Невеста Бартальди (Никому не уступлю)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Комната, в которую ее притащили, оказалась маленьким помещением с одним большим запертым окном, столом и стульями. На столе стояли пластиковая бутылка минеральной воды и картонный стаканчик.

Это чтобы я не попыталась вскрыть себе вены, подумала Клэр, покусывая губы. Что ж, спасибо не бросили в камеру, или пока не бросили, и, слава богу, сняли наручники. Хотя полуденная жара сделала комнату раскаленной духовкой, Клэр дрожала.

Два человека в штатском с непроницаемыми лицами стали задавать вопросы. Она назвала имя, возраст, занятие и причину пребывания в Италии, конкретно в Риме. Однако Клэр колебалась, не желая указывать имя и адрес бывших хозяев, особенно представив масляную улыбочку и радость на лице синьора Дорелли, когда он узнает, что ее арестовали.

Конечно, отказ отвечать еще более усугубит ее положение, но по-другому она поступить пока не могла. После допроса ее оставили одну.

Фабио не упоминался, но она была уверена, что именно его маркиз приписывал ей в сообщники.

Что он такого сделал? — думала она. Ведь организация побега с возлюбленной не является уголовно наказуемым преступлением, а вот за побег с будущей женой маркиза Бартальди можно и смертную казнь схлопотать. Клэр усмехнулась, видя, с каким почтением к нему все относились.

Гвидо Бартальди. Имя показалось ей знакомым, хотя она не имела представления, где и когда могла услышать его. Единственное, в чем она была уверена, так это в том, что никогда не сталкивалась с Гвидо Бартальди лично, — это холодное лицо с высокомерным взглядом темных глаз она бы не забыла.

Но какая польза в том, что она будет сидеть и молча ненавидеть его?

Надо действовать, сказала она себе, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разреветься. Позвонить английскому консулу, сообщить Виолетте. Отца беспокоить не стоит, пока не возникла совсем уж острая необходимость.

А она и не возникнет успокаивала себя Клэр. Паола уже наверняка проснулась и все рассказала. Ну а если она так испугана, что не скажет правду? Если Паола предпочтет солгать, что ее действительно похитили, вместо того чтобы признаться в попытке побега из дома? Боже, Паола ведь действительно может так сделать, с тревогой подумала Клэр, и тут ей пришло в голову, что она плохо осведомлена об итальянской правовой системе. Не потребовать ли ей адвоката? Виолетта наверняка знает хорошего.

Клэр сидела и размышляла, не имея представления о времени, так как ее часы и сумочку забрали. Похоже, я здесь уже несколько часов, наконец решила она.

Плечи болели от напряжения, а одежда, казалось, прилипла к влажному телу. Трудно собраться с силами и пытаться думать логически, когда ты пребываешь в таком физическом и моральном упадке.

Она услышала, как в замочной скважине повернулся ключ, и, напрягшись всем телом, уставилась на дверь.

К ее немалому удивлению, в комнату вошел сам маркиз Бартальди. Он остановился, глядя на нее, прищурившись и плотно сжав губы. Запахло дорогим одеколоном и чем-то истинно мужским.

С неудовольствием отметив, что дрожит, Клэр медленно встала, заставив себя выдержать его взгляд и с твердым намерением бороться.

Она заметила у него в руках свою сумочку, которую он небрежно бросил на стол между ними. Часть ее содержимого — паспорт, ключи от машины, кошелек — выпала на полированную поверхность стола. Ее возмутила такая небрежность: какое он имеет право трогать ее вещи? Да, он богат и могуществен, подумала она, не давая остыть собственному к нему презрению. Видимо, вся местная полиция у него в руках.

— Пожалуйста, садитесь, — произнес он.

Клэр спрятала руки за спину.

— Я предпочитаю стоять.

— Как вам будет угодно, — отозвался он и замолчал, оценивающим взглядом осматривая ее с головы до ног.

Вскинув голову, она молча выдержала его изучающий взгляд, с горечью отметив, что выглядит она непрезентабельно. Конечно, это не имело значения, она ведь не собиралась обольщать его, к тому же он мнение о ней, надо думать, уже составил и приговор, очевидно, вынес.

— Синьорина, будьте добры, расскажите мне подробно, как произошло, что вы встретились с моей подопечной.

— Я бы предпочла поговорить с английским консулом, — холодно начала перечислять Клэр свои требования. — Позвонить своей крестной и пригласить адвоката.

Он вздохнул.

— Все по порядку, мисс Мэрриот. Во-первых, почему Паола оказалась в вашей машине?

— Еще раз повторить? — с вызовом произнесла Клэр. — Я ехала к своей крестной в Ченаккио и попала в грозу.

— Кто ваша крестная?

— Синьора Андреати с виллы «Роза», она будет неприятно поражена таким отношением к ее крестной дочери.

— Я слышал о ней, — кивнул он, — но посоветовал бы вам держать себя в рамках приличия. — Гвидо поджал губы.

— О, простите, — быстро произнесла Клэр, — я, пленница по недоразумению, веду себя недостаточно почтительно, маркиз?

— Ситуация для меня необычна, и я бы не хотел повторения подобного. Итак, слушаю вас.

Клэр вздохнула.

— Я сидела в машине, пережидала страшную грозу и сквозь стену дождя увидела Паолу, бредущую по дороге и промокшую до нитки. Она рассказала мне, что убежала от ненавистного жениха, и казалась такой беззащитной, что я решила помочь ей добраться до вокзала. Когда мы подъехали, она спала, поэтому я решила сама взглянуть на этого Фабио и, если получится, избавиться от него. Увидя вас, я решила, что вы — Фабио.

— Думаете, это мне льстит? — холодно отозвался он.

— О, прошу прощения, — насмешливо произнесла Клэр, — у меня чертовски трудный день: обвинили в похищении, арестовали вооруженные полицейские, допрашивали и заперли в этой духовке. И вы ждете от меня почтительности и хорошего воспитания?

— Возможно, это научит вас в будущем не влезать в ситуации, которые вас не касаются, — мрачно ответил Гвидо Бартальди. — Но вы будете рады узнать, что Паола подтвердила ваш рассказ.

— Правда? — Клэр приподняла брови.

— Вы удивлены, синьорина? Странная реакция.

— Да, я удивлена, — сухо признала Клэр. — Паола не показалась мне искренней и правдивой. Я думала, она скажет то, что выставит ее в выгодном свете.

Он нахмурился, и Клэр опустила глаза в ожидании грома. Вместо этого после нескольких секунд напряженного молчания она с изумлением услышала, как он хмыкнул.

— Похоже, вы неплохо разбираетесь в людях, синьорина, — проговорил маркиз, растягивая слова и отвечая на ее удивленный взгляд.

Она пожала плечами.

— Я думаю, действия загнанной в угол Паолы могут быть непредсказуемы и даже опасны, и чтобы понять это, не нужна степень по психологии. В конце концов, она очень молода, вам с ней скучать не придется, — с чувством некоторого удовлетворения добавила Клэр.

— Благодарю вас, — с тихой злостью процедил он, — но я вполне способен сделать ее жизнь благополучной.

— Может, поэтому она пыталась сбежать с каким-то сладкоречивым прохвостом? Кстати, а что с Фабио? Он в соседней камере?

Гвидо Бартальди отрицательно покачал головой.

— Его не арестовали.

— Понятно, — неуверенно ответила Клэр, — эта привилегия была закреплена за мной.

— Вы задержаны, синьррина, потому, что полицейские были уверены в вашем сговоре с Фабио.

Клэр негодующе усмехнулась.

— По-вашему, я легко отделалась?

— Не будем говорить о том, что могло быть. — Он сказал это таким тоном, что у Клэр внутри все похолодело.

— И вас нисколько не беспокоит, что я могу потребовать компенсацию за необоснованный арест? — Она постаралась сказать эту фразу самым нейтральным тоном.

— Когда вы появились на вокзале, я не знал, какую роль вы играете. Я должен был подстраховаться. Единственное, что меня беспокоило в этом деле, так это Паола. Компенсация — ерунда.

— Беспокойство за судьбу Паолы делает вам честь, — сурово произнесла Клэр и подумала, что он гораздо больше привязан к Паоле, чем думает. — А где же Фабио? — нахмурилась Клэр.

Маркиз пожал широкими плечами.

— Он имел наглость позвонить мне и спросить, сколько я готов заплатить, чтобы он не женился на Паоле. Откуда звонил — неизвестно.

— Бедная Паола, — вздохнула Клэр.

— Он был уверен, что я не знаю, где искать ее, и буду счастлив вернуть ее на любых условиях.

— А кстати, откуда вы узнали? — Любопытство взяло верх.

Он снова пожал плечами.

— К несчастью для него, Паола оставила его записку с описанием всех приготовлений в своей спальне.

Несмотря на усталость и злость, Клэр не удержалась от улыбки.

— Не может быть.

— Какой уж из нее конспиратор! — усмехнулся маркиз. — Когда он понял, что я знаю место и время их рандеву, то поспешно повесил трубку. — Маркиз ненадолго замолчал. — Я поехал забрать Паолу и вместо нее нашел вас.

— Да! — с вызовом согласилась Клэр. — И хотя вы и называете это вмешательством в чужую жизнь, я не жалею, что оказала ей помощь.

— Вы поверите, если я скажу, что тоже рад? Даже благодарен?

— Ну, уж, пожалуйста, не перебарщивайте, — с сарказмом попросила Клэр. — А что будет с Фабио? Вы собираетесь искать его? Заявлять на него?

Маркиз покачал головой.

— Он просто вымогатель, который увидел возможность получить легкие деньги. Уверен, это не впервые.

— Но в этот раз он недооценил противника, — с иронией заметила Клэр.

— Совершенно верно.

— Поздравляю, синьор. Надеюсь, в следующий раз вам не придется проводить такую широкомасштабную операцию, чтобы предотвратить побег Паолы.

— Следующего раза не будет, — коротко ответил он. — Я был уверен, что она под достаточной защитой, но теперь вижу, что ошибался, поэтому непременно приму дополнительные меры.

— Надеюсь, не школа в Швейцарии? — уточнила Клэр, прежде чем он успел остановить ее.

Темные глаза окинули ее с ног до головы.

— Похоже, она успела доверить вам все свои тайны.

Клэр стойко выдержала его взгляд.

— Иногда легче довериться незнакомому человеку, зная, что ты никогда его больше не увидишь. — Она замолчала. — Между прочим, надеюсь, теперь я свободна.

— Конечно. Сожалею, что ваш отпуск был прерван таким неприятным образом. Вы собираетесь продолжить свой путь в Ченаккио?

— Не уверена, — осторожно ответила Клэр. У нее не было ни малейшего желания делиться своими планами с итальянским аристократом, пока между ними не окажется сотня километров.

Он взял ее сумку и положил туда все выпавшие вещи, за исключением паспорта, который раскрыл и некоторое время внимательно изучал. Потом поднял на нее глаза и улыбнулся.

— Фотография не отражает действительности, Кьяра.

Кьяра… Никто после мамы, итальянки, не называл ее так.

Клэр с силой кусала губу, неподвижно глядя на стол.

Странные нотки звучали в его голосе. Волнующие, даже чувственные.

— Вы хотите повидаться с Паолой? — продолжил он тем же тихим голосом. — Уверен, она захочет поблагодарить вас.

Стены комнаты странным образом начали сходиться. Она была поражена, неожиданно чрезвычайно остро осознав его близость. Возникла уверенность, что сейчас она в большей опасности, чем час назад. Или жизнь назад.

Пора было убираться отсюда.

Она сумела выдавить натужную улыбку.

— Пожалуй, не стоит. Передайте ей привет, скажите, что я желаю ей счастья.

Он улыбнулся в ответ.

— Думаю, каждый сам кузнец своего счастья, вы не находите?

— Я… я как-то не задумывалась над этим. — Она протянула руку. — Я могу взять свою сумочку?

Он без слов передал ей сумку через стол. У него хорошие руки, с удовольствием отметила она, — правильной формы, с длинными пальцами. Сильные, крепкие руки. Интересно, они могут быть нежными?

Она поспешно одернула себя: такие размышления небезопасны.

Вообще все, что касается Гвидо Бартальди, небезопасно, думала она, делая вид, что проверяет содержимое сумочки.

— Все на месте, — улыбнулся он.

— Как я уже говорила, я ничего не принимаю на веру. — Она нашла свои часы и попыталась застегнуть их на запястье непослушными от спешки пальцами, из-за чего с замком пришлось повозиться.

— Помочь?

— Нет-нет, спасибо, — поспешно ответила она. Мысль о том, что он коснется ее, вгоняла ее в краску. Не поднимая головы, Кдэр продолжала рыться в сумочке.

Вдруг что-то в сумке привлекло ее внимание, и она напряглась.

— Минуточку. — Она вытащила конверт. — Это не мое.

В конверте оказались деньги — лиры крупными купюрами. В пересчете около тысячи фунтов, прикинула она.

Клэр посмотрела на маркиза и встретила его ничего не выражающий взгляд.

— Что это, ловушка?

— Совсем наоборот, — ответил он. — Давайте назовем это материальной компенсацией за доставленные вам неудобства.

— Ну конечно, богачи именно так решают любую проблему — деньгами.

— Я надеялся, что это поможет вам относиться ко мне более дружелюбно.

Клэр покачала головой.

— Простите, синьор, — холодно ответила она, — вы могли купить местную полицию, но не мое расположение.

Банкноты рвались на удивление легко. Пока Гвидо Бартальди неподвижно созерцал ее действия, Клэр рвала деньги, превращая их в самое дорогое в мире конфетти, после чего подбросила кусочки в воздух.

— Считайте, что мы в расчете, маркиз, — произнесла она, обогнула стол и пошла мимо него к двери. Ручка скользила в ее влажной от волнения руке, но, в конце концов, ей удалось открыть дверь.

Ей казалось, что в любой момент он может остановить ее, ударить, подобно молнии над Апеннинами. Порча национальной валюты — оскорбление серьезное, как никакое другое. Но сзади не было слышно ни звука, ни движения. Казалось, гнетущее молчание следует за ней словно тень, однако впереди были открытая дверь и залитая солнцем улица. Клэр продолжала идти, стараясь не перейти на бег.

— Синьорина. — Из кабинета в коридор вышел полицейский.

Она в панике обернулась, но поняла, что он объясняет, где припаркован ее автомобиль. Клэр выдавила из себя слова благодарности и пошла к машине, ощущая на себе любопытные взоры.

Она села в машину и некоторое время невидящими глазами смотрела сквозь ветровое стекло, затем наклонилась, легла головой на руль и разрыдалась, давая выход накопившимся за последние несколько часов страху и ужасу. Выплакавшись, она промокнула глаза бумажными платками, подкрасила губы и завела мотор. Чем скорее она вернется к своей обычной жизни и выкинет из головы сегодняшние злоключения, тем лучше. Только зачем она постоянно смотрит в зеркало заднего вида, а сердце начинает колотиться всякий раз, когда сзади приближается машина?

Опомнись, о ком ты думаешь? — говорила себе Клэр.

Но чем дальше она удалялась, тем отчетливее слышала тихий голос, ласково произносящий «Кья-ра».

— Дорогая, — ласково допрашивала ее Виолетта, — что с тобой приключилось? Тебя действительно арестовали?

Они сидели в гостиной с опущенными шторами, чтобы полуденное солнце не проникало в комнату, и пили крепкий черный кофе — Виолетта его поглощала в любое время дня и ночи — с миндальными пирожными.

— Ну не совсем, — отозвалась Клэр. Ей было хорошо и тепло от искреннего гостеприимства Виолетты и ее экономки, улыбчивой Анжелины. Она рассказывала, что с ней произошло, и чувствовала, как уходит напряжение.

— Все было ужасно, — содрогнулась она. — Я не знала, как доказать свою непричастность к этому гнусному делу. Теперь я понимаю, почему люди признаются в том, чего не совершали, — нахмурилась она. — Да и Гвидо Бартальди вел себя так, словно ему принадлежит вся полиция и все бандиты в округе.

— Ты права, — согласилась Виолетта, — он занимает одну из самых высоких ступеней на иерархической лестнице этого региона. Его семья живет здесь с пятнадцатого века. — Она понизила голос: — Ты, конечно, знаешь, кто он?

— Маркиз, — устало ответила Клэр. — Это многое объясняет.

— Не только, — многозначительно развела руками Виолетта. — Даже ты, несмотря на то, что не интересуешься такими вещами, должна была слышать о Бартальди, великих ювелирах.

— Вот оно что! — медленно проговорила Клэр. — То-то это имя показалось мне знакомым. Я просто не ожидала, что аристократ может владеть ювелирным бизнесом. Разве это не ниже его достоинства — заниматься такими вещами?

— Это не просто бизнес, дорогая. — Похоже, Виолетту шокировала неосведомленность крестницы. — Бартальди сделали работу с золотом и драгоценными камнями направлением в искусстве, кстати с шестнадцатого столетия. История такова. Младший сын Бартальди был непутевым, и отец выгнал его после какой-то ссоры. Тому ничего не оставалось делать, как пойти в ученики к одному из великих ювелиров Сиены. У юноши обнаружились способности к дизайну и тонкий художественный вкус. То и другое он передал будущим поколениям. В конце концов, он женился на дочери своего хозяина и выкупил его бизнес.

— Практичность, похоже, он тоже передал своим потомкам, — сухо заметила Клэр.

— И когда основная ветвь семьи ослабла и вымерла, — продолжала Виолетта, не замечая колкой реплики Клэр, — его потомки взяли себе титул и поместья.

— Почему-то меня это не впечатляет, — пробормотала Клэр.

— Бартальди остаются одной из самых престижных компаний в мире, к тому же недавно Гвидо Бартальди открыл сеть бутиков, торгующих эксклюзивными кожаными изделиями и дивными духами, — вздохнула Виолетта. — Его «Искушение» имеет божественный аромат.

Естественно, ему обязательно надо было назвать свои духи «Искушение», угрюмо подумала Клэр, но вслух проговорила:

— Но их цена, верно, совершенно астрономическая. Теперь вспоминаю — я видела магазин в Риме, когда он только открылся. На витрине стоял белый атласный стул с длинной черной лайковой перчаткой… и красная роза на полу. Женщины чуть ли не по головам друг друга лезли, чтобы попасть внутрь.

— В надежде, что там будет сам Бартальди, без сомнения, — хитро улыбнулась Виолетта. — Он не очень красив, но дьявольски привлекателен. И все еще холостяк.

— Но ненадолго. — Клэр взяла еще кусочек пирога. — Он собирается жениться на своей подопечной. Бедная девочка, она его ненавидит.

— Ты жалеешь ее? — Виолетта покачала головой. — Немногие женщины согласились бы с тобой, дорогая.

— Он ей не нравится, Виолетта, — убежденно ответила Клэр.

— Тогда она ненормальная. — Крестная налила еще кофе. — Такой баснословно богатый мужчина, к тому же еще и сексуально привлекательный — против этого устоять невозможно. — Она моргнула. — Маленькая Паола не сможет долго противиться, особенно после того как побывает в его постели.

Клэр заметила, что кладет свое пирожное обратно. Она не только не притронулась к нему, но ей вообще расхотелось есть.

— Паола говорит, в Сиене у него есть любовница.

— Это только доказывает, что он настоящий мужчина, — ответила Виолетта. — Не будь такой ханжой, дорогая, тебе это не идет. Все изменится, когда он женится. По крайней мере, на некоторое время, — добавила она с очаровательным цинизмом.

— Но если он так нравится женщинам, — настаивала Клэр, — почему он выбрал ту, которая его ненавидит?

— Кто знает? Может быть, потому что она молода, красива, из хорошей семьи, а он хочет, чтобы его дети были здоровыми, красивыми и с «голубой кровью».

— Я бы на это не пошла, — с раздражением произнесла Клэр. Она поднялась на ноги. — Ты не очень будешь возражать, если я немного отдохну перед ужином? У меня побаливает голова. Из-за стресса, наверное.

— Бедняжка, — мгновенно проявила сочувствие Виолетта, — а я разболталась. Иди полежи, Анжелина принесет тебе мои специальные капли. Головная боль проходит в считаные секунды.

Головная боль, может быть, и пройдет, подумала Клэр, медленно поднимаясь по винтовой мраморной лестнице, но что делать с чувством пустоты, которое неожиданно и необъяснимо обрушилось на нее?

Единственное — притвориться, что все в порядке.

Лежа на кровати уставившись в богато украшенный позолоченный вентилятор под потолком, медленно крутящийся у нее над головой, она вспоминала пламенный взгляд Гвидо Бартальди, обращенный на нее, и слышала его голос, ласково произносящий: «Кьяра».

И это, думала она, ужасно.