Непобедимый 2

Глава 25 Поторопись, пока убийца не ушел

Чего это вдруг старик спрашивает про помощь? Я слегка насторожился.

Посмотрел на дядю Фёдора, усиленно соображая, чего это он вдруг спрашивает про помощь. Уж не собрался ли он идти вместе со мной на разборки в маленьком пруду? Вздумалось вдруг погеройствовать? Стряхнуть пыль с бороды? Бес в ребро стукнул?

— Не боись, это не я там буду участвовать, — старик словно прочитал мои мысли. Потянулся за своей вонючей папироской, но не закурил, а просто повертел в руке. — Это наши ребята там могут тебе подсобить. Только уговор, чтобы никого не зашибли. Соблюдайте правила.

Я слушал и не верил ушам. Чего это вдруг дядя Федя вспомнил разбойничьи привычки своей молодости? А в том, что он отнюдь не был белым и пушистым в юности, весьма откровенно говорил озорной блеск в темных глазах, да еще наколки на запястьях.

— Были у меня такие ситуации, — сказал старик, все-таки закуривая папироску. — Тоже помогали ребята из секции. Так что, почему бы тебе не обратиться за помощью?

Я покачал головой и встал со скрипучего диванчика. Нет, зачем мне помощь ребят, зачем вовлекать их в свои дела? Сам не справлюсь, что ли?

— Спасибо за предложение, но у меня все в порядке. Это просто звонил один знакомый, хочет встретиться, переговорить насчет участия в комсомольской бригаде. На лето. Он меня давно уже уговаривает.

Дядя Федор кивнул, пристально глядя на меня. Его молчание красноречиво подтверждало тот факт, что он все прекрасно понимает.

— Ну давай, тогда, беги на встречу. После тренировки, — хрипло сказал он. — Смотри, не опоздай.

Я вышел из подсобки и отправился на тренировку. Сегодня у меня весь день сплошная тренировка. Не многовато ли? Завтра надо будет отдохнуть, чтобы дать мышцами восстановиться.

Степаныча так и не было, он появился после разминки, хмурый и молчаливый. Хлопнул в ладоши и сказал, что сегодня мы будем бороться всю тренировку, чтобы он мог проверить наши способности. Как будто не знал их раньше.

В итоге, после разминки мы еще два часа боролись между собой, швыряли и бросали друг друга, а Степаныч с дядей Федором, показавшимся из подсобки, наблюдали за нами. Я боролся почти с каждым из участников нашей секции, кроме самых новеньких, их прибыло трое человек на прошлой неделе.

Боролся почти без перерыва. Больше всего с Звеньевым. После того, как я уложил его в очередной раз, он поднялся, попытался уложить мокрые от пота и растрепанные волосы и спросил у меня:

— Ты чего это такой сильный стал? Волшебную палочку нашел, выручалочку? Я с тобой никак не могу справиться.

Я тоже вытер пот, ручьями стекающий по шее. Расправил пальцы, болевшие после захватов. Пожал плечами и ответил:

— Я ем много морковки на завтрак. И еще перед сном.

После тренировки Степаныч опять быстро уехал и мне уже не удалось с ним поговорить. Я быстро переоделся и отправился на встречу с друзьями Дашиного хахаля.

На улице уже стемнело, прошел легкий дождик и на тротуаре остались влажные пятна. Лужи начали быстро испаряться.

Я отправился пешком, решив слегка отдохнуть от суеты и подумать, как быть дальше. Шел, держа сумку на боку и просто старался освободить мысли. У меня произошло за последнее время много всякого, чтобы еще и волноваться о происходящем. Поэтому я решил сейчас просто плыть по течению.

Через полчаса прибыл на место. На улице уже окончательно стемнело, зажглись фонари, но тут, на пруду, света мало. Тут еще мало фонарей, почти все они остались на другом берегу. Как раз там, где я познакомился с Аней, помощницей гипнотизера.

Там хорошие и оборудованные для отдыха места, а тут все заросло высокой травой. Вода покрыта тиной, где-то квакают лягушки, от воды тянет прохладой.

Что-то никого не видно, неужели наше удивительное рандеву не состоится? Я вроде бы пришел вовремя и не опоздал.

Я огляделся. Ожидал, как быть дальше. Посмотрел по сторонам. Вокруг тихо.

А потом затрещали кусты, к берегу пруда вышли трое человек. Сразу направились ко мне.

Двигались неторопливо. Руки в брюки. На головах кепочки. Во рту мерцали угольки сигарет.

Подошли ко мне. Встали метрах в трех передо мной.

Вокруг покрытая травкой полянка. Луна скрылась за тучами. Впрочем, сейчас ее все равно не видно. Слишком рано.

— Ты Волков? — спросил тот, что ближе. Лица почти не видно. Самый высокий из всех. — Пришел, значит.

Я стоял на месте. Глянул вправо-влево.

— Пришел. Куда же я денусь? А где наш герой? Где Саша? Он что, не соизволил явиться?

Нет Сашеньки вроде бы. В обозримом пространстве. Отсутствует.

Хотя, это грубый косяк. Я могу развернуться и уйти. Что мне тут будут предъявлять без самого Сашки? Это все голословно.

— А зачем тебе Саша? — спросил тип впереди. — Без него разберемся. К тебе есть претензии. Ты чего полез к ним? Сами разберутся. Без тебя.

Ну, это уже совсем перебор. А ничего, что я брат? Я сделал последнюю попытку вразумить балбесов.

— Вообще-то, он на моих глазах ударил мою сестру.

Парень покачал головой.

— А все равно тебя это не касается. Если ты еще раз…

Хватит его слушать. Я просто подошел ближе. Схватил за полы пиджачка. Быстро присел, придвинулся и рванул за себя.

Эдакий бросок через бедро. Парень пытался сопротивляться. Схватил меня за руки. Хотел отодвинуться. Но куда там.

Я швырнул его назад. Он полетел вверх тормашками. Повалился на сырую землю. Заворочался там.

Так, первый готов. Я вскочил на ноги, чтобы встретить двух оставшихся. Они уже тоже бросились на меня.

Правда, один поскользнулся и чуть не упал.

— Осторожно, — попросил я. — Здесь земля намокла после дождя. Вы можете себе что-нибудь сломать.

Второй добрался до меня. По-бычьи наклонил голову, накинулся, метя руками в мою шею. Я опять присел. Одновременно схватил его за рукав куртки. Левой рукой.

Тут же выкинул захват в сторону. Сидя на колене, обхватил противника за руку и ногу, перебросил его через голову.

Получилось очень даже неплохо, противник взлетел в воздух, в полутьме мелькнули его ноги. Они описали дугу в воздухе, а сам противник грохнулся на землю.

Тоже не смог сразу встать. Лежал на месте, стонал. Я тут же обернулся к третьему.

Тот уже успел подняться. После того, как поскользнулся. Тут же рванул ко мне.

Но я уже учел, что земля скользкая. Поэтому встал покрепче. Уперся ногами в землю. Когда противник приблизился, я наклонился и сам бросился ему в ноги.

Совсем, как борец. Парень не ожидал такого маневра.

Он пытался ударить меня. Его кулак мелькнул надо мной. В этот миг я схватил его за талию. Замкнул руки в замок у него сзади, на спине. Толкнул его плечом в живот.

Рассчитывал, само собой, на скользкую землю. Противник не устоял и легко опрокинулся назад.

— Говорил же тебе, осторожно надо быть, — быстро сказал я, стараясь не сбить дыхание. — Тут очень скользко.

Я навалился на него и оглушил сильным тычком в лицо. Он валялся подо мной на земле и еще пытался отбиваться. Тогда я добавил ему еще пару ударов.

Противник охнул от боли, согнулся подо мной и закрыл лицо ладонями. Как будто расплакался.

На всякий случай я держался настороже, потому что он мог в любую секунду опять атаковать меня. Снизу вверх. В истории единоборств известно много случаев, когда вроде бы побежденный боец одним махом возвращал себе победу на поле боя.

Так что, я быстро поднялся, на всякий случай добавил ему пинок в бок и огляделся. Самую большую опасность представлял первый противник.

Тот, что наиболее дерзкий из них. Он уже вполне мог очухаться и напасть на меня, так что надо держаться начеку. Я вертел головой, пытаясь понять, куда он девался.

Хуже всего будет, если он сейчас нападет на меня сзади и долбанет палкой или булыжником по голове. Вот будет потеха. Дядя Федор скептически усмехнется, услышав о том, что мне проломили голову и процедит: «Ну, я всегда знал, что Волков был полный болван».

Сзади зашуршала трава и действительно послышались шаги. Я, не оборачиваясь, прыгнул вперед и в сторону, затем перекувыркнулся на траве, наплевав на чистоту костюма. Целостность черепушки дороже, плюс меня не будет ругать дядя Федор.

— Ах ты сволочь, — раздался сзади сдавленный голос. — Стой, сволочь.

После кувырка я тут же развернулся и присел на земле, готовый к обороне. Оказывается, инстинкт меня не обманул.

Тот самый, первый, и вправду напал на меня. Сейчас он стоял рядом со своим оглушенным товарищем, валявшимся на траве.

Смотрел на меня, наклонив голову. Никакого оружия в руках нет, даже захудалой палочки. Значит, он на меня напал, стараясь пнуть по спине или голове. Все равно я вовремя ушел.

— Иди сюда, сволочь, — повторил противник. — Иди сюда.

Ну вот, ни на что другое он уже не способен. Дышит очень быстро, уже запыхался.

Ну конечно, не думаю, что он, так же, как и я, бегает в день три-пять километров. Зато наверняка немерено пьет алкоголь и дымит сигаретами.

Если его еще погонять, он и так свалится без сил. Но у меня нет времени, да и грязно тут. Моя одежда вообще придет в негодность. Можно будет выкидывать.

— Не, это ты иди сюда, — сказал я, не двигаясь и не вставая с левого колена. — У меня для тебя угощение. Такое же, как для твоего Сашки.

Он грязно выругался и бросился на меня, как я и рассчитывал. Совсем уже забыл, что я спортсмен, решил все-таки взять нахрапом, думал, что справится со мной последним отчаянным рывком.

Я не стал его разубеждать. Когда он подскочил, то пнул меня ногой. Ну, а как еще нападать на противника, стоящего на колене?

Не сказать, что это я прям так все и рассчитал, но примерно прикинул, что так и будет. Я просто сместился в сторону, поймал его ударную ногу и быстро крутанувшись на месте, подбил другую, опорную.

Противник рухнул на землю, а я продолжал удерживать его ногу и быстро прижал ее предплечьем к своему боку. Тут же поймал пятку в захват и изогнувшись, вывернул ногу, растягивая ахиллесово сухожилие.

Парень взвыл от боли. Оба его приятеля валялись на земле и не могли помочь, причем я заранее учитывал этот факт.

У борцов вечно такая проблема, если свалился в партер во время драки на улице, то сообщники противника могут тебя запинать. Но я помнил, что сейчас друзья парня уже оглушены мной, так что их можно не принимать во внимание.

По крайней мере, в ближайшие пару минут. А для меня этого более чем достаточно.

— Ладно, ладно, ты победил! — заорал парень. — Я сдаюсь, сдаюсь!

Он снова застонал от боли. Еще бы, болевой на ноги чертовски чувствительный. Особенно для неприспособленных.

Я кровожадно подумал, может, ему сломать ногу? Чтобы в следующий раз не лез втроем на одного.

Но, в конце концов, смилостивился. Ладно, пусть ходит и портит землю своим присутствием. Если опять полезет или придумает еще чего, точно сломаю.

— Еще раз увижу твою мерзкую рожу в радиусе километра от меня или моей сестры, и ноги, и руки переломаю, — предупредил я сквозь зубы. Снова сжал ногу парня, вызвав новые крики. — Ты меня понял? Не слышу!

Он отчаянно закивал и заорал в ответ:

— Да понял я, понял. Больше не придем! И Сашке скажу, чтобы не появлялся. Отпусти!

Я наконец разжал руки и высвободил его ногу. Он отполз назад и схватил пострадавшую ступню. Я встал и прошел мимо.

Когда отошел подальше, оглянулся. Все трое нападающих валялись на берегу темного пруда и жалобно спрашивали друг у друга, могут ли они передвигаться.

Я преподал им хороший урок, так что теперь дважды подумают, прежде чем связаться со мной. И я надеялся, что Сашка тоже отстанет от моей сестры. Впрочем, ей тоже надо прочистить мозги, чтобы сама не лезла к этому придурку. Такой, как Сашка, нам не нужен.

От берега я вышел на небольшую тропку, ведущую от берега к дороге и отправился по ней домой. По пути я поймал себя на том, что уже не мыслю себя без новой семьи.

Сколько раз говорил себе, что они чужие мне люди, но вот теперь, оказывается, они как-то незаметно стали родными. За которыми надо присматривать и помогать.

Видимо, кровь и вправду не водица, а мое тело все-таки на сто процентов является родственным для моей семьи. Даже несмотря на то, что мое сознание чужое, тело все равно сохранило привязанность к прежним родственникам.

Хм, забавно. Я даже немного переживаю за них. Особенно за дуру сестру. И за больного отца.

Вот с какими мыслями я вернулся домой. Думал, что тут опять шум и скандал, но на удивление, все тихо.

Все сидят по комнатам. Даже из спальни сестры доносился звук радио. Дверь закрыта, я не стал ломиться к Даше. Вместо этого заглянул к родителям.

Свет в комнате выключен, тут темно, гостиную освещал только синий свет экрана телевизора. Отец лежал на кровати, по привычке отвернувшись к стене. Против воли я подумал, что он опять валяется с приступом, но оказывается, с ним все в порядке.

Мать смотрела концерт, на экране телевизора пела Ольга Воронец, про девчонок, которые на свою беду любят красивых парней. Она засмотрелась, потом оглянулась и увидела меня. Хотела встать, но я подошел ближе и сказал, что не надо.

— Ты ужинал, Витенька? — спросила мать и опять хотела встать, но я удержал ее. — Подогреть тебе ужин? Что это у тебя с одеждой? Почему грязная? А вот тут порвана. Ты не пострадал? Что с тобой? Тебя побили?

Я зверски проголодался, но не хотел тревожить мать. Но ничего не вышло. Я совсем забыл про эту проклятую одежду.

Надо было переодеться сначала. Впрочем, мать все равно бы узнала. Увидела бы грязную одежду в стирке.

Отец обернулся и посмотрел на меня. Мы с ним еще не говорили после той исторической беседы, когда он рассказал про болезнь.

— Все в порядке, я просто поскользнулся и упал, — объяснил я. Не буду же я рассказывать, что весь день сегодня сражался с хулиганами, в автобусе и на пруду. — Так что все в порядке. Повторяю. Я устал, так что пойду в ванную, а потом сам перекушу. А может быть, не буду и сразу отправлюсь спать.

Подумал, спрашивать или нет, но потом решил, почему бы и да.

— Как там Даша? С ней все нормально?

Отец опять отвернулся, и я сразу почувствовал, он не поверил в мою историю о том, что я поскользнулся. Мать махнула рукой и опять отвернулась к телевизору.

— Ничего с ней не сделается, с дурой эдакой. Пришла и валяется у себя. Ничего не сказала. Да и куда она денется? Я уже тоже решила. Прав ты, Витя. Ребенок это всегда благо. Пусть рожает, плевать, что люди скажут. Мы наконец бабушкой и дедушкой станем. Может, и парень ее одумается, женится. Мы с его родителями поговорим. Женим идиота на нашей коровушке. Пусть живут. А что? Места на всех хватит.

Да уж. Планы грандиозные, однако. И совершенно невыполнимые.

Надеяться, что сволочь Сашка женится на Дашке может только круглый идиот. Или тот, кто его не знает.

Впрочем, уже тот факт, что этот урод заделал девушке незапланированного ребенка, характеризует его с не самой лучшей стороны. Козлина еще тот, понятно же. Зачем выдавать за него Дашу?

Родителей, правда, тоже понять можно. Сейчас нравы такие, рожать надо в семье. По-другому ни-ни.

Так что, посмотрим. Если посмеет обижать Дашу, я из него мигом всю дурь выбью.

— Ну и отлично, тогда я в ванную, — сказал я и поскорее отправился из гостиной.

Как и сказал, в ванную. Через четверть часа вышел оттуда чистенький и посвежевший. Уф, я даже спать не хочу, сейчас бы завалиться на кровать и спать. Больше ничего.

В коридоре задребезжал телефон. Я взял трубку, а из своей комнаты тут же выглянула Даша, с совершенно безумным глазами. Думала, что это ее ненаглядный.

— Это квартира Волковых? — спросил в трубке знакомый голос. — А можно услышать Виктора? Или это он у телефона? Только молчит и хочет узнать, кто звонит в столь поздний час. А это я, Климов, прошу прощения за звонок среди ночи.

Ну да, точно, этот тот гипнотизер. Вот сволочь, уже все понял.

— Добрый вечер, — ответил я. — Да, это Витя. Что вы хотели?

Он тут же сказал:

— Ну и прекрасненько. Собирайся, Витя, такси ждет у входа. Мы тебя ждем.

Вот проклятье. Я же сказал, что хочу спать.

— А что случилось? — спросил я. — Куда это нам?

Хотя уже и так понятно.

— Ты же обещал помочь, — удивленно ответил Климов. — Вот и представился отличный случай. Выходи через две минуты. Одевайся после ванной и не забудь взять фонарик.

— Что случилось, можешь объяснить? Я не двинусь с места, пока…

— Вам надо задержать опасного преступника, — перебил меня Климов. — Убийцу пяти человек. Поторопись, пока он не ушел.