Непобедимый 2

Глава 16 Столовая

Первым делом я встретился с Олей. Сразу после тренировки. Пришлось подождать девушку. Пока у нее закончится работа. До полудня.

В ожидании Оли я пообедал в местной столовой. Одновременно думал, как теперь быть дальше.

Тренер дал добро на усиленные занятия. Сейчас я почти закончил учебу.

Пока решу с работой, пройдет немало времени. Весь этот период я могу посвятить тренировкам.

О чем там твердил Степаныч? Следить за тем, чтобы струна не лопнула?

До этого у меня еще далеко. У меня слишком много спортивной злости. Желания добиться результата. Так что, запала еще хватит надолго. Главное, травму бы не получить.

Возможно, девушек тоже придется отставить. Так что, Оля, извини. Ты вроде согласилась подождать. И должна понимать, что мне сейчас не до свиданок.

Хотя, с другой стороны, девушкам важно даже просто внимание. Знаки внимания, так сказать.

Необязательно прямо устраивать свидание. Просто звонить и заходить, чтобы поболтать. Тем более, что я всегда тут. Рядом с работой Оли.

— Как ты? — спросила девушка, когда я встретил ее после работы.

Она успела переодеться. Белая мини юбка ниже колен. Со множеством прямых складочек. Блузка с короткими рукавами, в черно-белую полоску. На ножках белые босоножки. С застежками вокруг щиколотки.

Волосы собрала сзади в пучок. В правой ручке маленькая белая сумочка.

Но сейчас она что-то серьезная. Слишком. Слегка нахмурилась.

— Как дела? — спросил я. — Ты в порядке?

Девушка покачала головой.

— Мне сейчас домой надо. Извини, что так получается. Я хотела погулять с тобой. Но надо идти домой.

Хм, вообще-то я тоже собирался уйти пораньше. У меня еще уйма дел.

Но я сделал вид, что обиделся. Это на будущее. Чтобы Оля не только меня обвиняла в невнимании.

— Эх, а я тренировку сократил специально. Пару встреч перенес. Ну да ладно, если тебе срочно надо. То конечно. Что-то случилось? Что-нибудь серьезное?

Мы шли по узкой асфальтированной дорожке. По обочине огорожена низким бордюром.

С обеих сторон кусты чубушника и спиреи. Дальше деревья. Клены и липы. Хотя попадались и каштаны. Пахло летом.

Оля остановилась. Она приняла мою обиду за чистую монету. Взяла меня за руку.

— Витя, так получилось. Я тоже хотела с тобой погулять. Но мне надо идти. Мне сейчас позвонили из дома. Непредвиденные обстоятельства.

Я подумал еще. Стоит ли давить дальше на девушку? Или этого достаточно?

Красивые глазки девушки слегка прикрыты. Она смотрела вниз. Уголки пухлых губ уныло опущены вниз. Что у нее там стряслось?

— Ладно, все в порядке, — я решил не газовать дальше. — Ты сама справишься? Может, помочь чем-то?

Оля покачала головой. Мы пошли дальше. Помолчали.

— Мы можем пройтись. Немного постоять у дома, — предложила Оля. — Ну, прости, Витя, у меня так получилось.

Я улыбнулся.

— Ладно, не парься. Все хорошо. Пойдем. Расскажи, как у тебя прошел день.

Мы гуляли полчаса. Пока дошли до дома девушки. Постояли у подъезда.

Я обнял девушку и поцеловал. Оля тоже прижалась ко мне. Слишком сильно.

Эх, жаль, что она занята. И я занят. Сейчас бы уехать куда подальше. Отдохнуть пару дней. А лучше на недельку. Тем более, что сейчас лето.

Я почувствовал, что она слегка дрожит. Отстранился. Посмотрел на девушку.

— Ладно, я пошла, — сказала Оля. Улыбнулась. — Я тебе позвоню. Мы с тобой погуляем обязательно.

Я поцеловал ее на прощание. Девушка забежала в подъезд.

Как же быть? Как же быть?

Оля быстро побежала по ступенькам. На первом этаже ступеньки отличались от других.

На других этажах ступеньки округлые и бетонные. Покрыты маленькими белыми плитками. А ведущие к площадке первого этажа ступеньки имеют железную угловатую окантовку на выступах.

Оля зацепилась об одну. Чуть не упала.

Остановилась. Рукой держалась за стену. Поправила волосы. Побежала дальше.

Зашла в квартиру. Причем не сразу попала ключом в замочную скважину.

Бросила сумочку на полку шкафчика, стоящего в коридоре. Побежала переодеваться. Максим не потерпел бы, если она встретила его в мини юбке.

Девушка быстро переоделась в халат, обулась в тапочки. Побежала наводить порядок в квартире.

Два года назад она получила однокомнатное жилье в недавно построенной многоэтажке. Максим давно хотел приехать. Но все не получалось. А теперь вот дошли руки.

Он позвонил перед обедом на работу. Сказал хриплым голосом, что приехал в Москву. Хочет навестить. Спросил адрес.

Оля не смогла отказать. Поняла, что придется встретить. Хотя и опасалась невероятно свирепого нрава Максима.

От Оли я сразу поехал домой. Как бы там не звали меня для участия в обходе.

Сначала надо проведать родных. Поговорить с ними. Все-таки, я слегка погорячился. Когда ушел так быстро. Не надо было ругаться с отцом.

Через полчаса я пришел домой. В наш дворик. Время полуденное. На улице прохладно.

На площадке играли дети. Оттуда доносились отчаянные крики. Как будто там кого-то резали. Но потом раздавался взрыв смеха. Так что понятно, что это вовсе не преступление. А просто игра.

Я подошел к подъезду.

— Здравствуйте, баба Вера, — поздоровался со старушкой, сидящей на скамейке. Хорошо, что вспомнил, как ее зовут. — Как у вас дела?

Старушка кивнула. Она всмотрелась в мое лицо. Как будто хотела узнать, все ли у меня там на месте.

— Слава богу, Витя, слава богу. А ты что же пропал? Давно тебя не видела. Учишься еще?

Я тоже кивнул. Почему бы не поболтать с бабушкой. Не показать себя милым и добрым. Пай-мальчик. Активист и комсомол.

— Уже закончил. Экзамены сдал. Теперь жду диплома.

Мы поболтали еще с минуту. Старушка пожаловалась на здоровье. На то, что ее домашний пудель Моська ничего не кушает. В последнее время.

— Витя, давай домой.

Я поднял голову. Оказывается, мать уже успела увидеть меня и теперь смотрела, высунувшись из окна.

Надо же, чего это она дома сидит? Хотя сейчас, скорее всего, она уже в отпуске.

Я распрощался со старушкой и побежал в подъезд. Быстро поднялся на третий этаж, перепрыгивая через три ступеньки. Мать уже открыла дверь и ждала меня внутри.

Думал, что она обнимет и зарыдает от долгожданной встречи. Но нет.

Мать отступила в сторону, пропустила меня внутрь. Не стала обниматься и бросаться на грудь, орошая меня, блудного сына, горячими слезами. Наоборот, подбоченилась и спросила:

— Ну что, явился?

Очень многообещающее начало. Я поставил сумку на пол коридора, снял кеды. Посмотрел на мать, чьи глаза сердито поблескивали в полумраке коридора. Интересно, она не хочет даже включить свет в мою честь?

— Явился по вашему приказанию, товарищ командир, — ответил я. — Какие будут дальнейшие распоряжения? Сразу говорю, кашу «Геркулес» кушать не буду.

Мать усмехнулась. Подтолкнула меня внутрь квартиры. Дверь в комнату сестры привычно заперта.

Я прошел в гостиную, по пути заглянул в свою комнату. Против ожидания, ее никто не занял, все мои вещи лежали в том же порядке.

— Если не кашу, то хотя бы щи и котлеты будешь? — спросила мать сзади.

Все понятно. Это что, вроде психологического хода, чтобы накормить меня, расслабить и уже наверняка оставить дома?

Я кивнул. Хоть и обедал недавно, но в молодости все равно через полчаса после приема пища желудок склеивается от пустоты.

Пошел помыть руки, потом на кухню. Мать уже наливала в тарелку щи.

— Где ты ночевал? — спросила она, усевшись рядом за столом. Пододвинула салатницу со свежими огурцами и помидорами, хлебницу с черным хлебом. — У друзей? У Борьки своего?

Я покачал головой, хлебая щи:

— Неа. На работе, на складе.

Мать смотрела на меня.

— Может, хватит уже бегать? Возвращайся домой, с отцом я поговорю. Он и сам уже хочет, чтобы ты вернулся.

Я кивнул.

— Без проблем. Я только за. Признаю, что слегка погорячился тогда. Просто я был разозлен поражением. Там трудный поединок был.

Мать погладила меня по плечу.

— Все хорошо, сынок. Никто тебе больше слова не скажет. Занимайся спортом, как хочешь.

Ну и отлично. Не то чтобы я прям стремился домой. Мне по большому счету, вполне можно жить и в другом месте. Я так и собирался поступить в будущем. Когда найду работу.

Просто не хотелось бы уходить вот так. Со скандалом, хлопая дверьми. Надо разойтись по-мирному, потом поддерживать отношения.

— Да все отлично, мамуль, — я доел горячие щи и принялся за котлеты. Эх, если жить отдельно, придется питаться самому. Что-то придумывать с готовкой. Но что поделать, это плата за самостоятельность. — Я больше не буду вас беспокоить.

Пообедал и собрался дальше. Теперь уже обратно на обход. Дома вроде бы разобрался, теперь можно ехать дальше. Вернусь уже прямо сюда.

На всякий случай звякнул в Дом культуры на Волгоградском. Именно там располагался штаб дружины.

— Вам кого? — спросил безразличный голос на том конце трубки. — Никого нету. Все ушли.

И бросил трубку. Вот сволочь. Я перезвонил обратно. Трубку долго не брали. Наконец, тот же ленивый голос ответил:

— Слушаю.

Раз он не понимает по-хорошему, придется поступить иначе. Слегка припугнуть.

— Как фамилия? — спросил я. — Где руководитель народной дружины? Вы знаете, что случилось?

Голос перестал быть томным и ленивым.

— А что такое? — насторожился собеседник. — А я что? Я тут просто сижу, остался на телефоне. Принимаю звонки.

Ну, это знакомая ситуация. Дежурства дружинников начинаются ближе к вечеру. Продолжаются иногда до полуночи. Это официальная тема.

На деле многие приезжают в участки милиции раньше времени. Говорят на работе, что идут добровольцами. Работать в обходе. И убегают пораньше. Их отпускают раньше окончания смены.

Как и полагается, каждая группа должна ходить по маршруту. По установленному маршруту. По кругу. Почти как в заколдованном лесу.

Один человек при этом оставался у телефона. В прошлый раз, кстати, Груздев, наш непосредственный куратор из милиции, нарушил это правило. Даже не оставил никого у трубки.

Кстати, милиционеры часто исчезали по своим делам. Наши кураторы. Так что, Груздев не исключение.

Главное, лишь бы оставил информацию, где его искать. В случае чего. По большому счету, в моей прошлой группе еще повезло, что все молодые были. Совестливые студенты.

Люди постарше относились к обходу, как к развлечению. Обычному времяпровождению. Болтали о пустяках. Брели, куда хотят. Готовились к походу в рюмочную за углом.

Женщины тоже участвовали в обходах. Они могли гулять по окрестным магазинам.

Зимой вообще дело плохо. Дружинники ходили больше по магазинам. Прятались в подъездах домов. Уже в девять собирались обратно.

Ну да, кто же захочет гулять в минус тридцать по улицам. Милиционер делал повторную перекличку. Только потом отпускал.

В нашей дружине все проходило с нарушениями. Хотя повторная перекличка тоже проходила.

За участие в народной дружине награждали отгулами. Десять лишних дней отдыха.

Между прочим, многие и вправду избегали конфликтных ситуаций вовремя обходов. Стремились разбежаться по домам. Не участвовали в задержаниях. Не хотели рисковать.

— Как фамилия? — снова спросил я. Как можно строже. Хотя уже понял, что особо ничего не добьюсь. Но теперь по голосу узнал, кто это. Горбунков Саня. Это же он. Один из самых ленивых наших дружинников. Очень любит себя и не любит выкладываться. Предпочитает, чтобы его не трогали. Помощи от него редко когда дождешься. — Ну-ка, боец, доложи мне маршрут вашей группы. Это проверка. Внеплановая проверка, слышал о таком?

Горбунков как будто бы поперхнулся. Замолчал, обдумывая ответ. Хоть он и ленивый и эгоистичный, но не дурак, хорошо играл в шахматы и знал, с какой стороны на бутерброде намазано масло.

— Представьтесь, пожалуйста, — сказал он. Молодец, наконец-то догадался, что надо говорить. Чуть было не сообщил постороннему человеку конфиденциальную информацию. — Я бы хотел узнать, с кем разговариваю.

Я хотел было бросить трубку, но потом все-таки решил узнать, в чем дело. Все-таки, я уже опоздал на обход.

Поэтому лучше сразу присоединюсь к нашей группе на маршруте. Зачем лишний раз забегать в наш штаб в доме культуры? Повязку и значок дружинника я всегда могу взять у Головина, у него полно запасных.

— Отставить, Горбунков, — зычно сказал я. — Что, не узнаешь своих, что ли? Это я, Волков. Молодец, что спросил фамилию.

Мой осторожный собеседник на том конце провода опять замолчал. Но потом наконец узнал мой голос.

— Фу ты блин, Витя, ты, что ли? — спросил он и еле слышно выдохнул. — Ну ты даешь, я думал и вправду кто-то из отдела звонит. Какой-нибудь майор или полкан с проверкой. Хотя, честно говоря, потом я уже задумался. Что-то голос слишком знакомый, да и молодой вроде. Поэтому и спросил, кто это.

Молодец, говорю же. Узнал, кто это и вовремя сориентировался. Другой мог бы и не догадаться. Продолжил бы дальше рассказывать все незнакомому человеку.

— Ну, где там наши? — нетерпеливо спросил я. — Я сейчас выезжаю из дома. Что там Головин и Рыбин там подняли шум? Я же сказал, что приеду. Мало народу, что ли? Без меня не могли обойтись?

Горбунков горестно вздохнул. Что-то здесь не так.

— Там ведь только двое человек в группе. Головин не объяснил, что ли? Все остальные не смогли подойти. Заболели или в отпуске находятся. Я остался на телефоне. Они вдвоем пошли. Вот поэтому он и хотел, чтобы ты тоже приехал. Ты один целую группу заменишь, если что.

Теперь уже вздохнул я. Черт, я устал, как собака, а теперь еще и сомнительное удовольствие от беспрерывной ходьбы по улицам.

Зря я сказал Головину телефон моей секции по самбо. Вот теперь он взял моду звонить мне туда. Как бы его от этого теперь отвадить?

— Ладно, где они? — спросил я. Разберусь потом с Головиным, чтобы больше не смел мне звонить в секцию. Тем более по таким пустяковым вопросам. Вечно у него так. Может из мухи раздуть слона. — На каком маршруте?

Горбунков захрумкал по телефону. Обычно он предпочитал кушать печеньки. Таскал с собой на обход, доставал из пакетика и кушал по одной. Редко когда делился с другими.

— Они по Грайвороновке ходят, конечно же, — ответил он с набитым ртом. — Скорее всего, сейчас заглянули в заводскую столовую. Рыбин говорил, что перекусить хочет. Он со вчерашнего дня не евши.

Ладно, разберемся. Мне вскоре и в самом деле надо плотно сотрудничать с обществом «Динамо», так как наша секция относится к нему, так что рекомендация от комсорга народной дружины усилит благоприятное впечатление.

— Хорошо, — сказал я. — Столовая, так столовая.

Народу в столовой на удивление было мало.

Занято всего три столика. Все рабочие с завода АЗЛК. Все знакомые лица.

Ну как, знакомые? Не то, чтобы прям Боря Серебров знал, как их зовут, просто иногда встречал в других цехах или в отделах.

Сейчас они сидели за соседним столиком, а Серебров отдыхал с двумя корешами. Они мрачно кушали пельмени с маленькими комочками мяса и толстым слоем теста, потому что Клавка, местная повариха, затаила на Сереброва обиду из-за того, что однажды он разбил тарелки.

Когда пришел сюда слегка выпивший и начал бедокурить. Платить за бой посуды отказался и после этого Клавка сильно его невзлюбила. Но запретить приходить не могла, зато всегда подкладывала несвежий обед из вчерашних порций, как был убежден Серебров.

Сейчас он без аппетита прожевал очередную пельмешку и посмотрел на приятелей. Смена закончилась вчера, завтра отдых, поэтому они втроем уже успели выпить по чекушке и после ужина намеревались культурно посидеть где-нибудь еще.

За соседним столом раздался взрыв смеха, там кто-то рассказывал анекдот про военных и армию, тема для Сереброва болезненная.

— Эй, заткнись, слышь! — сказал он громко веселой компании. — Не то сам заставлю заткнуться.

Те оглянулись, увидели, кто выразил недовольство и не стали спорить. Знали, что с Серебровым лучше не связываться, очень уж свирепый у него характер, как у бешеного пса.

— Уважаемый, что случилось? — раздался сзади молодой голос. — Почему вы шумите и мешаете другим гражданам ужинать?

Серебров обернулся, не вставая и увидел перед собой двух дружинников.