Непопулярный игрок 2

Часть 20 Все на штурм!

Сбор трофеев в бандитском логове открыл мне некоторые ограничения инвентаря, с которыми я ранее не сталкивался. Во-первых, я не смог погрузить в ячейку четырёхметровую повозку целиком. Во-вторых, туда не удалось засунуть кучера, лошадь, зверолюдку и даже совсем крохотную по размеру земляную жабку, подвернувшуюся мне под руку. Инвентарь отказывался принимать внутрь живых существ, только неодушевленные предметы и уже мертвые останки. Проверил десять раз. Никак.

Однако, я не успокоился и попытался утащить повозку по частям. Сначала колеса, потом оси, сидения, передний и задний борт кузова. Здесь и столкнулся, что дно и длинные, боковые борта кузова стали причиной отказа хранилища. Уже почти смирился, но почему именно инвентарь отказывается принимать некоторые предметы, мне вскоре подсказало одно копье, что я также попытался забрать себе с деревянной стойки.

Девять копий и сама стойка для оружия легко ушли в хранилище, а десятое копьё ни в какую. Тогда-то я и догадался сравнить, чем все эти копья принципиально отличаются от друг друга. При разнице в длине всего в несколько сантиметров, более короткие погрузить в инвентарь удавалось, а то, что подлиннее - уже нет. Укоротив ручку длинного копья, я смог отправить в хранилище и его. Всё дело в превосходящей лимит ячейки длине.

У меня не было под рукой линейки, чтобы узнать точную цифру в сантиметрах, но на глаз инвентарь принимал предметы до трех метров в длину, ширину и высоту. Выходило, что каждая ячейка моего игрового инвентаря - это контейнер с такими параметрами.

Странности возникли и при попытке погрузить в ячейку хранилища одетого в полные латы гвардейца. В результате я получил около пятидесяти занятых ячеек, в каждой из которых отдельно лежала вся надетая мужчиной одежда, личные вещи и экипировка. Его оружие, потный поддоспешник, серебряный перстень, грязное, нижнее бельё, содержимое мешочка с серебром и сам мешочек, висевший на его поясе - всё расположилось в отдельных ячейках. Проверив верхние ячейки инвентаря, я обнаружил, что так же происходило и со всеми другими погруженными в хранилище головорезами, просто занятые ряды ячеек автоматически сдвигались вверх, и я сразу не обратил внимания на эту странность.

Самое главное, что весь этот огромный вес никак не влиял на мою подвижность и самочувствие, а то, что я не смогу носить в хранилище лошадь и повозку, так это даже замечательно. Страшно подумать, что было бы, если ли бы у хранилища вообще никаких лимитов не существовало. Мои загребущие руки могли утащить оставленный без присмотра домик со всем содержимым.

Я и так в логове загрузился по полной. Разумеется, самые дорогие находки обнаружились в личной пещере командира. У зомби-эльфа в нише за кроватью нашелся целый сундук с серебром и сумка с десятком необычных, излучающих ровное, красноватое свечение свитков. Это наверняка были какие-то могущественные заклинания четвертого или даже пятого круга. Развернув один из свитков и мельком глянув на сверхсложную пентаграмму в нескольких кругах с сотней непонятных значков и символов, я тут же закрыл его и вернул назад в сумку. Да уж, понять это сможет лишь местный маг. Такой, как Вилайлай. Покажу ей эти свитки, когда мы встретимся.

Но наша встреча вынужденно отодвигалась моей жадностью. Я вынес из пещеры босса абсолютно всё, включая лежавшие на полу шкуры и мебель. За одним из шкафов оказалась ещё одна ширма, а за ней целый винный склад. Он тоже отправился ко мне в инвентарь.

Всякого разного ценного оказалось так много, что я даже устал всё это собирать. Утащил с собой со склада кухни двадцать бочонков с неизвестным содержимым, под сотню мешков с мукой, овощами и какими-то крупами. В отдельной, холодной пещере нашёл и забрал с собой десяток прокопчённых половинок тушек свиньи или дикого кабана, несколько тысяч пузатых кувшинов с пойлом попроще и подешевле, чем у босса.

И это было лишь самое начало! Мне досталось в качестве трофеев под триста единиц разнообразного холодного оружия. Я ободрал логово бандитов до голых стен, забирая с собой всё: полки, светильники, походные котелки, кастрюли, грубую, но халявную деревянную мебель, койки, столы, стулья и просто деревянные колоды. В мини-кузне забрал неподъемную железную наковальню, полоски и бруски металла, брак, обломки и даже уголь для печи.

Не подумайте, я не патологический вор, это игровая привычка тащить всё, что позволяет игровой мир в свой инвентарь. Даже если углём и наковальней я никогда не воспользуюсь, так как не будет повода, да и мой аватар не имеет навыков оружейника, мысль: «пригодится», «продам», «обменяю» не позволяла просто взять и оставить добытые потом и кровью ресурсы врагу.

Не удивительно, что когда я закончил так тщательно собирать трофеи, была уже глубокая ночь. Я вернулся к клетке, куда посадил раненого кучера и обнаружил его уже мертвым. Бедняга не догадался разорвать штанину и наложить себе жгут на порез и истек кровью, хотя его я подрезал самым обычным кинжалом. Идиот. Подставил меня. Теперь придется управлять каретой и искать дорогу в город самому! Клетка и свежий труп также отправились в безразмерное хранилище, а я призадумался. Стоит ли вообще использовать карету или отправиться дальше пешком? Так я останусь незаметным, а это дает очевидные преимущества и избавит меня от лишних стычек по пути.

Обшарив багажный отсек кареты, я наткнулся на один небольшой ларец и два покрупнее. Первый был доверху набит местными золотыми монетами, а те, что побольше, оказались также плотно набиты серебром. Ничего себе! Тут же десятки тысяч монет! Похоже, граф Сардук перед приездом сюда ограбил королевскую сокровищницу Северной Шилдарии. Вот так удача! Я ведь не должен возвращать находку этой грубой и высокомерной принцессе? Или должен? Ладно, посоветуюсь с Вилайлай. Если она скажет, что принцесса не обеднеет, то оставлю эти богатства себе. В конце концов, я их в честном бою добыл! Столько душ загубил.

Заглянув в салон кареты, я застал Шаши и Ланку спящими. Заняв дальний уголок одного из мягких сидений, они заснули, прижавшись друг к другу. Честно говоря, собирая трофеи, я уже успел забыть про них и строил дальнейшие планы без оглядки на этих двоих. Однако, раз я освободил пленниц, придется сначала немного позаботиться о них, а только потом уже отправляться в замок. Оставлять их в логове бандитов на ночь точно нельзя. Мало ли кто тут ещё появится. Но везти их назад в деревню на правом берегу реки тоже не хотелось. Слишком далеко и долго. Интересно, почему они не сбежали? Они давно могли это сделать, если бы были посмелее. Я всего лишь погрозил им пальцем и строго приказал сидеть на месте. Неужели я так страшен, что они испугались ослушаться?

Чтобы избежать недоразумений и странных действий со стороны спутниц, я решил перед тем, как отправиться в путь, договориться с ними о плане действий. Коснулся ноги одной из девиц и… поплыл. Такая мягкая, шелковистая шёрстка, нежная и теплая. Захотелось прижаться к ней щекой. Я зарылся лицом в тёплую, пахнущую травяным отваром шерстку и услышал испуганный визг.

- Нет! Нет! Не ешьте меня! - заголосила та девица, чьей ноги я коснулся лицом.

- Мой отец хорошо заплатит за меня и сестру, - испуганным голоском сообщила вторая, разбуженная воплем девушка-кошка.

Почему-то показалось, что меня, слабого и мелкого гоблина они боялись даже сильнее, чем банду людских головорезов. Странно. Неужели испугались моих острых зубов или они подглядывали из окошка, и увидели, как быстро я разобрался с сильным отрядом охраны.

- Я не ем кошек, просто потрогал шерсть! – совершенно новым, каким-то шелестящим и одновременно мурлыкающим говором, сказал я, автоматически изменив речь под собеседника другой расы.

- Мой отец – младший брат вожака племени, он имеет долю при дележе любой добычи и хорошо заплатит тебе мясом и лучшими шкурами. Обещаю, не ешьте нас. За нас дадут сто корзин мяса, только помогите нам вернуться в наше племя, - продолжала настаивать девушка-кошка.

- А как же ваш прошлый дом? Разве вы не хотите вернуться туда?

- Нет, нет, - уверенно ответили кошки, мотая головами, и опечаленно потупили взгляд.

- Почему? – удивился я, ведь вешать на себя возвращение пленниц вообще не планировал.

- Вожака той стаи убили. Убили из-за нас. Теперь его старшая самка и все её детеныши будут злиться и опять побьют нас. Они и раньше нас часто били, а без доброго вожака за нас некому будет заступиться, - сообщила та, что выглядела немного покрупнее и старше. Её, погибший от рук бандитов мужчина, называл Ланкой.

- Тебя действительно Ланка зовут или это просто местное прозвище?

- Прозвище, - потихоньку успокаиваясь, ответила девушка-кошка.

- Моё имя – Каа. Лаан – имя рода моих предков, но добрый вожак не мог этого понять и называл меня по-своему. Мы только недавно начали немного понимать друг друга. Язык «плешивых» очень сложный и непонятный, совсем не такой, как у нашего племени. В доме, куда нас привели, никто не знал нашего языка и мы учились говорить на языке «плешивых».

"Плешивыми", как я понял, шерстяные называли людей.

- Понятно, Каа, а как правильно звать твою сестру?

- Меня зовут Шии, - протянув звук «и», ответила младшая.

- Шии из рода Шаа?

- Да! А как ты узнал? – выпучив глаза, удивилась мелкая.

- Так, значит, вы никакие не сестры!

Каа испуганно сжалась, поняв, что её поймали на лжи и выкрикнула:

- Шии мне, как сестра, за неё тоже дадут много мяса и шкур. Клянусь!

- Да, успокойся, мне всё равно. Не хотите узнать, как меня зовут?

- У тебя тоже есть имя? – удивилась более мелкая кошка.

- Да. А почему у меня не должно быть имени?

- Мой отец и большой брат говорил, что у зверей и зеленокожих дикарей нет имен. Ты же один из болотных дикарей? Где ты так хорошо научился говорить на нашем языке?

- Позже объясню. Каа и Шии, меня зовут Лайт, я вам не враг и даже не против помочь вернуться домой, но есть небольшая проблема. Мне нужно сейчас помочь одной моей подруге в городе, а раз вы не хотите возвращаться назад в приютившую вас семью, то вам нужно где-то переждать моё отсутствие. Здесь могут опять появиться плохие плешивые, они сделают вам больно, поэтому вам нужно спрятаться где-то, где будет безопасно. Я здесь совсем недавно, поэтому не знаю, где вас прятать. Может, вы сами знаете подходящее, безопасное место?

- Нет. Нет, - переглянувшись, ответили девушки-кошки на своём шуршаще-мурлыкающем языке.

- Дикарь, давай заберем с собой этот ходячий дом. В нём удобно спать и можно жить прямо в лесу.

- Да! Ты же отобрал его у плешивых, давай заберем этот дом с собой!

- Меня зовут не дикарь, а Лайт, - поправил я, - а насчет кареты, пожалуй, вы правы. Искать безопасное место среди ночи проблематично. Используем карету, как временный домик, только писать будете на улице. Понятно?

- Да. Да, - подтвердили зверолюдки, и ещё немного поговорив с ними, насчет того, как себя вести, если их случайно найдут до моего возвращения, я полез на место кучера.

Опыта управления экипажем, запряженным лошадьми у меня не было от слова «совсем», но фрагменты из фильмов и роликов в сети совпали с тем, как реагировали лошади на мои интуитивные команды. Потянув узду справа, я заставил их развернуться по кругу к выезду, легонько хлестнув, смог добиться ускорения, а потянув на себя, замедления. Лошади сами знали, что от них требуют при малейшем намеке, так что с управлением упряжкой кареты справился даже такой новичок, как я.

Отъехав от неприметного входа в пещеру у подножья горы на западной стороне долины, я не стал мудрить, а почти сразу свернул с единственной дороги в ближайший лесок, немного выждал, покружился вокруг, чтобы выявить затаившихся врагов и исключить слежку, и убедившись, что вокруг всё тихо, оставил двух девушек-кошек отсыпаться в мягком салоне кареты. Чтобы они не замерзли, подкинул им шерстяное одеяло, подобранное в пещере. Может пахло оно и не свежо, зато под ним они точно не замерзнут.

Дальше мой путь пролегал на север. Закутавшись в плащ, я бежал вдоль пустой, широкой дороги уже по левому берегу реки и размышлял, как лучше всего проникнуть в замок и спасти Вилайлай. Похоже, создавать медлительную и заметную армию подконтрольной нежити и тем самым поднимать лишний шум в городе и у ворот замка не имеет никакого смысла. Нежить будет меня тормозить в дороге и всё равно не сможет проникнуть в замок, если я не открою ей ворота. Если этим и заниматься, то уже внутри замка. Скорость, ловкость и скрытность – мои основные достоинства, поэтому я решил полагаться на них и постараться проникнуть в логово врага так, чтобы об этом даже не узнали.

***

Вилайлай всегда обладала хорошим слухом и неплохо видела в темноте, но в эту тревожную ночь в темнице её слух и зрение стали дополнительными инструментами пытки. Она не могла сомкнуть глаз, слушая непрекращающиеся стоны измученных узников. Также она слышала бегающих по коридорам и в стенах крыс. Тех самых крыс, что сильно проголодавшись, могут ворваться в любую из камер огромной стаей и живьем обглодать прикованного цепями к стене пленника.

Эльфийка слышала о нападении голодных крыс не один раз и очень боялась оказаться на месте такой, несчастной жертвы. Захват власти в Северной Шилдарии прошёл не бескровно. Более десятка лояльных королю Рудольфу и принцессе Виоле воинов коварно убили, а кого не убили, избили и бросили в темницу, где сейчас оказалась и Вилайлай. Избитые, раненые или уже подвергнувшиеся жестоким пыткам люди стонали и плакали от боли и отчаяния. И в этой гнетущей обстановке эльфийка услышала, как заржавевший засов дверей её камеры медленно, с характерным, скрипучим звуком, сдвинулся в сторону, а ржавые петли услужливо сообщили об открывшейся двери.

При этом спускающихся по лестнице сверху шагов и шум движения по коридору от того, кто находился сейчас перед её дверью, эльфийка совершенно не слышала, и это напугало её ещё сильнее.

- Кто! Кто здесь?! – хотела прокричать она, но из-за кляпа во рту вышло лишь истеричное, невнятное мычание.

В голову Вилайлай пришли самые худшие мысли. Она боялась, что станет жертвой порочащего честь насилия стражников. О том, что женщин постоянно насилуют в тюрьмах, пользуясь их беспомощностью, она тоже довольно часто слышала, но даже не думала, что сама когда-нибудь окажется на их месте. Эльфийку прошиб холодный пот. Конечно же, это мог быть только охранник, специально по-тихому пробравшийся в её камеру среди ночи, чтобы совершить своё грязное злодеяние. Вилайлай напряглась всем телом, ожидая ужасного, а в её безнадёжном положении, ещё и неизбежного, но грязный насильник не торопился хватать её за грудь и ягодицы, а зачем-то первым делом потянулся к кляпу.

Он мягко оперся одной рукой в плечо женщины, а второй, максимально деликатно и не торопясь, потянул на себя уже вызывавший боль в скулах сверток ткани. И тут Вилайлай осознала, что чувствует легкое дыхание незнакомца здесь, у её шеи и лица, хотя стоит сейчас на коленях. Словно к ней в камеру пришёл какой-то карлик или ребенок. Но что ребёнку делать ночью в страшной подземной темнице? А если это карлик, то им мог быть лишь тот, на кого она почти не надеялась - слабый и невзрачный гоблин, тем не менее, рискнувший своей свободой и жизнью, чтобы вызволить её из плена. Но пока это были лишь робкие догадки. Едва кляп покинул рот, женщина с замиранием сердца шепнула:

- Лайт, это ты?

- Да.

Женщина невольно разрыдалась от счастья.

- Эй, тихо, не шуми. Я ещё не нашёл, у кого ключи от замков на кандалах. Сейчас ещё поищу.

- Нет, Лайт, не уходи! Не оставляй меня здесь! – запаниковала эльфийка.

- Тише. Я не смогу тебя освободить без ключей. Не знаешь, где принцесса? Я не смог её найти ни на верхнем, ни на нижнем ярусе тюрьмы.

- Не ищи её здесь. Она в своей спальне, в цитадели замка.

- Ясно… ой, кто-то идет, открой рот.

Сказав эту фразу, долгожданный спаситель наспех запихал кляп в рот эльфийке, и так же стремительно покинул камеру, скрипнув петлями и засовом двери с внешней стороны.

Вилайлай замерла, прислушиваясь, но не могла ничего расслышать. Она не слышала никакого шума шагов. Никто не шёл по винтовой лестнице или ближайшему коридору. О ком говорил Лайт? Тревога опять заставила женщину изнывать от беспокойства. Если Лайта схватят, если ему не удастся раздобыть ключи, если его убьют при попытке это сделать, она точно останется в темнице до конца своих дней.

Было огромным чудом, что он уже оказался здесь. Было бы слишком жестоко, если дав ей надежду на спасение, Небесные боги жестоко отберут её прямо перед носом. Желая, чтобы Лайту сопутствовала удача, эльфийка ещё раз горячо повторила свою клятву. Перед лицом Небесных богов она клялась, что больше ни разу не проявит жадность и сделает всё, что бы ни попросил её спаситель, если сегодня ей удастся вырваться из плена.

Однако, вместо ожидаемого возвращения спасителя Вилайлай услышала топот ног нескольких бегущих стражников. Сразу пять человек пробежали по коридору верхнего этажа подземелья, а затем эхом донеслись пугающие крики: «Вон он, лови его, лови!» В тюрьме подняли тревогу. Нет! Это была общая, замковая тревога. Рожки не замолкали. Вилайлай с замиранием сердца ждала исхода погони. Боги не могли посмеяться над ней, но уже через несколько минут звуки рожков, крики и топот ног прекратился. Всё указывало на то, что Лайт провалился, попытался сбежать и был схвачен или убит во внутреннем дворе замка. Несчастный Лайт. Жестокая судьба. Эльфийка оплакивала гибель героя и свои рухнувшие надежды.

Ещё через полчаса послышались громкие шаги ног стражника. Он в спешке сбежал вниз по тесной, винтовой лестнице, звеня связкой ключей на поясе. Спустился сначала на нижний этаж темницы, затем, извиняясь перед кем-то, вернулся на средний, направился по коридору в тупик, но затем вернулся и остановился напротив камеры Вилайлай. «Что происходит?» - ломала голову женщина. Всё встало на свои места, когда дверь её камеры отворилась, и с головы пленницы сняли высасывающий ману обруч и повязку, закрывающую глаза.

Мужчиной со связкой ключей оказался не тюремный стражник, а второй советник короля Рудольфа, барон Швайн. Его широкое лицо имело два свежих, уродливых пореза накрест. Кровь струилась по лицу на одежду. Он дрожал всем телом, лихорадочно перебирая ржавые ключи на связке, а сбоку от него с суровым видом стоял щуплый коротышка, сжимая в руках пару необычных, бритвенно-острых кинжалов.

- Быстрее, - потребовал коротышка на человеческом языке, неприятным, писклявым голоском.

- Да! Да, сейчас, господин! Молю, пощадите, я уже почти нашёл нужный ключ, - взвизгнул грузный мужчина, получив болезненный укол в ягодицу.

Второй советник всегда был очень высокомерным и нарочито демонстрировал всем своё благородное происхождение и богатство его рода, обвешиваясь золотыми украшениями, словно дешевая, базарная потаскуха. На нём и сейчас висела толстая, украшенная гербовой медалью золотая цепочка, но мужчину было не узнать. Он настолько боялся сопровождающего его гоблина, что трижды от страха выронил связку ключей из рук, пытаясь выбрать подходящий.

Освободив пленницу, советник добровольно занял её место, сам погрузил свою левую руку в оковы, защёлкнул замок и передал связку ключей надзирателю. Вилайлай была счастлива неожиданному возвращению своего спасителя, но до сих пор не понимала, что происходит. Куда подевалась вся тюремная и замковая стража? Почему ставший правой рукой графа Сардука после пленения принцессы барон Швайн, управлявший стражей замка в его отсутствие, самолично прибежал прислуживать Лайту?

На все эти вопросы ответили горы трупов, которые встретились эльфийке на верхнем этаже тюрьмы и при пересечении внутреннего двора замка по пути к Цитадели. Вилайлай не могла точно сказать, где среди трупов тела защитников замка, а где нападавших, но по самым скромным прикидкам, в бою с армией, штурмовавших замок сторонников принцессы, пало не менее тридцати человек.

Разумеется, женщина была уверена, что успешному проникновению Лайта в подземелье тюрьмы, и его повторному возвращению уже с бароном Швайном, поспособствовал успешный штурм замка, устроенный одним из верных вассалов короля Рудольфа. Всем известно, что для захвата хорошо укрепленного замка нужна армия в три, а то и в пять раз больше гарнизона защитников. Такими силами в Северной Шилдарии не обладал даже король. Наверняка среди защитников нашёлся скрытый сторонник, открывший роялистам ворота. Лайту очень повезло, что ещё существовали верные королю и принцессе Виоле люди, так удачно устроившие штурм и защитившие его при бегстве от матерых, опытных воинов и тюремной стражи.

На самом деле никакого лояльного вассала и армии сторонников принцессы не существовало и в помине, и все тела во внутреннем дворе замка принадлежали исключительно его стражам. Более того, часть тел Лайт уже прибрал в хранилище, чтобы часовые не подняли тревогу раньше времени. Эльфийке, посчитавшей, что истинным её спасителем является командующий силами штурма, ещё предстояло узнать, кто на самом деле вырезал более десятка элитных королевских гвардейцев, снял всех дозорных и арбалетчиков на стенах. А заодно ужаснуться, какое сокровенное желание спасителя ей предстоит выполнить.