Нужный (СИ)

Глава 28

По длинному сырому коридору Петропавловской крепости шли двое. Высокий господин кутался в теплый плащ, брезгливо оглядываясь по сторонам. Впереди него семенил пузатый тюремщик с огромной связкой железных ключей, то и дело угодливо оглядывавшийся назад.

— Что он?

— А что с ним будет, Ваше Высокопревосходительство? Поначалу шибко буянил. Орал так, что железо звенело. А как охрип, то и затих. Таперича совсем шелковый.

— Били поди, — тот, кого назвали Высокопревосходительством, скорее не спрашивал, а утверждал. — Надеюсь, хоть в сознании, а я вас знаю, стервецов. Все мозги выбьете…

— Извольте не сумлеваться, Ваше Высокопревосходительство, — тюремщик попытался выпрямиться на армейский манер, но не получилось — пузо мешало. — Как родненького сыночка били — мягонько.

У нужной двери пузач остановился и долго бренчал ключами, ища подходящий. Когда же нашел, то еще столько же пытался им попасть в замочную скважину.

— Что ты там возишься, собачий сын? — теряя терпение, буркнул господин. Не в его планах было тут задерживать больше, чем этого требовалось для дела. — Или думаешь, что больше делать нечего, чем здесь шляться?

С испугу тюремщик неловко дернул ключами и тут же их выронил. С извинениями поднял и снова начал копаться.

— Вот, вот, Ваше Высокопревосходительство, готовенько, — униженно кланяясь, тюремщик распахнул дверь. — Вон и сиделец. Живехонький, свеженький.

Сиделец, и правда, был «живехонький». Но свеженький ли, был большой вопрос. Судя по уже сходящим с лица синякам, били его не сегодня и не вчера.

— А ну встал, ирод! Не видишь, кто к тобе самолично пришел⁈ — войдя в камеру, прикрикнул пузан. При этом недвусмысленно показывал на свои кулаки. Мол, вот тебя что ждет в случае ослушания. — Быстро свои кости подымай!

Гость и сиделец молча уставились друг на друга. Ни тот ни другой не делали попытки заговорить.

— Жди за дверью! — господин кивнул тюремщику. Тот было заупрямился, сверкнувшие гневом глаза гостя мигом «вытолкали» его в коридор.

Как только в камере осталось лишь двое, заключенный поднялся с нар.

— За тобой услуга, господин хороший, — прохрипел Витян, сплевывая тягучую слюну. — Ты сам дал слово, никто тебя за язык не тянул. Так что за тобой должок…

Мирский, а этим важным господином, посетившим казематы Петропавловской крепости, был именно он, нахмурился и заиграл желваками. Не каждый день, его, имперского генерала так в грязь «макают».

— Выходит, гроша ломанного твое слово не стоит? — развязно ухмыльнулся сиделец, состроив издевательскую гримасу. — Значит, надо будет среди «деловых» людей слух пустить, что никакой веры тебе нет. У нас на улице самый последний босяк за свое слово пояснить может, — снова сплюнул, окидывая гостя презрительным взглядом. — Правду, значит, про всех вас говорят…

Но, если Витян рассчитывал на какую-то реакцию, то просчитался. Недовольство генерала было вызвано совсем другим.

— Закрой пасть, и не испытывай мое терпение! — Мирский подошел к нему вплотную. — Ты говоришь об услуге, так я ее уже тебе оказал.

Сиделец недоверчиво качнул головой, явно не понимая о чем идет речь.

— За участие в похищении представителя дворянского сословия, а также вымогательстве высшего должностного лица имперского органа власти, тебе грозило четвертование, — стоявший Витян при этих словах посерел и медленно опустился на нары. — По моему слову, наказание заменено на бессрочную каторгу. Хороша услуга?

Сиделец громко сглотнул и медленно растер рукой шею, словно на своей шее петлю ощущал.

— Хороша… Прямо по гроб жизни обязан, — прохрипел Витян с ухмылкой. И не понятно было, шутит он или серьезно говорит. — На всю жизнь запомню, господин хороший. Каждый день Бога буду молить…

Рафи открыл глаза. Прямо над головой висела золоченная люстра в виде бронзовых цветом со стеклянными лепестками. Взгляд скользнул влево и уперся в роскошную гипсовую лепнину, причудливой косичкой тянувшейся по потолку. Стены украшали зеленые обои с золотыми розочками.

— Где это я?

Обстановка совсем чужая. Ничего такого и близко не помнил. У него в комнате обычный деревянный потолок из потемневших от времени досок. Люстра простенькая с одним рожком, похожая на увядающий колокольчик. Здесь же все по богатому.

— Хрен поймешь, куда попал.

На клинику тоже не похоже. Никто в таких хоромах больных не держит. Получается, он у кого-то в доме находится. И вскоре его предположение подтвердилось.

— Кто идет, кажется…

Парень тут же закрыл глаза и притворился спящим. Вдруг что-то полезное узнает. Лишняя информация никогда не помешает.

— … Лизок, ты где там? Пошли твоего кавалера проведаем? — из-за неплотно прикрытой двери внушительно басил мужской голос.

— Батюшка! — это был уже возмущенный женский голос, принадлежавший совсем молодой девушке. — Что ты такое говоришь?

— А что так покраснела? Прямо как брюковка…

— Ну, хватит! Я не брюковка!

На губах Рафи появилась улыбка. Конечно же, он узнал эти голоса, принадлежавшие отцу с дочерью — генералу Мирскому и Елизавете. Вот, значит, в чей дом он попал после той схватки с спятившим Сабуровым и своим недавним другом Витяном.

В этот момент дверь скрипнула, пропуская высокого крупного мужчину в жандармском мундире. Из-за его спины незамедлительно выглянула девичья головка с длинной косичкой.

— Уже проснулись, молодой человек? — генерал прошел в комнату и остановился на ее середине. — Видишь, Елизавета, все нормально, — он повернулся к дочери, показывая на парня. — Успокоилась, а теперь марш к матери. Позаботьтесь об обеде. А нам с Рафаэлем нужно поговорить.

Та тяжело вздохнула и, прежде чем выйти за дверь, бросила на парня сожалеющий взгляд. Никак уходить не хотела.

— Я все знаю, молодой человек, — веско произнес Мирский, сев на стул у самой кровати.

Привставший было, Рафаэль чуть обратно на кровать не рухнул. Кто знает, что имел ввиду жандарм. А если это касается дел, которые он вел с Витяном? Или ограбление того купца или, вообще, подрыв воровских главарей? Тут каждое событие на полноценное уголовное дело с отягчающими обстоятельствами тянуло.

— Что с тобой? Тебе опять стало плохо? — всполошился генерал, заметив глубокую бледность на лице Рафи. — Я сейчас вызовы вра…

Но Рафи замотал головой. Не нужно было никакого врача. С ним все было в порядке. Испугался немного, и все.

— Я знаю, что моя дочь… моя Лизонька жива только благодаря тебе, — голос мужчины дрогнул, но через мгновение снова выровнялся. «Стальной» мужчина, все чувства в кулаке держит. — Я даже не представляю, что было бы со мной, с супругой, если бы она…

А у парня отлегло от сердца. Выходит, ничего страшного генерал не узнал.

— Елизавета — долгожданный ребенок. Супруга, считай, пол России изъездила, по монастырям ребенка просила. Я уже думал, что все, не даст нам Бог дитя. А потом такая радость — дочка появилась! — у него глаза заблестели. — Появилась совсем кроха, личико маленькое сморщенное, глазенки, как два уголька, а, знаешь, как ревела? Стекла звене….

Тут из-за двери послышался обиженный голос:

— Батюшка! И ничего я не ревела!

— Это кто там подслушивает? Разве так поступают настоящие дамы? Марш к матери! — брови грозно сдвинуты, а в глазах смешинки. Через мгновение, вовсе, заулыбался. — Всем хороша, баловница только растет… Ладно, молодой человек, пора подниматься и на обед. Супруга расстаралась и приготовила потрясающего гуся. Сама! — он внушительно поднял палец вверх. Мол, это особое событие и не все удостаиваются такой чести. — Сам помогу тебе одеться. Цени! — генерал уже откровенно смеялся. — Генерал жандармерии помогает одеваться, княжна жарит гуся!

Рафи же что-то не очень вес ело было, хоть и он пытался улыбаться. Такое тесное знакомство с четой Мирских не входило в его планы и было довольно опасно для него. Кто знает, что могло всплыть?

— Идем…

Закончив приводить себя в порядок, парень вышел вслед за генералом.

— Чувствуешь, какой аромат? Аж голова кружится! — у Рафи, шедшего позади, действительно, чуть ноги не подкосились. Пришлось даже за перила лестницы вцепиться, а то бы кувырком полетел. Есть так хотелось, что зубами непроизвольно клацать начал. — Осторожнее, Рафаэль…

В столовой комнате их уже ждал огромный стол, заставленный невообразимым количеством разнообразной серебряной и фарфоровой посуды. В самом центре всего этого великолепия на большом блюде восседал поджаристый до румяной корочки гусь, фаршированный яблоками.

— К столу! — Анастасия Мирская показала на стулья. — Рафаэль, ваше место здесь, рядом с Елизаветой. А вы, сударыня, ведите себя подобающе! — строго произнесла она, внимательно посмотрел на покрасневшую девушку.

Едва все расселись, женщина серебряной ложечкой тихонько стукнула по бокалу с вином. Тут же раздался тоненький протяжный звон.

— Прошу меня извинить… Рафаэль, — в ее взгляде стояли слезы и от этого парню стало как-то неуютно. — Я очень тебе благодарна…

Рафи сделал попытку отвести глаза, но тут же наткнулся на влюбленный взгляд Елизаветы. Девчонка точно в него по уши влюбилась и даже не пыталась этого скрывать, что тоже о многом говорило.

— Михаил, а ты почему молчишь? — женщина вдруг повернулась к мужу. — Ты уже сказал Рафаэлю?

Тот покачал головой.

— Думал, сказать после обеда. Но ты права, сделаю это сейчас. Рафаэль! — Мирский встал с места с торжественным видом, словно собрался кого-то награждать. Хотя несложно было понять, кого. — С сегодняшнего дня ты являешься единоличным владельцем двухэтажного каменного дома на соседней улице. Он принадлежал ранее графу Кутузову и совсем недавно был мною выкуплен. Это самое малое, что мы можем для тебя сделать.

У Рафи в горле пересохло. Подарок был не просто богатым, а сказочным. Стоимость такого дома в самом центре столицы составляла баснословные деньги. Более того, даже при наличии денег, не каждый имел право на такую покупку. Градостроительные нормы тщательно регулировали такие покупки.

— И еще, Рафаэль, — вслед за Мирским вновь заговорила его супруга. — Я узнала, что ты живешь у какой-то женщины, и она даже родственницей тебе не является. Это крайне странно, — он недовольно покачала головой. — Думаю, тебе нужно пожить в нашем доме, пока ты полностью не поправишься. Потом мы поможем тебе оформить документы. Так ведь, Михаил? Закон об эмансипации позволяет получить паспорт до официального наступления совершеннолетия?

Мирский подтвердил, что сделает все, что нужно. Еще бы не сделал. Главе Отдельного жандармского корпуса для этого даже ходить никуда не нужно, а достаточно просто снять трубку телефонного аппарата.

— Надеюсь, ты не против? — он перевела взгляд на парня. И судя по ее глазам, отрицательный ответ не принимался от слова «совсем». — После всех случившихся событий, тебе нужен особый уход — врачи, лекарства, покой. К тому же мы пригласим учителей, чтобы ты наверстал учебный материал, который пропустишь. Ты согласен?

Рафи даже сгорбился под ее взглядом. Провести продолжительное время под одной крышей с главным жандармом империи и влюбленной в тебя девушкой-недотрогой было тем еще испытанием. Ему на время придется забыть обо всех своих планах. Ну а куда деваться? Сейчас все так завертелось, что идти на попятную было нельзя.

— Да, мадам. Вы очень любезны. Я даже не знаю, как вас благодарить…

Еще большим испытанием стал для Рафи следующий день, когда его чествовали в императорском дворце. Из-за последствий недавних событий перенес он все довольно тяжело. Пару раз даже «отключался» от происходящего, пропуская мимо слова и взгляды.

— … Вы, молодой человек, за столь короткий срок сумели вновь всех нас удивить. Казалось бы, совсем недавно вы рисковали своей жизнью, чтобы спасти больных… И вот снова мы слышим о вас…

Сам император в окружении своей свиты что-то говорил ему. Все кругом сверкало золотым шитьем мундиров и наград, драгоценными камнями украшений придворных дам. Много улыбок, благодарных слов и красивой музыки.

— … Вы просто невероятный молодой человек! Вам кто-нибудь уже говорил об этом? Заиметь в должники самого князя Михаила Павловича Мирского, главу Отдельного жандармского корпуса! Настоящий счастливчик! Кстати, разрешите отрекомендоваться…

Это уже говорил какой-то придворный чиновник с звездой Станислава второй степени на шее. При этом всем своим видом показывал, как он восхищен поступком Рафи, и как невероятно счастлив был ему представленным.

— … Господин Мирский, Рафаэль, смею надеяться, что мне можно вас так называть? — в другой момент перед Рафи стояла зрелая дама в роскошном бордовом платье и высоченной прической. Рядом с ней держалась очень похожая на нее девушка, не сводившая с парня глаз. — Представляете, моя дочь, Аннет, мне все уши про вас прожужжала! Мол, какой смелый молодой человек! Ничего не боится…

Той самой Аннет же, судя по ее роскошным телесам, больше подходило имя Фекла или даже Прасковья. Слишком уж не подходило это «Аннет» и к ее безвкусной прическе, и к даже к писклявому голосу, и особенно огромной груди.

— … Я очень даюсь, что найдете время и сможете посетить наш дом, — а дама все говорила и говорила, не переставая обмахиваться ярким веером. — Вы непременно должный прийти, Рафаэль! У нас собирается по четвергам самое блестящее общество! А Аннет вам сыграет на клавесине. Так ведь, дорогая? Аннет, ты ведь сыграешь нам тот этюд, который у тебя выходит просто божественно? Аннет?

Но девица ее не слышала, продолжая воловьими глазами смотреть на Рафи. Физически чувствовалось, что будь ее воля, схватила бы его в охапку и утащила в темную комнату.

— Рафаэль! Рафаэль! Вот ты где, оказывается! — еще чуть позже Рафи стоял рядом с улыбающимся цесаревичем, который куда-то увести его. — Пошли, в монополию сыграем! А то меня сестры уже замучили! Пошли, чего стоишь? Ты какой фишкой будешь играть? Поездом или машиной? Я всадника возьму!

Наследник тащил его в малый зал, откуда уже доносился веселый девичий смех. Несколько шагов, и Рафи оказался в окружении смеющихся девушек самого разного возраста. Дочери императора и их подруги тут же «высыпали» на него целый ворох вопросов:

— … И прямо сами? Даже не испугались? А в вас стреляли из револьверов? Какой же вы храбрец! А что с этими разбойниками и бандитами? Ах, бедная Лизочка, как же она, наверное, испугалась! Бедняжка! Нужно непременно ее навестить! Обязательно!.. Что вы такое говорите? В одном доме живете? — девичья стайку сразу же понимающе переглянулась, едва только узнала про новое место жительства парня. Видимо, в мыслях уже поженив Рафаэля и Елизавету. — И прямо каждый день видитесь?

И под самое завершение приема состоялось, наконец, награждение.

— … Рафаэль Станиславович Мирский получает право титуловаться бароном Мирским с правом основания своего герба… Награждается высочайшим орденом Станислава третьей степени…

Вечером этого же дня, когда Рафи совершенно уставший покидал гостиную, перед ним возникла горничная.

— Господин Рафаэль. К вам пришли.

Он непонимающе поднял глаза. Спать хотелось просто неимоверно. Сегодняшний день из него просто высосал все силы. Едва с ног не валился. А тут еще кто-то пришел…

— Кто?

— Какая-то женщина, господин Рафаэль. Представилась, как мадам Камова. Сказала, что по срочному делу.

Рафи тут же встрепенулся, и пошел в холл. С ней он после того злополучного дня еще не виделся. Наверняка, она уже все знала. А если решит за племянника отомстить? Женщина она решительная, с сложной судьбой. От такой всего можно ожидать.

— Рафаэль…

Несмотря на его опасения, тетя Витяна выглядела спокойной. Ну или может чуть встревоженной.

— Недавно звонил доктор Зарубин…

У парня сердце опустилось. Неужели что-то с Ланой случилось⁈ Он только завтра собирался ее проведать.

— … Он просил тебя срочно приехать.

— Что с Ланой? — Рафи подошел к ней вплотную. — С ней все в порядке?

Кстати, могу порекомендовать историю о молодом друиде, искушенном в древних таинствах, оказавшихся в неведомом для него мире — мире железа и страшных машин проклятого 41-го года. И здесь, как и в своем мире, он выберет сторону — стороны Живого Леса…

h ttps://author.today/reader/262130/2357408

Приятного чтения