Непростой Путь Про-Героя. Том 3

Глава 20 Часть V

Я запрокинул голову, разглядывая безликое пятиэтажное офисное здание. Ничем не примечательное, даже указателя нет на то, что это геройское агентство. Но таки большое — для организации-то менее чем из десяти человек.

Сир Ночной Глаз был известен… вернее, по-настоящему известен он не был, но характеризовали его в сети однозначно: умный. И строгий. Как к себе, так и окружающим.

Нахмурившись и настроившись на серьезное собеседование, толкнул стеклянную дверь…

Холл был огромным и пустым.

А нет, не пустым — совершенно неожиданно из стены, как чертик из табакерки, вылетел Мирио Тогата в полном боевом обвесе. Его костюм напоминал смесь старого костюма Всемогущего и Гандама.

Я рефлекторно сделал шаг назад.

— Привет! А мы тебя ждали! Извини, что напугал, ха-ха!

— Не напугал, ничего страшного.

— Я Мирио Тогата! А ты новый друг Неджире, да? Рад наконец-то познакомиться!

Что было примечательно, мы действительно не пересекались до этого. В отличие от моей… девушки и ее товарищей, товарищ Ле Миллион, если на французский манер, учился в параллельном классе, третьем «В».

— Да. Нирен. Взаимно.

— Отлично, я тебя провожу!

Я кивнул, и мы двинули по винтовой лестнице. Видимо, из чувства приличия блондин сквозь текстуры не нырял, поэтому завязался диалог. Несколько односторонний, но парню — накачанному и моего роста — это совершенно не мешало.

— Рад, что тут, возможно, появится кто-то кроме меня и Бабл! Сир очень редко кого-то берет на практику, даже не знаю, что его заставило тебя… э, вернее, знаю, конечно — я видел твое выступление! Наверное, скоро будешь одним из нас, новой Большой тройки, четверки или пятерки! Ха-ха!

— Спасибо. Я тоже видел твои способности, они… впечатляют.

— Классно! Это все благодаря тренировкам Сира! Ну и упорному труду! — Мирио энергично махнул кулаком по воздуху, не переставая улыбаться.

Я слегка расслабился. Все-таки, люблю позитивных и общительных людей. Рядом с ними дышать легче и жить приятнее.

Взяв передышку на пару секунд, Тогата слегка посерьезнел:

— Сир — строг, избирателен и очень критичен. Рекомендации для него значат мало. Я бы и хотел помочь другу Неджире, она бы точно не общалась с плохим человеком, но у меня связаны руки. Только Сир решит, хочет ли он тебя использовать.

Выбор последних слов меня покоробил, но я решил не обращать внимания.

— Могу только посоветовать быть веселым и остроумным!

А тут я моргнул. Мирио шутит так?

— Скажем, если сможешь по-новому разыграть старую добрую шутку про шкурку банана, заработаешь пару баллов, проверено! Мне вот помогли древние, представляешь, черно-белые видео выступлений одного комика, — Мирио напрягся, — Чар-ли Чап-ли-на! Или, например, детские программы, ну те, с аниматорами…

Нет, видимо, не шутит.

— Спасибо…

Мы прошли по коридору, и какая-то полуголая девчонка в маске дружелюбно нам помахала. Затем Тогата воткнул (фигурально) палец в самую обычную офисную дверь.

— Он там, прямо за этой хлипкой преградой! Если желаешь работать с нами, продемонстрируй свою решимость и докажи, что достоин!

Я вздохнул. Все-таки, не люблю позитивных и общительных людей. Столько сумбура…

— Окей. Спасибо еще раз, Мирио.

— Ха-ха, обращайся! Удачи!

Тогата утопал по своим пафосным делам, а я постучался. И зашел — предвкушая то, какую продуманную и полезную тренировку смогу здесь пройти.

Ну, если все сложится.

Кабинет был просторным и ничем, кроме вагона мерча Всемогущего, не выделялся — такой же мог принадлежать простому офисному клерку средней руки.

А вот потом у меня глаза на лоб полезли. У стены стояла здоровенная… я даже не знаю. Пыточное устройство? Дыба? Огромная, металлическая и вертикальная «кровать», у которой, помимо креплений для рук и ног, из ряда отверстий торчали какие-то мягкие ершики. Розовые.

На Сира Ночного Глаза, угрюмо сидящего в углу, я посмотрел с уважением. Изврат еще тот, и даже не скрывает!

— Здравствуйте. Я — Нирен Шода, прибыл по… наставлению Всемогущего, — оттарабанил я, сразу решив взять деловой и серьезный тон.

Мужик в очках — судя по всему, двухметровый, но притом тощий и весь какой-то непропорциональный — сидел, скрючившись и угрожающе нависая над поверхностью стола, похожий на грифа или стервятника. Только в отутюженном костюме.

Пока он не встал и я увидел, как он двигается, понять было сложно — но я заподозрил, что рядом со мной достаточно серьезный боец.

— Подходи.

Длинные, но явно сильные пальцы переплетались и барабанили друг по другу. Криповенько.

— Рассказывай.

Я чего-то там про себя рассказал. Не преминул подчеркнуть свое близкое взаимодействие с Тошинори-саном — это казалось логичным действием ввиду их отношений — и свой вклад в отражении нападения на Зону Катастроф.

Сесть мне он так и не предложил, несмотря на наличие свободных стульев, что было, на мой взгляд, довольно-таки грубо. Мы, в конце концов, не в феодальной Японии.

Но хрен с ним! Давай к делу скорей, мужик, мне уже не терпится увидеть твои мозги в действии! Вдруг я реально что-то упустил и смогу усилить «Боевой Множитель»⁈

Ага, как же.

— Понимаю, — капец он многословный, конечно, — То есть ты хочешь получить практику в этом агентстве, чтобы стать сильнее.

— В общих чертах. В смысле, да, пожалуйста, позаботьтесь обо мне.

Я продолжил гипнотизировать его мерзопакостный галстук, эдакой мухоморной расцветки.

— И ты принес контракт из своей школы, — утвердительно произнес он.

— Разумеется, — я вышел из медитации. — Они должны были выслать его электронную ко…

— В бумажном виде. И никто и ничего тебе не должен.

Удивленно подняв бровь, я пожал плечами и протянул ему документ в файлике. Предусмотрительность — наше все.

Стервятник в пиджаке вынул бумагу из обложки и достал из ящика небольшую печать.

— Когда я поставлю штамп на этой форме, это официально подтвердит твое зачисление на недельную практику в моем агентстве, — буравя меня взглядом, озвучил Мирай очевидное. Взгляд у него, прочем, действительно был тяжелым, выдерживать было непросто. — Это, в свою очередь, наложит на тебя обязанности соблюдать порядок, мои приказы и субординацию. Это ясно?

— Ясно.

Мирай резко опустил печать на бумагу, стукнув по металлу столешницы.

И промазав на добрых десяток сантиметров мимо документа.

И смотрит на меня.

И тишина.

Стоим…

И все это представление — ради банальной провокации? Мда.

Может, посоветовать ему очки купить с большим количеством диоптрий? Или просто хотя бы смотреть, куда он печать ставит?

Я зевнул, прикрыв рот рукой.

— Я жду какой-либо реакции, — наконец, бросил мне Мирай Сасаки, выпрямляясь на стуле.

— Вы уверены?

— Я жду. И ты не подвергаешь сомнению мои суждения.

Я вздохнул. Это сильнее меня.

— Ночной Глаз, Сир, вам знакомо выражение «испанский стыд»? Это когда…

— Такой ответ весьма неприятен, — безэмоционально отозвался Мирай. — Будь добр, покинь помещение.

Меня даже на улыбку пробило, хоть я и постарался ее подавить. То есть — снова остроумные (и не очень) пикировки? Что ж, понятно, почему Тошинори-сан в таком ужасе, у него-то с импровизацией беда…

Что ж. Тогда на тебе шпильку, ответную.

— Если возможно, я бы не хотел. Тошинори-сан был… достаточно настойчив в своей просьбе посетить ваше агентство, и я бы не хотел, чтобы его личная просьба оказалась так неудачно, эм… воспринята.

— Он озвучил тебе свое настоящее имя? — самую малость удивился Сир. Впрочем, мне показалось, что удивление наиграно.

Мирай снова сплел пальцы и сгорбился над ними, напоминая коварного властелина опасных степлеров и отточенных карандашей.

Интересно, что он на этот раз скажет… очередная проверка, да? Ну хоть бы что-то оригинальное, например…

— Пошути.

— Что, простите? — с заминкой отозвался я.

— Развесели меня.

Моё уважение к сайдкику Всемогущего стремительно сливалось в унитаз.

Пару секунд я пытался взять под контроль эмоции и как-то аргументировать то, что мне необходимо не сжигать все мосты, а усмирить темперамент — и выполнить то, что мне приказывают.

Хорошо, это действительно проверка. Тест.

Я такие тесты уже у директора Незу проходил, и, надо сказать, временами успешно.

И что?

Директор — которого я далеко не случайно после первого диалога перестал называть, даже в мыслях, просто по фамилии, и перешел на официальное, уважительное обращение — относился ко мне с уважением. Да, звучит банально и мелочно, но это факт. С уважением ко мне отнесся и Всемогущий, снизойдя с геройского Олимпа к простому студенту, подающему надежды. С уважением — пусть и неразличимым на первый взгляд — к нам обращались преподаватели в Академии. Даже Полночь и Айзава.

Я глубоко вдохнул. Выдохнул.

— Ну же, я жду, — поторопил Мирай, вызывая новую волну гнева у меня где-то под ребрами.

И тут какой-то клерк, который явно большую часть работы сидит на жопе и, будучи в курсе, кто я и что уже успел сделать за эти полтора месяца, пытается прогнуть меня под себя. Хотя я даже и идти к нему не собирался, а просто выполняю просьбу уважаемого человека… да какого «человека»? Его бывшего начальника, кумира, идола!

Ясное дело, что к непроверенному контингенту нужно присматриваться, но не так по-варварски же! Алле, у меня есть уже рекомендация лучшего героя на планете!

Или это в нем ревность к Всемогущему так проявляется, что ли? Или зависть? Мечтал сам получить Один-за-Всех, или преемника ему подобрать, и теперь срывает на мне свои застарелые обиды?

Одним словом, унижение.

— У тебя столько времени занимает придумать простую шутку? Видимо, Всемогущий сильно переоценил твои когнитивные способности, я разочарован…

Ради чего мне это? Чтобы стать сильнее? А действительно ли ты становишься сильнее, если позволяешь с собой такое делать?

Я попросту устал иметь дело с неадекватами. Реально надеялся в кои-то веки заиметь диалог с кем-то рациональным и без чернобыльских тараканов в голове. Но, черт побери, не судьба. Тошинори-сан двинут на героизма и своих поражений, директор — переходящий грань тролль, заигравшийся в загадочность, Исцеляющая не щадит себя почище Символа Мира — и страдает от этого.

Кто, бл*ть, станет моим мудрым наставником, тем дедом с бородой, который пробудит во мне истинную мощь?

Мирай Сасаки? Этот?

Нирен Шода этого мира — не бесхребетный Мидория с заниженной самооценкой, который может проглотить что угодно по отношению к себе, оправдывая это поиском силы и гипертрофированной вежливостью. Да что там, сам Изуку уже не такой, и иной раз способен за себя постоять.

А я не буду просто защищаться. Я всегда бью в ответ.

Открывая, наконец, рот, уже понимал, что дороги назад не будет.

Ну и пусть.

Наклонился над столом, уперев руки в столешницу:

— Простите, Сир, но я вам кто? Друг, слуга, шут?

— Умение расположить к себе окружающих является ключевым для…

— Мне нахрен не сдалась популярность среди людей, и я не собираюсь становится Символом чего бы то ни было, кроме множественных переломов у мудаков, — в упор глядя на мудака, оборвал я его спич.

— Ты не будешь меня перебивать. Я велел тебе, и ты не выполняешь приказ. Значит, не подчиняешься субординации.

— А вы еще не поставили печать на форму, чтобы отдавать мне какие-то приказы.

— Значит, если поставлю — будешь подчиняться?.. Впрочем, с таким отношением к нашей профессии, подобный «практикант», — длинные пальцы изобразили издевательские кавычки, — мне и задаром не нужен.

— Дайте угадаю. Вам нравится сабмиссив, да? Хотите меня запихать на эту вот дыбу, — я ткнул за спину большим пальцем, — и воплотить свои влажные фантазии? Вот уж не думал, что бывшего, интересно почему, сайдкика Всемогущего тянет на подростков мужского пола.

Мирай замер и медленно наклонил голову.

— Мне показалось, или ты только что очернил образ Символа Мира?

— Да, показалось, — устав препираться, я выпрямился и махнул рукой, — Это я про вас… пошутил. Но, судя по всему, это именно вы привили Тогате чувство юмора имбецила, так что у нас с вами различается чувство прекрасного.

— Поразительная наглость, и, что печальнее всего, это было совершенно не смешно, мальчик. Впрочем, хоть что-то в тебе есть поразительное, кроме самомнения. Будь добр, избавь меня от своего общества.

— Да пошел т…пошли вы, со всем «уважением», Сир, — буквально сплюнул я, таки не удержав планку невозмутимости до конца. — Сам уже ухожу.

Отвернулся и шагнул к двери.

Да уж, не такого я ожидал. Фамилия Мирая Сасаки действительно оказалась говорящей — если по-русски, в смысле.

— А ведь тебе бы не помешало такой полезный навык, как юмор, освоить до того, что тебя ждет… — догнала меня фраза героя, брошенная в закаменевшую спину.

Черт.

Он может видеть будущее, вроде, да?

Крючок, верно? Точно крючок… Мирай использовал на мне свою причуду? Нет? Но я не знаю, как это визуально проявляется. Он что-то увидел в моем будущем? Что-то плохое?

Не хочу идти на уступки, но… это информация. А информация — это преимущество.

Я не имею права просто отбросить его фразу.

Напряженно процедил, глядя на дверь:

— И что же меня ждет?

И его ответ заставил меня широко распахнуть глаза.

— Слабость и забвение, — стеганул по ушам низкий голос Ночного Глаза. — Я видел твое выступление на Фестивале, и в тебе говорили не талант, не балагурство, не приверженность идеалам и не трудолюбие. А отчаяние.

Досчитав до десяти, я повернулся назад, взглянул на спокойно сидящего мужчину.

И на удивление ровно ответил, хотя внутри все прям клокотало:

— Знаете, я пришел сюда не потому, что мне это было нужно, а из уважения к хорошему, даже великому человеку. Я уважаю Тошинори Яги. Вы — его не уважаете. Вот это все, — я обвел плакаты и фигурки рукой, — не уважение, это жалкая прокрастинация, жирно замешанная с обидой и, возможно, завистью. Вы не уважаете ни его решения, ни его мнение. Вам важен не человек, а символ. Образ. Картинка.

— Пошел… вон, — медленно обронил Ночной Глаз, вот ни разу сам себе не противореча.

Таки достал его, первый раз за весь диалог. Надо развивать успех.

Вместо выхода я снова приблизился к многострадальному столу. Наклонился, по-хозяйски поставив локти на стол. И ухмыльнулся ему в лицо:

— И да. Я действительно боюсь, что стану слабее ребят и окажусь просто балластом. Тут вы прям в яблочко попали — достань себе, дядя Степа, пирожок.

— Детские истерики устраивай в другом месте, мальчик. Мне использовать силу, чтобы…

— Но зато, — мне пришлось повысить голос, — я завалю вашего протеже! С одного удара! Прямо сейчас! Хотите проверить? Давайте, назначьте нашу дуэль, а затем посмотрите мое будущее. Но ведь в этом случае вы откажетесь от дуэли… Так что вы выбираете — признать свою бесполезность как преподавателя или бесполезность и ненадежность своей причуды, а?

И хладнокровный про-герой, которого превозносили за свой профессионализм — и который на проверку оказался надменным и спесивым говнюком — активировал свою причуду. Белок за стеклами очков стал черным, радужка — фиолетовой…

Наши взгляды встретились.

Глаза Сасаки расширились, он приоткрыл рот, но… так ничего и не ответил.

— Так я и думал.

… я толкнул стеклянную дверь и вышел на улицу.

Больше, чем разочарование.

Позже. Телефонный разговор.

— Да, я посмотрел, как вы и просили.

— Это… нестандартный случай, крайне редкий в моей практике. Уникально редкий.

— Я недостаточно отчетливо вижу его будущее. Десятки изображений будто накладываются друг на друга. По всей видимости, его причуда как-то искажает время, отчего часть событий смазана. Мальчик использует причуду едва ли не на каждой поверхности, которая его окружает, и она может сработать в любое мгновение. Не знаю, паранойя это или безалаберность.

— Да, мне не стоило бы вступать с ним в бой, здесь вы правы. К счастью, я ценен для общества не своим боевыми возможностями.

— Как вам известно, я никогда не ошибаюсь… И самое важное — узнал.

— Вы, Всемогущий-сан, действительно думаете, что этот юнец…

— Похож на меня? Оскорбительная нелепость.

— Нет.

— Да. Летний лагерь «Юэй». И еще где-то в центре Токио, не могу сказать конкретнее.

— Разумеется, я посмотрю и вашего… Изуку Мидорию. Пусть зайдет в агентство после завершения интернатуры.

— Нет. Не смог разобрать. Лишь тренировки, свидания, сражения… убийства.

— Да, убийства. А вы не догадывались, какую змею приютили у себя на груди?

— Да, этот Шода способен на убийство, и в будущем будет убивать. Насколько я могу судить, злодеев. Но самого вопиющего факта недопустимости подобного это не отменяет. На вашем месте я бы отстранил его от занятий и…

— Он не герой. А недисциплинированный подросток и, в уже самом ближайшем будущем, аморальный линчеватель, который не улавливает и толики величия того духовного наследия, которое вы создали ради общества. Как вы только…

— Нет… Нет.

— Но я видел другое. Как он… умирает.

— Как?.. Что ж…

— Без сознания, в темноте, с десятком ран по всему телу, буквально расчлененный на части. Рядом еще трупы в подобном состоянии. Я многое повидал на нашей с вами работе, но такого…

— Нет, я ничего ему не сказал. Взбалмошный мальчишка вылетел за дверь, как только одержал умозрительную победу в одностороннем интеллектуальном поединке.

— Нет, где — не знаю. Когда…

Мирай Сасаки помолчал пару секунд.

— Это произойдет менее чем через полгода.

Иллюстрации:

Мучительно добываемый каноний кирками из терпения.

Было бы интересно послушать про тактические преимущества подобной планировки здания, где располагается агентство тактического гения.

Да, я тоже охренел, Изуку.

Чувствуется легкая рука маэстро, который придумал Минору Минету.

К слову, дизайн Bubble-girl был предложен одним из фанатов манги на какой-то конкурс фанатских дизайнов. Имхо, это слишком откровенно, но я успокаиваю совесть тем, что синяя кожа может быть просто «контактным костюмом».

Ах да, еще эти розовые фиговины магические, они делают ей щекотно, когда щекочут по ботинкам.

— Пошути, не то встану.

— Не смешно!

— Ну все, я встал, звезда тебе.

— Теперь я вижу твою историю поиска!

Примечание автора:

Поначалу я пытался и так, и эдак выстроить их взаимодействие таким образом, чтобы Нирен чему-нибудь поучился, хотя бы сначала. Но — нет. Выстраданный и давно утвержденный характер протагониста НППГ не может не скреститься на шпагах с персонажем, который устроил аналогичный перфоманс в каноне перед Мидорией. Оба они — Мирай и Нирен — слишком высокого мнения о себе и слишком резкие в своих суждениях о других, чтобы этого не произошло и кто-то не утерся. Ну вот и позвенели.

Ах да…

Не заходите на фикбук на страницу моего фанфика и ни в коем случае не читайте спойлеры в тегах!