Непростой Путь Про-Героя. Том 3

Глава 19 Часть XVII

Чуть позже.

— … да, я полностью сознавал, что делаю. После прошлого боя Изуку и Кацуки, кровавого и темного, думаю, наше дурачество было как нельзя кстати — мы вернули позитивные и жизнерадостные краски всему мероприятию.

— Ну разумеется. Еще есть что-то добавить, Шода?

— А то как же. А еще Киришима не виноват, что ему в противники попался я. Против Мезо, против Сэцуны, против Юи, Кендо, Изуку и даже Химико у него были бы шансы, против меня — нет. Но он — один из лучших на нашем потоке, потому что прирожденный спасатель и потому что хорошо чувствует концепцию героизма как такового, вероятно, лучше меня. Поэтому я построил наше выступление таким образом, что…

— «Выступление»? То есть для тебя это все что, театральная постановка? — возмущенно перебила меня Кояма.

Попалась.

— Ну да. — пожал я плечами, не меняясь в лице. — И это именно вы этому меня научили.

Женщина в корсете и подвязках тяжело вздохнула и приложила ладонь к лицу, будто бы у нее заболела голова. Интересно, с чего бы?

— … у меня никогда не было такого непробиваемого ученика.

— Ну, все бывает в первый раз, — утешительно произнес я. — У меня вот до этого никогда не было учительницы-эксгибиционистки…

— Пошел вон!

Я снова заглянул к ней в подсобку.

— Кстати, забыл сказать, я теперь ваш коллега, так что попрошу «пошел вон, мистер Шода»!

— Пошел вон!… мистер…

Долго ли, коротко ли, но мои одноклассники перестали пялиться на нас с Эйджиро как на восьмое… хотя стоп, в этом мире их и так восемь. Тогда девятое… Чудо Света, и Фестиваль пошел своим чередом. Я мимоходом извинился перед Ашидо, пихнул красноволосого в бок, мол, пользуйся случаем, и уселся на трибуны. Пялиться.

Моя подруга, беззаботная зеленоволосая девушка, у которой уже давно зажил разбитый нос, стянула волосы в тугой хвост и легко вскочила с кресла.

Так, а ее противник… ага.

— Цуна, ты осторожнее, — понизил я голос. — Мезо крутой. Благодаря рукам-дубликатам он может полностью…

— Брось, я сейчас вообще зверь, в боевом режиме, да не, даже в режиме бога, смотри-смотри!!! — протараторила Токаге.

Она выполнила несколько комичных джебов по воздуху, дала пять первому попавшемуся человеку (потрясенному до глубины души Аояме) и была такова.

Мне оставалось лишь грустно смотреть ей вслед.

Разумеется, я не произнес этого вслух, но у девушки было не так уж много шансов.

Казалось бы — со способностями Сэцуны она неоспоримый лидер на поле. Попробуй ее полностью выпихать за его пределы, верно?

Вот только, как бы это не звучало, больше всего шансов в четвертьфинале у нее было бы выиграть против меня. Почти все остальные — Киотака, Тодороки, Момо, тот же Мезо, как он и продемонстрировал в дуэли с Цую, способны на масштабные площадные атаки.

Я тоже способен. Вроде как. Вот только я ограничен мерностью — в условиях этого Фестиваля, например, я могу подорвать бетонный пол, но ничего не могу сделать с воздухом. Заперт в Два-«Дэ», так сказать.

А вот те «объемные» приемы, которые затронут воздух, с большой вероятностью заставят Цуну ретироваться — либо нести тяжелые потери. Туман, лед, какая-нибудь дрянь от Яоурозу — все это выдавит девчонку с поля, если она не сумеет выбить противника в первые минуты. Думаю, Химико с ее текущим набором копий тоже сумеет устроить что-то подобное. Через анти-гравитацию Очако, например.

В общем, вся интрига сводилась к тому, сумеет ли Мезо атаковать везде.

— Не переживай, она сильная, — тихо сказала Юи.

Я кивнул. Потому что был уверен, что Снежная Королева вела речь в данный момент не про силу как таковую — а про то, что Цуна сумеет справиться с поражением.

Хоть кто-то меня действительно понимает, ну, кроме говорящей мыши и Ежика в тумане.

Уже говорил, что обожаю это девушку?

Цуна начала бодро — принялась атаковать быстро и очередями, как из пулемета.

Шоджи понес урон, но выстоял.

Затем Токаге исполнила тот же прием, что пыталась провернуть и на мне, в нашу первую встречу — подхватила парня под мышки, с натугой приподняла в воздух и пробила в живот целым потоком своих юнитов. И, более того, теперь она придумала название:

— ЭКЗОРЦИЗМ!

Но Мезо сумел поставить блок, закрывшись нижней парой рук.

Оскалившись, Сэцуна попыталась свалить его на землю, упершись целым десятком своего роя ему в грудь, подбив колени, пробив по шее…

И не смогла.

С этого момента начался ее проигрыш.

Ее противник выпрямился, вбив нижние руки в бетон и не сдвинувшись даже на миллиметр, и трансформировал одну из верхний конечностей в некое подобие перепончатого органического мешка.

А затем запихнул несколько частей Цуны внутрь.

— Эй⁈ А ну отпусти меня, хам! — обиженно завопила зеленоволосая, мстительно пытаясь пнуть противника по яйцам.

Шоджи снес и это.

— Я сожалею, но я… я обязан выиграть. Не ради себя, ради мечты, ради блага таких же, как я, — твердо сказал он. — Извини!

И попер вперед.

— Да в **** запихай себе эти извинения! — заорала злая Сэцунина и принялась…

Да много чего она делала. Атаковала в лоб. Сбоку. Сзади. Снизу. Пыталась повредить растущий мешок. Убегала…

Не помогло ничего.

Когда Цуны осталась примерно половина, она рассредоточилась по полю и повыше в воздухе, пытаясь просто переждать, а может, и выйти на ничью…

— Прости.

Метаморфоза пяти рук — в двадцать, нет, даже больше, и одновременно — их невероятное удлинение… и лес рук мгновенно закрыл собой, казалось бы, все небо над ареной. Только это были не руки.

Язык Асуи Цуи, сильный, ловкий и способный выстреливать с огромной скоростью. Почти тридцать его копий.

У Цуны не было шансов. За пару вдохов ее спеленали почти полностью, а хуже всего, Мезо поймал главную часть, голову с шеей — и уже был готов перейти на удушающий, как Полночь остановила схватку. Вернее, какую схватку… разгром.

Я сидел грустный. Она все правильно делала, ей просто не хватило огневой мощи… и конкретно она мало что сможет с этим сделать. Когда-либо.

Внизу, на поле, Сэцуна Токаге, которая пришла побеждать… не рыдала.

Услышав вердикт жюри, она просто метнулась куда-то — стремглав и опустив голову.

Я переглянулся с Юи.

… моя женская версия молча протянула ладонь, и мы разыграли партию в «камень-ножницы-бумагу».

Я продул. Пожелал удачи напряженной Момо, вполголоса посоветовал не вступать ей в ближний бой с Киотакой — но хмырь все равно услышал и подмигнул, чтоб ему икалось — и пошел на поиски.

А позади, внезапно, взял слово сам Мезо Шоджи, попросив навести на него камеру и микрофон. Я шел и слушал….

Сейчас.

Стадион Академии Юэй.

Мезо Шоджи.

— … Я прошу вас, всего два минуты. Пожалуйста.

— Ну хорошо. Но имей в виду, если будешь глупости говорить или пошлости, тебя мигом отключат! — пригрозила Полночь и грациозно удалилась.

… разумеется, — отозвался Шоджи, в тайне радуясь тому, что его полумаска скрывает румянец.

Он глубоко вдохнул.

И глубоко поклонился, чувствуя на себя взгляды сотен, нет, тысяч людей…

Выпрямился…

И нашел в себе силы начать говорить:

— Я… я от всего сердца благодарю тех, кто помог мне добраться до полуфинала, и искренне прошу прощения у всех, кому перешел дорогу. Я готовил свою речь для финала Фестиваля, но с каждым этапом мои противники все сильнее… только сегодня я встретил множество удивительных людей, и боюсь, что просто не дойду до конца.

«Имея такую возможность, я не могу ее упустить, я должен сделать хоть что-то! Я должен!» — набатом стучали мысли в висках.

— Поэтому скажу сейчас.

Мезо стиснул кулаки, все шесть:

— Я знаком с тем, когда… люди боятся других людей. Тех, кто не похож на них. Но я, мы — тоже люди!

Он рефлекторно поправил свою маску, скрывающую шрамы. И вскинул голову:

— Как и все здесь, я хочу победить! Но не… не ради себя. Не только ради себя. А для других, таких же, как я! Я хочу, чтобы вы… нет, я прошу вас поверить в нас! В меня! В то, что это… это тело — он простер руки в стороны, демонстрируя свою нечеловеческую внешность — создано не для страха, не для раздора, а для защиты! Защиты каждого человека, вне зависимости от его расы, вероисповедания, внешности или количества рук! Я жажду доказать, что вы можете положиться на меня и довериться нам! Всем нам! Всем… гетероморфам. Спасибо!

Во всеобщем молчании Мезо еще раз, низко, чуть не до земли поклонился.

Сердце колотилось, как барабан. Он крепко зажмурился.

Тишина…

«Ну конечно… конечно, они не прислушаются. Слишком самонадеянно было говорить сейчас. Слишком мало я показал. Слишком мало привлек внимания, слишком…»

Грянул гром.

Шоджи недоверчиво открыл глаза. Они хлопали…

Нирен.

Обычно я отслеживал знакомых по маркерам, но с Токаге он слетел во время боя. Пришлось напрячь мозг и слегка побегать по зданию стадиона — времени до моей собственной дуэли было в обрез. Благо, в огромном здании было не так уж много мест, куда она могла пойти, а на стенах регулярно встречались подробные планы этажей.

Отыскал я Цуну рядом с третьим по счету туалетом, где она неподвижно стояла, уткнувшись лбом в витрину автомата с газировкой.

С кем-то другим, думаю, можно было бы просто окликнуть, поговорить и предложить аренду своего плеча, но в случае Цуны…

Я молча подошел к автомату, выбрал две газировки (оплата шла прямо через студенческий аккаунт, надо было только идентификационный номер ввести), и когда те выкатились в ящик под коленями девушки, уже обратился к ней:

— Сэцуна Токаге, отпихнись.

Сэцуна Токаге с похоронным выражением лица медленно отодвинулась в сторону, не разрывая контакта лба с поверхностью стекла и генерируя отвратительный скребущий звук.

Я открыл одну банку, отпил.

Открыл вторую и протянул ей, буквально впихнув в руку.

Девушка, не глядя, механически сделала глоток… другой…

— Вкусно?

— Бр-бр-бр-буль…

— Кстати, я туда плюнул.

— Бр-бру… а?

Цуна моргнула и скосила глаза на меня. На банку. На меня.

— А… аха-ха… очень смешно…

Она снова ткнулась в стекло. И еще раз, сильнее. И еще раз!

Стук разнесся по всему коридору.

— Ауч…

Я прислонился рядом, расслаблено глотнув из банки. Вдали раздавались какие-то аплодисменты и крики. Интересно, это еще дуэль Момо или уже следующая?

Вроде Цуна теперь меня воспринимает. Проверим:

— Цуна. Это сложно признать, но не все битвы возможно выиграть. Бывают настолько неудобные противники или настолько невыгодные условия, что…

Тут меня ударили в плечо, и я от неожиданности чуть не свалился.

А Токаге принялась… орать? Эм… неправильно ты, дядя Федор, ситуацию просчитал…

— Нет! Нет! Это ТЫ меня научил, что выход и путь к победе есть всегда! — завопила она мне в лицо, сопровождая каждое предложение ударом в грудь, — ТЫ бы не сдался! ТЫ бы нашел способ победить даже этого Шоджи! И ты найдешь его, и пройдешь в фи… финал, и… туда, где я тебя хотела жда-а-ать… ыыы… а тепееееерь….

Она разревелась и уткнулась мне в грудь.

Банка с газировкой упала на пол и залила мне ботинки.

— Ыхы-хы-хы…

Зеленоволосый источник позитива сделался совсем непозитивным и отсыревшим. Таким же, собственно, стремительно становился и я сам.

— Эм… Я бы тоже в твоей ситуации…

— Не ври! Не ври! — забарабанили кулаки по плечам, и я отстраненно задумался о том, насколько стал сильнее и крепче обычного человека. Она явно особо не сдерживалась, будучи тренированной и обученной драться, в том числе, и на сверхблизкой дистанции.

И, тем не менее, удары едва ощущались.

— Да нет же, Сэцуна, у меня тоже случались…

Тут девица меня укусила. А вот это я почувствовал в полной мере.

Ауч.

— Да что вас всех тянет кусаться-то, — пробурчал я, легким маркером заставляя разжаться ее челюсти. Она в отместку попыталась высморкаться мне в безрукавку. — Послушай, Токаге!

— Я не по… показала ни-и… ни… Четвертование, ни Воздушную Гильотину-у-у… ых-хыы…

— Цуна! Защекочу!

— Ай, делай со мной что хочешь, я в дистрессе, мне теперь… ааааай!!! Ты что делаешь⁈

Токаге отскочила от меня как ошпаренная, очумело отряхиваясь от воды и тараща изумрудные глазищи. Я аккуратно поставил пустую банку на автомат. Пожал плечами:

— Ну, ты сама предложила делать что захочу.

— Р-ры!!! — попыталась она на меня наброситься, но то ли случайно, то ли от слабости просто поскользнулась, и я ее поймал, и усадил, и сел рядом. Мокрый электровеник закрыл лицо руками и уткнулся в колени.

— Слушай. Абсолютно у всех в жизни…

— Бла-бла-бла! Ничего не слышу, ничего не слышу! Бу-бу-бу-бу….

Ох. Я потер переносицу. Как в таком маленьком существе может быть столько вредности?

Упс, вслух сказал.

— Эй!!! Ты должен меня желать, тьфу, в смысле, жалеть, жалеть, я же несчастная и реву, и вообще, кто поливает девушек в такой…

Она потихоньку затихла, возможно потому, что я тихо и спокойно гладил ее по голове. Зеленый глаз уставился на меня сквозь заросли мокрых водорослей.

Я в «эн»-ный раз попытался до нее достучаться.

— Сэцуна. Тебе нужно перестать ориентироваться на меня — и начать думать со своей перспективы. Я — крутой. Да? Я действительно почти не проигрываю в бою. Но это не потому, что я сильнее всех на свете, а потому, что я думаю головой, готовлюсь и, немаловажно, выбираю противников себе по плечу. Как ты думаешь, что со мной будет, если я в следующем бою выйду не против отбивной из Мидории, а против Всемогущего? Не в поддавки, а в полный контакт?

— … — надутое молчание.

— Да от меня даже мокрого места не останется! Или против Старателя, тоже самое. А помнишь, на Зоне Катастроф был злодей, который мог телепортироваться? Да я понятия не имею, что с ним делать вообще! На него вовсе не работает физическое воздействие! Подловит, забросит меня в портал, уберет его и разрубит пополам, и все… а вот ТЫ — могла бы с ним справиться! Или, во всяком случае, избежать смерти. Понимаешь?

Возможно, я немного лукавил насчет Курогири, но в целом говорил совершенно искренне.

— … — она по-прежнему молчала, но уже скорее задумчиво.

Я приободрился.

— У всех из нас есть сильные и слабые стороны. Конкретно у тебя есть множество сильных сторон, но так сложилось, что они все не имеют особого значения в ЭТОМ бою. Конкретно против Шоджи. Он просто танк, а у тебя без подручных средств нет возможности нанести ему критический урон. И в условиях фестиваля ты ослаблена. Да что там! Если бы твоя дуэль случилась между НАМИ двоими, я сомневаюсь, что сумел бы победить, потому что тебя слишком много. Но…

— Извини, что меня слишком много, — буркнуло это косматое чудо.

О-ох.

— Токаге. Ты какой вкус газировки еще хочешь попробовать?

— Э, — она бочком отодвинулась. — Да поняла я все. Поняла. Ты прав. Снова… просто… ну какого черта*, а? Какого черта⁈

Крик пронесся по безлюдному коридору. И затих.

Цуна сбивчиво заговорила, и слова полились бурной рекой:

— Почему я… ну почему я ничего не смогла? Опять. Ну сколько еще мне тренироваться? Ради чего? Как мне на тебя впечатление произ… ай… произвести. Как доказать, что меня можно уважать? Столько громких слов сказала, столько себе клялась, что вот обязательно, непременно всем покажу свою тотальную офигенность, и…. да кто меня признает? Ничерта не сделала за весь Фестиваль, в первом этапе и то не сама прошла, тебя едва не подвела под проигрыш…

Она виновато посмотрела на меня, будто впервые увидев:

— Извини, что ты тут сидишь, турнир не смотришь. Мокрый весь…

— Ничего, — отмахнулся я. — Не переживай. Я верю в тебя и знаю, что ты станешь потрясающей героиней, Сэцуна Токаге. Сильной. Потому что у тебя есть качество, которое отличает таких, как я и ты. Ты не сдаешься. Верно?

Ее глаза расширились.

— … верно.

Я поднялся с пола и протянул ей руку.

— Ну а пока что мир просто не готов к «Тотальной Офигенности».

Сэцуна впервые улыбнулась — моей любимой зубастой улыбкой.

— Да! Именно! Слушай, а не поздно ли еще переименовать свою причуду?..

Две недели совместных занятий — это много или мало?

… в ряде случае — мало.

Пока мы с Сэцуной шатались по коридорам, у Момо прошла дуэль с Киотакой. Вернее, большую часть ее мы пропустили, но застали как раз кульминацию — бой был долгим, затянутым и… безнадежным.

Практически весь стадион был заполнен туманом, который дополз аж до силового купола. В центре туманного облака полыхало зарево, будто бы там был пожар. А все экраны демонстрировали одно и то же — как хрупкая фигурка Яоурозу в противогазе бросает все новые и новые снаряды куда-то в глубь, где все еще стоит человек. Человек ли?

Мне по жизни свойственен, как я его называю, здоровый уровень паранойи. Я нахожу правильным и безопасным считать, что очевидная, видимая уязвимость, скорее всего, является лишь ловушкой для недостаточно осторожных врагов.

Что ж… не могу назвать облегчением то, что я не один такой.

Как я уже впоследствии узнал, Момо дисциплинированно попыталась определить слабое место Киотаки. Кроме меня, о нем вообще мало кто что знал, и единственная уязвимость, о которой слышали все из «А» класса — что на него воздействует его собственная причуда усыпляющего тумана.

Киотаке нужна его маска.

На нее Момо, в итоге, и нацелилась.

Из-за тумана она была заперта в одном конкретном углу поля, и, не имея нормальной видимости, была вынуждена там окопаться — прежде всего, вновь защитилась противогазом, а затем создала несколько столбиков-ориентиров. И подготовила капкан, пользуясь инертностью Киотаки. Тот не атаковал, просто генерировал туман со скрещенными на груди руками.

Сперва брюнетка попыталась выдавить парня с поля его же способом — распылила слезоточивый газ по всему полю, пользуясь визуальным прикрытием тумана. Но слезоточивый газ почему-то не подействовал… как, собственно, и любой другой. Яоурозу, с возрастающим беспокойством, перепробовала с полдесятка разных составов, в том числе тот, которым вырубила Ицуку, но все бестолку — Киотака даже не с места не сошел.

Даже несмотря на то, что она помнила о наших тренировках, огнестрельное оружие Момо решила не использовать: видимости не было никакой, да и стрелком она, пока что, была со знаком минус.

Поэтому девушка попробовала выбить Киотаку взрывами.

… ни светошумовые, ни слабенькие, но все равно полноценные гранаты не оказали никакого эффекта — сквозь туман, во время вспышек, зрителям было видно, как попаданец едва ли не прогулочным шагом отходил с траектории снарядов еще до того, как она их успевала бросить.

И, к тому же, прикрывался от взрывов чем-то… чем-то. Чем — никто не понял.

Спустя несколько неудачных попыток Момо вспомнила, что, по словам Шиньи, он способен видеть, что и где происходит в его тумане. Поэтому отбросила идею с созданием артиллерийской установки, через которую могла бы попытаться поймать его сетью…

И решила противника просто поджечь: так, чтобы либо он покинул поле, спасаясь от жара, либо был вынужден скинуть горящую одежду, потерять маску и вдохнуть собственный туман.

И поле вспыхнуло.

И загорелось.

И задымилось.

И в эпицентре пожара по-прежнему стояла фигура… которая, наконец, двинулась вперед.

В этот момент мы — с висящей на мне Цуной, вовсю пользующейся своим положением — и приперлись.

Тут я уже своим глазами видел, как прямо из огня на окраину туманного облака вышел Киотака «черт-побери-как-он-это-делает» Шинья собственной персоной. Совершенно невредимый.

И пошел на Момо — как раз мимо этих столбов, которые она создала в самом начале.

Яоурозу вскрикнула и швырнула последний готовый коктейль Молотова, или что это было, ровно в него.

Шинья его легко поймал — и шагнул вперед…

Но шагнул он в разлитую лужу чего-то горючего. Да еще и застрял — потому что между столбами была натянута мелкая, но колючая проволока, которая вцепилась в его форму.

Щелчок — и парень вспыхнул.

И… темно-фиолетовая, почти черная пленка, окутавшая его тело, мгновенно потушила языки пламени, оставив его в разорванной куртке.

И без маски, клочья которой остались висеть на проволоке.

Момо судорожно стиснула что-то в руках — и взяла его на мушку револьвера.

Секунда…

Две…

Туман должен вырубить его самого, верно?

Вот только…

— Упс, — ухмыльнулся Киотака, выдохнув изо рта облако тумана прямо в лицо противнице, — Я соврал насчет маски.

Грохнул выстрел, одновременно с этим мелькнуло что-то фиолетовое, седоволосый пригнулся, а Момо Яоурозу упала.

И больше уже не вставала.

— КАЖЕТСЯ, ЭТО ПОБЕДА КИОТАКИ ШИНЬИ! НО КАК ОН ЭТО СДЕЛАЛ⁈ СОТРИГОЛОВА-СЕНСЕЙ, НАМ ТРЕБУЮТСЯ ПОЯСНЕНИЯ ЭКСПЕРТА!

— … приемные часы в среду в полночь…

А второй попаданец развернулся и спокойно пошел к трибунам.

И я, кажется, уже знал, кого встречу в финале Фестиваля.

«Чет он какой-то крутой слишком. Он что, при попадании задонатил кому-то, что ли?»…

Я задумчиво почесал подбородок…

А потом махнул рукой на этого Ежика из Чернобыля, сдал Цуну на попечение Юи и попытался решить, что делать с собственной дуэлью — между мной и Мидорией.

Иллюстрации:

Киотака Шинья, дамы и господа. Наш второй попаданец…

Ну или не попаданец, а рептилоид с Нибиру. Нет, серьезно, че он вообще о себе думает?

Кстати говоря, мы сейчас здесь.

Осталось всего несколько боев, причем пара из них — буквально пара строчек.

И вот вам еще немного грустного и мокрого.

Примечание автора 1:

У писателей иногда, в подобных примечаниях, встречаются фразы о том, что герои в книге живут своей жизнью. В моем случае это проявляется в том, что им нравится находиться на Фестивале.

В любом случае, теперь вы знаете, что Мезо Шоджи — крутейший чувак, Киотака Шинья — вообще офигел, а Сэцуна Токаге, ну… девушка. А девушки — не только кавай, сиськи и фансервис, но еще они иногда плачут, спорят, раздражают и вообще доставляют неудобства. Даже сморкаются, фу бе. Даже в книгах про анимешный мир.

* — «Ittai nanida?» («Что это такое?»/«Что это, черт возьми?»)

Примечание автора 2:

Кстати, лучшая брюнетка книги с лучшим чувством юмора проиграла в опросе — на четыре голоса из сорока. Выиграй Юи, и четвертый том НППГ выглядел бы совсем иначе…