Нико

НИКО

я

стоял в конференц-зале с Джеком Каллаханом, главой ирландской мафии Восточного побережья, и его племянником, когда они заканчивали телефонный разговор с Кассио. Единственным барьером между нами и остальной компанией была стена из матового стекла, которая обеспечивала необходимую нам конфиденциальность. Встреча с Джеком должна была подвести итоги урегулирования долга, который он был должен Кассио. Долг будет выплачен в виде брака, но Джек не знал о приманке.

Однако он скоро узнает, — криво подумал я. И тогда дерьмо обязательно попадет в вентилятор.

Я не мог оторвать глаз от постоянного поиска Бьянки, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. После той небольшой информации, которую рассказала мне Бьянка, я отправил Леонардо записку с просьбой провести тщательную проверку Дженны через Кэссиди Тек и любые ресурсы, которые у нас были. Мне нужны были все подробности о деятельности Дженны Палермо за последние два года. Я использовал ее, чтобы устроить ловушку для Уильяма, чтобы дать ему побочный бизнес. Я воспользовался слабостью Уильяма к женщинам, особенно к блондинкам. Дженна никогда не задавалась вопросом, почему мне нужно, чтобы Уильям выполнял для меня работу, и она не знала никаких подробностей или причин, стоящих за этим. Но ее работа никогда не заключалась в том, чтобы спать с ним.

Хотя мне показалось странным, что она спала с Уильямом Картером. По крайней мере, Бьянка, похоже, так думала. Уильям был не тем типом людей, к которым Дженна обычно стремилась – во всяком случае, если только она не работала. Эта женщина была змеей в траве, всегда стремящейся к мужчинам с деньгами и властью и готовая ради этого на все. Единственная причина, по которой она вышла замуж за Габито, заключалась в том, что эту связь устроили их родители.

Мой взгляд задержался на фигуре Бьянки через полупрозрачный стеклянный дверной проем, в ее простом повседневном платье. Среди этой компании она казалась листом на ветру, но не в плохом смысле. На самом деле она проявила себя в лучшем виде. Она не пыталась приспособиться или произвести впечатление. Она как будто жила в своем собственном мире, и никто другой для нее не имел значения.

Я вспомнил, как она спрашивала меня, были ли мы с Дженной чем-то особенным. Я не ожидал открытого отвращения Бьянки к измене, хотя и приветствовал это. Это было освежающе. В моем мире измены были обычным явлением. Черт, даже у моих родителей были любовники на стороне. Никто на это даже глазом не моргнул. Но это очень беспокоило Бьянку.

Если хочешь обмануть, подожди, пока истечет срок нашего брачного контракта.

Нехарактерное собственничество охватило меня при мысли о том, что она уходит. У нашего брака не будет срока годности. Я бы позволил ей поверить в это; на данный момент. Она была моей отныне и навсегда, а я никогда не был из тех, кто делится. Вместо того, чтобы зацикливаться на том факте, что Бьянка положила конец нашему браку, я наслаждался осознанием того, что вскоре она станет моей.

Она была другой. Я не мог поверить, что такой жестокий ублюдок, как Бенито Кинг, действительно мог иметь такую дочь, как она. Вероятно, она осталась невредимой, потому что ее воспитывал другой мужчина и бабушка по материнской линии.

Зная об измене Уильяма, я задавался вопросом, почему она ухаживала за своим мужем, несмотря на его болезнь. Проверка биографических данных показала, что она заботилась о нем и навещала его каждый божий день в больнице, проводя с ним каждую минуту в последние месяцы его жизни. Одна фотография из ее дела особенно запечатлелась в моем мозгу. Это была ее фотография с маленькими дочерьми на могиле мужа. Вокруг нее были люди, но она выглядела такой потерянной, такой одинокой, столько печали на ее прекрасном лице.

Она была лучшим человеком, чем я. Я не был из тех, кто прощает. Мои родители это подтвердят.

— Я полагаюсь на тебя в координации свадьбы, — раздался из динамиков голос Кассио. — Сведи к минимуму информацию о договоренностях между нами двумя. Только люди, которым ты доверяешь. Мне пока не нужно начинать войну с отцом.

Это было преуменьшение. Бенито Кинг устроил бы кровавую ярость, если бы узнал, что Кассио переманил ирландцев на свою сторону.

— Вы можете рассчитывать на мою жену, — заявил Джек Каллахан. — Она знает, как это сделать.

— Отлично, — ответил Кассио. — Нико пока будет нашим посредником, чтобы гарантировать, что это останется в тайне.

Одержимость Кассио этим браком в конечном итоге свела его с ума. Он начал планировать и манипулировать примерно шесть лет назад. Хотя обо мне можно сказать не намного лучше.

Мы обменялись еще некоторыми подробностями, а я все время не спускал глаз с Бьянки. Я заметил тот момент, когда она покинула вечеринку. Ее стройная фигура плыла сквозь толпу, привлекая задумчивые взгляды мужчин, но она этого не замечала. Она вышла на балкон, легкий ветерок развевал платье вокруг ее тела. Мне было интересно, осознает ли она вообще, что постоянно ищет одиночества.

Когда встреча закончилась, Джек и его племянник немедленно ушли. Эта вечеринка должна была отпраздновать закрытие еще одной приобретенной собственности, но это также был способ замаскировать мою встречу с ирландцами.

Краткий разговор о прибрежной собственности в Амальфи заставил меня предположить, что Бьянка могла не знать, что ей принадлежит там часть собственности. Или, может быть, она не осознавала значения этого. Ей не удавалось скрывать выражение лица, но нельзя было не заметить ее полную незаинтересованность. Я подозревал, что именно сюда Бенито Кинг переправлял свой товар — женщин из Африки и Азии. Знала ли ее мать? Это еще предстоит выяснить.

Я шел через переполненную комнату, и время от времени кто-то останавливал меня, чтобы поздравить с расширением бизнеса. Вот только все это не имело значения для меня, кроме темноволосой красавицы. Мне не терпелось увидеть эту женщину в своей постели. Единственное, что меня беспокоило, это то, что, как только она у меня появится, этого будет недостаточно. С каждым ее прикосновением мне хотелось большего. В конце концов, я потребую от нее всего. Каждое сердцебиение. Каждый вздох.

Она была моим криптонитом, делая меня уязвимым, потому что моя тяга к ней ослабляла меня. Я бы сделал все, чтобы она осталась со мной.

Когда я подошел к балкону, мой телефон запищал. Я остановился, увидев, что это письмо от Леонардо, и пролистал сообщение.

Не хорошо. Картер был целью Дженны под руководством БК.

БК хотел устранить этого человека.

Чёрт. Эта проклятая женщина играла за обе стороны. Мне пришлось бы продвигать все вперед. Я быстро напечатал ответ с инструкциями.

Отведите ее на выход. Отведите ее в подвал.

Почему Бенито заботился об Уильяме Картере и желал его устранения? Совпадение показалось подозрительным. Время, когда Дженна соблазнила Уильяма, казалось слишком подходящим.

Я поднял голову и увидел маленькое тело Бьянки, склонившееся над балконом, ее глаза что-то искали. Медленно я подошел к ней, любуясь видом ее задницы. У нее была идеальная фигура для возни. Я хотел доминировать над ней, обладать ею, слушать ее крики, когда она разваливалась подо мной. Химия и магнитное притяжение между нами были сильными. Ничего подобного я не испытывал за все свои сорок лет.

Я молчал, не желая ее напугать, и наблюдал за ней, представляя себе все способы, которыми я заставлю ее кончить в ближайшее время.

Я бы взял ее, склонившуюся над балконом моего пентхауса, в такой же позе. Мне не терпелось погрузиться в нее. Я бы причинил ей боль самым лучшим способом.

— Нико, — ее восклицание заставило меня поднять глаза, скользнув от ее задницы к ее глазам. Она перевернула голову через плечо, оставаясь в той же позе, слегка перегнувшись через балкон и наблюдая за мной, приподняв бровь. — С твоей встречей все закончено?

Не обращая внимания на ее вопрос, я вместо этого спросил: — Что ты ищешь?

Она повернулась ко мне, в ее глазах светился теплый блеск, и она смотрела на меня с легкой улыбкой на губах.

— Я пыталась взглянуть на Мемориал Линкольна. Хотя это слишком далеко, — она провела руками по волосам. — Это был любимый памятник моего отца. Мы провели так много выходных вокруг этого.

О своем отце она рассказывала с любовью и теплотой. Она определенно имела в виду не Бенито Кинга. Этот ублюдок не любил никого, кроме себя. Она этого не знала, но ей повезло, что ей не пришлось терпеть его, пока она росла. Или не имела с ним никаких связей.

Если бы он знал о своей дочери, она была бы в его когтях. Но Бенито чего-то хотел от нее, вопрос был в том, чего. Теперь я пожалел, что рассказал Дженне и Габито о свадьбе. Вопрос заключался в том, почему Уильям Дженна стал целью Уильяма Дженны при Бенито?

Что бы это ни было, я узнаю. Ни Бенито, ни Дженна не планировали меня.

Бьянка, возможно, родилась в мире мафиози, но никто, кроме ее матери, не знал об этом. Это было одно из многих явных различий между Бьянкой и мной. Она говорила о своей семье, даже о своем муже-изменщике, с теплотой и любовью.

Я не мог вымолвить ни одного теплого слова ни в один адрес ни одного из моих родителей. Единственное, что уважал мой отец, — это жадность, деньги, власть и страх. И давайте не будем забывать о его постоянно меняющихся любовницах. Это была единственная причина, по которой мой старик боготворил меня: я получил больше власти и денег, чем он мог себе представить. Он даже упустил из виду тот факт, что я отстранил его от всякого дела, законного и нелегитимного. Я никогда не прощу его за то, что он позволил Бенито Кингу уйти от наказания за то, что он сделал с Николеттой. Образ ее изуродованного тела и мертвых глаз запечатлелся в моем сознании.

После жестокой смерти моей сестры моя мать уважала только свою бутылочку и таблетки. Это была ее отсрочка, хотя и слабая. Мой отец даже не мог вспомнить мою сестру, а моя мать не могла ее забыть. Хотя она пыталась это сделать с помощью наркотиков и более молодых мужчин. Хотя женскую измену не терпели, мой старик терпел измену моей матери. Потому что без нее он потерял бы доступ ко всему ее состоянию Кэссиди. Она не унаследовала ни один из предприятий, но ей это и не требовалось, потому что ее финансовое состояние было значительным, поскольку она была единственной дочерью моего деда. И я был ее единственным душеприказчиком. Мой дедушка был умным человеком, сделав меня душеприказчиком, чтобы отец не смог манипулировать моей матерью, чтобы она передала это ему.

Я смотрел на эту красавицу перед собой, ветерок развевал ее волосы. Она выглядела слишком молодо, чтобы быть вдовой и матерью. Слишком молода и невинна, чтобы платить за грехи своего отца. Это было несправедливо, но этот чертов мир был несправедлив. Когда Бенито поймет, что Бьянка — его дочь, будет уже слишком поздно. Она была бы в моем мире, моя жена.

Использовал ли я свою власть и деньги, чтобы заполучить ее, как Бенито сделал с моей сестрой? Да. Может быть, я мало чем отличался от него, но, по крайней мере, Бьянка осталась бы жива. В отличие от моей сестры, которую изуродовали. Единственными, о ком я беспокоился, были Кассио и Лука Кинг: я не знал, как эти двое отреагируют, когда узнают, что у них есть сестра, и я заставил ее выйти замуж.

— Как проходит мероприятие? — её вопрос нарушил тишину. — Все в порядке?

Она нервно закусила нижнюю губу, ее глаза тревожились.

Почему она нервничала?