Очерки по истории еврейского народа

Не отставала и Румыния. Хотя фашистская организация "Железная гвардия" была в конце 1933 года формально распущена, на деле она продолжала заниматься антисемитской травлей и террором. Государственные {631} власти поддерживали антиеврейский бойкот и в конце 1937 года они ввели явные расистские законы; они исключили евреев из союзов врачей и адвокатов и всемерно содействовали быстрой "румынизации" принадлежавших евреям крупных предприятий. Установление фашистских диктатур в Литве и в Латвии способствовало усилению антисемитизма и в этих странах.

В Литве действовало шовинистическое объединение, стремившееся к полному очищению городов от "инородческих" элементов. В Латвии требование "Латвия для латышей" стало руководящим лозунгом. В Венгрии правительство возглавлялось беззастенчивыми антисемитами; Австрия при канцлере Дольфусе (накануне ее аннексии нацистской Германией) была провозглашена "христианско-немецким федеративным - на корпоративной основе - государством", что, конечно, исключало евреев из общественной жизни. Во всех этих странах упорно выдвигалось требование ввести расистское законодательство по нацистскому образцу в Третьем рейхе.

Поставленные в эти условия евреи Восточной и Центральной Европы жили в предшествовавшие Второй мировой войне годы под постоянной угрозой террора; они не только опасались за свою жизнь, но даже не решались открыто высказывать угнетавшие их чувства тревоги.

Их связи с христианским окружением - иногда многолетней давности обрывались; экономическое положение не только мелких еврейских торговцев и ремесленников, но и интеллигенции становилось все более неустойчивым, и многие из них очутились в условиях крайней нужды. В таком бедственном состоянии евреи подпали под власть нацистской Германии, после того, как началась ее территориальная экспансия.

***

Несмотря на жестокие условия, господствовавшие в Восточной и Центральной Европе, политическая и культурная деятельность евреев в этих странах продолжала активно развиваться. В конце 1918 г., сразу же после окончания военных действий, в Вене, Праге, Познани, Западной Галиции, Украине, Центральной Польше, Трансильвании {632} и т. д. возникли "национальные советы" евреев, которые поставили себе задачей защищать еврейское население от нападений в период междувластия и установления новых государственных границ. Важную роль в этих советах играли демобилизованные еврейские солдаты разных армий. Советы вырабатывали программы осуществления еврейской автономии.

В то же время возобновилась активность существовавших политических партий и образовалось несколько новых. Наиболее широкие размеры приняла деятельность еврейских партий в Польше, не прекращавшаяся до Второй мировой войны. Уже в конце декабря 1918 года сионисты и религиозная партия "Мизрахи" организовали в Варшаве "Временный национальный совет", участвовавший также в выборах в польское Учредительное собрание, в которое вошли одиннадцать еврейских депутатов: шестеро от "Национального совета"; два "фолькиста" (народная партия); двое от крайне ортодоксальной "Агудат-Исраэль" и один из партии "Поалей-Цион" (сионистов-социалистов).

Сообща они организовали еврейскую национальную фракцию, лидером которой стал Ицхак Гринбаум. Фракция вела упорную парламентскую борьбу с целью препятствовать попыткам правительства, намеревавшегося ограничить представительство национальных меньшинств посредством изменений в. избирательном законе, она шла по пути сотрудничества с другими меньшинствами, например, с украинцами и немцами в предвыборной кампании и в парламентской деятельности.

Этот "блок меньшинств" в течение нескольких лет являлся, значительным фактором p польской политической жизни. На выборах в сейм в 1922 году он добился большого успеха, и еврейское "коло" (круг, т.е. парламентская фракция) насчитывало тридцать четыре депутата в сейме и двенадцать представителей в сенате. Правительство, стараясь расколоть "блок меньшинств"; пошло на кое-какие, уступки украинцам, а затем, в, июле 1925 года, попыталось достигнуть соглашения ("угоды") с еврейскими депутатами. Согласно предложенному компромиссу, оно обязывалось узаконить: автономию общин; отменить все ограничения в официальном пользовании ивритом и идиш; официально признать {633} еврейские школы и субсидировать их; гарантировать возможность соблюдения субботнего отдыха и т.п.

Однако польское правительство, поспешившее огласить это предложение за границей, не предприняло никаких шагов к его осуществлению. Напротив, в результате еще увеличившегося гнета и применения безжалостных методов при взимании налогов многие евреи были вынуждены в эти годы эмигрировать из Польши; часть их, переселившаяся в Палестину, была прозвана "алият Грабский" (иммиграция Грабского) - по имени тогдашнего польского премьер-министра. Вскоре после переворота Пилсудского, в мае 1926 года, "блок национальных меньшинств" был возобновлен. Но на выборах 1928 года "Агудат-Исраэль" и "фолькисты" выставили отдельный список, поддержанный правящими кругами; число еврейских кандидатов, прошедших на этот раз по списку "блока", было гораздо меньше, чем на прежних выборах (тринадцать в сейм, пять в сенат).

Зато евреи появились среди депутатов правительственного списка беспрецедентное событие в политической действительности Польши; еврейские депутаты разделились на сторонников правительства и на оппозиционеров. Распад единого политического фронта польского еврейства ослабил его, и его влияние пошло на убыль. В 1934 г. Польша заявила в Лиге Наций об одностороннем расторжении договора о защите меньшинств.

Еврейские партии были представлены также и в парламентах других государств. Однако из-за незначительности числа еврейских жителей по отношению к общему населению в Литве и Латвии или вследствие различных ограничений в Румынии роль этих представительств сводилась, главным образом, к отражению нападок враждебных антисемитских сил на еврейство.

Большим влиянием еврейские партии пользовались в муниципалитетах, т. к. здесь их пропорциональное участие было гораздо выше, и правительству нелегко было сократить число еврейских депутатов путем произвольного распределения избирательных округов. Оживленная политическая деятельность велась и вне рамок парламентов и муниципалитетов, главным образом - сионистскими партиями, "Бундом" и {634} коммунистами. Деятельность коммунистов в большинстве этих стран протекала в трудных условиях подполья.

Сионисты занимались информационной и агитационной работой, обучением молодежи ремеслу и сельскому хозяйству для их подготовки к переселению в Палестину, а радикальные сионисты-ревизионисты также и военной тренировкой; "Бунд" и коммунисты регулярно устраивали первомайские демонстрации и празднества, организовывали и укрепляли профессиональные рабочие союзы.

Левые сионистские - так же как и антисионистские - партии базировались на марксистском мировоззрении и в большой степени ориентировались на Советский Союз. По мере усиления шовинизма и антисемитизма умножались препятствия, ставившиеся на пути сионистского движения правительствами стран Восточной и Центральной Европы, в большинстве которых утвердилась фашистская или полуфашистская диктатура; преследования коммунистов тоже становились все более жестокими. Тысячи молодых евреев были брошены в тюрьмы.

В общественной жизни евреев этой части Европы центральное место занимала община, не только заботившаяся об удовлетворении религиозных нужд, но имевшая и большое социальное значение; наряду с общиной существовали учреждения взаимопомощи и кооперативные организации. В большинстве стран правовой статус общин был официально утвержден властями.

В странах Восточной Европы евреи продолжали жить сплоченным национальным коллективом. Еврейское общество создавало свои культурные ценности, пользуясь ивритом, идиш и государственным языком. Между различными идеологическими и общественными течениями велась неустанная борьба. И сами евреи и нееврейское окружение считали принадлежность еврея к его нации естественным явлением; даже убежденные ассимиляторы, составлявшие лишь незначительное меньшинство в еврейском обществе, призывали не к отдалению отдельных евреев от своего народа, а к тесному сближению всего еврейства, как организованной группы, с культурой страны, в которой они жили.

Значительный расцвет еврейской культуры и еврейского творчества в этот период зиждился на сознании, {635} что нет никакой причины оставить и заменить их культурой других народов.

Несмотря на усиливающийся процесс секуляризации, большинство евреев восточноевропейских стран вело в период между обеими мировыми войнами традиционный образ жизни. Дворы "цаддиков" разных хасидских династий процветали во многих районах Польши, на Закарпатской Руси и в Трансильвании. Крупные польские и литовские иешиботы с возглавлявшими их раввинами пользовались религиозным авторитетом в широких народных кругах. В народных религиозных школах - "хедерах" и "талмуд-торах" - воспитывались массы юных учащихся.

Однако в этот период заметно возросло и число еврейских детей и юношей, получавших образование в общих школах; во многих областях Венгрии, Чехословакии и даже Польши они составляли большинство молодого поколения.

В Литве и в Польше в эти годы развилась сеть светских еврейских школ - как частных, так и субсидировавшихся разными организациями. В Литве подавляющее большинство еврейской молодежи получало светское образование на иврите и на идиш.

В некоторых странах быстро росла сеть школ, основанная сионистской организацией - "Тарбут" ("Культура"); все преподавание в них велось на иврите; при ней создавались также еврейские учительские семинарии. Число учащихся в этих школах в одной лишь Польше достигло десятков тысяч. Существовала также сеть религиозных школ "Тахкемони", основанная партией "Мизрахи"; преподавание в них тоже велось на иврите.

Идишистские школы сети "Цишо" (Центральная еврейская школьная организация) были связаны в Польше с левыми партиями ("Бунд", "Поалей-Цион"). В них обучалось гораздо меньше учеников, чем в ивритских школах. Пионерами культуры на иврите стали молодежные сионистские движения, как, например, социалистические "Гашомер Гацаир", "Гордония" и "Гехалуц" и ревизионистский "Бетар".

Оживленную культурную деятельность проводили почти все политические партии. Еврейская пресса успешно развивалась. Выходил ряд ежедневных газет и сотни других периодических изданий на иврите, а идиш и на {636} государственном языке.

Широкой популярностью пользовались театры на идиш, из них некоторые, как, например, знаменитая "Виленская труппа" и варшавский театр имени Эстер Рохел Каминской, достигли высокого уровня. В литературе на идиш на смену писателям старшего поколения, как например, И. Л. Перец и Шолом Аш, пришли А. Цейтлин, Д. Г. Номберг, И. М. Вайсенберг, И. Трунк, И. И. Зингер и другие. В первые послевоенные годы сформировалась группа молодых поэтов-новаторов "Халастра", в которую тогда входили Ури-Цви Гринберг и Перец Маркиш.

В Вильно сплотилась другая группа писателей под именем "Юнг Вильне", к которой принадлежали Хаим Граде и А. Суцкевер. Там же был основан "Еврейский научный институт" (Идишер висеншафтлихер институт - "ИВО") для исследования истории евреев, их демографии, языка и культуры. Еврейская историография также достигла в те годы значительных успехов. Над исследованием прошлого евреев Польши работали Меир Балабан, И. Шиппер и Э. Рингельблюм.

В Риге проживал С. Дубнов, самый выдающийся из еврейских историков того времени.

Глава третья

СУДЬБЫ РУССКОГО ЕВРЕЙСТВА ПОСЛЕ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Свержение царской власти в марте 1917 г. и последовавший за ним закон о гражданском равноправии евреев пробудили к жизни огромные силы, скрытые в русском еврействе. Впервые в его истории ему была предоставлена полная свобода культурного и общественного развития. Ожили еврейские политические партии, почти полностью прекратившие свою деятельность после подавления революции 1905 года. С отменой запрета печатать газеты и книги еврейским шрифтом, наложенного во время войны военными властями в "прифронтовой полосе", т. е. {637} во всей "черте оседлости", и даже в Петрограде, стали появляться многочисленные еврейские газеты и периодические издания и основывались издательства, выпускавшие книги на иврите и на идиш. В короткий срок организовалась и широкая сеть еврейских учебных заведений. В городах и местечках были основаны филиалы "Тарбута" и открыты 250 культурно-воспитательных учреждений - от детских садов и вплоть до педагогических институтов; преподавание в них велось на иврите.

Одной из самых популярных задач почти всех без исключения еврейских партий в России было создание ячеек национальной автономии, а также организация всероссийского еврейского представительства. И действительно, во второй половине 1917 года состоялись выборы в общинные советы и на Всероссийскую еврейскую конференцию, которая должна была сформулировать требования русского еврейства. На выборах в учредительное собрание большинство еврейских партий выставило объединенный "Национальный еврейский список"; его депутаты обязывались сплотиться в самостоятельную фракцию, которая будет руководствоваться постановлениями Всероссийской еврейской конференции.

Октябрьская революция сразу же изменила только что создавшееся положение: еврейская конференция не состоялась, а в январе 1918 года было упразднено Учредительное собрание.

Начавшаяся затем гражданская война повлекла за собой тяжелые бедствия для еврейского населения Украины и Белоруссии. Уже в конце 1917 года, с усилением "самостийных" настроений, на Украине возникло погромное движение, принимавшее постепенно все большие размеры, несмотря на усилия некоторых руководителей Центральной Рады прекратить его.

Преследования, неистовства и надругательства над беззащитными евреями еще более усилились, когда белогвардейская ("Добровольческая") армия Деникина вторглась в конце 1918 г. и в начале 1919 г. в пределы Украины, неся с собой гибель евреям. Вся Украина превратилась в поле сражения между белыми и красными, а затем и между польскими и советскими войсками.

Резня сотен и тысяч евреев стала {638} повседневным явлением. Несмотря на борьбу советской власти с погромами и на героизм организовавшейся во многих местах еврейской самообороны, число погибших в украинских погромах достигло в эти дни, по приблизительному подсчету, семидесяти пяти тысяч. Многие из них были убиты зверским образом.

Массы раненых, тысячи изнасилованных женщин, грабеж и разгром имущества еврейской бедноты дополняют зловещую картину. Даже после стабилизации советской власти на Украине ее вооруженные силы все еще вынуждены были продолжать ликвидацию банд, занимавшихся грабежом и убийством евреев.

Это была ужасная, небывалая по своим размерам со времен Хмельницкого бойня, - и когда Ш. Шварцборд застрелил в 1926 году на парижской улице бывшего командующего украинскими войсками атамана Семена Петлюру, мстя за гибель своих родных в одном из украинских местечек, французский суд, под впечатлением свидетельских показаний об ужасах погромов, оправдал его.

Руководители советского правительства не уделили, а принимая во внимание отчаянное положение, в котором находилось их государство, пожалуй, и не могли уделить внимания особо тяжелому положению еврейских масс; Ленин считал, что "еврейский вопрос" является результатом умышленной политики царизма, сеявшей национальную рознь, и что он будет "разрешен", как на Западе, сразу же после установления равноправия евреев.

Он не обратил должного внимания на развитие антисемитизма в Европе именно по завершении еврейской эмансипации и не распознал зловещих симптомов, предвещавших катастрофу не только евреям, но и всей Европе. Евреи должны были, по его мнению, с течением времени ассимилироваться в русской среде. Все же, ввиду того, что большинство евреев пока что пользовалось своим особым языком и имело свои общины и учебные заведения, уже в, январе 1918 года советские власти учредили при Народном комиссариате по делам национальностей особый комиссариат по еврейским делам.

Этот комиссариат открыл отделения в разных местах и начал свою деятельность с надзора над еврейскими школами. Вначале в состав комиссариата по еврейским дедам входили также левые {639} эсеры и члены "Поалей-Цион". В его первых публикациях говорилось об учреждении местных еврейских "советов" или о создании еврейских секций при общих "советах" и даже о созыве всероссийской конференции этих "советов" для принятия решений о формах организации еврейской жизни в Советской России и для избрания комиссара по еврейским делам; это означало бы признание принципа еврейской автономии.

В июле 1918 г. в Москве было созвано совещание еврейских общин, избравшее Центральное бюро и поручившее ему согласовать деятельность различных еврейских учреждений. Участие в этом совещании представителей различных еврейских политических партий повлекло репрессии со стороны властей. Все планы о еврейских советах и всероссийской еврейской конференции были отвергнуты и через несколько дней делегаты всех партий, кроме коммунистической, были исключены из состава комиссариата.

Представители еврейских коммунистических секций, учрежденных при комиссариате, назначались партийными органами. На первой конференции комиссариата и евсекций, состоявшейся в октябре 1918 года, было отмечено, что эти учреждения созданы не "из-за требования национальной автономии для евреев", а в целях "распространения идей Октябрьской революции среди еврейских трудящихся масс". На конференции было во всеуслышание подчеркнуто, что "комиссариат не превратится в еврейский парламент" и что секции правительственное орудие для воздействия на массы, говорящие на идиш.

Одной из главнейших задач еврейских секций стала борьба с еврейскими социалистическими партиями. Используя прокоммунистические настроения среди членов этих партий, они старались подорвать их изнутри.

В феврале 1919 года произошел раскол в украинском "Бунде"; левое большинство назвалось "Комбундом", т.е. коммунистическим "Бундом". Подобный этому процесс произошел и в "Объединенной еврейской социалистической рабочей партии" ("Ди ферэйнигте"), левое крыло которой основало "Объединенную еврейскую коммунистическую партию".

22 мая 1919 года эти группы слились в еврейский "Украинский коммунистический союз", {640} объявивший о своем стремлении тотчас же объединиться с РКП, которая, однако, со своей стороны, настаивала на том, чтобы члены "союза" вступили в нее в индивидуальном порядке.

Сионистские партии были ликвидированы иным путем. Уже летом 1919 года еврейский "Украинский коммунистический союз" потребовал наложить запрет на деятельность сионистов; согласно этому требованию, все находившиеся на Украине сионистские организации и партии получили приказ сдать свое имущество и свои архивы "ликвидационной комиссии". В апреле 1920 года в Москве была созвана Всероссийская сионистская конференция, но все ее делегаты и гости были арестованы. Еще в июне 1919 года комиссариат по еврейским делам обнародовал решение о роспуске еврейских общин и потребовал cдать ему их имущество, но сам комиссариат по еврейским делам просуществовал весьма недолго.

В 1920 г. его заменил. еврейский отдел при комиссариате по делам, национальностей, тоже в скором времени упраздненный; с тех пор руководство идеологической работой среди евреев сконцентрировалось в руках "евсекции".

Однако, несмотря на все препятствия, различные еврейские общественные течения в Советском Союзе не прекратили окончательно свое существование. Даже сионистским организациям, не носившим определенного политического характера, а занимавшимся подготовкой к земледельческому труду и обучением ремеслам, была предоставлена возможность продолжать свою деятельность.

"Гехалуц" - рабочее движение, уделявшее особое внимание подготовке пионеров к переселению в Палестину, - пользовался некоторое время признанием властей, а подчас даже их поддержкой. До второй половины двадцатых годов в разных местах Советского Союза существовали созданные "Гехалуцом" учреждения и его пионерские звенья. Это движение находилось в контакте с органами рабочих партий Палестины и с крупными еврейскими организациями за рубежом, содействовавшими переключению евреев на сельское хозяйство (ЕКО; Агро-джойнт и др.).

Основоположником "Гехалуца" в России был один из видных деятелей еврейского рабочего {641} движения в Палестине, Иосеф Трумпельдор, в прошлом отличившийся своей храбростью, герой защиты Порт-Артура в русско-японской войне, потерявший на фронте руку.

"Гехалуц" посвящал много внимания культурным проблемам и внедрению иврита, и так как официально пользование этим языком не было запрещено, деятелям "Гехалуца" и других сионистских организаций удавалось время от времени добиться у властей разрешения на издание книги или на устройство литературного вечера на иврите.

В эти годы в Москве был основан театр "Габима", игравший на иврите. Его первые шаги были сделаны под руководством одного из самых выдающихся, русских режиссеров той эпохи - Вахтангова. Только после того как большинство еврейских писателей во главе с Бяликом (в 1921 г.) и "Габима" (в 1925 г.) переехали из Советского Союза в Палестину, культурная деятельность на иврите заглохла. Решающим фактором в искоренении иврита в СССР были репрессии со стороны правительственных органов. В конце двадцатых и в начале тридцатых годов немало работников еврейской культуры на иврите было брошено в тюрьмы или сослано в Казахстан и в Сибирь.

Волна кровавых погромов на Украине, бандитский разгул в Белоруссии, длительные и жестокие бои между поляками и Красной Армией, которые велись в "черте оседлости", - все это потрясло основы быта русского еврейства. Правда, советская власть с первых дней своего существования повела энергичную борьбу с антисемитизмом.

Уже в июле 1918 года Совет народных комиссаров обратился ко "всем Совдепам" с призывом принять решительные меры к пресечению в корне антисемитского движения; погромщиков и ведущих погромную агитацию, предписывалось поставить вне закона. Все же антисемитские настроения продолжали играть далеко не второстепенную роль в отношении масс к евреям, особенно на западе СССР, и многие лишения в первые годы советской власти приписывались пагубному влиянию евреев.

Мировая и последовавшая за ней гражданская война, разрушившие промышленность и пути сообщения России, свели на нет {642} социально-экономическую основу существования сотен тысяч евреев, занимавшихся торговлей сельскохозяйственными продуктами и посредничеством между городом и деревней. Одним из самых тяжелых последствий этих событий было вырождение и распад еврейского местечка. У кого только была возможность, оставлял его.

Молодежь, обреченная на безработицу, перекочевывала в более крупные города или во внутренние районы страны. Когда "нэп" ("Новая экономическая политика") пришел на смену "военному коммунизму", возникли возможности экономической деятельности в порядке частной инициативы, главным образом в больших городах, и этот факт ускорил уход из местечка; там оставались лишь те, кто получал пособие от родственников из заграницы или сохранил связи с окрестными крестьянами, или же те, кто, обрабатывая пригородные земельные участки, сам стал полуземледельцем.

Однако и в больших городах СССР, куда в поисках источников пропитания потянулось большинство евреев из местечек черты оседлости, положение в 20-х годах было немногим лучше. И здесь царили голод и безработица, и новоприбывшим, в большинстве своем не имевшим никакой профессии, приходилось преодолевать невероятные трудности в борьбе за свое существование. Немногие, привезшие с собой некоторую сумму денег или сумевшие использовать свой опыт в торговле и ремеслах, открыли мелкие предприятия или магазины и превратились в частников-нэпманов, но огромное большинство наполнило собой ряды безработных, находившихся в почти безвыходном положении.

"Нэп" оказался кратковременным. Даже частичного восстановления государственной промышленности было достаточно для того, чтобы подорвать деятельность частников, не имевших постоянных источников сырья и обложенных непомерными налогами.

Бывший нэпман стал теперь "лишенцем", т. е. лишенным не только избирательного права, но и права на работу и жилье. Нередко ему и его семье отказывали в медицинской помощи, его детей не принимали в вузы, а иногда и исключали из школ. Ввиду того, что лишенцами были объявлены не только нэпманы, {643} но и все те, кто был "чуждого социального происхождения", - зачастую бедные лавочники или ремесленники, влачившие в прошлом самое жалкое существование, - число лишенцев среди евреев было огромным.

Нередко ретивые комсомольцы или зараженные антисемитизмом соседи "чуждых элементов" наклеивали оптом ярлык лишенцев на многих трудящихся евреев и их детей. Чтобы избежать этой участи, еврейские семьи оставляли насиженные места и отправлялись в большие города, где гораздо легче было скрыть "социальное происхождение".

Ярлык лишенца стал особенно тягостным в конце 20-х и начале 30-х годов, когда из-за продовольственных трудностей, связанных с коллективизацией, была введена карточная система на продукты. Лишенцу либо совсем не полагалось продовольственной карточки, либо был положен паек самой низкой категории.

Непомерный процент лишенцев евреев привел к тому, что советская власть предприняла попытку заново рассмотреть положение евреев. Переключение на сельское хозяйство казалось единственным путем, при помощи которого советское общество смогло бы превратить "мелких посредников" в "трудящийся элемент" и спасти их от голода. Об этом говорилось в решениях евсекции уже в 1919 году.

Правительство СССР одобрило эти планы, но систематически заняться ими оно смогло лишь несколько лет спустя. 29 августа 1924 года Президиум Всеросийского Центрального Исполнительного Комитета постановил учредить "Комзет" (Комитет по земельному устройству трудящихся евреев), а еще через год, в июне 1925 г., он утвердил предложение поселить на земле в течение ближайших нескольких лет 100.000 еврейских семей.

В действительности число осевших на земле никогда не достигло таких размеров, однако сельскохозяйственные поселения евреев развивались довольно быстрым темпом. Им были отведены земли в Белоруссии и на Украине, а затем был разработан план массового поселения в Крыму. По переписи населения от декабря 1926 года численность еврейских земледельцев достигла 155.400 человек, т. е. около 6% всех еврейских жителей страны, {644} а в 1928 году она увеличилась до 220.000 (8%). Доля еврейских кормильцев, занимавшихся сельским хозяйством, составила в октябре 1930 года 10,1%; это был рекордный процент евреев-земледельцев в Советском Союзе.

Достижения евреев в сельском хозяйстве вновь усилили тенденцию предоставить им национальные права в соответствии с общей политикой развития языков и культур различных национальностей, особенно в свете больших успехов "украинизации" и "белорусизации" в двадцатых годах.

В Белоруссии идиш был признан одним из четырех официальных языков, и им нередко пользовались в общественной жизни, хотя там не было еврейских автономных районов. Число местных советов в Белоруссии, языком которых был идиш, доходило в 1927 году до 22, а в 1935-до 27. На Украине было три автономных еврейских района и значительное количество сельских и городских советов, в которых официальным языком был идиш; в 1929 году еврейские советы существовали в 77 деревнях и в 69 местечках; в 1932 году - в 113 деревнях и в 55 местечках. В 1931 году на Украине насчитывалось 46 судов, разбиравших дела на идиш; в Белоруссии таких судов было 10; в РСФСР - 11.

Даже руководители евсекции говорили тогда о возможности создания автономной еврейской территории. 17 ноября 1926 года на первом съезде "Озет" (Общества земельного устройства трудящихся-евреев) председатель ЦИК СССР М. И. Калинин поддержал в своей речи "стремление сохранить свою национальность" тех евреев, которые испытывали душевную тревогу за ее существование. Он даже объяснил склонность еврейского общества к труду на земле не только влиянием экономических факторов, но и тем, что "в еврейских массах развилось чувство самосохранения, борьба за национальность" и что организация крестьянского земледельческого хозяйства в данных конкретных условиях есть, пожалуй, одно из наиболее действенных средств для самосохранения "еврейской нации, как нации". Калинин заявил:

"Когда на одном из заводов меня спросили: почему в Москве так много евреев? - я им ответил: если бы я был старый раввин, болеющий душой за еврейскую {645} нацию, я бы предал проклятию всех евреев, едущих Москву на советские должности, ибо они потеряны для своей нации".

Хотя этот взгляд не был разделен всеми членами советского правительства, он все же, несомненно, дал добавочный толчок стремлению найти территорию, сплошное заселение которой евреями могло бы содействовать развитию еврейской национальной жизни на новых, здоровых началах.

В поисках такой территории советское правительство остановилось на Биробиджане, находящемся на Дальнем Востоке. Летом 1927 года туда была послана обследовательная комиссия, и уже в апреле 1928 года там появились первые поселенцы. Один из руководителей евсекции А. Мережин в своем докладе на совещании "Озет" в 1929 году сказал:

"Надо вникнуть в положение людей, переселившихся туда и жестоко пострадавших в первое же лето и от гнуса и от наводнения и, вдобавок, потерявших свой скот от сибирской язвы. Как гнетуще, удручающе должно было это подействовать на всех переселенцев!

Среди биробиджанских переселенцев, потерявших свой скот от сибирской язвы, осталась одна коммуна, которая не потеряла ни одной головы скота. Это коммуна молодежи "Икор" из первого выпуска сельскохозяйственной школы на Курасовщине (около Минска). Весь выпуск отправился в Биробиджан и основал там коммуну, и вот у этой коммуны, которая жила на тех же самых участках, где живут все остальные переселенцы, у которых скот погиб, - у нее не погибла ни одна лошадь, ни одна корова. Это потому, что она состоит из детей крестьян, окончивших сельскохозяйственную школу, знающих, как нужно культурно обращаться со скотом.

Они отказывали себе в жилище, но построили первым долгом конюшни для скота, и, спасши его, сказали всем: "Не падайте духом, не думайте, что сибирская язва - это такое бедствие, против которого человек бессилен! Поднимите, как мы, знамя культуры, - у вас ни одна голова не погибнет". Залучили ли бы эту коммуну туда без лозунга: "В еврейскую страну!"? Пошел бы весь выпуск с.-х. школы туда? Я {646} очень сомневаюсь также в этом. Я сильно сомневаюсь также в том, пошел ли бы туда целый ряд тех работников, чрезвычайно необходимых, без лозунга: "В еврейскую страну!".

И если мы видим на опыте, что этот лозунг помогает освоению всей этой большой и трудной территории, помогает строительству нашего социалистического отечества, то не должны ли мы относиться к этому лозунгу, как к лозунгу, оживляющему и революционизирующему, апеллирующему к молодому и смелому, а не к отсталому и консервативному, апеллирующему не к национальным предрассудкам, не к древним предкам и гробницам, а прочь от них - к новому социалистическому будущему?"

Однако заселение Биробиджана не увенчалось успехом. За первые пять лет туда прибыло 20.000 поселенцев, из которых 60% вскоре покинули его. Все же в мае 1934 года Биробиджан был провозглашен "Еврейской автономной областью", хотя евреи не составляли даже 20% его населения.

В этот же период в Европейской части России были предприняты шаги к созданию новой культуры на идиш. В местечках из года в год заметно увеличивалось число учащихся в школах, в которых преподавание велось на идиш. В начале тридцатых годов эти школы в Белоруссии насчитывали свыше 30.000 учеников, а на Украине - около 90.000. Но т. к. не было возможности продолжать занятия на идиш в высших учебных заведениях или использовать приобретенные в еврейских неполных средних школах знания на предприятиях и в учреждениях, вскоре дети стали покидать учебные заведения на идиш.

Этому содействовало также отсутствие какого-либо национального содержания в учебной программе этих школ, не включавшей ни еврейской истории, ни языка еврейской исторической культуры - иврита, ни богатейшей еврейской литературы всех времен, кроме некоторых писателей на идиш, как Менделе Мойхер Сфорим и Шолом-Алейхем, и новой советской литературы на этом языке. Литература на иврите жестоко подавлялась, такие замечательные поэты, как Хаим Ленский и Элиша Родин, преследовались и ссылались.

{647} Все же двадцатые годы - период культурного расцвета евреев в СССР. Большое число книг и брошюр на идиш выпускалось государственным издательством. Появились молодые писатели коммунисты, как, например, Изи Харик и Ицик Фефер, и даже видные писатели - некоммунисты, покинувшие Россию после революции, начали возвращаться туда в убеждении, что только в этой стране существуют реальные условия для развития еврейской культуры.

Так, во второй половине двадцатых годов в Советском Союзе сконцентрировалась группа выдающихся писателей на идиш: Давид Бергельсон, Перец Маркиш, Дер Мистер (псевдоним Пинхаса Кагановича), Давид Гофштейн, Мойше Кульбак, Лейб Квитко и др.

Значительных успехов достигли и театры; некоторые из них, как, например, Московский еврейский государственный камерный театр под руководством С. Михоэльса, отличались своим высоким уровнем; в Москве, Киеве и Минске имелись драматические студии на идиш.

В двадцатых годах продолжалась в некоторой мере в СССР и научно-исследовательская работа по истории и литературе еврейского народа, достигшая значительного развития в России еще в начале XX в. Были основаны два новых научных института: "Институт еврейской пролетарской культуры" при Украинской академии наук и еврейский отдел Белорусской академии. Они опубликовали ряд литературных и филологических исследований и несколько книг об общественном брожении и классовой борьбе в русском еврействе в XVIII и XIX вв., а также труды по истории еврейского рабочего движения. Журналы "Еврейская старина", "Еврейская летопись" и др. тоже все еще продолжали свое существование.

Однако, в общем, двадцатые и тридцатые годы были периодом массовой культурной ассимиляции евреев и их перехода от еврейской культуры к русской и с идиш на русский язык.

Это немедленно выразилось в усиленном участии евреев в литературе, науке и искусстве народов СССР, и в первую очередь в творчестве на русском языке.

На смену представителям русско-еврейской литературы, т. е. писателям, пишущим на еврейские темы в еврейских органах печати для еврейской публики, как {648} Семен Фруг, Николай Минский (в первые годы своего творчества), Давид Айзман, Соломон Юшкевич, творившим в основном в дореволюционные годы, приходят поэты, как Осип Мандельштам, Борис Пастернак, Самуил Маршак, Вера Инбер, Павел Антокольский, Эдуард Багрицкий, Михаил Светлов, Иосиф Уткин, Александр Безыменский, а затем представители более молодого поколения - Маргарита Алигер, Евгений Долматовский, Борис Слуцкий, Иосиф Бродский, прозаики Илья Эренбург, Андрей Соболь, Исаак Бабель, Веньямин Каверин, Михаил Кольцов, Эммануил Казакевич, Лев Кассиль, Василий Гроссман.

Среди писавших на украинском языке следует отметить Леонида Первомайского, Натана Рыбака, И. Стивуна; на белорусском - Змитрока Бядулю (Самуила Плавника), одного из основоположников белорусской литературы.

В области литературной критики и литературоведения заняли важное место Михаил Гершензон, Абрам Эфрос, Юлий Эйхенвальд, Аркадий Горенфедьд, Виктор Шкловский, Леонид Гроссман, Илья Зильберштейн, Петер Коган.

В области изобразительного исскуства следует отметить Марка Шагала (в первые годы после революции), Илью Гинзбурга, Давида Штернберга, Натана Альтмана, Эли Лисицкого, Б. Ефимова, А. Синклера, Р. Фалька.

Старое поколение евреев-композиторов - Ю. Энгель, А. Крейн,

М. Гнесин - занималось изучением еврейской народной музыки. Они оказали также немалое влияние на музыкальное образование в России. С тридцатых годов начинают отличаться ряд блестящих музыкальных исполнителей: Э. Гилельс, Д. Ойстрах, Л. Коган, М. Рейзен, В. Ашкенази, Я. Финер, Я. Зак, С. Фейнберг, Г. Гинзбург, М. Гринберг, М. Полякин.

В области естественных наук важнейший вклад внесли А. Ф. Иоффе, Л. О. Мандельштам, С. Н. Бернштейн, В. Ф. Каган, Л. Д. Ландау, Г. С. Ландсберг. Я. И. Френкель, А. А. Фридман, И. Е. Тамм, В. И. Векслер, И. М. Франк, А. Н. Фрумкин, Д. Л. Талмуд, С. Э. Хайкин, А. И. Китайгородский, С. В. Фалькович, Л. С. Лейбзон и многие другие.

В общественные науки - Е. Варга, И Рубин, И. Трахтенберг,

М. Рубинштейн, Д. Розенберг, Е. Тарле, Ц. Фридлянд, Е. Липшиц,

А. П. Каждан, И. Минц, {649} А. С. Ерусалимский, А. Деборин,

М. М. Розенталь, Э. Кольман, Б. Быковский, О. Трахтенберг, Т. Ойзерман.

***

С началом пятилеток советская промышленность абсорбировала безработные еврейские массы, которые с тех пор начали быстро свыкаться с новыми условиями жизни и труда, с языком окружающей среды и с ее понятиями и обычаями.

С большой скоростью проходил процесс пролетаризации и перехода к физическому труду. В 1926- 1935 гг. число евреев, добывавших себе пропитание физическим трудом, увеличилось втрое, и оно составляло около половины трудящихся из среды еврейского населения.

В течение нескольких лет значительная часть их стала квалифицированными рабочими.

По данным переписи населения 1939 года, 50% еврейских трудящихся были квалифицированными рабочими, 40% - полуквалифицированными и лишь 10 % неквалифицированными.

Число еврейских учащихся в высших учебных заведениях тоже росло быстрым темпом; в то время, как евреи составляли меньше 2 % всего населения Советского Союза (1927/28 гг.), их было 14,4 % из общего числа студентов, а в 1935 году, несмотря на огромный приток учащихся всех советских национальностей в вузы 13,3 процента. Многим из детей тех евреев, которые сами подверглись процессу пролетаризации, удалось окончить высшие учебные заведения и влиться в ряды передовой интеллигенции.

В мощный государственный аппарат СССР включились десятки тысяч евреев-инженеров, врачей и педагогов; некоторые из них заняли в нем видное положение. Среди выдающихся ученых Советского Союза было немало евреев; заметным стало их участие также в культурной и художественной деятельности.

Одновременно с этими сдвигами шел все более интенсивный процесс расселения евреев по всей территории Советского Союза; выпускники высших учебных заведений были обязаны, закончив образование, работать всюду, куда их направляли. В то же время увеличилось число евреев в больших городах, являвшихся административными, экономическими и культурными центрами обширных областей.

В 1939 году около 40 процентов всех {650} евреев СССР жило в шести городах - в Москве, Ленинграде, Одессе, Киеве, Харькове, Днепропетровске.

Тридцатые годы были годами упадка еврейской национальной культуры в СССР и максимального сближения евреев с окружающей средой. Этому способствовал целый ряд факторов: исключительно быстрое внедрение евреев в экономику и культуру страны; их участие, намного превосходившее их процент в населении, в хозяйственном и культурном строительстве; отсутствие национальных основ в сельскохозяйственном поселении, как в Европейской части СССР (одной из важнейших причин ухода из еврейских коммун была начавшаяся в 30 годах политика т. н. "интернационализации", т. е. включения еврейских колхозов в украинские и белорусские), так и в Еврейской автономной области; игнорирование культурно-национального наследия в еврейской школе; тяжелое положение еврейских религиозных общин, служивших постоянной мишенью для правительственной антирелигиозной пропаганды и не имевших ни средств, ни свободы действия для содержания синагог, подготовки раввинов, печатания молитвенников, Библии и Талмуда.

Все это происходило на фоне подавления национальных культур народов СССР вообще под лозунгом борьбы с "националистическими уклонами" (на этой почве покончил самоубийством в 1933 г. старый украинский большевик Скрыпник), усилившегося с началом сталинского террора против видных партийных деятелей после убийства Кирова в декабре 1934 г., и с разгулом "органов безопасности" во главе с Ежовым и Берией.

Режим террора и беззакония в первую очередь сказался на положении евреев. Еще в конце 20-х годов были закрыты все некоммунистические организации и научно-исследовательские учреждения, а в 1930 г. была распущена и евсекция.

Борьба с антисемитизмом, которая велась в высшей степени энергично в 1927-1932 гг., совершенно прекратилась. Много еврейских коммунистов было в 1934-38 гг. арестовано, расстреляно или сослано в концлагеря, среди них такие видные писатели, как Изи Харик, и Мойше Кульбак.

Ряд руководителей Еврейской автономной области и бывших главарей евсекции и других {651} еврейских учреждений был также репрессирован. Была запрещена деятельность еврейских зарубежных организаций, как ЕКО и Джойнт. Резко сократилось издание книг и журналов, а вместе с тем и литературная деятельность. В начале 1939 г. было даже внесено предложение издавать произведения еврейских писателей, творивших на идиш, не в оригинале, а в переводе на русский или украинский языки.

Еврейский народ подвергся в СССР быстрой насильственной ассимиляции, которая, как казалось, должна была подточить основы его национального существования.

Во второй половине 1939 г. и в течение 1940 г. к Советскому Союзу были присоединены обширные области Западной Украины и Западной Белоруссии, Прибалтийские страны, Бессарабия, Буковина и Закарпатская Русь.

К 3.020 тыс. евреев - по переписи от января 1939 г. прибавилось еще около двух миллионов из этих районов. Несмотря на административные преграды, между "западниками" и евреями Советского Союза, проживавшими в прежних границах, быстро наладились родственные связи.

В новых областях продолжали еще некоторое время функционировать еврейские общины, организация, учебные заведения и научные учреждения. Однако все партии были сразу распущены, иврит запрещен и школьные программы изменены. Десятки тысяч "ненадежных элементов" были арестованы и сосланы в Сибирь и в Казахстан.

Все же общение с собратьями из западных районов усилило биение пульса еврейской жизни и в старых границах СССР. Выяснилось, что еще живы еврейская культура и еврейская солидарность, особенно на фоне нависшей гитлеровской опасности извне и растущего антисемитизма внутри страны.

В эти годы были почти целиком "очищены" от евреев высший партийный аппарат, министерство иностранных дел и ряд других государственно-административных секторов. И хотя после пресловутого "пакта о ненападении" между Молотовым и Риббентропом в СССР было запрещено даже упоминание зверинного антисемитизма нацистов, еврейские массы инстинктивно предчувствовали приближавшуюся смертельную опасность.

{652}

Глава четвертая

РАСЦВЕТ ЕВРЕЙСКОГО ЦЕНТРА В США; ЕВРЕИ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН ПОСЛЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Борьба за права национального меньшинства, являвшаяся одной из центральных проблем еврейской жизни в Восточной Европе, почти совсем не коснулась евреев в США, в Западной Европе и в некоторых странах Центральной Европы, как, например, в Германии и Италии.

Ассимиляционные тенденции были там настолько сильны, что их общественная деятельность, как евреев, ограничивалась исключительно областью религии и филантропией, направленной главным образом на поддержку новоприбывавших иммигрантов или преследуемых собратьев в других частях света.

Вера в то, что правовая эмансипация и демократический образ правления в этих государствах обеспечивают место евреев и их постепенную интеграцию в окружающую среду, была непоколебима. Даже национально настроенные круги еврейства этих стран и приверженцы сионистского движения, довольно сильно развитого в США и в Англии, считали, что задачей сионизма является помощь преследуемым и угнетенным евреям Восточной Европы и Оттоманской империи, а не разрешение их собственных жизненных вопросов.

Все же эмиграция, приведшая десятки и сотни тысяч евреев в Америку и в Западную Европу, в начале XX в. и возобновившаяся с новой силой после Первой мировой войны, перенесла и в новые центры идеологические, национальные и социальные течения и способствовала укреплению чувства еврейской солидарности.

Эта массовая эмиграция сама по себе привела к оживленному обсуждению "еврейского вопроса" в западных странах. Как справедливо заметил президент США Вениамин Гаррисон в своем послании к Конгрессу в 1891 г., антисемитская политика русского правительства, "заставляющего свыше миллиона евреев покинуть Россию в течение немногих лет", является важным фактором в жизни других стран, так как "приказ оставить одну страну служит {653} естественным образом приказом вселиться в другую".

Часть американской общественности в конце XIX в. и в начале XXв. выступила против "новой иммиграции" из стран Восточной и Южной Европы, большинство которой составляли католики и евреи.

Послышались голоса, требовавшие защитить "старых американцев" от наплыва пришельцев нежелательных рас и верований, и с этой целью организовалось "Общество по ограничению иммиграции". С 1898 г. иммиграционные власти стали регистрировать не только страну, из которой прибыл эмигрант, но и его "расу", и таким образом в их списках впервые появились и "еврейская раса" (Hebrew race).

В газетах, ведших агитацию против иммиграции, подчеркивалась физическая слабость евреев, их нищета, их "наглость", их склонность концентрироваться в "гетто" больших городов и т. п. Да и многие иммигранты, в особенности немцы и поляки, привозили с собой антисемитские учения и лозунги.

В 1907 г. американский Конгресс назначил специальную комиссию для исследования причин эмиграции из разных стран и изыскания путей к контролю над ней.

Антисемитское брожение приняло такие размеры, что в 1913 г. еврейские круги США сочли необходимым основать в Чикаго "Лигу против клеветы" ("Anti-detamation league"), заданием которой было бороться с антисемитизмом в Соединенных Штатах.

Даже в Англии, классическом убежище преследуемых во всем мире, возросло недовольство из-за наплыва массы "чужих нищих". Несколько раз были назначены особые королевские комиссии для выяснения этой проблемы. Комиссия, занимавшаяся между прочим и исследованием причин эмиграции из России, заслушала в 1902 г. мнение экспертов, в том числе д-ра Т. Герцля.

В отличие от позиции либералов, во всех других политических партиях выкристаллизовалась тенденция ограничить иммиграцию, причем в определенных кругах она была связана с явно антисемитским подходом к вопросу. После длительной общественной борьбы в 1905 г. был принят "закон о чужестранцах", ограничивший в значительной степени иммиграцию.

Хотя еврейская иммиграция во Францию и Германию {654} была значительно меньше, все же действовавшие в этих странах антисемитские партии использовали ее в огромной мере для целей своей агитации.

Новая волна антисемитизма поднялась в Европе в конце Первой мировой войны, особенно в Германии. Поражение и последовавшие за ним экономический кризис и инфляция, а также видное место, которое заняли некоторые лица еврейского происхождения в политической жизни страны в первые годы существования Веймарской республики, - все это вновь создало почву для нарастания антисемитских настроений.

Особенно отличались в распространении юдофобской агитации бывшие придворные круги и юнкерство, потерявшие свое былое влияние и прежние позиции в государственном аппарате и в армии, а нередко и свои обширные поместья в Восточной Германии. Наряду с ними выделялись немецкие помещики из Прибалтики, бывшие царские офицеры и чиновники, бежавшие в Германию после Октябрьской революции. Они завезли с собой в Германию и в другие западноевропейские страны ненависть к евреям как к "большевикам", вместе с такими "шедеврами" русской антисемитской пропаганды, как "Протоколы сионских мудрецов".

Эти "Протоколы" были, несомненно, сочинены агентами царской охранки в Париже в последние годы XIX в. Авторы "Протоколов" воспользовались памфлетом, написанным французским адвокатом Морисом Жоли в шестидесятых годах прошлого века и направленным против императора Наполеона III. Они оставили текст почти целиком в первоначальном виде, приправив его лишь различными "перлами" из обширной международной антисемитской литературы и, очевидно, под впечатлением созванного тогда Первого сионистского конгресса, назвали свое творение "Протоколами сионских мудрецов".

Согласно "Протоколам", существует руководство "мирового еврейства", развивающее систематическую конспиративную деятельность, направленную против народов мира, и стремящееся к воцарению беззакония и установлению еврейского господства. Это руководство упорно прилагает усилия к натравливанию христианских народов друг на друга и к подрыву их экономических, {655} культурных, моральных и политических устоев, надеясь таким путем достичь осуществления своего владычества во всем мире.

"Протоколы сионских мудрецов" попали случайно в начале текущего столетия в руки одного русского мистика, пользовавшегося некоторое время расположением царского двора, и были им опубликованы на русском языке.

В России этот вымысел не произвел большого впечатления, хотя и был переиздан в годы первой русской революции, но в переводе на ряд европейских языков после Первой мировой войны он вызвал многочисленнейшие отклики.

Широкое распространение получили "Протоколы сионских мудрецов" в Германии, где в то время подвизались всевозможные "специалисты по русскому вопросу" из среды прибалтийских немцев. Они доказывали, что русская революция это дело рук евреев, что во главе советского правительства и Третьего интернационала стоят евреи: Ленин (мать которого будто бы была еврейкой), Троцкий, Зиновьев, Каменев, Свердлов, Иоффе, Радек, Сокольников и др., выполняющие приказы "сионских мудрецов". Вышедший из этого круга будущий теоретик нацизма Альфред Розенберг опубликовал тогда свою расистскую и антисемитскую книгу "Миф XX века" и ряд других писаний в том же духе.

Во Франции "Протоколы" и прочая антисемитская литература были орудием пропаганды в руках клерикальных кругов, которые особенно подчеркивали существующую якобы связь между евреями и масонами. Еще в конце XVIII в. французские реакционеры распространяли россказни о "мировом заговоре" масонов, и теперь "жидомасонство" стало популярным лозунгом в этой среде. Воинствующие группы крайне правых элементов, как "Аксион франсез" и "Круа де фе", были пропитаны юдофобским духом.

Немалый интерес к "Протоколам" проявило и английское общественное мнение. Английская пресса, в особенности газета "Морнинг пост", посвятила им целый ряд статей.

Еще в мае 1920 г. лондонская "Таймc", один из самых авторитетных органов мировой печати, до такой степени придавала значение "Протоколам", что она {656} требовала расследования содержащихся в них обвинений.

Однако летом 1921 года в руки стамбульского корреспондента "Таймса" попал экземпляр подлинного источника "Протоколов", т. е. памфлета Жоли против Наполеона III, и после сравнения его текста с французским переводом русского издания "Протоколов" плагиат стал очевидным. "Таймc" опубликовала ряд статей своего сотрудника, в которых впервые объяснялись происхождение и цель "Протоколов".

Все же и после этого некоторые круги, особенно католические, продолжали свои антиеврейские выпады. Писатель-католик Хилари Беллок писал в своей книге "Евреи": "Отличительным признаком русской революции и попыток продолжить ее в других странах является то, что она отрицает патриотизм и разделение имущества (автор подразумевает отрицание частной собственности). Этим она отличается от всех других революций; этим она еврейская, явно и несомненно". Беллок приходит к заключению, что "большевистское движение - движение еврейское".

В США изданием "Протоколов" занялся известный магнат автомобильной промышленности Генри Форд. Он печатал их в своем еженедельнике и в отдельных книгах под названием "Интернациональный еврей" и "Еврейская опасность". Лишь после того, как "Американский еврейский комитет" привлек его к суду, он в 1927 г. публично отказался от этих вымыслов и просил прощения у еврейского народа. На юге США антиеврейской, антинегритянской и антикатолической агитацией занялся пресловутый "Ку-клукс-клан".

В двадцатых годах антисемитские веяния приобрели значительное влияние в США и способствовали проведению новых законов об иммиграции.

Закон о "квоте" 1924 г. явно исходил из желания сохранить протестантский и, по возможности, "нордический", т. е. североевропейский характер США. Он установил годовые "национальные квоты", принцип, по которому число иммигрантов какой-либо страны не должно превышать 2 проц. выходцев из этой страны, проживавших в США в 1890 г. Таким образом порты США были фактически закрыты перед еврейскими иммигрантами, особенно из Восточной Европы.

{657} В двадцатых и тридцатых годах во многих высших учебных заведениях США были введены негласные ограничения по приему еврейских студентов, и в большинстве их "процентная норма" стала руководящим принципом. Обострилась дискриминация по отношению к евреям, желавшим поступить на работу в различные учреждения и предприятия. Многие фирмы давали объявления о вакантных должностях с ясным указанием на то, что "только христиане" сумеют их занять.

Однако именно в этот период еврейские общины США превратились в один из важнейших центров диаспоры. Еврейское население, насчитывавшее в конце XIX в. около миллиона, возросло в начале двадцатых годов до свыше 3,5 миллиона душ, а в начале тридцатых-до 4,5 миллиона, и таким образом было наиболее крупной концентрацией евреев в одном государстве.

Резкое сокращение еврейской иммиграции в эту страну повлекло за собой глубокие изменения в социальной структуре и в общественной жизни евреев США. Они стали все меньше концентрироваться в "гетто" крупных городов восточного побережья, но Нью-Йорк остался городом с наибольшим еврейским населением в мире - свыше полутора миллиона.

Постепенно приходит в упадок культурная жизнь иммигрантов, - со многими театрами, газетами, журналами и общественными организациями, языком которых был идиш, и носившая тот же характер, что в Восточной Европе, и увеличивается значение евреев и их роль в американской литературе, в театре на английском языке, в кинематографии.

Несмотря на препятствия, увеличивается число евреев в университетах и в свободных профессиях - врачей, адвокатов, учителей, и, таким образом меняется профессиональный состав американских евреев. Однако влияние евреев в профессиональном движении все еще очень значительно.

Огромные профсоюзы "Межнациональный союз рабочих в отрасли женской одежды" и "Объединение рабочих Америки в отрасли одежды", являвшиеся важнейшим элементом Американской Федерации труда, были в эти годы преимущественно еврейскими организациями.

В 1933 г. среди самодеятельного еврейского {658} населения Нью-Йорка было занято 35 проц. в торговле, 30,6 проц. в промышленности; 21,6 проц. были служащими, 7,4 проц. - людьми свободных профессий. Увеличивается число лиц, живущих на доходы от самостоятельной деятельности. В 1937 г. их было 28,8 проц., а живущих на зарплату - 71,2 проц. Эти данные указывают на различие в социальной структуре евреев и общего населения, в котором лишь 11,7 проц. жило на доходы от собственных предприятий.

Евреи США проводили интенсивную работу во всех областях жизни: в религиозной, общественной и политической.

Общины организовывались в соответствии с различными религиозными течениями.

Три таких течения сформировались в США: крайне религиозное ортодоксальное, умеренно-консервативное и отрицающее обязательность исполнения религиозных предписаний и обычаев - реформаторское, или, как его представители предпочитали называть его, либеральный иудаизм.

Каждое из этих течений имело свои конгрегации, свой теологический институт, служивший высшим учебным заведением, специализировавшимся в изучении еврейской литературы, истории и т. д.

Были основаны специальные воскресные школы для изучения иврита и юдаистических предметов, а также особые учебные заведения, где преподавание велось на английском и на иврите и где наряду с общей программой средней школы много внимания уделялось и еврейским знаниям. Важное место в общественной деятельности евреев США заняли организации, как "Американский еврейский комитет" и организованный в годы Первой мировой войны "Американский еврейский конгресс", который выступил в защиту прав евреев на Версальском конгрессе.

Особенно широко развили свою деятельность филантропические организации, как Джойнт и ЕКО, оказывавшие материальную помощь еврейским сельскохозяйственным поселениям в Аргентине и в других странах, в особенности в СССР. Поселенцам в Крыму и в Биробиджане оказывал содействие крупными суммами специально для этой цели созданный "Агроджойнт". Эти же организации поддерживали еврейские профессиональные школы {659} в Восточной Европе и оказывали помощь бедным общинам и жертвам погромов.

В отличие от стран Восточной Европы и Палестины на Западе почти не существовало особых еврейских политических партий, кроме сионистских и сионистско-социалистических организаций, но и они не выступали как самостоятельные политические группировки, а лишь как идеологические и культурные объединения. Однако в общей политической жизни этих стран евреи участвовали очень активно.

В Англии лица еврейского происхождения входили в состав либеральных кабинетов, а затем и коалиционного правительства Ллойд Джорджа во время Первой мировой войны.

Среди них были такие видные деятели, как Герберт Сэмюэль, лорд Ридинг и Эдвин Монтэгью. Лишь с упадком либеральной партии участие евреев в правительственных кабинетах значительно уменьшилось. Во Франции многие евреи занимали важные места в республиканской и радикальной партиях. С усилением влияния социалистов важную роль стал играть Леон Блюм, стоявший во главе правительства "народного фронта" в середине 30-х годов.

В Италии Луиджи Луццатти стал премьер-министром в 1910 г. После войны важное место в политической жизни Германии занимали Вальтер Ратенау (министр иностранных дел, убитый националистическим изувером), Рудольф Гильфердинг и Эдуард Бернштейн.

Огромную роль играли социал-демократические лидеры еврейского происхождения в создании и развитии коммунистических партий западноевропейских стран: Р. Люксембург, Пауль Леви, А. Маслов, Рут Фишер - в Германии; Борис Суварин и Шарль Раппопорт - во Франции; А. Балабанова - в Италии. В США много евреев было среди руководителей революционной организации I.W.W.-"Индустриальные рабочие мира", а еврейская секция в американской компартии была, пожалуй, самой значительной. Среди общего социалистического и профсоюзного движения в США выделялись такие лидеры-евреи, как Морис Хилквит, Давид Дубинский и Сидней Гильман.

Разразившийся в 1929 г. финансовый кризис и последовавшая за ним продолжительная экономическая депрессия тяжело отразились на положении еврейских масс в {660} западных странах. Усилились классовые противоречия, фашистская и антисемитская пропаганда становилась все более успешной и приняла огромные масштабы с приходом Гитлера к власти в Германии.

По инициативе нацистов были созданы в США "арийские", "христианские" и тому подобные организации, главной задачей которых была антиеврейская агитация; в распоряжении этих организаций нацисты предоставили крупные денежные фонды. Самыми активными из них были "Германо-американский бунд" и "Серебрянорубашечники". Антисемиты даже выступали против "нового курса" системы прогрессивных экономических мероприятий президента Рузвельта - и обвинили "крупных еврейских капиталистов" в экономическом кризисе и в упадке. С победой Рузвельта на выборах 1936 года эта агитация несколько улеглась, и число антисемитских групп пошло на убыль. Однако в 1938 году всколыхнулась новая волна антисемитской пропаганды, особенно после того, как детройтский католический священник патер Коглин открыл по радио и в печати широкую кампанию подстрекательства и травли против евреев.

Тяжелый кризис привел к тому, что в американской экономике возросла роль трестов и крупных компаний. Ввиду того, что в большинстве своем они дискриминировали евреев, возможности еврейской молодежи выбрать профессию, связанную с работой на крупных предприятиях, становились все более ограниченными.

Преграды между евреями и окружающей их нееврейской средой все более возвышались, в особенности после того, как в Европе разразилась Вторая мировая война. Правые круги и антисемиты были в подавляющем большинстве своем изоляционистами, т. е. противниками вмешательства США в европейские дела, и стремились договориться с Гитлером.

Евреи же, разумеется, находились в лагере тех, кто считал, что война с нацизмом неизбежна. Таким образом, с одной стороны, нацисты содействовали росту антисемитизма в США, но с другой, - именно эти усилия нацистов привели к тому, что "еврейский вопрос" в США стал частью общей борьбы прогрессивных кругов за облик американского общества и за соответствующую политику его правительства.

{661} Хотя в Англии влияние нацизма ощущалось в меньшей степени, оно все же вызвало серьезные опасения в еврейских кругах, в особенности после того, как бывший социалист Освальд Мосли, вожак небольшой группы "Британский союз фашистов" посетил Германию и начал кампанию за то, чтобы и Англия последовала ее примеру.

Английские фашисты устраивали парады в населенных евреями кварталах Лондона и провоцировали столкновения. Напряжение достигло такой степени, что еврейская молодежь, при поддержке социалистических групп, организовала самооборону на случай серьезных столкновений с фашистами. Более значительным общественным влиянием пользовались другие, не явно антисемитские, круги, т. н. "соглашатели". Они требовали соглашения с Гитлером и видели в евреях помеху на пути к достижению этой цели. Некоторые представители этих кругов утверждали, что евреи пытаются использовать британскую политику в своих интересах и являются причиной ухудшения отношений между Германией и Англией.

Во Франции правые группы, в борьбе против политики "народного фронта", начали открыто ориентироваться на гитлеровскую Германию и воспринимать ее идеологию. В 1936-37 гг. они ратовали за "невмешательство" в гражданскую войну в Испании, тогда как немецкие и итальянские фашистские военные силы оказывали испанским фашистам во главе с Франко активную помощь оружием, снаряжением, инструкторами и "добровольцами".

Организованные демократическими и левыми элементами "интернациональные бригады" воевали на стороне законного республиканского правительства Испании. Число евреев в различных Национальных батальонах этих бригад было очень велико: по некоторым подсчетам оно достигало от четверти до одной трети бойцов в них.

Еврейские добровольцы были среди первых, кто выступил с оружием в руках на борьбу с нависшей над всем миром гитлеровской опасностью.

Положение ухудшилось, когда "соглашатели" в Англии и во Франции, демагогически уверяя массы в возможности достичь "мира для нашего времени", заключили в Мюнхене осенью 1938 т. соглашение с Гитлером и Муссолини, {662} позорно предав Чехословацкую республику. Число еврейских беженцев возросло, а границы всех стран были плотно закрыты перед ними. В единственном оставшемся убежище, в Палестине, британские власти проводили политику "умиротворения" связанных с фашистскими державами арабских вождей и почти окончательно запретили иммиграцию в страну.

Даже в этих тяжелых условиях евреи западных стран активно продолжали борьбу против антисемитизма, против гитлеровских агентур и их сообщников и по мере возможности оказывали помощь своим преследуемым собратьям в Центральной и Восточной Европе.

Наряду с общественной и политической деятельностью западноевропейское и американское еврейство проявляло живой интерес и к родной культуре. В Германии и в США были основаны научные институты, в которых проводились исследования в области еврейской культуры и истории еврейского народа. Подобного рода институты возникли также в Англии и во Франции. Обширная научная периодическая печать на различных европейских языках публиковала результаты этих исследований.

Расцвет литературного творчества на идиш и интерес к еврейской народной традиции в Восточной Европе оказывали заметное влияние и на культурную жизнь евреев в Соединенных Штатах, где идиш все еще был разговорным языком широких масс. Там организовалась группа талантливых писателей - во главе с Лейвиком и Опатошу, - искавших новых путей в области литературного творчества. Одним из характерных проявлений неоромантизма, окрасившего уже в предшествующие десятилетия произведения И. Л. Переца и Шолом Аша, был повышенный интерес к хасидизму.

В Австрии и Германии философ и социолог Мартин Бубер увлек своими описаниями мира хасидизма не только ассимилированных еврейских читателей, но и нееврейских.

Хасидизмом стали интересоваться даже такие далекие от еврейства лица, как, например, Вальтер Ратенау. И не только хасидизмом. Одной из реакций ассимилированных евреев на возобновление антисемитизма было возродившееся влечение к изучению Библии, к еврейской культуре и {663} к философии иудаизма. Особенно сильно этот интерес ощущался в Германии, где евреи, служившие в немецкой армии во время Первой мировой войны, открыли духовный мир своих восточноевропейских собратьев, укорененных в своей национальной культуре и охраняющих ее устои.

В ряде европейских стран, в особенности в Германии, писатели-евреи создали важнейшие литературные произведения этого периода. Такой же подъем имел место и в живописи, скульптуре и музыке.

В немецкой литературе большим влиянием пользовались писатели Стефан Цвейг, Франц Верфель, Эмиль Людвиг, Арнольд Цвейг, Лион Фейхтвангер, во Франции Андре Моруа и драматург Жорж де Порто-Риш. В крупнейшем центре изобразительного искусства, в Париже, продолжали творить многочисленные еврейские художники, выходцы из разных стран, в том числе такие выдающиеся живописцы и скульпторы, как Жюль Паскен (Пинкас), Хаим Сутин, Марк Шагал, Мавриций Готлиб, Жак Лифшиц, Хана Орлова.

Еврейские традиции и быт восточноевропейского местечка - "штэтл" стали характерными элементами творчества ряда представителей "парижской школы". Художники-евреи, оказавшие большое влияние на творческие искания в Советском Союзе в двадцатых годах, как Натан Альтман, Элиэзер Лисицкий и Иссахар Рыбак, были связаны с западноевропейскими течениями в искусстве.

В Англии видное место в мире изобразительного искусства занял скульптор Джейкоб Эпштейн, первые шаги которого были им сделаны в еврейском квартале Нью-Йорка. Среди многих еврейских деятелей искусства в США большой популярностью пользовались художник Бен Шан и скульптор Уильям Зорах; Макс Рейнгардт, несравненный новатор в области театра, снискал себе славу в Германии. Выдающимися композиторами среди евреев были: во Франции - Поль Дюка и Дариюс Мийо; в Швейцарии-Эрнст Блох, в США - Джордж Гершвин; в Германии Арнольд Шёнберг. Никогда еще евреи не играли в культурной жизни Европы столь выдающуюся роль, как накануне Второй мировой войны.

{664}

Глава пятая

СИОНИСТСКОЕ ДВИЖЕНИЕ И РАЗВИТИЕ "НАЦИОНАЛЬНОГО ОЧАГА" В ПАЛЕСТИНЕ

Годы Первой мировой войны были крайне неблагоприятными для самостоятельной политической деятельности еврейского народа. Когда выяснилось, что Россия находится в одном лагере с Англией и Францией, различные еврейские круги стали надеяться, что этот факт побудит русское правительство изменить свою антиеврейскую политику; однако им пришлось очень скоро разочароваться: уже в самом начале войны власти стали выселять евреев из прифронтовой полосы и даже устраивать погромы. Поэтому симпатии большинства евреев, особенно в США, были на стороне Германии и Австрии.

Сионистская организация, верная принципам Герцля, старалась не возбуждать антагонизм ни в одном из воюющих лагерей, и, хотя ее Исполнительный комитет находился в Германии, она открыла "бюро связи" в нейтральном Копенгагене для поддержания связей с евреями как в странах Антанты, так и в государствах центрального блока. Однако были в сионистском движении и такие деятели, как, например, Владимир Жаботинский, которые были убеждены в том, что только поражение Турции сможет спасти ишув от уничтожения и открыть новые горизонты перед сионистским движением. Они требовали оказывать активную помощь странам Антанты.

Несмотря на сопротивление официального руководства сионистского движения, Владимир Жаботинский, Иосеф Трумпельдор и Петр Рутенберг начали кампанию с целью создания Еврейского легиона, который должен был сражаться на стороне Антанты.

Сперва англичане отнеслись к этому плану отрицательно, но уже в начале 1915 г. из палестинских беженцев в Египте был организован "Отряд погонщиков мулов", отличившийся в галлиполийских военных операциях. Летом 1917 г. в Лондоне был сформирован легион еврейских добровольцев, который впоследствии принял участие в завоевании Палестины. В 1918 г. началась мобилизация добровольцев и среди {665} евреев Соединенных Штатов.

В то же время английские сионисты, во главе с доктором Хаимом Вейцманом, стали прилагать усилия к тому, чтобы склонить правительство Великобритании и английское общественное мнение к созданию еврейского национального центра в Палестине. И действительно, эта идея была сочувственно встречена целым рядом видных представителей английской общественности, в том числе и некоторыми влиятельными евреями. Еще в 1915 г. один из них, Герберт Сэмюэль, предложил английскому правительству конкретный план для осуществления этой цели. Сионистское "бюро связи" в Копенгагене отправило в Англию двух видных лидеров движения - д-ра Е. Членова и Н. Соколова. В меморандуме, представленном сионистами британскому правительству в октябре 1916 г., было выдвинуто требование о том, чтобы Англия, освободив Палестину от турок, признала права еврейского народа на эту страну, разрешила свободную эмиграцию в нее евреев и утвердила полномочия учреждений, основанных сионистским движением в Палестине.

Державы Антанты были заинтересованы вовлечь Соединенные Штаты в войну против Германии и надеялись при помощи просионистской декларации повлиять на еврейское общественное мнение в Америке, склонявшееся на сторону центрального блока. Кроме того, стало известно, что Германия и ее союзники тоже подготовляют политическое заявление, поддерживающее сионистские стремления.

В январе 1917 г. начались переговоры между сионистами и английским правительством для определения послевоенных политических целей. В то же время Н. Соколов вел переговоры с французским правительством и добился крупных успехов. В начале июня 1917 г. он получил от французского министерства иностранных дел письмо, в котором было сказано: По вашему мнению, будет актом справедливости, чтобы союзные державы оказали поддержку возрождению еврейской нации в той стране, из которой еврейский народ был изгнан столько столетий тому назад. Франция относится положительно к этим стремлениям.

В июле 1917 года Хаим Вейцман предложил английскому кабинету проект политической {666} декларации, в которой Великобритания выразила бы свое согласие с "принципом признания Палестины как Национального очага еврейского народа и права еврейского народа строить свою национальную жизнь в Палестине...", но противники сионистов, среди них видные английские политические деятели еврейского происхождения, упорно боролись против опубликования такой декларации, и текст, окончательно утвержденный английским кабинетом, был значительно менее обязывающим.

В письме, посланном 2 ноября 1917 года английским министром иностранных дел Бальфуром лорду Ротшильду, говорится, что "...правительство Его Величества относится благосклонно к восстановлению Национального очага для еврейского народа в Палестине и приложит свои старания для того, чтобы облегчить достижение этой цели". Несмотря на осторожную формулировку, в декларации Бальфура заключалось признание национальных стремлений евреев в Палестине, а в известной степени и сионистского движения как представительства еврейского народа. Декларация Бальфура была первой политической победой сионистов и апогеем самостоятельной политической деятельности еврейского народа в ту эпоху.

В конце 1918 г., когда вся Палестина была уже занята англичанами, военные действия на всех фронтах прекратились, и начались приготовления к подписанию мирных договоров. Различные еврейские организации стали проявлять оживленную политическую деятельность в связи с предъявлением на международном форуме требований еврейского народа по отношению к Палестине.

Съезд представителей палестинского ишува, состоявшийся в Яффе 18 декабря 1918 г., потребовал предоставить еврейскому народу право решающего голоса в вопросах, касающихся Палестины, которой предстояло стать английской подмандатной территорией. В связи с этим было выдвинуто требование создать еврейскую организацию, задачей которой было бы руководить всей деятельностью, связанной с заселением и развитием страны, с целью создать в Палестине еврейское большинство, при условии, что права других национальных групп будут полностью гарантированы; Арабский должен был бы стать официальным {667} языком наряду с ивритом.

Признание Национального очага должно было выразиться, в первую очередь, в наименовании страны "Эрец Исраэль", т. е. страна Израиля, а также в утверждении еврейского флага, как флага всей страны. Созванный в то же время Американский еврейский конгресс потребовал создать условия, которые обеспечили бы - в рамках переданного Лигой Наций Великобритании мандата - "постепенное превращение Палестины в еврейскую республику".

Вейцман счел даже своим долгом предостеречь от излишнего энтузиазма, выражавшегося в требовании немедленного провозглашения еврейского государства, так как, по его мнению, следует прежде заселить Палестину евреями, которые должны образовать в ней большинство для того, чтобы "она стала еврейской, так же как Англия является английской".

23 февраля 1919 г. представители евреев были приглашены в "Совет десяти" союзных держав. Вейцман, Соколов и Усышкин (выступивший на иврите) сформулировали следующие программные требования: содействие иммиграции и развитие поселенческой деятельности в Палестине; признание еврейского совета или агентства, как выразителя интересов евреев Палестины и всего мира; предоставление евреям преимущества при выдаче концессий, связанных с развитием народного хозяйства страны. Вопрос американского представителя, стремятся ли евреи создать автономную форму правления в Палестине, дал Вейцману возможность вновь разъяснить на международном форуме свою концепцию; он заявил, что его единомышленники не настаивают на немедленном создании еврейского правительства или органов еврейского государственного управления; достаточно будет содействия мандатных властей въезду в страну 70-80 тысяч евреев ежегодно, а также созданию в ней широкой сети еврейских учебных заведений. Когда евреи составят большинство населения, они сумеют образовать правительство, соответствующее сложившимся условиям.

При опубликовании Декларации Бальфура не было протестов со стороны арабов, но из заявлений арабских представителей на мирной конференции выяснилось, что осуществление программы Национального очага в {668} значительной мере зависит от отношений между евреями и арабами.

В конце 1918 года еврейские руководители встретились в Лондоне с Фейсалом, сыном меккского шерифа Хусейна, возглавлявшего арабское восстание против Турции, и пытались договориться с ним по вопросу о Палестине. Об успехе этих усилий можно судить по словам Фейсала, опубликованным 12 декабря 1918 года в газете "Таймс". Он отметил, что "... обе главные ветви семитской семьи понимают друг друга: арабы не испытывают чувства зависти по отношению к сионистическим евреям и намерены вести с ними честную игру, а сионистические евреи, со своей стороны, обещали национально настроенным арабам ответить тем же".

3 января 1919 г. Фейсал подписал соглашение с Вейцманом, в котором он выразил свое положительное отношение к Декларации Бальфура, а также к широкой иммиграции евреев в Палестину и к заселению ими страны. Если возникнут разногласия между обеими частями населения, спорные вопросы будут переданы на рассмотрение английскому правительству. Однако под своей подписью Фейсал добавил примечание, что он будет придерживаться соглашения только в случае удовлетворения арабских требований, переданных им английскому министерству иностранных дел; иначе же он не отвечает за его выполнение.

На одной из последовавших пресс-конференций с журналистами Фейсал отнесся отрицательно к идее создания еврейского государства в Палестине. Тогда состоялись дополнительные переговоры на эту тему, итоги которых были сформулированы Фейсалом в письме от 1 марта 1919г. профессору Феликсу Франкфуртеру, представлявшему американских сионистов. В этом письме ясно сказано, что арабы считают предложения сионистов на мирной конференции умеренными и приемлемыми.

"Мы окажем сердечный прием евреям, возвращающимся в свой родной дом, писал Фейсал. - Еврейское движение - национальное, а не империалистическое. И наше движение национальное, а не империалистическое, и в Сирии (Арабы именовали тогда Палестину Южной Сирией.) имеется место для нас обоих.

{669} И действительно, я нахожу что ни одно из них не сможет добиться реального успеха без другого".

Затем начались обсуждения о формулировании текста мандата, и в апреле 1920г. в Сан-Ремо было достигнуто соглашение, по которому Палестина окончательно передавалась, как подмандатная территория, под управление Великобритании.

Решения Сан-Ремо были встречены евреями с энтузиазмом, а палестинскими арабами с возмущением, особенно ввиду того, что Лойд Джордж предложил пост первого британского Верховного комиссара в Палестине Герберту Сэмюэлю. Сэмюэль принял это предложение.

***

Когда англичане завоевали Палестину, ишув (еврейские поселения,

ldn-knigi) находился в тяжелом состоянии. Его экономика была совершенно разрушена, а большинство руководителей арестовано или выслано турками во время войны. Офицеры британских оккупационных войск, на которых была возложена обязанность заняться местным управлением, не только не считались с Декларацией Бальфура, но даже проявляли враждебное отношение к "еврейским большевикам", как они называли палестинских евреев.

В этих кругах были широко распространены юдофобские настроения, порой чуть ли не в духе "Протоколов сионских мудрецов".

Оккупационные власти, считавшие своей основной задачей поддержание существовавшего в стране распорядка, не только не содействовали укреплению еврейского населения, но даже запретили - после разразившихся арабских беспорядков - иммиграцию евреев и приобретение ими земель. В своих публикациях и переписке власти пользовались только английским и арабским и рассматривали введение иврита в качестве официального языка как излишнее обременение бюджета и администрации.

Весной 1918 г. и Палестину прибыла по поручению английского правительства официальная "Сионистская комиссия", прозванная в ишуве Комитетом делегатов. Наряду с английскими сионистами во главе с Вейцманом в ней участвовали также представители евреев Франции и Италии. Комитет делегатов приступил к организации жизни ишува и первыми его шагами были: оказание ему {670} экономической помощи; упорядочение медицинской службы и создание школьной сети (в июле 1918 года, вопреки сопротивлению оккупационных властей, был заложен в Иерусалиме фундамент Еврейского университета); помощь частным и кооперативным сельскохозяйственным поселениям, число которых к концу войны достигло двадцати.

Комитет делегатов стал постоянным органом ишува под руководством прибывших в Палестину видного лидера сионистского движения Менахема Усышкина и заведующего палестинским бюро Сионистской организации Артура Руппина. Наряду с ним в этот период было создано и выборное представительство еврейского населения, так называемый "Временный комитет".

Некоторые круги возлагали большие надежды на третий еврейский легион, сформированный в рядах английской армии во время войны в занятой уже ею тогда южной части Палестины. Этот легион состоял всецело из добровольцев из среды ишува. Ядром его была группа членов рабочих и учащихся еврейских учебных заведений,

Хотя легион не успел принять участия в завоевании северной части страны, многие считали, что существование еврейского контингента вооруженных сил в Палестине сможет сыграть важную роль в обороне еврейского населения и в осуществлении целей сионизма. Однако идея палестинского легиона наткнулась еще во время мобилизационной кампании на сильное сопротивление, как в среде пацифистской части рабочего движения, так и в других слоях ишува.

В 1919 году в страну прибыли первые послевоенные иммигранты. Значительная часть их была связана с движением Гехалуц, основной задачей которого была подготовка новопоселенцев к обоснованию на исторической родине. Гехалуц требовал от своих членов личного осуществления идеалов движения и приобщения к физическому труду, в первую очередь, в сельском хозяйстве. Он прививал им также основы еврейской культуры и знания иврита.

Зачинателями этого движения были руководители "Поалей-Цион" в Палестине Давид Бен-Гурион и Ицхак {671} Бен-Цви, находившиеся в годы войны в США, и Иосеф Трумпельдор, основатель и руководитель Гехалуца в России. Вскоре группы Гехалуца возникли почти во всех странах Восточной Европы. В 1921 году на конференции в Карлсбаде (Чехословакия) был создан центральный орган мирового движения Гехалуц.

Пионерская иммиграция усилила тенденцию к объединению рабочих партий в Палестине. Еще в период формирования еврейских легионов велись переговоры об объединении всех рабочих группировок в стране между Д. Бен-Гурионом представителем созданного в Америке Еврейского легиона - и делегатом Палестинского легиона Берлом Каценельсоном, беспартийным руководителем сельскохозяйственного профсоюза.

На съезде, состоявшемся в начале 1919 года в Петах-Тикве, была создана путем слияния союзов сельскохозяйственных рабочих Иудеи, Галилеи и Самарии с партией Поалей-Цион организация Ахдут-Авода (Единство труда), целью которой было сплочение всех рабочих Палестины в федерацию, объединяющую в себе профессиональные союзы и одновременно берущую на себя обязанности по развитию национальной экономики, культуры и политической жизни.

После эвакуации французских войск из Верхней Галилеи в 1919 г. и до занятия этого района англичанами существованию находившихся там трех рабочих коллективных сельскохозяйственных поселений грозила серьезная опасность.

Ввиду сложившейся обстановки Ахдут-Авода решила во что бы то ни стало сохранить эти пункты для того, чтобы добиться в будущем включения всей Галилеи в рамки Национального очага. Несмотря на нерешительность большинства "Комитета делегатов", Усышкин поддержал эту точку зрения, и Трумпельдор отправился в кибуц - Кфар-Гилеади - для организации его обороны.

Оттуда группа защитников вышла на помощь соседнему Тель-Хаю. 1 марта 1920 г., отражая нападение арабов на это селение, Трумпельдор погиб смертью храбрых. Несмотря на то, что население Тель-Хая и Кфар-Гилеади было после этого временно эвакуировано, оборона Тель-Хая стала символом героической {672} стойкости евреев Палестины, их борьбы за свою жизнь и свои идеалы. Последние слова Трумпельдора: "Счастлив тот, кто умирает за родину" стали девизом всех защитников ишува.

В ту пору усилилось брожение среди палестинских арабов, начавших создавать национальные организации и клубы. Их активность поддерживалась некоторыми представителями английской военной администрации и в конце концов вылилась в беспорядки, вспыхнувшие в Иерусалиме в апреле 1920 г.

Толпы арабов начали нападать на евреев - главным образом в Старом городе, - грабили магазины, бесчинствовали и убивали беззащитных жителей - при полном бездействии английских властей. Жаботинский стоял в то время во главе еврейской самообороны Иерусалима. С оружием в руках он организовал демонстрацию с целью повлиять на администрацию, чтобы защита ишува была поручена легальным еврейским вооруженным силам. За это он был арестован и приговорен к 15 годам тюремного заключения, но был вскоре освобожден под натиском общественного протеста.

Однако власти не обнаруживали никакого намерения вверить оборону населения еще существовавшим в то время еврейским батальонам. Наоборот, самовольные попытки бойцов прийти на помощь подвергавшимся нападениям еврейским селениям рассматривались как серьезное нарушение дисциплины. После длительных трений легион был распущен.

Отсюда вытекали два вывода: во-первых, что необходимо создать кадры самообороны, и, во-вторых, что им придется действовать в условиях подполья.

***

После окончания войны мировое сионистское движение начало перестраиваться. По опубликовании Декларации Бальфура сионистское руководство в Англии заняло первенствующее положение во всем движении; его признанным лидером стал Хаим Вейцман.

Важную роль начали играть также сионистские организации США, которые активно защищали еврейские интересы на Версальской {673} конференции. Во главе их стоял член Верховного суда США Луи Брандейс.

Первый послевоенный съезд сионистов, на который собрались делегаты из многих стран, состоялся в Лондоне в июле 1920 года. На этом съезде было решено создать специальный фонд для строительства Палестины, "Керен-Гайесод", с основным капиталом в 25 миллионов фунтов стерлингов, из которых 8 миллионов было постановлено мобилизовать в течение первых двух лет.

Вейцман в сопровождении Усышкина и Альберта Эйнштейна, всю свою жизнь преданного сионистским идеалам, отправился в Америку для сбора денег в этот фонд. Съезд избрал Брандейса почетным президентом Всемирной сионистской организации, Вейцмана - президентом, а Соколова - председателем исполнительного комитета.

На XII сионистском конгрессе в Карлсбаде (сентябрь 1921 г.) политическая линия движения была намечена в духе идей Вейцмана. В резолюциях конгресса были подчеркнуты демократический характер сионистского движения и важность задачи пионерского заселения Палестины, а также была выражена надежда на добрососедские отношения между евреями и арабами.

***

В июле 1920 года Герберт Сэмюэль занял пост Верховного комиссара Палестины как подмандатной территории. Однако правительство Великобритании представило проект мандата на рассмотрение Лиги Наций только в декабре 1920 г., и лишь 24 июля 1922г. он был утвержден.

В вступительной части мандата было сказано, что "союзные державы пришли к соглашению, в силу которого мандатные власти будут нести ответственность за выполнение декларации, данной впервые 2 ноября 1917 г. правительством Его Величества короля Великобритании и принятой вышеупомянутыми державами, в целях создания Национального очага для еврейского народа в Палестине... признавая тем самым историческую связь между еврейским народом и Палестиной".

Мандатарий обязался создать условия, "гарантирующие основание еврейского Национального очага" (2); признать {674} Еврейское агентство, которое будет сотрудничать с правительством во всем, "что касается создания еврейского Национального очага" (4); облегчить иммиграцию в благоприятных условиях; поощрять, совместно с Еврейским агентством, "густое заселение земель евреями, включая их поселение на государственных пустынных землях..." (6). Таким образом, текст мандата был, по существу, изложением плана практического осуществления Декларации Бальфура.

Уже с первых шагов Сэмюэля в роли Верховного комиссара стало очевидным, что он не намеревается пойти по пути последовательной и настойчивой реализации параграфов мандата. Он оставил на своих постах ряд чиновников английской военной администрации, явно проявивших полное нежелание осуществить Декларацию Бальфура, и старался завоевать доверие арабских лидеров, соглашаясь на многие из их требований. Кроме облегчения доступа иммигрантам, мандатные власти ничего не предприняли для развития Национального очага.

В начале мая 1921 года арабские банды совершили нападение на общежитие иммигрантов в Яффе и убили 13 евреев. На следующий день в этом же городе было убито еще несколько человек, среди них выдающийся писатель Иосеф-Хаим Бреннер. Во всей стране от рук погромщиков погибло 43 еврея. Тысячные толпы бедуинов атаковали Петах-Тикву, но были отражены поселенцами. Местные жители вместе с бойцами Еврейского легиона предотвратили нападения на другие еврейские населенные пункты.

Арабские полицейские - за немногими исключениями - не защищали евреев, а иногда и сами участвовали в нападениях. Со вспышкой беспорядков Верховный комиссар сразу запретил дальнейшую иммиграцию евреев и назначил следственную комиссию во главе с членом Верховного суда для выяснения причин волнений. В ответ на запрет иммиграции еврейские национальные органы заявили, что они прекращают свою деятельность. Лишь после заверений английского министра колоний Уинстона Черчилля о продолжении иммиграции эти органы возобновили свою работу.

Летом 1921 года Сэмюэль опубликовал {675} предварительный отчет о своей деятельности в качестве Верховного комиссара, в котором настоятельно утверждал, что существует возможность согласовать национальные устремления евреев с интересами арабов. Он добавил, однако, что "претворение этих устремлений в жизнь обусловлено в основном соблюдением прав нынешних жителей страны". "Право жителей" стало понятием, смысл которого определялся степенью давления арабских лидеров; это могло означать, что Верховный комиссар и британское правительство обязаны обусловить выполнение связанных с мандатом обязательств соглашением арабов. Такая политика, однако, не ослабила сопротивление арабов созданию еврейского Национального очага, а, напротив, содействовала его обострению.

В марте 1921 года Черчилль посетил Палестину и пришел - при посредстве Сэмюэля - к соглашению с Абдаллахом, сыном шерифа Хусейна, об образовании под его управлением и под английским протекторатом эмирата Трансиордания, который будет исключен из пределов Национального очага. В результате яффских событий в мае 1921 г. ряд уступок был сделан и арабским лидерам в Западной Палестине.

Все эти уступки были закреплены и санкционированы в "Белой книге", опубликованной Черчиллем в июне 1922 года. Правда, и в этой "Белой книге" неоднократно отмечается верность мандатария принципам Декларации Бальфура, однако в ней открыто заявляется, что сионистские органы не будут привлечены к участию в управлении страной и что иммиграция будет обусловлена "возможностью экономической емкости".

В этом документе находится совершенно недвусмысленное высказывание, что Британия не намеревается превратить "Палестину в еврейскую страну в такой мере, в какой Англия является английской".

"Белая книга" Черчилля была первым шагом англичан на пути к умиротворению арабов за счет евреев. Сионистская организация, стремившаяся к утверждению мандата Лигой Наций, была поневоле вынуждена одобрить условия "Белой книги", но арабы ее отвергли. Ряд других попыток Сэмюэля умиротворить арабов также потерпел {676} неудачу. Арабы решили бойкотировать выборы в Учредительное собрание, объявленное верховным комиссаром в сентябре 1922 г., а их представители, назначенные в Совещательную комиссию - новый орган, который должен был заменить отвергнутое арабами Учредительное собрание, - отказались от участия в ней.

Они отклонили также предложение, выдвинутое в конце 1923 года о создании Арабского агентства на подобие Еврейского агентства.

Лорд Плюмер, преемник Сэмюэля на посту Верховного комиссара (1925-1928 гг.), последовательно проводил политику, формулированную в Белой книге, совершенно не считаясь с давлением арабов. Лишь после его отставки вновь вспыхнули беспорядки.

***

Несмотря на все политические трудности, в двадцатых годах были фактически заложены основы Национального (еврейского) очага. За это десятилетие численность еврейского населения утроилась и достигла 160.000 душ. В 110 сельскохозяйственных поселениях (50 в 1920 году) насчитывалось 37.000 жителей; обрабатываемая ими площадь составляла 700 тыс. дунамов. Согласно проведенной в 1929 году переписи, в стране было 2.500 промышленных предприятий и мастерских и в них 11.000 еврейских рабочих; их валовая годовая продукция оценивалась в 2,5 млн. фунтов стерлингов. Электрическая компания и Поташный комбинат успешно развивались и стали крупнейшими в стране экономическими предприятиями. Ширилась сеть еврейских учебных заведений. В 1929/30 учебном году в 230 школах обучалась двадцать одна тысяча учеников, а в Еврейском университете в Иерусалиме было 200 студентов. В больничной кассе Гистадрута (Федерации трудящихся) насчитывалось 30.000 членов, а медицинская организация "Гадасса" предоставляла все виды врачебной помощи, в особенности детям и учащимся. В результате, смертность среди еврейского населения была одной из самых низких в мире (в 1926-1930 гг. - 11,66 на тысячу).

Все эти достижения, однако, были далеки от осуществления целей, поставленных себе вождями Сионистской {677} организации, и от надежд палестинского ишува и еврейского народа во всем мире во время опубликования Декларации Бальфура.

Еврейская иммиграция с 1920 г., когда она была официально разрешена, по 1929 год достигла приблизительно 100.000 душ. Ненамного лучше обстояло дело с сельскохозяйственным заселением страны. Власти не предоставили земель в пользование еврейским поселенцам, зато арабы получили в 1921 году 400.000 дунамов в районе Бет-Шеана. Успехи еврейского сельского хозяйства были, таким образом, исключительно результатом усилий населения и сионистского движения.

Особого внимания заслуживает выкуп Национальным фондом у арабских богачей-помещиков ("эфенди") заболоченных, малярийных земель Изреэльской долины (Эмек-Изреэль) в двадцатых годах. Были достигнуты значительные успехи в области орошения, и площадь под цитрусовыми увеличилась до 60.000 дунамов. В эти годы большинство земледельцев находилось еще в поселениях, основанных на частновладельческом хозяйстве (мошавот), однако намечался уже быстрый рост коллективных и кооперативных поселений (кибуцов и мошавей овдим), насчитывавших вместе в 1929 году 52 пункта (18 в 1920 году). Они обрабатывали 200.000 дунамов, а их население насчитывало 7.000 душ. Все же с точки зрения общих национальных задач эти достижения были лишь весьма скромным началом.

Ишув неуклонно стремился обеспечить себе полную автономию в некоторых областях жизни. Уже в начале 1918 года в Яффе было созвано "Подготовительное собрание" представителей ишува, которое избрало "Временный комитет евреев Палестины на оккупированной англичанами территории". Однако первое выборное учреждение, "Собрание депутатов" (Асефат ганивхарим) начало свою работу только в октябре 1920 года.

Все еврейские жители Палестины, признававшие авторитет сионистских органов, входили в "Кнесет Исраэль", местными ячейками которого были еврейские общины, а высшим органом - "Собрание депутатов", в свою очередь избиравшее центральное руководство - "Национальный комитет" ("Ваад леуми"). Крайне ортодоксальная "Агудат {678} Исраэль" не признавала эти учреждения и имела свое особое представительство.

Самым активным общественным фактором в жизни ишува стало рабочее движение. В декабре 1920 года был созван съезд трудящихся Палестины, на котором была основана "Всеобщая федерация еврейских трудящихся Палестины" (Гистадрут). В выборах приняло участие около 4.500 рабочих.

В ведение Гистадрута перешли все экономические предприятия рабочих партий, организация сельскохозяйственных коллективов и кооперативов, а также руководство учреждениями взаимопомощи. Внутри Гистадрута возникли различные течения, старавшиеся, в соответствии со своей идеологической программой, формировать облик коллективной и трудовой жизни, а также воспитать молодежные кадры в диаспоре.

Многие еврейские рабочие, особенно новоприбывшие, организовывались в артели, лишь частично занятые в сельском хозяйстве. Большая часть их работала на гражданском строительстве, в первую очередь на шоссейных дорогах, прокладывавшихся мандатными властями. Порядившиеся на выполнение работ артели всецело соблюдали коллективный принцип. Наряду с многочисленными, относительно небольших размеров артелями возникли и большие, как, например, "Гдуд Гаавода" (Рабочий батальон имени Трумпельдора).

"Рабочий батальон" был основан на собрании, созванном в память Трумпельдора, полгода после его гибели. Он был организован в виде автономных групп, имевших общую кассу и работавших, главным образом, на прокладке шоссейных дорог. Батальон создал два лагеря, в Эйн-Хароде и Тель-Иосефе, служивших центрами для всех рассеянных по стране трудовых отрядов. По окончании работ на дорогах члены "батальона" перешли в города, где они включились и в другие отрасли, как строительство жилых домов, промышленность и т.д.

В 1924 году в "батальоне" произошел раскол - на "правых" и "левых".

"Правые" создали несколько сельскохозяйственных кибуцов: Тель-Иосеф в Изреэльской долине, Кфар-Гилеади - в Галилее и Рамат-Рахель вблизи Иерусалима. Одна из "левых" групп стала {679} все больше склоняться к коммунизму. Около ста человек из этой группы, во главе с М. Элькиндом - вначале бывшим одним из виднейших руководителей "батальона", - эмигрировало в Советский Союз. Они основали в Крыму еврейскую земледельческую коммуну "Виа Ноува" ("Новый путь").

Все кибуцы в Палестине придерживались коллективистских принципов, разногласия существовали лишь в вопросе о формах коммуны. Некоторые считали, что кибуц является общественной ячейкой, основной задачей которой должна быть абсорбция новых иммигрантов, и поэтому они настаивали на больших коллективах, которые наряду с сельским хозяйством могли бы развивать и промышленные предприятия.

Они создали течение, ставшее известным под именем "Кибуц Меухад" (Объединенный кибуц). Другие же находили, что коллектив должен оставаться небольшой органической единицей - "квуца", занимающейся только земледельческим трудом. Они создали так называемый "Хевер-Гаквуцот" (Содружество квуцот). Первая группа была связана идеологичеки с партией "Ахдут-Авода", а вторая - с "Гапоэль Га-цаир". Оба объединения имели свои молодежные организации за рубежом, воспитывавшие кадры для пополнения их рядов и для основания новых кибуцов.

Члены молодежного движения "Гашомер Гацаир", с течением времени становившегося все более радикально-левым в политическом отношении, создали отдельный союз кибуцов - "Гакибуц Гаарци". Все сельскохозяйственные коммуны пополнялись членами пионерских-халуцианских движений из стран диаспоры. Эта преданная национальным идеалам молодежь отправлялась в болотистые или пустынные местности и, освоив их, поселялась там.

Гистадрут оказывал содействие пионерским начинаниям и развивал многогранную деятельность: он строил жилые дома для рабочих, основывал производственные кооперативы, создав общество "Солел-Боне", проводил строительные работы, занимался культурно-массовой деятельностью, уделяя особое внимание обучению новоприбывших ивриту и развитию еврейской культуры. В то же время Гистадрут был профессиональным союзом, {680} защищавшим интересы трудящихся и регулировавшим деятельность учреждений взаимопомощи.

Рабочий лагерь взял на себя также основную заботу о безопасности ишува. Хотя в ряде городов и селений имелись местные органы самообороны (Хагана), между ними не было тесного контакта. В двадцатых годах руководящие органы сионистского движения еще недооценивали необходимость самообороны. Они даже были готовы распустить нелегальную Хагану, если бы мандатные власти согласились создать легальные охранные отряды.

Однако большинство активистов Хаганы не было готово доверить безопасность ишува усмотрению английских чиновников, к тому же совсем не склонных легализировать еврейские вооруженные силы. Во главе Хаганы стояли в то время: Иосеф Гехт и Шаул Меиров (Авигур). Проблемы самообороны входили в компетенцию тогдашнего генерального секретаря Гистадрута - Давида Бен-Гуриона.

Одним из важнейших достижений того периода было полное внедрение в ишув возрожденного иврита как разговорного и литературного языка. Все образовательное дело, от детских садов и до Еврейского университета в Иерусалиме и Политехнического института в Хайфе, велось на иврите.

Созданная в Москве "Габима" переселилась в Тель-Авив и стала национальным театром. В Тель-Авиве поселились виднейшие еврейские писатели: X. Н. Бялик, Ахад-Гаам, Ш. Черняховский и другие. Наряду с ними начала свою деятельность группа молодых писателей, творчество которых развилось на палестинской почве. Иврит и литература на этом языке не только легли в основу духовной жизни ишува, - они также играли первостепенную роль в культурной деятельности сионистского движения в странах рассеяния, - в особенности в молодежных организациях - и служили связующим звеном между евреями разных стран.

Трения между Великобританией и Сионистской организацией, а также медленный темп поселенческой деятельности в Палестине привели к серьезным разногласиям внутри движения. После опубликования "Белой книги" в 1922 г. Жаботинский вышел из состава Исполнительного

{681} комитета Сионистской организации.

Представители религиозной партии "Мизрахи", а также "радикальных сионистов" под руководством Гринбаума в Польше и Усышкин в Палестине резко критиковали политику руководства. На XIII сионистском конгрессе в Карлсбаде в 1923 г. они требовали более твердой политической линии по отношению к Англии и протестовали против предложения Вейцмана ввести несионистские группы в состав Еврейского агентства. Ш. Капланский, из вождей рабочего крыла, призывал к поискам путей для соглашения с арабами, т. к. Британия, по его мнению, заинтересована в раздувании вражды между обеими нациями в стране.

На следующем XIV конгрессе (Вена, 1925г.) Жаботинский предложил настоять на передаче контроля над иммиграцией в руки Еврейского агентства для того, чтобы оно организовало приезд 40.000 еврейских иммигрантов ежегодно; он требовал создание легальных еврейских военных отрядов и целый ряд других радикальных мер. Большинство делегатов конгресса не верило в возможность их осуществления и отклонило эти предложения. На XV и XVI конгрессах в 1927 и 1929гг. сторонники Жаботинского сорганизовались в воинствующее крыло "ревизионистов", с которыми частично сотрудничали радикалы во главе с Гринбаумом. С другой стороны, сионистское руководство все более энергично поддерживалось растущим и развивающимся рабочим блоком, в особенности молодым выдающимся лидером этого лагеря Хаимом Арлозоровым. Решающее столкновение между правыми и левыми в сионистской организации произошло, однако, лишь после беспорядков, вспыхнувших в Палестине в 1929 г., сразу же по окончании XVI конгресса.

***

В течение 20-х годов усилилась вражда арабского националистического движения к еврейскому Национальному очагу. Руководство этим движением захватил иерусалимский муфтий Амин эль-Хусейни. По его настоянию были отклонены все компромиссные предложения; он был инициатором и вдохновителем террора, как единственного средства для осуществления арабских требований.

Мандатные власти в значительной мере поощряли {682} иерусалимского муфтия в его деятельности, надеясь извлечь пользу из сотрудничества с арабскими националистическими кругами в целях обеспечения британских империалистических интересов на Ближнем Востоке.

Ввиду того, что пробуждение арабов в Египте уже приняло характер резкой оппозиции Великобритании, некоторые английские политики предложили умиротворить арабских националистов Палестины путем отказа от своих обязательств по отношению к еврейскому народу, торможения и даже прекращения, связанных с Национальным очагом начинаний. Этот подход был, конечно, как нельзя больше на руку арабским лидерам.

Используя разногласия в английском правительстве в вопросе о Палестине и усиление национального движения в различных арабских странах, эль-Хусейни подал знак к нападению на евреев.

Погром начался 23 августа 1929 г. в Иерусалиме. Разнузданная арабская чернь ворвалась в еврейские кварталы. Были также совершены нападения на сельскохозяйственные поселения Моца, Хулда и Беер-Тувия. Беспорядки происходили и в районах Тель-Авива и Хайфы. Во всех этих местах нападения были отражены силами самообороны, и только в Хевроне, большинство еврейского населения которого состояло из "старого ишува", т. е. несионистских, строго религиозных жителей и учеников иешибота, отказавшихся принять предложенную им группой защитников из членов Хаганы помощь, была учинена кровавая резня.

Более шестидесяти евреев, в том числе старики, женщины и дети, было убито. Несколько дней спустя подвергся нападению еврейский квартал в Сафаде, где было убито 18 евреев и сотни домов сожжены и разграблены.

Лорд Пасфильд, министр колоний в новом, лейбористском правительстве, назначил комиссию во главе с У. Шоу для выяснения причин беспорядков. Комиссия возложила на арабов полную ответственность за погромы, указав, однако, что они были порождены враждой арабов к евреям, "вызванной их разочарованием в возможности осуществления своих политических и национальных стремлений и опасением за свое экономическое будущее". Заключение комиссии сводилось к тому, что основной {683} задачей правительства Палестины является "сохранение равновесия между обеими группами в стране" в соответствии с "Белой книгой" 1922 г., и что "нет в "Белой книге" ясного указания о предпочтении одной из этих групп"...

Отчет комиссии Шоу был восторженно встречен арабами и вызвал резкую критику со стороны ишува, руководства Сионистской организации и некоторой части общественного мнения Англии. Мандатная комиссия Лиги Наций отклонила этот отчет, как несоответствующий обязательствам мандатария. Все же правительство Великобритании, ссылаясь на него, приостановило в мае 1930 года еврейскую иммиграцию в Палестину.

В октябре того же года был опубликован документ о палестинской политике правительства Великобритании, известной под именем "Белой книги" Пасфильда. Формально в нем признавалась равнозначность обязательств, принятых как по отношению к евреям, так и к арабам. По существу, однако, эта "книга" была проникнута враждебным к евреям духом. Самым серьезным ударом по устремлениям сионистов было новое толкование понятия "экономическая емкость страны", согласно которому речь идет не о способности ишува абсорбировать новых иммигрантов, а о емкости всей страны в целом, то есть: пока существует безработица среди арабов, не будет допускаться еврейская иммиграция в значительном масштабе.

На следующий день после опубликования этой "Белой книги" Вейцман подал в отставку, а вместе с ним и ряд других членов Еврейского агентства. Видные английские политические деятели протестовали против этой новой линии, среди них Г. Сэмюэль, отличавшийся в свое время умеренностью и осторожностью в качестве Верховного комиссара Палестины.

Под давлением общественного мнения правительство отступило от своей позиции, и в феврале 1931 года премьер-министр Рамсей Макдональд опубликовал письмо к Вейцману, в котором была изложена более приемлемая для евреев трактовка "Белой книги", а именно: иммиграция не будет прекращена и понятие "экономическая емкость" будет толковаться по-прежнему. Несмотря на недоверие евреев и их требование полной отмены "Белой книги" Пасфильда, Всемирная сионистская {684} организация заявила, что письмо Макдональда привело к "восстановлению базы для сотрудничества с мандатарием".

Английская политика не могла не оказать влияния на соотношение сил внутри сионистского движения. Все более усиливалась критика линии Вейцмана, который продолжал быть сторонником тесного сотрудничества с Великобританией и верить в готовность ее правительства выполнить возложенные на нее мандатом обязательства. Включение несионистов в состав Еврейского агентства тоже не оправдало себя, - не увеличив ни средств организации, ни ее политического влияния.

Оппозиция перешла в наступление на XVII конгрессе, состоявшемся в Базеле в июле 1931 г. Ревизионисты получили 20 проц. всех мандатов; их поддерживали различные радикальные группы. Жаботинский потребовал ясно определить "конечную цель" (Endziel) сионизма - "создание независимого еврейского государства по обеим сторонам Иордана". Однако большинство делегатов конгресса, среди них и такой максималист как Усышкин, не сочло разумным выставлять крайние требования. Жаботинский разорвал свой мандат и вместе со своими приверженцами покинул конгресс. Все же Вейцман не был переизбран президентом Всемирной сионистской организации. Его место занял Нахум Соколов. Во главе политического отдела Еврейского агентства стал Хаим Арлозоров,. который представлял теперь Мапай - Партию рабочих Палестины образовавшуюся в 1930 г. путем объединения партий "Ахдут Авода" с сохранившимся еще со времен второй алии более умеренной рабочей организацией "Гапоэль Гацаир".

Новая волна иммиграции, хлынувшая в страну в результате прихода нацистов к власти в Германии, вызвала острую реакцию со стороны арабских националистов. В октябре 1933 года в некоторых городах состоялись бурные демонстрации арабов. В 1935 году усилилось влияние крайних элементов в арабском национальном движении. Верховный комиссар Артур Уокоп пытался умиротворить их: он предложил созвать Законодательное собрание в составе одиннадцати мусульман, семи евреев, трех христиан и пяти английских правительственных, чиновников.