Новый мир в подарок

Глава четвертая

Марина проснулась от звуков непонятной возни. Открыла глаза, увидела, что Бурк отчаянно дует на остывшие угли. Он смешно надувал щеки и вытянув трубочкой губы выдувал воздух, пытаясь реанимировать костер. Тщетно. Марина улыбнулась, мягким жестом отодвинула мальчика от кострища. Палкой поворошила пепел и угли, и показав на оставшийся хворост многозначительно показала на деревья.

— Ветки. Собирать.

Потом показала рукой на кострище

— для костра. Огонь.

Бурк понял, радостно закивал головой и разбудив Дару, быстро объяснил ей поставленную задачу. Взявшись за руки они побежали к деревьям, а Марина задумалась о том, что можно приготовить на завтрак.

— Яйца, ну конечно, можно сделать яичницу с колбасой.

Пересмотрев продукты, девушка изменила свое решение.

— Так, значит с яичницей подождем, а вот лепешки будут самое то.

А вот теперь встал вопрос в чем замесить тесто. И опять Марину выручила подаренная сковородка. Пока дети собирали хворост, она сходила к реке, хорошенько вымыла сковородку и пакет, в котором хранилось мясо с картошкой, пришлось его вывернуть и даже потереть прибрежным песочком, а затем она набрала в него воды и принесла в лагерь. Ребят еще не было.

Отлив немного воды в сковородку, пристроила пакет между камнями, чтобы не упал, (промелькнула мысль о том, что надо бы сплести короб для пакета), разбила два яйца, добавила немного соли, растительного масла, насыпала муки и начала тщательно вымешивать тесто, думая о том, что основные продукты, такие как соль и масло, надо поберечь, а расспросить Бурка насчет грибов и ягод, или что еще съедобного есть в этом мире.

Вскоре появились Дара с Бурком, они принесли две большие охапки хвороста, причем у мальчика были только большие ветки, а у девочки маленькие. Но все ветки были сухие, хорошие. Сложив их как и в прошлый раз, колодцем, Марина взяла зажигалку и засунув руку в самый низ подготовленного костра, чиркнула колёсиком. Пламя быстро начало расти, подпитываясь сухими веточками, а дети сначала упали на колени, а затем принялись отбивать поклоны, со страхом поглядывая на девушку. Дара даже заплакала.

— Эй, вы чего? — удивленно спросила Марина, — а ну перестаньте, сейчас лепешки печь будем.

На своем примере показала Бурку, как нужно подкладывать ветки в огонь и занялась тестом. Разделила его на несколько частей и сначала прихлопывая ладошками, а затем растягивая пальцами, превращала колобок в лепешку. Поставила сковородку на огонь, положила на дно сделанный лаваш, принялась за второй. Затем перевернула подпеченой стороной вверх, посмотрела на ребят и улыбнулась.

— Хлеб. Кушать.

Они с благоговейным трепетом наблюдали за ее действиями, принюхиваясь к аромату печеного теста. Получилось шесть средних лепёшек. Марина сложила лепешки друг на друга и продемонстрировала еще одно чудо — Нож! Она легко порезала колбасу, сыр, а затем взяв лепешку, разрезала ее на четыре части и соорудила так называемые бутерброды. Дети смотрели на нее как на Богиню. Протянув завтрак Бурку и Даре, сама взяла третий бутерброд и откусив принялась жевать, дети последовали ее примеру. Жевали постанывая от удовольствия.

А Марина, глядя на них, думала, "Что же мне с вами делать?"

Делать пришлось не так и много, самым тяжелым оказалось — убедить.

Вначале была большая стирка. Вернее большая мойка, а еще вернее, все вместе. Убедить детей вымыться и постирать одежду оказалась той еще задачей, Марина первая заходила в реку, поднимала большой палец вверх, показывая как это хорошо, плескала на себя воду, плавала, мочила волосы, отжимая их, натирала и мочила вновь, наконец Дара сдалась и прямо в одежде вошла в воду, Марина подплыла к ней и когда девочка погрузилась по плечи, помогла снять жилет и набедренную повязку. Стала аккуратно поливать водой ей на голову.

Бурк окликнул ее с берега, и жестами показал, что он пойдёт чуть выше по течению и помоется сам, Марина кивнула головой и продолжила процедуру мытья с Дарой, потом они вышли на берег и песком оттирали заскорузлые шкуры, ополаскивая их по нескольку раз. Тоже самое Марина предложила сделать с кожей Дары, взяв в руку горсть песка, она сначала потерла им свою кожу, оставшись довольна результатом, она потерла им плечо девочки, и предложила ей сделать это самой.

Натерев себя песком с плеч до щиколоток Дара уже абсолютно спокойно вошла в реку, проточная вода легко смывала песок с тела, Вскоре чистая покрасневшая кожа поскрипывала под пальцами. С волосами дело обстояло хуже. Марина искренне пожалела о том, что не купила в День Перехода хотя бы самый дешёвый шампунь. Как ни старалась Марина разбирать сбившиеся в колтуны волосы, у нее ничего не получилось. Вернулся Бурк и глядя на него, можно было легко понять, что предпринятая попытка не увенчалась успехом. Дара в отстиранной набедренной повязке, смеясь, показывала ему, какая чистая у нее кожа, а затем, скопировав действия Марины, взяла горсть песка и начала растирать ему грудь, вторую горсть вложила ему в руку и показала на воду. Бурк все понял, хорошенько натерся на берегу песком и пошел в воду., погрузился в нее по шею, постоял, а потом вышел на берег. Марина внимательно осмотрела мальчика, и попросила его повторить процедуру. Вот так они и помылись, возвращаясь в лагерь захватили воды в пакете, (опять подумала про короб) нужно было что-то приготовить на обед.

Теперь, когда дети были чистые, Марина развернула плед наполовину и пригласила их присесть на него. Дара быстро села, начала разглядывать узоры и гладить плюшевую поверхность.

А Марина проверив еще раз все карманы рюкзака извлекла из их недр маленькие ножницы, чуть больше маникюрных, как они туда попали даже для нее осталось секретом.

"Значит буду стричь" — глядя на нечесаные головы детей, приняла она решение. Убедить их состричь волосы оказалось гораздо более легкой задачей. На этот раз первым согласился Бурк. Примерно через час две коротко стриженные головы были вымыты горячей чистой водой, которую грели в сковородке, разводили в пакете с холодной водой, правда для этого пришлось сделать не один рейс к реке и обратно, но результат того стоил, Марина увидела цвет волос Дары и Бурка, светло каштановые с рыжинкой.

Шли дни. Марина уже более-менее объяснялась с детьми. Дети по утрам уходили в лес собирать яйца, ягоды, корешки, Марина занималась приготовлением пищи, старательно экономя продукты, мука заканчивалась, а картошку девушка вообще не трогала, решив посадить, в надежде на следующий урожай. Теперь Марина варила похлебки из местных корешков и грибов, затягивая их понемногу мукой. Она вырезала, как смогла, три деревянные ложки и они ели прямо из сковородки. Детям нравилось все, что готовила Марина.

Когда она первый раз отварила яйца, принесенные детьми, почистила их, порезала ножом и добавила к обжаренному луку с грибами Бурк даже попытался вылизать сковородку.

Вобщем, выкручивалась Марина, как умела, помогало детдомовское прошлое, когда они с девчонками под руководством поварихи тети Лизы пытались приготовить из самых простых продуктов что-то вкусненькое.

Обучались языку все сразу. Начиналось все банально просто, она показывала предмет называла его, Бурк повторял его и называл слово на своем языке, которое повторяла девушка. Маленькие аборигены очень быстро запоминали слова, обозначающие предметы и действия и вскоре вполне сносно могли объясниться на русском.

Так Марина поняла, что Бурк и Дара не брат и сестра, как подумала она вначале. Просто дети остались без родителей. Племя не захотело их кормить, а защитить было некому. Совет племени решил выгнать их, и старейшина, дав им в дорогу немного еды, приказал уходить. Шли они долго, много дней, много ночей, питались по дороге сырыми яйцами, разоряя птичьи гнезда, собирали ягоды, съедобные корешки. Однажды Бурк погнался за дикой козой (как же смешно он показывал ее, блеял, подскакивал, Марина и Дара смеялись до слез). Козу он конечно не поймал, зато обнаружил пещеру. Вот через ее залы дети и попали на эту сторону, где увидели Марину.