Глава 18

На мгновение воцаряется тишина, после чего Арлин произносит:

— Пирс, если они отпустят Гаррета, то им придется найти другой способ наказать тебя за гибель Ройса.

Пирс кивает.

— Да, мне это известно.

— Какой способ? — обращается к отцу Гаррет. — Что, как ты думаешь, они тебе сделают?

— Неважно. Сейчас это меня не волнует.

— Будут и другие последствия. — Арлин поворачивается к Гаррету. — Ты уничтожишь свою репутацию и не сможешь возглавить «Кенсингтон Кемикал». Совет директоров никогда этого не допустит.

— Гаррет и не собирался ничего возглавлять. — Мистер Кенсингтон нисколько из-за этого не рассержен. Похоже, что он действительно хочет, чтобы его сын был счастлив. Еще несколько месяцев назад я бы ни за что в это не поверила.

Арлин продолжает обрисовывать Гаррету его перспективы.

— С такими промахами в юности тебе будет непросто устроиться хоть на какую-нибудь работу. Возможно, ты даже не сможешь попасть в программу MBA.

— Я знаю. — Гаррет говорит так, как будто уже задумывался над этим. У меня же даже мысли такой не возникало.

— И ты осознаешь, что какое-то время не сможешь видеться с Джейд? — спрашивает Пирс. — Возможно, они установят за тобой слежку, поэтому ваши встречи могут подвергнуть твою девушку опасности. Вам придется сделать вид, что вы расстались, и ограничить общение, пока все не закончится.

— Значит, нам с Гарретом нельзя будет разговаривать? — спрашиваю я.

— Ты можешь общаться с ним, как с любым другим студентом, но избегай действий, которые будут указывать на то, что вы все еще вместе. Тебе необходимо вести себя с Гарретом как с бывшим парнем, который встречается с другими девушками и делает то, что ты не одобряешь. От нас всех потребуется актерская игра. Своя роль будет и у меня.

— Вы хотите сказать, что я могу остаться в Мурхерсте и вы не лишите меня стипендии?

— Мы с Арлином обсудили этот вопрос как раз перед твоим приходом и пришли к единому мнению, что твой отъезд домой в середине семестра может вызвать множество подозрений у твоих однокурсников, профессоров, а также у Фрэнка и Райана. Будет лучше, если ты останешься в Мурхерсте, но сделаешь вид, что порвала с Гарретом. И не переживай насчет стипендии. Твое обучение, проживание и питание уже оплачены до конца года. Однако твое последующее образование хотел бы финансировать Арлин. Это вы с ним обсудите позже.

Я перевожу взгляд на Арлина, а потом обратно на Пирса.

— Но я думала, организация хочет, чтобы я уехала. Разве не поэтому вы отправляли меня домой в понедельник?

— Организация закроет глаза на твое пребывание в Мурхерсте, если ты будешь держаться от Гаррета подальше. Поэтому тебе, Джейд, нужно дать всем понять, что вы больше не пара и даже не друзья.

— Могу я поделиться хоть с кем-нибудь, что наш разрыв — это фальшивка? Например, со своей подругой Харпер?

— Нет, это должно оставаться в тайне.

— Но Харпер никогда не поверит в наше расставание, как и в то, что Гаррет способен на те вещи, которые будет вытворять. Она засыплет меня вопросами. К тому же я подумала, что мы могли бы попросить ее друзей из киношколы Лос-Анджелеса помочь нам с видеомонтажом.

— Мы должны очень тщательно выбирать тех, кого посвятим в это дело, — настаивает Пирс. — Возможно, Харпер придется рассказать — чтобы она не вмешивалась, но для нее мы придумаем свою версию. Всю правду ей знать нельзя. И нам не нужны студенты из киношколы — у меня есть знакомые из киноиндустрии, которые передо мной в долгу. По правде говоря, отец Харпер мне кое-что задолжал.

Пирс знаком с отцом Харпер? Кажется, Гаррет упоминал, что родители Харпер бывали у них дома на каких-то благотворительных мероприятиях. Но почему отец моей подруги в долгу перед мистером Кенсингтоном? И почему Пирс хочет поставить в известность отца Харпер, но не ее саму? Вероятно, это одна из тех вещей, которые я не хочу знать, поэтому и не спрашиваю. Но даже если бы и спросила, Пирс никогда бы мне не ответил.

До конца дня мы обсуждаем все возможные варианты, как добиться того, чтобы Гаррет лишился общественной привлекательности. Мистеру Кенсинтону приходит в голову несколько действительно отличных идей. У него явно есть опыт разрушения чужих жизней, что вызывает некоторое беспокойство, но в нынешней ситуации это плюс. Арлин также выдвигает несколько хороших предложений. Мы с Гарретом подаем все основные идеи относительно интернет-ресурсов и соцсетей, поскольку двое мужчин в возрасте не слишком хорошо в этом разбираются, хотя Пирс в большинстве случаев подкован неплохо.

По окончании мозгового штурма я чувствую себя намного увереннее. Конечно, меня совсем не радует перспектива расставания с Гарретом — пусть и фальшивого, — но ради результата я готова на все.

— Как вы думаете, сколько времени это займет? — спрашиваю я Пирса.

— Реакция у общественности появится после первого или второго инцидента. Мы продолжим кормить СМИ негативными статьями, фотографиями и видео, и, надеюсь, через пару месяцев большинство людей никогда больше не захотят ни видеть Гаррета, ни слышать о нем.

— Именно тогда организация будет выносить свой окончательный вердикт, — добавляет Арлин. — Если повезет, члены организации решат, что Гаррет не стоит усилий, которые потребуются, чтобы утрясти то, что он натворил.

Услышав в коридоре шаги, я выглядываю, ожидая увидеть Кэтрин, но это всего лишь горничная.

— Вы поставите в известность Кэтрин?

— Нет, я не хочу, чтобы она была в курсе, — говорит Пирс. — Около часа назад она вместе с Лили уехала к своим родителям в Нью-Йорк, так что, Джейд, если хочешь, можешь остаться здесь на ночь.

Конечно, я хочу остаться и готова практически прыгать от радости от предложения Пирса. Если нам с Гарретом предстоит изображать разрыв, то это, возможно, наш единственный шанс побыть вместе в течение следующих нескольких недель или месяцев. А если план не сработает, то это в принципе может стать нашей последней возможностью, но думать об этом я пока не готова.

Гаррет накрывает мою ладонь своей, бросая на меня косой взгляд. Мы оба знаем, что мне придется спать в комнате для гостей, но это не помешает мне ночью прокрасться к нему.

— С большим удовольствием, благодарю вас, мистер Кенсингтон.

— Можешь называть меня Пирс, — говорит он. — И это мне следует благодарить тебя. Возможно, ты только что вернула моему сыну нормальную жизнь.

— Джейд очень умная девочка, — улыбается мне Арлин. — И неудивительно. Как-никак она Синклер. — Он снова становится серьезным. — Пирс, нам нужно обсудить, что сказать твоему отцу. Ему нельзя знать правду. Он никогда не одобрит наш план.

Мистер Кенсингтон кивает.

— Буду держать его в стороне. Я просто вернусь к своей прежней роли отца, который не может контролировать собственного сына. Не обижайся, Гаррет, но твоим поведением в прошлом вряд ли можно гордиться.

— Знаю, пап.

— Однако сейчас твое прошлое нам очень даже на руку, потому что те, кто тебя знают, просто решат, что ты вернулся к прежним привычкам. Мы можем использовать ваш разрыв с Джейд, как катализатор. Твой дедушка ничего не заподозрит, хотя будет думать о тебе плохо, а я знаю, как важно для тебя его мнение.

— Это не страшно, я не буду плохим вечно.

Пирс встает.

— Ну что ж, уже поздно. Может, поужинаем все вместе? Я рассчитывал на вечер в одиночестве, поэтому не просил Чарльза готовить. Но теперь, когда нас четверо, посмотрим, что он сможет нам предложить. Джейд, у тебя есть какие-нибудь пожелания?

— Да нет. Меня устроит то же, что и всех остальных. — Меня удивляет этот вопрос. Неужели Пирс думает, что я разборчива в еде?

Гаррет наклоняется ко мне и шепчет:

— Своим планом ты спасла мою задницу, так что решать тебе.

Пирс по-прежнему ждет ответа.

— На самом деле, я бы не отказалась от чизбургера. Если вы все не против.

— От чизбургера? — улыбается мне Пирс. — Уверен, Чарльз что-нибудь придумает. Кэтрин не разрешает нам есть такую еду, поэтому для нашего повара это будет настоящим шоком.

— Кэтрин говорит, что бургеры — это еда бедных, поэтому в нашем доме они под запретом, — объясняет Гаррет, когда его отец выходит из комнаты.

— Блины она тоже запретила. Вы с отцом должны взять меню под свой контроль.

— Бургеры — это еда для бедных? Что за чепуха, — говорит Арлин. — Я побогаче твоего отца, но при этом регулярно ем бургеры.

Я поворачиваюсь к Арлину.

— Кстати, давно хотела спросить: у вас есть офис в аптеке рядом с «Бургер Хат»?

Гаррет начинает хохотать.

Арлин кивает.

— Да, в подсобном помещении. Туда я отвез тебя, когда ты потеряла сознание в кампусе.

— Так я и думала. Но когда позже мы с Гарретом приехали в ту аптеку, местный фармацевт вел себя так, будто мы ненормальные.

— Служащие не знают про этот кабинет. Они считают, что это подсобка. Ройс переоборудовал эту комнату в офис прошлым летом. Я никогда не понимал, зачем ему понадобился офис в каком-то маленьком городке в Коннектикуте, но теперь мне кажется, что он обустроил его, чтобы следить за тобой.

Арлин упоминает Ройса, и я понимаю, как это странно — то, что я сижу здесь, в этом кабинете, с его отцом всего в нескольких метрах от того места, где Ройс пытался убить меня и где сам был застрелен. Сейчас же Арлин собирается помочь Пирсу — человеку, который убил его сына, — спасти Гаррета. Все это до ужаса странно.

— Я сейчас вернусь. — Гаррет поднимается со стула. — Хочу увидеть реакцию Чарльза, когда отец попросит его приготовить бургеры.

Мы с Арлином остаемся в кабинете одни, и мне очень неловко, ведь я до сих пор не знаю, как к нему отношусь.

— Что ж, Джейд, я поговорил со своей женой и сообщил, что ты готова встретиться с ней. Она была очень рада. — Арлин опускает глаза и поправляет галстук. — Она… она плакала почти каждый день с тех пор, как узнала правду о Ройсе. Мне так и не удалось утешить ее. Грейс по своей натуре очень энергичный и оптимистичный человек, но после смерти Ройса она стала сама не своя. Сегодня же, когда я сообщил ей эту новость, она снова стала похожа на себя прежнюю. — Арлин поднимает голову. — В общем, я очень ценю, что ты это делаешь. Я понимаю, что, возможно, ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке, и я сразу сказал жене, что она может рассчитывать лишь на одну встречу с тобой, но…

Я касаюсь его руки.

— Давайте сначала посмотрим, как все пройдет, хорошо? Я подумала, мы могли бы вместе пообедать, например, на следующей неделе. Вы живете где-то поблизости?

— Нет, но у нас есть квартира на Манхэттене, где я живу на неделе, пока занимаюсь делами. На самом деле у нас с Грейс несколько домов, но в настоящее время мы живем во Флориде.

— О, тогда просто давайте встретимся, когда вы оба в следующий раз будете в городе.

— У нас частный самолет, поэтому нам нужно просто назначить время, и мы с Грейс на денек прилетим сюда.

В комнату заглядывает Гаррет.

— Чарльз уже начал готовить бургеры. Он также выставил несколько закусок, так что, если хотите, можно пройти на кухню.

Полчаса спустя мы вчетвером едим чизбургеры на изысканных фарфоровых тарелках в столовой, предназначенной для официальных приемов. Если бы только это видела Кэтрин. Я бы с превеликим удовольствием запечатлела эту картину и отправила бы ей.

Пирс берет себе сразу два чизбургера. По его словам, такого в этом доме может больше не повториться. Трудно поверить, насколько Кэтрин прибрала его к рукам. Пирс не любит ее, но не может развестись и по какой-то причине выполняет ее указания — по крайней мере, те, что касаются еды.

После того, как мы с Арлином договариваемся пообедать вместе в четверг, он возвращается на Манхэттен.

На часах всего девять вечера, но мы с Гарретом решаем лечь спать, поскольку ни он, ни я не отдыхали почти двое суток. Кроме того, мы оба знаем, что через несколько часов я проберусь в его комнату, и до этого нам не помешает немного поспать.

Когда мы поднимаемся на второй этаж, то в коридоре встречаем мистера Кенсингтона. Я направляюсь в комнату для гостей, которой пользовалась ранее, Гаррет же идет в свою комнату, которая находится в самом конце коридора.

Пирс останавливает меня прямо у двери в гостевую спальню.

— Что ты делаешь?

— Иду спать. Знаю, что еще рано, но я очень устала.

— Разве ты ляжешь не с Гарретом?

Я таращу на Пирса глаза, решив, что неправильно его расслышала. Бросив взгляд в конец коридора, я вижу Гаррета, который застыл около своей двери и смотрит, в свою очередь, на отца.

— Что? — улыбается Пирс. — Ты думаешь, я не знаю, что происходит среди ночи? — Я заливаюсь краской. Похоже, мое лицо сейчас ярко-малинового цвета. — Ты можешь сразу пройти в комнату Гаррета, Джейд.

— Но я не собиралась…

— Вы не виделись целую неделю, и следующие несколько месяцев вам придется провести порознь. — Он делает жест, показывая на конец коридора. — Оставайся у Гаррета. Наверняка, вы просто посмотрите телевизор и ляжете спать, верно?

Пирс старается не смеяться.

— Джейд, — зовет меня Гаррет, — идем смотреть телевизор.

Теперь мои щеки просто пылают. Не то чтобы Пирс не знал, чем мы с его сыном занимаемся, но тот факт, что он сказал это прямо нам в лицо, ужасно смущает.

— Спокойной вам ночи.

Пирс поворачивается и начинает спускаться по лестнице. А я спешу в комнату Гаррета и, закрыв дверь, падаю на кровать.

— Не могу поверить, что твой отец это сказал!

— Ты красная, как помидор, — смеется надо мной Гаррет. — Что тут такого, Джейд? Мы же с тобой взрослые люди.

— Да, но родители не должны допускать подобных вещей под своей крышей. Сначала мы должны пожениться, а уж потом спать в одной комнате. Это прописано во всех учебниках для родителей.

— Сейчас особые обстоятельства. Отец же сказал: мы не сможем быть вместе, пока все не закончится.

Я издаю стон.

— Мне словно позволили супружеское свидание или типа того. Твой отец фактически велел нам заняться сексом! Он, наверное, думает, что мы делаем это прямо сейчас!

Перевернувшись на живот, я зарываюсь лицом в подушку.

— Ты реагируешь слишком бурно, — продолжает потешаться надо мной Гаррет. Я чувствую, как матрас прогибается, и он ложится рядом со мной. — Джейд, ты что, засыпаешь?

Гаррет гладит меня по спине.

— Да, — бормочу я в подушку.

— Хочешь надеть для сна одну из моих футболок?

Я резко поднимаю голову.

— Черт! У меня же нет пижамы. Теперь твой отец подумает, что я сплю здесь голая. Просто супер!

Я снова падаю лицом в подушку.

— Уверен, он об этом не думает. — Гаррет убирает мои волосы в сторону, чтобы видеть мое лицо. — Можно мне хотя бы поцеловать тебя на ночь?

Я переворачиваюсь на спину. Гаррет, опираясь на локоть, пристально наблюдает за мной. Его прекрасные голубые глаза больше не красные и не сонные. В них светится приглашение. Положив руку мне на живот, Гаррет наклоняется и целует меня.

Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на его руке внизу моего живота, на тепле его дыхания, на смеси ощущений, наполняющих мое сердце всякий раз, когда его губы касаются моих. Мое тело оживает, и я полностью забываю об усталости. Я притягиваю Гаррета ближе, пока не чувствую на себе тяжесть его тела.

— Я думал, ты собираешься спать, — говорит Гаррет между поцелуями.

— Сон может и подождать.

Я задираю на нем рубашку, и он от нее избавляется. Пока мой парень снимает с меня одежду, я глазею на его накачанный пресс. Он снова устраивается на мне, и мы целуемся. Я могла бы лежать так часами, наслаждаясь ощущением его теплой гладкой кожи, но, может быть, позднее. Прямо сейчас мое тело жаждет Гаррета. Его губы скользят к моей груди, облизывая, дразня и заставляя мое тело сгорать от страсти. Я расстегиваю его джинсы, и Гаррет, поднявшись, быстро сбрасывает их вместе с боксерами. От вида его обнаженного тела все внутри меня начинает дрожать, и я снова тяну его на себя.

— Не терпится? — Гаррет одаривает меня своей сексуальной улыбкой.

— Ага.

Гаррет слегка отстраняется, а его рука скользит у меня между ног.

— Но я только начал, — шепчет он мне на ухо, отчего меня пробирает дрожь.

— Знаю, но… — Мне всегда тяжело говорить, когда он проделывает со мной все эти штучки.

— Скажи, что ты хочешь, Джейд.

Я отталкиваю его руку.

— Тебя. Прямо сейчас.

На лице Гаррета снова сверкает сексуальная улыбка, и он ложится сверху. Одним толчком он оказывается внутри меня, а его губы впиваются в мои. Я обхватываю Гаррета ногами, а он просовывает руку под мои бедра, соединяя нас еще сильнее. С моим именем у Гаррета вырывается низкий, сексуальный стон. Наши тела двигаются в идеальном ритме, пока нарастающее напряжение не становится нестерпимым, и мы заканчиваем одновременно, абсолютно мокрые от пота.

Гаррет утыкается головой мне в плечо и нежно целует его.

— Я так чертовски люблю тебя, Джейд.

— Я тоже люблю тебя.

Через несколько минут я мягко подталкиваю его.

— Мне очень хочется в душ. Ты можешь встать?

Гаррет поднимает голову и усмехается.

— Смогу — через пару минут.

Я убираю волосы с его лба и улыбаюсь.

— Я спрашиваю, можешь ли встать ты, а не он.

— А я решил, что ты приглашаешь меня принять душ вместе с тобой.

Вместо того, чтобы встать, Гаррет покрывает поцелуями мою ключицу.

— Пошли, если хочешь, но я собираюсь просто помыться.

— Ага, хорошо. — Гаррет говорит таким тоном, словно бросает мне вызов.

Выбравшись из постели, мы отправляемся в душ. Я не знаю, в чем дело — то ли из-за того, что я нескольких месяцев встречаюсь с пловцом, то ли из-за нашего первого поцелуя в бассейне — но вода стала для меня мощным афродизиаком. Гаррету прекрасно об этом известно, потому он и вызвался принять душ вместе со мной.

Как только я ощущаю гладкость его кожи, вижу капельки воды на широких плечах и провожу языком по его влажным губам, то теряю всякий контроль. Не успеваю я опомниться, как обхватываю Гаррета ногами, а мои руки обвивают его шею, и мы занимаемся этим, опираясь о стенку душа. С водой и паром получается даже горячее, чем в постели. Я держусь за Гаррета, когда мы достигаем пика чистого пьянящего наслаждения — сначала я, а через несколько секунд он.

Гаррет выключает душ и ставит меня на пол. Когда он тянется за полотенцами, я буквально повисаю на нем всем телом. Гаррет укрывает меня одним из полотенец, но я не шевелюсь. Мне слишком хорошо, пока я стою, прижавшись к нему, и наслаждаюсь теплом его кожи и паром, который все еще нас окружает.

— Джейд, ты что, засыпаешь прямо на мне? Стоя? — смеется Гаррет.

— Похоже на то.

— Давай уложим тебя в постель. — Гаррет сначала вытирает меня, потом себя и помогает мне выйти из душа. Мне хватает сил, чтобы добрести до кровати самой, пока Гаррет достает из комода одну из своих супермягких футболок.

— У меня нет с собой чистого белья, — говорю я, пока он надевает на меня футболку.

— Зачем оно тебе? Футболка достаточно длинная. — Он целует меня. — И нам ничего не будет мешать, когда через несколько часов мы все повторим.

Я целую его в ответ.

— Верно.

Несмотря на то, что я устала, как никогда раньше, я готова пожертвовать еще одной ночью сна, потому что понятия не имею, когда мы снова будем вместе.

— Гаррет, что же мы будем делать?

— О чем ты? — Он достает из комода пижамные штаны и надевает лишь их, забив на боксеры и футболку.

— Обо всем этом — о поцелуях, о сексе. Я не смогу месяцами обходиться без физического контакта.

Гаррет проскальзывает под одеяло и утыкается носом мне в шею.

— Может, отец организует нам еще несколько супружеских свиданий.

Я игриво толкаю его.

— Я серьезно.

— Я тоже. Когда Кэтрин и Лили не будет дома, мы можем приезжать сюда на разных машинах. Или пользоваться такси. За тонированными стеклами нас никто не увидит.

— Думаешь, твой отец согласится?

— Почему нет? Он же согласился, чтобы сегодня ты спала здесь.

— Но на вас работает куча людей. Они могут кому-нибудь рассказать.

— Да, правда. Похоже, это не вариант. Давай не будем переживать об этом прямо сейчас.

Я зеваю.

— Мне бы очень хотелось пободрствовать еще, но кажется, я засыпаю.

— Все в порядке, Джейд, — тихо говорит Гаррет. — Спи.

Он целует меня в макушку и, крепко обняв, прижимает спиной к себе. Наши тела идеально совпадают.

Мне будет этого не хватать. Очень сильно.

Загрузка...