Непобедимый 2

Глава 4 Еще поединок

Вот тебе и здравствуйте, дедушка, и Купалова ночь. Надо же, как неловко вышло.

Я что, доломал Суслику руку, то есть завершил начатое Харей? Не очень благородно получилось, как у шакала, доедающего остатки трапезы за львом. Тем более, что Суслик вроде как мой приятель.

Однако, я не знал, что у него такие проблемы с рукой. Впрочем, сейчас это неважно.

Я и остальные ребята бросились помогать бедолаге, жертве ужасного Харитоши. Да, кстати, я выяснил у всезнающего Борьки, что Харю на самом деле зовут Харитонов Назар. Имя и фамилия не совсем типичные, но зато сразу запоминаются. И кличка характерная.

Суслик, к счастью, не потерял сознания. Лежал на земле, постанывал, приподняв больную руку. Вообще-то, у нас тут есть медик, надо его позвать.

Мы подняли Суслика, усадили на стул и я пихнул Круглова в бок, указав подбородком в сторону:

— Иди, позови врача. Пусть его осмотрит.

Но сзади меня кто-то аккуратно постучал по плечу и я услышал знакомый голос:

— Если что, я уже тут. Что у вас случилось, не можете обойтись без травм?

Ну конечно, вот и она, моя красоточка. Я обернулся и увидел Ольгу, стоящую за мной с озабоченным видом. Она смотрела не на меня, а на Суслика.

— Да вот, пострадал, — я отодвинулся, освобождая проход девушке. Надо же, как она вовремя пришла, это избавляет нас теперь от необходимости искать медика. Тем более, что Оля прекрасно знает нас, своих пациентов и травмы, которые у нас были. — Когда закончил поединок, вроде бы все было хорошо, но потом вот. Что-то там не в порядке.

Оля наклонилась к Суслику и осмотрела руку. Мы стояли вокруг и смотрели на бесплатное представление, а потом подошел Степаныч и разогнал нас с криками: «Не мешайте доктору работать!». Мы освободили пространство вокруг стульчика, где сидел рыжик и отошли в сторонку.

— Я же говорю, он настоящий зверь, этот Харя, — пробормотал Борька, открывая новую бутылочку лимонада. — Смотри, что сделал с бедным Сусликом. А ведь тебе тоже с ним бороться вскоре, если ты продолжишь побеждать. Как ты думаешь, справишься с ним?

Я посмотрел на ковер, где пока что боролись другие самбисты, представителей нашей секции пока что там нет. Потом глянул на Борьку. Он это всерьез спрашивает?

Когда задают такие вопросы, в которых под видом заботы сомневаются в твоих силах или способности чего-то достичь или просто о твоем неважном внешнем виде, я считаю, что это скрытая форма психической атаки. Как там это называлось в двадцать первом столетии? Ах да, точно, пассивная агрессия.

Борька явно, хоть и подсознательно, но завидует моим успехам. Возможно, как это часто бывает в таких случаях, он даже сам не понимает этого. Думает, что искренне пытается мне помочь.

Но ведь это он привел меня в секцию, а до этого не раз помогал прежнему владельцу этого тела, эдакому задроту, спасая его от дворовых хулиганов и обидчиков в школе. Так что, теперь он, конечно же, слегка удивлен моей резвостью и тем, что я обошел его на спортивном поприще.

Впрочем, удивлен это еще мягко сказано. Ошарашен и сбит с толку. И вот теперь, за счет так удачно подвернувшегося Хари думает слегка сбить с меня спесь. Вот что кроется под его внешне вполне благопристойным вопросом.

Или я себя накручиваю и Борька и вправду искренне беспокоится за меня? После того, что произошло с Сусликом? Кстати, как он там?

Я оглянулся на нашего больного, рядом с которым до сих пор стояли Ольга и Степаныч, потом ответил:

— Нет, конечно. Харя очень сильный борец, я даже не знаю, что с ним делать. Я бы не хотел тоже вот так валяться на полу и кричать от боли со сломанной рукой или ногой.

На самом деле я так не считал, конечно же. Но почему бы лишний раз не проверить моего преданного друга, стоящего сейчас рядом со мной с озабоченным лица?

Мне просто интересно знать, что он скажет на это.

— Да, я о том же, — кивнул Борька. На долю секунду его глаза вспыхнули торжеством. Я сразу понял, что он все-таки завидует моим успехам. Но никогда не скажет этого вслух, если только я его к этому не спровоцирую. — Он же тоже может сломать тебе руку. Может, откажешься, пока не поздно?

Эге, даже так? За отказ без причин я получу дисквалификацию, репутация пошатнется, мне еще долго придется восстанавливать доброе имя.

Особенно, если вспомнить, с какими усилиями я попал на эти соревнования. Пройдет год, как минимум, прежде чем меня опять согласятся выпустить на ковер.

А в моем возрасте это огромное упущенное время. Люди в шестнадцать становятся мастерами спорта. Я уже старичок буду. Так что, конечно же, это не вариант.

Но я продолжал ломать комедию. Опустил голову вниз, сокрушенно кивнул.

— Да, вот тоже подумываю об этом. Пойду, поговорю со Степанычем.

Боря кивнул. Теперь он уже не скрывал радостной улыбки.

— Совершенно верно, дружище. Это правильное решение. Даже не сомневайся. Чтобы не ходить потом, как Суслик, со сломанной рукой. Он ведь…

Ольга подошла к нам и целомудренно поцеловала меня в краешек рта. Я вспомнил, как вчера мы обнимались в подъезде и она предложила уединиться.

Думал, что обиделась, но она пришла, чтобы болеть за меня. Отличная девушка. Кстати, одна из причин зависти Борьки еще и ревность, ведь Оля ему тоже нравилась. Как и всем парням в стадионе, без исключения. Он наверняка сто раз пожалел, что привел меня сюда и познакомил с ней.

— Халтурщик ваш Суслик, — сказала девушка, поглядев на меня и Борьку. — Устроил тут целое представление. У него все в порядке с рукой. Даже растяжения нет. Может хоть сейчас идти и бороться дальше. Что это он вдруг так решил сделать?

Мы с Борькой посмотрели друг на друга. Мой друг опустил голову, пробормотал: «Ладно, я пойду, поговорю с ним» и отошел.

Кажется, он слегка покраснел. Ну хорошо, остались остатки совести.

Я приобнял Олю. Поправил растрепавшийся локон. От девушки пахло духами с фиалками, чертовски вкусный аромат.

— Ну, как ты? — спросила она. Осмотрелась, увидела, что за нами наблюдают парни из нашей секции и из других тоже, и слегка отодвинулась, чтобы соблюдать приличия. — Ты уже выступал? Я смогла вырваться только сейчас, и то ненадолго. Когда теперь будешь выходить на ковер?

Уже скоро. У меня будет еще одно выступление, а потом, видимо, перерыв на обед.

После этого соревнования продолжатся с новой силой, уже с учетом того, что половина проигравших участников отсеются и останутся только самые сильные. Претенденты на первые места.

— Еще не знаю, — я пожал плечами. — Точно знаю, что не скоро.

Только сказал это и увидел, как Степаныч машет мне. И сквозь шум зала услышал свою фамилию. Вот проклятье, что так быстро-то?

— А, нет, оказывается, уже сейчас, — я повернулся к девушке. — Ну, мне надо идти.

Оля улыбнулась и быстро чмокнула меня в губы.

— Удачи. Я буду ждать на трибунах.

И ушла. А я побежал к ковру. Вышел, чувствуя, как сердце колотится в груди. Очередной соперник. Еще один шаг к финалу. К возможной встрече с Харей.

Странно, обычно я более спокоен. Но сейчас что-то распереживался.

Напротив меня стоял парень по фамилии Корнеев. Среднего роста, жилистый, с цепким взглядом. Я знал о нем немного, только то, что уже порядочно занимается самбо. Опытный, в общем-то, борец.

Мы поклонились друг другу и судье. Я чувствовал, как по спине стекают капли пота. В зале душно, несмотря на открытые окна.

Свисток. Схватка началась.

Андрей Корнеев родился в деревушке на окраине Москвы. Второй ребенок в семье, старшая сестра Лена появилась на свет за четыре года до него. Отец Андрея, Николай Петрович, работал инженером на авиационном заводе, а мать, Вера Ивановна, педиатр в поликлинике.

Семья Корнеевых жила в типичной хрущевке на окраине Москвы. Квартира небольшая, но уютная. Андрей делил комнату с сестрой, что порой приводило к ссорам, но в целом они ладили.

Детство Андрея было обычным для советского мальчишки тех лет. Он гонял мяч во дворе с друзьями, собирал марки, зачитывался книгами про путешествия и приключения. В школе учился средне, легко давались точные науки, но с гуманитарными предметами сложнее.

Все изменилось, когда Андрею исполнилось четырнадцать лет. В тот год в их школу пришел новый учитель физкультуры — Сергей Иванович Воронин. Высокий, подтянутый мужчина лет сорока, сразу привлек внимание учеников военной выправкой и интересными уроками.

Однажды после занятий Сергей Иванович остановил Андрея в коридоре.

— Корнеев, задержись на минутку, — сказал учитель.

Андрей напрягся, думая, что сейчас последует выговор за плохое поведение на уроке. Он шалил и дергал девчонок за косички. Но Сергей Иванович улыбнулся:

— Я заметил, у тебя хорошая координация и реакция. Не хочешь попробовать себя в самбо?

Андрей удивленно посмотрел на учителя. О самбо он слышал, но никогда не думал, что сможет им заниматься.

— А разве у нас есть секция? — спросил он.

— Пока нет, — ответил Сергей Иванович. — Но я планирую ее открыть. Нужны желающие. Что скажешь?

Андрей задумался. С одной стороны, идея казалась заманчивой. С другой — он никогда не занимался единоборствами и не был уверен, что у него получится.

— А это не опасно? — осторожно спросил он.

Сергей Иванович рассмеялся:

— Конечно, синяки будут. Но если соблюдать правила и технику безопасности, ничего страшного не случится. Зато ты станешь сильнее, увереннее в себе. Да и за девчонок постоять сможешь.

Последний аргумент оказался решающим. Андрей, как и многие мальчишки его возраста, был тайно влюблен в одноклассницу Таню Соколову. Мысль о том, что он сможет произвести на нее впечатление, показавшись сильным и ловким, была очень привлекательной.

— Хорошо, я согласен, — кивнул Андрей.

Так началось его знакомство с самбо. Сергей Иванович действительно открыл секцию при школе. Сначала желающих было немного — всего пять человек, включая Андрея. Но постепенно группа росла.

Первые месяцы дались Андрею нелегко. Мышцы болели после тренировок, синяки не сходили неделями. Не раз он думал бросить это дело. Но каждый раз, когда хотел сказать тренеру, что уходит, что-то его останавливало.

Может быть, это был взгляд Сергея Ивановича, в котором читалась вера в своих учеников. А может, постепенно просыпающаяся гордость за свои, пусть пока небольшие, успехи.

Шло время, и Андрей начал замечать изменения. Он стал сильнее и выносливее. Движения стали более уверенными и точными. Он больше не задыхался, пробегая короткую дистанцию, мог подтянуться на турнике гораздо больше раз, чем раньше.

Но главное — изменилось его отношение к себе и окружающим. Андрей почувствовал уверенность, которой раньше не было. Он больше не боялся смотреть в глаза хулиганам со старших классов. А однажды даже вступился за младшеклассника, которого обижали во дворе.

Друзья заметили эти изменения. Андрей стал более популярным в классе. Даже Таня Соколова начала обращать на него внимание, что наполняло сердце мальчика гордостью.

Родители тоже были довольны увлечением сына. Отец одобрительно похлопывал Андрея по плечу, видя его успехи, а мать, хоть и волновалась из-за синяков, радовалась, что сын нашел себе полезное занятие.

Самбо постепенно стало важной частью жизни Андрея. Он тренировался четыре раза в неделю, часто оставался в зале дольше остальных, отрабатывая приемы. Сергей Иванович видел старания ученика и уделял ему особое внимание.

Но не только спортивные успехи радовали тренера. Он замечал, как меняется характер Андрея. Из неуверенного в себе подростка он превращался в целеустремленного молодого человека с четкими принципами и целями в жизни.

Через год после начала тренировок Сергей Иванович предложил Андрею поучаствовать в районных соревнованиях. Это было серьезное испытание. Андрей волновался, но чувствовал поддержку тренера и товарищей по секции.

Первый бой он проиграл, но не расстроился. Наоборот, это поражение только подстегнуло его тренироваться еще усерднее. На следующих соревнованиях Андрей уже дошел до полуфинала.

К окончанию школы перед Андреем уже стоял выбор: продолжить спортивную карьеру или сосредоточиться на учебе в институте.

После долгих размышлений и разговоров с родителями и тренером, Андрей решил поступать в институт. Но самбо бросать не собирался. Он планировал продолжать тренировки и участвовать в соревнованиях.

Андрей поступил в Московский автомеханический институт. Учеба давалась нелегко, особенно в первый год. Приходилось совмещать занятия с тренировками, часто засиживаясь над учебниками до поздней ночи.

Но навыки, приобретенные за годы занятий самбо — дисциплина, умение концентрироваться, стремление к цели — помогали ему и в учебе. Сейчас Андрею исполнилось девятнадцать лет, он уже был студентом второго курса и продолжал выступать на соревнованиях.

Мы начали кружить по ковру, прощупывая друг друга. Корнеев двигался легко, словно танцевал. Я старался не упускать его из виду, готовый к любой атаке.

Первым пошел в наступление он. Резкий рывок, попытка захвата. Я успел среагировать, уйти в сторону. Корнеев не стал затягивать, сразу же предпринял еще одну попытку. На этот раз ему удалось ухватить меня за рукав.

Я почувствовал, как он тянет меня на себя, пытаясь вывести из равновесия. Инстинктивно напряг мышцы, сопротивляясь. Поддаваться я не собирался. Надо просто ждать момента для контратаки.

Корнеев продолжал давить. Я чувствовал его силу. Он явно рассчитывал измотать меня, заставить ошибиться. Интересный тип. Чувствуется, что не первый год в нашем деле.

Улучив момент, я резко дернулся в сторону. Корнеев на мгновение потерял баланс. Этого хватило. Я рванулся вперед, проводя бросок через бедро.

Но соперник оказался к этому готов. Он успел сгруппироваться и, хоть и упал на ковер, тут же откатился в сторону. Я не успел закрепить преимущество.

Мы снова оказались на ногах, глядя друг на друга. Я видел, как в глазах Корнеева мелькнуло уважение. Он тоже понял, что легкой победы не будет.

Я чувствовал, как начинают гореть мышцы. Дыхание становилось тяжелее. Но нужно выдержать, дождаться его ошибки.

Она случилась, когда Корнеев попытался провести переднюю подножку. Но сделал это чуть медленнее, чем следовало. Потому что устал. Я успел среагировать.

Ушел от подсечки и тут же провел контрприем. Зацепил ногу Корнеева, одновременно толкая его в плечо. Он потерял равновесие и начал падать.

Я не упустил момент. Упал вместе с ним, заламывая руку. Корнеев попытался вывернуться, но я держал крепко. Болевой на локоть.

Краем глаза я видел, как судья внимательно следит за нами. Еще чуть-чуть, и можно будет праздновать победу.

Но Корнеев оказался упрямым. Он терпел боль, не сдаваясь. Я усилил давление, балансируя на грани. Нельзя было перестараться и травмировать соперника.

Прошло всего пару секунд. Наконец, Корнеев хлопнул свободной рукой по ковру. Сдался.

Свисток судьи. Победа.

Я отпустил руку соперника и поднялся. Голова немного кружилась от напряжения. Я протянул руку Корнееву, помогая встать.

— Хорошая схватка, — сказал он, пожимая мою ладонь.

Я кивнул, не в силах пока говорить. Рефери поднял мою руку, объявляя победителем. С трибун доносились аплодисменты. Я искал глазами Ольгу, но не видел ее.

Я посмотрел в сторону своей команды. Ребята улыбались, показывая большие пальцы. Степаныч одобрительно кивнул. Но я видел, что в его взгляде промелькнуло беспокойство. Он думал о том же, о чем и я.

Следующий бой может быть с Харей.

Я сошел с ковра на нетвердых ногах. Усталость накатывала волнами. Борька тут же подскочил ко мне, протягивая бутылку с водой.

— Молодец! — воскликнул он. — Здорово ты его уделал!

Я жадно глотал воду, чувствуя, как она освежает пересохшее горло. Краем глаза заметил, как Степаныч разговаривает с каким-то мужчиной. Судя по всему, тренером Корнеева.

— Как там Суслик? — спросил я Борьку, вспомнив о пострадавшем товарище. — Он и вправду не пострадал?

— Нормально, — кивнул Боря. — Здешний медик подтвердил, что серьезных повреждений нет. Просто небольшое растяжение есть. Неделю-другую придется поберечься.

Я кивнул, чувствуя облегчение. Хоть какая-то хорошая новость. А как тогда объяснить его боль? Его вопли и крики?

— А что там с другими нашими? — поинтересовался я. — Когда будут выступать?

— Крабов, конечно, выиграл, — сообщил Борька. — А вот Пряхин уступил. Жаль, конечно, но соперник попался очень сильный.

Я вздохнул. Не везет Пряхину в последнее время. Надеюсь, справится.

Любые соревнования — это не только победы, но и поражения. Главное — сделать правильные выводы и двигаться дальше.

К нам подошел Степаныч. Он пихнул меня в плечо.

— Хорошо поборолся, — сказал он. — Но расслабляться рано. Впереди еще минимум один бой.

Я понял, что он имеет в виду. Харя.

— Как думаете, у меня есть шансы? — тревожно спросил я, глядя тренеру в глаза. Сам я в этом не сомневался, но посмотрим, что скажет тренер.

Степаныч на секунду задумался.

— Шанс есть всегда, — наконец произнес он. Уф, хороший ответ. Хотя я думал, что он сейчас начнет ругаться.– Главное — правильно им воспользоваться. Пойдем, обсудим тактику.

Мы отошли в сторону. Я чувствовал, как против воли внутри нарастает нервное напряжение. Предстоящий бой с Харей волновал куда больше, чем все предыдущие схватки. Хотя я был уверен, что справлюсь с ним.

— Слушай внимательно, — начал Степаныч. — У Хари есть свои слабости. Он силен, техничен, но иногда теряет концентрацию. Особенно если что-то идет не по его плану.

Я впитывал каждое слово. От этого могло зависеть очень многое.

— Твоя задача — сбить его с толку, — продолжал тренер. — Делай неожиданные движения, меняй темп. Не дай ему навязать свою игру.

Я кивнул. Звучало логично, хотя и непросто. Хотя, честно говоря, я бы не отказался услышать что-то поконкретнее.

— И самое главное, — Степаныч посмотрел мне прямо в глаза. — Не бойся его. Да, он опасен. Да, он травмировал многих. Но ты не хуже. Ты можешь его победить.

По идее, я и так в этом не сомневался. Но Степаныч впервые старался мне помочь. Это дорогого стоит.

— Я понял, — сказал я. — Спасибо, Олег Степанович.

Тренер похлопал меня по плечу.

— Иди, отдохни пока. Скоро узнаем, с кем тебе предстоит бороться в следующем круге.

Я вернулся к ребятам. Они о чем-то оживленно спорили, но при моем появлении замолчали.

— Что обсуждаете? — поинтересовался я.

Борька замялся.

— Да так, ничего особенного…

Я понял, что они говорили обо мне и возможной схватке с Харей. Видимо, не хотели меня нервировать.

— Ладно вам, — усмехнулся я. Настало время для очередного теста. — Я же не маленький. Понимаю, что всех волнует предстоящий бой.

Ребята переглянулись.

— Мы за тебя болеем, — сказал Пряхин. — Ты сможешь его одолеть.

— Главное — не поддавайся на провокации, — добавил Крабов. — Он любит выводить соперников из себя.

Я кивнул, принимая советы. Было приятно чувствовать поддержку команды.

В этот момент к нам подошел Суслик. Он все еще придерживал руку, но выглядел уже лучше.

— Ну что, готов надрать задницу этому придурку? — спросил он с усмешкой.

Я улыбнулся в ответ. Рыжий всегда умел поднять настроение.

— Сделаю все возможное, — ответил я.

Мы еще немного поболтали, обсуждая прошедшие бои и делясь впечатлениями. Я чувствовал, как постепенно восстанавливаются силы. Усталость уходила, уступая место предвкушению.

Наконец, прозвучало объявление о следующем круге соревнований. Мы все замерли, ожидая оглашения пар.

Организатор начал зачитывать фамилии. Я ждал, затаив дыхание. И вот…

— Кобрин — Шутов!

Кобрин тоже наш. Интересный будет поединок. Но я сейчас собирался отправиться на обед. Тем более, что Оля подбежала ко мне и снова поцеловала.

— Поздравляю, милый. Ты отлично дрался.

Ну вот, теперь я могу устроить небольшой перерыв на обед и отдохнуть в обществе красивой девушки.