О святых и тенях

Глава 10

— Никогда… никогда не желай чего-то слишком сильно, — шептала Меган.

Она лежала на кровати, свернувшись клубочком.

Первые десять минут она сидела, уставившись в стену и раскачиваясь из стороны в сторону. Когда Питер перестал стучать, прося открыть ему, она легла. Она то молчала, то начинала разговаривать сама с собой, прислушиваясь к тому, как он куда-то звонил, потом отправился в душ…

«Он в моем душе!»

Сейчас он делал что-то на кухне.

— Проклятье! — проворчала Меган.

Вскочив на ноги, она расхаживала по комнате из угла в угол.

Всю жизнь Меган ждала, что с ней что-нибудь произойдет, что-нибудь захватывающее и опасное. Она мечтала встретить необыкновенного парня и сбежать с ним в Европу.

О, она встретила необыкновенного парня! Очень необыкновенного. Красивого и невероятно привлекательного, мысли о нем лишают тебя сна. А думаешь о нем ты постоянно, даже когда моешься в душе. Он просто восхитительный парень.

Но он оказался поганым оборотнем!

Меган слышала, как засвистел чайник. Это ее доконало. «Лон Чейни готовит чай в моем доме!» Она открыла дверь, не имея понятия, что сейчас будет и что сама она скажет.

Она увидела в гостиной картину, которую меньше всего ожидала. Пожилой седобородый мужчина с добрым выражением лица спокойно ел венские сосиски и листал ее «Космо».

Заметив застегнутый на молнию мешок с телом, она замерла на месте. В этот момент Питер вошел в комнату, неся в руках поднос с тремя чайными чашками на нем.

Меган потеряла дар речи, она могла только смотреть, как Питер, не глядя на нее, поставил поднос на стол. Он хотел было сказать что-то, но старик покачал головой.

— Меган, — обратился он к ней.

Она вздохнула, только сейчас сообразив, что затаила дыхание.

В ней рухнул какой-то барьер, Меган чувствовала, что сейчас расплачется.

Однако она постаралась сдержаться.

— Боюсь, я сейчас не в самой лучшей форме, сэр.

— Прошу меня простить. Я — Джордж Маркопулос. Рад с вами познакомиться.

Он протянул ей руку.

Меган этот простой жест показался каким-то фантастическим: в ее комнате все еще пребывало чудовище. Чисто инстинктивно она ответила на рукопожатие. Он мягко задержал ее в своей.

— Я доктор и друг Питера.

Услышав эти слова, Меган отняла руку.

— Значит, вы… вы… о дерьмо, — едва слышно пролепетала она.

Меган была больше не в силах сдерживаться. Она отвернулась и тихонько всхлипнула.

«Прекрати, Галахер!»

Она взяла себя в руки и снова повернулась к доктору. Она изо всех сил старалась не смотреть на Питера, потому что, мимолетно взглянув на него, она увидела в его глазах страх и боль, которые тронули ее и на мгновение заставили забыть о том, что произошло.

— Нет, — ответил Джордж. — Я не принадлежу к числу собратьев Питера. Я такой же человек, как и вы. Поверьте, в тот день, когда он спас мне жизнь, так же как сегодня вам, я был напуган не меньше вашего.

— Но… — Меган всхлипнула, — он же оборотень или еще кто-то там. Господи, что я вообще здесь делаю?

Ей хотелось сказать себе, что происходящее нереально, но она уже понимала, что это не так.

— Нет, он не оборотень. И не чудовище. Просто он не человек.

— Ну, тогда мне понятно. Все встало на свои места, док! Спасибо, что просветили меня…

— Меган! — заговорил наконец Питер.

Ей захотелось закрыть уши руками, но она сдержалась.

— Нет! — выкрикнула она и впервые за все время посмотрела ему в глаза. — Ты просто заткнись на некоторое врелтя, приятель. Я не идиотка и не глупая красотка из фильмов про ужасы. Клянусь Богом, я не думала, что существа вроде тебя действительно живут на нашей земле. Сидя в кино, я всегда обещала себе, что, если встречу когда-нибудь марсианина, оборотня или, будь он проклят, снежного человека, я поведу себя как разумный человек. Именно так я и собираюсь себя вести!.. Как только успокоюсь, перестану бояться и забуду, что я страшно на тебя разозлилась.

Повторяю, я — не дура. Если бы ты хотел причинить мне вред, сожрать меня или выпить мою кровь, у тебя была для этого куча времени. Боже праведный, я сама предложила тебе себя несколько часов назад, но ты отправил меня спать. А я все не могла понять, почему ты меня прогнал.

Еще интереснее стало, когда появилась моя подруга, с которой я жила в одной квартире и которую любила, наверное, больше всех на свете. Она сначала куда-то пропала, ее не было целую неделю. И за это время она превратилась в зомби! Мало того что она собиралась сожрать меня, она хотела сделать это каким-то извращенным способом. Да! Тут на сцене появился ты.

— Мисс Галахер… — начал Джордж.

— Не думайте, что я про вас забыла, доктор Ван Хелсинг, или как там вас зовут. Я оказалась в самом сердце «Сумеречной зоны», одетая в ночную рубашку и нижнее белье, а вы имеете неосторожность утверждать, что ваш «друг» Питер — хорошее чудовище. Катитесь вы ко всем чертям с вашими объяснениями. Поскольку сегодня выдался такой день, когда реальность решила взять выходной, я могу сказать это вам, доброму и симпатичному пожилому джентльмену. Я могу признаться, что хотела переспать с вашим клыкастым дружком, что любила и спала с женщиной. Могу сказать это мужчине, которого никогда прежде не встречала и который, пожалуй, годится мне в дедушки. Я могу сказать все, что взбредет мне в голову, потому что ставки сделаны.

К концу своей речи Меган уже улыбалась, а Питер и Джордж не сводили с нее глаз, раскрыв рты от удивления. Меган видела, что они ожидали от нее совершенно иной реакции. Она улыбнулась еще лучезарнее и несколько раз вздохнула и выдохнула, чтобы успокоиться, — адреналин ревел в ее крови.

— Итак, — наконец спокойно проговорила она. — Вы сказали…

Тед Гардинер шагал мимо врачей и медсестер к палате Мэнни Сореса. Он был немного сердит и немного обеспокоен. Немного сердит, потому что не успел выспаться, потому что в который раз прибыл последним на место преступления. Немного обеспокоен, потому что расследовал дело, объяснить которое был не в состоянии. Серия странных убийств и никакой связи между жертвами, только несколько совпадений. Капитан скоро примется чистить всем морды, если в ближайшее время они не продвинутся в расследовании.

Тед поравнялся с семьями погибших. Парни в синей форме с трудом сдерживали их, не допуская на место преступления. Увидев их, Тед перестал жалеть себя, забыл и о том, что не выспался, и о гневе капитана.

«Что все-таки происходит, черт побери, и что я могу сделать?»

Он и сам удивился, когда частично смог ответить на свой вопрос. Он не имел представления о том, что происходит, зато знал человека, который, возможно, сумеет ему это объяснить… Октавиан! Подобные штуки как раз по его части. Он уважал Питера и девять раз из десяти мог бы сказать, что симпатизирует ему, то есть достаточно часто, чтобы называть его другом Одновременно Тед был вынужден признаться самому себе, что частный детектив иногда его пугал.

Кроме того, он знал о происходившем больше, чем рассказывал.

Сорес, видевший убийцу Роджера Мартина, сказал, что тот был одет как священник. Сосед Даниэля Бенедикта говорил то же самое про убийцу адвоката. Не нужно быть гением, чтобы увидеть связь между двумя убийствами. Дженет Харрис работала с Бенедиктом, и ее исчезновение, по всей вероятности, имеет отношение к его смерти. Тед был уверен, что ее труп могут найти в любой момент.

Одна проблема Октавиан, будучи значительно умнее среднего полицейского, постоянно опережал его на шаг. Теду следовало сообщить об этом капитану, но, будь он проклят, он обещал Питеру, а к своим обещаниям Тед относился очень серьезно. Кроме того, возможно, он быстрее найдет преступника с помощью Питера, чем заручившись поддержкой придурков в такой же форме, как и он сам.

В конце концов Тед посмотрел на тело Сореса. Пожалуй, это было ошибкой. Он тут же бросился в ближайший туалет, но оказалось, что он там уже не первый.

Джордж улыбнулся. Да, Питер говорил ему, что у этой девушки сильный характер, говорил, что она умна и хороша собой, но тогда он не слишком задумывался над этими словами. Но это уже не просто характер — тут нечто большее.

Она не впала в истерику, она была в ярости — необычное поведение для человека, охваченного страхом и недоверием. Еще интереснее ему показалось, что по ее лицу он видел, как возбуждающе действует на нее ситуация.

— Так вот, я сказал, — продолжал Джордж, и они улыбнулись друг другу, словно вспомнили известную только им обоим, шутку, — что несколько лет назад я бы погиб, если бы не вмешался Питер. Практически он почти бессмертен, но той ночью, спасая меня, он чуть не умер. Он — мой лучший друг, и, будучи доктором, я снабжаю его необходимым ему питанием, чтобы он не отнимал его насильно у несклонных к этому доноров. У нас всех есть свои тайны, и своими секретами нужно делиться с друзьями. Иначе для чего же они нужны?

Глядя, как Меган пытается осознать значение его слов, Джордж решил, что она держится молодцом. Словно найдя в себе силы принять ситуацию как реальность, она посчитала логичным увидеть здравый смысл и в остальном.

— И он действительно детектив? — спросила она.

— Да, конечно, — ответил Джордж.

— Исследователь, — добавил Питер.

Это было первое слово, которое он произнес, поскольку Меган велела ему помолчать.

На этот раз она ничего ему не сказала. Джордж открыл свой чемоданчик и занялся ее рукой, и она улыбнулась Питеру. Джорджу показалось, что он увидел в ее глазах новое выражение и силу, которой у него никогда не было. Похоже, ему пора помолчать.

— Итак, кто же ты на самом деле? — спросила Меган у Питера.

Сначала показалось, что он не понял ее вопроса.

Он выпрямился и как-то весь сосредоточился, прежде чем ответить ей. Глаза его были очень серьезными.

— Думаю, после случившегося ты поверишь во все, что угодно. Поэтому я скажу правду. Я родился двадцать девятого мая 1420 года в Константинополе, столице Византийской империи, бывшей когда-то центром мира. При рождении меня назвали Никифор Драгазес, я внебрачный сын Константина Одиннадцатого Палеолога, последнего императора Византии. Так что технически я последний принц Византии. Но только технически.

Наконец он улыбнулся. Тогда как на лице Джорджа не было и тени улыбки.

— Ты мне этого никогда не рассказывал.

Он знал о прошлом Питера, знал даже его настоящее имя, но понятия не имел о его происхождении.

— А ты не спрашивал, — все так же улыбаясь, ответил Питер.

Джордж взглянул на Меган. Казалось, ее заворожило происходящее. Он видел это в ее глазах: она смогла признать существование живых мертвецов, чудовища и смерть ее больше не беспокоили, а вот живой принц из древней страны, сидевший на диване в ее доме… Джордж прекрасно понимал, что она чувствует. Его предки преклоняли колени перед Питером, поскольку они были византийцами.

— Ах, — с деланным отвращением заявил Джордж, — маленькая деталь, которую он припас, чтобы произвести впечатление на симпатичную девушку.

Кровавая бойня!

Малкеррин это обожал, он наслаждался полным уничтожением человеческой жизни. Его страсть к кровопролитию не могла сравниться ни с каким другим переживанием. В определенном смысле она компенсировала ему обет безбрачия.

Да, он обладал даром. К несчастью, те, кто стоял над ним, требовали, чтобы он отделял искусство от работы. Единственным критерием его деятельности был результат, их не интересовало качество. Но он не хотел быть низкопробным художником, малюющим дешевенькие пейзажи, Малкеррин мечтал стать настоящим мастером.

И у него действительно был талант.

Впрочем, иногда он ему мешал. Порой он слишком долго ждал, прежде чем нанести последний удар, ждал, когда свет упадет под нужным ему углом и пронзит тьму, которую он вынужден изображать. Порой он совершал ошибки.

Уборщик остался в живых после первого нападения. Юрист, девушка и детектив оказались втянутыми в это дело. Впрочем, он знал, что сможет все исправить. Может, он слишком тянет, откладывая высший момент наслаждения, теряет время, а давно пора заставить Жискара сказать, где книга. Но никто еще не высказывал ему своего возмущения. Сначала он подвяжет все концы, а Малкеррин не сомневался, что так и будет, а потом найдет книгу и вернется в Рим, чтобы подготовиться к Священнодействию.

Нет. Ничего из этого не выйдет. Гарбарино в очередной раз скажет ему, что он прекрасно выполнил работу.

Это было бы слишком просто. Детектив принадлежит к числу Непокорных, а женщина, скорее всего, лишь телец, приготовленный им на заклание. Если бы он знал заранее, он бы легко уничтожил его, но даже сейчас, когда Непокорный уже знает об опасности, Малкеррин почти наверняка с ним справится. Однако время истекает. Гораздо важнее, чтобы он не добрался до книги.

Это приведет к катастрофе.

Впрочем, Малкеррин успокаивал себя тем, что уже начал расчищать себе дорогу. Выйдя из здания больницы, он понял, что произошло в квартире Галахер. С трупом у него была энергетическая связь, а потому он испытал сильную физическую боль во время ее вторичной гибели. После этого он сразу же принялся за дело. Лиам Малкеррин решил, что тянуть больше нельзя.

Побывав в офисе Даниэля Бенедикта, он обнаружил, что здесь уже побывала полиция. Ничего интересного они не нашли, поскольку, вероятно, просто не знали, что искать. Они оставили все, как было. Даже ежедневник по-прежнему лежал на столе. Малкеррина такое легкомыслие поражало и одновременно возмущало. Его подчиненные никогда не позволили бы себе ничего подобного, но теперь он уже почти не удивлялся,‘когда сталкивался с неспособностью других людей хорошо выполнять свою работу. Коррупция, глупость и самая обычная лень стали привычным явлением. Улики, которые они могли бы обнаружить в офисе Венедикта, обнаружить было трудно, а полиция и не старалась.

Однако Непокорный Октавиан будет искать как следует, и Малкеррин не мог этого допустить.

«Сверкающий жук», которого он сотворил, прекрасно справился с задачей. Самый обычный демон, простое заклинание, но такое эффективное. Пошевелив пальцами и прошептав несколько слов, он заставил его появиться в офисе Бенедикта. Еще одно слово, и существо исчезло, вместе с ним взорвался и офис, и целая половина здания. Полиции понадобится несколько дней, чтобы разобраться в причинах пожара, а Малкеррин к тому времени будет уже далеко. Впрочем, они никогда не сообразят, что это дело его рук. Впрочем, даже если сообразят, им его не поймать.

Никогда Однако Малкеррин все равно заметал следы. Он с удовольствием расправится с Октавианом и Галахер, но для этого ему нужно вернуться. Сейчас главное — книга. Если он еще немного протянет, он может поставить под удар Священнодействие, а это уже серьезное преступление.

Он должен вернуть книгу в Рим в течение сорока восьми часов, значит, у него есть всего один день и одна ночь, чтобы справиться со своей задачей.

А Жискар должен умереть.

Тед Гардинер медленно погружался в сон, отчаянно надеясь, что ему не приснится то, что он видел в больнице. Он был доволен собой. Всего несколько минут назад он позвонил в контору и узнал 6 взрыве в офисе Дэна Бенедикта. Он в последний раз открыл глаза и сонно ухмыльнулся, взглянув на квадратный кусок картона на тумбочке у кровати.

Вот Питер удивится. В Шерлока Холмса могут играть двое, сообщит он своему другу, когда они встретятся в полдень, чтобы приступить к охоте.

«Игра началась», — скажет он и помашет карточкой перед носом Питера.

Его короткий визит в офис Бенедикта, может быть, позволит им избежать многих часов метания по городу.

Его коллеги ничего не тронули в офисе, но Тед успел незаметно положить в карман этот самый кусочек картона После разговора с Питером ему все стало ясно. Взрыв в офисе показал Теду, что они, возможно, ближе к развязке, чем предполагали.

Это была карточка из ежедневника Бенедикта. С именем, номером и названием отеля.

Сюрприз ждет не только Октавиана.