Невыносимый Дар

Глава 16

Следующие трое суток я пашу, как проклятая. Так, как не выкладывалась уже давно. Наверстываю упущенное. Шэх расслабляется, считая, что, наконец-то, я в порядке.

Но я не в порядке. Я на пределе. Чувствую себя, как натянутая струна. Достаточно мелочи и она порвется. Мечтаю, только чтобы произошло это после того, как я докажу, что все еще чемпион. Мне важно закрепиться в колледже, поэтому сосредоточена на предстоящих соревнованиях. Но полностью выкинуть из головы всю остальную жизнь я тоже не могу.

Я знаю, мать отпустили, и держу в голове, что после соревнований должна съездить к ней. Пытаюсь не думать об этом, потому что соревнования будут когда-то, а сейчас можно расслабиться, пока до травмирующего разговора долго. Знаю, это позиция страуса, прячущего голову в песок, но иначе не могу.

Даже в день соревнований просыпаюсь с похожими мыслями — до разговора долго. Мне нужно сосредоточиться на сегодняшнем бое. Это отборочный тур, билет на следующие более престижные соревнования. Я не сомневаюсь, что пройду этот тур. Но моя задача более амбициозная. Я должна стать сегодня первой. Этого от меня ждут в колледже, этого ждет от меня шэх. И, в целом, за минувшие три дня я убедилась, что не утратила физическую форму из-за вынужденных пропусков. Я боюсь признаться всем и даже, пожалуй, себе в том, что потеряла гораздо большее — уверенность в своей непобедимости. Я знаю, как это плохо, но пока не могу ничего сделать. Могу только надеяться, что это не скажется на том, как я буду вести себя на ринге.

Я эти дни не слышу ничего про маньяка. То ли план шэха сработал. Я не остаюсь одна, Волк проверяет мою комнату, прежде чем я туда захожу, я не появляюсь в колледже, даже в клубе ужесточили правила, и туда никто не может зайти с улицы. То ли мой преследователь затаился. Но в этом случае я не сомневаюсь в том, что он снова проявит себя. И даже подозреваю когда.

С Даром я вижусь урывками на тренировках. Мы настолько в разных лигах, что почти не пересекаемся. Шэх гоняет меня, у Дара более легкая программа, но он тоже пашет. Правда, чаще всего в другом конце зала. Пару раз закусывается с Фростом и один даже умудряется уложить его на лопатки. Да, исключительно потому, что Фрост склонен недооценивать противника, но этот случай позволяет Дару окончательно завоевать симпатию наших парней. К нему еще относятся настороженно, но я вижу, что принимают за своего. С Волком у них вообще, похоже, зарождается дружба. По крайней мере, они часто стоят в паре и, вполне себе непринужденно общаются.

Мне без Дара тоскливо. Но вечерами я вырубаюсь в тот же миг, как оказываюсь возле кровати, поэтому тосковать особенно некогда. У шэха сейчас живет Волк, как понимаю, следит за мной, и Кристина — мелкая, зашуганная. Она недавно занимается, с матерью проблемы. Девчонка не нужна никому. И очень напоминает меня. Я была такой, когда попала к маньяку. Она тоже знает, что у меня неприятности и за мной нужно присматривать, никого чужих не пускать в дом и, если что, сразу звать Волка или шэха. Так и живем.

Я присматриваю за ней, они с Волком и шэхом за мной. Шэх отвозит меня на тренировки, Волк обратно, и только с утра перед соревнованиями наш распорядок нарушается. За мной приезжает Дар. Шэх недоволен, но не возражает. А мне приятно, что парень решил меня поддержать. Это на самом деле очень для меня важно.

— Я бы сам ее отвез, — говорит ему шэх.

— Не сомневаюсь, — Дар пожимает плечами. Он стоит в дверях, привалившись плечом к косяку. Светлая кофта без горла, бежевые штаны и белоснежные кроссовки. Я не могу перестать любоваться им. — Но хочу отвести сам.

— Ей не стоит отвлекаться.

— Я вроде как не в тюрьме, — огрызаюсь невежливо, но поделать ничего с собой не могу. Я очень хочу, чтобы сегодня меня отвез именно Дар. В этой своей светлой кофте, красиво обрисовывающей мышцы, в бежевых модных штанах и дорогих кроссовках. Я хочу сидеть в салоне его магмобиля и вдыхать запах новой кожи. Мне жизненно необходимы положительные эмоции.

Шэх закатывает глаза и поднимает руки, показывая, что не хочет с нами сражаться. А я прихватываю свою спортивную сумку и запрыгиваю к Дару в магмобиль.

Поцелуй обжигающей жаркий. Жадный, от него все замирает внутри, и меня окатывает волной жара. Я так скучала! По его обжигающим губам, наглым рукам и той энергетике, которая исходит от Дара. Как жаль, что мы спешим, и нет возможности уехать на край света и остаться одним. Дыханья не хватает, и я торопливо отстраняюсь, понимая, что скоро у шэха возникнут вопросы, и он не постесняется заглянуть к нам в окно. Не хочу краснеть и оправдываться.

— Поехали, — шепчу я, и парень срывается с места, без слов понимая, почему я спешу уехать.

— Ты ведь вернешься после соревнований? — спрашивает меня он. — Скучаю.

— Вернусь, конечно. Я тут как в клетке. Шэх думает, что мне так лучше…

— Это не так?

— Нет. И мне страшно, — признаюсь я Дару, как только мы отъезжаем от дома шэха. Не знаю почему, но парню я могу это сказать. Друзьям и учителю не смогла. Постоянный страх отравляет мне жизнь. Я стала дерганая, нервная и неуверенная. Меня отпускает только рядом с Даром.

— Почему? — удивляется он. — Для тебя это рядовые соревнования. Что может пойти не так?

— Я могу пойти не так. — Вздыхаю и поворачиваюсь к окну, изучая знакомые улицы города. — Цеуньши было для меня преодолением. Чем больших высот я достигала, тем дальше отступали страхи и прошлое. А сейчас все перемешалось.

— Ты считаешь, если маньяк рядом, ты стала слабее? Каро, это же бред!

— Знаю. — Пожимаю плечами. — Но я понимаю это разумом, а где-то глубоко внутри я маленькая и слабая девочка, которая боится любого шороха.

— Каро, не дай ему тебя победить. Он просто пугает откуда-то издалека, а ты уже готова сдаться. Я не узнаю тебя.

— Я сама себя не узнаю. Наверное, я просто устала и не верю, что все это закончится. Просто темнота впереди.

— Не смей так говорить, — приказывает он. — Каро, ты сильная. Я, когда впервые увидел тебя — это была первая мысль. Какая же она сильная, я не смогу так.

— Ты меня ненавидел!

— Конечно, — не спорит он. — Потому что понимал, я никогда не поднимусь на твой уровень. Не пытайся сейчас опуститься до моего. Ты заставила меня снова захотеть сражаться за то, что для меня важно.

Мне действительно становится лучше с приездом Дара, разговор возвращает веру в себя, и я успокаиваюсь окончательно. К моменту, когда мы подъезжаем к спортивному комплексу, в котором будет проходить соревнования, у меня даже появляется подобие боевого настроя.

Иду переодеваться, Дар коротко чмокает меня в нос и спрашивает.

— Взять тебе кофе?

— Можно, — соглашаюсь я. — Переоденусь и выйду к тебе. Шэх еще не подъехал. У нас есть минут пятнадцать, а потом он заберет нас на разминку и инструктаж.

— Хорошо. Я как раз встречу Мару и Кита.

— Они подъедут?

Для меня это настолько радостно, что не могу сдержать улыбку. Так вышло, что друзей за пределами клуба у меня нет. А это так приятно, когда за тебя болеют с трибун.

— Конечно. Они не могли пропустить.

В раздевалку я захожу в приподнятом настроении. Ищу шкафчик со своим именем на дверке, открываю его, и к моим ногам вываливается засушенный цветок и записка. Сердце подскакивает в груди, а леденящий душу страх возвращается. Я смотрю на нежные высохшие лепестки и сложенный вчетверо желтоватый лист бумаги и хочу сбежать, но вместо этого присаживаюсь и дрожащими руками разворачиваю записку.

«Ты моя Каро. Как и раньше. Покорная и послушная. Ты ходишь, дышишь и просыпаешься утром, потому что я позволяю тебе. Но скоро все закончится. Ты вернешься туда, где твое место на полку для кукол. И в этот раз я закончу то, что должен».

Буквы плывут перед глазами, и я, кажется, забываю, как надо дышать. Маньяк знал, когда ударить и как это сделать максимально эффективно.

— Каро, все хорошо?

Ко мне со спины подходит Вэл и заглядывает в глаза, а я понимаю, что по щекам текут слезы. У меня все определено не хорошо, но я вымучиваю из себя улыбку и киваю.

— Да, все нормально. Не переживай.

— Ну я вижу, что нет. — упирается внимательная мелкая. Тебя бросил твой богатый и красивый парень? Я слышала, Фрост говорил, что он тебя обязательно бросит. Но Фрост — придурок. А Дар хороший. Ну мне так казалось...

— Фрост, действительно, придурок, — отвечаю я заторможено. — Меня никто не бросал. Прости, мне надо переодеться и выходить в зал. У меня, правда, все хорошо.

Вэл смотрит на меня настороженно и качает головой. Не верит. Это правильно. Но от того, что мне плохо и страшно ничего не меняется. Мне все равно надо выйти на татами и выложится на максимум, но сначала убрать слезы. Здесь не только наши. Раздевалка начинает наполняться участницами. Они все могут оказаться сегодня со мной в спарринге, нельзя показывать слабость. Любая из них может быть причастна к травле. Если кто-то хотел дезориентировать меня на соревнованиях… что же. У них это вышло, но я не подам вида. Скрывать истинные чувства я научилась. Но как же это тяжело.

Переодеваюсь и, сжав зубы, выхожу в зал, где на трибунах уже собираются болельщики. Нахожу взглядом Дара с двумя стаканчиками кофе в руках. Рядом с ним Кит, Мара и внезапно Лестрат. Тоже пришел поболеть за меня? Внезапно, но приятно.

Чуть в стороне вижу Энси и ее парня, которые мило щебечут. Это мне кажется странным, но потом на их же ряду замечаю еще несколько знакомых лиц. Ильяс с каким-то незнакомым мне парнем, девчонки из группы. Цуньши так популярно или все пришли смотреть на меня? Внезапно слишком большое для меня количество знакомых лиц тоже начинает нервировать. Я привыкла, что зрители — это некая безликая, незнакомая мне масса. Те, кому я небезразлична обычно где-то недалеко от татами. Шэх, друзья по секции, которые ждут своего выхода.

Дар замечает меня и спускается. Взгляд сосредоточен, кажется, он уже научился по лицу понимать мое настроение. И видит, что я не в порядке.

— Все хорошо? — спрашивает меня он, и я отрицательно мотаю головой и протягиваю ему смятую в кулаке бумажку и цветок, который успел развалиться.

— Нет. Я нашла это в шкафчике.

Парень бегло читает записку. Вручает мне кофе и утягивает за собой к Лестрату. Я успеваю вкратце объяснить ему, что произошло, прежде чем на татами показывается шэх. Он делает знак руками, и я торопливо прощаюсь со всеми. Пора.

— Я все больше склоняюсь к тому, что кто-то хочет твоего поражения.

— Ну или чтобы я загремела в дурку. — Я пожимаю плечами и ухожу. Я уже вся в соревнованиях. Привычно выкидываю все мысли, страхи. Меняется дыхание и походка. Мне нельзя потерять это состояние. Оно слишком сейчас неустойчивое. Мне нужно выдержать несколько часов, а потом, пожалуй, я могу позволить себя разрыдаться.

Мне удается взять себя в руки не сразу, и на разминке у меня неприлично дрожат руки. Их дрожь я скрываю, что говорит шэх, пропускаю мимо ушей. Но я была столько раз на соревнованиях, что ничего нового не услышу. Растягиваясь, разгоняю кровь по венам и магию, которую буду использовать. Эти привычные действия очень успокаивают.

— У тебя все хорошо? — спрашивает Волк, остановившись за спиной.

— Нет. Но я справлюсь, — коротко отзываюсь я, не прекращая разминку. Волк ловит мою ногу и фиксирует у головы, помогая.

— Точно справишься? — уточняет он, взволнованно.

— У меня нет другого варианта.

— Может, шэху скажешь?

— Что я ему скажу, Крист? — Я, опускаю ногу и обращаюсь к другу по имени, что делаю крайне редко. — Что я снова напугана? Что меня специально напугали здесь, перед соревнованиями? Что это изменит? Предлагаешь забить и не входить на татами? Сразу сдаться?

— Ты права. Ничего.

Парень вздыхает и отступает, а я поворачиваюсь к нему спиной. Мне надо остаться одной хотя бы на пять минут, чтобы справиться с тем, что творится у меня внутри, но времени нет. Уже объявляют построение, и я следую за всеми в общий зал на официальное открытие, когда объявляют пары для первого тура, распределяют татами, на которых будут проходить спаринги.

Вся эта суета привычна, и я среди готовящихся к выходу на татами спортсменов, суетящихся судей, орущих тренеров успокаиваюсь. Эта суматоха мне знакома, тут я, как рыба в воде.

Первый бой выигрываю, даже не отвлекаясь от мыслей про маньяка. Этот раунд на выбывание, отсеивает самых слабых. Здесь даже не напрягаюсь. У меня уровень в несколько раз выше, чем у соперника. И моя задача не победить, а не покалечить.

Иногда меня удивляет, насколько несправедлива жеребьевка. Девчонку-соперницу мне откровенно жаль. У нее нет шансов, даже если я просто буду стоять. Но все мы прошли через это. Через бои с более сильными соперниками, ощущение, что ты никогда не сможешь пробиться в высшую лигу, но за всем этим при должном упорстве наступает долгожданная и пьянящая победа.

Второй раунд серьезнее. Наблюдаю за соперницей, которая мне незнакома, и понимаю, что, скорее всего, тоже без проблем одержу верх. Всех сильных я знаю и уже давно, а это новое лицо. Значит, маловато опыта.

С теми, с кем реально придется тяжело, мы постоянно пересекаемая на татами. Мое внимание сосредоточено на Уейси Гилморт — высокая и рыжая, она крушит соперников, даже не пытаясь немного тормознуть. Подсознательно чувствую, что в финале окажусь именно с ней. Она сильная и целеустремленная — у нее есть все шансы на победу.

Вторая победа дается почти так же легко, как и третья. А вот на четвертой приходится попотеть. Полуфинал. И в нем собираются, как правило, уже сильные противники. С ними нельзя действовать расслабленно, нельзя отвлекаться, и это, оказывается, одно из самых тяжелых испытаний.

Только в этом бою я понимаю, насколько несобрана, когда едва не пропускаю летящий в мою сторону удар ледяного вихря. Обидно было бы вылететь из-за такой глупости. Уворачиваюсь, прокатившись по татами и бросая в ответ ментальную волну, от которой противница уходит, сделав, сальто назад. Не даю ей сориентироваться в пространстве и добиваю ментальным ударом, который использую крайне редко. Не люблю его с тех пор, как он искалечил человека, пусть этот человек и был достоин гореть в аду.

С того момента, как я спаслась от маньяка, впервые использовав свой дар, я научилась контролировать ментальное воздействие, но конкретно этот весьма действенный прием использовать не люблю. Слишком плохие воспоминания с ним связаны.

— Каро, соберись, — припечатывает шэх после боя, показывая, что заметил мое состояние. — Уейси — сильный противник. Она не простит тебе несобранность. Ей эта победа нужна не меньше, чем тебе. Она будет мстить за свой проигрыш летом.

— Все знаю, — отвечаю я и принимаю из рук Волка бутылочку воды. Выдыхаю, и на минуту прислоняюсь спиной к стене. Я рада, что друзья и Дар не отвлекают на меня между боями, мне нужно быть максимально сосредоточенной. С ними я бы расслабилась. Привожу в порядок мысли и выхожу на самый важный сегодняшний бой. Я должна стать сегодня первой, иначе придется попрощаться с самоуважением и местом в колледже.

Это самые сложные пять минут. С финалом всегда так. Пять минут, которые в обычное время ты просто не замечаешь, тут растягиваются в целую жизнь. И от них зависит все. Сердце стучит, как сумасшедшее. Пульс бьется в висках, и я не реагирую ни на кого и ни на что, кроме своей ярко-рыжей соперницы, в глазах которой сверкает азарт. Мы обе опытные. За нашими плечами много выигрышей. Последнее время я беру верх. Иногда мне просто везет. Иногда я оказываюсь объективно сильнее. Но Уейси не отчаивается, и ее воле к победе можно позавидовать. Сейчас моя противница на пике формы, чего не скажешь обо мне. Придется нелегко.

Приближаемся друг к другу осторожно и неспеша. Медлим. Ее окружает плотный кокон магии воздуха. Ветер треплет волосы и долетает даже до меня. Сильная. Воздух потрескивает. Мою магию невидно, но она всегда со мной.

Уейси не выдерживает первая и делает движение-обманку, я уклоняюсь вправо, и мне под ноги тут же летит поток ветра. Очень простой, примитивный и поэтому действенный ход. Я просто прыгаю, пропуская поток ветра под собой, ухожу в сальто, сокращая расстояние между нами, и бью. Не магией, а просто вертушкой с разворота. Уейси не ожидает и отлетает к ограждениям ринга. Добиваю ментальной волной.

В ответ меня отшвыривает волной ветра. Падаю, ухожу в плавный кувырок назад и тут же поднимаюсь на ноги, пропуская над головой удар, не поднимаясь, подсекаю противницу и снова бью ментальным ударом. Просыпается азарт.

Мы обмениваемся ударами, контратаками, расходимся и снова сходимся на татами. Ни она, ни я не можем взять вверх. Наш бой красивый, зрелищный и равный по очкам. Я достаточно хорошо изучила судейскую систему, чтобы понимать это. Мне нужно быстро и зрелищно поставить точку.

У меня есть козыри в рукаве. Подпрыгиваю и закручиваюсь в коронный вихрь. Ментальная волна такая сильная, что способна соперничать с ветром, подчиняющимся Уейси. Главное, вовремя затормозить и хлестнуть противницу наотмашь. Увернуться практически нереально. Я четко выполняю элемент, пока не вижу мелькнувшую в толпе красную клетчатую рубашку. Миг, который совершенно дезориентирует. Я, наверное, где-то даже отчасти понимаю, что это не может быть маньяк, но его рубашку затертую, безразмерную с нагрудными, вечно оттянутыми карманами, словно он носит в них все личные вещи, я запомнила навсегда.

Быстро беру себя в руки, но вот эта минутная дезориентация становится роковой, я не докручиваю элемент, магия с хлопком развеивается, и я лечу вниз, увлекаемая порывом ветра, которым управляет Уейси. Это поражение. Удар выбивает из легких воздух, перед глазами темнеет, а следующий удар заставляет меня пролететь кубарем по татами и с хрустом врезаться в столб. Я слишком хорошо знаю звук ломающихся костей. Кажется, сейчас я вылетела не только из колледжа, но и из спорта. Это последняя мысль прежде, чем я отключаюсь.