Несознательный 3

Глава 10 Артиллерия и кавалерия

"О сколько нам открытий чудных…" Вот оно, все торопился, оглянуться некогда было, а тут не торопясь, планомерно ведя осаду своего вычислителя, вдумчиво работал над теорией новых реактивных двигателей. Сначала думал просто перенести на бумагу методики расчетов тех двигателей, которые уже были спроектированы в ОКБ, но вовремя спохватился – нельзя. Теперь это уже не мои секреты, и разглашению они не подлежат, подписку давал, будь добр выполнять. Пришлось полностью перерабатывать конструкцию, что привело к весьма неожиданным результатам. Казалось бы, чего там можно изобрести нового? Ведь как ни крути, а все новое стоит на плечах старого, поэтому без использования прежних наработок ничего не получится. Однако на самом деле это не так, каждая конкретная конструкция это всегда компромисс между потребностью и реальными возможностями. И эти реальные возможности зачастую упираются в технологический и конструктивный тупик, для выхода из которого порой требуется вообще переосмыслить всю концепцию построения конструкции.

Каюсь, первоначальные планы по переносу данных получаемых от Вычислителя на "бумажную основу" постепенно отошли на второй план, и мне стало просто интересно заниматься созиданием, распутыванием клубка технических проблем. И знаете, мне есть чем гордиться. Конечно, без "железяки" ничего бы не получилось, потому как кроме теории нужны еще и экспериментальные данные, а где их взять? Вот тут-то и раскрылись возможность вневременного агрегата, он легко смоделировал процессы, происходящие в жидкостном реактивном двигателе, и позволил их исследовать, да не просто исследовать, а на ходу менять условия протекания этих процессов. И мне удалось нащупать такие режимы горения топлива, при которых тепловая нагрузка на камеру сгорания и сопло двигателя оказались примерно на четверть меньше, при увеличении удельного импульса примерно на пять процентов при том же самом давлении. А это очень много значит, это и повышение надежности двигателя, и снижение требований к материалам которые идут на его изготовление, и увеличение тяги, в конце концов. Более того, я чувствовал, что еще немного и мне удастся решить проблему круговой детонации топлива в камее сгорания, по крайней мере, в теории это стало возможно. Интересна оказалась реакция Вычислителя, он сначала пытался отмолчаться, но постепенно сдавал одну позицию за другой и в конечном итоге был вынужден согласиться, что по выведенным расчетам создать детонационный двигатель возможно. Однако все равно отказался сотрудничать в этом плане, мол, время еще не пришло, а без него воплощение такого двигателя в металле задача не из простых. Ладно, подождем, подозреваю, что моя "железяка" просто вредничает, и скоро будет вынуждена признать свое поражение.

Фух, вчерне работы можно считать законченными, изведено четыре пачки бумаги и сточено две коробки карандашей. Так-то карандашей понадобилось бы намного меньше, но тут сам виноват, надо было сразу Koh-i-Noor покупать, хоть и дефицит страшный, а все равно достать можно. Теперь надо разбить работы на разделы и тащить все это к Челомею. Почему к нему? А это потому, что лишившись должности, мой руководитель решил не тупить и сразу сделал финт - перешел на научную работу в МВТУ им. Н. Э. Баумана. Опять история повторилась, только в той реальности его "поперли" как опасного конкурента КБ Микояна, тоже занимающегося разработкой крылатых ракет, а в этой как ставленника Берии. Единственное отличие состоит в том, что ОКБ-51 пока еще не успели разгромить, и это благодаря Янгелю, слишком тяжело шло освоение ракетной технологии изделий 403 и 412, поэтому специалисты из КБ в этот момент ценились на вес золота. Именно он воспротивился планам передачи конструкторского бюро Королеву, мотивируя это тем, что пока производство стратегических ракет не будет освоено, никаких поползновений на коллектив разработчиков недопустим. Конечно, космические программы и работы по созданию новых технологических цепочек пока были приостановлены, однако наработки никуда не делись, всё бережно сохранялось и консервировалось, если этого требовали обстоятельства. И тут надо отдать должное нашему ВРИО Бондарюку Михаилу Макаровичу, несмотря на недовольство различных комиссий, "разбор завалов" постоянно откладывался. Он мастерски прикрывался тем, что его епархия это прямоточные двигатели для крылатых ракет, а что касается всего остального, то время еще терпит.

Кстати, сам Королев по данному вопросу активности не проявлял, видимо у него своих проблем было выше крыши, и взваливать на себя еще чужие задачи, а планы никто не отменял, желания у него не было.

- Ну наконец-то, - встретил меня Владимир Николаевич в университете, где устроился на должность преподавателя в звании профессора,- а то я уже думал, что до зимы тебя не увижу. Много наработал?

- Много, - кивнул я и вытащил свои труды из большого кожаного портфеля, который прикупил для солидности.

- Ух ты, это ты сразу в четырех экземпляров принес? – Усмехнулся Челомей. – А я думал, еще придется поработать над документами.

- Нет, это не четыре экземпляра, - мотаю я головой, - это четыре работы по одному экземпляру и только один труд по вашей специальности.

Хм, - улыбка враз покинула лицо профессора, - то есть ты хочешь сказать, что за три месяца сумел написать четыре работы?

- А чего здесь такого? - Пожимаю плечами. - Никто же не мешал, план с меня не требовал, на всякие совещания не отвлекал и в командировки не посылал.

- Но ты понимаешь, что если в них будут присутствовать наработки нашего ОКБ, это может плохо закончиться.

- Нет, - отмахиваюсь от предупреждения, - никаких наработок из нашего бюро не использовалось. В работах только голая теория и схематичное изображение конструкций. Кстати, сразу скажу, обозначен серьезный прорыв, в разработке больших конструкций с активным подавлением резонансных колебаний.

- Так уж сразу и прорыв? - Задумчиво проговорил Владимир Николаевич, наскоро просматривая выложенные папки.

- Точно, он самый, - не меняясь в лице, отбиваю недоверие и тут же делаю вид, что тороплюсь, - ну ладно, вам ведь потребуется время, чтобы ознакомиться, так что через пару дней созвонимся.

- А ты куда собрался, - в удивлении на меня смотрит Челомей, - никак другую работу нашел?

- Другую работу я не искал, - мотаю головой, - надеюсь, что вскоре там, в верхах разберутся, а то странный какой-то наезд.

- Это вряд ли, - мрачнеет Владимир Николаевич, - я тебе не говорил, нас ведь всем коллективом в пособники Берии записали.

- Как записали, так и выпишут, - снова отмахиваюсь я, - думаю, там просто опасались сторонников Берии и всех кто с ним был мало-мальски связан, в его сторонники определили, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

На этот мой пассаж Челомей слегка поморщился:

- Уж не знаю, откуда ты это взял, но я только кафедру получил, если предложат вернуться назад, то даже не знаю, как поступить.

- Как поступить? – Вздыхаю я. – А как тут поступишь, если прикажут?

- Если в приказном порядке, тогда конечно, - скривился Владимир Николаевич, и тут же встрепенулся, - опять твои связи работают?

- Э…, причем здесь связи? – Удивляюсь я. – Просто скоро американцы свои ракеты запускать начнут, и в мозгах у наших генералов наступит просветление, а там и про космос вспомнят.

- Американцы от нас отстали.

- Ну и что? – В ответ хмыкаю я. – Важен не результат, важны намерения. На ракетную программу США выделило большие средства, так что недалек тот день, когда их ракеты полетят на тысячу километров, этого будет достаточно, чтобы достать из Турции до Москвы. Тут один выход, нам нужен космос, чтобы контролировать территорию вокруг СССР и вовремя отследить старт ракет с ядерным зарядом.

- Думаешь, будет именно так?

Вот ведь Фома не верующий.

- Неважно что думаю я, важно что подумают там. - При этом я тычу пальцем вверх, обозначая таким образом место принятия решений.

- Возможно ты прав, - наконец сдался Челомей, - но все же, конкретно о нас могут и не вспомнить.

- Хех, - развожу руками, - это да. Тут как карта ляжет.

- Вот и не будем гадать, - принимает окончательное решение Владимир Николаевич, - лучше приятная неожиданность, чем ожидаемая неприятность. Так всё-таки, куда ты торопишься?

- Так у меня жена со следующей недели в отпуск идет, надо нам на пару недель дачу попробовать снять.

- Буржуй, - беззлобно ругает меня Челомей, - поди с нянькой собираешься ехать?

- Ну а как же, - усмехаюсь я, - Катерине тоже отдых требуется, а без няньки какой отдых может быть?

- Точно буржуй, - ставит точку мой бывший руководитель, - еще наверное и такси наймешь?

- А тут уж как получится, хочу договориться с хозяйкой дачи в Валентиновке.

- Валентиновка? На секунду задумался он. – Это не там артистам позволили дачи снимать? Сдалась тебе эта неспокойная братия, лучше бы где-нибудь в Трудовой на Дмитровском шоссе снял, всё для дела было бы полезней.

- Не, Трудовую не потяну, - смеюсь я, - к тому же там тоже братия неспокойная, хоть и генеральская.

Ну да, Трудовую начали застраивать генеральскими дачами с 1945 года, так что найти в поселке дачное место на съём вряд ли возможно, к тому же наверняка там охраны чертова пропасть, из дома не высунешься.

*

- Что это? - Откинул Булганин документ начальнику Генерального штаба Соколовскому Василию Даниловичу.

- Техническое задание в ОКБ-51, на разработку капсулы для съемки объектов НАТО из космоса, - ответил тот, увидав знакомые реквизиты.

- Это понятно, - поморщился министр обороны, - я спрашиваю: зачем для этого дела привлекать уже почти не существующее ОКБ-51, почему не поручить это дело НИИ-88?

- Так пытался, - пожал плечами Соколовский, - но тут возникло одно препятствие, Королев не имеет пока носителя, который сможет вывести в космос данный аппарат. Они только в следующем году смогут выйти на полигонные испытания своего ракета-носителя, космос только в мечтах.

- Так зачем им свое городить? – Возмутился Булганин. – Есть же наработки коллектива ОКБ, вот пусть ими и воспользуются.

- Так не получится ими воспользоваться, товарищ маршал, - возразил Василий Данилович, - все дело в том, что спутник был выведен на низкую орбиту с помощью доработанного изделия 403. Максимальный вес, на который рассчитывался носитель около ста восьмидесяти килограмм, а нам нужно минимум полторы тонны, а лучше две, с запасом, да еще требуется поднять орбиту на сто километров, чтобы обеспечить приемлемое время жизни спутника.

- Так такого носителя нет и у ОКБ-51, - привел, как ему казалось, убойный аргумент министр.

- В том-то и дело, что в бюро уже взялись за проектирование второй ступени для изделия 412, которая позволит вывести около двух тонн груза на орбиту в триста пятьдесят километров. – Продолжал пояснять возникшую проблему Соколов.

- Так пусть НИИ из ОКБ к себе берут нужных конструкторов, да под своим контролем работу и заканчивают, - начал повышать голос, обычно спокойный Булганин, - или хочешь сказать, что они не смогут коллективом руководить?

- Смогут. Только толку от этого будет немного, пока вникнут в особенности проекта, время будет потеряно.

- Так им-то самим, зачем вникать? – Задохнулся от возмущения министр. – Им не вникать надо, а руководство осуществлять. Можно подумать, что прежние руководители во все вникали.

- Но… - опешил начальник Генштаба, - тут ведь все равно надо хотя бы в целом представлять…

- Ты вот что, - отмахнулся от возражений маршал, - вызови мне на завтра Королева, я сам с ним поговорю, чего это он вдруг вздумал отказываться?

"Разговор" с Королевым сразу не заладился:

- Не получится, товарищ маршал, - пошел тот сразу в отказ, как только понял что от него хотят, - у нас реорганизация сейчас происходит, выделяемся в отдельное КБ из нашего НИИ, а работы и так очень много, сроки приходится корректировать, а тут еще и задачи ОКБ-51 на себя брать.

- Так не все же задачи, - принялся уговаривать Булганин Главного конструктора, - только в части запуска космического аппарата для съемки поверхности земли.

- Эта задача очень сложна, даже представить себе не могу, как ее собирались решать в ОКБ-51, - сделал неожиданное признание Королев, - у них уже есть опыт и в конструировании ракетных носителей для вывода космических аппаратов на орбиту, и в проектировании самих аппаратов. А мы находимся только в самом начале.

- А зачем вам свой огород городить, возьмите их разработки, привлеките их же инженерные кадры.

- Опять не получится, - замотал головой Сергей Павлович, - коллектив бюро сегодня курирует запуск стратегических носителей в серийное производство, там Янгель руководит, не позволит он пока растаскивать кадры.

- То есть, как это не позволит? – Удивился министр. – Кто дал ему такое право?

- Так вы и дали, - поморщился Королев, - к пятьдесят пятому году требуется наладить производство ракетных носителей средней и большой дальности, а без специалистов из ОКБ-51 это сделать очень сложно.

Не то, чтобы маршал не знал, что существуют еще и планы по производству изделий ОКБ, но не подозревал, что все может быть настолько переплетено между собой. Выходит зря он себя тешил надеждой на разгром бюро Челомея, исходя из объективных причин оно продолжало существовать, более того все вокруг продолжали чего-то выжидать и совсем не горели желанием перераспределять его задачи. Впрочем, из происходящего сейчас разговора становиться понятно почему.

Позднее такой же разговор произошел и с Янгелем, хоть у него амбиций было ничуть не меньше чем у Королева, но он сразу понял, какие задачи ему предстоит взвалить на себя, и благоразумно отказался вставать во главе бесхозного коллектива конструкторов.

- Непонятно, - вслух задумался министр обороны, когда Михаил Кузмич покинул его кабинет, - с чего бы это они боятся этого ОКБ как черт ладана.

- Наверное, догадываются, что задачи выше их компетенции, - вдруг подал голос маршал Буденный, по случаю оказавшийся у него в кабинете.

Булганин даже замер на секунду, уж от кого, но от Семена Михайловича он таких слов услышать никак не ожидал.

- Как ты сказал? Задачи выше их компетенции? – Повернулся он к нему. – Какая, к черту тут компетенция нужна, их же не самих изобретать заставляют, а руководить.

- В этом ты не прав, Николай, - нахмурился Буденный, - там не только надо людьми руководить, в вопросах тоже нужно разбираться. Вот я, к примеру, хорошо в кавалерии разбираюсь, никто не может сказать, что я чего-то неправильно делаю, а в этих ракетах ничего не понимаю, поставь меня ими руководить, такого наворочу, тошно станет.

- Ерунда, в ракетах специалисты должны разбираться, - отмахнулся Булганин, - ты же когда фронтом командовал, не сам операции разрабатывал, для этого штаб был.

- Штаб был, - согласился Семен Михайлович, - но окончательное решение все равно было за мной, если бы совсем не разбирался, накомандовался бы.

А это уже был камешек в его, Булганина, огород, всем было известно, что как командующий фронтом он себя во время прошедшей войны не зарекомендовал. Особых ошибок, конечно, ему сделать не дали штабные, но по решению комитета обороны ему поручили другой участок работы, где, как сказал Сталин, "он будет незаменим… от греха подальше".

- И что посоветуешь? – Мрачно спросил министр обороны Буденного.

- Так что тут советовать? – Пожал тот плечами. – Понятно же, что предыдущего руководителя зря сняли, никак он с Берией связан не был. Вернуть его и вся недолга. Нормально же руководил.

- А ты уверен, что не был связан, ведь известно, что Берия взял его под защиту.

- Слышал, - отмахнулся Семен Михайлович, - он много кого брал под защиту, вон почти все академики у него под защитой были, однако же их не тронули.

- А кого там тронешь? - Сразу сморщился Булганин. – Вроде бы и цапаются между собой, а только кому-нибудь претензию выставишь, как все записки в ЦК строчить начинают. Распустил их Берия.

- Так они что, сегодня вообще без контроля?

- Почему без контроля, - криво усмехнулся министр, - Малышев теперь ими руководит, Министр среднего машиностроения. Вывели их из под нашего подчинения, мол, слишком разрослась эта отрасль.

- Да, есть такое дело, - кивнул Буденный, - действительно разрослась, кто ж знал, что на нее такие денежные средства придется тратить.

- Вот, - тут же на важном акцентировал внимание Булганин, - денег туда уходит немеряно, а они нам и для другого тоже нужны. А тут еще и космос появился, и поверь мне, скоро на него будем тратить не меньше чем на атом. Нет, без контроля со стороны ЦК никак нельзя его оставлять.

- Так он и так, под нашим контролем, - хмыкнул Семен Михайлович, - и Устинов и ГАУ за ними присматривают.

- Они за все вооружение отвечают, а надо, чтобы конкретно за космическими программами присматривали. Тут конкретный человек нужен, принципиальный, из старых кадров, например, такой как ты.

- Ну, ты и насоветовал, - покачал головой Буденный, - ты только подумай, где я и где космос.

- А что здесь такого? – Булганину пришлось приложить немало усилий, чтобы не улыбнуться. – А то сколько тебе еще за… лошадьми присматривать?

Семен Михайлович сразу понял тонкую издевку, и хоть внешне было сказано нейтрально, на самом деле это должно было звучать как "сколько еще хвосты лошадям крутить", что для таких людей как он звучало очень обидно. Да и намек тут был на его парадную должность, а этого стерпеть было никак нельзя.

- Если партия доверит, - набычился Буденный, - то я могу и космосом заняться, хоть и не смыслю в нем ни черта. Однако если так ставится вопрос, то разберусь.

- Вот и хорошо, - обрадовался министр, - завтра же внесу на политбюро вопрос о назначении тебя ответственным за космические программы.

Когда прославленный маршал немного остыл, то понял, в какую ловушку заманил его Булганин, но в том-то и дело, что отказаться от своего слова он не мог. Раз откажешься, два… так никто потом верить его слову не будет, и так уже отношение как к свадебному генералу.

*

Ну вот, не успел "насладиться" дачным отдыхом, как меня опять потащили в Москву, и ведь не пожалели усилий, чтобы найти у черта на рогах. Хотя чего я хотел, хозяйка оказалась дотошной, не только внимательно проверила все наши документы, так еще и временную регистрацию оформила, не знал, что здесь все настолько строго. И все равно, перелопатить столько информации, чтобы найти человека в предместьях Москвы… для этого нужны веские основания. Катерина немного расстроилась, только-только вошли во вкус ничего неделанья и вот на тебе.

- Так зачем ты поедешь в Москву? - Недоумевал я. - Еще целая неделя отдыха, гуляй - не хочу.

- Нет уж, - решительно тряхнула она головой, - мне же надо знать, зачем тебя вызывают? А то спать нормально не получится от переживаний.

- Так коню понятно, что восстанавливать в должности будут, - хмыкнул я, мол, тоже мне нашла из-за чего переживать.

- А вдруг не для этого?

- "Не для этого" вызвали бы к следователю, а так в министерство приглашают, - аргументировал я свое предположение, - к тому же, звонил я Челомею, его тоже туда пригласили.

Каюсь, уговаривал я Катю не просто так, просто мне хотелось отдохнуть перед поездкой в министерство, собраться с мыслями, а с семьей этого не сделаешь, придется окунуться в хлопоты, будь они не ладны. Однако, разве супругу переубедишь? Так что пришлось мне сполна хлебнуть забот связанных с отъездом семьи домой.

Ну что сказать, несколько нас с Челомеем напрягло, что постановление на восстановление в должности нам выдал Буденный, а так даже извинились за проявленное недоверие.

- Интересно, - тогда еще подумал я, - причем здесь Семен Михайлович, неужели именно он имел отношение к нашему увольнению? И ведь нам официально так никто и не объяснил, за что мы с Главным попали в немилость?

Следующего дня ждать не стали, а прямо так из министерства и явились в ОКБ, уж слишком не терпелось познакомиться с состоянием ОКБ, вдруг каких дел непотребных наворотили. Ну и еще одно дело не терпело отлагательств, хоть и западло, а разобраться с первым отделом и отделом кадров было необходимо.

- И так, уважаемый Андрей Анисимович, - обратился я к начальнику отдела кадров, - прошу предъявить приказ об увольнении Главного конструктора и его заместителя с работы.

- Прошу, - вынимает он из папки документы.

- Так, так, - знакомлюсь с приказом, и озвучиваю причину, - "уволить по причине утраты доверия". Ага, ясненько. А почему не отобразили это в трудовой книжке?

- Как не отобразили, - удивляется он, - как раз отобразили, указали общую статью КЗОТ.

- Но в эту статью входит и увольнение по собственному желанию.

- А что тут можно сделать, - пожимает он плечами, - если конкретно такого наказания не предусмотрено.

Вот ведь скользкий тип, понятно, что получил указание сверху, скорее всего по линии первого отдела, но не стал портить людям трудовую, можно сказать прикрыл от гнева начальства, тут не наезжать надо, а благодарить.

- Ну а кто на мою супругу наехал, насчет неполного служебного соответствия?

- Это уже инициатива первого отдела, - сразу поскучнел Андрей Анисимович, - хотели и ее вслед за вами.

- Ну а чего же до конца не довели? – Откровенно усмехаюсь я.

- Так потому и не довели, что на нарушение закона должны были пойти. Ведь дважды лауреата Сталинской премии уволить с формулировкой "служебное несоответствие" - скандал знатный.

Дальше все прошло как по маслу, приказ был переписан задним числом, Челомею оформили перевод на научную работу, ну а мне административный отпуск по причине "временной нетрудоспособности". Знать бы, чем еще мне это обернется в будущем. А до начальника первого отдела добраться не получилось, как только он узнал в том, что мы будем восстановлены в должностях, так сразу подал рапорт, и его быстренько направили на другую работу. Вот так закончилась наша опала. А вот коллектив откровенно радовался:

- Теперь настоящая работа начнется, а то надоело все под Янгеля переделывать, - раздавались голоса.

- Так, товарищи, - решил немного обломать ожидание людей, - работа с Янгелем для нас очень важна, если у него будут проблемы, то эти же проблемы будут и у нас, поэтому его заявки надо выполнять в первую очередь. К тому же, я думаю, скоро давление с его стороны на нас ослабнет, дальше начнутся в основном проблемы производственного характера. Надо это время потерпеть.

На самом деле, работа по доработке стратегов бесконечна, по крайней мере, лет на двадцать. Сначала работы связанные с запуском изделий в производство, потом внесение изменений в конструкцию, так как прогресс не стоит на месте, ну и на закуску разработка регламента по продлению срока службы изделий, ибо никто кроме нас этого сделать не сможет. Но последнее еще очень нескоро, да и будут ли это делать, вполне возможно ситуация со стратегами к тому времени изменится кардинально и их просто снимут с дежурства. И все-таки новая работа нас не обошла, здание на проектирования спутника-фотографа мы получили, как и обещание скорректировать наш бюджет в связи с новым задачей. И привез нам это задание не кто иной, как маршал Буденный.

- Меня назначили куратором вашей космической программы от ЦК партии, - мрачно сообщил он нам, - по всем вопросам, связанным с выполнением планов по данной тематике теперь будете общаться напрямую со мной.

Надо было видеть глаза Челомея когда он это услышал. Сначала в них мелькнуло недоумение, потом появилась надежда, что Семен Михайлович решил нас разыграть, а в конце вообще читалась обреченность, что вот и конец всем нашим планам. Все это настолько явно отразилось на лице Главного, что Буденный аж крякнул с досады.

- Я понимаю, что для вас это звучит несколько неожиданно, - решил он расставить акценты, - как, собственно говоря, и для меня самого, ведь ни с ракетами, ни с космосом я дел не имел, но кто-то должен за вами присматривать.

- Так вроде раньше ГАУ присматривало, - промычал Владимир Николаевич.

- Артиллеристам только ракетные системы интересны, - махнул рукой маршал, - а вот космос им без надобности.

- Но позвольте, - возразил Челомей, - ведь без тесного взаимодействия с ними наши программы обречены на провал.

- Почему, без тесного взаимодействия? - Усмехнулся Буденный. – Как раз я и буду отвечать за это "тесное взаимодействие".

- То есть, вы, Семен Михайлович, будете отстаивать наши интересы в других ведомствах, - подал я голос.

- Эк ты прыткий какой, "отстаивать ваши интересы", - покачал он головой, - нет, свои интересы вы будете отстаивать сами, а я буду отставать интересы страны.

- Но чтобы их отстаивать, надо… - и тут Владимир Николаевич замолчал, не зная как подобрать слова, чтобы не обидеть прославленного маршала.

- Да знаю я, что мало в этом разбираюсь, - поморщился он, - но так и не в том состоит моя задача. Вмешиваться в вашу работу я не собираюсь, а вот способствовать взаимодействию с другими… почему бы не помочь?

Возникла неловкая пауза и я, чтобы разрядить обстановку предложил:

- А давайте я вам экскурсию по нашему ОКБ проведу. Да и о планах расскажу, чтобы появилось общее представление, а то мало ли о чем может речь зайти.

- Вот это другой разговор, - сразу повеселел маршал, - лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Естественно экскурсию начал с наших конструкторских коллективов, и хотя внимание на них не акцентировал, почувствовал, что Семен Михайлович сразу поскучнел. Правда, немного он оживился в выставочном зале, где были представлены все макеты наших изделий, это у всех вызвало живой интерес, ну а потом спустились в цеха, и уже там у него появилось хорошее настроение. Все же смотреть на работающее производство гораздо интереснее, чем ходить по конструкторским коллективам. Казалось бы, надо было маршала сразу тащить в производственные цеха, зачем устраивать ему поход по проектировщикам? Ан нет, без этого его представление о нашей работе будет неполным, ведь главное творится не в цехах, а на бумаге.

- Минуточку, - остановил я Буденного возле каптерки, - надо халат получить, это правило посещения чистых цехов.

- Чистые цеха? Это что еще за зверь?

- Ну, там сборка изделий проводится, - пояснил я ему, прикидывая размер халата, - не то, чтобы боятся, что грязь с посетителей в изделия попадет, но давно замечено, что соблюдение этого правила залог качества.

Да и маршальские регалии надо было прикрыть, чтобы людей не смущать, хотя кого я пытаюсь обмануть, портреты первого кавалериста периодически публикуются в печати.

- Хм, если правило, тогда конечно. - Тихо проворчал Семен Михайлович, накидывая на себя халат. – А там что, помещения не проветриваются?

- Там проводится нагнетание воздуха через фильтровальную установку, - поясняю ему особенности работы системы вентиляции, - это чтобы пыль с улицы туда не попадала. А вывоз изделия осуществляется через тамбур. Кстати, у Янгеля все цеха по такому принципу строятся.

Водил я Буденного по производству часов пять, и не просто водил, а постоянно пояснял что и как делается и для чего предназначено. Должен сказать, несмотря на молодость, стал уставать, попробуй столько времени по производству перемещаться, да еще и языком непрерывно болтать. Но больше всего меня поразила закалка маршала, несмотря на "Великий поход" он не проявил признаков усталости, наоборот, чем дальше тем больше его интересовали производственные процессы.

- Ты вот что, Виктор, - повернулся Буденный ко мне, перед тем как сесть в свой автомобиль, - очень хорошо ты объясняешь, понятно. Ты не будешь сильно возражать, если я буду заезжать к тебе за разъяснениями?

- Нет, что вы, - сделал я вид, что мне это только в радость, - думаю и нам и вам это только на пользу.

- Вот и хорошо, - кивнул Семен Михайлович, - тогда до завтра.

Вот черт, если бы я знал, что он собирается навещать меня так часто, то нашел бы как отказаться, а то ему-то интересно, а мне опять мозг насиловать, пытаться популярно объяснить всю сложность нашей работы. Но никуда не денешься, раз он курирует наше направление надо заниматься его образованием в области ракетных технологий, иначе толку от него не будет. Так с этого дня и повелось, каждый день он конечно к нам не приезжал, но бывал у меня часто, и хоть мне откровенно было жаль потраченного времени, но я терпеливо разъяснял ему сложности стоящие на пути реализации порученного задания.

- Ты, я смотрю, школу для маршалов открыл, - как-то пошутил Главный, - когда выпускные экзамены?

- Скоро, - хмыкнул я, - еще пара месяцев, и он будет разбираться в нашей работе на уровне Соколова.

- А Соколов, значит разбирается?

- Соколов-то хорошо разбирается, - киваю в ответ, - все-таки артиллерист, только иногда специально солдафона из себя строит, чтобы требовать с разработчиков проще было. Кстати, заметили, что ГАУ нас меньше прессовать стало, это как раз Буденного работа, он им там шороху навел, сравнил затраты НИИ-88 и наши.

- И что, - насторожился Челомей.

- Точные данные он мне не выдал, но намекнул, что тратили на них намного больше.

- Еще бы, они столько НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы) пооткрывали, что на два института хватит. А производственная база не ахти, вынуждены сторонние заказы оформлять.

- Так где они производственную базу возьмут, - хохотнул я, - теперь Янгель на себя одеяло тянет. Было время года два назад, так упустили, а сегодня все, только другим заказывать. Не удивлюсь, если скоро и к нам запросятся.

- К нам, - насторожился Челомей, - ну уж нет, и так двигателями для них занимались, а даже спасибо не сказали, Глушко все равно свои четырех камерные протолкнул.

- Ну и пусть, - пожимаю плечами, - нам это только на пользу пошло, они же полностью цикл испытаний провели, нам было от чего отталкиваться при проектировании кислородного двигателя второй ступени.

- Насколько я в курсе, от старого двигателя мы мало чего взяли, - засомневался Владимир Николаевич, - и все это по твоей инициативе.

- Ну да, - не стал отнекиваться, - если бы не дефицит времени вообще бы всё переделал.

- Ну, ну, - протянул Главный, - а не рискуешь?

- Да вроде нет, через две недели первую пару на стенд для прожига направляем. Вроде бы все должно с первого раза пройти.

- Вот, кстати, - встрепенулся он, - Глушко почти год свои двигатели мучил, а у тебя все с первого раза проходит. Не скажешь, как это получается?

- Не знаю, - пожимаю я плечами, и честно глядя в глаза руководителя отвечаю, - везет, наверное.

- А те работы, которые ты мне в университет притащил, тоже повезло? – Хмыкнул Челомей. – Нет, так дело не пойдет, выбирай, какая из них будет заявлена в качестве кандидатской.

*

Москва, Кремль, 10-е декабря 1953 года, кабинет председателя совета министров Маленкова. Присутствуют: заместитель председателя Совета Министров СССР Каганович, первый заместитель председателя Совета Министров СССР Молотов, министр обороны СССР Булганин, министр вооружения СССР Устинов, заместитель министра обороны СССР Буденный, министр финансов СССР Зверев.

- Итак товарищи, - открыл заседание Маленков, - сегодня нам предстоит рассмотреть изменение в области ракетных программ. Если раньше у нас эти работы финансировались только за счет ГАУ, то сегодня поступило предложение разделить затраты по нескольким направлениям. Так рекомендовано программы по созданию стратегических ракет-носителей полностью передать министерству вооружения, а программы связанные с освоением космоса подчинить вновь образуемому комитету во главе с Семеном Михайловичем Буденным.

- У меня вопрос, - очнулся Каганович, - в связи с чем возникла такая потребность?

- Прошу, товарищ Устинов, - сразу делегировал права ответа Маленков инициатору.

Дмитрий Федорович неспешно одел очки и придвинул к себе поближе листок бумаги, на котором были отпечатаны основные тезисы пояснений необходимости предлагаемого решения.

- Все дело в том, товарищи, - начал он, - что у нас намечается образование нового вида войск, в которых в качестве вооружений присутствуют ракеты средней и большой дальности. И тут очень важно отделить затраты на них, от прочих затрат не относящихся к программе вооружений…

- Вот тут подробней, - вмешался Булганин, - какие задачи не относятся к программе вооружений?

- К примеру, запуск спутника, который был произведен в прошлом году, - ничуть не смутившись выдал справочку министр обороны. В этом году есть планы по запуску на орбиту спутника, который будет осуществлять фотографирование объектов противника.

- Запуск спутника еще можно принять как не относящийся к программе вооружений, - заметил министр обороны, - хотя тоже еще как посмотреть, а вот фотографирование объектов противника уже относится к разведке.

- Вот именно, относиться к задачам разведки, а не к вооружению.

- Так мы черт до чего можем договориться, - хмыкнул Молотов, - средства разведки тоже должны относиться к вооружению.

- Слишком дорогая получается программа, - покачал головой Устинов, - тут нужно создавать отдельную структуру, которая будет заниматься всеми программами, связанными с космосом.

- А какие в будущем намечаются программы? – Поинтересовался Молотов.

- Семен Михайлович, - тут же передал слово Маленков Буденному.

То, как сразу засуетился маршал, у многих вызвало улыбку, они считали, что ничего дельного "парадный" маршал сказать не сможет, ведь он только недавно взял на себя обязательство курировать космические программы, и все знали его не любовь к сложному современному оборудованию.

- На самом деле задач, которые могут быть решены с помощью космоса достаточно много, и тут следует говорить не о задачах вообще, а о тех, которые можно решить на данном конкретном этапе. – Начал говорить маршал, и улыбки, которые старательно прятали присутствующие, быстро сошли с лиц. - Кроме разведывательного аппарата, который будет снабжен фотоаппаратурой с высокой степенью детализации, можно запустить аппараты фиксации электромагнитного излучения, что позволит отслеживать местоположение источников радиосвязи. С помощью спутников запущенных на высокоэллиптическую орбиту появится возможность осуществлять прямую связь по всей территории СССР.

- И что мешает в ближайшее время вывести аппарат в космос на такую орбиту? – Этот вопрос заинтересовал уже Устинова.

- Недостаточная мощность ракеты-носителя и отсутствие источника электроснабжения.

- Вот здесь бы хотелось услышать пояснение, - вклинился Булганин, - оказывается, космические аппараты могут иметь разные орбиты.

- Конечно разные, - пожал плечами Буденный, - более того, выйти на чисто круговые орбиты задача достаточно сложная. Кроме этого, спутники могут иметь разный наклон орбит, что позволит им пролетать не только над всей поверхностью земли, но и контролировать определенную область земной поверхности. В будущем появится возможность дотянуться до геостационарной орбиты, это где спутник будет неподвижен относительно поверхности земли, что резко упростит приемопередающую аппаратуру и позволит воспользоваться связью не только для нужд обороны.

- А наблюдателя-корректировщика есть возможность в космос поднять? – Поинтересовался Устинов.

- Почему нет? – Хмыкнул Семен Михайлович. – Только для этого надо будет выполнить несколько исследовательских программ.

- А что вы там говорили о недостаточной мощности ракеты-носителя? - Снова вклинился министр обороны.

- С помощью, имеющейся на сегодня в наличии ракете-носителе, можно выводить грузы до двух тонн на низкую орбиту, чтобы вывести такой спутник на высокоэллиптическую орбиту, потребуется увеличить мощность носителя минимум в три раза.

- Ну а относительно отсутствия источника электроснабжения идеи есть?

- Есть, - кивнул Буденный, - например, намечается работа над солнечными батареями, - эта технология недавно открыта в США. Или источник энергии на изотопах.

- А это как? – Удивился Каганович. – На каких принципах он работает?

- Вот тут ничем помочь не могу, - развел руки маршал, - знаю только, что такая возможность есть, но тут свое слово должны атомщики сказать.

- Хм. Ты и так нас здесь удивил, - пробурчал Маленков, - ну а еще чем может быть космос полезен, на перспективу, так сказать.

- На перспективу? – Задумался Семен Михайлович. – Обсуждали мы как-то спутниковую навигационную систему, но там, чтобы она работала во всех точках земли, больше двух десятков спутников понадобится запустить. Точность определения местоположения на земле до десяти метров.

- Это уже действительно больше похоже на фантастику, - покачал головой председатель совета министров.

- Так просил же "на перспективу", - пожал плечами маршал.

По результатам совещания было принято решение разделить ракетные программы и все связанное с освоением космоса поручить создаваемому комитету по реализации космических программ, под руководством маршала Буденного. Контроль за финансами возложили на министерство финансов Зверева.

- Вот тебе и раз, - удивлялся Зверев, - и кто у меня будет этим контролем заниматься?

- Выделишь пару человек, - отмахнулся Маленков, - там много сил не потребуется.

-

- Ну удивил меня сегодня Буденный. - Качал головой Устинов, разговаривая с начальником ГАУ Варенцовым. – Это же надо как он ловко подковался.

- А что здесь такого, он же кавалерист, с подковами каждый день дело имеет, - усмехнулся Сергей Сергеевич, - но честно сказать, не верится, чтобы он смог настолько хорошо за несколько месяцев разобраться.

- Вот и мне поначалу не верилось, - кивнул Дмитрий Федорович, - однако ж, чувствуется, что не по верхам прошелся, а в самую глубь заглянул. Интересно, кто это его так подтянул?

- Да мало ли там у Челомея специалистов, - продолжал улыбаться Варенцов, - тут теперь возникает другая проблема, раньше Челомей целиком и полностью от нас зависел, а теперь больше будет на комитет оглядываться. Не получится ли это во вред делу.

- Так а зачем он теперь тебе нужен? – Поднял глаза на начальника ГАУ министр. – Они же вроде все, что нужно сделали?

- Все? Нет, - замотал головой Сергей Сергеевич, - это только начало. Ракеты это только полдела, нужно проектировать мобильные стартовые пункты, стационарные шахтные установки, обучать персонал… Короче надо ставить новую службу, которая будет отвечать за подготовку и эксплуатацию всего связанного с ракетными войсками оборудования. В этих условиях иметь под рукой грамотных специалистов из ОКБ очень желательно, а они как раз теперь на нас не очень ориентироваться будут.

- Черт его знает, - задумался Устинов, - как я понял из рассуждения Буденного, мощности ракет, которые делались для вас, скоро хватать не будет, требуется разработка других носителей. Так что теперь они все равно другой работой будут вынуждены заниматься.

- А нельзя как-то поделить это ОКБ? Часть на нас останется работать, а часть пусть космосом занимается.

- Наверное можно, - пожал плечами министр вооружения, - надо будет с Буденным поговорить.

- Дожили, - пробурчал Варенцов, - артиллерия на поклон к кавалерии должна идти.

- А что тут поделаешь? – Развел руки Дмитрий Федорович, - без кавалерии никуда.

-

- Виктор, зайди, - последовал звонок от Челомея. И я сразу рванул к нему в кабинет.

- Добрый день, Николай Антонович, - здороваюсь с сидящим у него человеком.

Доллежаль с удивлением смотрит на меня и пытается вспомнить, где мы могли пересечься.

- Простите, не припоминаю, - наконец он выдавливает из себя.

- А мы с вами и незнакомы, - это я готовил вам письмо за подписью Владимира Николаевича.

- Ах, вон оно что, - обрадовался Николай Антонович, - вас-то мне и надо молодой человек. – Мы можем, не мешая вашему начальнику обсудить кое-какие технические моменты?

- А мы мешаем? – Вопросительно смотрю на Главного.

- Идите, - махнул рукой Челомей, - мне хоть и интересно, но в ваших делах я ничего не понимаю.

Что ж, руководитель НИИ-8 не зря занимал свой пост, уж как я не старался, а выкрутиться все равно не смог, прижал он меня с кое-какими вопросами.

- Очень интересно, - тер он свою бородку, - давайте так, я не буду спрашивать, откуда вы это взяли, а вы мне расскажите, почему надо применять в активной зоне именно такие сплавы.

А действительно почему? А ну "железяка" давай выручай. И ведь выручила, объяснила с научной точки зрения, а главное это объяснение вполне удовлетворило руководителя секретного НИИ.

- Интересную вы идею высказали, - наконец отмер он от задумчивости, - никогда бы не подумал, что ее можно так использовать. Конечно, она еще нуждается в проверке, но что-то мне говорит, что работать она будет. Я вас не сильно задерживаю? А то вы уже третий раз на часы смотрите.

- Есть немного, - соглашаюсь с ним, - у нас на втором участке сегодня запланирован запуск новой технологии. Будем из углеродного волокна бак делать.

- Что за углеродное волокно, - сразу заинтересовался ученый.

- А вот как раз и посмотрите, - кивнул я на выход, - технология не секретная, но многообещающая, при увеличении прочности планируется снижение веса на сорок процентов.

Фух, ну хоть сумел его отвлечь, а то уже не знал, как него отделаться, хорошо хоть все же сумел выдавил из него обещание сделать нам изотопный источник тока на триста ватт.

Вот вроде бы ничего такого, вращающийся барабан и тонкие как паутина нити, собранные в полупрозрачную черную полосу, смотреть не на что, а все равно кажется что-то мистическое.