Нико

НИКО

Страх волнами откатился от Бьянки, и на долю секунды чувство вины захлестнуло мои чувства, но оно так же быстро рассеялось. Было опасно испытывать такие чувства в нашем мире. Я считал их мертвыми для меня, наряду с порядочностью и состраданием. Если бы у меня что-то осталось, я бы этим не занимался.

Запах ее страха смешивался с ее духами, но в ее глазах все еще сияла надежда. Она была решительной женщиной, и это еще больше привлекло меня к ее чарам. Это заставило меня хотеть ее еще больше. Жизнь раздала ей паршивые карты, но она справилась с этим, сражаясь за своих девочек. Она была сильнее, чем моя мать или мой отец, это точно.

Черт возьми, она собиралась нанести удар одному из нас, зажав в руках нож. Она была бойцом. Возможно, она еще этого не знала, но у меня не было сомнений, что она знала.

Она смотрела на нож в своей руке, как на спасательный круг, прикидывая свои шансы сбежать от нас. Я видел все это в ее глазах, когда она взвешивала свои шансы. Но я знал, что ей некуда бежать, как и средств, чтобы поддерживать ее жизнь в бегах.

— Ребята, подождите снаружи, — мои люди повиновались без промедления, их шаги бесшумны позади меня.

В ее глазах промелькнуло удивление, но она ничего не сказала. Несомненно, она была напугана, хотя это не мешало ей вызывающе наблюдать за мной. Ее решимость и огонь отражались в ее темном взгляде, пылая там и сталкиваясь с моим взглядом. Она была опьяняющей, мой идеальный шторм влечения. Мне пришлось насытить это.

Это привяжет ее ко мне на всю жизнь, посадит в позолоченную клетку.

Она нервно переминалась с ноги на ногу, ее светло-голубое платье подчеркивало ее изгибы и еще больше подчеркивало ее темные волосы. Она звала меня, как песня сирены. Мне просто нужно было убедиться, что я не попал под ее чары.

Это никогда не сулит ничего хорошего ни одному мужчине.

Она была глотком свежего воздуха в темноте. Удивительно, как она сохранила свою невиновность, несмотря на всю жестокость, которую преподнесла ей жизнь. Знала ли она о своей матери и Бенито Кинге?

— Что теперь? — спросила она, задрав подбородок, а темные глаза бросили мне вызов.

Прошло всего несколько недель с тех пор, как я ее видел, но теперь она была еще более ошеломляющей, стоя передо мной, окруженная своими вещами. Ее темно-каштановые волосы ниспадали на стройные плечи, мягкое тело с изгибами было так удобно, что его можно было схватить и удержать.

— Шестнадцать месяцев назад твой муж что-то у меня отобрал, — сказал я тихим голосом, стараясь сохранить этот разговор приватным и не угрожающим.

На мгновение ее лицо разбилось, но она быстро взяла себя в руки.

— Да, — призналась она, даже не пытаясь этого отрицать. Я должен был отдать ей это, у нее хватило смелости. — У меня больше нет этих денег.

— Я полагал.

Мой взгляд скользнул по ее кухне и прилавку, полному ингредиентов. Я не мог сказать, что она делает. Для ужина было слишком рано; Я задавался вопросом, ожидает ли она компании. Планировала ли она свидание сейчас, когда ее девочки уехали к бабушке и дедушке?

Неожиданно, как удар молнии, ревность пробежала по моим венам, но я быстро ее погасил. Я бы раздавил любого мужчину, связанного с ней. Для этой женщины не будет других мужчин. Полученная мной информация показала, что в ее жизни не было мужчины. Кроме друга Джона. Ему придется уйти. Я разрушил его маленькую компанию по частям, так что в обозримом будущем он будет занят.

Бьянка пошевелилась, ее глаза устало сосредоточились на мне. Я ей не особенно нравился; это было написано у нее на лице. Хотя притяжение было. Она не могла этого отрицать. С того момента, как наши взгляды встретились в ресторане, между нами возникло притяжение, и ее судьба была предрешена. Технически, оно было запечатано, когда я узнал, кто ее настоящий отец. После смерти ее мужа я решил сделать ее своей.

Я наблюдал, как ее взгляд скользнул по кухне, как будто она искала утешения в знакомой обстановке. Вся кухня была выполнена в белых тонах, кремово-белого цвета с вкраплениями цвета кое-где. Большие эркеры выходили на мост через Чесапикский залив вдалеке. Это был вид на миллион долларов в маленьком домике, полном тепла, любви и печенья. Я не понимал, почему у нее повсюду было так много стеклянных баночек с печеньем, которых хватило бы, чтобы накормить несколько семей. Я насчитал пять разных баночек, наполненных шоколадным печеньем, сахарным печеньем и пряниками.

На кухне пахло печеньем. Пространство ей подходило; это было удобно, деликатно и чувствовало себя как дома. Вроде как она.

— Ты собираешься убить меня сейчас? — жестко спросила она.

Я держал челюсть сжатой, а глаза холодными. Эти чертовы деньги для меня ничего не значили, хотя, если бы шестнадцать месяцев назад это был кто-то другой, им бы сразу преподали урок. Вы позволяете одному человеку украсть у вас и ему это сходит с рук, они все думают, что могут это сделать. Кроме того, этот мешок с деньгами был ловушкой, а у меня были большие планы на Бьянку.

Шестнадцать месяцев назад я позволил Уильяму Картеру оставить эти деньги себе, и только один человек знал об этом. Моя правая рука, Леонардо. В ту ночь он был со мной на яхте и слушал разговор Бьянки с ее мужем. Как бы то ни было, сейчас я бы использовал это как рычаг. Пришло время взыскать долг и привести свои планы в действие.

— Вместе с процентами твой муж должен мне около трех миллионов, — спокойно сказал я, не сводя глаз с ее застывшей фигуры. — Дай или возьми.

Ее глаза вылезли из орбит.

— Что? Там было всего триста тысяч долларов, — прошептала она, ее тело дрожало. — Что это за интерес?

— В сумке было шестьсот тысяч, — сказал я ей. Она покачала головой, и мне показалось странным, что она не знала точной суммы. Она лгала? Я так не думал; в противном случае она бы сразу же отрицала, что знала о деньгах. — Стандартный процент, когда кто-то у меня крадет, — невозмутимо сказал я. — Складывается ежедневно.

— Это грабеж, — выплюнула она. В ее глазах вспыхнул гнев, и я понял, что ее неповиновение мне понравилось. Она представляла собой смесь кротости и миролюбия. Ее щеки покраснели от разочарования. Она была беспомощна.

— Может быть.

— А в сумке было триста тысяч, — разве ее муж не отдал ей все деньги?

Она вытерла руки кухонным полотенцем, это было очень привычно. Каким-то образом ей нравилось быть домохозяйкой. Я видел, как пряди ее темной гривы упали ей на лицо, и она их сдула. Жест был простым и невинным, но мой член от него напрягся.

— Ага. В любом случае, это не имеет значения, — пробормотала она напряженно, обращаясь больше к себе, затем снова схватила нож, как будто собиралась возобновить резку. — У меня их нет.

Между нами стояла густая тишина, ее спина была выпрямлена, глаза настороженно смотрели на меня, костяшки пальцев побелели, когда она сжимала нож. Я мог только представить, как она надеялась пронзить им мое черное сердце.

— Есть и другие способы оплаты, — сказал я наконец.

— Какой? — она подозрительно посмотрела на меня, недоверие волнами накатило на нее.

— У меня есть к тебе предложение, — начал я. — Это покроет твой долг и гарантирует, что ты не попадешь в поле зрения.

— На радаре? — повторила она, моргая в замешательстве.

— Тебя не было бы в списке людей, которые мне обязаны, — поправил я себя. Я пока не хотел раскрывать ей, как много я знаю. Сначала мне пришлось узнать, как много знает эта красавица.

Она наклонила голову, словно изучая меня.

— Ты имеешь в виду эскорт? — она фыркнула. — Как твоя проститутка или что-то в этом роде?

Мне пришлось прикусить внутреннюю часть щеки. Я не был уверен, стоит ли мне обижаться на то, что она нашла мое присутствие таким отталкивающим. Вместо этого я воспринял это как личный вызов.

— На самом деле я имел в виду кое-что более постоянное.

Ее брови нахмурены, на лице ее выражение растерянности. Она пыталась прочитать меня и понять, чтобы найти выход. Удачи с этим!

— Как что? — спросила она тихим голосом.

— Свадьба.

Ее рот приоткрылся, выражение лица изменилось в шоке. — Свадьба?

— Да.

— Чья? — ее широко раскрытые глаза смотрели на меня с недоверием, как будто она была убеждена, что неправильно поняла смысл моих слов.

— Наша.

У нее вырвался сдавленный смех. — Ты, должно быть, шутишь. Я не хочу выходить за тебя!

— Ты выйдешь за меня замуж, — мой голос был тверд, не оставляя места для споров. Но ее брови оставались нахмуренными.

— Но почему?

— Потому что ты в долгу перед своим мужем, — я думал, что это очевидно, но, возможно, мне пришлось объяснить ей все это. — Если только у тебя не завалялось три миллиона долларов?

Она покачала головой. — Как будто, — пробормотала она. — Если бы я это сделала, меня бы здесь не было. Поверь мне в этом.

Я улыбнулся ее честности. Я знал, что у нее нет денег, но мне приходилось быть осторожным, направляя дело в нужном мне направлении.

По иронии судьбы она не хотела выходить за меня замуж. Женщины десятилетиями пытались заманить меня в ловушку брака, и вот я предлагал это этой женщине, и она боролась с этой концепцией, не желая даже находиться со мной в одной комнате.

— Итак, что же это будет? — хочет она того или нет, она выйдет за меня замуж. Хотя я бы предпочел, чтобы она сделала это добровольно. Тащить ее к алтарю, возможно, было бы излишним, но это все равно был вариант, если все остальное не помогло.

Она снова покачала головой.

— Ты-ты… — она искала подходящее слово и, наконец, сдалась. — Ты бандит, преступник, — Ой! Поговорим о дефляторе эго. — Разве тебе не стоит жениться на такой, которая входит в твою лигу?

— Ты в моем мире, Бьянка. В конце концов, ты украла у преступника, значит, ты тоже преступник. Как я, — она вздрогнула от моих слов. — Это делает нас подходящими.

Она усмехнулась. — В твоих мечтах.

Может быть, все-таки не так уж и кротко! Мне бы очень понравилось приручать эту темноволосую красавицу. — Ты найдешь брак со мной выгодным. Я предложу тебе и твоей семье защиту и финансовую безопасность. Взамен ты будешь моей женой.

— Защита от кого? — она подозрительно посмотрела на меня.

— От других мужчин вроде меня, — невозмутимо ответил я.

— Как ты? — её голос был шепотом, а широко раскрытые глаза смотрели на меня. Черт, когда она так смотрела на меня, мне потребовалось все, чтобы просто не поднять это платье и не врезаться в нее. Похоть вокруг этой женщины должна была утихнуть. Было ли это тем, что заставляло Бенито восхищаться ее матерью?

— Твоя мать — любовница Бенито Кинга, — она прикусила губу, но не раньше, чем я услышал ее вздох. На ее лице не было удивления. Она точно знала, кто был любовником ее матери и его статус в преступном мире. Вопрос заключался в том, знала ли она, что он ее биологический отец.

Затем ее подбородок вздернулся, что стало явным признаком упрямства и неповиновения.

— Ну и что? — она старалась казаться смелой. — Она может делать все, что захочет. Она взрослая женщина. Это не имеет ко мне никакого отношения.

— Ты не глупая, Бьянка, — протянул я. — То, что ты дочь любовницы Бенито, делает тебя мишенью, и теперь ты широко открыта. Уязвима без каких-либо средств защиты.

Обида отразилась на ее прекрасном лице и в темных глазах.

— Верно, ты собираешься защитить мою семью, — проворчала она, ее голос был полон сарказма. — И если я не буду подчиняться тебе во время брака, ты разрушишь мою семью. Какая-то странная защита. Думаю, я справлюсь и без этого.

Черт, ее неповиновение сделало меня жестким для нее. Чтобы сломить ее неповиновение и заставить ее подчиниться. Мне не терпелось погрузиться в эту женщину.

— Тебе придется смириться с этим, — сказал я ей, и мой голос не отражал ни одной из моих мыслей. Мне пришлось быть осторожным; иначе я могу потерять контроль и сейчас же затащить ее в спальню. Я никогда не хотел женщину так сильно, как эту. — Мои люди могут убить тебя и бросить твое тело там, где его никогда не найдут, — её глаза расширились от моей угрозы. — Или я могу заставить тебя. Поверь мне, есть священники, которые поженят нас независимо от того, потащат ли тебя под алтарь или пойдешь к нему добровольно.

— Ты сумасшедший, — прошипела она, прижимая левую руку к груди, как будто боялась, что у нее откажет сердце. Ее правая рука все еще держала нож.

— Возможно, — сказал я ей, кивнув. — Но это мои условия. Брак или…

Я оставил невысказанный смысл витать в воздухе. Она уже думала, что я здесь, чтобы убить ее, поэтому я позволил ей сделать собственные выводы.

— Это единственный путь? — сухо ответила она. — Мне больше понравился вариант сопровождения. Это все еще действует?

В ее глазах мелькнула паника, но она изо всех сил старалась это скрыть.

— Нет, — я бы отдал его Бьянке Картер. У нее была смелость, и она разговаривала со мной так, будто мы были равны. Возможно, меня пленила ее сила, а не ее уязвимость. Она представляла собой смесь того и другого, и я не мог не восхищаться ею.

Раньше я наблюдал, как она целовала своих дочерей и родственников перед их отъездом, ее нежность и любовь были очевидны. Тот факт, что у нее были дочери, означал, что она нуждалась в моей защите еще больше. Очевидно, она не видела этого в моем понимании.

— Почему ты хочешь жениться? — спросила она меня с искренностью в голосе. — И почему я?

— Мне за сорок; мне пора жениться и обеспечить себе наследника.

Багровый румянец разлился по ее шее и щекам, и я должен был признать, что она выглядела прекрасно. — Попробуй усыновление, — сухо ответила она.

Я не стал отвечать.

— Неужели у тебя нет других кандидатов?

— Боюсь, ты единственная женщина, которая должна мне три миллиона долларов, — промурлыкал я. В конце концов она освоится в своей новой реальности как моя жена. Если бы я хотел, мы бы сейчас пошли к мировому судье и поженились, но я хотел сделать это как следует. Леонардо позаботился о том, чтобы все было приготовлено тихо, чтобы ее мать и один не отвлекались.

Она сглотнула. — Но наверняка есть и другие желающие женщины, которые были бы более чем счастливы выйти за тебя замуж и родить тебе… хм, наследников.

— Возможно, но я думаю о тебе, — в ее глазах читалось отчаяние. Было бы смешно, если бы это была чья-то ситуация, кроме моей. — Что это будет?

Я наблюдал, как двигалось ее горло, когда она глотала, как ее грудь поднималась и опускалась от тяжелого дыхания.

— Итак, либо ты убьешь меня, либо я выйду за тебя замуж, — парировала она. — На самом деле, оба варианта ужасны. Брак был бы просто более медленной смертью. А наследники… у меня нет шансов завести от тебя детей.

Я усмехнулся ее заявлению. — Ты бы предпочла более быструю смерть? — ее глаза расширились, глядя на меня, словно пытаясь понять, шучу я или нет. — Думай об этом как о контракте, — сказал я ей. Ей нужно было какое-то принуждение. — Брачный контракт. Мы установим условия, и когда они будут выполнены, ты сможешь уйти. Мы можем задержать наследников.

Пока. Может быть.

Она подозрительно посмотрела на меня. — Просто так? Ты оставляешь меня одну без наследников.

— Да, именно так, — заверил я ее. Я никогда не говорил, что наследников нет , подумал я про себя.

— Мои дети и я? — она была подозрительной, но я не мог ее винить. — Мы можем просто уйти.

—Да, — я бы никогда не позволил ей уйти.

— Как долго нам придется быть женатыми? — прохрипела она. Это заняло у нее достаточно много времени. Она обдумывала мое предложение, взвешивая свои варианты. Их у нее было не так много. На самом деле у нее ничего не было. Нравится ей это или нет, она выйдет за меня замуж.

— Минимум два года, — ее глаза вылезли из орбит. — И наследник.

— Так долго? Я думала, ты сказал, что мы можем отложить появление наследника, — прошептала она. Я кивнул. Дьявол кроется в деталях. Мне придется научить этому мою будущую жену. — Можем ли мы прожить год?

— Нет, — возразил я. — Два года. Мы можем отложить обсуждение наследника до второго года нашего брака.

Я должен был чувствовать себя ублюдком, заставив ее сделать это, но я этого не сделал. Я видел, как на ее лице промелькнула череда эмоций, поскольку она, вероятно, обдумывала все свои возможности, пока не поняла, что у нее их нет.

— О-окей, — прошептала она с покорностью в голосе.

— Мы поженимся через неделю, — сказал я ей, вытаскивая телефон из кармана и отправляя сообщение Леонардо, чтобы он начал приготовления. Чем скорее это произойдет, тем лучше. У меня было ощущение, что эта женщина не сдастся без боя.

— Почему так скоро?

Мои губы изогнулись в легкой улыбке. — Чтобы убедиться, что ты не сбежишь, принцесса.

— Я бы не стала, — пробормотала она, отводя от меня взгляд. Она лгала. Моя женщина была очень плохой лгуньей.

— Мои мужчины наблюдают за твоими девочками. Просто подумай об этом, если у тебя возникнет желание сбежать, Бьянка.