Ни любви, ни жалости

Глава 34

Демид

Путь до кабинета Красуцкой кажется неимоверно длинным. Что еще стряслось? Был у неё ведь буквально двадцать минут назад.

— Что случилось? – обращаюсь к секретарю, которая важно шагает впереди меня.

— Не знаю, - бросает, обернувшись на мгновение. Однако, наверное, сжалившись, смотрит на меня еще раз. – Отец твой пришел.

Надо же… С самого утра явился. Я как чувствовал, что разговор не терпит отлагательств. Хорошо, что опередил его и успел поговорить с Красуцкой. Надеюсь, она, действительно, на моей стороне, а не просто для красного словца сказала это.

Когда я захожу, отец отступает от Лилии Павловны на приличное расстояние. Что-то колючее причиняет резкую боль внутри, но стараюсь не реагировать. Прошлым жить невозможно, нужно смотреть вперед. Маму уже не вернуть. Её больше нет. Отец имеет право на новые чувства.

— Здравствуй, Демид, - обращается ко мне Красуцкая.

Едва сдерживаю удивление. А она не промах по части конспирации. Усиленно делает вид, что мы сегодня еще не встречались. Здороваюсь, смотрю на отца. Он недовольно смотрит в ответ. Затем переводит взгляд на Лилию Павловну, словно напоминает, что мы здесь собрались с определенной целью.

— Да… - кивает собственным мыслям Красуцкая. – Демид… Твой отец сказал, что хочет перевести тебя в другое учебное заведение.

— Я против! – высказываю своё мнение, не давая ей закончить.

— Вот и я так подумала, что тебе это будет не по душе. К тому же не вижу в этом острой необходимости. Я уже рассказала, что ты извинился за то, что натворил, - имеет в виду машину, хотя я не извинялся за то, что тогда сделал. – И сказала, что впредь ничего подобного больше не повторится. Я ведь права? – нажимает на последнее слово.

— Да. Вы правы!

— Поздно! – перечеркивает одним словом наше представление отец. – Я уже всё решил. И пришел сюда не за тем, чтобы услышать ваше мнение, а для того, чтобы уладить все вопросы, связанные с переводом.

Внутри всё обрывается. Испытываю всеобъемлющую ненависть по отношению к отцу. Даже Красуцкая сейчас кажется более близким человеком, чем он.

— Я сказал – нет! Я не собираюсь уходить из гимназии!

Поставив точку, выхожу из кабинета. Иду по коридору обратно в класс, ничего не замечая перед собой. Отец не может забрать меня отсюда без моего желания. Ведь не может???

Вероника

Демид возвращается. Но это уже не тот Ворон, который выходил из класса десять минут назад. Сейчас на нем лица нет. Будто случилось что-то ужасное. В таком состоянии он сидит весь урок. Не могу сосредоточиться на новой теме. То и дело поглядываю в его сторону. Но он на меня не смотрит. И этим заставляет меня волноваться сильнее. Почему-то приходят в голову мысли, что он каким-то образом мог пострадать из-за меня. Это ничем необоснованное чувство страха подступает к горлу, мешая спокойно дышать.

Урок заканчивается. Ворон в одну секунду сгребает со стола вещи в рюкзак и вылетает из класса. Мое настроение и непонятные иллюзии разбиваются о суровую реальность. Сглатывая неприятный ком, тоже начинаю собирать вещи. В отличие от Демида не спешу. Всё становится безразлично. Кабинет потихоньку пустеет, и, когда я наконец поднимаюсь, понимаю, что осталась одна. Медленно бреду к выходу.

— На второй урок не спешишь? – раздается знакомый голос, как только я переступаю порог.

Поднимаю голову, не веря своим глазам. Демид здесь! Он всё это время ждал меня. Улыбка почти ложится на мои губы, но тут невдалеке замечаю Бокареву с компанией. Они смотрят прямо в нашу сторону. Хотя усиленно делают вид, что трутся именно здесь по чистой случайности.

— Идем! – Ворон без сомнений берет меня за руку и ведет за собой вперед.

Чувствую себя рядом с ним так… безопасно! Так, как не чувствовала уже давно. Теперь не хочется улыбаться. Наоборот, хочется стать размазней и заплакать от облегчения. Особенно, когда вижу завистливый и ошарашенный взгляд Бокаревой.

— Что случилось? – спрашиваю через минуту. Мне всё же удается взять себя в руки и проглотить глупые слезы. – Почему тебя вызывала Красуцкая?

— Отец хочет, чтобы я ушел из этой гимназии.

— Что? – сжимаю его ладонь, заставляя остановиться. Смотрим друг на друга, наплевав на то, что мешаем другим идти по коридору. – Почему?

— Долго рассказывать, - морщится.

Чувствую, как он сильнее сжимает мою ладонь. Как ведет по внутренней стороне большим пальцем. Задыхаюсь от ощущений.

— Но ты ведь не уйдешь?