Обет Меченого

Глава 11. Без права на ошибку

Судя по слабеющим звукам перестрелки, бой продолжал удаляться, и Меченый решил, что пора отправляться в путь. Проскользнув между домами и скелетом магазина Светлячок с примыкавшим к нему минирынком, он залёг на пару минут в зарослях перед окраинной улицей, ловя глазами, ушами и обострённым шестым чувством сталкера любые признаки опасности. Только что гремевший поблизости бой играл ему на руку — мутантов трескотня автоматов и большое число обладателей амулетов, скорее всего, распугали, а внимание сектантов сейчас, наоборот, поглощено продолжавшейся схваткой. Убедившись, что ему не помешают, Меченый пересёк дорогу и, памятуя о карликах с их недюжинными способностями, обогнул автовокзал по дуге на приличном расстоянии. План пройти через станцию Семиходы мимо ЧАЭС, взвесив все ЗА и ПРОТИВ, сталкер отбросил. Найдёт ли он способ перебраться на Остров, и позволят ли ему это сделать — бабушка ещё надвое сказала. Прятаться там, считай, негде, всё простреливается, плюс эти излучатели, от которых ничего хорошего ждать не приходится. А вот разобраться с недоделанной в прошлый раз работой на, под и вокруг первых четырёх энергоблоков представлялось попроще: как ни крути, а то, что сталкер устроил на ЧАЭС в свой предыдущий визит, иначе как геноцидом сектантов и не назовёшь.

Избранный путь по когда-то голому пустырю, превратившемуся теперь в рощу, прошёл без осложнений. Аномалий встречалось не больше, чем на иных проблемных полянках в Тёмной долине или около Свалки, к тому же все — хорошо известные, так что сталкер лавировал между ними фактически на автомате. Один раз на холм выбежала слепая псина, но, едва почувствовав амулет, задала дёру. Вскоре стали попадаться строения промышленного назначения, сросшиеся с лесом воедино, как покрытые кораллами останки корабля на дне моря, причём настолько, что из-за кустов и деревьев, росших вплотную к стенам, невозможно попасть внутрь через двери, даже при наличии ключей от оных. В подлеске рядом с этими зданиями, то здесь, то там, виднелись останки в обрывках обмундирования и покрытое ржавчиной оружие. Ещё через минуту пути показался забор, когда-то надёжно ограждавший периметр. Сейчас в нём зияли многочисленные пробоины, а лишь только на участке доступном обозрению, военные и подавно выдавили пять панелей, используя тяжёлую технику. Её образцы были наглядно представлены тут же: в одном месте застыл танк, подбитый в момент преодоления этой преграды, в другом — сел на брюхо БТР. Осмотрев через оптику крыши ближайших зданий, Меченый никого не обнаружил, хотя, разумеется, это вовсе не означало, что там никого нет. Порталов, откуда мог выскочить противник, также не наблюдалось, а значит, раз пришёл к главной цели, то надо идти. Есть порода людей, которые поставив перед собой цель или взяв обязательство, подгоняют себя хлеще, чем любой командир или иные внешние факторы. То же можно сказать и про Меченого: он знал, что монолитовцы на ЧАЭС его ждут, и проскочить по-тихому не получится, но, тем не менее, вариант развернуться и уйти восвояси, им не рассматривался. Наоборот, сталкер подстёгивал себя мыслями о том, что если отступить сейчас, то подбор новой группы и подготовка рейда повлечёт отсрочку решительных действий минимум на недели, а в контексте добытой информации о развёртывании орбитальных спутников и усилении мер по охране Чернобыльской Зоны, это, скорее всего, лишит возможности повлиять на глобальные планы злодеев. Тратить сутки на изучение обстановки, как на Выжигателе, тоже бессмысленно: не далее, чем на пороге, сколько не хитри, всё равно встретят, а вот день без еды изрядно ослабит его организм. Тут уж как говорится — или пан или пропал. Смертельный риск и близость главной цели, на достижение которой направлялись все усилия группы Стрелка последние пару лет, будоражили в равной степени. Из-за сильного волнения, сталкеру пришлось закрыть глаза и задержать дыхание, дабы успокоиться.

В худшем случае, — убеждал он себя, — как и говорили с Жердевым, ещё будет кому принять эстафету и довести дело до конца.

Меченый проверил артефакты на поясе: Душа, под влиянием которой стремительно регенерируют клетки; Слюда, сводящая на нет почти любое кровотечение; пара Бенгальских Огней для выносливости; Морской Ёж, снижающий влияние радиации. Чтобы ещё больше шагнуть за предел своих природных возможностей, Праведников вколол себе стимулятор, недавно приобретённый у Бармена. Вроде всё, ничего не забыл, теперь вперёд!

Миновав бывшую смотровую площадку, Меченый пролез через дыру в заборе и, перебегая от одного укрытия к другому, стал приближаться к вздымающейся махине Саркофага. На полпути к нему стоял почти такой же высоты кран, в кабине которого лучик солнца, чудом пробившийся сквозь ковёр туч, вдруг зажёг маленькое солнце. Вовремя заметив этот блик на оптическом прицеле, сталкер успел шарахнуться в сторону за мгновение до того, как тяжёлая пуля вздыбила земляной фонтанчик на том месте, где он только что находился. Петляя как заяц, сталкер рванул к основанию крана, заставляя снайпера менять положение. С одной стороны, это мешало сектанту произвести быстрый и точный выстрел, с другой — вынуждало всё дальше высовываться из кабины, что делало его более крупной и простой мишенью. Монолитовец так увлёкся охотой, что забыл про наличие зубов у дичи, а когда ответная пуля ударила его в лоб, то вспоминать и сожалеть об этом стало нечем. Однако этот успех явился только предтечей новых проблем. Со стороны второго энергоблока уже спешила частая цепь бойцов самого одиозного клана Зоны. Пули ещё не свистели рядом с Меченым исключительно потому, что опытный противник решил не сотрясать воздух впустую, а сблизиться до дистанции верного выстрела. Впрочем, сталкер не расценивал это как катастрофу — примерно так он всё и представлял, не рассчитывая на лёгкую прогулку. Меченый ушёл из зоны прямой видимости приближающихся загонщиков и сделал ускорение к тому углу четвёртого энергоблока, где находился вход в подземелье, через который он в предыдущий свой визит на ЧАЭС выбрался на поверхность. Внезапно, заслонив собой нужный проём, из пустоты возник знакомый мерцающий овал телепорта, и через эту новую дверь один за другим вышли три верзилы в экзоскелетах. Человеку, перенёсшемуся в пространстве, всё-таки нужно мгновение, чтобы сориентироваться на новом месте. Этим Меченый и воспользовался, не дав сектантам реализовать своё численное и огневое преимущество — он бил очередями по пять патронов в лицо каждому вновь прибывшему. Пуленепробиваемое стекло хорошего шлема может выдержать попадание одной-двух пуль практически в упор, но не более. Перезаряжаясь, сталкер заглянул за телепорт, но нет: зазора, чтобы проскочить внутрь, не было. Оставалось только удирать на другую сторону к машинному залу, где тоже имелись входы. Но стоило Меченому едва высунуть нос за угол, как ему пришлось срочно ретироваться. Здесь к нему тоже спешила толпа фанатиков, которые на бегу открыли огонь наудачу, ведь расстояние не превышало смешные пятьдесят метров.

— Так, в угол они меня загнали, возможные пути отхода перекрыли. За какой бы непробиваемый бетонный блок я не спрятался — сначала накроют из подствольников, затем подползут и тупо закидают ручными гранатами, — сам себе описал сталкер дальнейший ход событий.

В отчаянии взглянув наверх (лезть туда по лестнице всё равно слишком долго), Меченый заметил появившегося на крыше монолитовца. По привычке вскинув ствол, он отправил короткой очередью сектанта вниз на встречу с землёй и шагнул в портал. Сталкер не стал изнурять себя сомнениями на тему, куда приведёт его эта, в прямом смысле кривая дорожка. Щемящее чувство опасности выло сиреной, предупреждая об очевидной западне, но стремительно стягивающееся кольцо врагов толкало в объятья любого варианта, не делающего скорую смерть столь безальтернативной. Конечно, как любил многозначительно шутить их майор из разведбата — «экспромт хорош, когда он подготовлен», но сейчас времени хватало только на импровизацию. «Надо же, в моей замученной памяти сам по себе всплыл майор Кашников, — подумал сталкер. — Так глядишь, если выживу, то и остальное начну воспоминать. Если. «Если» это хорошее слово, дающее хоть какую-то надежду».

Однако противник, не раз и не два обжёгшись с этим нестандартным сталкером, похоже, в отличие от него самого, сомневался даже в старых верных рецептах. Как иначе объяснить внезапное появление телепорта? И без него у монолитовцев был избыточный перевес в силе, зачем им понадобилось усложнять? Или у этих любителей шахмат всё предусмотрено? В общем, Меченый шагнул, ожидая, что попадёт из огня да в полымя, так как играя с шулерами, бесполезно надеяться на честную игру. Не подвели, гадёныши. Телепорт, через который он только что переместился, моментально стал односторонним. Неподалёку светился такой же, в режиме «только на выход». Наверное, сейчас кто-то чрезвычайно довольный собой, сидя за пультом оператора, вопил что-то вроде «допрыгался!!!» — ведь сталкер оказался не где-нибудь, а на поперечной балке под крышей Саркофага. С другой стороны, стремление разыграть до верного не раз заставляло людей забыть древнюю мудрость «лучшее — враг хорошего». Могли же ведь, потеряв пять-десять монолитовцев, добить прижатого к стене Меченого, но нет, решили сыграть красиво.

Пульс сталкера подскочивший ещё в тот момент, когда он шагнул в неизвестность, теперь просто зашкаливал от адреналина и другой природной химии, вырабатываемой организмом. Нужно убираться отсюда! До точки невозврата, которую ему обеспечит радиационный фон Четвёрки, максимум полторы минуты. Там, где обычный человек впадает в состояние дистресса, у подготовленного все движения наоборот становятся стремительными. Меченый закрепил за металлоконструкцию и сбросил вниз фал, не дожидаясь пока полностью размотается бухта — подцепил лебёдку для ускоренного спуска, защёлкнул карабин и прыгнул с балки. Десять секунд. На месте активной зоны реактора — пустое пространство и переплетенье изогнутых обрывков труб, свисающих со вставшей почти вертикально его верхней крышки. Неподалёку стремится ввысь курган из песка, которым в 86-м году пытались через развороченную крышу засыпать ядерное исчадие ада, но из-за ошибки в расчётах не достигли цели. Вот там справа, помнится, пролом, уводящий в подреакторные помещения. Касание ногами поверхности, отсоединился одним движением и теперь бегом! Двадцать секунд.

— Твой путь завершён, человек! Иди ко мне! — громогласный бас эхом прокатился внутри черепной коробки, и, казалось, едва не взорвал её.

— Да пошёл ты, жестянка! — остервенело крикнул на бегу сталкер.

Резче, Слава, резче! То здесь, то там виднеются обломки, бывшие когда-то, по всей видимости, частью активной зоны реактора. Попадаются также фрагменты тепловыделяющих сборок, ТВЭЛов и непосредственно топливные таблетки собственной персоной. Бег по нагромождению из обломков напоминает слалом, не дай Боже оступиться! Меченый неплохо помнил, где находятся парораспределительный коридор и бассейн-барботер, главное, чтобы ничего кардинально не поменялось со времени последнего визита. Тридцать секунд. Прежний проход закрыт бетонной плитой, будь прокляты эти сектанты и их хозяева! Назад к реактору, его нижняя крышка частично разрушена и там тоже была лазейка. Есть! Сорок секунд.

То там, то тут попадаются лавообразные застывшие потоки коричневого или зловеще чёрного цвета. Они как ничто иное хорошо напоминают о том, какие температуры и силы тут бушевали в своё время. Ныне матовая поверхность одних напоминает керамику, другие же по структуре схожи с пемзой. Болотный Доктор как-то объяснял Меченому, что всё дело в том, что количество продуктов деления примерно вдвое превышает количество разделившихся ядер. Так как размеры всех атомов приблизительно одинаковы, то продукты деления занимают больший объём, чем атомы делящегося материала, что и приводит к радиационному распуханию ядерного топлива, то есть росту его объёма с образованием пор, заполненных газообразными продуктами деления. Один вид этой лавы, продолжающей излучать смерть, может заставить сведущего человека, оказавшегося волею судеб рядом, покрыться холодным потом.

Пятьдесят секунд и три миллиарда микрорентген на счётчике! Бегом, не сбавлять темп! Поток привёл к проплавленной в бетоне дыре — прыжок и приземление в очередном туннеле. Лёгкие заходятся от скачков по этим горкам и хламу, но выхода всё нет. Местами виднеются странные по форме и цвету кристаллы, которые визуально уместны скорее в горной пещере. Однако судя по излучению исходящему от них, если вода и причастна к их рождению, то отец — явно уран. Минута! Мелькают какие-то бассейны, резервуары, мощные громоздкие электродвигатели и насосы, вытяжные турбины, по стенам змеятся трубы, а под потолком разветвленная вентиляционная система, разносящая теперь крупицы смерти. Ведь циркуляцию воздуха никто не отменял, а потому во всех помещениях Саркофага, даже прилично удалённых от эпицентра аварии, много пыли, которая словно блёстки искрится в лучах света, наводя на мысль о её нетривиальной природе. Дозиметр сходит с ума, выдавая на экран запредельные значения, подтверждающие, что частички эти хоть и маленькие, но отнюдь не безобидные. Поворот налево, какой-то технический коридор, снова налево. Минута десять секунд! Время, кажется, застыло, но его всё равно осталось так мало! Дыхание обдирает горло: терпеть, боец, терпеть и не сбавлять скорость! Солдат всегда бежит, сколько может, а потом ещё сколько надо.

— Теперь два раза направо, — сказал внутренний голос.

Или это не он? Как-то странно прозвучало. Тем не менее, сталкер дважды повернул и оказался в незнакомом закутке, единственная достопримечательность которого, винтовая лестница, спиралью уходившая вниз. Господи, куда уж глубже? Там-то ещё что? Преисподняя? Меченый не бежал по ступенькам — он в несколько скачков на морской манер преодолел всю дистанцию, перескакивая через перила не хуже опытного паркурщика. Впрочем, жить захочешь и не так сиганёшь. Минута двадцать секунд! Миновав короткий аппендикс, сталкер оказался в широком коридоре: справа он обрывался завалом, а слева его перекрывала прямоугольная шлюзовая дверь весом не в одну тонну. Небольшая надпись краской от руки «апр. 1979 г. Бригадир Гайкалов». Никаких блоков доступа — видимо, тут всё осталось неизменным с советских времён. Меченый крутанул колесо и дёрнул изо всех сил на себя. Древние гидравлические приводы поразили своей работой — дверь неожиданно лёгко открылась. Оказавшись по другую сторону и закрыв шлюз, сталкер взглянул на дозиметр: «всего ничего» — три рентгена, если сравнивать три миллиона микрорентген с тремя миллиардами. Время — минута и тридцать секунд. В сумме это означает, что он выиграл отсрочку. Впрочем, задерживаться тут тоже нельзя, а значит снова бегом! Примерно через семьдесят метров обнаружилось идентичное ответвление с винтовой лестницей. Размышления о том, стоит ли подниматься в этом месте наверх или следовать дальше по туннелю, прервал звук, напоминающий монотонное жужжание сервоприводов. Источник его находился где-то впереди и, судя по всему, быстро приближался. Значит лестница наш выбор — встречаться в этих катакомбах с неизвестной робототехникой нет никакого желания. Сталкер ещё не потерял полностью из виду проём коридора, поэтому увидел, как там живенько, со скоростью километров 30–40 в час, промчался агрегат похожий на небольшой луноход. Меченый был готов поклясться, что разглядел на корпусе не только объектив камеры и осветительные приборы, но и ствол пулемёта. Луноход достиг шлюза и, похоже, замер там. Ну что же, удача за нас! Пусть пока думают, что вредный сталкер подыхает где-то в кишках Саркофага.

Снова коридоры, переходы, лестницы. Повороты, которым нет числа, но перед каждым от напряжения замирает сердце. Пока никого нет, равно как и понимания своего местоположения. Впереди послышался множественный топот ботинок и Меченый метнулся к ближайшему нагромождению цеховой мебели и каких-то блоков оборудования. Дать бой или попробовать затаиться? В последнюю секунду сталкер, так ничего и не решив, инстинктивно вжался в лежавший на боку металлический шкаф без дверцы. Показались спины проследовавших мимо семерых монолитовцев в экзоскелетах. Только бы не обернулись! Меченый на всякий случай закрыл глаза — вдруг среди удаляющихся сектантов окажется хоть один, чувствующий чужой взгляд? Бронированная смерть, несомненно, направленная за единственным чужаком на ЧАЭС, скрылась за поворотом. Снова поворот, коридор и нечто новенькое! На стене веер старых брызг крови, на бетонном полу бурое пятно, а в трёх метрах далее ещё одна такая же комбинация. Сталкер огляделся: что-то вроде смутного узнавания, хотя возможно это не более, чем однотипность технических помещений. Или я тут уже прошёл когда-то? Или кто-то другой? За обрывом очередного угла стены внезапно нарисовались два сектанта, идущих навстречу со стволами наперевес. Вариантов не богато, поскольку они его тоже заметили. Чуть присев, чтобы повысить устойчивость, Меченый сразу двинулся на сближение быстрым, но коротким шагом, стреляя на ходу. Первый монолитовец рухнул с пробитой головой, даже не успев перехватить автомат для стрельбы. Второму удалось это сделать, поскольку помимо экзоскелета с усиленной бронёй, обладал удивительной бронемаской. Тяжёлые пули ВАЛа не пробили броню сектанта, но мотали его из стороны в сторону, как грушу под ударами боксёра, из-за чего тот не смог открыть ответный огонь. Ствол штурмовой винтовки монолитовца уже ушёл вверх и за спину, а удерживал её он одной правой рукой, поскольку левой пытался помочь себе сохранить равновесие, загребая воздух. Быстро поняв, что пули не пробивают защиту корпуса и конечностей, Меченый обстрелял маску противника. Она представляла собой гротескное чёрно-серое лицо заострённой формы по линии носа, видимо обеспечивавшей отличную рикошетность. Маска совершенно не отбрасывала бликов, из-за чего зрительно норовила слиться в одно сплошное пятно, затрудняя прицельную стрельбу. Очередная пуля, попав в ту точку, где должна быть глазница, не причинила вреда броненосцу, а только откинула его голову назад. Сталкер, практически отчаявшись пробить этого монстра, спешно дал короткую очередь в область его открывшейся на время шеи, и — о чудо! Сектант рухнул навзничь как бревно и остался недвижимым. Подойдя, Меченый снял с трупа маску, оказавшуюся изделием из совершенно непонятного сплава, дай Бог, если вообще из земных материалов. Одновременно стали понятны причины и безуспешной стрельбы, и счастливого избавления. Маска не имела глазниц как таковых, а только группы маленьких отверстий в области глаз, сделанных очевидно чем-то уникальным, поскольку АС ВАЛ оставлял на этой поверхности лишь жалкие царапины. Все пули крайней очереди застряли в воротнике экзоскелета — кроме одной, попавшей в задравшийся незащищённый подбородок и пробившей мозг его обладателя. Меченого терзало желание позаимствовать броню, но это требовало немало времени и лишило бы подвижности, которая не исключено ещё могла понадобиться. Исходя из этих соображений, он решил ограничиться только одним трофеем — бронемаской. Сняв её, сталкер подивился нездешней, англосаксонской внешности её бывшего хозяина и двинулся дальше с ещё большей осторожностью. Судя по тому, что никаких намёков на узнавание мест больше не возникало, равно как не попадалось и новых следов крови, он снова шёл по неизведанному маршруту. В определённый момент Меченому показалось, что он слышит едва различимую речь. Пытаясь найти источник звука, сталкер дошёл до технической ниши с запорной арматурой, в полу которой обнаружилось круглое отверстие с уходящей вниз лестницей по типу противопожарной. Меченый тихонечко лёг на живот с намерением «погреть уши». Через полминуты его слух адаптировался, и он стал различать слова, благо говоривший обладал хорошо поставленным басом.

— …не пройдёт он верхом. Чтобы попасть на Остров мимо наших, ему надо или научиться летать, или водолазный аппарат замкнутого цикла раздобыть. А под землёй, если он вообще из Саркофага выберется, этот туннель единственный, который соединяет старые энергоблоки с новыми. Его перекроем и..

Дальше можно было не подслушивать. Оказывается сам того не ведая, сталкер вышел туда, куда и не ведал пути, а только стремился. Теперь вопрос только в том, удастся ли миновать этот заслон. Пока его не ждут, но надо торопиться, иначе, как только они перестанут работать языками и рассредоточатся, туннель превратится в игольное ушко, через которое не пролезть. Нежно положив ВАЛ на бетонный пол, Меченый на мягких лапах спустился в отверстие на пять ступенек, затем аккуратно взял автомат и бесшумно скользнул вниз. Освещение на нижнем уровне весьма средненькое, а в том помещении, где оказался сталкер, и вовсе царил полумрак, поскольку горела только одна аварийная лампа.

— Всё, хорош трепаться! — оборвал обсуждение командир монолитовцев. — Урюк и Злобный — минируйте лаз, а потом засядете у очистных фильтров. Краб, твоя позиция у грузового подъёмника, Толстый — в насосную, я у щитовой. Всё! Быстро разбежались по местам и держим этот выход под перекрёстным огнём!

Однако выполнить его приказ подчинённые не успели: двое назначенных сапёрами только сняли шлемы для удобства работы, как рухнули замертво с простреленными головами, забрызгав остальных сектантов кровью. Только сейчас фанатики заметили немного высунувшегося из тени ниши Меченого и открыли шквальный огонь, но всего одна пуля успела по касательной задеть плечевую пластину ускользающей мишени, а другая звонко стукнула в правую щёку маски. Скула немного занемела от такого «поцелуя», но ведь уроном это язык не повернётся назвать. Выходит, бронемаска действительно удачное приобретение! Плохо то, что из четырёх оставшихся монолитовцев, один представлял собой шагающий минитанк, экипированный аналогично тому, у которого сталкер разжился трофеем. Чтобы обуздать боевой задор наступающих, сталкер не глядя кинул в туннель последнюю остававшуюся в его распоряжении гранату, к сожалению, РГД-5, а не Ф-1 — такой уделать всех разом, можно и не надеяться. Выглянув после разрыва с автоматом наизготовку, Меченый увидел одного фанатика лежащего плашмя на животе, но с неестественно вывернутой головой, прислонённой щекой к стене, и рядом с ним второго, который крутился и мычал, пытаясь зажать красный фонтанчик на пробитом бедре. Сталкер оборвал страдания раненого, а заодно и жизнь третьего сектанта, появившегося в дверном проёме одного из технических помещений на противоположной стороне туннеля, с наивным намерением подуэлить с одним из лучших, если вообще не первым стволом Зоны. Только неизвестно, куда скрылся самый опасный противник. Уповая на своё новое «венецианское лицо», Меченый рискнул выглянуть за угол и тут же схлопотал несколько неприятных щелчков в лоб из пулемёта караулившего его командира уничтоженной группы. Минитанк держал в руках МК-4, надо сказать — ту ещё швейную машинку, способную прострочить большинство бронекостюмов. Однако, несмотря на мизерную дистанцию в четыре метра, бронемаска выдержала и это испытание. Инстинктивно зажмурившись и понимая, что он оглушён, сталкер почти рефлекторно дал ответную очередь, норовя попасть в пах фанатика. Положительного эффекта это не дало, и даже наоборот — раздался сухой щелчок, возвестивший об опустошении обоймы. В сердцах матюгнувшись и уходя от неизбежной новой порции пулемётного огня, Меченый отшатнулся за угол, одновременно отщёлкивая пустой магазин. Враг находился в нескольких метрах и наверняка сейчас нёсся к нему сломя голову, чтобы не дать перезарядиться, поэтому сталкер решил отступить вглубь помещения вдоль простенка, чтобы хоть немного выиграть для себя времени. Он не понял, что произошло — то ли споткнулся обо что-то в темноте, то ли… впрочем, толкнуть его здесь было просто некому. Тем не менее, факт остаётся фактом — чтобы не послужило причиной, но сталкер внезапно полетел головой вперёд и, хотя пытался отклониться вбок, всё равно с невероятной для такого пустячного инцидента силой врезался в бетонную стену. Если бы не шлем, то по ней сейчас стекали бы его мозги, а так Меченый отделался потерей сознания, хотя в данной ситуации — это практически равносильно смерти.

Сталкер открыл глаза и, щурясь, попытался разглядеть напротив себя силуэт, размытый в слепящем пятне света. Угадывались более тёмные ступни и голени ног, а также плечи. Всё прочее оставалось только дорисовывать в воображении, хотя ничего отличного от человека представить не получилось.

— Кто ты? — хотел спросить, но только подумал Меченый, поскольку губы его не послушались и остались неподвижны.

— В твоём понимании архангел, хотя это и сильное упрощение, — услышал он в ответ, причём непонятно, прозвучал ли голос действительно или исключительно у сталкера в голове. — У тебя хороший ангел-хранитель, но его сил в этот момент недостаточно.

— Правильно ли я понял предыдущую фразу, что могу рассчитывать на твою помощь?

— Я только подстрахую. Ты всё должен сделать сам.

— Почему ты раньше не появился? Здесь такие авгиевы конюшни, что мне не разгрести. Почему не вмешаешься?

— Как я уже упоминал, до этого твой ангел-хранитель вполне справлялся. Без его незаметной помощи ты мог бы уже несколько раз погибнуть. А сейчас я вынужден вступиться, потому что наши враги стали использовать свои силы против тебя в открытую. Или ты думаешь, что врезался головой в стену случайно? Тебя швырнули.

— Кто?

— Один из тех, кого низвергли в своё время вместе с Дьяволом. Они видят в тебе опасность и, как вы люди говорите — видимо ты их достал до печёнок, раз они пошли на такое.

— А их тут какой интерес, с чего Нечистые до меня так докопались?

— Самый непосредственный. Они проиграли нам в том давнем сражении, потому что оказались слабее. Они утратили ещё больше сил после изгнания, когда их отлучили от мощи Отца и его благодати. После этого, чтобы они не делали, все их помыслы исключительно о реванше и о мести. Но как этого добиться, если ты стал ещё слабее, чем когда проиграл? На одной лишь лжи и коварстве далеко не уедешь, откуда найти новые силы? В какой-то момент Дьявол придумал использовать человеческие души. В каждой из них заключена сила, которая ко всему прочему может прирастать при надлежащих усилиях её обладателя. Исключительно от человека зависит, какой знак будет стоять перед этой силой — плюс или минус. Чем больше душ на стороне Нечистого, тем большие силы он сможет сконцентрировать для своих действий.

— То есть Дьявол решил заполучить человеческие души? Как какое-нибудь сырьё?

— Да, но наш Отец создал вас такими, что души нельзя отобрать силой, поэтому Дьявол не властен их просто забрать, так как они ему не принадлежат. Со временем Падший нашёл лазейку в том, что Творец дал людским душам свободу определения, и они могут сами выбирать свой путь. Дьявол придумал массу уловок, приманок и ловушек, чтобы заставить их прийти к нему, по тем кривым и лёгким дорожкам, которые он подсовывает людям. Скажу так, чтобы ты понял — Отец наш, конечно мог бы, воспользовавшись своей мощью, почти в приказном порядке определить для всех душ их выбор в свою пользу. Но ему не нужна любовь по принуждению. Ты бы, будь у тебя дети, наверное, тоже не захотел, чтобы они обожали тебя из-под палки?

— Само собой.

— Поэтому ни ОН, ни я, ни мои собратья — не можем выиграть за вас эту войну. Можем только защитить от прямого нападения падших, как произошло сейчас. Но люди сами должны решать, что им ближе, сами защитить своё право. Из-за этого вынужденного паритета, когда они не могут вас заставить, а мы не хотим, и получается в результате такое опосредованное соперничество за души, или точнее за их выбор. С учётом того, что большинство после смерти не попадает ни в рай, ни в ад, а получает новое воплощение, можно сказать, что весы противостояния остаются на прежнем месте. Сейчас при самом жёстком или жестоком правящем режиме в любой стране, пусть очень неблагополучной, основная масса людей свободна в плане своего выбора — обратиться ко Злу или Добру. Но это пока. Недавно отступники изобрели очередную каверзу: они решили загнать жизнь людей на земле в такие рамки, чтобы души отходили только Дьяволу. Задумка заключается в том, чтобы при помощи вирусов, новых ядерных технологий и волнового оружия уничтожить примерно треть населения планеты, а большинство уцелевших обречь на жизнь в условиях, схожих с Чернобыльской зоной отчуждения, только ещё более худших. Ведущих к вымиранию, одичанию и взаимоуничтожению через торжество низменных страстей и потребностей. Стремление убить ближнего своего сегодня, чтобы самому существовать завтра. Насилие, грабежи и людоедство — в таком мире единицы придут к Свету, но миллионы к Тьме. Те же полмиллиарда, кого не коснётся эта смута, будут делиться на три жёстко разграниченные касты. Наверху — Властители, к которым, например, относятся Хозяева Зоны, служащие своему Тёмному владыке. Посередине Прислужники, для которых ради достижения собственного комфорт превыше всего угодить Властителям. Ну и конечно Рабы, как без них — кто ж работать в шахтах и на заводах будет? Для рабов уготованы пси-технологии, которые не оставят им шансов что-либо изменить или стать чем-то большим, чем безропотные полуживотные-полурастения. Таким образом, когда власть на земле отойдёт к Дьяволу, души живущих станут изменяться исключительно в худшую сторону, доставаясь только ему. В конечном итоге он накопит достаточно сил, чтобы снова развязать войну. Его помощники давно занимаются реализацией этого замысла, наставляя своих подопечных среди людей. Ты уже срывал однажды их планы и сейчас они снова почувствовали, что надоедливый сталкер опять подобрался слишком близко к их мягкому подбрюшью, а местные шестёрки не в состоянии сами тебя остановить. Поэтому на тебя напал Бестелесный, из-за чего в свою очередь вмешался я и прогнал его.

— Понятно. Получается, одно дело делаем, но с меня всё равно причитается — у нормальных людей не принято оставаться неблагодарными. Раз выпал такой случай, не могу не спросить: скажи, неужели Рай действительно существует? Мне всегда казалось это каким-то неестественным местом, неправильным если угодно. Человек развивается и совершенствуется ради того, чтобы туда попасть, а потом просто праздно прохлаждается изо дня в день. Здесь на земле если человек совсем ничего не делает, то он скоро начинает морально разлагаться.

— Истина искажена некоторыми людьми в своих интересах ещё тысячелетия назад. Теми, кому выпала миссия говорить правду и нести слово, но они не сделали этого. Поэтому то, что из поколения в поколение вбивалось людям в голову и выглядит теперь враньём — ведь это оно и есть. Ты видишь противоречие, отсюда и сомнения. На самом деле у нашего Отца для всех есть работа, и выполняешь ты её там, где нужно, а не в каком-то одном особенно благостном месте. И уж тем более никто не страдает от безделья. Раем это называют, если тебе так будет понятнее, в философском смысле. Попадая в число избранных, ты получаешь часть божественной силы и разительно возвышаешься над собой прежним. Твои новые соратники так же преодолели свои пороки, шкурные интересы и зависть, поэтому общаясь с ними, не почувствуешь негативных эмоций. Если же тебе придётся иметь дело с обычными смертными людьми, то глядя на их ошибки со своей духовной высоты, более всего ты ощутишь сочувствие и сострадание, желание помочь. Это совсем другая палитра переживаний, несравненно более приятная чем то, что испытывает большинство людей в этом мире повседневно. Кроме того, Раем это называют и по той причине, что выполняя поручения Отца, ты будешь всегда получать от этого удовольствие. Ведь здесь не бывает ненужной и неинтересной работы, ибо она вся направлена во благо и на созидание.

— Понимаю, на земле у многих с этим проблемы. Я про работу, на которую глаза не смотрят. Кстати, а я смогу попасть в Рай? Я же солдат и ничем другим не занимался.

— Ты никогда не действовал ради своей выгоды, не творил зло ради зла или по прихоти, не убил ни одного невиновного даже по ошибке. Ты действуешь во благо других людей, при этом давно пожертвовав собой. Это редкость. Такие как ты не только попадают в Рай, но и становятся воинами Света, ведь у Добра должны быть кулаки. Главное — иди до конца, не сворачивая, не поддавайся слабостям и обману.

Внезапно Меченый пришёл в себя и сразу почувствовал, как сильно звенит голова, левая сторона лица залита чем-то тёплым и противно липким, а тело, хоть и защищено одним из лучших в Зоне бронекостюмов, нещадно ноет после встречи с бетоном. Если бы он, изогнувшись как кошка, не отклонился в полёте, то стал бы уже мертвецом — вместо удара почти плашмя, воткнулся бы наподобие дротика в стену и просто сломал себе шею. Однако, это ещё не повод для радости, так как из-за поворота выскочила туша в экзоскелете штурмовика. Обнаружив противника, вдруг оказавшегося в беспомощном положении, монолитовец почти торжественно, смакуя момент, направил на него ручной пулемёт. Видимо пока Меченый находился в отключке, в реальности прошло немногим более секунды.

«Ничего себе сон мне привиделся перед смертью, — с расстройством взглянув на свой автомат с отстёгнутым магазином, подумал сталкер. — Кто бы там меня не швырнул, своего он добился».

— Конец тебе, псина! — злорадно прогромыхал низкий голос фанатика, усиленный электроникой шлема.

— Прикрой глаза, — тихо произнёс другой голос.

Исполнить это, для всё ещё не оклемавшегося сталкера — проще простого, достаточно перестать бороться с пудовыми веками, дав им упасть. И в тот же миг, едва он это сделал, сверкнула ослепительная вспышка, которая, наверное, выжгла бы ему глаза, останься они открыты.

«Я мыслю, значит, я существую, — вспомнилось через некоторое время крылатое выражение, когда свет угас. — Раз не убили, то можно немного и поваляться, прийти в себя».

К счастью, силы возвращались быстро, шум в ушах тоже почти сошёл на нет. Снова открыв глаза, Меченый обнаружил, что монолитовец лежит там, где до этого стоял. Только теперь он был разрублен напополам от макушки до промежности, и великолепная броня его нисколько не защитила. Рассечение можно описать как идеально ровное и без единой капли крови — такое впечатление, что края раны запеклись и даже обуглились, словно от огромной температуры. Данная картина в целом ободряла: всё-таки всегда морально легче идти в атаку, если тебя прикрывают. Сталкер не знал точно, что именно здесь произошло, но в мыслях почему-то крутился образ огненного меча.

— Значит, не привиделось, — подытожил Меченый, меняя обойму автомата. — Будете знать наших!

— Помни, что я вмешаюсь, если только их покровители снова вступят в дело. Всё остальное ты должен сделать сам, так что будь не менее осторожен, чем прежде, — прозвучал в голове знакомый голос.

— Конечно. На Бога надейся, но сам не плошай — теперь я в полной мере понимаю, о чём это сказано.

Миновав туннель, сталкер без проблем поднялся по лестницам на два уровня выше. Никто ему не препятствовал — похоже, охрану нижних ярусов перекинули к первому и второму энергоблокам, а остальные ждали его в надземной части Х1. Уперевшись в дверь с кодовым замком, рядом с которым красовался жёлтый круг и надпись Yellow Zone, Меченый попробовал приложить карту, ранее принадлежавшую Эдику. Приятная неожиданность — замок открылся. Местные коридорчики изобиловали дверьми с надписями на английском, смысл которых сталкеру оставался непонятен. Дважды попадались помещения с толстыми стёклами вместо стен, внутри которых люди одетые в футуристичного вида костюмы химзащиты, неторопливо выполняли некие сложные манипуляции. В принципе, весь антураж вполне соответствовал какой-нибудь новомодной платной поликлинике — везде пластик и панели, а в цветовой гамме доминируют белый, темно-серый и серебристый. Несколько раз мимо Меченого спокойно проходили научные сотрудники в комбинезонах с именными табличками. Сталкер, вовремя сообразив, закинул автомат на плечо стволом вниз и перенял эту манеру поведения занятого человека: умеренно спешащего по своим делам и погружённого в себя. Только добавил немного нарочитой вальяжности, свойственной мускулистым парням, к тому же закованным с головы до пят в броню. Трудно сказать, что в большей степени обеспечивало такое безучастное поведение учёных — то ли уникальная маска автоматически наделяла её обладателя очевидным для них статусом, то ли они тут и не такое видали. Меченого не покидало ощущение, что не надо торопиться, поскольку всё, что он видит, это только цветочки. Именно по этой причине он не устраивал Бейрут в миниатюре и не пытался узнать, что находится за каждой дверью. Зато, как только среди одинаково белых отыскалась одна серая, с изображением фигурки человека поднимающегося по лестнице, сталкер выбрал именно её. Вход на следующий этаж тоже требовал особых полномочий, но теперь цвет круга сменился на красный, и надпись гласила: Red Zone. Школьного уровня английского и азов логики хватало, чтобы понять — дело дошло до секретности высшего порядка. Карточка доступа, в бесполезности которой так уверял её бывший владелец, на удивление сработала и тут. Сразу за дверью находился коридор, левый рукав которого упирался в дверь, а правый метров через семь скрывался за поворотом. Непосредственно напротив входа стоял стул, на котором восседал монолитовец в полном боевом облачении, но с поднятым забралом шлема.

— А ты сюда зачем? С первой линии на усиление пригнали что ли? — спросил сектант вошедшего сталкера, комбинезон которого до сих пор украшали лоскуты камуфляжа.

Меченый молча кивнул, соглашаясь с охранником и одновременно делая шаг ему навстречу, словно желая поздороваться. Однако вместо приветствия он схватил сектанта за нижнюю дужку шлема и дёрнул на себя и вниз. Костяшки сталкера, обтянутые перчаткой, находились как раз напротив рта охранника, практически зажимая его, отчего тот и пикнуть толком не успел, прежде чем его вырубил беззвучный выстрел из упёршегося в щёку нейропарализатора. Мягко уложив незадачливого собеседника, Меченый настороженно прислушался, но нет — тревогу никто поднимать не собирался, можно не торопясь двигаться дальше. Подойдя к правому повороту коридора, он достал огрызок зеркала, разбитого пулей ещё в подземелье Тёмной долины, и с его помощью заглянул за угол. Там он рассмотрел поодаль двойные двери, видимо ведущие в большой зал, и четырёх монолитовцев в экзоскелетах около них, явно умаявшихся от безделья. Очень может быть, что здесь или главная лаборатория, или центр управления силовыми установками, где сидят операторы, создающие «выбросы». Тут просто так не проскочишь. Тихо ретировавшись, сталкер решил сначала выяснить, что находится за дверью слева от входа.

Тяжёлая дверь, явно с хорошей шумоизоляцией, неожиданно мягко открылась от небольшого усилия. За ней находилось почти квадратное просторное помещение, более всего напоминавшее приёмную управляющего какой-нибудь транснациональной компании старого формата. Здесь преобладало красное дерево и золото в отделке, росло много цветов, пальм и прочей зелени в горшках разных размеров, на полу лежал огромный и пушистый персидский ковёр, а стену справа целиком занимал аквариум с тропическими рыбками самых фантастических окрасок. Массивная мебель, разумеется, кожаная, обещала мягкие объятья одним своим видом. В углу на одном из кресел, нервно вцепившись пальцами в подлокотники, сидела красивая женщина лет 26–28, с печатью испуга на лице. Не считая самосёлов, представительниц слабого пола сталкер в Зоне до сих пор не встречал. Эта дамочка явно не из них — на ней лежал отпечаток большого города. Если судить по платью, макияжу и прочим особенностям внешнего вида, то, скорее всего, она выполняла тут функции секретаря, впрочем, возможно на этом её обязанности не заканчивались. В пользу догадки о предназначении комнаты говорило не только её содержание, но и проходной характер, подчёркивавшийся дверью по центру противоположной стены. В центре приёмной, уставившись на кожаный диван-уголок, стояли два монолитовца. Скользнув по вошедшему взглядом, они снова повернулись к предмету мебели.

— Берись за ноги, надо вынести его, чтобы он глаза шефу не мозолил, а иначе нам мало не покажется, — сказал один из них.

Меченый уже наловчился пользоваться отношением сектантов, которое ему обеспечивала маска. Он не торопясь дождался, когда дверь закроется до конца, после чего двумя короткими очередями поразил наклонявшихся в этот момент к дивану монолитовцев в незащищённые области подмышек. Секретарша так и сидела, не шелохнувшись и не проронив ни звука, только крепко зажмурилась и брезгливо сморщила нос. Поразмыслив, сталкер потратил на неё один заряд нейропарализатора, поскольку возиться с ней некогда, убивать вроде как не за что, а просто так оставить — величайшая глупость: ей достаточно выбежать в коридор, чтобы всё стало мгновенно плохо. Закрывшись изнутри, Меченый полюбопытствовал, что же такое находится на диване. Как оказалось, там лежало в позе зародыша тело человека средних лет, одетого в серебристый комбинезон идентичный тому, что и у Эдика. Застывшая гримаса боли неимоверно исказила лицо мёртвого учёного, так что вряд ли он скончался от нервов. Однако разгадка этой смерти не представляла интереса, и сталкер отправился к следующей двери, с закреплённой на ней небольшой золотой табличкой с витиевато выгравированной надписью, читаемой только вблизи: «Директор».

— Интересно, босс у себя? — спросил сам себя Меченый и, прижавшись к стене, аккуратно повернул ручку.

— Я не сомневался, что вы не заставите себя долго ждать, — донеслось из кабинета через приоткрывшуюся тонкую щель. — Входите, я один. Не будем затягивать, я знаю, что это вы, поскольку никто из моих подчинённых не рискнул бы зайти без стука.

Сталкер последовал совету, но медленно и с соблюдением всех мер предосторожности, ожидая очередную ловушку. Едва он увидел своего собеседника, как сразу его вспомнил. Перед ним стоял не кто иной, как живой оригинал голограммы, с которой он общался в прошлый свой визит на ЧАЭС. Тот самый, якобы один из научных руководителей исследования ноосферы. Впрочем, насчёт руководителей он, похоже, не соврал. Кипельно белая сорочка и дорогой галстук, запонки с бриллиантами на манжетах, выглядывающие из-под рукавов лабораторного халата — всё это гармонировало со спокойной властностью их обладателя. Отнюдь не выдающиеся габариты и возраст «за шестьдесят» нисколько не мешали потоку самоуверенности, исходившему от этого человека. Голограмма всего этого не передавала. Единственное, что осталось без изменений — глаза, абсолютно ничего не выражающие, как у игрока в покер. Сталкер поймал себя на мысли, что их цвет он именно таким и представлял — только серыми и никак по-другому.

— Рад познакомиться с вами лично, господин Директор. Не скрою, опасался, что не свидимся.

— Зря вы так настроены, отнюдь не худший вариант для вас — не знать меня.

— Куда там. Иной раз как приснится, что пальцы сомкнулись на вашем горле — так хотелось задушить, что просыпался с криком в липком поту. До сих пор забыть не могу, как ловко вы меня тогда обставили. Как «отмычку» на мякине провели!

— Если бы так всё просто. Несколько высокопоставленных гостей приезжали инспектировать наши лаборатории. Мне не хотелось, чтобы люди мирового масштаба стали свидетелями той суматохи, которая возникла из-за вас. У нас тут имеется зал, где можно омолодить организм на несколько лет, никто из власть предержащих от подобного не отказывается. Чтобы избежать лишних вопросов, оставалось лишь придержать их пробуждение после сеанса в регенерирующих капсулах. А потом внезапно стало слишком поздно. Вы прорвались в блок и по ошибке застрелили их.

— Надеюсь, смерть уважаемых людей не прошла для вас бесследно? Или тому, кто готовит погибель для большей части человечества, легко простили нескольких соратников?

— Родственники погибших гарантировали чек на кругленькую сумму тому, кто добудет вашу голову. Вот чего вы добились. Моя же ценность в глазах моих работодателей отнюдь не стала меньше после вашего вторжения. Защита от проникновения не моя епархия. За охрану объектов здесь ранее отвечал бывший сотрудник Секретной службы, обладавший необходимой подготовкой. После смерти от ваших рук, его заменили на специалиста занимавшегося охраной Королевы-матери. Однако вы опять стоите передо мной и это определённо показатель проблем подданного её величества, но не моих.

— Честно говоря, если это тот гражданин Британии, о котором я думаю, то ему уже всё равно — он ушёл, а вот вашего спокойствия я не понимаю.

— Поясню вам это несколько позже. Я бы хотел вернуться к предыдущему вашему вопросу, как бы выразиться более политкорректно — про завершение частью человечества своего жизненного цикла. Это эмоции лишённые логики. Вы должны понять и признать, наконец, что людей слишком много для этой планеты. Такой вывод, не более, чем здравомыслие. Управлять этой хаотичной и всё нарастающей массой крайне тяжело. Современный мировой порядок очень шаткая вещь, которую всё время приходится регулировать, идя при этом на определённые уступки толпе. Так не может продолжаться вечно. Чтобы человечество продолжило существование, необходимо сильно урезать его численность и при этом ужесточить управление оставшимися. Несмотря на ваше прошлое, вы можете стать одним из тех, кому гарантировано место в новом мире на привилегированных условиях.

— По вашему лицу невозможно понять какой вы национальности. Хотя вы совершенно без акцента говорите по-русски, но образ мыслей и то, как вы их выражаете, выдают вашу чужеродность. Вы словно сначала переводите в голове на чуждый вам язык то, что хотите сказать.

— Да, признаю, что я полиглот и думаю в основном на других языках, но вы первый кто стал придираться к моему знанию русского. Кстати, у меня есть и российский паспорт, и украинский тоже.

— Образ мыслей нельзя выучить как язык или получить вместе с удостоверением личности. Совершенно точно, что вы не из славян — мы никогда не жили идеями уничтожения людей.

— Избавьте меня от этих баек! Ваша пресловутая широта души и стремление к высокому, это не более, чем разнузданность и нежелание решать насущные земные проблемы.

— Может быть, у нас слишком много лесов, полей и рек, которые действуют умиротворяюще, и нас поэтому не тянет на такие решения, в отличие от вас? Кстати, на мой взгляд, большинство проблем в мире из-за антисоциальных механизмов распределения, причиной существования которых фактически являются ваши Хозяева. Именно они ни при каких условиях не будут действовать в ущерб своей власти и богатству, а проблемы приловчились решать за счёт жизней других людей. Впрочем, вернёмся к нашим баранам. Значит, говорите — тяжело вам управлять? Поблажки людям устали делать? Эти презренные хотят не только работать, но и отдыхать, кушать, да ещё размножаются без спроса? Понимаю, замучила ностальгия по временам рабовладения. Тогда же с невольниками, что захотел, то и сделал. Вот чего я никак не могу в толк взять, так это как можно рассуждать о личном счастье, сжив со свету миллиарды людей? Наверное, если не иметь души, то жить на голом прагматизме весьма удобно. Только с какого перепугу вы решили, что я вашего поля ягода? Я давно не заходил в церковь, но это мне не мешает верить в Бога и в лучшее в человеке. Я давно пообещал Ему, что сделаю всё от меня зависящее, чтобы остановить таких как вы. Поэтому я сейчас отправлю вас в мир иной на свидание с вашим покровителем, а затем разнесу здесь всё к чёртовой бабушке!

— Вы не сделаете этого, раз вы так любите людей. Вы же видели генераторы — они, как и накопительная установка, находятся в рабочем режиме, а из тех, кто сейчас непосредственно в Зоне, только я знаю, как управляться с ними. Один мой заместитель уехал в командировку в Европу, а второму, когда я понял, что встреча с вами неизбежна, пришлось сделать смертельную инъекцию. Жаль, он был способный индивид, но у меня имелись сомнения насчёт твёрдости его духа. Всё-таки на западе люди нетрадиционной ориентации изрядно защищены законом и судебной системой, поэтому отвыкли от агрессии мастодонтов вроде вас.

— Что мне с ваших генераторов?

— То есть как? Вы же умный молодой человек, наверняка вы не убили Эдуарда, едва захватив Выжигатель. Разве вы не вытрясли из него всю душу?

— Про это речи не шло, — сухо ответил Меченый, чувствуя, что действительно допустил оплошность, упустив за валом информации из виду столь огромные сооружения.

— Браво, Эдуард. Хотя на мой взгляд, он давно вылез за границы своей компетентности. Его планка не выше уровня ведущего специалиста, поскольку как руководитель — слабоват. И, тем не менее, он вас провёл, самое главное утаил! Ну что ж, придётся мне посвятить вас в курс последних событий, чтобы вы по невежеству не наломали дров. Генераторы, потребляя энергию ЧАЭС, производят то, о природе чего большинство учёных слышало только как о гипотезах, да и то в усечённом виде. Что вы знаете о теории Единого поля?

— Кажется, с этим как-то связано имя Эйнштейна.

— Кажется! М-да, сложно объяснить слепому от рождения, что такое молоко. Однако главное вы сможете воспринять. Выжигатель на данный момент устарел до состояния узкопрофильной локальной лаборатории, обременённой к тому же некоторыми обязанностями сторожевой собаки. Энергия же генераторов открывает новые горизонты и немыслимые ранее возможности. Можно не только влиять на людей, технику и некоторые планетарные процессы — с ней становится реальным создание пространственных порталов и даже открытие дверей в иные миры.

— Где-то я это слышал. Если не ошибаюсь, именно из этого сказочного мира вы приволокли в Зону псевдогигантов и полтергейстов? Перспективностью такого светлого будущего вы хотите меня увещевать?

— О, нет, конечно. На стадии разработки нового двигателя прогресса могут возникать побочные эффекты, и то, о чём вы говорите, явление именно этого порядка. На каком бы уровне мы находились без автомобилей и самолётов? А ведь выхлопы их двигателей изрядно загрязняют нашу планету, при их эксплуатации ежегодно гибнут сотни тысяч людей в мире. Если вы стремитесь вперёд, то должны терпеть неизбежное зло, поймите! Мы научились, используя параллельный мир, за считанные секунды переноситься в пространстве нашей реальности! Попробуйте только сказать, что это ничего не значит! Фантасты до сих пор пишут об этом книги, а у нас это работает! Да, есть в обращении с параллельными мирами свои особенности — при их увязке, изменения в одном влияют на другой, но мы изучаем возможности минимизации таких последствий. Это всё к вопросу о полезности наших технологий, а теперь затронем тему о вреде наивных героев. Для вышеперечисленных работ необходима невероятная энергия. Вы опрометчиво грозились разнести здесь всё, а знаете ли, что сказала Тузику грелка, накачанная до десяти атмосфер? Это кто кого ещё порвёт! Мы предпочитаем идти по пути передовых технологий, а потому флотилия околоземных спутников-ретрансляторов намного эффективнее и удобнее мастодонтов по образу РЛС времён Холодной войны. Развёртывание армады на орбите почти завершено, недели три ещё нужно — максимум. И в это время, как я уже говорил, генераторы обеспечивают наращивание запасов энергии необходимой для новых свершений. Так вот, в случае уничтожения Накопителя или потери управления над ним, что один чёрт приведёт к взрыву установки, конечный результат в итоге будет одинаковый — неконтролируемая разрядка, мощь только электромагнитного импульса которой, даже не снилась Николе Тесла. В сравнении с ней, взрыв так называемого «тунгусского метеорита» покажется хлопком детской петарды. В лучшем случае разрушительная волна превратит в пыль ЧАЭС и всё в радиусе на сотню километров! Вы готовы к собственной смерти? А взять на себя ответственность за миллионы загубленных жизней? Учтите, не то, что в Зоне — в Киеве погибнут все однозначно! Сотни тонн радиоактивной заразы отправятся гулять по миру! Последствия 1986 года покажутся детской шалостью по сравнению с этим!

— Врёшь, лукавый. Давишь на чувство ответственности, но я экзамен по этому предмету давно сдал, не выйдет у тебя ничего. Если не остановить вас, то людей погибнет намного больше: многие миллионы, а со временем даже миллиарды.

— Вы опасно заблуждаетесь, молодой человек! И давления на вас никакого нет! Вся борьба происходит исключительно в вашей голове!

— Заблуждался президент Горбачёв, когда ему обещали, что НАТО не будет расширяться на восток.

— То, что я вам описал, это наилучший сценарий, но есть и наихудший — может произойти схлопывание пространства, что приведёт к фатальным последствиям для всей планеты. Вы понимаете насколько всё серьёзно!? Я полагаю, в этом контексте разумнее обсудить условия вашего отхода от дел, включая дальнейшее проживание на собственном тропическом острове. Так будет лучше для всех!

— Ага, а особенно для вашего закрытого элитарного клуба негодяев. Я уже сталкивался с вашей очень правдоподобной ложью про Ноосферу и имею все основания полагать, что и сейчас вы блефуете, банально пудря мне мозги.

— Я всего лишь пытаюсь вразумить вас, молодой человек!

— Есть только один способ, чтобы развеять всякие сомнения: это решиться и перейти свой Рубикон, — сказал сталкер, опуская автомат и доставая нейропарализатор.

— Непоправимое, Вячеслав, потому так и называется, что ничего нельзя изменить к лучшему! Вы же не кошка из легенд, у которой девять жизней.

— Переживайте лучше за себя, господин Директор, ведь насчёт вас у меня особые планы.

Меченый направил ствол в лоб собеседнику и увидел, как в тот же миг у того улетучились без следа солидность и остатки напускного спокойствия: его лицо исказилось, он взмахнул руками, как бы пытаясь закрыться, и кажется что-то прокричал, то ли нечленораздельно, то ли на незнакомом Праведникову языке. Всё это длилось мимолётное мгновение, прежде чем нажатие на спусковой крючок изменило ход Истории…