Нико

Шестнадцать месяцев

Греция прекрасна в это время года.

Небо голубое.

И моря бурные.

Его слова проносились у меня в голове, как жуткая детская песенка в фильме ужасов. Страх был почти парализующим при мысли о том, что последует за ними, если я когда-нибудь услышу это вслух. Хотя в этот самый момент мне хотелось голубого неба и хоть немного надежды.

Я помчалась по улицам, легкий дождь сделал этот день сырым и немного прохладным. Найти парковку в городе было настоящей проблемой. К тому времени, когда я наконец нашла его, я была в нескольких кварталах от места встречи. Я жила всего в часе езды от Вашингтона, округ Колумбия, но теперь редко приезжала в город. Я предпочитала пригороды, где меньше пробок и меньше людей. Особенно в последнее время. Мне не хотелось находиться рядом ни с кем, кроме моих девочек.

Прошло пятнадцать месяцев, три недели и пять дней с тех пор, как я потеряла мужа. Никогда за миллион лет я не думала, что овдовею в двадцать шесть лет. Мне сказали, что моя жизнь едва началась, но в последнее время она как будто закончилась. Я чувствовала тревогу, усталость и одиночество.

Была середина сентября, и недавняя погода в основном состояла из дождя, что очень отражало мое меланхоличное настроение. Словно дождь шел со дня смерти Уильяма. Даже солнечные дни казались мрачными, пасмурными, с облаками, которые, казалось, преследовали меня повсюду.

Взглянув на здание, я заметила место встречи со своей девушкой Энджи. Она убедила меня, что это хорошая идея — просто отвлечься ненадолго и немного отдохнуть от близнецов. Я не была так уверена.

Последние пятнадцать месяцев были тяжелыми. Я больше почти не общалась. Забудьте об этом, я вообще не общалась. Я избегала любых событий. Даже дошкольники из женской школы. По множеству причин. Я осознавала, что все больше и больше погружаюсь в свои мысли и нахожу слишком много комфорта в своей рутине. Это было чудо, что Энджи убедила меня встретиться с ней. Но с другой стороны, у нее всегда был характер, способный вытащить тебя. Это было одно из ее самых больших достоинств – если бы она только видела это в себе.

После смерти Уильяма я потеряла связь со многими своими друзьями… даже с Джоном. Особенно он. Я еще не решила, защищаю ли я его или себя. Он прекратил эту нелепую подработку в тот момент, когда умер мой муж. Это было сразу после той ужасной ночи. Ни одному из них больше не звонили.

Для них это означало, что им это сошло с рук.

Для меня это означало, что они это сделали, я даже не могла вспомнить их имя, осознав, что Уильяму и Джону нельзя доверять.

Мое уединение было сочетанием моего горя и страха перед последствиями той бурной ночи, произошедшей всего за несколько недель до смерти Уильяма. Это сделало меня параноиком. Если вы спросите меня, горе и паранойя были смертельной комбинацией. Единственное, что помогало мне оставаться в здравом уме, — это мои близнецы и распорядок дня, в который я ввела свою жизнь.

В любом случае, я снова оказалась в социальном мире. Так что, возможно, я покончу с этим. Надеюсь, она не будет придираться ко мне еще несколько месяцев, чтобы я снова тусовалась. Взглянув на часы на стене здания, я засекла время.

— Не так уж плохо, — пробормотала я про себя, проталкиваясь через стеклянную дверь «Лафайета», слишком модного ресторана. Разговор вслух стал побочным эффектом отсутствия взаимодействия со взрослыми. — Опоздала всего на пять минут.

Не обращая внимания на присутствие позади себя, я пригладила волосы и рубашку, понимая, что выгляжу не лучшим образом. Мои волосы были влажными от дождя. Настроение у меня тоже было сырое, но сейчас я бы туда не пошла.

Осмотрев свой внешний вид, я нахмурилась. Оно не предназначалось для этого ресторана, где все выглядели безупречно. На мне были белые джинсы, розовая футболка и розовые туфли. Я думала, что это вполне подходящий гардероб для обеда, но теперь поняла, что одета недостаточно.

Сейчас я ничего не могу с этим поделать, сказала я себе.

Я пробежалась по ресторану, разыскивая людей. Это место в основном состояло из мужчин в костюмах. И несколько женщин в платьях Шанель. По словам Энджи, здесь обедали богатые и влиятельные люди. Именно то, на что у меня не было настроения. Я не могла винить мою подругу за решимость удачно выйти замуж. В конце концов, финансовая стабильность была важна.

Энджи в значительной степени проверяла своих парней. Они с Джоном были единой парой, пока она не решила, что он недостаточно богат. Не то чтобы он был беден, но у нее были гораздо большие стремления и стандарты.

Ее слова, а не мои.

Я просто хотела, чтобы моя ипотека была выплачена, и у меня был любящий муж. Все остальное я могла как-то выяснить. Я потеряла любящего мужа, а невыплаченная ипотека нависла над моей головой. Кажется, ни один из нас не получил того, что хотел. Да, жизнь — сука.

Энджи однажды сказала мне, что для того, чтобы выжить в браке на всю жизнь, ей нужно много денег, поэтому, если ей понадобится сбежать, она сможет это сделать. В одном она была права; браки были трудными и требовали много труда. И прощение. Последнее было тяжело, но в отношениях неизбежно случались ошибки. Вопрос был в том, насколько велики они будут и где предел прощения. Как ни странно, сложности жизни почему-то не замечались, несмотря на все явные признаки повсюду.

Деньги, любовь, прощение, душевная боль, опасность.

Возможно, у Энджи тоже были проблемы, о которых никто не знал. Бог знал, что я это сделала. Мы с Энджи выросли в похожих районах. Не то чтобы мы обходились без них, но когда-то в старшей школе деньги стали самой важной вещью в ее жизни. Пройдя через ад последних двух лет, я больше не могла спорить с ее точкой зрения.

Это одна из самых важных вещей в жизни любого человека, но я не усвоила этот урок до болезни Уильяма.

Жизнь была дерьмом. Вдова двадцати шести лет, четырехлетние близнецы, о которых нужно заботиться, на грани банкротства и угрозе потери права выкупа. Так что нет, я не могла спорить с ней о важности денег и мужа, у которого есть все необходимые активы. Казалось, у меня просто не хватило смелости сделать то же самое.

Заметив, что она машет мне рукой с широкой улыбкой на лице, я бросилась к ней. Ее красивые светлые волосы распущены до середины спины. Это заставило меня почувствовать себя еще менее адекватным. Мой разум был так же измотан, как и мое нынешнее состояние прически и гардероба.

Я продолжила путь к ее столику в самом дальнем углу комнаты, когда меня остановил официант.

— Извините, мэм, — он встал передо мной и слегка прижал ладонь к моему плечу. Его чертова униформа выглядела более дорогой и собранной, чем мой сегодняшний наряд. — Это частный ресторан, и он предназначен только для членов.

Сразу же несколько пар глаз метнулись на меня, глядя на меня, как на самозванца. Вот вам и попытки быть невидимыми!

— Я это поняла, но…

Он прервал меня. — Никаких исключений, — ответил он, подходя ко мне ближе. Его голос звучал язвительно и высокомерно для моих ушей, заставляя меня чувствовать себя незначительной.

Инстинктивно я отступила назад и врезалась в стену. Оглянувшись через плечо, я поняла, что это не стена. Это был высокий, широкоплечий мужчина с волосами цвета воронова крыла, высокомерным ртом с полными чувственными губами и квадратной челюстью, говорящей о решимости. Сместив тело так, чтобы лучше видеть его, у меня перехватило дыхание. Этот мужчина был прекрасен. Жестко и красиво!

Мой взгляд скользнул по его суровому, красивому лицу, пока не встретился с его холодным серым взглядом. Глаза — смесь грозовых облаков и темные густые ресницы, которым позавидовала бы каждая женщина. Он производил впечатление чистоплотного делового человека, но его поза, глаза больше говорили о властности и резкости. В их глубинах таилась жестокость и безразличие, вызывая во мне дрожь.

Кто он? Незнакомое чувство охватило меня в его присутствии. У меня было ощущение, что я видела его раньше. Я знаю, что видела его раньше, но где? Он не был человеком, которого вы когда-либо забудете. Он был из тех, от кого твои трусики тают, а сердце бешено колотится.

Мой взгляд скользнул по его твердой груди в темном костюме-тройке. Его одежда была дорогой и стильной. Его пришлось сшить на заказ, потому что оно подходило к его сильному телу и подчеркивало его высокую фигуру. Весь его наряд был всего лишь маскировкой. Этому человеку было плевать на чье-либо мнение или на то, что о нем думают. Это был волк, замаскированный в полированный костюм от Армани.

Прямо вокруг воротника его рубашки скрывался намек на чернила. Либо так, либо мое воображение сыграло со мной злую шутку. Я обнаружила, что прижимаюсь к нему, тянущийся к нему, слишком поздно осознавая, что делаю. Я продолжала смотреть на него, не в силах пошевелиться.

— Прости, — пробормотала я себе под нос. Прошло много времени с тех пор, как я встречалась лицом к лицу с кем-то, от кого у меня учащался пульс. И этот парень…. Боже, он заставил меня сходить с ума. Он был безжалостен, весь в своем дорогом темном костюме, возвышаясь надо мной и угрожая поглотить меня целиком. И все же мое тело продолжало приближаться к нему.

Как будто он был моей гравитацией.

С поразительным осознанием я почувствовала, как его пальцы обхватили мое плечо, и мои глаза остановились на его большой руке, обхватившей меня, на которой не было чернил, но прямо у его запонки, я снова могла поклясться, что там была татуировка, играющая со мной в прятки.

Сделав шаг назад, я установила столь необходимое расстояние между нами, его близость потрясла меня до глубины души.

— Нет проблем, — сказал он глубоким и бархатистым голосом. Я продолжала ловить свой взгляд на его лице, несомненно, высеченном из твердого гранита, которое каким-то образом говорило об убийце; мужчиной, который мог бы так же легко убить тебя, как и поцеловать. И я готова поспорить на всю жизнь, что он сможет хорошо поцеловаться.

Почему я думаю о поцелуях? Я отругала себя.

Поскольку он позволил нам дистанцироваться, мое тело фактически промахнулось по нему; потребность в нем была настолько сильна, что мне пришлось бороться с желанием снова обратиться к нему. Мне хотелось прижаться к нему, почувствовать его тепло.

Что такого в этом человеке вызвало такую реакцию? Да, он был красивым, сильным и более чем устрашающим, и предостережения, звенящего в моей голове, должно было быть достаточно, чтобы заставить меня бежать. Возможно, именно чувство защищенности и безопасности, которое я почувствовала, заставило меня остановиться.

— Мистер Моррелли, — поприветствовал его официант, его голос звучал далеко сквозь туман моих мыслей, и это было похоже на ледяной дождь. Я узнала бы эту фамилию где угодно, тяжелый страх сгустился в моем желудке, как кислота. Он называл его мистер Моррелли.

Нет, этого не может быть!

Судьба не была бы так жестока, чтобы бросить мне преступника Моррелли во время моей первой прогулки. На самом деле фамилия была довольно распространенной. Это был мой первый выход в город после смерти Уильяма. Я была параноиком. Верно?

Мое тело перешло в режим гиперактивного осознания и самосохранения. Независимо от того, кем был этот человек или не был, если он каким-либо образом был связан с преступным кланом Моррелли, он был опасен.

Инстинктивно я сделала еще два шага назад, освобождая как можно больше места между нами; мои глаза никогда не отрывались от него, рассматривая его как потенциальную угрозу.

Мой мозг предупредил, и взорвались сирены. Это было непохоже ни на что, что я когда-либо испытывала раньше. Мой отец всегда говорил мне доверять своим инстинктам. Что ж, мои инстинкты кричали мне, говоря, чтобы я была осторожна. Этот человек был проблемой, которая мне не была нужна.

Но мое тело, почему оно захотело подчиниться? Ему!

Снова переведя взгляд на его лицо, я заметила его темные волосы и намек на загривок того же цвета. Я сжала пальцы, чтобы они не протянулись. Им действительно не терпелось почувствовать шиворот на его лице, его кожу под кончиками пальцев. Моя кожа мгновенно покраснела.

Я встретилась с его глазами, словно искала в них его знания и забыла обо всех вокруг, утонув во взгляде его темных стальных глаз, в которых таилась опасность.

Он не мог быть тем преступником, которого я боялась. Но по моему опыту, обычно вы видите , а не то, что получаете. Посмотрите на мою мать! Моего биологического отца!

— Уходи, — голос Энджи вывел меня из ступора, когда я отвела взгляд от мужчины и поискала свою подругу, которая пристально смотрела на официанта. — Она со мной, — добавила она пронзительным голосом.

Я покачала головой, необходимость предупредить ее, чтобы она не разговаривала так с этим парнем, вертелась у меня на языке. Этот человек был опасен.

— Здравствуйте, мистер Нико Моррелли, — промурлыкала она прежде, чем я успела ее предупредить. Моя голова резко повернулась, и я проследила за ее взглядом, устремленным на мужчину позади меня.

Нико Моррелли ?

Боже мой! Конечно, этого не может быть! Я имею в виду, каковы были шансы?

Мой взгляд метался между ними двумя. Не паникуй! Не спеши с выводами.

Блядь, выводов делать не пришлось. Нико Моррелли!

ГЛАВА ВТОРАЯ

БЬЯНКА

— Энджи, может, нам стоит пойти куда-нибудь еще, — предложила я Энджи, едва обретая голос и снова взглянув на свой наряд. Я, черт возьми, не могла сказать ей, что не хочу быть рядом с этим парнем. Тот же город был слишком близко. Моя неадекватная одежда была веской причиной пойти куда-нибудь подальше от него.

Остро взглянув на Энджи, я умоляла ее пойти с нами. Однако она, похоже, не обращала внимания на мои намеки. Конечно, она была одета в деловой костюм с юбкой, но ей все равно удавалось выглядеть провокационно. Возможно, именно яркая красная юбка делала ее более кокетливой, чем делового профессионала.

— Я не совсем одета для этого места, — выдавила я. Черт, я сойду с ума в любую секунду. Я почувствовала, как внутри меня нарастает паника, мое дыхание слегка участилось, а пульс ускорился.

— Нет, не глупи! — возразила она, ее глаза пожирали мужчину рядом со мной. — Как вы, мистер Моррелли?

Внутренне стоная, я хотела, чтобы она остановилась. Это был не тот тип человека, с которым стоило бы иметь дело. Почему ей пришлось бросаться на мужчин? Особенно этот. Да, я чувствовала какое-то подобие влечения, но мне хватило ума с ним бороться.

— Энджи, — поприветствовал он ее глубоким голосом, и это было ужасно, потому что от этого у меня пробежала дрожь до мозга костей. Его глаза оставались прикованными ко мне, как будто он видел все. Я тяжело сглотнула, внезапно мне стало трудно функционировать. То, как он изучал меня, как будто что-то искал в своих воспоминаниях. Или, может быть, он уже знал и обдумывал, как меня убить.

Нет, нет, нет!

Это не мог быть тот же Доминико Моррелли. Этот парень совсем не походил на описание, которое я получила от Уильяма. Я думала, Уильям сказал, что он такого же роста и средней внешности. Этот парень был явно выше моего покойного мужа и определенно не среднего роста.

Я тяжело сглотнула, в глубине души зная, что этим человеком на самом деле был печально известный Доминико Моррелли, глава преступного клана Моррелли. Мужчина, у которого украл мой муж. Черт.

Двойное дерьмо!

Глубоко вдохнув, а затем медленно выдохнув, я попыталась успокоить сердцебиение. Я неловко поерзала, и с каждой секундой мое беспокойство возрастало, душат меня тоской и страхом.

Этот парень здесь просто как бизнесмен , я подбодрила себя. Не как бандит. Он не знает, кто я. Он не убьет тебя средь бела дня.

— Мэм, вы одеты не по коду, — возразил официант, вырвав меня из раздумий. Не было сомнений, что он говорил обо мне. К черту правильный дресс-код, когда в поле моего зрения оказался мафиози. Разве в этом чертовом клубе не существовало кодекса, запрещающего мафиози есть?

— Энджи, давай просто сходим в Старбакс, — попыталась я снова, умоляя нервным голосом. Мне хотелось накричать на нее, но это привлекло бы еще больше нежелательного внимания. Я не хотела здесь находиться, и столько взглядов, устремленных на меня, заставило меня еще больше встревожиться. В частности, глаза человека, который поразил меня одним своим взглядом.

— Дама со мной, — оборвал его Нико Моррелли, явно рассчитывая добиться своего. — Она будет сидеть за моим столом, — мои глаза остановились на его сильной челюсти и полных губах, в них прочно запечатлена решимость. Этот человек получил то, что хотел. Всегда. Я знала его так же хорошо, как собственное имя.

Мои глаза в легкой панике метнулись к Энджи, а затем снова к нему. Ситуация становилась все хуже и хуже, причем очень быстро. Мне не нужно было задаваться вопросом, хочет ли Энджи сидеть за его столом. Она практически пускала по нему слюни. Если бы никого из нас здесь не было, она, возможно, даже перепрыгнула бы через его кости.

Черт побери! Мне не хотелось сидеть за его столом. Мое шестое чувство кричало об опасности , хотя мое тело потеплело под его взглядом. Сейчас мне следует бежать — каждая клеточка моего существа призывала меня бежать и прятаться. Прежде чем он понял, кто я.

— О, спасибо вам огромное, мистер Моррелли, — хлынула на него Энджи, и небольшая часть меня захотела ее ударить. Не потому, что я ревную, сказала я себе. Но чтобы разбудить ее после слюней.

— Я не… — мой голос слегка дрожал, и я прочистила горло. — Мы не хотим навязывать. Спасибо за предложение, но…

— Не смеши меня, — оборвала меня Энджи. — Мы бы с удовольствием, мистер Моррелли, — она практически замурлыкала, и я почти ожидала, что она начнет тереться о него. Ух, если бы она это начала, я бы точно ушёл. Мне не нужно было это видеть, хотя у меня почти возникло искушение почувствовать его тело своим.

Я скорбящая вдова, мне нужен только Уильям.

Я глубоко вздохнула, пытаясь сохранить спокойствие. Эти противоречивые чувства – страх и влечение – тянули меня, тянув в противоположном направлении. Я не могла вспомнить, когда в последний раз мужчина заставлял меня так нервничать, согревая мое тело под своим взглядом. И эти его глаза смотрели на меня… видели меня. Я должна была оставаться невидимой.

Я не могла позволить себе, чтобы меня видели. Если бы мафия знала…

Прекрати, Бьянка! Эти мысли только усилили мою паранойю и беспокойство. Просто держи себя в руках, и он никогда не узнает, я солгала себе.

— Замечательно, — проговорил нам официант. — У нас готов ваш обычный стол, мистер Моррелли. Ваш гость уже здесь.

Отлично, еще гость. Еще один бандит? Нико Моррелли жестом предложил мне пройти перед ним, и я неохотно последовала за официантом. Моя шея чесалась, когда я чувствовала его взгляд на своей спине, и это чувство было тревожным. Энджи посмотрела на луну о повороте событий.

Я… не очень. У меня появилось желание развернуться и бежать. Все ли мафиози вращались в одних и тех же кругах? Я не знала, но в одном я была уверена. Привлекать нежелательное внимание сейчас было бы плохо. Действительно плохо!

Может быть, я могла бы… Я не была уверена, что именно. Скрывать? Пропадать? Собрать девочек и отправиться в путь? Без денег скрыться будет сложно.

Нет, я не могла привлечь к себе никакого внимания. Лучше всего было залечь на дно и не делать резких движений. Я не хотела привлекать внимание Бенито Кинга ни к себе, ни к своим девочкам. Его внимание было сосредоточено на чем-то другом, и мне бы хотелось, чтобы оно так и осталось.

Бенито Кинг управлял преступным миром на Восточном побережье, торговал женщинами и способствовал продаже красавиц среди худших бандитов. Он и его сын Марко были одними из самых жестоких бандитов, когда-либо живших на земле. Они похищали и продавали девочек любого возраста недобросовестным мужчинам, которые пытали их и использовали по своему усмотрению.

Если бы он знал, что мы с Уильямом украли деньги у мафии, люди Бенито затащили бы меня и моих дочерей в свой мир, пиная и крича. Мама всегда говорила, что он умеет менять правила под себя. Однако была сделка, и она заплатила цену. Она предупредила меня, чтобы я всегда держалась подальше от любых связей с преступным миром и людьми в нем. И я намеревалась прислушаться к предупреждению матери.

В противном случае моя жизнь официально превратилась бы в ад. Мало того, мои действия сделают мишенью моих дочерей. Все жертвы моей мамы, папы и бабушки были бы напрасны.

Болезненно осознавая присутствие этого человека позади меня, мое сердце бешено колотилось в сочетании страха и… волнения? Нет; этого не может быть. Должно быть, это все из-за страха, который действует на мой мозг и мое здравомыслие.

Прямо перед смертью Уильяма Джон предупредил меня, чтобы я не ходила к Моррелли, сказав, что это плохие новости. В моей жизни было так много плохих новостей, что мне больше и не нужно было.

Хотя мне пришлось посмеяться над советом моего лучшего друга. Если он знал, что Моррелли — плохая новость, зачем ему и Уильяму иметь с ними какие-либо дела? Да, мы были в отчаянии, но настолько ли мы желали смерти? А общение с мафией всегда заканчивалось смертью.

Я взглянула на Энджи, и она, казалось, хлестала по Нико Моррелли, заглядывая в него из-под ресниц, пытаясь показать ему, что ей интересно. Даже слепой человек не пропустил бы эти знаки. Для нее он заполнил ее флажки. Он был чертовски богат, могуч и красив. Ей просто нужно было добавить еще одну коробку — опасно.

Я нервно взглянула в его сторону. Он был старше, чем я ожидала, около сорока, и было в нем что-то неуловимое. Я не могла понять этого. Да, семья Моррелли управляла преступным миром Мэриленда и округа Колумбия на протяжении нескольких поколений, но в Нико Моррелли было безжалостное преимущество, которое кричало, что он это заслужил, и раздавило несколько человек на пути к вершине. Может быть, даже больше, чем несколько!

У меня не было для этого никаких оснований, но я бы поставила на карту свою жизнь, чтобы мое внутреннее чутье было верным. Обычно так и было. Именно это предупредило меня, что с моим мужем что-то произошло, прежде чем я успела осознать, во что он ввязался.

— Ну вот, — голос официанта поразил меня. Он немедленно изменил свое грубое поведение по отношению ко мне только потому, что я была в компании этого человека. Это было за гранью фальши. — Могу ли я еще что-нибудь для вас сделать?

Он спрашивал меня, но вопрос был адресован мужчине, который, как я до боли чувствовала, стоял позади меня. Я все равно покачала головой. Чем скорее этот официант уйдет, тем скорее я смогу дистанцироваться от Нико Моррелли.

Мой взгляд скользнул по ресторану и заметил, что у нас здесь лучший столик с видом на широко открытый памятник Вашингтону. В то время как другие столы были сдвинуты ближе друг к другу, чтобы заполнить это место до отказа, этот находился вдали от всех, обеспечивая приватность. Конечно, следовало ожидать, что Нико Моррелли получит все самое лучшее.

За столом уже сидел еще один джентльмен и ждал нас. Я не могла не застонать внутренне. Эти мужчины были именно тем, что любила Энджи. Красивые, богатые, авторитетные и могущественные. Был ли этот человек тоже преступником? От этих двоих Нико Моррелли излучал атмосферу доминирования и власти, привыкший добиваться своего. Другой, не очень.

Моя первая прогулка после смерти мужа, и случилась эта чертовщина. Я бы застряла в неудобной ситуации с парнем, от которого у меня по спине пробегала ужасная дрожь, и с другим, который пристально смотрел на меня, как будто я была на виду. Неудивительно, что я решила стать отшельником. После сегодняшнего дня я снова стала избегать всех.

— Привет, — теперь Энджи хлопнула ресницами, глядя на друга мистера Моррелли, и мне пришлось удержаться от закатывания глаз. Он казался моложе, но далеко не так привлекателен. Не то чтобы привлекательность кого-то из мужчин имела для меня значение. Он тут же встал, его глаза метнулись ко мне, а затем к его другу позади меня.

— Привет, Габито, — сказал позади меня мистер Моррелли. — Надеюсь, вы не против, чтобы эти милые дамы присоединились к нам.

Ух, я возражала. Я прикусила язык, чтобы сдержать слова. Я хотела уйти, сейчас.

— Конечно нет, Доминико, — ответил Габито, и его взгляд переместился с друга на меня. Чертовски Доминико Моррелли! Вот и никаких шансов или совпадение. — А вы? — спросил он с любопытством в глазах, наблюдая за мной.

Неловко прочистив горло, я прохрипела свой ответ. — Бьянка.

Я намеренно скрыла свою фамилию. Мое сердце бешено колотилось о ребра, и я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Я нервно откинула волосы с лица, мои руки заметно дрожали. Мне не следовало приходить. Мне следовало остаться в своей маленькой рутине. Тогда бы я не столкнулась с Доминико Моррелли.

Настоящий ужас пробежал по моим венам; мой пульс пульсирует от адреналина.

Успокойся. Вдохни и выдохни. Успокойся.

Я продолжала пытаться подбадривать себя. Никто не знал, что произошло. Никто не приходил за этими деньгами. Никто, кроме нас троих, не знал, что мы сделали, и один из них был мертв. Я полностью доверяла Джону, а это означало, что наша тайна в безопасности.

Нет, не только мы трое. Тот, кто потерял эту сумку, тоже это знал.

Джон отдал свою часть украденных денег Уильяму. Думаю, он, как и я, надеялся, что это принесет ему лекарство. Мы оба были глупы. Врачи твердили, что его уже не спасти, но я отказывалась в это верить. Но все это не имело значения для мафии. Они убили бы Джона, зная, что у него нет ни цента из этих денег.

Но люди Моррелли так и не пришли его искать; Я оправдала это перед собой. Может быть, у них было столько мешков с деньгами, что они даже ни разу их не пропустили. Черт, борьба с этими последствиями может просто привести к сердечному приступу.

Оглядевшись, я снова осознала, что торчу, как больной большой палец, свидетельство того, что мне здесь не место. Энджи в хорошем смысле выделялась; Я выделялась самым худшим образом. Она уже села за стол, и я могла бы просто придушить ее за такую невнимательность в этот момент. Или за то, что выбрала место, куда приходили поесть бандиты.

Я стояла и размышляла, стоит ли мне просто сказать к черту все это и развернуться, чтобы уйти. Или это привлечет ко мне нежелательное внимание? Эти параноидальные мысли никогда не были частью меня, пока Уильям не связался с мафией. Даже после того, как я узнала большую тайну, которую скрывала моя мать, я была уверена, что она никогда не будет раскрыта. Потому что оно успешно хранилось двадцать пять лет. Но воровать деньги у мафии – это совсем другое.

Мужская рука на моей пояснице мягко подтолкнула меня вперед, заставив меня подпрыгнуть от обжигающего прикосновения и ударных волн, пронзивших мое тело. Я откинула голову назад и встретилась с серыми глазами, которые напугали меня до чертиков.

— Прошу прощения, — его глубокий голос просочился сквозь каждую пору, когда он убрал руку. — Я не хотел тебя напугать.

— Все в порядке, — пробормотала я хриплым голосом, очарованная и напуганная глубиной его глаз. Сегодня впервые после смерти моего мужа ко мне прикоснулся мужчина. Нико Моррелли. И его прикосновение... оно было жгучим, и даже теперь, когда его руки больше не было на мне, я все еще чувствовала жгучее ощущение там, где она лежала. Это было не совсем то, чего я ожидала.

О, это плохо! Мое паническое состояние предупредило меня, в то время как мое тело жаждало еще одного вкуса его прикосновений.

Что. . Ад?

Я не хотела этого человека. Я бы никогда не хотела этого человека. Врунья, врунья, штаны горят.

— Давай, Бьянка. Садись.

Я неохотно положила сумочку на спинку стула, а Нико вытащил ее для меня. Джентльмен и мафиози, я тихо усмехнулась в своей голове. Какая чертова шутка!

Я пробормотала благодарность и села, избегая его взгляда. Лучше всего было не привлекать к себе его внимание. Просто переживи этот обед, и все будет кончено. Он забудет меня, и я сделаю вид, что никогда его не встречала. Отличный план!

И все же я знала, что у меня нет ни малейшего шанса когда-либо забыть этого пугающего, подавляющего, красивого человека. Высокий и красивый, хорошо сложенный, с оливковой кожей и опасной и устрашающей аурой. Мой разум не мог понять, почему он мне показался красивым, он совсем не был похож на Уильяма.

Уильям, мой муж!

Боже, я скучала по нему. Несмотря на все трудности и боль, я все еще скучала по нему с болью, которая ощущалась пустотой в груди. Ему не следовало умирать таким молодым, лишенным жизни, которая только началась.

Вместо этого я сидела здесь с совершенно незнакомым человеком и бандитом, притворяясь, что жизнь прекрасна, все в порядке, и я не была напугана до безумия. Хотя, без моего ведома, моя жизнь не была нормальной с того момента, как моя мать зачала меня. Я могла притворяться чем угодно, но факт оставался фактом: я была биологической дочерью чертовски злого монстра.

Сделав глубокий вдох, а затем судорожно выдохнув, я постаралась успокоить свои мысли и сердцебиение, затем попыталась сосредоточиться на разговоре, но все мои чувства были полностью перепутаны.

Я никогда не любила вести светские беседы, поэтому просто сидела неподвижно, наблюдая за Нико и его другом, пока Энджи продолжала говорить. Я не могла подобрать ни слова, которое она сказала; хотя я уловила ее флирт с обоими мужчинами.

Взглянув на настенные часы, я молилась, чтобы служба прошла быстро, потому что мне не терпелось уйти отсюда.

До боли ощущая на себе взгляд Нико Моррелли, я сохраняла неподвижное выражение лица. Мог ли он увидеть, что я здесь чужая? Знал ли он, кто я? Или это было что-то другое?

Неловко поерзав, я огляделась вокруг. Вид на столицу этой страны за миллион долларов с безжалостными мужчинами на переднем сиденье. Что это мне сказало? Все вокруг кричало о деньгах, опасности, власти. Ничто из этого не было моим миром и никогда не должно было быть моим миром.

Я снова посмотрела на наш стол и заметила, что оба мужчины наблюдают за мной. Я заставила себя улыбнуться. Я была не в своей тарелке, не только в одежде или ситуации. Последние шесть лет я была погружена в свою семейную жизнь. Я была совершенно счастлива, наслаждаясь своим маленьким хобби и будучи женой.

Мое детство дало мне стремление добиться успеха в вопросах материнства и супруги. Моей матери не дали возможности быть ни матерью, ни женой. Вместо этого она пожертвовала собой, чтобы защитить меня, точно так же, как я пыталась сделать то же самое сейчас со своими девочками.

— Бьянка? — рука Энджи на моем плече вернула меня в настоящее время.

— Да? — мой взгляд метался между тремя людьми, фальшивая улыбка повредила мои щеки.

— С тобой все в порядке? — в ее голосе было немного беспокойства. Верно! Теперь она беспокоилась. Она должна была раньше понять мой намек на то, что я не хочу здесь находиться.

— Да, да, — ответила я. — Конечно. Вы о чем-то разговаривали?

— Мистер Моррелли и Габито посоветовали попробовать бургер с лобстером, — радостно щебетала она, обращаясь к двум мужчинам. — Мистер Моррелли спросил, согласна ли ты с этим.

Мой взгляд упал на Нико Моррелли. Я задавалась вопросом, почему Энджи продолжала называть его мистером Моррелли, а она уже была на одном языке с Габито. Возможно, она могла почувствовать хищника, скрывающегося под этим костюмом, так же, как и я. Глядя в темный стальной взгляд Нико, у меня возникло желание либо утонуть в них, либо зажмуриться и притвориться, что я нахожусь где угодно, только не здесь. Потому что не было сомнений, что от этого человека несло безжалостностью. Он мог уничтожить меня щелчком пальцев.

Мафия была для меня незнакомым миром, но я знала о ней достаточно, чтобы держаться подальше. Все началось с моей матери, рассказов моей итальянской бабушки, а закончилось последним опытом с моим покойным мужем.

Я покачала головой. — Нет, мне просто салат, — сказала я им. — Я не настолько голодна.

И я не могу позволить себе бургер с лобстером , — добавила я про себя.

— Не говори глупостей, — возразила Энджи. — Ты выглядишь так, будто готова увядать. Сколько ты потеряла, фунтов двадцать с тех пор, как похоронила мужа?

Боль пронзила мою грудь при напоминании о потере Уильяма. Это была не единственная причина, по которой я похудела. Как будто вся колода карт рухнула за несколько месяцев, разрушив все основы, которые дали мне бабушка и папа. Все началось со смерти моего отца, примерно за год до смерти Уильяма.

Истины, которые я узнала, потрясли меня до глубины души. Оказалось, что я не та, кем себя считала. Я даже не была уверена, кем я была.

Мой отец-бандит! Бенито Кинг.

Его боялись среди преступников, не говоря уже о ком-либо еще. Правда была горькой на моем языке. Это откровение... даже лучше, проклятие было кислым на вкус даже сейчас. Что бы сказал Уильям, если бы он знал это перед смертью? Это был единственный секрет, который я хранила от него. Ему не нужен был и мой крест. Кроме того, я не могла думать об этом человеке как о своем отце. Он был всего лишь донором спермы. У меня был отец, настоящий отец, который вырастил и защитил меня.

— Нет, — ответила я, и мой голос слегка дрожал. Внутри меня бурлило раздражение на Энджи, на эту ситуацию, на секреты, которые я так старалась забыть.

Я схватила пальцами стакан с водой, но боялась поднять его и пролить. Чувство одиночества, которое я испытала в тот день, когда похоронила мужа, вернулось. Несмотря на наши разногласия, мне не хватало кого-то, с кем можно было бы поговорить. Мы были друзьями задолго до того, как стали любовниками. Смерть придет через три года, сказали они. Я была склона полагать, что это могло быть настоящим суеверием. Моя бабушка умерла три года назад, мой отец умер через год, а Уильям через год после него.

Теперь я чувствовала себя более одинокой среди толпы людей, чем когда была одна. Да, меня тоже сдерживал страх, но также и чувство неспособности общаться с другими.

— На самом деле, мне очень жаль, — я резко встала и схватила сумочку. Я не могла сидеть здесь во время обеда, притворяясь, что все в порядке, когда моя жизнь медленно, но неуклонно разваливалась. Я не могла долго оставаться рядом с этим бандитом и сохранять хладнокровие. — Я только что вспомнила, что мне нужно где-то быть. Хм... с девочками.

— Что? — глаза Энджи в шоке уставились на меня. — Ты сказала, что твоя свекровь заберет близнецов на полдня, и ты свободна. Остаток дня я взяла выходной.

Я покачала головой, переводя взгляд между тремя из них и сосредоточив внимание на Энджи, и сказала ей: — Мне очень жаль, Энджи. В следующий раз.

Не оглядываясь, я помчалась по ресторану. Я услышала, как Энджи окликнула меня, но не остановилась. Она не пошла за мной. Я знала ее достаточно хорошо, чтобы быть в этом уверенной.