Непростой Путь Про-Героя. Том 1. Том 2

Глава 5 Часть III

Субботний вечер прошел будто отражение вечера пятницы, только в кривом зеркале. Я привел Юи домой, родители познакомились с ней, задали несколько вопросов. Часть вопросов была по теме, часть вопросов даже касалась демонстрации причуды Юи… часть вопросов была неуместной и вызывала «испанский стыд», но, думаю, зная мою мать, было бы невероятно недальновидно иметь надежду, что она не будет спрашивать про наши отношения.

Поначалу я, конечно, хотел просто одолжить денег. Но не преуспел, чему не особо удивился… проклятый возраст, чтоб его. Бесит.

Родители подумали. Родители посмотрели свои счета в банке. Отпустили Юи, она им понравилась… понравились ли мои родители Юи, я так и не понял, потому что Кодай отнеслась к этому визиту как к опасной, сложной и крайне важной секретной миссии, и весь вечер была еще более… Юи.

Безэмоциональная, суровая и тихая, что твое дерево в тайге.

Когда она ушла, посовещавшись, предки дали добро.

Я был… рад. И, возможно, даже счастлив, как самый обычный мальчишка.

Только подарок нестандартный.

В воскресенье я сопроводил Юи на тренировку, и до нее, кажется, только в этот момент дошло, что суббота не была простым жестом вежливости и что я вообще сделал. И зачем.

Утро понедельника началось еще более странно: с того самого утра, когда еще темно и суперзлодеи шастают по улицу, прямо на крыльце своего многоквартирного дома, направляясь на пробежку… я обнаружил некую молодую будущую героиню, которая, немного запыхавшись и нервничая…

Я даже не знаю, как сказать-то.

Лучше бы она мне в любви призналась, вот серьезно. Тоже не знаю, что с этим делал бы, но этого хотя бы ожидать можно было…

Не-е-е. На пороге отчего дома я встретил Юи Кодай, которая на полном серьезе, ну, почти на полном, попыталась принести мне вассальную клятву.

Как своему сюзерену.

Как, блин, делали самураи пять веков назад.

Йоко, блин, Кодай, ты что своей дочери в детстве читать-то давала⁈

Угрозами и бессильным потрясанием рук в воздухе удалось загнать Кодай обратно к ней домой — досыпать. Однако день, уже начавшись странным, таким и остался, и Юи оказалась неожиданно тверда в своем решении стать моей… господи, да кем ты вообще хочешь стать-то⁈ Кем угодно, как прикаже… да типун тебе в рот, Кодай, я не из тех людей, которые хотят доминировать над двенадцати… что значит «я подрасту⁈» Да что ты там читаешь, блин, в своем доме⁈

Но…

Самурая в юбке было не остановить. Серо-голубые глаза смотрели твердо и решительно.

Что, впрочем, меня удивляет-то? Я ведь уже знаю, что она упорная. Знаю и ценю.

В общем, я… я в ответ предложил обычную дружбу и боевое товарищество. И равноправное партнерство.

Что еще оставалось-то?

Спустя еще месяц — в августе — стало очевидно, что незримая граница… эдакая стена или там ущелье, между мной с Юи и остальными одноклассниками, никуда пропадать не собирается.

Не то чтобы я собирался что-то с этим делать или хоть как-то был против, впрочем.

Юи повадилась проводить рядом со мной максимум времени. На уроках она теперь сидела за соседней партой, на переменах тихонько топала за мной хвостиком. В силу обстоятельств, в этом мире я «вырос», мягко говоря, не самым общительным человеком, и, будь это кто-то другой, наверняка бы раздражался.

Но это была Юи, которая большую часть времени молчала, не отсвечивала и была милой, умной и старательной, так что мы ладили.

Что же касается остальных ребят… у меня, очевидно, не было ни общих тем для разговора, ни схожих интересов, ни, собственно, заинтересованности в них самих. Одна лишь Кодай, будто та самая иголка в стоге сена, блестела среди серых и скучных ребят… воткнувшись мне по самое… кхм, не суть.

Другие же ученики будто подсознательно чувствовали, что я отличаюсь — сильнее, взрослее. Дисциплинированнее. Ну а мой неслучившийся вассал так и так постоянно была рядом и потихоньку «пропитывалась» подобным — правильным, на мой взгляд — отношением к жизни.

И не сказать, чтобы среди учеников я не видел кого-то, кто потенциально мог стать героем — Химари, например, Харуки или… тот парень с когтями, не помню, как его зовут… Да даже самый странный человек на свете, которого я пока только видел!

Парень по имени Ямато, голова которого выглядела как… одно большое, прямо-таки здоровенное глазное яблоко! Я наблюдал за ним два месяца, но так и не понял, как и куда он ест. Или чем говорит. Или как люди с ним нормально общаются. Но даже его причуда, и та вполне…

В общем, любой бы из них, если судить чисто по причуде, мог бы стать героем.

Однако в них не было главного: мечты, упорства, силы духа.

Или, на худой конец, желания помогать людям, следовать идеалам и раз за разом наносить себе физические травмы, одна другой хуже…

Ни у кого не было.

Или, во всяком случае, так я думал, пока к нам на перемене не подошел какой-то парень из другого класса.

Невысокий, худой, черноволосый с растрепанными вьющимися волосами. Он был похож на Мидорию, протагониста истории, в которую я вроде как попал… ну, как я его себе представлял… Только прядь волос на глаза падает и взгляд злой. И сам он мрачнее и токсичнее.

Гораздо мрачнее и токсичнее.

Проявлялось это, в частности, том, что он пришел не за советом или там желанием разделить общие интересы, а чтобы излить на нас свою фрустрацию.

Первым же делом безымянный парень скрестил руки на груди и презрительно-пренебрежительным тоном выдал:

— Так вот они какие, будущие герои! Тренируются в поте лица, я смотрю!

Мы с Юи переглянулись. Девочка цивильно восседала на подоконнике, подоткнув форменную юбку и читая книгу (биографию Бест-Джинса, к слову), я же с аппетитом, нагулянным утренней тренировкой, поедал мамину ссобойку. Бенто, если «по-нашему».

Повернул голову обратно к парню, я медленно поднял бровь, зная, насколько подобное выражение моего лица раздражает окружающих. Парень сразу же набычился и повысил голос:

— И что, вам даже нечего возразить⁈

Не знаю, как там в сериале с тем Ниренгеки, но мои — мнолетние, упорные и ежедневные — физические тренировки знатно подстегнули выработку гормона роста аденогипофизом. Пожалуй, я бы мог встать и оказать эдакое «психологическое» давление, если учесть, что был на добрую голову выше.

Но у меня было довольно миролюбивое настроение, так что я решил попробовать спустить конфликт на тормозах. К тому же я старательно прививал себе образ мышления героя — сначала увещевать, потом бить.

— Может, ты хоть скажешь, в чем твоя проблема? — спросил я и недоуменно пощелкал палочками для еды. Мол, понятия не имею, чего ты такой напряженный, чува-ак, расслабся, вот, дыхни…

— Моя проблема — ВЫ! — едва ли не крикнул пацан. — Вам обоим дан такой потрясающий шанс, за который каждый, — он ткнул себе за спину рукой, где на нас снова пялились одноклассники, — был бы готов драться, я бы сам руку отдал, чтобы иметь такую же причуду!.. чтобы стать героем… я бы тренировался каждый день! На переменах, на уроках… я бы уже был героем! А вы… книжки читаете, блин… ведете себя, будто лучше нас… хотя вам просто п-повезло… — к концу он едва не плакал.

— Ах, опять это.

В голове пронесся не самый приятный референс к отцу Юи, который произносил «это» с точно таким же обреченным выражением, как и я, хотя смысл был противоположным.

Я вздохнул, отложил еду в сторону и откинулся на спинку стула.

— Парень… как тебя зовут?

— Микумо, — буркнул агрессор.

— Хорошо, Микумо-сан. Скажи, ты искренне веришь, что определяющим элементом для профессии героя является причуда?

Парень пару раз моргнул. Потом разъярился:

— Конечно! Ты что, еще издеваться надо мной будешь⁈ Да я…

— Да, причуда важна, — перебил я, — Но гораздо важнее умение думать головой и изобретательность в ее использовании.

Пользуясь тем, что Микумо задохнулся от переполняющих его эмоций, я неторопливо продолжил:

— Позволь доказать. Вот, например, мой одноклассник Харуки-сан, — я указал палочкой в высокого тощего пацана, который мгновенно оказался под прожекторами внимания всего класса и начал нервничать, — умеет удлинять части тела, шею, предплечья и голени, и к тому же делать их гибкими. Я мало общаюсь с одноклассниками, мог понять что-то неверно… — на самом деле я настолько мало с ними общался, что до сих пор использовал постфикс «-сан», хотя все остальные уже давно перешли на всяких «-кунов» и «-тян», а то и вовсе без них обходились. — Но у меня создалось впечатление, что Харуки-сан верит, что ему не стать героем и что его сила почти бесполезна. Верно, Харуки-сан? — я чуть повысил голос.

Бедняга так потерялся, что проглотил язык и просто нервно закивал. Я кивнул в ответ:

— Могу понять сомнения Харуки-сана. Однако я бы на его месте не унывал, а не сдавался бы и таки стал героем…

— Ха! — язвительно расхохотался наш кудрявый гость, ткнув в меня пальцев, — ну да, конечно! Ты еще расскажи, как именно…

— … для чего разобрался бы в теме, сделал бы правильный выбор и потратил бы, по меньшей мере, с десяток лет на изучение самых эффективных боевых искусств, построенных на захватах и бросках, — как ни в чем не бывало, продолжил я.

Микумо резко заткнулся.

— С телом и возможностями Харуки он смог бы стать превосходным бойцом ближнего боя, из него вышел бы потрясающий дзюдоист, с такой-то длиной рычага! Не говоря уже о том, что с помощью удлинения рук и ног он был бы способен преодолевать любые стены, любые препятствия на пути спасения людей! Забраться в окно на высоте трех метров, захватить преступника на другом конце комнаты… снять котенка с дерева, — я пожал плечами и улыбнулся.

Весь класс затих и внимательно слушал.

Наш гость-брюнет, уже не такой агрессор, попытался что-то возразить… но куда там:

— Н-но это не… откуда тебе…

— Поверь, я знаю, о чем говорю, так как сам уже не первый год изучаю наиболее подходящие моей причуде боевые искусства. Или вот Юи-тян, — я повел рукой в ее сторону, на что девочка с достоинством кивнула, — уже месяц как тренируется тем способам боя, что лучше всего повышает ее боевой потенциал. Ну что, еще пример?

— … я…

— Да без проблем. Вот, например, Юто-сан, — я ткнул палочкой для еды в веселого мелкого пацана, который, впрочем, испуганно сместился с траектории «тыка», как будто я собирался ее, палочку, в него метнуть и ранить. Хотя он стоял на другом конце класса.

Не то чтобы я не мог… но он-то об этом не знает.

Неужели я такой стремный?..

— Юто-сан имеет невероятно мощные присоски на руках и ногах, — продолжил я промывать мозги окружающим, — Юто-сан находит их бесполезными для геройской карьеры. Понимаю и принимаю, почему он так думает. Но вот я бы на его месте так не думал.

— Почему? — воскликнул Юто. — Разве из этого может выйти какой-то толк?

— Конечно, может. Вы все почему-то забываете, что герои не обязательно должны каждый день воевать против преступных группировок вроде Якудзы, — пара школьников на этих словах поежилась. — В современном мире каждый день происходят катастрофы, сбои, пожары, аварии, автокатастрофы и так далее. И, зачастую, люди, сталкиваясь с подобным, беспомощны. Но не ты, Юто-сан! Ведь ты мог бы забираться на любые здания, в любые труднодоступные места, и спасать людей из пожара!

— Но ведь… я ничего не смогу сделать злодеям… — хмуро прокомментировал «прилипала».

— Да неужели? Способность закрепиться на любой поверхности позволила бы тебе делать абсолютно непробиваемые захваты в бою. Не имея боевой причуды, ты, тем не менее, сумел бы гарантированно вывести из строя одного, почти любого противника — тебе будет достаточно просто войти с кем-то в клинч! Тем самым уменьшая число врагов, которых нужно повергнуть твоим товарищам. Всего-то нужно — накачаться, набрать вес и походить на борьбу…

Я пожал плечами, прервался и закинул в рот сашими.

Микумо недовольно пыхтел, но пока ничего не говорил.

Юто зарылся в рюкзак, вынул оттуда как-то блокнот и принялся лихорадочно что-то записывать.

— Нирен…-сан, — поколебавшись, обратилась ко мне одна девочка-одноклассница, — а что ты можешь сказать про мою причуду? Она была бы полезна?

Чуть подумав и вспомнив, что она умеет, я согласно кивнул:

— Конечно, Химари-сан!

А девочка эта умела создавать яркие световые вспышки на расстоянии — красного, синего, зеленого цвета… и ослепительно-белого тоже.

— Но это же просто вспышки… спецэффекты, как в кино. Они даже урона никакого не наносят, — пробормотала девочка, поправив очки.

Я ухмыльнулся:

— Боже, Химари-сан, зачем быть такой кровожадной? — девчушка смутилась. — В большинстве столкновений преступников с силами правопорядка последние стараются применять нелетальные способы… урегулирования конфликта. А знаешь, какое из них самое популярное? — наравне с резиновыми пулями и мощным гидрантом, конечно, но это мы опустим…

— Н-ну…

— Светошумовые гранаты, Химари-сан, — я указал пальцами на собственные глаза. — У нас в глазах множество светочувствительных рецепторов, которые рассчитаны на определенный уровень освещения. А ты можешь его превысить — и большинство противников будут надолго выведены из строя, они не смогут ничего видеть, будут беспомощны для захвата остальными героями, а возможно, и вовсе лишатся сознания из-за сенсорной перегрузки. Герои ведь редко работают в одиночку — наоборот, они составляют команды из взаимодополняющих сил. А еще ты можешь прикрыть передвижение своей команды такими вспышками! А еще — ты можешь отвлечь внимание противника и запутать, создавая вспышки там, где вас нет. А еще — ты можешь подавать сигналы союзникам на расстоянии, используя силу как сигнальную ракету!. А еще…

Где-то в глубине класса послышался полузадушенный вздох с чем-то вроде «… ками-сами, он такой классный…», и строгая Юи неодобрительно посмотрела в ту сторону.

Я сохранил морду кирпичом, хотя ржать хотелось неимоверно.

— Не бывает слабых причуд, ребят, — помолчав, чуть устало повторил свой ключевой тезис, обращаясь ко всему классу. — Бывают слабые духом люди с недостатком воображения. Практически любую причуду можно использовать с толком, применение почти любой силы можно перевести в боевую плоскость. Ну а если причуда совсем уж не боевая… изучайте механику и физику. Технологии в наше время дошли до того, что пара геройских гаджетов может сделать героя из каждого. Да даже в Юэй, к слову, есть факультет поддержки, слышали о таком?

Нестройный гул согласных перебил очнувшийся Микумо, с вызовом обратившийся ко мне:

— Прям-таки «практически любую»? А что ты скажешь насчет моей, а? Тоже на механику отправишь?

Ну что, на второй раунд идем?

Снова вздохнув, я покорно осведомился (так как иначе мы бы тут еще час спорили):

— И какая же у тебя причуда?

Страдалец только этого и ждал:

— Я могу очень быстро бегать…

Серьезно? А чего ты ноешь-то?

— … но только по воде, понятно⁈ — выкрикнул он. В его выражении лица забавным образом сочетались чувство самодовольной победы над нехорошим мной и глубокие страдания неудачника с растоптанной мечтой. — Что ты на это скажешь? Как мне стать героем с такой бесполезной причудой⁈

Перед ответом я чуть подумал.

Про Иисуса, которого мы заслужили, решил не шутить.

Уточнил:

— По любой воде? Даже, скажем, по каплями или струе воды под напором?

— Ну, да… — растерялся Микумо, — но не в полную силу… Черт, да какая разница! Мне это никак не поможет!

— А что тебе мешает стать героем, специализирующемся на морских и океанических спасательных операциях? — вдруг вмешалась Юи, недоуменно постукивая себя пальчиком по губам. Народ, ну надо же совесть иметь! Даже мою снежную ученицу уже заколебали!

Микумо снова потерялся — то ли от очевидности предложения, то ли от внезапно перепавшего женского внимания:

— Но это не то… это совсем не то! Я ведь буду бесполезен на земле, и… и… и на воде тоже не смогу никого спасти, я ведь не могу бежать с кем-то на руках, и… и морские герои никому не нужны… и я никак не смогу себя защитить!

— Выдумка, Микумо, — протянул я, облокотившись на парту и подперев подбородок рукой. — Включи выдумку, изобретательность. Гибкость ума тебе нужна, а не могучая причуда. Тебе ничего не мешает, например, обратиться к технарям и таскать с собой десяток быстро надувающихся резиновых лодок, чтобы спасать людей при кораблекрушениях. Ты даже можешь заменить мотор своими ногами. Представь себе, сколько людей ты…

— Но какой в этом смысл⁈ — взорвался пацан. — Любой спасательный катер сделает то же самое!

— Да неужели? — принялся я компостировать неокрепший центральный ганглий тинейджера. — Как, по-твоему, выглядит место кораблекрушения? Там же полно обломков. Или, скажем, аварии на нефтяной вышке? Вдруг в воде окажется столько горючего вещества, что поверхность загорится? А если это корабль сел на мель на каком-нибудь рифе? А если там какие-нибудь акулы? Короче говоря, есть полно ситуаций, в которых никакой катер пострадавших оттуда не достанет, спасателям придется ждать вертушку, та неизвестно когда прилетит… и тут, вдруг, нарисовался весь такой красивый и мобильный ты, который может пробежаться по поверхности воды, добраться до любой точки и помочь всем, кто в этом нуждается!

Агрессия Микумо куда-то испарилась, и он ссутулился.

— То есть я что, должен просто сидеть и ждать подходящей катастрофы, где я смогу оказаться полезным? — спросил он тихо.

Я встал из-за парты, зевнул и потянулся.

— Нет. Ты уже сказал про причуду, а я сказал про ее использование с головой… Но самое главное для того, кто хочет стать героем — это упорство. Нет, ты не должен сидеть без дела. Все, кто много тренируется, все, кто хочет поступить в Юэй, или в Шикецу, или в… как ее… а, вспомнил, Академия Кецубуцу. Короче говоря, все будущие герои знают, что если развивать причуду — она станет сильнее, точно так же как если тренировать тело, оно станет сильнее, точно так же как если тренировать умение сражаться — ты станешь сильнее как боец. Именно поэтому МЫ, — я указал на Юи, потом себя, а потом сжал кулак, — ТОЧНО станем героями. Не потому что нам повезло, а потому что мы упорно и ежедневно работаем для того, чтобы стать лучшими.

Я ткнул в Микумо пальцем, едва не попав ему в грудь:

— Ну а ты переживаешь, что тебя заменит любой катер, да? А давай представим, что если ты будешь тренировать свою причуду каждый день ближайшие три года, то окажется, что ты станешь гораздо быстрее, чем любой катер, а? А вдруг, если ты будешь тренироваться день и ночь, ты окажешься единственным, кто будет способен передвигаться по морю во время шторма, а? Да, конечно, не у всех из нас такие же яркие причуды, как у Старателя. Не у каждого есть такой талант, как у Всемогущего. Но это не значит, что нужно сдаваться. Это, блин, значит, что нужно играть с теми картами, которые тебе выпали, и стараться выжать из них максимум! А не ныть о том, как кому-то другому повезло. Героями становятся не те, кому повезло, а те, кто не сдается. Вон, Бест Джинс может подтвердить, — я махнул в сторону Юиной книжки.

Класс молчал, Юи молчала, гость тоже.

Я повернулся, чтобы уйти, но решил все ж добавить надежды потерянно смотрящему в пол пареньку:

— И, знаешь, когда ты, все же, поступишь в какую-то из геройских академий, тебе ничего не мешает попросить инженеров сделать тебе костюм, скажем… с баллоном воды под давлением на спине и двумя шлангами, которые будут идти к ногам — и, в результате, давать тебе ускорение на суше. Верно ведь?

Челюсть Микумо медленно отвисла.

А я, довольный произведенным эффектом, вышел из класса.

Хотя стоп. Бросить крутую фразу-то я бросил, круто уйти в закат — ушел, но куда я ушел-то, если урок сейчас начинается?

Мда, незадача.

Посмеявшись, я заскочил в туалет и потопал обратно.

Иллюстрации:

Вот скетч, который лег в основу образа Микумо.

На самом деле, это ранний рисунок-концепт Мидории от автора манги — который изначально должен был быть дарковым персонажем без причуды.

Но вмешались продюссеры, и Изуку обрел причуду:)

Один из тех редких случаев, когда вмешательство продюссеров пошло на пользу проекту, а не наоборот.