Ни любви, ни жалости

Глава 21

Вероника

— Не хочу туда идти, - бубнит под нос Верочка, пока я избавляю её от верхней одежды.

— Почему? – стараюсь быть терпеливой сестрой. Хотя в последнее время сил на это остается всё меньше. Устала. Безумно устала.

— Там этот противный Захар, - бросает взгляд в сторону группы, откуда доносятся громкие детские голоса.

— Он опять тебя обижает?

Она только кивает, поджав нижнюю губу. Мое сердце проваливается в пятки, в горле ком.

— Я разберусь, - обещаю. Даю себе зарок, что так и будет. Вечером же поговорю с воспитательницей еще раз и спрошу у неё контакты родителей этого хулигана. Сейчас же нужно бежать. Всю эту неделю я на волоске от того, чтобы не опоздать на первый урок.

— Честно? – шмыгает, поправляет слезшие на бок очки.

На моих глазах слезы. Проглатываю противный ком, поднимаю лицо к потолку. Черта с два я буду плакать.

— Честно-пречестно! Всё, - беру её ручки в свои и немножко сжимаю их, - хорошего дня тебе. Люблю тебя! Очень сильно!

— И я, - на лице сестры мгновенно зажигается улыбка, и в таком настроении Вера спешит в группу.

Спешу и я сама. Бегу к остановке, чтобы подъехать хоть чуть-чуть. Накрапывает противный дождь, потому, оказавшись в автобусе, радуюсь тому, что можно немного погреться. Мысленно прокручиваю планы на сегодня.

Первым делом не терпится узнать результаты контрольной работы, которую писали вчера по математике. Надеюсь, я не наделала тупых ошибок из-за того, что теперь постоянно приходится отвлекаться на Бокареву, Петренко и остальную гоп-компанию, которые так и норовят сделать мне какую-нибудь подлость.

Потом нужно как-то пережить остальные уроки. После того, как в понедельник я вывалила Петренко на голову мусор, пребывание в гимназии стало в разы хуже. Курицы словно купили мозгов и теперь активно строят самые разнообразные козни. Пока что я справляюсь, но понимаю, что дальше может быть еще хуже. Жалею ли я о том, что сделала? Нисколько! Если бы пришлось, повторила еще раз на бис!

После уроков нужно сходить в магазин, купить продуктов на неделю. Вчера мама получила пенсию. На переменке нужно написать список первоочередных вещей.

И еще… Чуть не забыла. Нужно позвонить в детскую поликлинику, записать Верочку к окулисту. Бабушка обещала сходить с ней на прием.

Мне снова везет. На урок не опаздываю. Влетаю в класс за три минуты до звонка. Привычно начинают сыпаться оскорбления в мой адрес, подколы разного характера. Игнорирую. Плевать на вас, мелкие противные снобы. Не удается напрочь отгородиться лишь от одного человека. Никогда бы раньше не подумала… Но теперь точно знаю, что взгляды некоторых людей можно чувствовать. Причем так остро, что начинает болеть в том месте, куда смотрит человек.

Поворачиваюсь к Воронову. Грозно смотрю на него. Но плевать он хотел на мои мысленные угрозы. Продолжает смотреть. И лишь явившийся в класс педагог отвлекает наконец его внимание.

Выдыхаю. Однако не проходит и десяти минут, как вновь превращаюсь в сплошной комок нервов. Смотрю на учительницу, пытаясь переварить вопрос, который она только что задала мне.

— Как нет моей работы? – в горле всё пересыхает. Даже говорить больно.

— Так, Сапега. Не буду разбираться в причинах, почему не сдали работу, но…

— Я сдавала, - перебиваю, перекрикивая довольное улюлюканье класса.

Черные нарисованные брови взлетают вверх. Недовольна моим поведением.

— Все объяснения завучу, пожалуйста. После урока. А сейчас переходим к новой теме.

Демид

Вычислить того, кто стырил работу Сапеги проще простого. Достаточно одного взгляда на довольную Настю. Победно смотрит на Веронику, презрительно кривя губы.

Сама Пегая сидит с таким выражением лица, словно готова разрыдаться. «Не смей»… «Не смей»… Именно эти слова почему-то крутятся в голове, когда смотрю на неё. Пытаюсь словить её взгляд. Но бесполезно. Сапега словно потерялась. Смотрит сквозь людей, сквозь пространство.

— Можно выйти? – спрашиваю гораздо громче, чем положено. Некоторые даже вздрагивают испуганно.

Взгляд Вероники непроизвольно замирает на мне. Тут же, пока учительница поворачивается в мою сторону, впиваюсь в одноклассницу глазами.

«Не смей плакать!!!»