпанировала на наших церковных службах. Понятно, почему Мэтт хочет, чтобы ты играла на своей флейте; ему, вероятно, недостает того музыкального сопровождения к молитвам, которым занималась Синтия.

Проходили дни, и Джейд настолько устала выслушивать все о Синтии, что ей просто хотелось закричать. Это было ужасно и невыносимо, когда тебя постоянно сравнивали с таким совершенством, до которого тебе слишком далеко. Однако это делало ее еще более решительной в стремлении изменить свой внешний вид и улучшить свое мастерство.

Мэтт занимался фургоном, предоставив Джейд возможность ухаживать и смотреть за детьми и навещать своих подруг. Однажды она отправилась поболтать с Мэвис.

Пока они прогуливались, наблюдая за бегающими детьми, Джейд заметила, как скромно одета Мэвис. Ее волосы были гладко зачесаны назад и уложены в аккуратный узел на затылке. На ней было голубое нарядное платье с белым фартуком сверху. С чисто вымытым лицом она выглядела очень здоровой, совсем не похожей на ту Мэвис, которую они знали.

Неожиданно Джейд осенило, что это именно тот образ, который она может попытаться создать. Чистота. Порядок. Скромность. Ей никогда не приходило в голову, что строго зачесанные волосы могут подходить к типу лица Мэвис, но совершенно не подойдут ей.

Или что из-за ее небольшого росточка фартук придаст ей вид сказочной феи. Или что присборенный чепчик вместо ее соломенной шляпки сделает просто смешным ее лицо. Но все, что она видела у Мэвис, должно было, по ее мнению, соответствовать образу жены пастора.

На следующее утро, когда все занимались сворачиванием лагеря, Джейд вышла из палатки и мгновенно привлекла к себе столько внимания, чего никак не ожидала. Обернувшись поприветствовать ее, Мэтт ошеломленно замер на месте. Он не мог поверить своим глазам! Его дорогая жена — по крайней мере, он так думал, что это была она, — стояла, облаченная в одеяние мормонки и похожая на старомодную леди, съежившуюся от возраста!

— Бог мой, да что это ты с собой сделала, женщина? — заревел он, слишком шокированный ее изменившейся внешностью, чтобы подумать о своем тоне или словах.

Прежде чем она успела ответить, из-за фургона показался Джордан, которому хотелось узнать, что вывело из себя его обычно спокойного брата. Бросив взгляд на Джейд, он воскликнул:

— Черт возьми! Это что, какой-то маскарад? — Затем он разразился громким хохотом.

На его возгласы прибежали девушки. Все трое резко остановились и изумленно уставились на Джейд.

— Надо же! — воскликнула наконец Пичес.

Наклонившись к Джейд, она заглянула под край присборенного чепчика. — Это ты там, Джейд? — спросила она и захихикала.

— Конечно, это я! — обиженно ответила Джейд, разозлившись на них. Она так старалась выглядеть представительной, а они подняли ее на смех! — А вы думаете, кто это?

Блисс хмыкнула.

— Ну, милая, мы не совсем были уверены.

Может, это Бетси Росс, но ты совершенно не похожа на себя в этом облачении.

Лизетт легонько покачивалась.

— О! Все это слишком абсурдно, дорогая!

Ты похожа на маленькую девочку, которая примеряет платья своей матери!

Джейд расплакалась. Сорвав с головы чепчик, она швырнула его на землю и втоптала в грязь. Потом она яростно потянула за свой туго стянутый хвост, и золотистые кудри стали рассыпаться в разные стороны.

— Вот! Теперь вы все довольны? — кричала она.

К счастью, Мэтт быстро оправился от удивления и снова обрел свойственное ему хладнокровие. Он осторожно приблизился к ней, еще не вполне уверенный, насколько расположена она сейчас к выслушиванию извинений.

— Ну, Эгги, не надо так расстраиваться.

Если ты хочешь остаться самой собой, то тебе следует признать, что так ты выглядишь очень смешно. Это просто не ты, любимая.

— А кто же я? — плакала она, сбросив его руку, которой он пытался обнять ее дрожащие плечи. — Получается, что я даже не знаю себя.

— Ты такая, какой ты была всегда, — спокойно ответил он, повернув к себе ее лицо и осторожно приподняв ладонью ее подбородок, пока их глаза не встретились. — Ты такая, какой ты стала за свои лета… Все та же милая, медноволосая, изумрудноглазая фея, которая похитила мое сердце и убежала с ним. Сахар и пряности и немного перца, смешавшиеся вместе в одном восхитительном рулете.

Несмотря на костыли, стеснявшие его движения, он ближе прижал ее к своей груди.

— Не пытайся изменить себя для меня, любимая. Ты должна оставаться только собой, потому что я люблю тебя такой, какая ты есть.

Он развязал узел на ее растрепанных кудрях и распустил волосы, откинув их ей за спину.

— Джейд! Твои волосы были так туго стянуты, что у тебя глаза вытянулись почти до ушей. Даже твои веснушки растянулись. Ты была похожа на рыжего китайца! Или на маленького эльфа!

Она нанесла ему точный удар в голень. Он застонал и откинулся назад, отпустив ее. Несколько секунд он раскачивался на своих костылях, пытаясь обрести равновесие.

— Зачем ты это сделала?

— Чтобы ты не смеялся над моим ростом, ты, переросший болван! Может, я и маленькая, но вполне могу справиться с такими, как ты.

Джейд пребывала не в духе весь остаток дня, даже когда переоделась в свое привычное платье.

— Некоторым людям просто ничем нельзя угодить, — громко пожаловалась она, проходя мимо фургона. Она бросила взгляд на Мэтта, устроившегося на сиденье, надеясь, что он слышал ее.

Стоявшая рядом с ней Блисс хмыкнула.

— Мне кажется, ты ворчишь слишком громко, милая. Почему ты так воинственно настроена? Ты поступаешь, как старая дева, готовая всем задать трепку.

— Я устала от соперничества с привидением, — пожаловалась Джейд, понизив голос до тихого шепота. — Все, что я слышу в последнее время, так это насколько совершенной была первая жена Мэтта. Просто удивление, что она не ходила по воде.

У Блисс широко распахнулись глаза.

— О? И кто это забивает твои уши этой чепухой? Мэтт?

— Нет, но Нелл Янсон думает, что солнце вставало и садилось над головой Синтии.

И это не чепуха. Я слышала, как другие говорили так, словно она была святая. Вот как все получается.

Блисс рассмеялась.

— Никто не может быть таким совершенством, и ты будешь круглой дурочкой, если поверишь этому. У любой женщины всегда есть недостатки. Она может быть глупой, как гусыня. Может, у нее уши торчат или голос, как скрипучая телега. А, может, она такая ленивая, что солнце действительно могло вставать и садиться над ее розовой задницей, пока она храпела весь день.

Джейд улыбнулась.

— Хотелось бы мне так думать, но пока я ни от кого не слышала ничего плохого о ней.

— А почему ты не спросишь Мэтта? — предложила Блисс с легкой улыбкой. — Ведь если кому и знать, так только ему. Он жил с ней.

— Я не могу! — со вздохом запротестовала Джейд. — Он никогда не говорит о ней.

Словно он не хочет бередить воспоминания о ней и все, что он потерял с ее смертью.

Он любил ее.

— Но сейчас он любит тебя, — напомнила ей Блисс. — Мне кажется, ты просто упустила это из виду, и всякий раз, когда это происходит, тебе приходится туго.

Похоже, Купидон оказался весьма занят работой в эти дни. Почти всем уже было ясно, что Пичес влюбилась в одного из солдат, сопровождавших их из Форт-Ларами. Это был привлекательный майор средних лет, который направился на службу в Форт-Каспер, после того как сооружение Форт-Феттермэн было за» вершено. Майор Саттон, выходец из Вирджинии, был также очарован Пичес и ее прелестным мягким южным говором.

В это же время Лизетт большую часть своего времени и внимания посвящала разговорчивому и обходительному игроку, который путешествовал со вторым караваном и присоединился к ним в Форт-Митчелл. Джон Халин направлялся в Калифорнию и изо всех сил старался убедить Лизетт поехать с ним в Сан-Франциско, где он намеревался организовать новый игорный дом.

Блисс, тоже не оставшаяся в стороне от этого повального сумасшествия, превращалась в игривую кобылу всякий раз, когда Джордан оказывался в нескольких метрах от нее, что случалось все чаще и чаще. Джордан, со своей стороны, тоже, казалось, наслаждался ее компанией, хотя Джейд подозревала, что Блисс более серьезно относилась к этому любовному увлечению, чем он. Однажды вечером она упомянула об этом Мэтту.

— Я не собираюсь совать нос в чужие дела, но ты не заметил, что происходит в эти дни между твоим братом и Блисс?

— Да, но я стараюсь не касаться его личных дел после того, как он перестал соваться в наши.

— Знаешь, я начинаю беспокоиться за Блисс. Я не думаю, что она воспринимает все так же легко, как Джордан. Очевидно, что она по уши влюбилась в него, и боюсь, это разобьет ей сердце. Джордан не упоминал в разговоре с тобой о своих чувствах к ней?

— О своих намерениях? — спросил Мэтт, приподняв бровь.

Джейд кивнула.

Мэтт покачал головой.

— Ни слова. Но Джордан из тех, кто свои чувства и мысли хранит при себе и не любит говорить о них.

— А как ты думаешь, ты мог бы его спросить? Просто чтобы успокоить меня?

— Нет, моя маленькая сваха, не могу. Однако если он сам заговорит об этом, то попытаюсь выведать что-нибудь о его чувствах.

— Как ты полагаешь, не следует ли мне поговорить с Блисс, чтобы она не строила слишком больших надежд? Иначе она может сильно обжечься.

— Мой тебе совет — держать свой маленький любопытный нос подальше от их дел и заниматься своими. Блисс не такая уж невежественная, когда дело касается мужчин. Она из тех, кто много знает об искусстве любви.

Если я верно припоминаю, то это именно она дала тебе неоценимые советы во время нашей брачной ночи.

Джейд залилась краской.

— Ты, наверное, никогда не позволишь мне забыть об этом, да?

— Нет, до тех пор, пока сам помню об этом. Это был просто незабываемый вечер, любимая. — Волчья улыбка появилась на его губах, глаза у него загорелись. — А потом у нее не было никаких предложений? Чего-нибудь более эротического, возможно? У меня сегодня вечером романтическое настроение.

— Прости, дорогой, — отозвалась Джейд, хлопая длинными ресницами. — Похоже, нам придется обходиться своими собственными силами.

— Нет проблем, — заверил он ее и подмигнул. — Я ведь очень изобретательный малый, помнишь? И сегодня я дам волю своему воображению.