Неотразимая

Глава 5

Индепенденс, Миссури, апрель 1867 г.

— Ох! Да отойди же ты от меня, здоровый немой буйвол! Ну давай, пошевеливайся! Ты и так уже сколько натворил! Ты такой здоровый, но мозги у тебя, подозреваю, такие же, как у несчастной блохи!

Внимание Мэтта привлекло не столько содержание этой тирады или смысл слов, сколько непривычный странный акцент, смесь южного произношения с ирландским. Заинтригованный, он вышел из своего фургона и направился к тому, что стоял чуть впереди.

На самом деле он не собирался встревать в супружеский конфликт между этой женщиной и ее мужем, ему было любопытно взглянуть на обладательницу столь необычного выговора.

Он обошел фургон и резко остановился, одолеваемый смехом. Перед ним оказалась невысокая рыжеволосая девчонка, которая вела борьбу не с мужем, а с настоящим буйволом.

Она была маленькой, да и весила наверняка не больше комара, при этом она размахивала своим маленьким кулаком перед самой мордой буйвола.

— Ты самая глупая скотина, которую когда-либо создал Господь Бог! Клянусь, сильный удар палкой по твоей голове не даст никакого результата, иначе я бы, с удовольствием сделала это. Но ты получишь, если не будешь обращать на меня внимания. И перестань наступать мне на ногу!

Заметив на земле перед фургоном упряжь и двух буйволов, уже стоявших там, Мэтт решил, что она хотела подвести животное к паре этих буйволов. Когда она взялась за веревку, свисавшую с шеи буйвола, он шагнул вперед.

— Нужна какая-нибудь помощь, дитя?

Мэтт понял свою ошибку, когда эта фея повернулась к нему, показав фигуру, слишком хорошо оформившуюся для ребенка. Нежные, красивые черты лица, обрамленного распущенными золотистыми волосами. Полные чувственные губы, огромные пронзительные зеленые глаза, обрамленные густыми темными ресницами, а вздернутый маленький носик украшало несколько веснушек, которые нисколько не портили ее дерзкого шарма.

Джейд вздрогнула от неожиданности и, раздосадованная вмешательством и тем, что ее приняли за ребенка, готова была пустить в ход колкие реплики, вертевшиеся у нее на языке, но растерялась, когда увидела мужчину, стоявшего перед ней. Первое, что ее поразило, так это его рост. Ее нос едва доставал до его груди, и ей пришлось запрокинуть голову, чтобы рассмотреть его. Ее взгляд отметил широкие плечи и грудь с вьющимися темными волосами в расстегнутом вороте красной клетчатой рубашки, поднялся к загорелому обветренному лицу, на котором сияли яркие голубые глаза, окружавшие их морщинки доходили до сильно выступающих скул. У него был прямой нос, квадратный массивный подбородок, а на губах играла дразнящая улыбка, от которой у нее забилось сердце. Этот портрет венчала шапка густых волос, черных и блестящих, как воронье крыло. Единственное, что спасало его от абсолютного совершенства, по крайней мере, по мнению Джейд, так это длинные пряди волос на затылке его непокрытой головы.

— Я… ах… я… Черт возьми, вы такой хорошенький! — невольно вырвалось у нее.

Услышав это, он запрокинул свою великолепную голову и рассмеялся глубоким, немного резким смехом, который также приятно поразил Джейд.

— Красивый, — мягко поправил он. — Женщины и дети бывают хорошенькими. Про мужчин говорят красивый, благодарю тебя за комплимент, хотя он и далек от истины.

— Неужели вы хотите заставить меня сомневаться в том, что видят мои собственные глаза? — ответила Джейд, улыбнувшись, отчего на щеках у нее заиграли ямочки. За шесть месяцев, которые Джейд провела вместе с Верой и девочками, она в совершенстве выучилась искусству обольщения, и сейчас она пустила в ход все свои знания. Ее ресницы трепетали, приковывая его внимание к ее блестящим глазам. Она кокетливо склонила головку на одну сторону и, слегка дотронувшись пальцами до его руки, произнесла:

— Неужели ваша мама никогда не учила вас, что обманывать нехорошо, особенно если вы хотите произвести впечатление на девушек?

Мэтт не мог сдержать улыбку, глядя на ее кокетливые ужимки. Маленькая зеленоглазая шалунья вовсю флиртовала с ним, и у нее это здорово получалось. Ее пальцы теперь легко скользнули по его руке, а сама она немного наклонилась к нему, позволив ему краешком глаза увидеть кремовые груди, мелькнувшие в отделанном кружевом вырезе ее платья.

Для Мэтта это был редкий случай, и он мог бы побиться об заклад своим последним долларом, что она и понятия не имела о том, что он священник, иначе она не вела бы себя с ним так нахально. Ведь его внешность никак не указывала на его профессию, он был одет так же, как и остальные мужчины, сопровождавшие фургоны, — полотняные штаны, ботинки и фланелевая рубашка. Для защиты от змей и диких животных он был вооружен и носил пистолет, непривычная тяжесть которого странно ощущалась на его бедре. Он прекрасно умел обращаться с оружием, как с ружьем, так и с пистолетом, но пользовался он ими только во время охоты. В общем, сегодня он действительно никак не был похож на священника.

И все же его удивило ее поведение, которое казалось несколько вольным для обыкновенной женщины. И разве вырез ее платья не был слишком низким для скромной девушки? Если рассуждать дальше, то большинство женщин, знакомых ему, укладывали свои волосы в небольшие прически, аккуратно зачесывали их назад, а ее волосы были распущены и развевались свободными локонами, словно у полудикой амазонки.

Прежде чем он успел еще немного поразмыслить над этим, она облизнула языком губы, вероятнее всего, чтобы увлажнить их и обратить его внимание на их полноту, и сказала:

— Меня зовут Джейд. А как вас, дорогой?

Его глаза округлились. Джейд? Она сказала Джейд? О Господи, в какую же ситуацию он попал здесь? Он уставился на нее, заметил проскользнувшую на ее лице недовольную гримасу и понял, что не ответил на ее вопрос.

— Мэтч. Мэгтью Ричарде.

Он посмотрел на животное, которое теперь само переместилось туда, куда она никак не могла его отвести.

— Ну, так вам нужна помощь, чтобы запрячь всю эту команду? — снова поинтересовался он.

Джейд отклонила его предложение с несколько показным неудовольствием.

— Я сейчас должна буду научиться делать это сама, — ответила она, — и мне нужно сделать это побыстрее, раз мы отправляемся в путь завтра. — Она наклонила голову и улыбнулась ему. — А вы тоже направляетесь в Орегон, как я, Билли и девочки?

Он не мог удержаться и бросил быстрый взгляд на ее левую руку, хотя отсутствие обручального кольца мало что говорило ему, потому что теперь многие люди были настолько бедны, что не могли позволить себе колец.

— Так у вас есть муж и дети? — спросил он, почувствовав облегчение от мысли, что эта маленькая соблазнительница связана узами брака, но в то же время он ощутил и какое-то странное разочарование.

Она недоуменно посмотрела на него, а потом проговорила:

— О, вы имеете в виду Билли? — Она тихонько засмеялась. — Он мне не муж. Он наш пианист, ведь мы с девочками собираемся открыть танцевальный салон, когда доберемся до места.

Хотя из ее прямого заявления все было ясно, Мэтт не мог сдержать любопытства и неожиданно для себя спросил:

— А девочки? Кто они?

— Они мои друзья, — с готовностью проинформировала его Джейд. — Пять чудесных, очаровательных девушек, каких вы вряд ли еще где-нибудь найдете. Они сейчас в городе, делают покупки, но думаю, вы скоро встретитесь и познакомитесь с ними, если мы все вместе отправимся по одному маршруту. А вы тоже направляетесь в Орегон вместе с караваном?

— Да. Да, и я тоже, — расстроенно отозвался Мэтт, его мозг все еще пытался переварить последние новости. Вот уж неудачный жребий, оказывается, фургон Мэтта размещался сразу же за фургоном Джейд и ее компаньонок, так они разместились утром. А это означает, что он и пять впечатлительных малолетних сирот, находившихся на его попечении, окажутся в тесном соседстве с полудюжиной шлюх! Около двух тысяч миль, пять долгих месяцев они будут двигаться рядом друг с другом! Да это же просто невыносимая ситуация!

Не говоря ни слова, Мэтт сплюнул себе под ноги, намереваясь найти старшего распорядителя и немедленно исправить эту ошибку.

Но не успел он сделать и шагу, как увидел того самого человека, которого собирался идти искать.

— Вот вы где, пастор Ричарде! — с улыбкой приветствовал его Сэм Грин. — Я вижу, вы уже познакомились с вашими новыми соседями. Или с одной из них, по крайней мере.

— Да, конечно, — хмыкнул Мэтт, — и я как раз собирался поговорить с вами, чтобы поменять нам место, сэр.

— Не может быть и речи ни о каких переменах, преподобный.

— Мистер Грин, у меня на руках пятеро маленьких детей, и никак нельзя допустить, чтобы они находились в тесном контакте с проститутками, — пояснил ему Мэтт.

Резкий возглас привлек снова его внимание к маленькой женщине, стоявшей позади него.

Он на какое-то мгновение забыл о ее присутствии и поэтому говорил резко, не принимая во внимание ее реакцию на свои слова. Он быстро пожалел о сказанном и смутился из-за своего непродуманного поведения.

— Прошу прощения, мадам. Я не хотел показаться невежливым, но…

— Так вы священник? — с негодованием перебила его Джейд. Она смотрела на него обвиняюще. — Так вы стояли и не сказали ни слова, позволяя мне… позволяя мне…

— Бросаться на меня? — закончил Мэтт с надменной мужской ухмылкой. — Отчаянно флиртовать? Заигрывать и дразнить?

— Вы презренный негодяй!

— А как насчет вас, мисс Джейд?

— Я не та, за кого вы меня принимаете, это точно! Я певица! Я артистка!

Он искоса посмотрел на нее.

— Я нисколько не сомневаюсь, что вы совершенно освоили избранную вами стезю, и я приношу свои извинения, если задел ваши чувства, но здесь пять сирот, которые вместе со мной будут добираться до Орегона, и я просто не могу допустить, чтобы они видели все те «развлечения», которым предаетесь вы и ваши друзья.

Грин заговорил прежде, чем Джейд смогла ответить на замечание Мэтта.

— Не стоит беспокоиться об этом, преподобный. Вот почему я поместил их фургон в колонне прямо перед вашим. Чтобы вы, так сказать, присматривали немного за ними.

Зная, что вы находитесь у них за спиной, им придется хорошо вести себя.

Обращаясь уже к Джейд, старший распорядитель продолжил:

— Я уже объяснил правила вашему мужчине, но повторю вам еще раз. Когда мы доберемся до Орегона, вы все сможете поступать так, как вам заблагорассудится, но я не потерплю никаких амурных приключений в пути.

У нас в группе слишком много порядочных богобоязненных семей, да и впереди долгая дорога. Так что не трясите вашими юбками, и у нас не возникнет многих проблем, которые, как я вижу, уже появляются.

Джейд так кипела от негодования, что с трудом выдавила сквозь стиснутые зубы:

— Да у вас обоих будет полон рот зубов, как только мне под руку попадется что-нибудь тяжелое, чтобы огреть вас по голове! В жизни не видела двух более отвратительных и мерзких болванов. С каким удовольствием я дала бы вам пинка под зад!

Зашуршав юбками, она быстро повернулась к ним спиной и направилась к своим буйволам.

— Прошу меня простить, но Я лучше займусь этими бедными животными, потому что они гораздо умнее и понятливее, чем некоторые кретины, с какими я сегодня познакомилась.

Мэтт и Сэм Грин все еще продолжали смотреть на нее, изумленные ее резким тоном, когда услышали, как Джейд обращалась к своей команде:

— Давай, Том. Пошли, Дик. И ты тоже, Гарри. Мы должны запрячься в этот фургон до возвращения девочек из города.

— Том? — с сомнением повторил Мэтт.

— Дик? — изумился Грин.

Они недоверчиво переглянулись друг с другом.

— Гарри? — одновременно подхватили они. И оба мужчины разразились громким хохотом.

— Ну это же надо было додуматься! — воскликнул Грин.

— Все-таки это не слишком дальновидно, — предупредил Мэтт, немного опечалившись от мысли, которая только что возникла у него. — Как вы только что сказали, нам предстоит долгая дорога. И меня совсем не привлекает идея присматривать за «любительницами развлечений». Мне и так хватает забот с детьми.

— О, но я совершенно не имел в виду, чтобы вы стали своего рода надзирателем за бандой этих потаскушек и отвечали за их поведение, — заверил его Сэм. — Я просто посчитал, что имея за своей спиной пастора, эти девицы поостерегутся заниматься своим бизнесом и не будут вносить раздор среди мужчин.

Глаза Сэма вдруг неожиданно заморгали, и в них мелькнули веселые искорки.

— При всем при этом хотел бы сказать, что вам не придется скучать во время перехода, не так ли, преподобный?

— 0-ох-ла-ла! — мечтательно пропела Лизетт, когда впервые заметила Мэтта. — Кто этот красивый мужчина?

Джейд выглянула и посмотрела в сторону ближайшего корраля, где пастор Ричарде пытался объездить полудикую лошадь для одного парня. Толпа зевак собралась вокруг посмотреть и предложить свою помощь, да уже полдюжины мужчин пытались оседлать этого мустанга, но были сброшены на землю. Сейчас казалось, преподобный был близок к успеху там, где другим не повезло.

В глубине души Джейд призналась самой себе, что Мэтт действительно прекрасно смотрелся верхом на этом необузданном жеребце — величественно, так по-мужски великолепно. В нем видна особая мужская грация и сила, когда его бедра крепко сжимали бока лошади, одна рука была вытянута в сторону, а рубашка распахнулась на его могучей груди. Безрассудная улыбка играла на его губах, огонь вызова сверкал в глазах, когда он заставил животное резко остановиться под громкие приветственные крики восторженной аудитории.

Джейд громко фыркнула.

— Успокойся, Лизетт, — сказала она своей подруге, — нечего пялить глаза на этого мужчину. Он пастор с фургоном, полным сирот.

Кроме того, он терпеть не может проституток, и он совершенно не намерен обращать на нас хоть какое-то внимание.

Мэвис удивленно приподняла бровь.

— Похоже, вы с ним уже познакомились.

— Да, может, он и хорош собой, но на деле он толстокожий и бездушный бизон.

— Ну, дорогуша, нельзя вот так сразу заклеймить парня, — посоветовала Блисс, ее взгляд напряженно следил за тем, как Мэтт спешился, принял поздравления и направился к своему фургону. — Он может оказаться даже очень хорошим, если познакомиться с ним поближе.

— Как бы он нам ни нравился, это не означает, что мы нравимся ему настолько, чтобы познакомиться поближе. Да и мистер Грин не оставил никаких сомнений, заявив, что он намеренно поместил фургон преподобного Ричардса сразу за нашим, чтобы этот добропорядочный мужчина смог следить за нашим поведением. Ричарде просто смазливый шпион, которого приставили к нам, чтобы быть уверенными, что мы хорошо себя ведем, — сердито ответила Джейд.

Блисс пожала плечами.

— Меня это не слишком беспокоит. Дорога до Орегона очень долгая, и многое может случиться за это время.

— Да что не может такого случиться, если мы начнем голодать в первую же неделю, — мрачно предрекла Фэнси, сидя возле костра.

Остальные бросили на нее недоуменные взгляды, но всякая надежда опровергнуть заявление Фэнси моментально испарилась. Дым поднимался вверх от едва тлевшего влажного дерева, пламени совершенно не было видно. Мясо в кастрюле оставалось таким же твердым как тогда, когда Фэнси поставила его на огонь. Если будет продолжаться так же, то похоже, их еда будет готова только к полуночи.

— Думаю, нам надо было уговорить повариху Веры поехать с нами, — жалобно произнесла Пичес. Потом вдруг лицо ее просияло. — А может, нам еще удастся кого-нибудь нанять?

— А куда мы ее поместим? Привяжем на крыше фургона? — вздохнула Мэвис. — Эти два фургона и так набиты доверху. Мистер Грин сказал Билли, что большая часть нашей мебели, скорее всего, будет украшать обочины дороги до Орегона.

— Да, к тому же этот старый осел утверждает, что мы не должны заниматься своим бизнесом во время всего пути, но держу пари, что из этого ничего не выйдет, — подмигивая, проговорила Пичес. — Даже если наши парни-попутчики не будут испытывать никакой потребности в развлечениях, то мы же будем проезжать по городам и останавливаться в фортах, переполненных одинокими истосковавшимися по ласке солдатами.

— В руководстве для путешественников говорится, что не следует брать с собой вещи, которые стоили бы меньше доллара за фунт веса, — вмешалась Фэнси, — и я полагаю, мы четко следовали этому совету, принимая во внимание стоимость пианино и этих люстр.

— Не говоря уже о диванах и ликере, — кивнув, добавила Блисс. — Может, мы и нагрузили слишком много, но все это такое дорогое.

— Мы поступим гораздо лучше, — предложила Лизетт. — Все будет в порядке, как только один из нас усвоит секреты, как развести хороший костер, а другие научатся готовить.

— Билли мог бы позаботиться об огне, вам не кажется? — спросила Блисс. — Ведь это все-таки мужская обязанность, не так ли? А он мужчина как никак.

— Ей Богу, я этого не знаю, Блисс. Я никогда о нем так не думала, — хихикая, отозвалась Пичес. — А почему бы тебе не проверить, а потом расскажешь всем нам, что ты обнаружила.

— Он должен позаботиться и о буйволах, — пожаловалась Джейд. — Я понимаю, он не может править двумя повозками одновременно, но он мог бы запрягать их для нас утром и распрягать вечером.

Мэвис недоверчиво покачала головой.

— Билли не собирается делать ничего сверх того, что он действительно должен, Джейд. Тебе следовало бы знать это. Мы можем считать, что нам повезло, если от него будет больше пользы, чем помех.

— Что ж, было бы прекрасно, если бы он умел готовить, скажу я вам. Уж вряд ли он окажется худшим поваром, чем Фэнси или я.

— А может, он умеет делать хорошие ровные швы, Джейд. Это тебе подойдет? Тогда мы могли бы заставить его пришить карманы по обеим сторонам покрытия фургона, как нам посоветовала та леди в лавке.

— Кстати, а где этот никчемный ленивец сейчас? — спросила Фэнси, с отвращением глядя на недоваренное мясо.

— Да он снова пошел в город, чтобы в последний раз ощутить вкус цивилизации, — ответила ей Мэвис.

— Как ему повезло! — хмыкнула Лизетт, махнув рукой в сторону потемневшего неба. — Он там хорошо поест, а мы останемся голодными. И у него будет крыша над головой, в то время как мы вымокнем до нитки под дождем.

А, может, мы поставим для себя палатки?

— Только если захотим остаться сухими, — отозвалась Джейд с глубоким вздохом. — Или мы можем все вместе забиться в фургоны, как птицы в гнездо.

— Ох уж эти мужчины! — воскликнула Блисс, подражая интонации Веры. — Почти все они любители поесть и потанцевать!

Мэтт довольно долго скакал на жеребце, пытаясь найти облегчение и избавиться от еле сдерживаемого разочарования, которое в основном было связано с рыжеволосой злючкой, с которой он столкнулся чуть раньше. Сейчас, по возвращении в лагерь, его внимание помимо воли было приковано к стоявшему впереди фургону и шести женщинам, сгрудившимся вокруг него.

Хотя ни одна из них не была одета вызывающе, их наряды были далеки от платьев обыкновенных женщин. Вырезы платьев, плотно облегавших фигуры, были довольно глубокими, а волосы были тщательно причесаны.

У одной дамы локоны были зачесаны на одну сторону, а у некоторых кудряшки красиво обрамляли лицо. Даже на расстоянии Мэтт мог различить подкрашенные губы и подведенные глаза, и он был уверен, что если бы дым от их костра не был таким густым, то он мог бы почувствовать в воздухе запах дешевых духов.

До него доносились их голоса, хотя они говорили слишком тихо, чтобы он мог различить слова. И все же у одной из женщин был явный французский акцент. Другая, к его большому неудовольствию, очень была похожа на Синтию. Из того немногого, что ему удалось заметить, женщина с темными каштановыми волосами и карими глазами занимала среди остальных лидирующее положение.

Хотя Джейд, эта маленькая ирландская девчонка, была среди них не самой красивой, его взгляд возвращался к ней снова и снова. Мэтт пытался убедить себя, что просто она первая, кого он встретил здесь, но в этом жалком объяснении звучала фальшивая нота. Если бы он был до конца честен с самим собой, то признал бы, что наслаждался их встречей, пока не обнаружил, что ее шарм был всего лишь наигранным кокетством, неотъемлемой частью ее ремесла.

Тревожным был тот факт, что он получал слишком много наслаждения от ее внимания — чересчур много для душевного и физического комфорта. К своему удивлению и большой тревоге, его тело инстинктивно отозвалось на ее зов, как у моряка, слишком долго находившегося в плавании, не прислушиваясь к благоразумным предостережениям.

Что ж, понимаю, почему ты должен быть так изумлен, думал он про себя, покачивая головой. После двух лет принудительного воздержания это должно было случиться раньше или позже в отношении кого-нибудь в юбке.

Ведь ты всего лишь человек из плоти и крови, как и любой другой мужчина. Считай это добрым признаком того, что ты нормальный чувствительный мужчина, несмотря на унижение твоего достоинства, нанесенное Синтией.

Однако он не был уверен, что почувствует то же самое по отношению к любой другой женщине. Было в этой зеленоглазой девчонке что-то очень притягательное, задевшее в нем ту чувствительную струну, какую никто раньше не затрагивал. Словно он внезапно пробудился после длительного серого сна — дрожа от волнения, с трепещущим сердцем и чувствуя жизнь каждым нервом. Возбужденный, взволнованный, смущенный.

Он снова покачал головой, словно пытаясь прогнать эти беспокойные мысли и чувства.

— Ты становишься таким же надоедливым, как клоп, Ричарде, — пробормотал он про себя. — Слишком долго тебя окружали только дети.

Он отважился бросить еще один взгляд в сторону Джейд, точно пытаясь уговорить самого себя не реагировать на ее очарование, и зрелище, представшее его глазам, заставило его засмеяться. Женщины пытались установить палатки, чтобы укрыться от надвигавшейся непогоды, и в этом им сопутствовало не больше удачи, чем при разведении огня. Шесты стояли криво, брезент хлопал в разных направлениях, веревки креплений болтались, а женщины бестолково суетились. Мэтту показалось, что он из первого ряда смотрит один из лучших комедийных спектаклей в городе.

Джейд пыталась удержать основной шест опоры и часть брезента вертикально, в то время как девушка с копной темно-каштановых волос старалась забить его в землю большим молотком. И тут Мэтт с ужасом увидел, как тяжелый молоток отскочил от шеста, скользнул в сторону и пролетел буквально в дюйме от головы Джейд. Испуганно вскрикнув, Джейд увернулась от удара, отбросив от себя и шест. В следующую секунду она оказалась погребенной под волнами брезента, визжа и барахтаясь, как поросенок, и ругая всех остальных.

Наконец с помощью подруги она высвободилась, ее голова показалась из-под брезента, как мордочка сурка из ящика, ее медные волосы спутались, и она начала яростно ругаться.

— Ты неуклюжая козявка! — заорала она — по крайней мере Мэтту показалось, что она сказала именно «козявка», ведь это было выкрикнуто достаточно громко, чтоб он мог услышать. — Проклятье! Ты же чуть не убила меня, Блисс. — Она откинула с лица волосы, ее яркие изумрудные глаза просто сверкали от негодования. — На этот раз я буду действовать молотком, пока ты будешь держать шест, — объявила она, выхватив у Блисс инструмент с длинной ручкой.

Блисс изумленно уставилась на нее, а затем захихикала.

— А тебе не понадобится стул, коротышка, чтобы достать до верха? Или, может, тебе лестницу подать?

Джейд взглянула на нее. Даже с того места, где он стоял, Мэтт мог увидеть, как сверкнули ее глаза.

— Фэнси! — позвала она. — Подойди сюда, чтобы я могла взобраться тебе на плечи и забить наконец-то этот чертов шест!

— Мы с Мэвис заняты! — раздался сквозь смех чей-то голос. — Позови Пичес. У нее плечи шире, чем у меня.

— Да уж, — подхватила Блисс. — Она лучше подойдет, чтобы удержать большой зад Джейд.

Блисс? Фэнси? Пичес? Джейд? Неужели у этих девушек нет нормальных имен, удивился Мэтт.

Неожиданно хлынул дождь, потоки воды сплошной стеной обрушились на их головы.

Дождь лил как из ведра. Уже укрывшись в своей собственной палатке, где на складных кроватях лежали дети, Мэтт увидел, как Джейд прыгнула на Блисс. В то же самое мгновение Пичес вцепилась в Фэнси, и через несколько секунд они все четверо покатились по мокрой земле, визжа и царапая друг друга. Вот это было зрелище!

Маленькие ручонки схватили Мэтта за ногу и головка прижалась к его бедру. Трехлетняя Эмил вынула изо рта большой палец и спросила:

— Что делают эти тети, папа Мэтт?

— Они дерутся, как кошки в мешке, — пояснил Айк со своей мудростью своих двенадцати лет.

— Нет, — поправила его Бет. Ей было девять лет, она была старшей после Айка и поэтому быстро усвоила роль матери для малышей. — Они играют. Ведь правда, папа Мэтт?

Мэтт был не совсем уверен на этот счет.

Они уже вымазали друг друга грязью и вовлекли в драку француженку и старшую женщину.

Они скользили, вертелись и в беспорядке падали друг на друга, мокрые юбки высоко задрались, открыв их бедра, а они продолжали кувыркаться и переворачиваться, как маленькие игривые котята.

Не успела мысль о котятах мелькнуть в голове Мэтта, как незаметно подошедший Карл Джэнсен прокомментировал шутя:

— Что там говорится о кошках, которые кажутся серыми в темноте? Или в грязи?

Мэтт бросил на своего друга предупреждающий взгляд, кивнув в сторону насторожившихся детей.

— У маленьких кувшинчиков есть большие ушки, Карл. И даже большие ротики.

— И память, как у слонов, — с улыбкой добавил Карл.

Мужчины снова обратили взоры на свалку как раз в тот момент, чтобы увидеть, как Джейд шлепнулась на землю, подняла голову к небу и тихо засмеялась.

— Одна из вас, сонные дурочки, должна мне кусок мыла!

— Видите? — торжественно заявила Бет. — Я же говорила! Они смеются и играют.

— Я никогда раньше не видел, чтобы взрослые леди так играли, — отметил Айк, — но похоже, им очень весело.

— Определенно, — согласился Карл, расплывшись в улыбке. Обратившись к Мэтту, он тихо добавил:

— Бьюсь об заклад, все это потому, что они принадлежат к особому классу «леди», не так ли, Мэтт?

Мэтт все еще не мог отвести взгляда от Джейд, а она сидела в грязи, поджав ноги, ее намокшие юбки сбились вокруг коленей, а лицо было поднято к небу, прямо под струи дождя. Она выглядела как настоящая язычница, ее мокрые волосы обрамляли прелестное лицо, а намокшая одежда плотно облегала фигуру, подчеркивая ее достоинства. Она казалась непокорным существом из далекого сказочного королевства, куда смертным доступ был закрыт. Словно усиливая это сказочное впечатление, ее язык высунулся изо рта и слизнул с верхней губы каплю дождя. Пламя буквально вспыхнуло в теле Мэтта. Он тихо застонал, когда острое желание охватило его.

— Эй, Мэтт, ты в порядке? — окликнул его Карл. — Ты слышал, что я сказал?

— Да. Особенные леди, — глухо повторил Мэтт. — Любительницы развлечений и увечий.