Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

Приложение[1354] Избранные лапидарные надписи, грамоты и купчие Сюника, составленные в IX–XV вв.

«Я, владыка Давид, Божьей благодатью епископ Сюника, в 288 году армянского (летосчисления) купил у господина Филиппэ, сына владетеля Сюника Васака, (деревню) Арцив со всеми ее горами и полями, целинными и орошаемыми землями, пастбищами, нивами и лугами в нижеследующих границах (указываются пределы деревни Арцив)…

…Я, господин Филиппэ, получил деньги у епископа Сюника, владыки Давида 10 000 драмов и отдал Святому Кресту деревню Арцив в названных в этом решении границах.

Свидетелями были: господин Атрнерсех — сын владетеля Сюника Васака, Граат — сын господина Саака, господин Атрнерсех — сын господина Вардана, Аршак — сын Ваана, Раббэ — сын Саргиса, священники Саргис, Георг и протоиерей Маркос.

Я, господин Филиппэ, пожаловал и половину Бердканеречи взамен Сарнакара и эту половину также отдал святой церкви. И пусть никто не осмелится отобрать сию (деревню) — ни брат и ни сын мой или кто-либо из моих хостакдаров[1356]. А если кто изменит эти границы, да будет судим Богом и ответит ему за мои грехи, дабы на суде не вышел победителем (упоминаются пределы деревни).

И скрепили сие решение нашими перстнями я, владыка Давид и господин Филиппэ.

Я, Филиппэ, сын владетеля Сюника Васака, собственноручно утвердил сие решение»[1357].

«В 293 году армянского (летосчисления), я, Филиппэ, сын владетеля Сюника Васака, по собственной воле отдал за душу мою вам, епископ Сюника владыка Давид, доставленную мне от моего отца по наследству деревню Татев (указываются пределы).

Отныне никто — ни сыновья мои, ни братья или другие хостакдары чтобы не осмелились после моей смерти отобрать эту деревню у сей церкви и Святого Креста, иначе будут прокляты Богом, Святой церковью и святыми крестами, подвергнутся анафеме духовного владыки.

От всего сердца пожаловал эту (деревню) вам, епископ Сюника владыка Давид, чтобы вы наслаждались миром и чтобы иные, восседшие после вас на этом престоле, также наслаждались до пришествия Христа, пока они здравствуют. Да будет так, а если они уйдут, эту деревню со всеми ее границами пусть не осмелятся отобрать, продать или менять или (же) оставить под залогом.

Отныне владельцем всех (указанных пределов) являются служители церкви.

Свидетелями были: хранимый Богом господин Григор — властелин Сюника, господин Атрнерсех — сын владетеля Сюника Васака, господин Григор — сын Саака, господин Граат и господин Гагик — сыновья властелина Сюника Григора, господин Ваан — сын Вардана. А из моих азатов: Гур, Курдой, Хосров — сыновья Шапуха, Джеваншир — сын Теодороса, Ашнак — сын Ваана, Дзагик — сын Ваана, Вардан — сын Джанада, Саак — сын Васака, Мигран — сын Туркой, Иоанн — сын Нерсеха, Мушег — сын господина Тироца, Хасан — сын Шапуха, Ваан — сын Мхитара, господин Мушег — сын Смбата, господин Ваан — сын Бабгена, господин Бабген, господин Васак и господин Ашот — мои сыновья, Филиппэ.

А из духовных присутствовали: Агарон — монах из Ерицуванка, иерей Григор, Степанос — монах из Макенисского монастыря, Акоб — протоиерей Уйца, Манкик — хорепископ Цхука, Степанос — монах из Цицернаванка, Григор — придворный иерей, Симеон — монах из Шагата, Григор — вардапет Сюникский. И для большей достоверности я наложил перстень свой обычный и (перстни) моих сыновей и других азатов»[1358].

«В двести девяносто третьем году армянского (летосчисления), при благочестивом духовном владыке Давиде, епископе Сюника, я, многогрешный Граат, сын блаженного господина Сюника Саака, из-за моего злорадного и несправедливого поведения был пойман сатаной за разнородные преступления и бесчисленные злодеяния, не надеясь на спасение в день грозной расправы, из-за своей бездетности, покуда не было надежды уповения заботой о спасении души моей, задумал о том, что род человеческий не вечен — сделал уповением своим сей Святой Крест вместо чад (моих). И деревню Норашеник в гаваре Ковсакан, что была моей собственностью, и не похищенная, лишив кого-нибудь несправедливостью, а купленная на заработанное моим трудом серебро, во спасение души моей пожаловал со всеми ее границами (указываются пределы деревни Норашеник)…

Отныне ты владелец, епископ Сюника владыка Давид, и отцы, унаследующие чередой сей престол, обращайтесь как с собственностью, наслаждайтесь и располагайтесь, (можете) беречь, продать, заложить, (словом), поступайте так, как вам захочется вовеки веков.

Отныне ни я — Граат, и ни братья мои или сыновья их не имеем власти и (право) раздела. А если кто осмелится беспокоить служителей Святого Креста, да будет проклят Богом и этим Крестом, дабы не утешала его земля благословенная и чтоб на суде не вышел победителем.

Я, господин Граат, настоящим неизменным писанием отдал (деревню Норашеник) тебе — Давиду, епископу Сюника, при свидетелях: отца Акоба — монаха из Варио, Иоанна и Смбата — сыновей Нерсеха, Иоанна — сына Бабика, Степаноса и Мушега — сыновей господина Тироца, Вижана — сына Вараз-Тироца, Арандзара — сына Григора, Худапа — сына Иоанна, Амазаспа — сына Саака.

(В присутствии): иерея Барсега из Маракота, Садока — сына агуерцского иерея Мхитара, Амаяка — иерея из Вананда, Саака и Агарона — священников из Норика, Матусаги — сына протоиерея Уйца Акоба.

Я, господин Граат, закрепил сие решение своим обычным перстнем и для большей прочности наложил на нем и перстень властелина Сюника — господина Григора. Да воздаст Бог наслаждаться им на вечные времена»[1359].

«Волею Божьей я, Супан, князь Сюника, построил сию церковь Макеноцац и не жалея (ничем) украсил почтенной утварью и божественными священными писаниями. И пожаловал ей свою собственную землю, названную во имя (св.) Богородицы, со всеми ее границами, горами и долинами. И дал престолу право рыболовства в Богашене, а (также) 700 драмов из подряда Дехцанагета, 200 драмов из Катка (Кота?), 350 (драмов) из Анмера, что составит 1250 (драмов). Пожаловал и 5 ларьков в Ани, 5 садов (виноградников) в Ереване и 500 грядов виноградника в селограде Гарни, 2 сада в Ехегисе. И удовлетворил щедро все нужды сего святого братства, обеспечив роскошно изнутри и снаружи.

Пожаловал также стада волов и табуны жеребцов, отары овец и пастбища. Ныне молю всех вас, служителей божественного святого скита, чтобы через Бога совершили обедню за мою душу грешную: две господни сорочины и безотказно пели вечерние псалмы, каноны лишения и утренние (псалмы) и установил это во всех церквах (гавара Гехаркуни).

И чтоб католикос Армении владыка Ованнес не возражал и не отобрал долю. Так должны поступать и мои сыновья, и священнослужители. А если кто противится моим приношениям или постарается отобрать или будет действовать вопреки, да примет беспощадное проклятие Бога и всех местоблюстителей престола Святого Григора и получит участь предателя Иуды.

И вновь говорю вам слово, предводители и священнослужители сих монастырей, прочно овладев (приношениями), при вардапетстве и пении псалмов за меня совершайте службу беспрестанно до пришествия Христа. А если кому-либо будет лень совершить ежегодно сорочины, искупающие грехи священное таинство, — да будет тот отрешен Христом, примет участь колдуна Симона и будет проклят святыми соборами. Оказывая честь Дому Господнему, построил церковь с 8-ю комнатами. И священников Богородицы, с ними и других служителей церкви из класса духовенства, освободил от всего царского (налога) чара»[1360].

«В 330 (881) году армянского летосчисления я, Григор Атрнерсехян — князь Сюника и Агванка, водрузил сей святой крест в помощь верующим. Поклонившие сему святому кресту Христа, поминайте меня в ваших молитвах»[1361].

«В царствование Васака. Владыка Бабкен — сын князя Сюника. Было лето 335 армянского летосчисления (886 г.). Я, Давид, водрузил сей крест во спасение души… помяните в ваших молитвах»[1362].

«В год, когда был 344 (895) армянского летосчисления и Пасха — в 4-й день навасарда (месяца), я, владыка Ованнес, что был рукоположен епископом Сюника вторым после владыки Согомона, положил начало строительству церкви»[1363].

«С давних времен здесь был монастырь Хотакерац, где размещались скит духовных отцов и чистилище. В дальнейшем они были разрушены, и блаженный господин мой Ашот восстановил святые церкви и украсил строения священнослужителей. А когда скончался господин мой Ашот[1364], сыновья мои пожаловали святому скиту деревню Арастамух со всеми ее границами, чтобы ею питались члены братии вместе со своим предводителем и молились за спасение души блаженного князя моего и за мою душу — госпожи Сюника Шушан, а также за многоденствие чад наших. И поскольку вследствие землетрясения до основания разрушились святые церкви, желая сохранить память о моем господине Ашоте — князе Сюника, я восстановила церковь вечно пресвятой Девы Богородицы Мариам за долгоденствие сыновей наших Смбата и других, пожаловала на вечные времена Святой Богородице монастыря Хотакерац деревню Арастамух со всеми ее границами и, согласно желанию моих сыновей, сопричислялись со скитом по следующим условиям.

Из пяти построенных здесь церквей пусть в Святой Богородице совершают службу — в году три сорочины — во имя господина моего Ашота и для меня, быть может найдем милость при страшном присутствии Христа. В остальных же четырех церквах пусть совершают обедню за долгоденствие и спасение душ сыновей моих…

Отныне чтобы никто не посмел сопротивляться сему праведному решению и условию, расторгнув их, иначе пусть эдакой вместе с предателем Иудой ответит за наши грехи в день страшного суда.

Мы, католикос Армении владыка Ованнес, свидетельствуем сему письменному решению. Если кто осмелится расторгнуть, пусть подвергнется проклятию святого Просветителя Григора. всех святых и патриархов.

Сие письменное завещание скреплено волею Божьей в 359 (910) году армянского летосчисления»[1365].

«Я, госпожа Софья, супруга хранимого Богом Смбата, владетеля Сюника, и дочь Григора-Дереника, построила сию церковь в память о душе моей и за долгоденствие князя князей Смбата и чад наших. И украсила драгоценной утварью и пожаловала в наследство (сей церкви) две деревни.

Отныне никто чтобы не осмелился нарушать (сие решение) и отобрать (их) у святой церкви, иначе подвергнется нерасторжимой анафеме, проклятию Бога и божественного скопа святых.

Перстнем без камня был Вайоц-Дзор, построила сию [церковь] и камень поставила на нем»[1366].

«В год, когда был 492 (1043), при царствовании Смбата — сына Ашота, я, владыка Ованнес, построил залы с помощью Смбата. Молящиеся, помяните (нас) во Христе»[1367].

«Лета (армянского) 495 (1046). Помилуй Христос-Бог царя Смбата и его брата Григора, строителя святой церкви, колонного зала и притвора. Кто войдет в сию святую кровлю, пусть их поминает в своих молитвах»[1368].

«Во годы правления Христом венчанного царя (Сюника) Григора, в патриаршестве владыки Ованнеса — епископа Сюника… Я, отец Гиорг, по повелению Христом венчанного царя завершил строительство и освятил с помощью Христом венчанного царя…»[1369].

«Волею всемогущего Иисуса я, Сенекерим, царь Армении в краях Сисакана и Багка, прочитав неизменное писание прежних патриархов и князей, согласно моему сердцу, желая обновить вновь и возвратить (собственность церковную), написали сию грамоту по велению христолюбивых сестер моих — царицы Шахандухт и благопристойной девы Каты, которые, оставляя мирскую земную славу, шли по следу блаженного зова, с аскетической добродетельностью.

Пожаловал (поселок) Арит со всеми окружающими его границами: землей и водой, пашней и всеми принадлежащими ему — святым церквам Татева, патриаршему престолу, святым Апостолам и святому Григору, при патриаршестве владыки Григора, епископа Сюника, и его усыновленного владыке Степаносе.

Пожаловал (поселок) Арит без (каких-либо) счетов, не лишив кого-то, не отняв ни у кого, ни опечалив никого, поскольку он был собственностью нашей и ничьей. Пожаловал святому скиту Татева во спасение души моей и искупление грехов моих и сестер моих родных, за здравие и спасение чад моих Григора, Смбата и Севады, (а также) их матери и сестры.

И установил сорочины, что обязаны совершить в святых церквах ежегодно, пока мы живы — 20 дней царю Григору — сыну Ашота и 20 дней моей матери — Софьи, а после нас 20 дней моей сестре Шахандухт и 20 дней мне — Сенекериму.

Отныне, если кто-либо вздумает противиться (сей грамоте), расторгнет или осмелится отобрать или натравливать кого-нибудь или же оклевещет, (стараясь) вымогать выделенный нами у святых церквей, пусть тот не найдет милости Бога в этом мире и в потустороннем, пусть подвергнется анафеме с похитителями и грешниками, примет на себя проклятие злодеев с Каином, Иудой, Арием, духоборцем Македоном, диофизитом Нестором, Леоном Римлянином и подобными ему. А утвердившие (сию грамоту) да будут благословлены Богом вседержателем и всеми святыми.

Написано собственноручно мною, Сенекеримом — сыном Севады, волею Божьей.

Я, Шахандухт, свидетельствую сему твердому решению моего брата Сенекерима, что пожаловал святым Апостолам Татева. Да поздравит Бог святым церквам. Кто вздумает расторгнуть (сию грамоту), да унаследует проклятие, утвердившие же будут благословлены.

Я, Григор, сын Сенекерима, и братья мои свидетели сим правдивым и нерушимым приношениям и повелениям, (скрепленных) в 534 (1085) году по милостивой воле добродетеля Отца-Бога, помазанного им Иисуса всевышнего и живительного Духа.

Я, Григор, покорнейший слуга Христа и милостью его епископ Сюника, с усыновленным мною Степаносом приняли сей Божий дар души у помазанного и венчанного царя Сенекерима, что креплено нерасторжимым и твердым решением в столице Татев, (у врат) святого Григора и животворного сего святого Знамения, цену их крови поселок Арит, в области Цхук.

И установили в память о нас, что обязаны совершать ежегодно сии святые церкви согласно их грамоте при (нашем) здравии и после упокоения во Христе.

Отныне, если мы и унаследуюшие за нами святой престол монахи, архииереи, церковники и иные распорядители поленятся совершить установленные сорочины и по каким-то причинам хотя бы один день уменьшат или расторгнут (дни службы и сию грамоту), да будут прокляты Христосом Богом, пусть вычеркнутся (их имена) из книги жизни и забудется их память перед святым алтарем… (дале следует анафема)»[1370].

«В 535 (1086) году я, Шахандухт, дочь Севады — агванского царя и супруга царя Григора, сына Ашота (в надписи: Ашотика), поскольку у нас не было наследника по плоти, я и сестра моя Ката построили (сию церковь) Святой Богородицы взамен милости ее. Пока я жива, пусть для нее совершают святое таинство, а после (нашей смерти) и нас сделают соучастником бессмертной жертвы Христа»[1371].

«Я, владыка Степанос, католикос Агванка, притесненный тачиками, прибыл (в столицу Капан) и нашел свой покой (дословно: угаснул. — Г. Г.) в притворе церкви, построенной царицей Шахандухт и сестрой ее Катой. И удостоил Бог меня лавром и сим верхним этажом. Да сохранит Бог царя нашего (Сенекерима. — Г. Г.) со своими чадами. Аминь»[1372].

«Во имя Бога, это грамота моя — Хасана, сына Григорика.

В тот день, когда Бог дал мне удачу и ценой своей крови я отобрал у Мштакахтена свою крепость и освободил у эмира Фадлуна Ковсаканский гавар, по повелению царя моего Сенекерима возвратил святым Знамениям Татева (деревни) Дзерати ванк и Норашеник. При благочестивом духовном владыке Григоре, епископе Сюника, перед всеми азатами, в присутствии свидетелей вернул (их обратно), свободными от царских налогов.

Отныне нет ни у кого каких-либо счетов, больших или малых. И пусть никто — из наших, чужих, из старейшин или дзернаворов — не осмелится сопротивляться (сему решению) ныне и вовеки веков. А если осмелятся, то пусть их постигнут проклятия, ругань, грехи и распря всех злодеев, дабы не наслаждаться им жизнью, будучи отрешенными святой троицей. А совершившие да будут благословлены. Если же старейшиной станет тачик и вздумает отнять эти (деревни), да будет проклят тот верой своей и опозоренным своим пехамбаром (пророком. — Г. Г.), 1000 проклятий падут на него.

Я, царь Сенекерим, собственноручно утвердил сию грамоту Хасана. Отныне эти деревни, завоеванные у тачиков ценой его крови, возвращены Татеву по моему повелению. Итак, я с моими сыновьями и азатами свидетель. Пока стоят эти церкви, пусть никто не осмелится протянуть руку с целью их захвата.

Наряду с этими, лично я пожаловал Хоштата тап. Итак, если кто противится (сей грамоте), да унаследует вышеназванные проклятия.

Я, Рахиб, свидетель сему совершенному. Чтобы никто не посмел сопротивляться. В лето армянское 535 (1086)»[1373].

Это грамота моя, царя Сенекерима, сына Севады. Поскольку Бог не злопамятен ко мне и помиловал меня во второй раз утвердиться во власти родного государства моего, разрушенного руками исмаилитян, прочитав былые грамоты о наследствах святой церкви и чудотворного престола Сюника, возвратил столице Татев, и это уже в четвертый раз, заново утвердил собственноручно (в качестве) вотчин — деревни Аржис, Бердканеречи и Цурагет и собственной рукой завещал боголюбивому и святому патриарху владыке Григору.

Ныне и вовеки веков никто не имеет права препятствовать или расторгнуть скрепленную мною грамоту (с целью) захватить эти деревни у святых Апостолов. А если кто и осмелится вздумать об этом, да станет тот соучастником Иуды и Ария, будет проклят Богом и святыми Апостолами, осудится вместе с сатаной и пусть не наслаждается жизнью своею.

А если тачик станет у власти и вздумает гадость-отобрать (сии деревни), да будет проклят сотворившим небо и землю Богом и всеми избранными им святыми, подвергнется проклятию своего пророка, названного ими пехамбаром и отрешится законодателем их Махмедом, удостоившись проклятию этой нации.

Скреплено в лето армянское 540 (1091).

Во имя Бога, я, Махеван, и я, Георг, по повелению хранимого Богом нашего царя Сенекерима, возвратили святым Апостолам Татева (деревни) Аржис, Бердканеречи и Цурагет, отобранные у них в тяжелое время разорения (страны) и находившиеся при нас. Итак, нет ни у кого каких-либо счетов в отношении этих деревень — ни из наших, ни из чужих не имеют власти (над ними). Отныне эти (деревни) не должны платить ни чара, ни налогов тачикам, ни бердачара, ни гундгаха и ни иных. Над ними есть власть только Святого Креста и духовного владыки.

И если кто осмелится (расторгнуть сию грамоту), тот унаследует вышеупомянутые проклятия.

Я, Рахиб, свидетель сему правдивому указу, скрепленному моим царем. Пусть никто не осмелится стать причиной нарушения. Достоверно волею Божьей»[1374].

18. Дарственная грамота амирспасалара Закаре Закаряна о возвращении Нораванкскому монастырю деревни Агаракадзор (1211 г.)

«Я, грешный слуга Христа, амирспасалар Закаре, сын великого Саргиса — спарапета Армении и Грузии, возвратил Нораванкскому монастырю деревню Агаракадзор, освободив ее от всех налогов. И попросил владыку Саргиса — предводителя святой братии (установить) мне в год десять обеден, что обязаны совершать безотказно. Итак, пусть никто после нас не осмелится — из наших или из чужих — отнять сию деревню у святой церкви. А если кто и осмелится, да будет проклят вседержателем Богом и всеми святыми, да постигнет его участь и удел Иуды и других распявших и отступников, и ответит за наши грехи.

Подтверждено волею Божьей. В лето армянское 660 (1211)»[1375].

«В лето 670 (1221). Волею Божьей, я, Липарит, сын Алакума (Эликума), внук великих Орбелянов… отец мой Эликум, отложившись с царем абхазов, прибыл в дом Елдыкуза, а тот с большими почестями величал его, предоставив ему большой город Хамиан. Я, Липарит, сын его, будучи отроком, вновь возвратился к светлой вере святого Григора, представился великому атабеку Иванэ, (который) взамен (наших бывших) вотчин, пожаловал (мне) Рашкаберд со своими доходами. И я (при) предводительстве сюникского епископа владыки Саргиса построил сей монастырь, названный Нораванком. Построил церковь и могучее св. Знамение, находившееся у атабека Иванэ, возвратил обратно. (Пожертвовал св. монастырю) две деревни — Агаракадзор и Тхарб со всеми ее границами. Владыка Саргис и члены братии утвердили мне в главном алтаре три обедни в неделю: в воскресенье, субботу и четверг, а также супруге моей — Аспе установили в год (на праздник) Сретения Господня — одну обедню.

Итак, кто прочтет сию грамоту, просите у Христа долгоденствия моим сыновьям Алукуму (Эликуму), Смбату, Иванэ, Пахрадолу, Тарсаичу. Если кто противится сему твердому решению (дословно: писанию) — будь из моих (родичей) или чужих, или из старейшин Армении и Грузии, и постарается отнять эти деревни и сорвет установленные обедни, да будет проклят 318-ю отцами и ответит за наши грехи. А если старейшиной станет тачик[1376] и постарается отнять (мои приношения), да постыдится своей верой и от Махмета получит проклятие 1000, 1000, 1000 раз»[1377].

«В период царствования сына Тамары Лаши, при амирспасаларстве Армении и Грузии Шахиншаха и атабекстве Иванэ, дяди его, я, грешный слуга Христа Бупа, князь князей, прибыл на разговенье св. церкви Нораванка к блаженному патриарху нашему владыке Саргису и преподнес св. церкви нораванкской — св. Карапет (и св. Предтечи) из собственных моих вотчин, завоеванных у иноплеменников своей рукой и своей кровью и предоставленных мне великим сигелом (грамотой. — Г. Г.) моими господами, деревню Ахберис со всеми ее границами, свободную от всех налогов. И никто после этого вовеки веков не имеет права противиться сему решению: ни из старейшин, ни из своих и ни из чужих. Владыка Саргис и другие братья установили во спасение души моей матери в год 10 обеден в праздник Преображения. Итак, если кто осмелится противиться моим дарам, да постигнет их участь и удел Иуды, распявших и всех злодеев, начиная от Каина до самого Нера (Антихриста), обречет кару Святой троицы и всех святых, а также будет проклят тремя святыми соборами при жизни и после смерти. А сородичи мои и дети никто не имеет права и власти над этими местами. И если тачик станет старейшиной и воспротивится, да будет проклят своим Богом и пехамбаром (пророком) своим, тысячи проклятий пусть будут ему, его детям и всему роду отныне и вовеки веков.

В лето армянское 672 (1223)»[1378].

«Я, владыка Саргис, племянник сюникского архиепископа владыки Степаноса, построил сию церковь в заступничество меня, Липарита, предков наших и двух родных наших братьев, убитых в войнах с турками. За что и молю встретивших помянуть нас во Христе»[1379].

«(Волею) Божьей я, Аспа, супруга князя Липарита, пожертвовала св. Ованнесу большую пашню в Артабуйне с ее границами, которая была с древних времен моей вотчиной. И (члены сей братии) утвердили… дни обеден. Кто воспротивится — из моих (родичей) или из чужих — да постигнет его участь и удел Иуды. На празднике Богородицы пусть совершат (обедню) в память об Аспе»[1380].

«В лето 708 (1259). Я, владыка Степанос, архиепископ Сюника, пожертвовал родную нашу деревню Акоги[1382] св. Скиту (Сурб Сион), с прихожанами вотчины. Пожертвовали (в память) о моей душе. Кто воспротивится, да будет проклят 318-ю святыми отцами»[1383].

«В лето 700 (?) (1251). Это неизгладимая грамота памяти и стела надежды души… князя князей Тарсаича, сына великого Липарита, брата царя Смбата, краедержателя сей области, правителя от Баргушата до Гарни: граница наша до Ерасха (Аракса. — Г. Г.). Надежда наша — Христос. Отдали удел нашей души монастырю Цахацкар из наших вотчин в Гехаркунике: село Гарин, в Мчракадзоре — посаженный нашей рукой сад… и утварь. Владыка Григор и другие братья установили, чтобы все кафедральные церкви совершали обедню (в дни) Пасхи, на праздник апостола Петра: один день — Тарсаичу, один день — супруге моей — Мина Хатун.

Итак, если кто — из наших (родичей) или чужих или из князей воспротивится, да будет проклят 318-ю отцами»[1385].

«В лето армянское 710 (1261). Это грамота памяти и стела нестираемая моя — Смбата, князя князей, сына великого Липарита о том, что построил молельню, восстановил церкви и божественные святые знамения и святые мощи, собранные здесь, украсил золотыми окладами. И отдал, во-первых, из своих собственных вотчин две деревни — Авеш и Анапат, которые были захвачены с сего места. А в Акори (отдал) новопосаженный большой сад своей воскресной водой. Ныне владыка Саргис и братья учредили в память о нас в главном алтаре беспрерывные обедни на весь год: в воскресенье и субботу — Липариту, в четверг — Аспе, в понедельник и во вторник — Иванэ, в пятницу — I Пахрадавлу (Пахрадолу). Отдал также по одному саду в Охоциме (Охоцмац) и Чиве, (за что братья) установили, чтобы все церкви совершали по обедне за нашу Хатун. Кроме всего, отдали и деревню Азат со всей ее границей, с окружающими ее горами и долинами, начиная с высокой обозримой (դիտաւոր) горы, названной Куркахахац, до Еревана (Ерерана. — Г. Г.), Охоцмаца, Чавадзора и до возвышенности Акори. Наряду с этим отдал и посаженный мною сад в Цахкадзоре (Цакадзоре) во спасение души племянника моего Буртела, убитого в молодости на войне в стране Халандуров, на поле Хазаров, что нынче называют Кипчахом. И установили для него 15 дней обеден, что ежегодно обязаны беспрепятственно совершать: 10 дней на главных праздниках Давида и Иакова и иных, и пять дней — в Новое Воскресенье. Итак, если кто из наших или чужих или из старейшин и дзернаворов постарается пресечь нашу память и по какой-либо причине воспротивится (сему) или задумает захватить (наши приношения), пусть будет проклят нерасторжимым проклятием по повелению сотворившего всех Богом, а также апостолами, пророками, патриархами, мартиреями и святыми ангелами со своими сородичами с Белиалом и со змеей. Будет отрешен и проклят вместе с Каином, Хамом, Корхом, Даданом и Абироном, Езабелом и Геезом, Иудой, Арием и осужденным отступником Васаком; неугасимым огнем покарается он сам и сыновья его. Память о нем да будет стерта с (лица) земли, и ответит он за наши грехи. А исполнившие да будут благословенны. И если старейшиной станет тачик и постарается расторгнуть (сие решение), да будет проклят Богом и пророком своим, (пусть) осквернится все его святое, небо кропит огнем, а земля его да приносит колючки с сыновьями и всем родом да будут истреблены с жизни. Аминь»[1386].

«В лето 710 (1261). Это грамота памяти и стела нестираемая моя, Смбата, князя князей, сына великого Липарита. Я построил сей притвор, обновив церковь… с окладами (шкапами?), и отдал Св. Предтечи из своих вотчин две деревни — Авеш и Анапат, а в Акори — новопосаженный большой сад с его орошаемой по воскресным дням водой. Владыка Саргис и другие братья установили в главном алтаре каждодневно совершать обедню для своих господ: в субботу и воскресенье — Липариту, в четверг — Аспе, в понедельник — Эликуму, в среду — Иванэ, в пятницу — Пахрадолу… Итак, если кто после нас унаследует сие место — из моих (родичей) или из чужих — и воспротивится сему закрепленному условию, или же отнимет у св. церкви обедню, да будет в ответе за наши грехи и больно проклят вместе с Каином, Геезом, получит удел Иуды и распявших. Если кто из тачиков станет старейшиной и постарается отнять (наши приношения), то пусть будет проклят Богом и своим Махмедом 1000 и 1000 раз. А если кто после нас отнимет доходы или из друзей не совершит обедню в главном алтаре…»[1387].

«С надеждой на Бога, я, Смбат, князь князей, по желанию моего сердца отдал св. Предтечи из своих вотчин (деревню) Азат со своими границами, горами и полями и сад мой в Гинишкадзоре — во спасение души племянника (сына брата) моего Буртела, преставшего ко Христу в молодом цветущем возрасте в войне на поле скифов, оставив во мраке (тьме) увидевших… Владыка Саргис и другие братья утвердили в год 15 обеден: 10 — на великих праздниках Павла и Петра, а также на праздниках Иоанна и Иакова, а 5 — в Новое Воскресенье. Да будут благословлены совершившие, срывающих же да осудит Господь. И кто постарается отнять (упомянутую) деревню и сад, да будет проклят 318-ю отцами»[1388].

«(Я, Смбат)… князь князей, краедержатель сей области, восстановил вновь (церковь св. Богородицы), за что молю упомянуть достойно в преподнесенных (Богу) ваших молитвах меня, Смбата, и брата моего Тарсаича, мать мою Аспу, а также супругу мою Рузукан и переносившего с подлинника (сию грамоту) епископа Саргиса»[1389].

«В лето 714 (1265). Я, Григорик, с большим трудом провел сей водоканал и посадил добрую половину сада Бухрац (Бухурац?) при властвовании боголюбивых господ Смбата и его родного (брата). Тарсаича. Я, Тарсаич, дал грамоту фамильную (о том, что) 300 лет (водоканал) был разрушенным. Если кто из армян или тачиков постарается отобрать (сей водоканал у Григорика), да будет проклят 318-ю отцами»[1391].

«Волею Божьей, я. князь Смбат, сын великого Липарита, сопричислился со святым скитом Дади ванка при предводительстве владыки Атанаса, купил сад Хунташанц и с купленной мною маслобойней в Ехегисе… а также деревню Кананчавор со всеми ее доходами, без (налога) чара, пожаловал святому Катогикэ. Владыка Атанас и другие братья установили для нас в день Воскресенья Великой Пасхи совершить службу во всех церквах. Отныне, если кто отберет наше приношение или сорвет установленную обедню, да будет проклят 318-ю отцами»[1392].

«С надеждой на всемогущего Бога, я, Тарсаич, князь князей, сын великого Липарита, краедержатель сей области. Поскольку дал Бог нам (земли) от Баркушата вплоть до долины Двина, с супругой моей Миной Хатун — дочерью великого Довлы (Хасан-Джалала), построили св. Богородицу на наши праведные средства во спасение усопших наших и за долгоденствие, наших детей. Выделили для нужд служителей (церкви) земли Сунака Тап и Мученика, а также Нижний цветник в Шнхере (с целью) освещения Татева. И будет совершено в год 10 обеден: 5 — в день Богоявления, 5 — в Пасху мне, Тарсаичу и Мине Хатун. Если кто из наших или из чужих постарается расторгнуть упомянутое нами решение, да будет проклят 318-ю отцами. В лето 721 (1272)»[1393].

«Да поздравит Бог с дворцом барона Тарсаича, Мину Хатун с супругом. В лето 723 (1274)»[1394].

«Восточные эти Врата открылись по повелению князя князей Смбата и братьев его. Кто войдет, поминайте (их) во Христе»[1395].

«Это грамота памяти и стела нестираемая моя — Тарсаича, князя князей, сына великого Липарита, брата великого князя Смбата, краедержателя сей области, что был правителем сих гаваров от врат Баркушата до пределов Бджни. Сопричислился (условился) со святыми Апостолами Татева[1396] и отдал долю моей души собственному скиту — святой церкви 6 деревень, о которых слышали, что с давних времен были собственным наследием (Татевского монастыря): Шнхер, поселок Хот со своими границами, горами и долинами и посаженные нашей рукой сады в Хотагете и Хоте, а также Цур и Аржис со своими границами, половина которой была куплена нами на деньги; и Борти со своей границей. Итак, местные епископы владыка Айрапет и владыка Согомон утвердили для нас (день) памяти и установили ежегодно сорочину 10 (обеден) в (праздник) Богоявления, 10 — на пасху, 10 — (на праздник) Богородицы. 10 — на Beликие праздники; 20 дней мне Тарсаичу, 20 — моему брату Смбату. Отныне, если после нас кто-либо из наших или из чужих, а также из князей и дзернаворов постарается расторгнуть утвержденное (же) условие и нерасторжимое решение и задумает захватить эти деревни и сад у св. церкви, да постигнет его участь Иуды и распявших, удостоится он кары Каина и всех злодеев, будет проклят тремя св. соборами. А если старейшиной станет тачик и задумает захватить (наши приношения), да будет проклят Богом и пророком своим, да спустится в ад с сатаной, да будет стерт и уничтожен со своими домами и детьми, пусть осквернится его святое и подвергнется анафеме 1000 и 1000 раз. В лето 723 (1274), 13-го ноября месяца. Свидетелями сего решения были епископ Нораванка владыка Саргис и ключарь святой церкви (Татева) Саргис. Из моих азатов (свидетельствуют) Хасан — сын Карапета (Воротшах — внук Лора, Мигран — сын Нвера)[1397]. Закреплено волею Бога. Да поздравит Бог святой обитель (с получением бывших угодий). С надеждой на Бога, я, Тарсаич, закрепил грамоту собственноручно. Отныне, если кто из моих детей или внуков или других правителей задумает лишить нашу душу и надежду нашу предотвратит (сорвет), постарается расторгнуть наше решение, да будет проклят 318-ю отцами при жизни сей и потусторонней»[1398].

«(В период) властвования Смбата и брата его Тарсаича восстановилась церковь (в память) обо мне (?) и родителях моих»[1399].

«Волею Божьей это грамота моя — Тарсаича, князя князей, правителя Воротана и Шнхера Сюникской области, повелел архитектору Сиранесу построить церковь. И отдал вотчину в Галидзоре и Шнхере со своей границей из поколения в поколение. И как завершилось (строительство) церкви, мы были обязаны вознаградить его 500 белыми (серебра. — Г. Г.). Однако взамен этой награды отдали ему Агазара Ыгуерцеци (в качестве) вотчины, чтобы он остался в его деревне из поколения в поколение. И оброк с Галидзора установили в год 60 белых, от других же налогов он свободен. Отныне ни у кого нет счета с Галидзором — ни у амира, ни у господина, ни у дзернавора, ни у шортая. Кто после нас сие твердое решение расторгнет и переступит через наши повеления, да будет отрешен тремя св. соборами, разделит участь и удел Иуды и распявших. Я, Тарсаич, закрепил сию грамоту собственноручно»[1400].

«Именем Бога я, Тарсаич, сын Липарита, выделил вотчину — из поколения в поколение — два копара Галидзора, Ванаcap и Ванасарские луга — архитектору Сиранесу, сыну и внукам его. Зодчий Сиранес построил бесплатно церковь в Нораванке. Я пожаловал ему вотчину взамен его трудов, чтобы она оставалась ему из поколения в поколение. Кто постарается расторгнуть (написанную мною грамоту), будь из моих (родичей) или из чужих, или старейшин, да будет проклят 318-ю отцами, разделит участь и удел Иуды. Грамота скреплена.

Я, владыка Айрапет, свидетельствую. Я, владыка Саргис, свидетельствую»[1401].

«Я, Тарсаич, князь князей, построил сию усыпальницу для брата моего царя Смбата. За что молю помянуть. В лето 724 (1275)»[1402].

«С надеждой на Бога я, Саргис, недостойный епископ, по желанию и воле всеми благословленных моих господ Тарсаича — брата царя Смбата и супруги (его) Мины Хатун, братьев его Липарита и Таги, построил сию гостиницу и пожертвовал гостинице деревню Авеш со всеми ее границами, и мельницу с двумя жерновами в Арпе; а также часть сада Ахтамаренц, и Фому, Ованнеса и Петроса. Затем (пожертвовал) давильню в Акори, купленный господином участок земли в Веди, ложбинку Мардакан в Нрбуйне, Вардут в ущелье Агарака (Агаракадзора), Лчадурн (дословно: врата пруда) в Азате, Акнер на горе, фиговый сад в Анапате, чтобы поступившими от них доходами обслуживали гостей, а посторонние и нуждающиеся питались, господам и (другим) добродетелям молились и говорили: (да) помилуй Бог, поминая меня и моего трудолюбивого Аракела. Итак, если кто после нас постарается отобрать у сей гостиницы представленные нами дары, или расторгнет (сию грамоту), да будет отрешен Богом и ответит за наши грехи»[1403].

«Волею благодатного Бога, при властвовании Тарсаича и сыновей его Липарита[1404] и Джалала, воздвигнут вездесущий (крест) рукой Давида между границами земель и вод двух деревень, находившихся выше монастыря Ваневан — Шаварнахол (?) и Анмер, Соцал (Савцал) и Салкутн[1405] и комната (?) по дороге (деревни) Ахенц, воду Цамаловой ямы (использовать) в пятницу днем и ночью, (а в деревне) Мичнатап — в субботу и воскресенье. Так постановили слепой Гаграч и другие старейшины. В лето 734 (1285)»[1406].

«Памятная запись высечена в лето 735 (1286 г.). Я, отшельник Варданшах недостойный, грешный, восстановил сию церковь на свои праведные средства в период хана Аргуна, при властвовании Тарсаича, при господстве Липарита и патриаршестве владыки Григора; вновь потрудились и построили мост. Итак, молю вас помянуть меня, недостойного, в ваших молитвах»[1407].

«Я, Тарсаич, пожаловал св. Григору Мачракадзорский сад Хупана в память о моей душе. Служители установили обедню на праздник Богородицы. Кто воспротивится…»[1408].

«Волею могущественного Бога, это грамота памяти и стела нестираемая о цареподобном господине Ваграме — сыне Васака, внуке великого Магистроса и благочестивой супруги его Сандухт, прекрасном отроке Укане, могущественном и великом спарапете Ваграме и христолюбивой матери его Мамкан, (а также). знатной княгине — супруге его Гонце. Итак, с большим трудом соорудили церковь и украсили утварью многочисленною с надеждой на царство небесное и долгую жизнь их и сородичей Укана… и пожертвовали св. скиту сад в Закаратаге с верхним отрезком… с барщинным полем… быки… гумно иерея, три ряда земельного участка… до монастыря… (Члены братии) установили: четыре обедни господам, четыре — Укану….в Пасху, четыре — Мамкан (на праздник). Преображения… Кто расторгнет… на суде, а если и осмелится, да будет своим телом проклят вседержателем Богом. Написано в лето 732 (1283)»[1409].

«Волею Божьей, Амира, внук Джурджа, прибыл в Нораванк к Святому Знамению и, купив у господина Тарсаича сад (названный) Яхта — за 4000 драмов, с тремя мулами, пожертвовал святой братии во спасение души моей и моей матери Гоар Хатун. Владыка Степанос установил в год четыре обедни: две — для меня, две — для моей матери на праздник Рипсимянц. Итак, если кто из наших потомков или из господ и старейшин постарается воспротивиться (сему решению), да будет проклят святой Троицей и тремя святыми соборами, разделит удел Иуды, да ответит за наши грехи и возвратит Нораванку мои 4000 драмов и трех мулов. В лето 740 (1291). Скреплено волею Бога»[1410].

«Волею вседержателя Бога, это запись вечной памяти о Мине Хатун — дочери великого царя Джалала и супруги родовитого князя Тарсаича, и сыне моем Джалале (о том), что на наши праведные средства купили у Норпета сад в Веди и целинные (земельные участки) у исконных владельцев их, посадили сад, намечая границы с четырех сторон: с одной стороны… сад Пазума, с другой — сад иерея, с третьей — сад Брихима. (Земля охватывает) посевы 12 гривов (мера пшеницы. — Г. Г.). Ввиду того, что она раньше была пожертвована монастырю, мы также добровольно вновь вернули Нораванку — главному святому Знамению в лице владыки Степаноса (во спасение) души цареподобного господина моего Тарсаича. А владыка Степанос и братья установили в память о нас на каждом празднике Вознесения, чтобы в этот день торжественно благословили (освятили) могилу его (Тарсаича) и совершили 10 обеден. (Упомянутый земельный участок) мы подносили, не лишив кого-либо, не отобрав у (жителей) деревни или же из господских земель. (Он) был куплен на наши деньги и свободен от всех налогов. (Отныне) нет ни у кого каких-то счетов (в отношении этого сада).

Итак, если кто-либо из наших (родичей), или из чужих, из князей или дзернаворов по какой-то причине вздумает коварным образом отнять этот сад у Нораванка, пусть тот лишится обеих жизней (земной и небесной), со змеей и сатаной вместе будет проклят устами всемогущего Бога, будет осужден вместе с Каином, Иудой и Юлианом, (а также) с отступником Васаком, да будет проклят тремя соборами, всеми святыми при жизни и (после) смерти. А если старейшиной станет тачик и вздумает захватить (сие приношение), да будет проклят 1000, 1000, 1000 раз и отвергнут своим Махметом. В лето 741 (1292 г.). Твердо сие писание волею Бога»[1411].

«В год разрушения страны Армянской, в горькое и тяжелое время, когда было лето 743 (1294), к 15-му юбилею, в период владычества хана Кейхату и католикосства Армении владыки Григора, царствования Грузией Давида и при правлении сей областью благочестивым Эликумом и братьев его, я, грешный должник владыка Степанос, епископ Сюника, сын прославленного князя Тарсаича, предводитель высочайших и миросозерцающих домов Татева и Нораванка с помощью всевидящего смотрителя, встретил непередаваемые сии дары божественного Святого Знамения, перевезенные из Арцаха и, увидев на них кровь Иисуса, закипела кровь во мне, купил у внуков Длена, владельцев исконных, заплатив сразу 930 дахеканов, наряду со многими иными дарами. (Внуки князя Длена) продали нам добровольно (Святое Знамение) из-за горькой и злой нужды и долгов своих. А мы, получая его, украсили чистым златом и каменьями достойными: вначале (купили) крест, а затем и оклад (мощехранительницу) с надеждой на благословение Христа, за душу мою грешную, возможно найду милость на беспристрастном суде. И подарил (сие Святое Знамение) святому и превосходному монастырю Нораванк — нашей родной усыпальнице. (Отныне), если кто постарается коварством отобрать его с сего места, будет осужден вместе с Каином, Иудой и Арием, будет проклят всеми небесными и земными святыми при жизни и после смерти, ответит за наши гpexи. Итак, поминайте меня и братьев моих — храбрых и могучих князей Эликума, Липарита и других, (а также) — добрую мою сестру Мамкан. Да и вы будете помянуты Богом нашим Христом. Аминь»[1412].

«В лето 743 (1294 г.). Я, владыка Ованнес, волею Божьей и молитвами духовного моего отца, владыки Айрапета, провел воду Вараракна в Вардут. (Источник ранее у князя Филиппэ был) куплен благочестивым отцом Акобом[1413] и проведен с большим трудом и затратами. (Ныне) разрушенный с давних времен (водоканал) обновили в память о нас и предках наших. Взирающие (на сию надпись), помяните нас св. Троицей во Христе»[1414].

«В лето 744 (1295). Владыку Степаноса — сюникского митрополита, протофронтеса Великой Армении, сына прославленного князя Тарсаича, строителя св. церкви помяните во Христе»[1415].

«В лето армянское… Я, покорный священник Ованнес, с младенческих лет воспитанный в св. монастыре, обслуживая сих святых и проживая у врат св. Богородицы, на свои праведные средства приобрел дворы Адочаноц у местных предводителей владыки Айрапета и владыки Ованнеса и по повелению владыки Степаноса преподнес собственной своей церкви св. Богородицы со всеми их границами. (Подарил) во спасение души моей пострадавшей, к наслаждению служителей сего (скита), свободными от всех налогов. Отныне, если кто прогневается или расторгнет (сие решение), да будет наказан св. Богородицей и ответит за наши грехи»[1416].

«Волею Божьей, я, владыка Степанос, дал вардапету письменное (распоряжение о том, что) все доходы, получаемые с деревенской церкви св. Григора, оставили Миакецу, а не кому-нибудь. Кто обойдет (сие распоряжение наше), да будет осужден Богом. 745 (1296 г.)»[1417].

«Волею всемогущего Бога, я владыка Степанос, епископ сюникский, сын великого и благочестивого князя князей Тарсаича, узнав о том, что с древних времен сия аратесская церковь была наследием св. обители Нораванка, утвердил и я нашу собственную деревню Аратес со всеми ее границами святой и превосходной усыпальнице нашей нораванкской. Отныне пусть никто из князей или из дзернаворов, из наших или из чужих не осмелится расторгнуть (сие решение). Воспрепятствующие да будут прокляты и преданы анафеме св. Троицы и всех святых, ответят за наши долги перед Богом. Если же старейшиной станет тачик и постарается отнять (сие подношение), то пусть Богом и своим Махметом подвергнется проклятию 1000 и 1000 раз…»[1418].

«…Я, Пахрадола (Пахрадавла), сын Тарсаича, отменил авган во спасение души моей матери. Кто постарается расторгнуть (сие мое решение) — из моих или чужих, из князей или кто бы то ни было — да будет проклят 318-ю отцами, разделит участь и удел Иуды и распявших»[1419].

«Я, Пахрадола, воздвигнул сей крест во спасение души слуги (крепостного) моего Балапана. Помяните в своих молитвах»[1420].

«Благодатью и милостью св. Троицы уповая на Христа, я, многогрешный и ничтожный Степанос, сын князя Тарсаича, епископ Сюника и надзиратель небоподобных престолов Татева и Нораванка, памятуя суету мгновенной сей жизни, отдал во спасение души моей в удел Богу и в наследство св. церкви: деревню Чива со всеми ее границами, свободную от всех мирских налогов — от дивана, халана и от всего чара. Она была куплена мною у брата своего Джалала за 210 000 драмов. Выделил в пользу церкви Пошаханк (в иных рукописях: Похаханк. — Г. Г.), Сурб Саак и Абасашен. Отдал также и часть собственной вотчины в Рашкаберде; Каркопелеанк со своей границей, в Ехегнадзоре — (монастырь) Аратес с одноименной деревней и угодиями. Отдал незыблемо в наследство Нораванкскому монастырю до пришествия Бога. Пожертвовал и многое другое… при этом единодушным согласием братии я утвердил себе поминование, чтобы после повторной пасхи ежегодно совершали сорочины, служили обедню и каждый день — панихиду (ամբիծք, amomus, axaxos immaculatus, sine labe, innocens, expers malitiae)[1421] и читали евангелие — до сошествия Духа. И в день Пентекосте (пятидесятницы) совершали поминки о нас закланием телят и обильным питанием (бедных). И пусть все церкви совершают обедни за нас, быть может я найду у Бога Духа спасение для злосчастной души моей в великий вечный день, когда слова иссякают и царствуют лишь дела.

Итак, если кто вздумает предотвратить сие или захватить дарованные имущества, или же кто из братьев поленится совершить установленный (мною) указ, да будет проклят вседержателем Богом и всеми святыми небесными и земными, будет караем с Каином, Иудой и Арием и ответит за грехи наши. А если старейшиной станет тачик и вздумает отнять, да будет он проклят Богом и всеми святыми, да осрамится перед своим пророком Махметом, будет предан анафеме своими покойными и живыми 1000 и 1000 раз. Скреплено в 747 (1298 г.)»[1422].

«Волею державного всемогущего Бога, я, Степанос, архиепископ Сюника, сын великого и благочестивого князя князей Тарсаича, отдал святому Сиону и Богородице и Святому Карапету из нашего собственного удела в Гехаркунике деревни: Ваневан, Ктаноц, Паракуник, Мшплайшен, Шикакарб, Хулинак, Кавтаранц, Дарбант. Чтобы никто не осмелился нарушить и пресечь (наше распоряжение) — из наших или из чужих — дабы не понес наказания. Нами по сему поводу установлено, что (сие) место является резиденцией и (кроме того), память о прославленном моем брате, великом князе князей Эликуме, была утверждена год назад именно здесь[1423]. Кто наше утвержденное завещание произвольно изменит, да пусть разделит участь и удел Иуды и других распявших, ответит за долги наши перед Богом. В лето 750 (1301)»[1424].

«Я, Орбел Ованнес, водрузил сей крест во спасение (души) духовного отца моего владыки Степаноса. В лето 752 (1303). Зодчий Момик»[1425].

«Я, Тамта Хатун, пожертвовала св. Богородице 30 стаканов (?)… в Мачракадзоре. После смерти моей пусть дадут и мои сыновья регулярно. Отказавшиеся да воспримут мои грехи. 757 (1308)»[1426].

«Волею Божьей, мы, Буртел и Бугда, сыновья Эликума, сына Тарсаича, князья дома Сисака, увидев написанную их рукой грамоту (о том), что желая выстроить давно разрушенный и разоренный монастырь Вагадина, рукой отца Мхитара определили границу по реке в Шрджанакаре и Каэличе, а также в Айцахаге, пожертвовав из собственных вотчин деревню Ерем и Шамбскую землю с их границами. А в Шнхере — землю Агушанц, воду и сад с их границами, с просьбой увековечить память записью, что в небрежном виде дошла до нас. И мы, по нашему желанию, повелели совершить обедни в память о них и за долгоденствие наше и наших детей. Отныне правители сего дома (монастыря. — Г. Г.) установили совершать ежегодно сорочины регулярно. Итак, если кто из наших (родичей) или из чужих, установленные (сей) надписью подати пожелает отнять и написанное расторгнуть, да со стыдом ответит за наши грехи перед Богом. Если старейшиной станет тачик и захочет вычеркнуть (написанное), да будет проклят Махметом своим 1000 и 1000 раз. В лето 764 (1315)»[1427].

«Волею могущественного Бога, я, Смбат, сын Липарита, из рода Орбелянов, 12 лет пробыл в Мысыре (в Египте) в плену. Волею Бога освободился… оставил супругу свою… (которая) через два года престала ко Христу… разлучился со своими братьями… досталось мне… Я, Смбат, пожертвовал св. Богородице землю на окраине Дивин без (налога) чара. Вардапет и братья установили в день… Вознесения одну (обедню) за меня… кто из моих сородичей или из чужих постарается отобрать (выделенную мною землю), да будет проклят устами вседержателя Бога и окован 318-ю отцами. В лето 766 (1317)»[1428].

«Я, владыка Ованнес Орбел, архиепископ Сюника, строивший святую церковь, молю помянуть меня, (а также) благочестивого князя князей, кровного моего, храброго единоборца Буртела и супругу его христолюбивую славную княгиню Вахах с их цветущими чадами Бешкеном и Иванэ. В лето 770 (1321). Произошло землетрясение. Зодчий Момик»[1429].

«Я, владыка Степанос, сын Джалала, внук великого Тарсаича с основания построил сию церковь во имя Святой Богородицы…»[1430].

«В лето 775 (1326). Волею Божьей, я, владыка Степанос Орбелян, сын Джалала, архиепископ дома Сисакан, прибыл в наш родной дом, в монастырь Вагадина, и увидел гостиницу, построенную отцом Саргисом ради долголетия Буртела, чад его Бешкена и Иванэ и в память о себе. Я пожелал (также) принять участие (своими средствами) в этих доходах, выделив Вагадину хлевы Хджахора и Кюреги ван (монастырь Кюрега), освобождая их от всей получаемой нами подати. Поскольку ранее (Вагадинский монастырь) имел свой приход, и мы с нашей стороны выделили долю нашей прибыли для нужд пандока (гостиного двора). Итак, после сего никто из престольных или других правителей не вправе отобрать выделенное нами у св. скита. А если кто постарается расторгнуть (сию грамоту), да ответит за наши грехи и будет отрешен тремя святыми соборами, разделит участь и удел Иуды и распявших»[1431].

«Во имя всесильного могущего Бога, в лето 781 (1332) во владычество хана Бусаида (Абу-Саида), я, Чесар, сын князя князей Липарита и матери Наны (Анны), внук Иванэ, (при господстве) львиной красоты братьев моих князей Буртела, Смбата и Эликума из рода Орбелянов, а также супруга моя Хоришах, дочь князя Вардана и Доп из рода Сенекериманц, на праведные средства наши построили сей каравансарай (дословно: обитель) во спасение душ наших, родителей и братьев наших, почивших во Христе, и за здравие братьев моих и детей: Саргиса и священника Ованнееа, Курда и Варда. Встретивших (сию надпись) молю, помяните нас у Христа. Начато (сооружение) дома при великом рабунапете-учителе Есайя и завершено его (же) молитвами. В лето 781 (1332)»[1432].

«Волею Божьей, я, господин Буртел, князь князей, супруга моя Вахах и сыновья мои Бешкен и Инаник (Иванэ) построили сию церковь на наши праведные средства»[1433].

«Волею Божьей, я, Смбат, сын Липарита, условился с (членами) великого скита св. Карапета и св. Богородицы (Спитакавор Аствацацин) отдал сад Вахтангенц со всеми его границами: с деревьями и саженцами, чтобы всегда во время обедни помянули нас. Противник и расторгнувший да будет судим Богом и проклят. (Дар наш) свободен от всех налогов. В лето 788 (1339)»[1434].

«В лето 793 (1344). Благодаря Богу и при господстве князя армянского Буртела, боготворных чад его Бешкена и Инаника, я. грешный слуга Бога Аваг, за здравие наших господ пожелал быть соучастником в построении сего монастыря, пожаловал св. Григору око (часть. — Г. Г.) мельницы на реке Норатуса, купленное на мои праведные средства. Братья определили три обедни в год, в четверг — мне, Авагу. Совершавшие (обедни) да будут благословлены Богом»[1435].

«Во имя Бога, я, Саргис и Амир-Хасан, сыновья Нахапета, построили церковь во имя св. Богородицы, во спасение души нашей, родителей и сородичей наших. И выделили св. Богородице землю, купленную на праведные средства отца нашего Нахапета. Кто воспрепятствует (сему решению), да будет осужден Богом. Я, Давид, и Миран, (в пользу церкви) пожертвовали (также) и авган. Отныне, если кто будет взимать налог (за воду), да разделит участь Иуды. В лето 794 (1345)»[1436].

«Волею Божьей вседержателя, в княжение великого господина Буртела и сыновей его Бешкена и Иванэ, я, Гонца, супруга Ваграма — сына Шахурнеци, дочь Хосровика, из рода Тарсаичянов, отдала из своих праведных средств и вотчин святому скиту во спасение душ сыновей моих Укана и Амата, преставших ко Христу в молодости. (Пожертвовала часовню) св. Георгия Наблюдателя[1437] со своей вотчиной и доходом своего креста, в Амаматесе — сад Газарапоса, купленный за 2000 дахеканов, и хлопковое поле (дословно: землю), купленное за 100 дахеканов, а также Амаматес и землю Вордзакара в Ахджртапе. И братья утвердили каждогодно 12 обеден на праздник св. Креста: 4 — Амату, 4 — Укану; на праздник Сорочины — 4 обедни: 2 — Гонце, 2 —Тухтан. Исполнители да будут благословлены Богом, а расторгнувшие — осуждены Господом. Кто воспротивится — из наших или из чужих, да ответит за наши грехи перед Христом. В лето 794 (1345)»[1438].

«Волею вседержателя Бога, я, Пена, сын Смбата, внук Липарита, владетель Пандзатага, и супруга моя Суса условились (объединились) со св. Степаносом и отдали из праведных наших вотчин, что в Пандзатаге, сад Мазманенц и Аваншенц, как удел нашей души. Вардапет Ефрем и братья установили (совершить) 6 обеден за нас на праздник Богородицы. Кто воспротивится пожертвованиям нашей души, да будет проклят 318-ю отцами. 789 (1348)»[1439].

«…Гордость христиан и армян, служитель бедных и нуждающихся вардапет Шмавон из Ангелакота, сын Хачатура, сына Акоба, в восемьсот пятьдесят четвертом году (1450 г.) купил у армянского амирзады (княжича) Рустама, сына Бешкена, сына Смбата, нижеследующие несколько мелких мулков и, сделав их своей собственностью, отдал в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря, чтобы доходы от упомянутых сел тратились на обеспечение их пропитания.

Первым является село Свари (Сваранц), шесть дангов, разграниченные с четырех сторон. Первая граница — та дорога, которая ведет к тропинке Вагуди и реке Свари, вторая — от Хачахора до юрда Карачи, третья — Казбел, четвертая — с верхней части Шакарамарга до нижней части юрда.

(Продано) за восемь тысяч динаров, половина составляет четыре тысячи динаров, со всеми подлежащими и прилежащими (местностями), орошаемыми и неорошаемыми землями, плодовыми и неплодовыми деревьями, холмами и ямами, реками и каналами, мельницами, старыми и новыми местами и со всем тем, что, согласно шариату, может быть собственностью, кроме кладбищ, мечетей, дорог и тех земель, которые до этого были отданы в вакф приходящим-уходящим упомянутого монастыря и названия которых упоминаем здесь. Первая из них Мачкалахох, вторая — земля карут (каменистая), третья — земля еркар (длинная), четвертая — Кехсанбан (?), пятая — земля Осепа, шестая — земля священника Саака Джунанца, седьмая — земля Куканенц и сверху Хасумарг со своими четырьмя границами, а также Шакарамарг со своими четырьмя границами. Все эти земли по шариатскому отчуждению перешли во владение к вардапету Шмавону, после чего он отдал в вакф приходящим-уходящим упомянутого монастыря. Противящийся да подвергнется проклятиям бога и пророка.

Вардапет Шмавон, сын Хачатура, опять же купил у армянского амирзады Рустама, сына амир Бешкена, три данга мулка села Ташу, находящегося близ Татевского монастыря, подчиненного селению Урут Тумане Нахчевана, за три тысячи динаров — половина суммы составляет тысячу пятьсот динаров — с теми границами, которые отмечены в основной купчей. Он заплатил означенную сумму и это село также стало собственностью вардапета, а затем он отдал в вакф приходящим-уходящим упомянутого монастыря. Противящийся да подвергнется гневу божьему.

Упомянутый вардапет Шмавон, сын Хачатура, опять же купил у армянского амирзады Рустама, сына Бешкена, шесть дангов мулка села Ага (Аганц) со следующими четырьмя границами. Первая граница — большая река, текущая от Свари, вторая — та мелкая речка, которая течет от Тандзута до Шива, третья — та возвышенность, что находится у подножья Каладжука и четвертая — Большой камень и от желтого… до места… а[1441], со (всеми) своими границами и правами, подлежащими и прилежащими, приращенными и прилегающими (местностями), возделанными и невозделанными, употребляемыми и неупотребляемыми (землями) за сумму в пять тысяч динаров, и после превращения его, в свою собственность отдал в вакф, приходящим-уходящим Татевского монастыря ради спасения своей души Миряне хакимы и кази ислама да не разрешат кому-либо противиться.

Вардапет Шмавон купил у армянского амирзады Рустама, сына амир-Бешкена, сына Смбата, также шесть дангов мулка села Тандзатап с теми его границами, которые отмечены в основной (купчей), за три тысячи динаров. Стоимость полностью и целиком передана упомянутому продавцу, и это (село), после того как стало собственностью и правом упомянутого вардапета, было также отдано в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря. Никто да не противится условиям жертвователя вакфа.

До купли села предварительно были отданы в вакф, находящиеся в том же селе следующие земли: земля… а, с садиком, большая земля, находящаяся на краю села, та земля, которая находится, ниже сада Хадр-Мелика и земля Костана.

Отметим также находящиеся в селе Ага те земли, которые до передачи села в вакф (принадлежали монастырю). Первая — это Севавер, что находится на берегу реки, вторая — та земля, на которой сеет священник, остальные — чарекдар, Шлорахох и земля Хеденека. Эти земли также отданы в вакф приходящим-уходящим (монастыря) и не подлежат изменению.

Затем вардапет Шмавон за две тысячи динаров купил у Казанфара, сына Джана, разграниченные с четырех сторон шесть дангов мулка Коцмакот, находящегося в районе Татева. Первая граница — Кирхач, вторая — Мурахор, третья — Курданшахский мост, четвертая — Алурнадзор. Отметим также, что Джан в свою очередь купил этот мулк у амир-Смбата и сделал своей законной собственностью. Это (село также), через шариатское огчуждение, (стало собственностью) упомянутого вардапета и также было отдано в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря. Изменению не подлежит.

У Пир-кули, сына Санджар-бека, вардапет Шмавон за четыре тысячи динаров купил также находящийся напротив селения Урут сад, известный под названием Джермадзор, и передал его в вакф приходящим-уходящим монастыря. Изменению не подлежит.

Половина села Свари принадлежала Мартиросу, который купил ее совместно с вардапетом Шмавоном, он тоже отдал свою половину приходящим-уходящим упомянутого монастыря в окончательный и вечный вакф, пока сам бог унаследует от них свою землю, ибо он — самый праведный из всех наследников. С условием, чтобы не продавали, не сдавали в аренду сроком больше года, не дарили и не обменивали ни в коем случае.

Написал в пятницу, двадцать четвертого шаввала вышеупомянутого года (1 декабря 1450 г.), и слава богу — создателю вселенной, благословение и мир заступнику всех грешных.

…То, что зарегистрировано на этом заседании, правильно: Рустам, сын Бешкена, продал названные местности и поместья вардапету Шмавону и последний отдал их в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря, и второй, вардапет Шмавон является наследником предшествующего вардапета Шмавона.

Написал слуга Сохраб из Урута…»[1442] (следуют подписи свидетелей).