Обреченная

Глава 26

— Что, скажите на милость, с вами случилось? — Джордж строго посмотрел на меня, и я сообразила, что представляю собой то еще зрелище: спутанные волосы, мокрое разорванное платье, хлюпающие туфли и натекшая с меня целая лужа на полу.

— Со мной все в порядке.

Ничего больше я ему говорить не собиралась. Мысли в голове лихорадочно метались. Знает ли Алек об опасности? Спасутся ли они с отцом?

Тут в меня полетел белый спасательный жилет, и я машинально поймала его.

— Надевай! — велела Мириам. Свой она уже нацепила на шею. — Если нам придется спускаться в океан в этих крохотных спасательных шлюпках, пусть это будет на мне. Давайте, бабушки, и вы надевайте тоже. — Она сказала что-то по-ливански, наверное повторила свои слова, но ее язык они понимали не больше, чем английский.

Мириам похлопала по белому спасательному жилету, пытаясь объяснить норвежским старушкам, что нужно делать, но они только плотнее закутались в одеяла. Неужели не понимают, что такое спасательный жилет?

Впрочем, они не понимают даже, что корабль тонет. Что может потопить могучий «Титаник»? Я бы и сама в это не поверила, если бы не видела воду собственными глазами. Даже те пассажиры третьего класса, что говорили по-английски, не обратили особого внимания на совет Джорджа. Они считают, что это всего лишь учения.

Пока я надевала жилет, Джордж сказал:

— Если они в самом деле начнут сажать вас в спасательные шлюпки и спускать их на воду, пообещайте, что вы сядете. Я знаю, это страшно…

— Я буду только счастлива, — перебила его Мириам. — Мне стало неуютно на этом пароходе с тех пор, как я узнала про вервольфов.

Джордж нахмурился:

— Прошу прощения? — И тут же отмахнулся, решив, что он ослышался. — Я должен вернуться к своим обязанностям. Постараюсь потом вас найти. — Он быстро поцеловал Мириам и торопливо ушел на верхние палубы.

Когда он скрылся из виду, Мириам спросила:

— И что с тобой случилось?

— Михаил. — Больше никаких объяснений не потребовалось. — Мириам, я видела воду в зале для игры в сквош. Она очень быстро прибывает.

Мириам резко втянула в себя воздух, но сохранила хладнокровие.

— Значит, пошли в спасательные шлюпки. — Она оглянулась на наших соседок по каюте, так и не сдвинувшихся с места. — Остальные тоже пойдут, когда поймут, что происходит. Правда же?

— Конечно. — Вода скоро выплеснется из зала для игры в сквош и других помещений на палубе F. Скоро она хлынет по этому коридору, как река. Вот на верхних палубах потребуется больше времени, чтобы принять правду. Стюарды, разумеется, больше внимания уделят пассажирам первого класса, но упрямцев хватает всегда. — Мириам, иди на палубу без меня. Я тебя скоро догоню.

— Что ты еще собралась делать? — Мириам нахмурилась.

— Алек, — ответила я. — Я должна убедиться, что он в безопасности.

По бесконечной лестнице я пустилась бежать вверх, в первый класс. (Лифты, наверное, еще работали, но будь я проклята, если рискну оказаться застрявшей в лифте на тонущем судне.) Алек тоже должен покинуть пароход. Он должен спастись! Я доверяла его суждению и мистера Марлоу тоже. Они прислушаются к предупреждениям и будут действовать быстро. Но я должна знать, что их предупредили.

Посреди лестницы я на минуту остановилась, вспомнив точные слова Джорджа: он сказал, что в шлюпки будут сажать женщин и детей. Но это только потому, что тогда речь шла об опасности утонуть. Разумеется, команда позволит всем, включая мужчин, покинуть корабль, когда поймет, что угроза реальна. Единственное, что может задержать Алека, — это попытка спасти меня.

Несмотря на приступы головокружения и пульсирующую боль в голове, я прибавила скорость. Алека нужно найти как можно быстрее.

Добравшись до палубы А и ворвавшись в первый класс, я изумленно застыла. Все вокруг меня выглядело совершенно безмятежно.

В салоне собрались те же аристократы, что приходили сюда каждый вечер, разве только наряды выглядели более эксцентрично: на одних — вечерние платья, на других — пижамы и халаты. Кое-кто надел спасательные жилеты, но остальные просто держали их в руках, а многие не позаботились даже о том, чтобы найти свои. Пассажиры шутили и смеялись. Я обвела взглядом салон, широкую лестницу и выход на палубу, где должны находиться спасательные шлюпки, но и там не увидела толпы. Люди отнеслись к этому как к забавному недоразумению во время шикарного путешествия, веселой истории, которой можно будет поделиться на званых приемах дома. Где-то дальше, вероятно снаружи или в другом салоне, оркестр играл «При свете серебристой луны».

Боже милостивый! Они даже богатым не сказали, что корабль тонет! Неужели собираются скрывать правду до тех пор, пока вода не сомкнётся у нас над головами?

Прокладывая себе путь между группами, я шла в сторону кают первого класса и вдруг заметила на палубе знакомое лицо — Ирен.

Я бросилась к ней. Выскочив за дверь, я ахнула: за все время плаваний не было так холодно. Ничего удивительного, что мы налетели на лед. Ноги-в промокших башмаках быстро замерзли, но я не остановилась. Рядом спускали за борт спасательную шлюпку со светскими дамами в мехах и шляпках, но еще оставалось столько свободных мест, что они запросто могли бы взять с собой весь багаж.

Ирен оторвалась от этого зрелища и заметила меня:

— Тесс!

— Мисс Ирен! — У меня невольно вырвалось прежнее почтительное обращение. — Слава богу, вы здесь.

— Мама и Лейтон говорят, что все это глупости, но мне кажется, нужно поступить, как сказал стюард. Но я что-то не очень тороплюсь спускаться в океан в такой крохотной лодке. — Ее волосы висели вдоль лица, она надела свой халат цвета морской волны с золотыми кистями и на палубу вышла не одна. Нед в униформе стоял в нескольких футах от нее, как всегда рядом. Вероятно, они поднялись сюда, чтобы побыть вместе, но все это ерунда, пока они могут сесть в спасательную шлюпку. Ирен добавила: — Тесс, ты уверена, что с тобой все в порядке? Где ты так промокла?

— Корабль тонет. — Нет смысла смягчать удар. — На нижних палубах вода уже заливает помещения. Клянусь жизнью, я не понимаю, почему они не сказали людям всю правду, но в следующую спасательную шлюпку вы двое должны обязательно попасть.

Ирен широко распахнула глаза. Нед, похоже, мне просто не поверил. Он спросил:

— С чего это ты так уверена?

Я показала на свое мокрое платье:

— Я уверена, Нед! Поверь, скоро ты и сам убедишься.

— Мама. Малышка Беа. — Ирен стиснула руку Неда. — Они думают, что это пустяки, просто учения от компании «Уайт стар». Мы должны пойти к ним.

— Конечно, — Нед накрыл ее руку своей, урвав мгновение, чтобы показать ей, что он чувствует. — Мы их спасем.

Она повернулась ко мне:

— Тесс, ты пойдешь с нами? Боюсь, мне они не поверят, если ты не расскажешь, что видела своими глазами. — У нее за спиной офицер призывал людей садиться в спасательную шлюпку, но, даже зная то, что она знала теперь, Ирен не оглянулась, а Нед не отводил от нее глаз. — Кроме того, тебе нужно перевязать голову. Мне кажется, из раны идет кровь.

Хотя я с ума сходила от нетерпения скорее найти Алека, каюта Лайлов находилась по пути, и потом — ведь это для Ирен.

— Давайте поторопимся, — попросила я. — А еще лучше, побежим.

Мы помчались по коридору, мои раскисшие башмаки оставляли темные следы на дорогих коврах, но никто не обращал на нас внимания. Наружу выбредали полусонные пассажиры, в том числе величественная дама в атласном пеньюаре и спасательном жилете, нацепившая на голову диадему. Стюарды звали людей, но очень вежливо, постукивая в двери и спрашивая, не будут ли они так любезны выйти на палубу. Разве так можно нагнать на кого-нибудь страху?

Ирен ворвалась в каюту. Мы с Недом вбежали следом.

— Мама! Лейтон! Идемте скорее, нужно торопиться!

— Только не начинай снова про учения в спасательных шлюпках, — пробормотал Лейтон. Он все еще говорил невнятно, губы после драки оставались распухшими. Лейтон раскинулся на софе у камина, в котором пылал огонь, и держал в руке бокал с бренди. Увидев меня, он издевательски протянул: — Что, привела в гости свою подружку-воровку?

— «Титаник» тонет, — сказала я. — На нижних палубах уже полно воды.

Леди Регина, в кружевной ночной рубашке с оборочками и в халате, с отвращением посмотрела на меня:

— Опять врешь. Что, раз ты больше не можешь помогать Ирен обворовывать семью, решила перейти к дурацким шуткам? Прискорбно.

— Это не шутка! — Мне было трудно сдерживаться, но ради Ирен я постаралась. — Посмотрите на меня.

Я насквозь промокла. Внизу, в третьем классе, вода прибывает очень быстро.

Миссис Хорн в дальнем углу комнаты стояла на коленях, раскачиваясь взад и вперед.

— Вода, — судорожно бросила она. — Столько воды! — Ее кошмар воплотился в жизнь, она это знала и поэтому застыла на месте, как статуя.

— Мама, пожалуйста. — Ирен подошла ближе, стиснув худые руки. — Если есть хоть малейший риск, мы должны выйти на палубу, разве вам так не кажется? Лучше спастись, чем потом сожалеть.

Леди Регина нахмурилась сильнее:

— Показаться людям в ночных рубашках? Непричесанными? Я и раньше знала, что у тебя нет никакого понятия о приличиях, Ирен, но мне казалось, ты понимаешь, что у нас с твоим братом более высокие стандарты.

— Кроме того, — добавил Лейтон, — какой во всем этом смысл? Они все равно не сумеют провести эти учения полностью. Несколько невезучих глупцов будут опущены на воду, простудятся, их укачает, но всем до единого мест просто не хватит. У них недостаточно спасательных шлюпок.

Мне показалось, что я снова нырнула в ледяную воду.

— Что вы хотите этим сказать? Этот корабль… он же огромный, на нем можно найти все, чего душа пожелает! Уж конечно, спасательные шлюпки есть для всех.

Лейтон покрутил бокал, будто цвет этой янтарной жидкости был важнее, чем судьба «Титаника».

— Об этом говорили за картами еще в первый вечер. Спасательных шлюпок больше, чем на любом другом морском судне, но некоторые из них сняли, чтобы очистить место для частных прогулочных палуб. Собственно, это разумно. И полностью освобождает нас от участия в их спасательных учениях.

Шлюпок недостаточно. Не все на этом корабле могут спастись.

Меня охватил не страх. Это чувство было намного хуже. Страх возник бы, если бы что-то ужасное могло случиться. Но сейчас все внутри сжалось, а сердце почти перестало биться, потому что я знала: ужасное случится обязательно. Никто из нас не в силах этого предотвратить.

И все, что я могу сделать, — это попытаться спасти тех, кого люблю.

— Ирен, вы должны идти, — сказала я, и Нед согласно кивнул.

Она не двинулась с места:

— Мама, пожалуйста! Ради меня один-единственный раз послушайтесь!

Леди Регина даже не взглянула на нее. Она смотрела на меня:

— Твоя наглость не знает границ, верно? Может, моя дочь и решила подружиться с тобой, но это моя каюта, и я тебя видеть не желаю. Убирайся.

Как будто она до сих пор может приказывать мне! Ради Ирен я быстро соображала:

— Все знатные люди уже на палубе. Я точно видела там леди Дафф Гордон. И графиню Ротскую тоже. Они смеются, рассказывают анекдоты. Это будет главным событием всего плавания, если… когда корабль доплывет до Нью-Йорка. Вы же не хотите пропустить все?

Это пробудило ее интерес. В глазах леди Регины зажегся алчный огонек, и я уже решила, что спасла самых никчемных членов семейства Лайл, — не то чтобы они меня когда-нибудь за это поблагодарили.

Но в этот самый миг Ирен обернулась к Неду и облегченно улыбнулась. Сильные эмоции минуты слишком откровенно отразились у нее на лице, а движения сделались слишком непринужденными. И Нед просиял при мысли, что она спасется. Наверняка они и раньше обменивались подобными взглядами, даже если остальные Лайлы находились в комнате, но не на глазах у леди Регины. Нед осознал свою ошибку одновременно со мной — в тот самый момент, когда лицо леди Регины исказилось от ужаса, слишком сильного, чтобы стать яростью.

Она поняла:

— Ты! — Ее голос задрожал. Она встала и уставилась в глаза Неду. — Ты обесчестил мою дочь. Ты воспользовался ею!

Ни Нед, ни Ирен не проронили ни слова. Если бы кто-нибудь из нас прямо тогда начал все отрицать или быстро придумал какую-нибудь правдоподобную историю, может, мы и выкрутились бы. Но момент был упущен. Поздно. Леди Регина верно поняла то, что увидела. Может, она и не самая приятная особа, но уж не дура точно.

— Мама, пожалуйста, — снова начала Ирен, но леди Регина вскинула руку, и та замолчала.

Леди Регина выглядела скорее оскорбленной, чем разъяренной, и в узком, дурацком мирке знати это имело смысл. Девственность Ирен считалась имущественной собственностью семьи, а она бросила ее под ноги лакею брата.

— Слуга? Мой слуга? — Избитое лицо Лейтона скривилось в гримасе. — Честное слово, Ирен, могла бы, по крайней мере, проявить чуть больше вкуса. Нед, убирайся отсюда. Форму пришлешь со стюардом.

— Ты не можешь его выгнать! — закричала Ирен. Казалось, что слова разрывали ее на части.

Леди Регина дала ей пощечину, мерзко прозвучавшую в такой маленькой комнате.

И тогда Нед ударил леди Регину.

Она в ужасе уставилась на него, а он сказал:

— Мне не нравится бить леди, но, если вы хоть когда-нибудь… хоть когда-нибудь прикоснетесь к мисс Ирен хоть пальцем, я за свои действия не отвечаю.

По щекам Ирен катились крупные слезы, но я видела, что она потрясена, — раз в жизни кто-то за нее заступился.

С одной стороны, мне хотелось кричать от восторга и аплодировать Неду, с другой — все это меркло перед более серьезными проблемами.

— На время забудьте обо всем, — сказала я. — Нужно идти и садиться в спасательные шлюпки.

Но никто из них меня больше не слушал. Лейтон вскочил на ноги и орал на Неда, осмелившегося ударить леди Регину. Леди Регина визжала, обращаясь к Ирен, — как она могла спать с таким буйным ненадежным мужланом? Нед рассказывал всем, что он о них думает, а ему было что сказать. Ирен плакала и просила за Неда. Миссис Хорн бессмысленно стояла в углу, напоминая статую.

Судно тонет. Спасательных шлюпок мало. Нужно быстро привести их в чувство, хотя бы Ирен и Неда. Что же мне делать?

Решение пришло мгновенно. Я бросилась в комнату леди Регины, где стояла кроватка, наклонилась и вытащила из нее Беатрис, стараясь усадить тяжелого сонного ребенка на бедро. На меня снова нахлынуло головокружение, желудок сильно стиснуло. Будь положение не таким опасным, я немедленно отправилась бы на поиски врача.

Вернувшись в соседнюю комнату — скандал там только набирал обороты, — я прокричала:

— Я забираю Беа в спасательную шлюпку. Вы тоже должны пойти.

Нед и Ирен посмотрели в мою сторону, а леди Регина рявкнула:

— Я велю тебя арестовать за похищение ребенка!

Пусть попробует. Я крикнула:

— Нед, Ирен, пожалуйста, идемте со мной!

Нужно с этим кончать. Я должна найти Алека. И все-таки я не могла просто бросить их, этих людей, от которых так давно хотела уйти.

Ирен не сдвинулась с места:

— Я не могу оставить маму и Лейтона. Нед, ты… должен пойти с Тесс.

— Я тебя не оставлю, — спокойно ответил он.

Их взгляды встретились, и любовь между ними показалась мне такой очевидной, что я поразилась, как могла не замечать ее раньше.

Доброта Ирен всегда была ее лучшим качеством, но сейчас она превратилась в камень у нее на шее, тянувший девушку в ледяную воду. Ирен слишком хороша, чтобы бросить своих никчемных мать и братца, даже если при этом она рискует собственной жизнью. А Нед слишком сильно ее любит, чтобы спасаться без нее.

Лейтон заорал:

— Очаровательно! Полагаю, ты считаешь, что лишение юной девушки девственности — это рыцарский поступок, а не то, за что тебя следует повесить!

И скандал вспыхнул с новой силой.

Мой блеф не удался. От досады я чуть не расплакалась, в том числе и потому, что, взяв на себя ответственность за малышку Беатрис, я еще дольше не смогу найти Алека. Я хотела, чтобы Алек выжил, даже сильнее, чем хотела выжить сама, и поверьте мне, умирать я вовсе не спешила.

Но положить Беатрис обратно в кроватку означало приговорить ее к смерти. Этого я сделать не могла.

— Я посажу ее в следующую шлюпку! — прокричала я, обращаясь ко всем сразу. — Вам лучше пойти со мной!

Никто не обратил на меня внимания, даже Нед и Ирен. Вместо того чтобы спасать свою жизнь, они тратили время на уже несущественные вещи.

Пристроив Беатрис на бедро, я помчалась прочь из гостиной. Леди Регина закричала:

— Верни ее сейчас же!

Но я не остановилась; если леди Регина побежит за мной как за похитительницей ребенка, она, а вслед за ней и Ирен окажутся ближе к спасательным шлюпкам. Никто меня не остановил.

Господи, лестница. Сколько ступенек я уже сегодня одолела? А голова по-прежнему болела после удара Михаила. Задыхаясь, я спросила:

— Беа, не хочешь пойти ножками?

— Нет, — сонно пробормотала она мне в плечо.

Лучше об этом забыть; так Беатрис нас только задержит.

Несколько человек обогнали нас на лестнице. Все они шли наверх, на главную шлюпочную палубу, причем значительно быстрее меня. Больше никто не смеялся. Должно быть, прошло примерно полтора часа с той минуты, как я узнала, что корабль наткнулся на айсберг. Вода наверняка поднялась настолько, что все сомнения исчезли.

И конечно, когда мы добрались до шлюпочной палубы, картина изменилась. Смех сменился страхом. Оркестр все еще играл (что-то романтическое, почти сладкое, вроде «Хочу знать, кто целует ее сейчас»), но это уже никого не успокаивало. В салонах почти никого не осталось, а те немногие, что еще сидели там, были мужчины. На палубе толпился народ, женщины кричали и плакали. Тут до меня дошло, что причиной моего головокружения был не только удар по голове — палуба реально наклонилась. Нос корабля оказался ниже, чем корма.

Теперь никто не сомневался, что пароход тонет. Я крепче прижала к себе Беатрис, готовясь пробиваться сквозь толпу, но, едва вышла на палубу, люди стали расступаться, пропуская меня.

— Тут женщина с ребенком! — крикнул кто-то. — Пропустите их вперед!

Чьи-то руки подталкивали меня в спину, и я ошеломленно сообразила, что все эти люди готовы отложить собственный шанс на спасение, лишь бы Беатрис села в шлюпку.

Добравшись до борта парохода — до носа шлюпки, — я посмотрела вниз, и голова снова закружилась. Океан оказался намного ближе, чем раньше, но все еще пугающе далеко. А спасательная шлюпка такая маленькая, и в ней уже сидят не меньше пятидесяти женщин и детей.

Офицер протянул мне руку:

— Идите сюда, милая, мы посадим вас и девчушку в шлюпку. В ней больше места, чем кажется.

Если бы он не был так напряжен, можно было бы подумать, что он предлагает мне сэндвич на пикнике.

— Я не могу… мне нужно найти Алека. — И Ирен. И Неда. И Мириам. И старушек-норвежек. Я не могу сесть в шлюпку, не узнав, что с ними. Но Беа спасти необходимо. Я посмотрела на ближайшую ко мне женщину в шлюпке — вдову с видом еще более надменным и величественным, чем у леди Регины в ее самых смелых фантазиях. Но в шторм любой порт годится. Я сунула Беатрис ей в руки. — Пожалуйста, пожалуйста, возьмите девочку. Спасите ее.

Женщина посмотрела на меня, и мир словно заглох. Наши взгляды встретились, и вокруг не осталось ни богатых, ни бедных. Не имело значения и то, что мы с ней совершенно незнакомы. Она знала, что я вручаю ей священную ответственность, а она ее принимает. Душа моя вздрогнула, когда я поняла, что эта женщина скорее умрет сама, чем допустит, чтобы пострадала Беатрис.

— Обещаю, — сказала она с американским акцентом. — Буду заботиться о ней, как о собственном ребенке.

Я погладила Беатрис по голове; глаза малышки уже начали наполняться слезами. Она понимала, что случилось что-то плохое, но не знала, что именно.

— Да благословит вас Бог, мэм.

— И вас, — ответила женщина в тот миг, когда офицер отдал команду.

Шлюпка стала опускаться, и на какое-то мгновение я вдруг почувствовала себя полной дурой. Ну почему я в нее не села? Но я знала, что мне еще необходимо сделать. Я начала проталкиваться сквозь толпу обратно к дверям. Внезапно меня качнуло, я споткнулась… или это корабль? Люди закричали, настроение толпы становилось все более отчаявшимся. Чувствуя сильное головокружение и тошноту, я схватилась за какой-то столб. Голова разболелась с новой силой, я ужасно устала. Где бы взять силы? Мне бы столько всего хотелось изменить! Но нужно идти дальше. Если я сейчас остановлюсь, это конец. Я погибну.

Над общим шумом раздался голос:

— Тесс!

Как бы плохо мне ни было, какой бы громкий шум ни стоял вокруг, я не могла не узнать этот голос.

— Алек!

Всмотревшись в толпу, я увидела его — спутавшиеся кудри, серое пальто под спасательным жилетом, и он проталкивается ко мне. Собрав последние силы, я побежала к нему, натыкаясь на людей, спотыкаясь на онемевших ногах, и упала в его объятия.

Алек прижал меня к груди, и на какую-то восхитительную секунду меня вдруг охватила успокоительная иллюзия безопасности.

Но всего лишь на секунду.

— Спасательных шлюпок на всех не хватит, — прошептала я ему на ухо.

— Я знаю. — Алек обнимал меня, целовал в лоб и в щеки. — Я пытался найти тебя. Спасти тебя.

— А я пыталась спасти тебя.

Я посмотрела поверх его плеча и поняла, что спасательных шлюпок больше не видно. Не слишком ли поздно мы отыскали друг друга?