Непобедимый 2

Глава 5 Перед схваткой

Я вышел из спортзала, щурясь от яркого солнца. Июньская жара обволакивала, словно тяжелое одеяло. Пот еще не успел высохнуть после тренировки, и майка неприятно липла к спине. Оля шла рядом, ее каблуки цокали по потрескавшемуся асфальту.

— Давай устроим пикник, — предложила она, доставая из потертой кожаной сумки сверток. Я кивнул, и мы направились к небольшому скверу рядом со стадионом.

Мы расположились на пожухлой траве под старым дубом. Кора дерева была испещрена инициалами и сердечками — следами чужих историй любви. Оля расстелила на земле газету «Правда». Передовица кричала о достижениях очередной пятилетки.

— Как думаешь, у тебя есть шансы на победу? — спросила Оля, протягивая мне бутерброд с докторской колбасой. Хлеб немного зачерствел, но я был слишком голоден, чтобы обращать на это внимание.

Вообще-то, вопрос тоже с подковыркой. Хотя Оля гораздо больше болеет за меня, чем Борька. Может, тоже ее проверить?

— Конечно, — ответил я с набитым ртом. — Я в отличной форме. Тренер говорит, что у меня есть все шансы попасть в сборную города.

Оля задумчиво посмотрела на меня. В ее зеленых глазах отражалось предвечернее солнце.

— А потом что? Может, пора задуматься о будущем?

Ну вот. Это то, о чем я говорил. Я почувствовал, как напряглись мышцы живота. Этот разговор возникал в последнее время все чаще.

— Давай не сейчас, Оль. У меня соревнования на носу, — попытался я перевести тему.

Оля вздохнула и достала термос с компотом. Фарфоровые кружки глухо ударились друг о друга.

— Знаешь, моя мама в моем возрасте уже меня родила.

Я отложил недоеденный бутерброд. Аппетит пропал. Ну вот, приехали. У нас был такой разговор неделю назад, но тогда мне удалось съехать на другую тему. Я не думал, что девушка захочет продолжать его именно сегодня. Черт, она же понимает, что мне надо сосредоточиться на соревнованиях, а не на вопросе о женитьбе?

— Оль, я только закончил институт. У меня вся карьера впереди. Спортивная карьера.

— А я старше тебя на четыре года, — тихо сказала Оля. — Я не хочу быть старой девой.

Это да. В нынешние времена принято выходить замуж пораньше. Не то что в двадцать первом веке.

Мимо прошли пионеры с горнами. Их веселые голоса резко контрастировали с напряженной атмосферой нашего разговора.

— Послушай, Оля, — начал я, чувствуя, как пересохло в горле. — Я люблю тебя, правда. Но сейчас не время для семьи. Мне нужно сосредоточиться на спорте.

Оля поджала губы.

— А когда будет время, Витя? Когда тебе будет тридцать? Или сорок?

— Ну зачем ты так, — я попытался взять девушку за руку, но она отдернула ее. — Просто нужно немного подождать.

— Я слишком долго жду, — в голосе Оли зазвучали слезы. — Ты даже познакомить меня с родителями не хочешь.

Я почувствовал, как внутри нарастает раздражение.

— Потому что они не поймут. Ты старше меня, пропадаешь с дежурствами в больнице

Лицо Оли побледнело.

— Так вот в чем дело. Я недостаточно хороша для чемпиона.

Упс, я имел ввиду немного другое.

Девушка начала собирать остатки еды обратно в сумку. Все исчезло в сумке за считанные секунды.

— Знаешь что, Витя, — сказала она, поднимаясь. Песок и травинки прилипли к юбке. — Может, тебе стоит подумать, чего ты хочешь от жизни. Кроме медалей. И не морочить другим людям голову.

Она развернулась и быстро пошла прочь. Я остался сидеть на газете, глядя ей вслед. Стройная фигура девушки постепенно уменьшалась, пока не скрылась за углом здания.

Мимо проехал грузовик. Его дребезжание нарушило тишину, повисшую после ухода Оли.

Я посмотрел на часы. До следующего поединка оставалось меньше четверти часа.

Медленно поднявшись, я сложил газету и побрел обратно к стадиону. Ноги были тяжелыми, словно налитыми свинцом.

Проходя мимо агитационного стенда, я остановился. На плакате красовалась счастливая советская семья. «Крепкая семья — основа государства!» гласила надпись.

Вернувшись в раздевалку, я переоделся в самбовку. Знакомый запах пота и кожи ударил в нос. Товарищи по команде обсуждали предстоящие схватки, но я едва их слышал.

— Эй, Волчара, ты чего такой хмурый? — окликнул меня Суслик. — Неужели Олька бросила?

Я только махнул рукой. А ведь, пожалуй, действительно бросила.

— Все нормально.

Степаныч зашел в раздевалку.

— Звеньев, ты готов? Через пять минут на ковер.

Я затянул пояс. Пальцы работали механически, повторяя движения, отработанные сотни раз.

Выходя из раздевалки, я бросил взгляд на трибуны. Место, где до этого сидела Оля, пустовало. Вот надо было ей устраивать эти разборки именно сегодня, когда голова у меня занята чем угодно, но только не брачными планами.

Я подошел к краю ковра и сел возле трибуны. Не заметил, как рядом очутился Борька.

— А где Оля? — тут же спросил он. — Уже ушла на работу? Так быстро?

Мимо нас, грузно переваливаясь, прошел Звеньев. В бой пошли тяжелые веса. Ему противостоял некий Игорь Бычков из секции «Железнодорожники».

Борцы вышли на ковер, поприветствовали друг друга традиционным рукопожатием. Оба борца в отличной форме.

Рефери дал свисток к началу поединка. Борцы сразу встали в правостороннюю стойку, внимательно наблюдая за друг другом. Звеньев сразу же попытался захватить рукава Игоря под локтями, но тот ловко уклонился, сделав шаг назад.

Впрочем, долго противник не сидел без дела. У него агрессивная манера борьбы. Бычков тут же шагнул вперед, тоже схватил Звеньева и попытался бросить через бедро. Однако Звеньев, ожидавший такого развития событий и хорошо натасканный Степанычем, успешно блокировал атаку, используя свой вес и низкий центр тяжести.

Борцы продолжали кружить по ковру, обмениваясь захватами и пытаясь найти слабые места в защите противника. Судя по всему, Звеньев решил измотать соперника, позволяя Бычкову тратить силы на безуспешные атаки.

Так прошла одна минута, потом вторая. Борцы до сих пор не уронили друг друга. Просто двигались туда-сюда, часто заходя за границу и по свистку рефери откатываясь обратно в середину ковра.

На третьей минуте схватки я заметил, что Бычков начал уставать. Вроде бы, Звеньев тоже заметил это.

Степаныч заставлял его много двигаться в последнее время. Поднимать дыхалку. Поэтому нашему Звеньеву схватка давалась легче, чем его сопернику.

Движения противника стали менее точными, а дыхание участилось. Звеньев понял, что настал момент для решительных действий. Я это тоже понял, заметив, как он слегка опустил корпус и выставил руки еще дальше. Да, эту привычку я заметил у него еще со времен тренировок в зале.

Улучив момент, когда Бычков оказался в узкой фронтальной стойке с наклоненным вперед туловищем, Звеньев решил провести переднюю подсечку. Он сделал шаг правой ногой вперед, повернул носок внутрь и поставил ногу у носка левой ноги противника.

Потом молниеносно схватил куртку Бычкова под локтями и сильно рванул руками влево и вверх, словно пытаясь перебросить противника через свое левое плечо. Соперник, не ожидал такой неожиданной резвости и привстал на носки, пытаясь сохранить равновесие.

В этот критический момент Звеньев продолжил рывок руками, усиливая его прогибом туловища. Одновременно он выполнил подсечку пальцами левой подошвы в правый подъем Бычкова. Движение было точным и мощным — месяцы тренировок не прошли даром.

Игорь, потеряв опору, начал падать. Звеньев, помня о технике безопасности, поддерживал соперника рукой за рукав, обеспечивая страховку. Бычков упал на левый бок.

Судья зафиксировал чистый бросок, присудив Звеньеву победные баллы. Многие в зале зааплодировали, оценив ловкость проведенного приема.

Однако схватка еще не окончена. Бычков, демонстрируя отличную физическую подготовку, быстро вскочил и снова занял защитную стойку. Звеньев, воодушевленный успешной атакой, попытался развить успех.

Он опять попытался провести переднюю подсечку, но на этот раз Игорь был готов. Он успешно заблокировал атаку и провел контрприем, собираясь бросить Звеньева через спину. Однако Артем, используя свой вес и хорошую технику, сумел устоять.

Теперь схватка продолжалась в напряженном темпе. Оба самбиста демонстрировали неплохую технику и тактику. Звеньев пытался использовать различные варианты подсечек — боковую, заднюю, изнутри, но Бычков, помня о предыдущем успехе соперника, внимательно следил за его ногами и успешно защищался.

Эх, Тема, забудь о подсечках, что ты на них зациклился? Попробуй теперь что-то новенькое, снова неожиданное для соперника.

По большому счету, у тебя и так преимущество по очкам, надо просто удерживать оборону и не давать себя обогнать. Тогда победа в кармане.

Но Звеньев все равно упрямо продолжал атаковать снизу. Степаныч тоже кричал ему: «Держи оборону! Защищайся!», однако Звеньев продолжал наскакивать на противника.

К окончанию схватки усталость начала сказываться на обоих борцах. Их движения стали менее резкими, а атаки — более предсказуемыми. Однако ни один из них не собирался сдаваться. Все-таки, тяжеловесам труднее сохранять быстрый темп.

Тогда Звеньев, понимая, что время поединка подходит к концу, решил рискнуть. Он намеренно позволил Бычкову провести атаку, слегка поддавшись вперед. Игорь, увидев кажущуюся возможность, опять попытался провести бросок через бедро. Между прочим, он тоже зациклился на этих атаках. Оба борца почему-то однообразные.

Но это была ловушка. В момент, когда Бычков перенес вес на одну ногу для проведения броска, Звеньев молниеносно выполнил переднюю подсечку. Он сделал подбив в подъем правой ноги Игоря. Одновременно усилил рывок поворотом головы и плеч влево, прогибом туловища и выпрямлением опорной ноги.

Но тут наш борец слегка ошибся. Допустил малюсенькую, но существенную оплошность. Видимо, слишком торопился или устал.

Подсечка делается с опорой на одну ногу. Другая нога двигается в воздухе, именно ею проводится прием. Она может делать высекающее, преграждающее или подкидывающее движение. Ею не надо рубить ногу противника, как топором. Это не подбив и тем более не удар.

Задача подсечки — это просто поставить преграду сопернику, остановить его шаг, одновременно цеплять его дальше сверху, как будто он поскользнулся и ловко подкинуть его ноги. Аккуратно и спокойно, не надо устраивать соревнования канадских лесорубов. Если во время подсечки слышен удар ноги об ногу, то это не подсечка.

Делается подошвой борцовки в районном пальцев ног. Однако иногда по неопытности или по ошибке подсечку делают по ноге внутренней частью стопы или подошвой ближе к пятке.

Это влияет на качество исполнения приема. Иногда может привести к фатальным последствиям. Что и случилось в нашем случае.

Подсечка получилась слабая. Бычков успел убрать ногу, буквально отдернул ее, выровнялся, рванул Звеньева в сторону, вывел из равновесия и тут же провел бросок через бедро, свой коронный, видимо, прием.

У каждого борца есть в арсенале такие любимые методы. Те, что получаются лучше всего. Сейчас у Бычкова получился бросок через бедро, самый простой, мощный и всем известный прием.

Звеньев, не ожидавший такого развития событий, потерял равновесие, полетел в воздухе через Бычкова и упал на маты. Бычков, следуя за ним, тут же набросился на нашего поверженного друга и зафиксировал удержание.

Звеньев пытался вырваться, извивался, пытался создать мост, использовал различные техники ухода с удержания. Но Бычков крепко держал захват, не давая нашему борцу ни единого шанса.

— Вот зараза, — сказал рядом Суслик. — Это как так получилось, а? У него же все хорошо шло. Вроде бы.

Ну как. А вот так. Я же говорил, надо менять тактику.

Видимо, Звеньев уже устал. Я уже замечал за ним такое. Во время тренировочных схваток. Когда он устает, то перестает думать.

Просто пытается сделать одно и то же. Просто тупо реализует один прием. Продавливает грубой силой.

Когда сражается с менее опытными, то получается. А когда с более, то по-разному. Могут и наказать. Вот как сейчас случилось.

Свисток рефери. Бедолага Звеньев поднялся с ковра. Стоял, опустив голову. На него было жалко смотреть.

Я случайно глянул на Степаныча. Тренер стоял, сжимая кулаки. Красный, как рак.

Смотрел на Звеньева. Видимо, тоже считал, что Артем упустил победу из рук. Хотя она была так близка. Сейчас он устроит парню головомойку. Когда тот вернется.

Повернувшись к судьям, рефери поднял руку Бычкова. Его соратники по секции разразились радостными криками. Тренер поднял руки вверх. Кто-то оглушительно засвистел.

На их месте должны быть мы. Должны были праздновать победу Звеньева. Вроде бы все шло к этому.

Но в борьбе, как в жизни. Нельзя расслабляться, даже когда уверен в победе. Все может измениться за доли секунды.

Опустив голову, наш великан вернулся к нам. Степаныч ничего не сказал. Лишь потрепал по плечу. Не стал ругаться. Видимо, все-таки пожалел.

Впрочем, это не значит, что на следующей тренировке, во время разбора ошибок на турнире, он не выдаст Звеньеву по-полной. Разложит все по полочкам. И вот тогда он не пожалеет здоровяка.

Ладно, мы все тоже подошли к Артему. Похлопали по спине. Утешили.

— Ладно, Тема, не расстраивайся. Еще победишь. Все впереди.

И другие, тому подобные слова. Которые вроде бы должны смягчить горечь поражения. Хотя иногда от таких хочется бежать подальше.

Я, например, не люблю таких слов поддержки. Еще с прошлой жизни. Они, наоборот, меня раздражают. Отвлекают и мешают. Я понимаю, что сам виноват и что мне надо просто в следующий раз выложиться больше.

Но Звеньеву, вроде, помогло. Он слегка приободрился и улыбнулся. Поэтому я тоже потрепал его по плечу.

— Все в порядке. Главное, не победа, а участие.

Очередная гребаная ложь. Именно победа и есть самое главное. Ради чего стоит рвать жилы и надрывать задницу. Именно этим все и измеряется. Все остальное — просто чертовы отмазки. И отговорки.

Впрочем, схватки продолжались. Как уже сказано, сейчас остались самые сильные.

В очередной раз вышел Крабов. Как всегда, улыбался. Черт, этот парень похож на американцев. Белозубый и вежливый.

Из-за этого его считали слабым. У нас ведь так принято. Если чересчур много извиняешься, значит слабак.

Впрочем, в СССР не совсем так. Люди сейчас и вправду вежливые. Любезные и тактичные. Улыбаются искренне.

Если что не так, говорят в лицо. Считают, что все проблемы надо обсуждать в коллективе. Если попросить о помощи, то обязательно помогут.

Даже если и не просить, то помогут. Всенепременно. Увидят, что у тебя что-то не так, обязательно подойдут и протянут руку. Как говорится, все за одного и один за всех. Вот почему СССР такая мощная махина.

В то же время идеализировать не хочу. Разные люди попадаются. Есть откровенные эгоисты. Которым все по барабану. Своя хата с краю.

Но что главное, сейчас такое принято осуждать. Эгоизм не в цене, как в двадцать первом веке. Фраза «это твои проблемы» здесь почти никогда не звучит.

Так что, Крабов со своей милой улыбкой, вполне приходился ко двору. Никто не ожидал, что этот вежливый мальчик на ковре превращается в монстра.

Я бы посоветовал ему надевать очки. Чтобы еще больше вводить людей в заблуждение.

Но, как я понял, Краб и в самом деле такой. Вежливый и хороший. Безобидный и спокойный. Талантливый во всем.

Редкий самородок. Так что, он не будет таскать очки, чтобы обманывать соперников. Это только такая скотина, как я, способен на такое. А что, может и вправду так сделать? Взять на вооружение тактику Краба?

Как и ожидалось, наш приятель легко одолел соперника. Ему уже пора участвовать в высшей лиге. Просто человек сам не хочет. Чем и приводит Степаныча в бешенство.

Но после Краба прозвучала другая фамилия. Гораздо более интересная. На ковер вызвали Харитонова.