Глава 16

И всем, кто слышал, надлежало там увидеть их

И надлежало крикнуть всем: «Берегитесь! Берегитесь

Его горящих глаз и вьющихся волос!»

Сэмюель Тейлор Коулридж. Хан Кубла, или Образ мечты.

Чжи-Ган изумленно смотрел, как его сестра разливала чай. Ее кожа была гладкой и чистой, а тело удивительно молодым. А самым невероятным было то, что ее глаза стали какими-то необъяснимо ясными и чистыми.

— Ты такая… такая… — произнес он, но так и не смог подобрать нужных слов.

И тут капитан Джонас улыбнулся, и в его глазах снова загорелись огоньки.

— …красивая, просто немыслимо красивая, — закончил он за него.

— Да, — согласился Чжи-Ган, хотя собирался сказать совсем другое. — Счастливая, — наконец нашелся он. — Ты выглядишь очень счастливой.

Сяо-Мэй грациозным движением поставила на стол чайник.

— Я очень долго злилась на тебя, брат, — призналась она, опустив глаза. — На тебя и на всю нашу семью.

— Ты невероятно похожа на маму, — заметил Чжи-Ган. — Даже еще красивее. Она была очень опечалена после того, как… как тебя не стало. Она так и не оправилась от этого горя.

Маленькая Жемчужина вздохнула и, скрестив руки, положила их на колени.

— Я хочу узнать как можно больше о нашей семье, — прошептала она. — Но не сейчас. Я должна привыкнуть к тому, что у меня снова есть брат.

— Сяо-Мэй, это потому, что ты… — начал он, но она покачала головой.

— Прошу тебя, просто выслушай меня, — настойчиво сказала она, и Чжи-Ган с готовностью подчинился. — Если бы ты появился здесь несколько месяцев назад, я бы, наверное, подсыпала тебе в чай яд, а потом выбросила бы твое тело на помойку и закатила роскошный пир.

Он посмотрел на свою пустую чашку и спросил:

— А сейчас?

Она засмеялась звонким и чистым смехом.

— А сейчас ты пьешь мой лучший чай и ешь мои самые вкусные клецки. И все это потому, что я больше не сержусь.

Чжи-Ган внимательно посмотрел на сестру. Он был поражен тем, какими ясными и спокойными были ее глаза.

— Но почему? — прошептал он, не понимая, откуда в ней столько благородства и почему она не осыпает его бранью за то, что с ней сделали?

— То, что когда-то случилось со мной, осталось в прошлом, брат. И мы уже ничего не сможем изменить.

— Но ты должна… Тебя продали в… — пробормотал он, но так и не смог произнести вслух название того заведения, в котором ей, наверное, пришлось познать горе и страдания. В этот момент Анна, сидевшая рядом с ним, крепко сжала его руку, пытаясь облегчить боль.

Маленькая Жемчужина, которая сидела по другую сторону от Чжи-Гана, тоже коснулась его руки. Ее прикосновение было удивительно нежным и легким.

— Это было ужасно, — сказала она, — однако уже давно закончилось. Почти десять лет назад я попала в дом тигрицы Тань. — Она чуть наклонилась вперед и спросила: — Ты знаешь, чему здесь обучают?

Он покачал головой. Ему не хотелось говорить о том, что это просто уроки распутства. Похоже, она догадалась о его мнении. Увидев, как брат смутился, Сяо-Мэй улыбнулась.

— Это не распутство, брат. Это наука о том, как достичь гармонии, ясности ума и наивысшего наслаждения. Ты что-нибудь слышал о тигрицах? Ты знаешь, кого называют драконом?

Чжи-Ган неуверенно кивнул.

— В Запретном городе шепчутся о каких-то странных упражнениях, которые продлевают молодость и помогают достичь бессмертия с помощью любовных утех. Женщин называют тигрицами, а мужчин — драконами. Они как-то по-особенному касаются друг друга и называют это неземным наслаждением.

— У меня есть сестры-тигрицы в Пекине, — призналась Маленькая Жемчужина. — Но одних прикосновений совершенно недостаточно.

От удивления Чжи-Ган вскочил со своего места. У него просто в голове не укладывалось, что она может верить в подобные глупости.

— Все это обычные женские сплетни и домыслы необразованных людей!

— В самом деле? — спросила Маленькая Жемчужина. — Посмотри на меня, брат. Я стала бессмертной. Ты можешь найти другое объяснение тому, почему я такая красивая и молодая? — Она улыбнулась и добавила: — И к тому же счастливая?..

Он не смог ей ответить. Ее красоте еще можно найти разумное объяснение — женщины часто пользуются всякими кремами и бальзамами, носят красивую одежду. Однако счастье Сяо-Мэй и та радость, которой она лучилась, свидетельствовали, что его сестра и впрямь… Нет, в это невозможно поверить… Чжи-Ган упрямо тряхнул головой.

— Этого не может быть, — после паузы сказал он. И все же, чем больше он смотрел на сестру, тем больше удивлялся.

— Это правда, — вмешался в разговор капитан Джонас. — Я тоже поначалу не верил во все это, но она очень сильно изменилась. Мы оба изменились.

Анна беспокойно заерзала на своем месте.

— С помощью секса?

— И любви, — капитан Джонас с благоговением посмотрел на Маленькую Жемчужину, и она улыбнулась ему в ответ.

— Да, — подтвердила Сяо-Мэй, — и любви. — Затем она перевела взгляд на Чжи-Гана. — Я могу научить тебя, брат. Если ты только будешь слушать меня. — Но он ничего не ответил ей, и она удивленно выгнула свои изящные брови. — Ты не хочешь мира и спокойствия, брат? Ведь тебе наверняка хочется получить ответы на свои многочисленные вопросы, — добавила она, и на ее губах появилась лукавая улыбка. — Я очень хорошо помню, что у моего любознательного братца всегда возникали самые разные вопросы.

Ему вдруг действительно захотелось понять, как Сяо-Мэй удалось стать такой счастливой. Если девочка, которую продали в публичный дом, светится любовью и счастьем, то, может быть, и для него еще не все потеряно? По всей вероятности, в этой ее религии есть какое-то рациональное зерно. Однако все это кажется таким…

Анна вдруг поднялась со своего места и неуверенным шагом направилась к двери.

— Анна, ты куда?

— Я… я… хочу немного прогуляться, чтобы… чтобы не мешать тебе и Маленькой Жемчужине…

Он пытался понять, о чем она сейчас думает. Тем временем капитан Джонас тоже поднялся со своего места.

— Наверное, вы хотите отдохнуть, — вежливо произнес он.

Анна благодарно кивнула.

— Это было бы чудесно. Спасибо вам.

Белый мужчина протянул ей руку, и она улыбнулась ему. Двое белых людей, стоявших рядом, смотрелись очень гармонично. Чжи-Ган быстро вскочил со своего места и встал между ними. Он обнял Анну за плечи и извиняющимся тоном произнес:

— Прости, я не представил тебя. — Затем, повернувшись к сестре, добавил: — Сяо-Мэй, познакомься, пожалуйста, это моя жена Анна.

— Нет, — прошептала Анна, сжав руку Чжи-Гана. — Не обманывай ее. Не начинай все заново.

Он повернулся и серьезно посмотрел на нее.

— Это не обман. Документ составлен по всем правилам. Наш брак вполне законный. Мы с тобой муж и жена.

— Но…

— И поэтому, — твердо заявил он, — я хочу, чтобы ты осталась здесь. — Я хочу, чтобы ты разделила со мной счастливейший момент в моей жизни — воссоединение с моей потерянной сестрой.

Маленькая Жемчужина встала и, прищурившись, подозрительно посмотрела на них.

— Белая женщина и китаец вступили в брак? Это невозможно! Только не говори мне, что наша семья одобрила твой брак.

От удивления у Чжи-Гана так округлились глаза, что на него нельзя было без смеха смотреть.

— Они ничего не знают. Но меня уже давно не волнует их мнение по поводу того, как я живу и что делаю.

Он глубоко вдохнул и решился наконец рассказать сестре все, что было у него на душе.

— Я достиг такого высокого положения только благодаря той жертве, которую ты принесла. Наши братья тоже занимают высокие посты в правительстве. Наш отец целые дни напролет пьет дорогой чай и рассуждает о политике. Я же служу Трону Дракона и уничтожаю торговцев опиумом. Я приехал в Шанхай, чтобы найти тебя и спасти из той неволи, в которую ты попала. Я хотел с почестями привезти тебя домой, но… — Чжи-Ган с восторгом огляделся по сторонам, рассматривая ее прекрасный дом. Такой роскоши их семья никогда не знала.

Сяо-Мэй улыбнулась.

— Я тоже живу очень хорошо, — сказала она. — И я совсем не хочу уезжать из Шанхая, — добавила она, подарив белому капитану еще одну очаровательную улыбку.

Джонас повернулся к Чжи-Гану и доверительно произнес:

— Мы с Маленькой Жемчужиной поженились…

— Тайно! — выпалила Маленькая Жемчужина. — Только никому не говори об этом!

Капитан Джонас кивнул и огромной ручищей обнял свою миниатюрную жену.

— Она боится кары небесной, — усмехнувшись, сказал он.

— Это вполне возможно, потому что мы очень счастливы.

Маленькая Жемчужина нахмурилась и сделала вид, что хочет освободиться от его объятий. Сидевшая рядом с Чжи-Ганом Анна беспокойно передернула плечами.

— Наш брак — это просто обман, — прошептала она. — Я и Чжи-Ган вынуждены притворяться, будто мы муж и жена, для того чтобы уничтожить опиумного короля, — пояснила она и посмотрела на супружескую пару. — Я желаю вам всего самого хорошего, хотя, как мне кажется, у вас уже все это есть. — Анна отодвинулась от Чжи-Гана и пошла в главный сад.

Маленькая Жемчужина схватила Чжи-Гана за руку и заставила его снова сесть на место.

— Глупый братец, — едва слышно прошептала она, — не мешай ей. Пусть она идет.

— Но… Анна! — закричал он вслед вышедшей из комнаты молодой женщине.


Анна быстро шагала в сторону главного сада, пытаясь унять волнение. Это просто глупо, невероятно глупо — плакать, когда все складывается как нельзя лучше. С помощью Чжи-Гана она не только сможет уничтожить то зло, которое распространяет ее приемный отец, но и наконец-то уехать в Англию и счастливо воссоединиться со своей семьей. Правда, все это сплошной обман. Она не нужна своей английской семье. Но и Чжи-Гану она тоже не нужна.

— Осторожно! — услышала она голос капитана Джонаса, но было слишком поздно. Анна споткнулась об осколок черепицы и рухнула на землю.

Он в тот же миг поспешил ей на помощь, однако она уже успела оцарапать руки об острые камешки и порвать юбку.

— Поднимайтесь, поднимайтесь, — сказал капитан, и она удивилась тому, как по-отечески заботливо он с ней разговаривает. — Здесь есть скамейка. Я не раз говорил слугам, что нужно привести в порядок эту садовую дорожку. Но садовники, к сожалению, зачастую делают то, что сами считают нужным, и не хотят слушать белого мужчину. — Он помог ей дойти до скамейки, потом отступил в сторону и засунул руки в карманы. — Что бы там ни говорили, но это чужая земля. Всем здесь распоряжается Маленькая Жемчужина, а я — всего лишь волосатая обезьяна, которая прыгает вокруг нее.

— Только не для меня, — пробормотала Анна и, подняв голову, посмотрела на него. Но ей не хватило мужества заглянуть ему прямо в глаза, и поэтому она уставилась в одну точку, находившуюся над его правым плечом.

— Что, простите?

Анна глубоко вздохнула и, собравшись с духом, громко произнесла:

— Для меня это не чужая земля. Я здесь родилась и нигде, кроме Китая, не бывала.

— Я понимаю вас.

— Но Чжи-Ган хочет отправить меня в Англию, — быстро добавила Анна. — У меня там семья.

— О-о, это хорошо, — прогудел Джонас, и после этого наступила неловкая пауза. — У меня есть корабль, — неожиданно сказал он. — Судно стоит в порту и как раз сейчас на него загружают товар. Фред хороший человек и прекрасный капитан. Он присмотрит за вами, если, конечно, хотите.

Анна вздрогнула и наконец посмотрела ему прямо в глаза.

— Я не понимаю вас.

Наклонив голову, он улыбнулся ей.

— Я предлагаю вам место на корабле «Попутный ветер». Через два дня он отплывает в Англию. Хотите?

Она не знала, что ответить ему. Все ее мысли перепутались.

— Мне удалось скопить немного денег. Я смогу начать в Англии новую жизнь, — неуверенно произнесла Анна и окинула капитана внимательным взглядом. На вид он казался вполне порядочным человеком, но она уже давно никому не доверяла.

Капитан Джонас понимающе улыбнулся.

— Я пошлю Фреду записку. Корабль отплывает через два дня. Вы можете взойти на судно и занять свое место, когда посчитаете нужным.

Все еще не понимая его, она широко раскрыла глаза и пробормотала:

— Сейчас? Прямо сейчас?..

Анна вдруг осознала, что в этот момент, когда Чжи-Гана не было рядом с ней, она может убежать. У нее появилась возможность уехать из Китая и получить все, о чем она мечтала.

Анна повернулась и посмотрела на дом. Чжи-Ган наверняка сам встретится с ее приемным отцом и обойдется без нее. Она была абсолютно уверена в том, что палач выполнит свой долг перед Китаем и уничтожит человека, который последние десять лет так жестоко использовал ее. За нее отомстят, и она, благодаря счастливому стечению обстоятельств, сможет прямо сейчас начать новую жизнь. Значит, ей нужно действовать без промедления. Она должна схватить свою удачу за хвост и постараться не выпустить ее из рук. Сможет ли она сделать это? Конечно, сможет!

Анна быстро встала со скамейки.

Она пошла к центральным воротам, точнее, ноги сами понесли ее в этом направлении, но голова повернулась в противоположную сторону. Она вновь посмотрела на дом, подумав о Чжи-Гане и о том, что расстается с ним навсегда. Она вспомнила также о Маленькой Жемчужине и капитане Джонасе. Она не могла понять, как девушка-проститутка смогла стать такой счастливой с белым капитаном корабля. Ей хотелось разобраться в этом, ей очень хотелось поверить, что такие чудеса все-таки случаются в реальной жизни. Но как же она сможет узнать всю эту история до конца, если собирается уехать?

Пока она стояла, погруженная в свои мысли, и решала, что же ей все-таки делать, удача упорхнула от нее. Из дома вышел Чжи-Ган. Его пристальный взгляд словно сковал ее железными цепями.

— Анна, с тобой все в порядке? Ты так быстро ушла.

Вздохнув, она кивнула в ответ, пытаясь придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение.

— Все в жизни происходит настолько стремительно, — задумчиво произнесла она. — Мне просто нужно было время, чтобы подумать.

Он обернулся и посмотрел на стоявшую в дверях Маленькую Жемчужину.

— Нам нужно возвращаться в дом… в дом Тин. В любой момент там может появиться важный клиент.

— Ты кого-то ищешь? — спросила Маленькая Жемчужина. — Какого-нибудь губернатора, наместника или крупного торговца? Сад мадам Тин обслуживает самых престижных клиентов, и им всегда оказывают особые почести.

Чжи-Ган повернулся, и Анна увидела, что он побелел как полотно. Она могла читать его мысли как открытую книгу. По его лицу она поняла, о чем он сейчас думает. Они с сестрой вспоминали детство, говорили о своих родителях и братьях, и Чжи-Ган почти забыл о том, что его сестру заставили стать проституткой. Сейчас Сяо-Мэй снова напомнила об этом, и ему не хотелось признавать столь жестокую правду.

Анна подошла к нему и вступила в разговор, чтобы дать ему время опомниться и прийти в себя.

— Мы хотим положить конец торговле наркотиками в Китае. Сэмюель Фитцпатрик — важная фигура в этом деле, и мы…

— Он настоящий ублюдок, — пробормотал капитан Джонас.

— И это тоже, — согласилась Анна. — Но чтобы убить змею…

— …нужно сначала вырвать ее жало, — закончил за нее Чжи-Ган и бросил на сестру вопрошающий взгляд. — Что тебе известно о нем?

Маленькая Жемчужина пожала плечами.

— У меня устаревшие сведения, ведь прошло уже много лет с тех пор, когда я была рабыней мадам Тин, — сказала она и улыбнулась. — Однако я помню, что ему постоянно хотелось чего-то необычного. Он всегда выбирал новеньких девочек и применял какие-то новые, особо извращенные методы. Даже собирал по всему миру самые необычные вещи. — Сяо-Мэй прищурилась. — Попытайтесь заинтересовать его чем-нибудь необычным. Ради этого он готов многим пожертвовать.

— А жизнью? — спросила Анна. — Неужели он не побоится пожертвовать даже собственной жизнью?

Маленькая Жемчужина пожала плечами.

— Двадцать лет назад он бы не задумываясь пошел на это, а сейчас… С возрастом мужчины больше думают о своем здоровье.

Чжи-Ган кивнул. Он снова превратился в палача.

— Значит, нам нужно будет отвлечь его от этих мыслей.

Анна посмотрела на него, пытаясь понять, что он задумал. Но у нее не было времени поразмыслить над этим, потому что Чжи-Ган взял ее за руку и повел через сад к их экипажу.

— Возвращайся скорее, брат! — крикнула Маленькая Жемчужина, когда они подошли к центральным воротам.

Чжи-Ган повернулся и посмотрел на сестру. Она тоже не сводила с него глаз. Их немой диалог продолжался довольно долго. Затем он низко поклонился ей в знак глубокого уважения и произнес:

— Для меня будет большой честью снова посетить тебя.

Анна стояла за его спиной и радовалась счастливому воссоединению брата и сестры. Она знала, насколько это важно для Чжи-Гана. Потом она поймала на себе взгляд капитана Джонаса и, выглянув из-за плеча Чжи-Гана, заметила, что белый мужчина чем-то встревожен.

Капитан уже открыл рот и хотел ей что-то сказать, но она покачала головой, делая знак, чтобы он молчал. Она уже знала, что ответит ему. Да, она согласна принять его предложение. Через два дня она поднимется на борт «Попутного ветра» и поплывет в Англию. Но это будет только через два дня.

— Не сейчас, — тихо произнесла Анна.

Он понимающе кивнул ей в ответ. На этом их разговор закончился, потому что Чжи-Ган уже тянул ее за собой. Вскоре они вышли через ворота на улицу и молча сели в экипаж, который повез их в сторону иностранной части Шанхая.

Анна первой нарушила это гнетущее молчание.

— Что ты собираешься сделать? — спросила она, не зная, с кем сейчас говорит — с императорским палачом или со своим любовником Чжи-Ганом. Признаться, ей было все равно, кто из них ответит на ее вопрос.

В экипаже было достаточно темно, и она не видела его лица, когда он повернулся к ней и, в свою очередь, поинтересовался:

— О чем ты говорила с белым капитаном?

Анна вздохнула, чувствуя какое-то непонятное беспокойство.

— С капитаном Джонасом? Ни о чем. А почему ты спрашиваешь?

Она увидела, как исказилось его лицо, и поняла, что он обо всем догадался. Но что она может ему сказать?

— Ты хочешь, чтобы мы не лгали друг другу, — начала Анна, пытаясь тщательно обдумывать каждое свое слово. Но она была так взволнована, что не удержалась и выпалила: — Ты воссоединился со своей сестрой, и это изменило твои планы, не так ли?

Чжи-Ган протянул руку и резко раздвинул занавески, закрывавшие окно. Яркий полуденный свет хлынул внутрь экипажа. Вероятно, ему хотелось получше видеть ее. Он повернулся к ней. Его лицо было непроницаемым.

— Разве это что-то меняет?

Анна вздохнула. Почему мужчины никак не могут понять, что все в жизни взаимосвязано?

— Когда ты уезжал из Пекина, ты собирался разыскать свою сестру. Так?

Он кивнул.

— И вот теперь ты ее нашел. У нее все хорошо, она счастлива и живет в такой роскоши, которая тебе и не снилась.

— Да, да, — раздраженно пробормотал Чжи-Ган. — Но какое это все…

— Значит, ты достиг цели, которую поставил перед собой? — перебила его Анна. — Ты все еще хочешь встретиться с Сэмюелем?

— Ты, наверное, забыла, что мы с тобой сидим в экипаже и едем в публичный дом. Я еще не выполнил свой долг перед Китаем. Человек, который организовал торговлю опиумом и девушками, должен понести наказание за свои преступления.

Она понимала, почему они ссорятся, но не знала, как уладить это недоразумение.

— Я искал свою сестру много лет. Я всматривался в каждую проститутку, в каждую наркоманку, надеясь и боясь узнать в них Сяо-Мэй. И сейчас, когда я наконец-то нашел сестру и смог вернуть ее уважение… — Его голос задрожал, и он замолчал.

— В чем дело? — спросила Анна. — Что теперь тебя беспокоит?

Чжи-Ган посмотрел на нее сверкающими от гнева глазами.

— Ты, — ответил он. — Ты уезжаешь, и я ни о чем другом не могу думать. Только о том, что ты уже не со мной.

Анна недоуменно уставилась на него. Он был очень зол, и она даже не знала, как ему объяснить, что творится в ее душе.

— Они так счастливы вместе — твоя сестра и ее капитан. Я… мне тяжело… я не могу… — пробормотала она, глубоко вдохнув. — У них есть все, что хочу иметь я, Чжи-Ган. Я не могу оставаться здесь и смотреть на все это. Мне тоже хочется жить в любви и согласии.

— И ты решила убежать…

Она кивнула.

— Я всю жизнь куда-то бежала.

— Все это уже в прошлом! — закричал он. — Ты больше не продаешь опиум!

— Это правда, Чжи-Ган, но я не знаю, что мне теперь делать.

Крепко сжав губы, он промолчал, и Анна поняла, что всем ее надеждам на лучшую жизнь не суждено сбыться. Если бы он попросил ее остаться, она бы с радостью согласилась. Она была бы с ним столько, сколько он захотел бы. Но она не нужна ему, и, по правде говоря, в этом нет его вины. Кому нужна жена-наркоманка? Как бы он ни храбрился, доказывая, что его не волнует мнение семьи и императрицы, она хорошо знала, что женитьба на белой женщине будет означать конец политической карьеры Чжи-Гана. Ни один мандарин не может себе позволить иметь белую жену.

— Белый капитан предложил тебе место на своем корабле, — резко произнес Чжи-Ган.

— Да, — ответила она. — И я согласилась. Я уплыву на его корабле через два дня после того, как мы с тобой закончим все наши дела.

Он нахмурился.

— Закончим все дела, — повторил он и снова посмотрел на нее.

Анна поняла его смятение. Она сейчас переживала то же самое. Ей казалось, что они никогда не смогут разрешить свои проблемы. И все-таки ей хотелось окончательно все выяснить.

— Чего ты хочешь, Чжи-Ган? Ты просишь меня остаться в Китае? Ты хочешь, чтобы я отказалась от своей семьи, которая живет в Англии? Но зачем? Что ты задумал?

Он не сводил с нее своих черных глаз. Анна могла только догадываться о том, что он сейчас чувствует, ибо его лицо стало спокойным и невозмутимым.

Когда же он заговорил, его голос напомнил ей какое-то далекое эхо.

— Я хочу провести эту ночь с тобой. Я хочу убить твоего приемного отца, как только он попадется мне на глаза, — сказал Чжи-Ган, но она не знала, говорил ли он искренне. — И я хочу…

Он замолчал, однако Анна не могла ждать. Ей хотелось немедленно все выяснить, и она решительно наклонилась вперед, коснувшись крепко сжатых кулаков Чжи-Гана, которые лежали у него на коленях.

— Чего ты добиваешься, Чжи-Ган?

— Отправить тебя в Англию, — ответил он и, опустив голову, посмотрел на их руки. — Белые люди принадлежат их родной стране, а белая женщина принадлежит своей семье. И по-другому просто быть не может, — добавил он и убрал свои руки из-под ее ладоней.


В этот день Сэмюель не появился в борделе. И даже не прислал никакого сообщения с просьбой зарезервировать для него девочку. И-Ли, самая старшая из всех «цветочков» в саду наслаждений, сказала им, что в этом нет ничего странного. Он часто исчезает на пару-тройку дней. Похоже, что Сэмюелю нравилось заставлять Половинку ждать и нервничать. Однако Чжи-Ган не был расположен к долгому ожиданию. Особенно сейчас, когда для него все было поставлено на карту, а его надежды и планы зависели от того, как скоро он покончит с этим белым негодяем.

Они зашли в кабинет Половинки, и Чжи-Ган плотно закрыл за собой дверь. Анна и И-Ли молча смотрели на него, ожидая, когда он заговорит. Наконец он сел за стол и обратился к ним:

— Осторожно распустите между клиентами слух о том, что здесь появилась одна таинственная девочка. Скажите, что ее якобы обучала пекинская тигрица каким-то особым приемам. И еще скажите, что этот новый «цветочек» будет стоить не меньше тысячи юаней за ночь.

У И-Ли от удивления округлились глаза, когда она услышала о столь высокой цене. Девушка недоуменно покосилась на Анну, но, будучи хорошо вышколенной, не стала задавать никаких вопросов, а просто поклонилась им обоим и вышла из кабинета.

Анна вздохнула.

— Сэмюель наверняка догадается, что это обман.

— Это не обман, — тихо произнес Чжи-Ган. — Разве я не рассказывал тебе о том, что в Запретном городе я был любимчиком императорских жен? Они многому научили предприимчивого юношу. Просто так, скуки ради, чтобы как-то скоротать время.

Он пристально посмотрел на Анну. Она отвернулась от него и выглянула в коридор. Ее совсем не интересовало, что там происходит, ей просто хотелось спрятать от него свои мысли. Однако он не позволил ей сделать это.

Подойдя к ней, он осторожно взял ее рукой за подбородок. Она посмотрела на него, и он все-таки успел заметить в ее глазах тревожный блеск. А еще он почувствовал, как сильно забилось ее сердце.

— Ты знаешь, кто такая тигрица?

Анна вздрогнула.

— Это огромная кошка.

Чжи-Ган удивленно посмотрел на нее и улыбнулся.

— Да. Однако так еще называют женщину, которая овладела особым мастерством тигрицы. Это что-то наподобие тантрических ритуалов в буддизме. Это учение пришло к нам из Индии.

Увидев, что Анна ничего не поняла, он продолжил свой рассказ, стараясь подобрать нужные слова и все доходчиво объяснить.

— Ты ведь слышала, о чем рассказывала моя сестра? Она обучает тому, как достичь Царства Небесного посредством сексуального совокупления.

Она нахмурилась.

— Неужели ты веришь ей?

Чжи-Ган пожал плечами.

— Этому обучают не только здесь, но и в Пекине. Это учение об энергетических потоках, о том, как нужно направлять энергию тела, чтобы человек смог побеседовать с ангелами. — Он замолчал, явно подбирая нужные слова. — Ты заметила, какая Сяо-Мэй красивая, какой ясный свет излучают ее глаза? Разве ты не хочешь стать такой же, как она? Разве не хочешь обрести душевное спокойствие?

— С помощью секса? — Анна, не скрывая иронии, недоверчиво уставилась на него.

Чжи-Ган вполне разделял ее сомнения. В подростковом возрасте его обучали этой технике, и он сразу догадался, на каком именно учении основываются все эти упражнения.

Анна отвернулась от него, но он не хотел отпускать ее и нежно погладил по руке.

— Сэмюель придет только завтра. Завтра мы закончим все свои дела, а пока я хотел бы кое-чем заняться с тобой, — сказал он, глубоко вздохнув. — Моя сестра верит в то, что в вас, белых людях, есть что-то особенное. Вам намного легче удается достичь Царства Небесного. Она знает, что трем парам — мужчинам-китайцам с белыми партнершами — уже удалось вознестись на Небеса.

— Неужели ты веришь в это? — спросила Анна. И хотя она продолжала сомневаться, Чжи-Ган заметил, что в ее глазах зажглась искорка.

Он вздохнул и убрал свою руку.

— У меня накопилось много вопросов, — сказал он. — И я хочу поговорить с ангелами, чтобы найти на них ответы.

— Я тоже хочу получить ответы на свои вопросы! — воскликнула Анна, всплеснув руками. — Но причем здесь секс? Это просто бред какой-то!

— Я знаю все эти упражнения и знаю, что человек при этом должен проявить силу воли и, конечно, желание. — Он испытующе посмотрел на нее.

— Но зачем? — не сдавалась Анна. — Что ты хочешь узнать? Что такого важного в том…

Чжи-Ган заставил Анну замолчать, прижавшись губами к ее губам, и она в тот же миг почувствовала, как бешено застучало ее сердце, как задрожало тело, охваченное пламенем желания.

— Неужели ты не понимаешь, что мы созданы друг для друга, — с придыханием произнес он и медленно отстранился от нее. — Ни одной женщине, кроме тебя, не удавалось разжечь во мне такую неукротимую страсть. Когда я смотрю на тебя, у меня мгновенно начинает колотиться сердце. Когда я прикасаюсь к тебе, то наши сердца начинают биться в унисон. Поверь, если мы с тобой соединимся…

— …то достигнем Царства Небесного, — продолжила она.

— Я уверен в том, что нам нужно попытаться.

Анна пристально посмотрела на него.

— У тебя на это, похоже, есть причина, — заметила она. — Но скажи, зачем тебе это? Чего ты хочешь добиться?

Чжи-Ган покачал головой. Ему трудно было облечь в слова свои самые сокровенные мысли.

— Я надеюсь, что ангелы подскажут, по какому пути мне следует идти. Я хочу найти свой путь, — ответил он. Ему хотелось узнать, является ли она его судьбой, его жизненной дорогой.

Анна удивленно посмотрела на него.

— Но ты ведь уже нашел свой путь в жизни. Ты — императорский палач, тебя любят в Запретном городе. Ты сам все это выбрал, по доброй воле.

Он кивнул в знак согласия. Она, конечно, права, но ему почему-то не нравился этот выбор. Наверное, пришло время попробовать что-нибудь другое, и в этом ему помогут ангелы. Тот путь, который он выбрал, принес ему только страдания и кровь.

— Ты поможешь мне? — спросил Чжи-Ган.

Анна, не раздумывая ни секунды, кивнула, хотя он, честно говоря, до сих пор сомневался в том, что она поверила ему.

— У нас всего одна ночь, — осторожно напомнил он. — Все, что можно сделать за это время…

— …мы сделаем вместе, — закончила она его мысль.

Чжи-Ган улыбнулся и, взяв ее за руку, притянул к себе.

— Прикажи приготовить для нас комнату…


Из дневника Анны Марии Томпсон


21 сентября 1895 г.


Я не могу остановиться. Я много раз пыталась это сделать, но так и не смогла отказаться от опиума. По ночам мне снятся кошмары, и я трачу на опиум все свои деньги. Я опасаюсь, что в один прекрасный день эта боль станет такой нестерпимой, что я начну красть опиуму Сэмюеля. Нет, мне нельзя этого делать. Он не задумываясь убьет меня.

Кошмары, которые все время преследуют меня, кажутся слишком реальными. Я вижу мертвые тела, лежащие на грязной земле. Они истекают кровью. Я вижу живых людей, одурманенных опиумом. И я понимаю, что я — одна из них. Такой же человек с остекленевшими глазами, чье сердце еще не перестало биться. А потом, что хуже всего, ко мне снова вернулись ужасные воспоминания обо всех этих мужчинах и о том, какие мерзости я творила. О том, что я позволяла им делать. О том, что сама делала…

Я еще хуже публичной девки, потому что публичным девкам платят за их услуги.

Я хочу умереть.

Я хочу остановить этот кошмар.

Я должна остановиться, иначе я умру.

Я должна остановиться.

Загрузка...