Неудачница в Академии Бессердечных

Глава 8. У меня другая ситуация

Теперь мои волосы пропахли им, аромат ветром взбивался в локонах и пьянил.

Почему я не ушла, не сказала “нет” ещё раз? Этот новый куратор, мистер Виндвер, застал врасплох своими наводящими вопросами. А Каймер… Каймер, как всегда, был рядом и оказал помощь.

Выбранная стратегия провалилась с треском. Но ещё не всё потеряно! И ситуацию можно спасти. Теперь я по крайней мере знаю тактику дракона. Осталось только отразить наступление там, где нужно. И для подготовки у меня есть время.

Где-то в глубине зашевелилось сомнение, слишком неравный противник, Каймер имел куда больший опыт, чем я. Но откинула их прочь, напомнив себе о прежних ошибках, за которые заплатила высокую цену в виде разбитого сердца и ссоры с Долорой. Хватит с меня, нужно брать себя в руки и самой добиваться результатов. Каймер относится ко мне как к ни на что не способному ребёнку. Всё что у меня есть — ещё один шанс учиться в Асторне, мама хотела этого сильно. И я окончу его, стану магом насколько смогу и найду достойное место.

От моего внимания не ушло, что после драки на полигоне все немного приумолкли. Адепты провожали меня пристальными взглядами, замечали, поворачивали головы, но, молчали.

Вваливаюсь в комнату и выдыхаю. Джессел сидит за столом над учебником, вгрызаясь в гранит знаний, не прокомментировав никак моё появление. Скидываю обувь и направляюсь к кровати, просто падаю на неё лицом в подушку, обвиняя себя во всех грехах, причина которых — Каймер Рамбрейд.

— Сильно влетело? Ректор особо не церемонится, — делает глоток из чашки.

Я разворачиваюсь, откидываясь на спину, и поворачиваю голову к Джессел, которая, по-прежнему не отрываясь от учебника, ставит чашку рядом. Вот откуда аромат ванили, кофейный напиток.

— Если бы от него, — закрыла глаза.

— А от кого? — что-то подчёркивает карандашом.

— Меня вызывал Каймер.

Джессел поворачивается.

— Вы же расстались.

Делаю глубокий вдох.

— Не понимаю, что ему нужно.

Я заставила себя всё-таки подняться, собравшись в кучку. Расстёгиваю верхнюю экипировку, снимая с себя, оставаясь в нательной одежде. Джессел откладывает учебник, карандаш, молча поднимается со стула, подходит к окну, отдёргивает штору, открывает окно, распахивая во всю ширину.

Желанная прохлада заструилась в комнату, обдувая моё распалённое лицо, зашелестела сквозняком в страницах тетради. Неожиданно подхватив клочок бумаги, который метнулся в мою сторону, ловлю его.

Джессел было дёрнулась за ним, но я успела рассмотреть нарисованные сердечки и одно красиво выведенное имя — “Рил”. Значит, мне не показалось, что Рил тоже по-особенному смотрел на Джесс. Улыбаюсь, ещё недавно я занималась на скучных парах именно этим. Теперь понятно, почему так взволнованно краснела Джессел, когда Фейнбрей обращался к ней. Он достойный маг и дракон, и к тому же симпатичный, многие ученицы томно вздыхали в его сторону. Но я бы никогда не подумала, что Джессел в том числе. Всегда собранная, независимая и сосредоточенная на результатах.

— Извини, — возвращаю сокровенную записку.

Джессел заправляет за ухо волосы и совершенно со спокойным видом забирает её.

— Он тебе нравится?

— Да, — честно признается, понимая, что очевидного теперь не утаить.

— А он знает об этом?

— Нет.

— Почему? Мне кажется, он тоже заинтересован тобой.

— С чего ты взяла? — фыркает Джессел, морщится и отворачивается. Начинает перебирать тетради.

— Это очень заметно, — усмехаюсь, собирая волосы в хвост. — Когда он нас отчитывал, он всё время задерживал на тебе взгляд. Я думаю, ты его ещё больше впечатлила, заехав Нейлу в глаз.

— Даже если и так, всё это не имеет значения, — горько усмехается моя соседка, а теперь, кажется, и подруга, раз мы уже знаем секреты друг друга. Кто бы мог подумать. Моей компанией всегда была Долора, и о других близких подругах не было и вопроса. А Джессел мне импонировала всё больше, с каждым часом она раскрывалась совсем иначе, оказывается, всё, что я думала о ней, не совсем верно. Не такая она уж и молчаливая и закрытая. А вполне коммуникабельна и даже способна на искренние чувства. Наверное, дело в другом…

— Почему?

— Потому что ничего из этого хорошего не выйдет, драконы никогда не согласятся на меньшее, — в ярко-зеленых тропических глазах сверкает гнев. Джессел берёт записку и рвёт на кусочки. — Ты сама это знаешь.

— У меня другая ситуация… я полукровка… маг, который годится только разве для мелких заданий, выше мне не прыгнуть, а ты виртуозно владеешь рудиментом со сформированным резервом, достойный маг синего уровня. Над созданием ореола останется только потрудиться, если пойдёшь дальше.

— А почему я должна кем-то стать, чтобы быть чего-то достойной? — во взгляде зажглась обида. — Ко мне не будет никогда полного доверия, эту школу мы уже проходили, — кисло улыбается она. — Думаешь, тебя просто так вернули, за красивые глазки? Тобой хотят воспользоваться, Асторну это выгодно. Такие, как мы, драконам не ровня, как ни старайся. Второй сорт. Какие ещё нужны доказательства, чтобы это понять. Они привыкли доминировать и никогда не позволят встать выше другим, относясь к остальным как к пресмыкающимся, будут унижать и показывать место.

Я раскрываю рот, переваривая услышанное, испуганно бросаю взгляд на дверь — не слышит ли нас кто-то? И одновременно внутри меня разгораются несогласие и злость.

— Джессел, не нужно так, ты не права.

Потому что даже не знает половину того, при каких условиях я вернулась. Если бы всё было так.

— Почему тогда ты здесь?

Джессел метнула на меня горящий синим пламенем резерва взгляд, от которого в животе как-то похолодело.

— Чтобы… отомстить.

Девушку пронимает дрожь, плечи напряжены, руки сжаты в кулаки, во взгляде мечутся молнии, и полыхает резерв. Но следом она расслабляется и выдыхает. Проходит к столу и опускается на стул, откидываясь на спинку.

— Я хочу отомстить своему опекуну, — сказала она уже спокойным тоном.

Я поднимаюсь с кровати и приближаюсь к Джессел, присаживаюсь рядом.

— Это он… — сглатываю напряжённо, — тебя так?

Она упрямо кивает. В солнечном сплетении сжимается от слепой ярости. Я подаюсь вперёд и обнимаю её за плечи, чувствуя, как она дрожит. Несколько секунд мы не двигаемся.

Её мать пропала, когда ей исполнилось пятнадцать. На неё права заявил один из высокородных драконов. Он готовил её для себя. Когда Джессел достигла совершеннолетия, он заставил её подписать брачный договор, хоть она отказывалась, потому что не любила его, тогда он начал к ней приставать, однажды подстерёг и сделал то, что намеревался изначально. Она написала на него жалобу, за что и поплатилась. Ублюдок избил её, оставив шрамы на спине. Джессел сбежала в ту же ночь в Эйссмор под прикрытием обмена.

Ужасная история, но теперь мне была понятна её ненависть к драконьему роду. И, тем не менее, ей нравится Рил… Нравится, и она боится собственных чувств.

Конечно, драконы не подарки, но помимо недостатков всё же в них больше достоинств, жаль, что многие падают так низко. И таким доступна власть, и они злоупотребляют ею, калеча других. Всё, что рассказала Джессел, ужасно. Как она собирается ему отомстить? Хотя, очевидно, здесь она, возможно, раскроет ореол, и тогда силы будут почти наравне. Но всё равно этого недостаточно.

По сути, она до сих пор связана брачным контрактом. Я посмотрела на её запястье, которое было чистым от брачного браслета.

— Я его вывела, — поморщилась она, подтверждая, что процедура была не из приятных.

Ещё бы, по факту, надо было выжечь связь. Но это ещё не значит избавиться.

— Он знает, что ты здесь?

— Да. Ждёт, когда я вернусь.

Она бы выбрала другую академию, но только в Эйссморе закон на её стороне. Джессел с факультета атакующих, программа безумно сложная. Множество разных предметов, но основные — создание и использование заклинаний, оружия, классификация резервов, магическая тактика, боевое искусство, умение использовать артефакты. И самое сложное — раскрытие и управление ореолом. Последнее в совершенстве практикуют силовики. После обучения на этих факультетах адептов распределяют на службу в войска империи. И, у опекуна нет шансов добраться до неё.

— От тебя пахнет сандаловым деревом. Рамбрейд? — хмыкает она.

— Да…, — досадно поморщилась я.

— Могу дать заклинание, оно нейтрализует “улики”.

— А такое есть?

— И не одно, — коварно усмехнулась она.

— Давай, — бодро поднимаюсь и отправляюсь за своей тетрадью. Пока у меня нет рудимента, приходится пользоваться по старинке записями. Как бы не потерять.

Записав под диктовку простое, но нужное заклинание, я сразу же его применила, хотя сердце просило не делать этого.

— Не хочешь в бассейн перед ужином? — встряхнулась я откладывая тетрадь.

— Нужно выучить параграф до конца, завтра проверка, — Джессел сделала мучительную гримасу.

— Хорошо, тогда я пойду. Хочу немного охладиться, — и забыться.

— Роилин.

— Да.

— Спасибо.

— За что?

— Понимание. Мы теперь друзья, — протягивает руку.

— Подруги, — отвечаю я крепким пожатием.

Джессел улыбнулась, а я в который раз убедилась, что под непробиваемым панцирем скрывается на самом деле добрая, красивая и нежная девушка.

Пока собиралась в голову, лезли разные мысли. Всё-таки, если бы Джессел позволила себе чувства к Рилу, они бы неплохо смотрелись вместе, идеально даже.

— Джессел, всё-таки насчёт Рила, — не сдержалась я перед выходом. — Тебе стоит поторопиться, он на четвёртом курсе, последнем, его уберут из кураторов, скорее всего, уже завтра, я уже столкнулась с новым… Так что ваши встречи буду ещё реже. Имей это в виду.

— Кого поставят? — насторожилась Джессел.

— Эрика Виндвера, не знаю, ты о нём наслышана? Я столкнулась с ним в коридоре главного корпуса впервые.

Джессел вновь взялась за учебник, но теперь от меня не скрылись её досада и некоторое разочарование.

Утро следующего дня началось с мытья полов. Об этом мне напомнила комендантша, вручив ведро, швабру, моющие средства, тряпку и перчатки, отправив исполнять наряд.

Начала со второго этажа, и всё было более-менее сносно, но адепты начали постепенно покидать комнаты, отправляясь на занятия, хорошо, что в комната поддерживал порядок каждый сам, не все пускали уборщицу в святая святых, а то мало ли что найдётся.

Но от шуточек и язвительных замечаний почти никто не удержался, хоть уже не таких острых. Мои бывшие одногруппники мало того, что на меня смотрели как на идиотку, так ещё подстрекали, что мыть надо лучше, и на этом ограничивались.

Я сердито сдувала с лица непослушную прядь, дулась, со злостью выжимала тряпку с пеной и тёрла до сияния. Надо было у Джессел спросить пару заклинаний для ускорения процесса, но боюсь, если кто-то заметит, придётся ещё неделю их драить. Так что эту идею я отмела.

Казармы казались бесконечными лабиринтами, коридоры не хотели заканчиваться, и под конец у меня просто отваливалась спина и плечи, а на ладонях краснели мозоли.

— Чистое издевательство.

Вернувшись в комнату, я упала на кровать и упёрлась в потолок взглядом. Джессел на занятиях, поэтому увидимся мы только на обеде. Чувствую себя приведением в академии. До тех пор, пока меня не зачислят на факультет, и я не присоединюсь к группе, я и буду здесь тенью, слоняющейся по коридорам и полигонам. Жуть.

Не раскисать! Поднимаюсь, одеваюсь в форму, привожу волосы в порядок, беру сумку. Нужно заплатить штрафы и задолженность, заодно и немного проветриться.

Только я хочу выйти из комнаты, как дверь распахивается, и появляется Джессел. А я ведь думала, что не увидимся.

— Ты куда? — с любопытством рассматривает мой парадный вид.

— В город, нужно оплатить счета за дом, — коротко поясняю я.

— Я с тобой, — проходит вперёд, бросает вчерашний учебник и тетрадь на стол.

— Как же занятия? — не хотелось бы, чтобы из-за меня она прогуливала, учитывая, какая нагрузка на её факультете.

— Сейчас тренировки, преподу скажу, что болел живот и мне понадобилось в город по женским делам.

— Причина уважительная, — усмехаюсь и радуюсь, что у меня будет такая компания.

Покинув территорию академии, решили пройтись пешком до первой кассы Эйссмора: хорошо, что все счета я предусмотрительно взяла с собой из дома сразу.

— Ты говорила, у тебя есть брат, — вспоминаю я в разговоре. — Где он сейчас?

Джессел вздыхает. Когда мы вышли из кассы, то пошли вдоль шумной улицы, купив в лавке сладостей мятное мороженое.

— Остался в Линторне, он там проходит подготовительную службу… А у тебя с сестрой отношения неважные, ведь так? — напоминает она о том, что я бы хотела забыть.

С грустью смотрю на проезжающий мимо дилижанс.

— Так и есть. Долора отдалилась, мы не виделись четыре месяца, после моего отчисления у неё много что поменялось, она нашла новых друзей и учится ей нравится.

— Из-за Рамбрейда не ладите?

Отвожу взгляд.

— Я с ней не ругалась. Она моя сестра хоть у нас и разные отцы, мы всегда были вместе.

— В академии уже всем всё известно про ваш треугольник. Каймер смотрит на тебя, а Долора старается его отбить.

— Мне не нравится это, поэтому хочу всё прекратить.

— Уступишь сестре? — спокойно продолжает есть мороженое.

— Джессел, давай не будем об этом, нет никакого “уступишь”, и не может быть, Долора взрослая, пусть сама думает, то, что было у меня с Каймером, в прошлом. Сейчас у меня другие цели — вылезти из этой передряги, в которую я угодила.

Джессел поворачивается, прищуривая в любопытстве взгляд.

— Что за передряга?

Я посмотрела на неё, размышляя. С ней я могу быть предельно открытой, ведь, по сути, нас многое, как оказалось, объединяет: обе не из Эйссмора и также прячемся в стенах драконьей академии. Поэтому я рассказала ей всё о тайне мамы, нападении гончего и даже о ночи в участке. И о том, что теперь жду решения вышестоящих.

— Да уж, а я думала, у меня только проблемы, — встряхивает короткими волосами Джессел, подставляя лицо тёплому летнему ветру. — А ты сама что думаешь? Откуда у твоей мамы артефакты? — разворачивается она, опираясь об ограду мостовой.

— Возможно, ей их подарили, у неё было двое мужчин, мой отец и отец Долоры, — предполагаю вдруг, а потом встряхиваюсь и поворачиваюсь, — хочу заехать домой, взять ещё кое-какие вещи, составишь мне компанию?

— Конечно, — улыбается почти по-детски озорно.

Несмотря на жестокое прошлое, Джессел не растеряла свою игривость и лёгкость, что удивительно для мага синего уровня из атакующих. Обычно эти ребята серьёзные и строгие, взрослые не по годам, но, видимо, мне так казалось со стороны.

Чтобы добраться быстрее, мы сели на столичный гусеничный транспорт, самопередвижной дилижанс, состоящий из пяти двухместных вагонов, движущихся по рельсам. Это гораздо дороже, но Джессел необходимо вернуться вовремя в академию. Хоть я и на мели, но за еду и безопасность можно теперь не переживать. А дальше что-нибудь придумаю, как только всё выяснится.

Родные золотисто-белые стены встретили меня солнечным теплом. От вещей пахло домом и уютом. Джессел, войдя в дом, рассматривая обстановку, тоже заметно расслабилась.

— Комфортно, — добавила лишь.

— Мама всегда старалась поддерживать здесь красоту, раньше здесь, — указала возле окна, — стояли разного рода комнатные растения, зелёный сад. Но цветы пришлось раздать, когда мы поступили в академию, — с грустью вспоминаю.

Джессел проходит к мягкому креслу и садится, вытягивая ноги. Напоминая, что последний раз в этом кресле сидел мистер Бенет…

— У меня давно не было своего дома, — признаётся она, поглаживая деревянные подлокотники.

— Я сейчас, ты пока отдохни, — вспомнив, что время ограничено, я, оставив в гостиной Джессел, отправилась в нашу с Долорой комнату.

Я отправилась сразу к бюро, открыла ящик, ища нужную вещь. Небольшая записная книжка с кожаным переплётом, где я записывала заклинания, которые собирала по крупицам — они мне очень пригодятся, судя по дальнейшей открывающейся перспективе. Например, заклинание от мозолей, чтобы волосы не лезли в лицо, облегчить подъём ведра, никто же не заметит и проверять не будет. Потом открыла шкатулку и достала ещё несколько монет из заначки — на обратный путь, ибо все деньги ушли на оплату счетов и мороженое.

Подумав немного, я достала серьги с лазоревым камнем в виде капель — их мама мне подарила в день зачисления в академию. Захотелось их взять с собой.

Из комнаты я вышла уже через десять минут.

— Я гото… — запинаюсь, не обнаруживая Джессел в кресле, но находя её возле окна.

Она не повернулась в мою сторону и смотрела на улицу. Сердце ухнуло куда-то в пятки. Бросив сумку на диван на бесчувственных ногах, я быстро прошла к ней, и выглянула за шторку под рукой Джессел.

— Кто это? — настороженным шёпотом интересуется она.

Прямо у входа во дворик сверкает черный, как смола, мобиль, дорогой, украшенный серебристыми вензелями. Из него выходит худощавый мужчина в форменном кителе и фуражке с тонким козырьком, он открывает дверцу рукой в белой перчатке, и оттуда выходит высокая черноволосая женщина в строгом костюме из присаленного серебристого жакета с удлинёнными полами на спине и узкой длинной юбки красного цвета.

— Без понятия.

Джессил бросила на меня напряжённый взгляд. В желудке сжалось в нехорошем предчувствии, я попыталась посмотреть ауру, но она была слишком далеко.

Тем временем незнакомка окинула быстрым дом взглядом и двинулась к порогу.

— Неужели низший? — испугалась я, но больше за Джессел, как бы не вышло, что я её подвела.

— Нет. Кто-то из высокородных. Не могу разобрать, много защиты, — задумывается она, а я восхищённо смотрю на Койл, её способность считывать ауру сражает. — Низшие стали хитрее. Но нужно проверить.

— Как? — теряюсь.

— Откроешь и отходи сразу, — отвечает и поднимает руку. В зелёных радужках полыхнуло синее пламя, в пальцах засияла магия, а над ладонью вспыхнул рудимент, пылающий таким же ультрамариновым резервом. Джессел была сейчас в этот момент безумно красивой и благородной, я же с тихим восхищением наблюдала за адептом высшей категории, любуясь, как она виртуозно управляет своей силой. Наблюдать можно было часами.

— Иди, — отступает.

Звонок заставляет вздрогнуть, я решительно двигаюсь открывать дверь, а Джессел скользит за угол гостиной, готовая в любой момент пустить в ход заклинания.

Прохладными пальцами берусь за такую же холодную ручку и открываю дверь.

Карие, как чёрный кофе, глаза упёрлись в меня, совершенно безупречные черты лица сияли роскошной красотой, форма губ, напоминающая бутон цветка, и ровная линия бровей. На правой щеке над губой красовалась родинка с бисеринку. И что-то в её чертах было неуловимо знакомым, и хоть понимать это ум отказывался, но сердце зашлось диким грохотом, звеня в ушах. Несколько мгновений мы рассматривали друг друга.

— Могу я поговорить с Роилин Блэй? — бархатистый женственный голос.

— Я Роилин, — отвечаю с неуверенностью, даже во рту пересохло.

Вспоминаю наказ Джессел отойти. И делаю два шага назад. Гостья беспрепятственно входит.

Миссис со скучающим взглядом осматривает гостиную. Бросаю осторожный взгляд в сторону. Джессел качает головой и убирает рудимент, давая знак, что всё в порядке. Относительно, потому что я до сих пор не знаю, кто передо мной.

— Моё имя Кэтлин Рамбрейд.

Я так и упала, мысленно, некрасиво открыв рот.

— Я за тобой не слежу, на стену дома был установлен сигнальный артефакт.

— А, — действительно, ничего личного, подумаешь, меня караулили в собственном доме, ерунда.

— Неудивительно, что Каймер не хочет нас слушать, — кривит губы, которые до того момента, как она начала говорить, казались мне красивыми. — У шлюхи смазливое лицо.

— Простите, что?! — с моих губ вырвался истерический смешок, более абсурдного оскорбления мне ещё за последние два дня не приходилось слышать.

— Послушай меня, — режет слух жёсткое обращение, — я не собираюсь на тебя тратить время, поэтому улавливай прямо сейчас, пока я просто предупреждаю — не путайся у Каймера под ногами, даже не смей к нему приближаться, поняла меня? — холодный взгляд в упор.

— Почему вы мне угрожаете? — возмутилась я, задыхаясь. — Вы меня совсем не знаете.

— Полукровка, которая вешается на моего сына. Вместо того чтобы вступить в отношения с благородной, он таскается за какой-то, — брезгливо морщит нос, — бездарной девкой, выскочкой!

На это заявление даже Джессел не выдержала и вышла из комнаты. Миссис Рамбрейд, бросив небрежный взгляд на неё, хмыкнула, вздёрнув подбородок.

— Роилин из южного континента и учится в академии, чтобы защищать границы Эйссмора, вашей родины, — спокойно говорит она.

— Не вмешивайся! — по безупречному лицу госпожи скользнула неприязнь. — Какое это имеет отношение к нашей семье и статусу, если эта потаскуха нарожает таких же бездарных недоносков, как она? — плеснула ядом.

Внутри меня что-то сломалось и заклокотало.

— Послушайте, я не таскаюсь за вашим сыном и не собираюсь участвовать в вашей семейной вражде. Я пришла сюда только для того, чтобы учиться и стать лучше. И если у вас есть какие-то проблемы с этим, то это ваша проблема, а не моя! Я не собираюсь терпеть угрозы и оскорбления от вас или кого-либо другого. Так что держите свои неприязни при себе и не вторгайтесь в мою жизнь, — перехожу почти на рык.

— Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, мерзавка?! — осадила миссис Рамбрейд, оскорбленная мои ответом, заставляя всё-таки поумерить пыл.

— Одно моё слово, и ты засядешь надолго в карцер, — шипит она через зубы. — Глядишь, поумнеешь.

Впрочем, это ожидаемо, если вспомнить родословную Каймера, эта семья имела достаточно влияния и связей. С этим лучше не спорить, а возвращаться в участок мне очень не хотелось.

Кэтлин Рамбрейд победно вздёрнула подбородок, побеждая в совсем не равной борьбе. Мне оставалось только бессильно сжимать кулаки.

Госпожа бросает взгляд по сторонам, морщится и задерживается на портрете моей мамы, что стоит на бюро. Хмыкнув ещё раз, она одаривает Джессел высокомерным взглядом и направляется к выходу.

Дверь с грохотом захлопнулась, заставляя нас вздрогнуть.

Я бы, наверное, так и осела на пол, меня всю трясло от возмущения, гнева и бессилия. Послышался рёв колес мобиля, Джессел повернулась, подобрала мою сумку и протянула мне.

— Нам пора возвращаться, — её невозмутимое спокойствие придало сил, и хотелось держаться так же.

— Да, — беру портрет мамы с бюро и прижимаю к себе.

Сидя в вагончике, я молча наблюдала, как мимо проносятся живописные пейзажи Эйссмотра. Такой огромный и бескрайний, могущественный. Сердце драконьей страны и место для каждого, кто живёт за его пределами. Мне нравился он. Только вот его жители нравились всё меньше.

— Значит, она знала о вашей связи? — хмыкнула Джессел немного погодя. — И, видимо, также ей донесли, что ты вернулась в Асторн.

Каймер как-то говорил, что у него проблемы с родителями, но я не думала, что такого масштаба. С другой стороны, драконы очень пекутся за чистоту крови. Всё, потому что они связаны все. У каждой высокородной семьи имелся геотис, что называется сила рода, отделившись от неё драконы теряют часть силы, огромную часть, фундамент их резерва. И если отодвинуть все неприятные моменты, то ярость Кэтлин Рамбрейд справедлива в какой-то мере. А на правду не обижаются. А она права в одном — напомнив мне, кто я. Вот поэтому он задавал столько вопросов — хочет отыскать во мне силу, которой нет.

В академию я вернулась в паршивом настроении. Джессел тоже, кажется, была не в духе — в очередной раз её убеждения относительно драконов подтвердились. А мне, видимо, до этого просто везло. И что-то подсказывало, что это везение связано с Каймером. Но ведь долго так продолжаться не могло, он об этом знал.

— Джессел, ты опять с ней? — раздался мужской голос со стороны.

— Отвали, Брон, — бросила Джесс, даже не повернувшись.

Мы успели как раз на перерыв, и адепты постепенно заполняли лавочки и лужайки, собираясь на короткий отдых. В том числе и группа второго курса атакующих Джессел.

— Смотри, с кем поведёшься, от того и наберёшься. Неудачница — вдруг это заразно! — расхохотался этот Брон.

— Заткнись, придурок, — кто-то из девушек осадил его.

Если честно, я была так выжата после разговора с матерью Каймера, что больше не хватило душевных сил реагировать на выпады асторнцев. Да и как-то уже безразлично. Джессел, видимо, тоже устала. Она молча собралась на занятия и встала перед окном, на подоконнике которого я расположилась, доставая свою записную книжку.

— Я знаю, почему она выследила тебя. Ты реальная угроза её семье, если бы всё было поверхностно, на тебя бы даже не обратили внимания, а это значит, Рамбрейд заинтересован тобой серьёзно, — сказала она и вышла из комнаты.

Переписала вчерашнее заклинание из тетради, слезла с окна и, переодевшись в тренировочный форменный костюм, отправилась на поле. Сегодня я готова всю злость пустить в дело.