О людях, эльфах и волшебных камнях

16

— Ё! — коротко сказала Айфе. Она села на бревно рядом с Иркой. Та попыталась стряхнуть с плеча ее неожиданно тяжелую руку. Прикусила губу, пытаясь всхлипывать потише. Еще не хватало, чтобы весь лагерь проснулся от ее рыданий.

— Вот же черт, — растерянно сказала Айфе. И добавила куда-то в пространство: — Найди горелку, пожалуйста. Нам срочно нужен горячий чай.

Она накинула Ире на плечи свою куртку. Та только закрыла лицо ладонями. Плечи у нее тряслись. Ирка попыталась что-то сказать, но голос пропал.

— Я Владу оторву яйца, — голос Айфе стал злым.

Ира заставила себе отвести ладони. Дрожащими губами она попыталась вытолкнуть наружу слова:

— Н-не надо. Все в п-порядке. Просто я не смогу тут все это.

А в особенности пьяного Влада. Она могла бы смириться с холодом в палатке, со странными людьми вокруг, но не с Владом. Не с пьяным Владом. Это еще хорошо, что он отвернулся и заснул и не стал лезть к ней. А что будет завтра? Ирка зябко передернула плечами под чужой курткой.

— Только не пори горячку, пожалуйста, — устало сказала Айфе. — Я понимаю, что тебе не всрались сами по себе ролевые игры. Но с Владом у вас серьезно же? Хоть дождись пока он проснется.

— Урод пьяный, — буркнула Ирка невнятно.

— Он тебя обидел? — снова спросила Айфе. Рука ее на Иркином плече замерла. Даже сквозь две куртки Ира почувствовала, как пальцы напряглись.

— Нет, — она помотала головой. Только не хватало еще втягивать Светочку в их с Владом отношения. — Пьяных не люблю. И замерзла. И сучок.

Неожиданно для себя Ирка снова всхлипнула.

— Сучок? — переспросил откуда-то сверху полузнакомый мужской голос.

Ирка вскинула голову. Роланд протянул ей термокружку, над которой вился полупрозрачный парок. Запоздало Ира сообразила, что, должно быть, это к нему обращалась Айфе.

— Или ветка, или камешек под палаткой, — Ирка перехватила чашку и попыталась выдавить благодарную улыбку.

— И что мне делать со всем этим? — Айфе устало вздохнула. Поежилась, растерла предплечья через тонкие рукава термобелья и придвинулась ближе к разгорающемуся костру. — Не отправлять же тебя домой, в самом деле.

— А где виновник торжества? — спросил Роланд. Он отошел обратно к горелке, налил еще воды в большую металлическую кружку. Кажется ту, из которой они вчера пили глинтвейн.

— Спит, — Ирка шмыгнула носом.

— Они с Толяном знатно накидались. Я в нашу палатку без закуси не полезу, — Айфе фыркнула. Нахмурилась. Подкинула в костер поленце. Нахмурилась сильнее, потом махнула рукой. — Слушай. Если вы с Владом прямо поругались, и ты не хочешь ночевать с ним, я могу выпинать туда Анатолия. У меня в палатке ни сучков, ни сучек, и плащ теплый есть, которым можно укрываться поверх спальника. А эти двое пусть обретут друг друга и сольются в объятьях, алкашня гребаная.

— Я предупреждаю, — ровным голосом сказал Роланд. — Никакого слэша в моем лагере.

— Уговорил. Только братская любовь, — хохотнула Айфе, но как-то не слишком весело.

— Чего-чего? — не поняла Ирка. Она осторожно прихлебывала горячий чай из чужой кружки, по груди расползалось приятное тепло. Удивительное дело, Роланд даже с сахаром угадал. Плакать на людях Ире как-то перехотелось, но озноб остался, и она плотнее закуталась в чужую куртку, пахнущую костром и еще внезапно чем-то мужским, то ли дезодорантом, то ли лосьоном.

Айфе удивленно подняла брови. Сказала с надрывом в голосе:

— Господи. Это прекрасное, невинное дитя не знает, что такое слэш! Расскажу потом. Когда рядом впечатлительных и нежных не будет.

Поскольку кроме Роланда поблизости не было никого, Ирка даже подняла глаза от чашки. Роланд невозмутимо протянул Айфе кофе. Сам сел на бревно напротив, переплел пальцы вокруг собственной кружки. Блеснул на свету тонкий ободок обручального кольца. Он сказал Ире:

— На игре никто жестко пить не будет. В моем лагере, по крайней мере.

— Я… — Ирка запнулась, подбирая слова. — Не то чтобы я прямо совсем против спиртного, но…

Рассказывать чужим людям про отчима, про мать, про пьяные скандалы она не имела никакого желания. Наверное, в этих чужих людях отчасти и было дело. Будь вокруг свои, все оказалось бы гораздо проще.

— Дай шанс балбесу, — Айфе глянула на Иру тоже неожиданно серьезно. — И насчет палатки — я не шутила.

Ирка вздохнула:

— Я подумаю.

Она прижала чашку к себе. В чужой куртке поверх собственной, у огня, она почти согрелась. Плечи еще подрагивали, но скорее из-за истерики, чем от холода. Ирка задумчиво окинула взглядом Айфе, попыталась сообразить, как бы ей объяснить все вчерашнее. Волшебство, которое почти случилось, и словно в насмешку над ним — оплеуха от реальности, пьяный Влад, холодная палатка, чужие люди. Светочка-Айфе казалась Ире слишком реалисткой, плоть от плоти вещественного мира, чтобы пытаться рассказать ей про все эти тонкости.

Реалистка и плоть от плоти ежилась от холода и недосыпа. Потом сказала тоскливо:

— А так хорошо вчера было. Прямо как надо. Прямо словно по-настоящему. Почти Белерианд, а не ролевики бухают.

— Попытаемся повторить, — голос Роланда звучал как-то удивительно спокойно. Он покачал головой, глядя на мерзнущую Айфе, которая сползла с бревна и почти влезла ногами в костер, потом перевел взгляд на Ирку: — Ты действительно подумай. Не знаю, что у нас тут получится, но хочу, чтобы получилось хорошо и по-настоящему. В самом крайнем случае я подброшу тебя машиной до вокзала.

Ирка какое-то время посидела, покрутила в голове мысль, что вопрос возвращения в город решается так буднично. Никакой тебе драмы, дорогого такси или ловли Андреича на живца. Можно просто сесть в машину и поехать обратно.

От этой доступности возвращения Ирке стало как-то не по себе. Она представила себе, что и в самом деле будет собирать рюкзак под удивленным взглядами окружающих, а Влад будет сидеть рядом с несчастным лицом и виновато страдать. Возможно, он даже поедет с ней. Даже не возможно, а наверняка.

Ирка передернула плечами. Это было как-то слишком. Уехать сейчас? Она покосилась на Роланда, его кружку с кофе и вздохнула. Наверное, она сможет его уговорить. Но получится некрасиво. И Влад. Влад же поедет за ней на вокзал. Поезд вечером, а Андреич будет ездить между городом и полигоном весь день. И будут они выяснять отношения прямо на вокзале, в компании бомжей и теток с баулами, ждущих электричку. Ирка устало вздохнула. Все это было слишком сложно.

— Спасибо, — она вымученно улыбнулась Роланду. — Мне действительно нужно как-то все это обдумать.

Тот пожал плечами.