Непростой Путь Про-Героя. Том 1. Том 2

Глава 16 Часть IV. [ФИНАЛ ВТОРОГО ТОМА

На мгновение я ощутил животный ужас.

Несмотря на то, что на плече этого монстра стоял мой маркер, я не успевал среагировать на его движения.

Слишком быстрый.

Один глаз монстра неотрывно следил за мной.

Второй развернулся почти на сто восемьдесят градусов и уставился на Киотаку.

Если Ному меня сейчас ударит, я сдохну и не успею ничего сделать.

Но в следующее мгновение, завершив удар, который пришелся Ному в пузо, я просто молча занес вторую руку — и принялся безо всякого видимого эффекта молотить эту тушу.

Он защищает хозяина. Без команды он не атакует. Значит, его пока еще можно бить.

А еще я таким образом не пускаю его к Шигараки.

Туманник же, отпрянув, так же молча и незатейливо попытался свернуть бессознательному Томуре шею. Вены на руках вздулись лиловым цветом, мышцы напряглись, он загорелся фиолетовым огнем…

Ох дерьмо, это портал!

Оба, Шигараки и Шинья, провалились в открывшуюся воронку, оказавшись где-то в воздухе за моей спиной, судя по маркеру на теле Томуре.

Я сиганул в сторону.

«Только бы он не ударил, только бы он в ответ не ударил…»

Обошлось.

Рванул от Ному в сторону Томуры и туманника, но опоздал: фиолетовый телепортатор, надо бы узнать его имя, сумел отнять тело своего мастера прямо в воздухе, оттолкнув Шинью.

Последний, кувыркаясь, свалился прямо рядом со мной на какого-то неудачливого рогатого злодея. Киотака падение пережил без особых последствий, злодей — нет.

Он ему рог отодрал.

Тут на фиолетовый огонек, пытавшийся с Томурой на руках покинуть вечеринку, налетел Бакуго, яростно вопя свое: «Сдохни!»

Покинуть вечеринку не получилось. Огонек принялся отчаяно защищать своего хозяина и одновременно продвигаться к выходу.

Я понесся за ними, лавируя между сражающимися.

Оказывается, телепортатор умеет летать. Правда, лететь ему с телом на руках, если они у него вообще есть, было тяжело, он заваливался и не использовал порталы.

Шинья поравнялся со мной, двигаясь как конькобежец с помощью своего скольжения. Для человека, который недавно накрыл причудой целый футбольный стадион, он выглядел на удивление бодро. По факту, он выглядел бодрее и свежее, чем до применения причуды.

— Где Тодороки? — крикнул я.

— Телепортировало! — хрипло ответил Киотака, с разгона вписав попавшемуся на дороге злодею локоть в висок. Тот прилег поспать. Муай-тай, однако. — Почти всех нас!

— Ному нужно уничтожить!

— Да насрать на Ному, — рявкнул сероволосый, — нам сейчас мозги Шигараки надо по асфальту размазать! Ты, ****ь, про приоритеты слышал вообще?

Я нахмурился. Как-то отвык, чтобы меня уму-разуму учили.

Резко ускорился и, подпрыгнув, наступил на башку какого-то злодея, замахнувшегося топором на Очако Урараку. А она-то что здесь делает?

Башку дровосека вмяло в плечи, Очако пискнула, топор я успешно выбил, его подхватил Киотака, швырнув еще в кого-то, а сам я почти-почти дотянулся до телепортатора… но почти не считается, и я свалился вниз.

«Тц. Маркер проставить не вышло».

В результате я потерял скорость. Продолжил бежать в сторону выхода с комплекса, следуя за нашим «фиолетовым кроликом», которому Бакуго и присоединившаяся к нему Сэцуна не давали телепортироваться. И задумался.

Седьмым пунктом моего Плана было убить Ному.

Ному, который сейчас неподвижно стоял там, где мы его и оставили.

Томура в отключке, что бы там с ним Киотака не сделал, а значит, он безобиден и не будет атаковать. Лучше момента его уничтожить не придумаешь.

Как я помнил из аниме, Всемогущий то ли почти потерял силы, то ли и вовсе их лишился в результате схватки с этим монстром, который был специально создан против него. Несмотря на то, что среди нас было по меньшей мере двое студентов, которые могли его уничтожить без подобных жертв.

Потерять Всемогущего было никак нельзя.

Если он все еще будет в игре на момент сражения с Якудзой… или со Все-для-Одного… все может пойти по другому, более удачному пути.

Значит, нужно убить Ному. Или даже не убить, а упокоить, раз он — труп.

Стратегий, или даже, скорее, непроверенных идей о том, как это сделать, у меня было четыре. Но если первая была надежной, то вторая — ненадежной, третью я только что собственноручно похерил, а к четвертой и вовсе надеялся никогда не прибегнуть.

Для первой стратегии нужен был Тодороки. Экстремальные температуры и лед должны были нивелировать невероятные регенерацию и защиту. Но Тодороки куда-то переместили и искать его некогда.

Третья — это вынудить либо Томуру хорошенько задеть его своей причудой, либо телепортатора-огонька порезать Ному на кусочки вместе с пространством — теперь, увы, тоже приказал долго жить. Эх, мне бы причуду контроля разума…

Я активировал маркер на теле Шигараки, едва не заставив его няньку выронить тело.

Но почти, черт побери, не считается.

Оставался второй вариант. Сделать все самому.

А вокруг, тем временем, происходило побоище. И мы побеждали!

Вот только, впервые за бой получив относительную передышку, я с удивлением увидел, что против злодеев сражаются не те мои одноклассники, которые могут постоять за себя, а как раз те, кто должен был сбежать. Вот те раз.

Пробежал мимо Юи, которая придавила какого-то преступника в боксерских перчатках одной из рук Шигараки, выросшей до размера автомобиля.

И проскочил рядом с Момо Яоуорозу, которая вполне успешно отбивалась посохом от какого-то придурка с ржавым тупым мачете. Рядом валялся еще один, запутавшись в охотничьей сети.

Среди злодеев уже почти не осталось тех, кто мог стоять на ногах.

Надо же.

Телепортатор никак не мог избавиться от Кацуки, который… побеждал! Заставил потерять высоту и подбил жертву, которая и так не была особо мобильной из-за своей ноши. В итоге огонек неловко опустился на бетонный пол недалеко от выхода, в углу, между стеной здания и стеной деревьев.

Точнее, Бакуго почти победил. В последний момент над ним открылся фиолетовый портал, из которого ударил мощный поток воды вниз, буквально вбивший парня в плитку.

Под ним тоже открылась черно-лиловая дырка, но туда блондин уже не провалился — подоспел я и буквально вытащил его за шкурку из дыры.

— Убери лапы!

Проигнорировал, я уставился на врагов, медленно подбираясь к ним.

— Мы не сможем его придушить на глазах у остальных, — тихо сказал я Киотаке.

— Главное захватить. Несчастные случаи такие непредсказуемые…

Огонь слабо всколыхнулся, несколько раз дернулся, но телепортироваться не сумел. Потому что к нам подошел Айзава.

«Мы загнали вас, как кроликов», — подумал я.

— Все целы?

— Да.

Вблизи что Томура, что его нянька выглядели избитыми, буквально на последнем издыхании. Ну, еще бы.

Схватка за нашими спинами почти стихла.

Тяжело дыша, один за другим, к нам подходили ребята из первого «А» класса Академии Юэй — вчерашние школьники, которые выстояли в полноценном сражении с настоящими преступниками.

И я, черт побери, был горд называть их одноклассниками.

Желтые глаза посреди черно-фиолетового огня сузились. Голос у него оказался неожиданно звучный и низкий:

— Мое имя — Курогири. Вы храбро сражались с Лигой Злодеев. Но моя работа, единственное мое призвание, сама суть моего существования — это защита моего мастера! И я обеспечу ему защиту, чего бы это мне не стоило! Ному! — рявкнул он.

— Ты не можешь им управлять, только твой хозяин-рукоблуд может, — презрительно бросил Киотака, заставив меня прыснуть.

После драки на пределе возможностей всегда накатывает отходняк. Я думал так же, как он — и потому чуть-чуть расслабился.

Фатальная ошибка.

— Я — действительно не могу.

Курогири медленно поднял руку, в которой в короткой вспышке возник мобильник.

Экран мобильника вспыхивает, на нем открыт диктофон…

— Ному… — раздался скучающий голос из динамика. Голос Томуры Шигараки.

Дальше я видел и слышал все в замедленной съемке.

Киотака меняется в лице и замахивается рукой, в которой держит отломанный рог…

— … убей…

Я вытягиваюсь в прыжке, пытаясь достать до телефона…

Бакуго тоже — только он метит в Курогири…

— … их…

Айзава тоже реагирует, поворачивая голову и швыряя свои ленты куда-то вперед…

Чувствую резкое, практически мгновенное перемещение маркеров в пространстве…

— … всех.

Вокруг Курогири и Томуры вспыхивает ореол из черно-лиловых языков пламени…

Взрыв расшвырял всех нас в разные стороны, но я все равно успел заметить, как злодеи исчезли в портале. Дерьмо. Дерьмо!

«Ох, нет, это и близко не было дерьмом» — понял я через мгновение, увидев, что появившийся из ниоткуду Ному, который и был причиной взрыва, держит бессознательного Кацуки Бакуго за переломанную руку и заносит свою лапу, похоже, собираясь разорвать того пополам. — «Вот это дерьмо».

Один миг — и все бы кончилось, во всяком случае, для одного раздражающего блондина.

Но где не успел среагировать я, среагировали другие.

Взвились ленты, загорелись глаза — Шота Айзава снова стирал чужую причуду. Пусть и не того, пусть и на мгновение позже, чем нужно. И более того, он с натугой хрипел, изо всех вцепившись в свои ленты и пытаясь удержать руку Ному на месте.

Вспышка зеленой молнии — и Изуку Мидория мгновенно оказывается прямо под другой рукой Ному.

— УУУУДАААР!

И после богатырского апперкота, ударная волна от которого отбросила всех еще раз, руку монстра отсекает напрочь.

И она не стремится регенерировать.

Кацуки падает вниз, его с обессиленным Изуку подбирает Тень Токоями…

Ному повернул башку и с огромной скоростью ударил оставшейся рукой.

Из-за чего Айзаву мотнуло как переломанную куклу и отбросило обратно на плиты террасы, где он и замер неподвижно, видимо, потеряв сознание.

И в этот момент я, ****ь, перестал изображать статиста — и активировал ВСЕ те маркеры, которые проставил на Ному, пока колотил его туловище, закрывающее от меня Томуру. Вернее, все маркеры, кроме одного. Но и тридцать штук в плюс-минус одной точке — немало, верно?

Я назвал этот прием «Удар Всемогущего».

Думал, что польстил сам себе.

Не польстил.

Последовал третий, не менее мощный громовой раскат, и тело монстра швырнуло далеко в лес, в стену здания, причем целой осталась-то от лишь нижняя часть — ноги и пах в растрепавшихся штанишках аля Халк, а верхняя превратилась в перекрученный фарш.

Вдали грохнуло, поднялся столб пыли.

У меня не было выбора.

Вот только это, ****ь, все равно была ошибка!

Причуда Айзавы! Он мог его контролировать, а теперь не сможет!

Дерьмо-дерьмо-дерьмо, он сейчас отрегенерирует и перебьет нас всех сейчас!

Так…

Я отчетливо ощутил собственное бессилие, даже отчаяние.

Да где же Всемогущий⁈ Я же заранее их предупредил, где они⁈

Айзава?.. Дерьмо, он все еще без сознания.

Нас всех сейчас поубивают!

Ну что, Нирен? Пора возвращать то, что ты задолжал пятнадцать лет назад?

Выбора нет.

— ЭЙ, ВСЕ, НА ДРУГУЮ СТОРОНУ ПЛОЩАДИ! БЫСТРО-БЫСТРО-БЫСТРО! — заорал я, схватив всех кто был рядом и изо всех сил потянув за собой.

— Так ведь вы же победили его… — непонимающе нахмурилась Сэцуна, но потом побледнела, видимо, увидев мое лицо.

Как выиграть хотя бы минуту…

Я увидел студента, которого мне больше всего не хватало.

— ТОДОРОКИ, ШИНЬЯ, АШИДО, ТОГА, ЯОУРОЗУ! ТУТ, ЗЕМЛЮ, СКОЛЬЗКОЙ! БЫСТРЕЕ! ЗДЕСЬ, ЗДЕСЬ И ЗДЕСЬ! ОСТАЛЬНЫЕ! В СТОРОНЫ! МИДОРИЯ, УРАРАКА!

Я уже тише обратился к ним, каждую секунду нервно сверяясь с тем, где находится Ному:

— План… мы замедлим его, а затем я пойду навстречу этому монстру и использую последний козырь, который у меня остался. Не переживайте, со мной все будет в порядке, я берег эту фишку до последнего.

Зато Шинья изменился в лице и зашипел мне на ухо не хуже василиска:

— Ты что, хочешь Ному убить? Дебил, куда ты лезешь⁈ Это нереально, у него Поглощение урона! Чем ты аниме смотрел, жопой⁈

Мое сердце на секунду упало.

Но…

Я крикнул:

— Он поднялся на ноги! Бежит сюда!

Времени процессировать тот факт, что я больше двенадцати лет строил свою стратегию, основываясь на неправильных вводных, у меня не было.

Успели буквально в последнюю секунду. Черная тень, которую я практически не был способен увидеть, чувствовал лишь благодаря маркеру, метнулась к нам… прямо по телам злодеев, втоптав в бетон и порвав на части нескольких, даже не заметив этого и оставив в воздухе за собой кровавую взвесь.

Нескольких учениц вырвало, кто-то заорал от ужаса.

Затем Ному, двигавшийся к нам по прямой траектории, влетел в лужу из суперскользкой кислоты, льда и еще чего-то, споткнулся о ту яму, которую выкопал Шигараки, и, кувыркаясь, огромным злым шаром для боулинга вылетел за пределы площади. Его хотя бы стало заметно, он замедлился, заскользил, разворачиваясь…

Стало видно, что он вывихнул ногу. Видимо, срослась неправильно.

Я шагнул вперед.

Шинья попытался меня остановить, но вдруг запнулся, схватившись за голову, и упал.

Тодороки попытался заморозить Ному.

Монстр, с ужасающей — для таких габаритов и сгибающейся не в ту сторону ноги особенно — прытью рванул вперед, увернувшись от льда.

Я подорвал на его пути те остатки маркеров, которые натоптал, но не реализовал во время боя с Шигараки.

Ному пошатнулся, но никак не пострадал.

Все, я пустой. Больше никаких козырей в рукаве.

Я шагнул вперед еще раз.

— Нирен, ты же… знаешь, что делаешь, верно? — негромко и неуверенно спросила Юи.

— Конечно. Все будет хорошо.

Я знаю, что делаю.

Снова иду вперед, как и десять минут назад… только там я шел побеждать.

Восьмой пункт Плана. Выжить.

Провалено.

Тодороки снова попытался заморозить и снова промазал.

Нога Ному со щелчком вывернулась и стала на место.

В монстра попал маленький камешек, который в полете превратился в огромную глыбу. Юи. Выиграла мне еще секунду.

Я улыбнулся и констатировал сам себе:

«Х*евый план был, если честно. За пятнадцать лет можно было бы придумать и получше».

Я шагнул к Ному.

Ному шагнул ко мне.

Ному ударил.

Я… не сделал ничего.

Десять минут ранее.

Химико Тога.

Когда Нирен побежал убивать интересного, но неприятного злодея, Химико даже растерялась на секундочку. А когда она сможет кого-то порезать? Уже можно? А кого можно трогать? А кого нельзя?

За эти две недели она как-то привыкла, что можно не носить маску — и при этом все равно оставаться частью общества… достаточно слушать то, что говорит Нирен.

Но сейчас Нирен ей ничего не сказал, он только Тодороки что-то сказал.

Почему Тодороки лучше чем Химико?

Непонятно. Распущенных волос нету, кавая тоже нету, а еще он тоже парень, а парни не любят других парней, парни любят кавайных девочек вроде Химико… может быть, порезать Тодороки???

В следующую секунду мышцы гиганта перед ними напряглись, а Тодороки, не догадываясь о том, какая незавидная судьба его только что миновала, заморозил монстра в лед почти по шею. Не сдерживаясь.

Громкий и невоспитанный хам Бакуго и эта надоедливая Токаге, которую не получается порезать, бросились в атаку на странного злодея, который притащил всех остальных.

— Сука, — зашипел сероволосый грубиян Шинья из-за спины черного монстра, буквально обхватив его ногу, — Не могу усыпить.

Айзава-сенсей тоже вполголоса выругался, активировав свою страшную причуду и пытаясь не то помочь, не то помешать Нирену:

— Некомпетентный идиот… «прикрыть»? Не понимает, как сложно работать в связке и не задевать союзника…

Химико ощутила раздражение и острое желание порезать и Айзаву тоже.

Не надо так говорить про Нирена, он умный.

Черный монстр попытался вырваться, Тодороки снова его заморозил, Айзава лишил монстра причуды и тот перестал регенерировать. Монстр Химико не нравился. Какой смысл резать кого-то, если у него даже кровь идти не будет?

Затем орава глупых злодеев, не сумевших адаптироваться как она, побежала на них.

И Химико даже обрадовалась, широко улыбнувшись. Ну наконец-то! Наконец-то! Схватка со «злодеями»! Наконец-то можно будет резать направо и налево, не сдерживаясь! Наконец-то окупится все это притворство, все это ожидание, даже этот тесный и даже чуточку стыдный костюм, наконец-то можно будет утолить жажду, которую вкусная и ежедневная кровь Нирена только разжигает…

Скучный Иида, унылый Токоями, невкусный Киришима и этот забавный Мидория — последний Химико даже был интересен: она подозревала, что в будущем тот часто будет покрыт кровью, своей и чужой, хоть и не так часто, как Нирен — тоже приготовились к бою.

Вот только все пошло совсем не так и не весело.

Слева от них появилась какая-то черная воронка и из нее ударил мощный поток воды, который снес Айзаву-сенсея, Шинью, Киришиму и Токоями, сбросив их с лестницы в пустоту.

Химико стояла дальше и успела среагировать, отпрыгнула в сторону, больно ударившись спиной и зацепившись за колонну арки, но из-за этого облик Нирена повредился и начал сползать. Она сердито фыркнула.

Не успевших отпрыгнуть зеленоволосого и бегуна та же воронка просто засосала.

А за спиной Тодороки появился тот странный злодей, который умел появляться в любой точке и этими воронками тоже управлял. Злодей сказал:

— Посмотрим, как тебе понравится в адском пекле, ледяной мальчик!

Черный монстр же просто мгновенно исчез, как и не было.

После чего у лестницы осталась лишь Химико, удивленно хлопая глазами.

Но недолго.

Налетели «злодеи», если этих дурачков можно так назвать.

Папочка явно их не учил.

Химико с любопытством смотрела на троицу, которая ее окружила. Один был каким-то тощим и прозрачным, второй весь покрыт красными, скользкими на вид мерзкими щупальцами, а третий, главный, был лысым и жирным. И в грязном фартуке.

Фартук плохо пах, девушка надела маску-респиратор. Растрепанные волосы немного мешали, «пончики», как их называл Нирен, были удобнее.

— Моя причуда особенная, я называю ее «Любовное гнездышко», — захихикал толстяк. — Когда я один на один с симпатичной девочкой вроде тебя, которая мне нравится, я становлюсь сильнее и быстрее, а еще выносливее, намного выносливее, гы-гы-гы, ты в этом вскоре убедишься…

Химико искренне улыбнулась. Выносливость — это хорошо. Это больше крови.

Первый же удар когтей перерезал толстяку яремную вену, заставив судорожно хвататься за горло.

Химико задумчиво попробовала кровь через трубку в маске — и скривилась. Невкусно.

Надо найти кого-то другого.

Мир был ярок и красив, мир был живым, мир был таким, каким и должен быть.

Мир вокруг был миром Химико Тоги.

Так было не всегда.

Когда-то ее лечили. Давали таблетки. Били током. Делали больно.

Больше она не принимала таблетки. Они были горькими и делали ее грустной, а мир вокруг — серым.

Убедить в том, что она их принимает, меняется к лучшему и ведет себя все правильнее и лучше было несложно. В конце концов, все, кто когда-либо пытался ей «помочь», всегда хотел одного и того же — чтобы она стала «правильной», безопасной и удобной.

Это она им и давала.

Обманывать Нирена, впрочем, было неприятно.

Хотя она и не верила, что у нее хорошо получается. Вкусный парень был таким же как она и потому, должно быть, тоже видел ее насквозь. Он носил маску даже лучше, чем она — настолько хорошо, что уже сам забыл о том, что ее носит. Но ничего… он помог снять ее Химико, а она поможет снять маску Нирену.

Вот за что она была ему благодарна: за то, что ей теперь почти не приходилось притворяться.

А сейчас — и вовсе не приходилось.

… веселье быстро закончилось. Всего пара минут, а злодеев, которых можно было резать, и не осталось толком. Химико была разочарована.

А потом и вовсе стало страшно, совсем не до веселья. Черный монстр оказался действительно монстром, он двигался так быстро, что она не успевала его заметить. И он был очень сильный. И быстрый.

Девушка пообещала себе, что когда-нибудь найдет этого руколицего и заставит его почувствовать тот же ужас, который чувствовала сейчас сама.

Химико не хотела умирать. И поэтому послушно бежала, куда ей говорили, и делала землю скользкой, как ей говорили, и сосредоточенно надеялась не погибнуть.

Но Нирен о них позаботится, верно? Он ведь не даст ей погибнуть?

Нирен не дал. Он защитил и этих героев, и саму Химико, а затем снова вышел вперед.

Здесь даже ум девушки, далекой от планирования и стратегии, ощутил беспокойство.

Вышел один на один.

Ному ударил.

Нирен упал.

В воздух широким мазком плеснулось красное.

Химико зачарованно уставилась на кровь. Потом перевела взгляд.

— Не-е-ет!!! — завопили сразу несколько человек.

Но девушка, как и многие, успела увидеть, как умирающий Нирен ухмыльнулся.

А затем последовала самая мощная ударная волна за всю схватку, которая прибивала всех к земле. А самого черного монстра будто бы ударили огромной кувалдой, отчего от него остались только ноги, пояс и вдоль позвоночника торчащие ребра с левой стороны, на которых нелепо болтались полуоторванная рука и голова на тонкой ниточке шеи.

Монстр грузно осел. Химико рассеянно подумала о том, что он был похож на шоколадный пончик, от которого откусили кусочек.

Мгновение — и он вдруг начинает ударно регенерировать.

Но раздался крик, вопль ярости и отчаяния. И двое — девушка и парень — оказываются рядом со стремительно восстанавливающимся монстром.

Девушка касается монстра руками — и тот вспыхивает розовым светом.

А затем вопящий парень бьет целой рукой вверх — бьет монстра, вкладывая в удар все силы, что у него есть, и даже больше — и восходящий поток ветра с огромной силой швыряет почти невесомого монстра в купол, пробивает им купол и отправляет черного гиганта высоко в небо. Возможно, на орбиту планеты.

Но Химико Тога об этом уже не думала.

Химико застыла, тяжело дыша. Щеки накрыл румянец, она не могла отвести глаз от завораживающей картины выплескивающейся на бетонные плиты крови.

Это так красиво. Так мужественно, так героично.

Он раскрыл свою силу и раскрылся сам!

Каждый, кто атакует его, будет истекать кровью в десять раз больше!!

Какая чудесная сила.

Какой волшебный мир героев!

Нет, она вовсе не ошиблась, что пришла сюда, как казалось первые дни учебы!

Химико хочет еще!

Она хочет видеть еще больше таких картин!

… и Нирен тоже должен их увидеть. Возможно, еще немножко, и он сам поймет то, что понимает она, еще чуть-чуть — и он тоже полностью освободится, примет настоящего себя, и… и… И у Химико подгибались колени от одной мысли о том, какой красивый мир он тогда для нее нарисует.

А для этого он должен выжить.

Не сводя глаз с истекающего кровью… своего возлюбленного? Это ведь любовь, да? Нирен сделал первый шаг, а она… она должна показать, что принимает его чувства.

Химико наклонилась и зачерпнула горстью кровь с земли.

Выпила.

Снова трансформировалась в него. Стала Ниреном Шода.

В этот раз она превратилась глубже, намного более по-настоящему, чем раньше. Что-то изменилось, хоть она и не понимала, что.

И Химико Тога хрипло произнесла:

— Возьми мою кровь.

Нирен.

Четвертая стратегия убийства Ному, запасная и нежелательная стратегия строилась на свойстве моей причуды, которое я многократно применял в других ситуациях. Но никогда — не использовал вместе с атаками противников, потому что мой фактор причуды не дает мне никакой физической защиты.

Любое действие рождает противодействие.

И если действие принадлежит противнику, если он наносит мне урон, то для меня уже противодействие является моим воздействием. Которое я могу усилить.

Поэтому чем сильнее удар противника по мне…

Тем страшнее будет отдача.

Но это никак не отменяет урона, который понесет мое тело.

И, если учесть, что Ному силен так же, как Всемогущий…

Я соврал, что ничего не сделал.

Я не выдержал. Нервы подвели.

Да и я подсознательно надеялся минимизировать урон, отделаться только переломом, может быть.

Я попытался увернуться, в последний момент.

Я не смог. Не успел, даже близко.

Мелькнула черная тень.

Мир вздрогнул, перевернулся, крутанулся. Тело сильно дернулось, я почувствовал, что падаю лицом на бетон.

Накатила волна ужаса.

Где? Где моя рука? Где плечо? Где…

Я их не чувствовал.

Волна ужаса накатила — и откатила.

В подобной смерти нет героизма, нет превозмогания, нет хотя бы удовлетворения от мести.

Боли тоже не было.

Была слабость. Глаза сами закрывались, а еще я чувствовал, что лежу на горячем и мокром. Я читал про такие травмы, я знал, что так будет, но это ничерта не помогало. Сознание путалось, было все сложнее сосредоточиться.

Постой… я что-то забыл. Что-то не успел.

А.

Я, с трудом понимая где противник, применил Отражение на удар, который меня убил.

А вот потом пришла БОЛЬ.

И я с облегчением провалился в темноту.

Красивая девушка по имени Неджире Хадо грустила и смотрела в окно. День тянулся так долго! А до встречи с всего-то третьим по счету молодым человеком, который сумел ее заинтересовать за всю жизнь, и того было больше.

Она умильно надула щеки и положила голову на сложенные руки. Постучала пальчиком по стеклу. Подумала:

«Интересно, а он там, на практике, тоже обо мне вспоминает?»

Неджире еще не знала, что встречи с ним не случится ни завтра, ни послезавтра.

[КОНЕЦ ВТОРОГО ТОМА]