Непростой Путь Про-Героя. Том 3

Глава 19 Часть XVIII

Дисклеймер:

Неведомые, древние силы пришли в движение. Бойся, Шода! Ибо пришло время твое! Зря ты начал заигрывать с могущественной сучностью, величие и влияние которой простираются за пределы твоего понимания!

Когда Цементос и пара его помощников разогнали туман, а Полночь перестала радостно прыгать вокруг своего кислого «ученика», началась следующая дуэль. Шото Тодороки против Химико Тоги!

Конечно, мы c Сэцуной и Юи болели за нашу блондинку!

Вернее, мы с Сэцуной болели за Химико, а Юи болела за смерть и страдание. Ну, не важно. Суть в том, что нас обломали.

Вообще, началось все позитивно: Тога сходу превратилась в Сэцуну, отчего реальная Сэцуна начала возбужденно прыгать на месте и вопить про второй шанс, и летала, летала, летала, уворачивалась ото льда…

Льда все прибавлялось, на стадионе становилось все холоднее, вплоть до облачка пара изо рта, а самого Шото уже и видно-то не было за наслоениями ледникового периода. А Химико все порхала, только вот с «жалить» у нее не складывалось.

Поняла это и она сама, и вот из-за этого и ошиблась. Сначала она попробовала напялить на себя тушку Мидории, но силы его, ожидаемо, не сработали, Химико едва увернулась от очередной ледяной стрелы размером со средних размеров яхту, и затем превратилась в…

Я моргнул в полном офигении. А это-то она когда провернула? Неужели еще когда Хадо заглядывала к нам в общежитие?

Короче говоря, да, она превратилась в Неджире. Трибуны офигели вместе со мной, потому что «Голубоволосого Ангела» тут все знали.

Но… к сожалению, Химико это не помогло.

Как я понял, она попыталась шибануть Тодороки спиральной волной Неджире, ее руки даже заискрили желтым, но с непривычки девчонка не сдюжила, поскользнулась и со всего духа шмякнулась об очередной айсберг, который запустил Шото.

Кровь, падение с высоты, потеря сознания, роботы, каталка.

Старатель-младший, кажется, даже не понял, что его теперь все не любят. А то как же⁈ Он Неджире Хадо ударил! По лицу! Айсбергом!

Встретив рыбий взгляд Тодороки, я красноречиво провел большим пальцем по горлу. Порву за кровосушку!

Так как от нашего старосты оставались только рожки да ножки, а скинуть обязанности было больше не на кого — Иида скрылся в неизвестном направлении, Момо отсутствовала — все организационные хлопоты были на мне. Я удостоверился, что с Химико все более-менее, убедился, что Мидория еще не сдох, растолкал его…

Пока со стадиона испаряли айсберги, на трибуны вернулась Яоурозу, натыкаясь на углы и бормоча себе под нос про «положительную предвзятость».

Я только согласно покивал: действительно, вместо того, чтобы проверить гипотезу о том, что Шинье действительно нужна его маска, она просто поверила ему на слово. Я бы — не поверил. Да я и не верил с самого начала, честно говоря — больно ненадежной выглядела эта тряпка на лице.

Но… большинство людей не культивирует паранойю с младенчества, и большинство предпочитает проводить эксперименты, которые подтверждают их предположения, а не те, которые их опровергают.

Впрочем, все это никак не отменяло того, что у Момо толком и не было возможности проверить эту самую гипотезу.

Как и того, что она для победы сделала почти все, что было в ее силах.

Возможно, она могла бы синтезировать что-то реально убойное в пару десятков кило тротилового эквивалента и разворотить весь стадион, но… прежде всего, сама бы от этого и пострадала, а во-вторых, не факт, что достаточно зацепила бы Тухлого, чтобы выиграть. В конце концов, теперь уже окончательно понятно, что у него еще достаточно козырей в рукаве. От гранат же он как-то защищался.

Короче говоря, Момо просто ела себя поедом, рационализируя ошибку — вместо того, чтобы иметь дело с последствиями и болезненными выводами.

Ведь на самом деле даже не важно, что ее обманули, а она поверила. Просто соперник оказался сильнее.

Ну, у всех свои способы справляться со стрессом. Не назвал ее путь самым зрелым…

… я покосился в сторону Сэцуны, которая заливисто ржала над какой-то колкой фразочкой Юи, будто и не было истерики полчаса назад.

Да и самым эффективным тоже не назвал бы, благо есть с кем сравнивать.

Как бы там ни было, пришла моя очередь бить и огребать.

— Эй, кровяная колбаса, подъем! — проявлять к нему сочувствие я не собирался. Раз уж страдает идиотизмом и назвался груздем, пусть теперь лезет… на поле.

Мидория зарычал и действительно поплелся вниз.

Я только пожал плечами, почувствовав пронзительный взгляд со стороны ложи учительского состава. Ну что я могу поделать, Тошинори-сан. Упертый баран, как есть.

И в кого он такой, уж действительно…

Стоим на бетоне. Смотрим друг на друга.

Схватка года — я против тефтели.

Нет, серьезно, его будто большая собака жевала, но пожалела и выплюнула.

Сигнал к началу…

— Изуку, ты пьян, иди спать.

Сияющий, хоть и основательно заплывший, зеленый глаз уставился на меня из-под грязной челки:

— Я! Хочу! Выиграть! Тебя!

Ну отлично, нас еще и пишут — вон, с динамиков раздается его голос.

Я закатил глаза:

— Изуку, ты молодец, что надрал зад Бакуго. Изуку, ты баран, что еще не пошел лечиться. Вот что ты будешь делать, если у тебя останутся перманентные травмы? Если…

Тут я заметил, что недоломанная рука недобитка начинает потихоньку светиться.

Тц. Его нужно было срочно отсюда выпихать — голосу разума он уже не внимал, чисто на волевых держался.

Выставил вперед ладони:

— Стой! Давай поспорим. Если выиграю я, то ты дисквалифицируешься, если ты — я сдамся, и ты пройдешь в полуфинал. Решим по-мужски, «камень-ножницы-бумага». Идет?

Я мухлевал. Разумеется. Мое ускорение мышления позволяло вовремя понять, что именно выдаст противник, и среагировать. Думаю, я в этой игре имел шансы обыграть даже Незу с Тошинори.

Полагаю, Юи ранее тоже отлично это понимала — и просто предоставила мне возможность сделать выбор вместо нее.

Впрочем, мухлевать мне и не надо было.

Мидория чуть заметно кивнул, качнулся вперед…

Вытянул руку…

И тупо уставился на сломанные пальцы.

Да, Изуку с его переломами мог показать максимум «бумагу».

Я аккуратно разрезал его искореженную лапу «ножницами».

— Ха… ха-ха-ха… — тихо засмеялся он, оседая на бетон. Походу, неведомые морально-волевые его окончательно оставили. — Ты меня обвел…

Я не ответил, повернув голову и высматривая Всемогущего на трибуне. Я помнил обещание, которое ему дал. Что ж…

Раз Избранный не сможет блеснуть в бою, придется придать его идиотизму героический окрас.

Набрал в легкие побольше воздуха:

— Посмотрите на его травмы!!

Мидория медленно поднял голову.

— … ?

— Представьте, какая нечеловеческая нужна сила воли, чтобы выдержать все это время! И снова пойти в бой!! Но ради чего⁈

— … !

Я наклонился и ткнул в него пальцем.

— Так зачем ты это сделал, Изуку Мидория⁈ Что ты хотел сказать⁈

— Я… здесь… — еле слышно сказал парень и отрубился. С улыбкой.

Я взвалил его на плечо и понес на выход — под уже порядком заколебавшие аплодисменты, ведь операторы-кудесники поймали и этот момент.

Уж не знаю, что я еще мог бы сделать, Всемогущий. Теперь с тебя стажировка в крутом месте! И еще хочу на экскурсию в твою башню!

И свою поездку на I-Island хочу!

Тошинори Яги в неверии покачал головой, а потом вдруг чихнул. И поежился, ощутив леденящий душу, зловещий взгляд, полный прагматичности и меркантильности.

«Ну хорошо», — сбросив Избранного медицинским ботам и закинув руки за голову, топал я обратно на трибуну: «Следующей остановкой у меня будет морда Тодороки. Девочек он бить вздумал. Да я тебя за Химико вместо ножа для колки льда использую! Ты у меня тюленем станешь, ты…»

— Только что Изуку Мидория был дисквалифицирован по техническим причинам! На поле боя приглашаются… Нирен Шода и… Кацуки Бакуго! — внезапно разнесся по стадиону голос Полночи.

И, *** буду, я расслышал в нем нотки ехидной, мстительной злобы женщины без личной жизни. И с целлюлитом.

Я медленно, со скрипом развернулся.

— Кредо нашей Академии Юэй — никаких ограничений!..

Ах ты ж паскуда с сиськами…

Стоим на бетоне. Смотрим друг на друга.

Схватка года — я против прикуривателя. Шучу…

В ушах звенело от воплей бесноватого комментатора:

— НАШ С ВАМИ ФЕСТИВАЛЬ ДОСТИГ ПИКА НАКАЛА, ЙААХУУ! ПЕРВОЕ МЕСТО ВСТУПИТЕЛЬНОГО ЭКЗАМЕНА ПРОТИВ ВТОРОГО! ДВА БОЕВЫХ ТАЛАНТА, КАЖДЫЙ ИЗ КОТОРЫХ С РУКАМИ ОТОРВУ…

Бл***. Изо всех, кто вообще есть на этом фестивале, Кацуки — самый неудобный для меня противник. У меня нет никакой защиты от его атак, я не могу отразить его взрыв обратно, сам могу атаковать его только вблизи, но лезть к нему в ближний бой означает с большой вероятностью получить в рожу динамитную шашку и лечь отдохнуть в ожоговом отделении.

Что немаловажно, сам Бакуго в этот момент выглядел абсолютно поехавшим, улыбался люто и безумно и едва ножом сам себя не резал. Блондинка-хам и в целом никогда не выглядел образцом здравомыслия, но тут, походу, свихнулся на почве второго шанса… который ему выдала стриптизерша-недоразумение. Тьфу. Все, Кояма, это война.

Итак…

Как мне победить?

Я могу попробовать решить все с самого начала, одним ударом, благо сейчас на поле хватает моих маркеров. Активирую «Контроль Терри…», пардон, «Ярость Соседа Снизу», и пусть матч заканчивается.

Основные минусы — у противника молниеносные рефлексы и он умеет летать. Кроме того, Бакуго уже видел этот прием в моем исполнении.

Еще можно попытаться вырубить его вблизи, но… что-то мне подсказывает, что он будет против. С учетом того, что из-за Цементоса я не могу накопить маркеры на земле, чтобы потом разом активировать в следующем матче против Тодороки, смысла их беречь нет. А если вспомнить, что Кацуки, накапливая свой взрывной пот, становится сильнее с каждой минутой боя… чего нельзя сказать обо мне…

Необходимо закончить бой быстро.

Либо одним ударом…

Либо по-плохому.

Я вогнал мозг в предельное ускорение, и как только прозвенел сигнал…

В ту же секунду вся арена скрылась под взрывом.

Разметало все — куски бетона, Кацуки, меня, хотя я и стоял на краю и был готов.

Зрители на трибунах выжидающе уставились на меня.

— ПОДНЯТАЯ ЦЕЛИНА! — крикнул я во все горло, затормозив и скрестив пальцы.

Из бетонного крошева разъяренным метеором вылетел огненный шпиц.

— Тц.

«Контроль Территории» не затащил. Что ж…

Тогда по-плохому.

— Эй, Баклажан, а где фраза о том, что я думал, что это Изуку, но это был ты, Кацуки? — спросил я, отпрыгивая от «вспышки слева».

— Заткнись!

Как же все-таки хреново, что мое «Отражение», пардон, «Удар Демонического бла-бла», не работает на огонь… да и вообще ни на что кроме старых добрых ударов по мослам.

Я подбросил себя вверх, и бабахнуло под ногами. Сгруппировался, попытался шкваркнуть белобрысую макушку, но макушка увернулась и меня едва не снесло взрывом.

— Ты же понимаешь, что напрочь испортил себе реноме героя, да? — бросил я ему, с силой, до хруста бетона приземляясь и заодно запоминая, что тут припасен мощный маркер. — Ты избил товарища до полусмерти, теперь ты….

— Заткнись, синеволосый! Теперь все правильно! — двинулся он ко мне, ухмыляясь. Между искривленными в судороге, будто когти, пальцами пробегали искры. — Теперь все так, как и должно быть! Я победил ботаника! Растоптал дерьмо-Деку! Я растопчу и тебя! Я лучший! Я…

Совсем поехал.

Я двинулся по кругу, обходя мощный маркер и оставляя его перед нами, чтобы он на меня не бросился…

Кацуки, продолжая победно лыбиться, на маркер… не наступил. Запомнил, собака.

Интересно, включено ли в его фактор причуды отключение рефлекса, который отвечает за закрытие глаз для защиты?

Я ускорил мир.

Взорвал маркер между нами.

И буквально в то же мгновение швырнул себя вперед, прямо сквозь взлетающий щебень.

По голым плечам и щеке черканули пару осколков, оставив кровавые царапины, но цели я добился — Кацуки прикрыл глаза, буквально на мгновение. Видимо, от вспышек и огня они защищены, но вот от камня, очевидно, нет.

Обе стопы смачно врезались в грудь мелкому хулигану — по ощущением будто в вековой дуб постучался — громыхнуло еще раз, и пацан весело покатился по бетону.

А я заорал вслед:

— Скажи мне, каков на вкус бетон, маленький человек!

«Маленький человек» зарычал и на взрывной тяге рванул обратно.

Что ж…

«По-плохому» означало взбесить его. Так, чтобы Кацуки Бакуго распсиховался достаточно, чтобы бить по мне самыми сильными атаками…

Так, чтобы дать мне возможность. У меня будет всего один шанс.

Летящий прямо Кацуки увернулся, мать его, увернулся от нескольких взрывов мин прямо на пути его полета — его скорость реакции не уступала, или почти не уступала моей даже под текущим эффектом, где весь мир воспринимался как патока — и попытался взорвать меня, обойдя сбоку.

Ага, щас! Да я собаку съел на этих рывках и зигзагах! Я над распрыжкой работал годами!

Некоторое время мы играли в странное подобие классиков, где каждый пытался подорвать другого. Затем я, переборщив со скоростью, влетел прямо в его взрыв, который неплохо так ошпарил мне плечо, но с траектории не сбил — и в итоге я буквально затормозил об него.

Нехорошего человека жалеть не надо было, по ряду причин, так что Множители я усиливал от души, максимально — и Кацуки улетел метров на десять, почти вывалившись за пределы арены. Но спасся, да. Только за руку схватился да гримасу скорчил.

— Тц, недолет.

«Аххх, жжется…», — я потер плечо и сердито крикнул:

— Добро пожаловать в исекай! Ты дерешься против грузовика, и я — этот чертов грузовик!

— Заткни фонтан, пидороволосый! Ты будешь воспринимать меня всерьез — или сдох…

Черт, в голове моя фраза лучше звучало. Еще раз попробую.

— У меня тут под ногой что-то хрустнуло. Ой, это же твоя самооценка!

— Ну заткнись ты, заткнись, заткнись!

Ободренный, я рванул к нему, но…

Бах.

Ничерта не вижу! Как он это… ему же требовалось время на это, тогда, с Мидорией, как он сейчас так быстро… За спиной, что ли? Заранее готовил?

Торжествующий вопль справа, и я едва успел убраться из-под взрыва, но по многострадальному плечу таки схлопотал. Ух… руку едва не отсушило, там, наверное, синяк будет размером с кочан капусты. Гы-гы.

Откатился. Ладно, играем от обороны.

Несколько раз Кацуки пытался меня поймать и хорошенько врезать, но…

Я уворачивался.

И снова уворачивался.

— Никакого секрета! Просто ты воняешь, потный герой!

— АААРАРАРА!!!

Вот тут бабахнуло так бабахнуло!

Меня отшвырнуло в сторону и протащило боком по бетону. Повезло, что я на краю взрыва стоял, а то вблизи с Бакуго сложно находиться, воняет он, понимаете ли…

Сейчас огнедышащий, полыхающий шпиц себя никак не сдерживал и матерился напропалую.Ну как «матерился» — «сдохни, какашка».

Ага, он где-то тут…

Я грохнул сразу несколько «Яростей» у него под ногами, и забавных детских ругательств в эфире прибавилось.

Тц, а я-то язык прикусил…

Проморгавшись — зрение почти вернулось — и сплюнув кровь, я снова был готов к бою. Пока никаких травм, кроме пары царапин и гематомы на бицепсе. Вроде.

О, снова вспышка!

Но в этот раз я был готов и не только зажмурился, но еще и отскочил в назад и в воздух, так что Кацуки ничего не смог сделать.

Попытался его атаковать в ответ…

И Бакуго неожиданно сам разорвал дистанцию.

Необычно.

А, Кацуки вдруг захотелось поговорить. Проявить свое интеллектуальное превосходство, етить его в кочерыжку:

— Я понял, что ты делал с дерьмоволосым — ты повторяешь удар в той же точке, куда до этого бил. Даже если бил по нему или по мне. Но я считал удары и не давал меня больше касаться, у тебя нет на мне больше точек.

Я скептически смотрел на блондина, представления которого о крутости, судя по всему, были сформированы второсортными аниме-сериалами. Ну теми, где каждый бой — это двадцать минут объяснения друг другу своих многоходовок, и одна минута, собственно, бой. Да-да, теми самыми. «Моя Геройская Академия», например. Ага.

— И я понял, что ты делаешь со мной! Ты пытаешься меня взбесить, вывести из себя. Но пока я в воздухе — ты бесполезен! Сдохни! Сдохни! Да сдохни ты!!!

Бакуго попытался на меня налететь, и даже слегка опалил мне лицо с волосами. Но мне чет так смешно стало от его злобного лица и выпученных глаз, как при запоре (о чем я не преминул сказать), что пока он договаривал свою тираду, я стащил свою куртку и взял ее на манер красной тряпки тореадоров.

И когда он мимо пролетел, исполнил классическое «па» матадора с корриды.

Трибуны повалились в экзальтации, а я примерился набросить нашему бычку, застывшему от потрясения, с опущенными плечами, свою форму на голову, но….

Его терпение лопнуло.

— Я берег это для половинчатого, но теперь размажу тебя… — тихо сказал он.

Пока я придумывал ответную шутку, момент был упущен.

И я едва успел закрыться руками с курткой, как мощным взрывом с обеих его ладоней меня отбросило назад, прямо в угол арены.

— ЗАРЯД ГАУБИЦЫ! — прозвучал рык. Будто приговор.

И Бакуго буквально взмыл вверх, где начал творить какую-то огненную дичь.

Я максимально ускорил восприятие. У меня будет всего один шанс обратить поражение в победу. Возможно, так я еще никогда не разгонялся.

Мне было некуда бежать. Я был зажат в углу.

Я бы не успел выбраться в любом случае.

И, придись по мне такая атака… сомневаюсь, что в принципе выжил бы. Это выглядит не менее, а то и более страшным ударом, чем были у Ному. Никак бы я не спасся.

Но все это не было важно, ведь именно этого я и добивался.

Впереди и по бокам от меня царил какой-то шторм, торнадо из искр, взрывов, огня и ветра. Одной рукой Кацуки раскручивал себя взрывами, второй — аккумулировал особо мощный заряд… как я понял, раскручивание дополнительно давало ему приток кислорода для более мощного взрыва. Бакуго будто превратил всего себя в один огромный злобный турбореактивный двигатель.

Он — гений. Без шуток, не дутый «гениальный» ребенок, как я, а настоящий талант и гений. Представляете, какой тонкий контроль нужен для исполнения таких трюков? Контроль буквально над всем — над своим положением в пространстве, над скоростью вращения, над траекторией, над моторикой, над мощностью и направлением взрывов…

А теперь представьте еще кое-что.

Представьте себе первый этап спортивного фестиваля первого курса Академии Юэй.

Начало гонки, огромная ловушка, все студенты пытаются избежать ее, и один студент с помощью своей взрывной причуды взлетает высоко в воздух…

Но другой парень, который летит выше,… изображает безобидную чехарду, и… опираясь на макушку этого первого, талантливого, гениального студента, перепрыгивает через него… по привычке оставляя там, на голове парня, маркер своей причуды.

Что, если маркер, проставленный в тот момент касанием, до сих пор там?

Что, если тот, другой студент оставил его на потенциальном противнике просто на всякий случай, с расчетом на будущее?

Что будет, если активировать подобный маркер в таком уязвимом месте и в момент, когда необходимы тончайший контроль и наивысшая концентрация?

— Удар Культиватора, — сказал я.

Все произошло молниеносно.

Огненное облако взорвалось впереди, никак меня не задев.

Фигура в обгоревшей форме вылетела с поля, параллельно земле, и вонзилась в бетон с такой силой, что оставила десятки крупных трещин.

Затем бессознательное тело противника, припорошенное осыпающейся кладкой, медленно сползло по внутренней стене стадиона.

Во всеобщем потрясенном молчании, чувствуя на себе взгляды всех зрителей, я безразлично пожал плечами и развернулся к арене спиной:

— Я просто прервал его комбо.

Уходил с поля, потирая ноющее плечо, и думал о том, насколько это было жестоко. Кацуки Бакуго, наверное, даже в самом страшном сне не мог бы представить, что над ним будут в буквальном смысле издеваться на Спортивном Фестивале Юэй, на глазах зрителей из всего мира.

А затем легко и без усилий парируют его сильнейшую атаку, не понеся никакого урона.

Было ли мне его жалко?

Нет.

Было ли мне жаль, что я сам так поступил?

Нет.

Не то чтобы это был первый раз, но сегодня Бакуго повел себя как сферический, эталонный мудак.

Что сеешь, то и жнешь, Кацуки.

Возможность своего проигрыша я даже не рассматривал: тут речь шла даже не о том, что я круче всех и вся, но о банальном порядке вещей. Мудак должен быть бит и растоптан.

Я ведь конкретно сказал ему — и объяснил почему, и даже рассчитывал на успех — чтобы он наладил отношения с Мидорией.

Он не наладил, это можно понять, Рим не за день и все такое.

Но избивать парня в мясо на глазах у всей страны? После всего того дерьма, который Кацуки уже ему сделал? После всего того, что Мидория сделал для него? Б***ь, он дважды ему жизнь спасал! Дважды, мать его!

Ладно руки-ноги парень сам себе перебил, но лицо-то Изуку, с выбитыми зубами, разорванными губами и разодранными щеками — целиком на его, Бакуго, совести. Как и трещины в ребрах.

Он мог выбросить Мидорию за пределы поля с десяток раз, пока его месил.

Но нет, решил самоутвердиться.

Значит — мудак.

Значит — будет бит.

Я есть возмездие. Я есть справедливость. Я хочу есть.

Иллюстрации:

Кацуки Бакуго. Характер: псих.

Заряд Гаубицы. Реально мощный прием, он им Тодороки вынес в финале оригинала.

Мидория, впрочем, не сильно ушел вперед в плане здравомыслия.

Учитывая как он полз за роботами с тремя сломанными конечностями на вступительном экзамене, а на первой практике с Бакуго расквасился плюс-минус наполовину, я посчитал, что это будет вполне в его стиле — с переломанными руками пытаться еще как-то участвовать. Всемогущий же сказал: блистать!

Как бы там ни было, мы тут. Остался последний шаг.

Интересно, последней главой станет 19–20 или 19–81? Хм…

Примечание автора:

Пару раз возникли вопросы о том, как Полночь могла провернуть подобное, по каким правилам это обосновать, чтобы это не выглядело подсуживанием, почему не учитывается ограниченное эфирное время на ящике, и так далее, так что я решил скомпилировать ответ тут.

Прежде всего, ни Нирен, ни читатели не могут знать наверняка, было ли это спланированным действием руководства Юэй целиком или же просто ответной подлянкой от мстительной героини. Нирен так воспринял, да. Нирен не истина.

Во-вторых, я вставил эту сцену драки блондина и пидороволосого, так как мне захотелось — давно ждал возможности их столкнуть, и вообще хотел взять максимум от фестиваля — и так как мне это нужно для сюжета.

В-третьих, какого-то серьезного обоснования по поводу правил не требуется: напомню, это та же Академия, которая в каноне призера фестиваля приковывает к постаменту и надевает на него намордник.

В том же каноне — я уже ранее обыгрывал этот троп на примере Айзавы — несколько раз говорили, что у них в Академии нет ограничений (что бы не имелось в виду) и у преподавателей буквально карт-бланш на любые свои действия, если это нужно для учебы.

Захотели не сливать одного из двух сильнейших абитуриентов со вступительных,

захотели больше денег поднять на трансляциях,

захотели подкинуть наглому Нирену еще испытание, раз он стал преподом и к нему теперь отдельные, особые критерии, или еще что.

Это Академия Юэй, сучки, она по воздуху летать умеет и каждый год десятками ОБЧР кидается на экзаменах.

Имхо, nuff said.

Ну а по поводу эфирного времени — это самое главное спортивное событие в году в Японии. Освободят и найдут.

p.s. И да…

Так как этого момента в НППГ не произойдет, сделаю вброс в примечании.

Когда-нибудь думали о том, что этот псих, возможно, орет и беснуется не потому, что в бешенстве из-за медали, а потому что у него вьетнамские флешбеки с того раза, как на него напал монстр?

… ну или просто мангака забыл об этом моменте, ведь вместо психологической травмы можно было вставить дохрена логичный и ахаха-смешной гэг¯\_(ツ)_/¯