Одиннадцать

Глава 3 Жертва вторая. Гриф трудолюбия

«Жертвы нести — труд тяжкий,

без трудолюбия оковы не скуёшь».

Тускло горел магический светильник над столом, освещая разложенные на нём раскрытые большие книги, столбики денег разного номинала и формы, подставку для перьев и простую чернильницу. Большой пузатый дварф аккуратно выписывал цифры в расчерченные таблицы книг, периодически щёлкая счётами на краю стола. Время от времени он отчитывал нужное количество монет со стола и отправлял их в небольшие кожаные мешочки, складируя их в окованный железом сундучок у стола.

Зорак наконец откинулся на спинку добротного кресла, снял позолоченные тонкие очки, положив их на раскрытую книгу, и блаженно потянулся, поднимая руки вверх. Он огляделся по сторонам, соображая, сколько времени.

В высоко расположенные узкие окна пробивались широкими световыми дорожками лунные лучи. Они выхватывали из цепких лап тьмы большие ящики, громоздившиеся один на другом до самого потолка. В красноватых лучах второй луны мешки, лежащие грудой у одной из стен, напоминали кровавые камни или потроха неведомого чудовища. Неподалёку, на улице, вода гавани билась о камни пристани, противно кричали чайки.

Дварф зябко поёжился, страх ему был по большому счёту неведом — он многое повидал на своём долгом веку: от нападений пиратов на его корабль до невозможных монстров далёких земель. А вот холод и сырость его старые кости доводили до ревматизма.

— Ещё чуть-чуть осталось, — проворчал он себе под нос и недовольно глянул в глубину своего склада, откуда доносился сильный храп его охраны — большого орка. Иногда это сильно сбивало с расчётов, но будить вояку он не хотел, пусть проспится. Скоро домой.

Зорак часто засиживался на работе, не желая нанимать бухгалтера, справедливо полагая, что это сильно ударит по прибыли, да и воровали они так, что хоть последние портки продавай. Он любил свою торговую компанию, занимающуюся поставками столовых приборов, кастрюль и прочей кованой утвари. Он держал небольшие магазинчики во многих городах цивилизованных земель Инфинита, давая работу своим собратьям под центральным горным хребтом.

Но приходилось работать без устали, хоть и каких-то больших денег он с этого не получал, Зорак работал за идею. Последние месяцы были особенно тяжёлыми: в городах Вейгена назревал экономический кризис, и местное население теряло охоту брать простые и топорные, но надёжные изделия горных гномов-дварфов. Слишком дорого, по сравнению с местными.

Да, деревянные ложки износятся через месяц активного пользования, но дворфийская работа служила десятилетиями. Приходилось иногда лично спорить с покупателями, не надеясь на своих торговцев.

Завтра придёт корабль с грузом новых товаров, нужно подготовить оплату капитану, матросам, грузчикам. И нужно ехать самому, его ждал следующий город, где также скопилась бумажная работёнка и подсчёты, подсчёты…

В ночной тишине мерно щёлкали деревянные костяшки счёт, торговец пребывал в делах, так что далеко не сразу услышал настойчивый стук в дверь. Орк храпел пуще прежнего, так что до него достучаться сейчас было совершенно нереально. Пусть рядом будет хоть парад шутов-халфлингов с барабанами и трубами, он не проснётся.

— Да иду я, иду, все демоны бездны тебя возьми, — кряхтел торговец, неуклюже выбираясь из-за стола и медленно шаркая к большим дверям.

Стук не прекращался, повторяясь время от времени:

— Кто там? — громко и недовольно спросил Зорак, добравшись, наконец, до двери.

— Городская стража, — ответили не менее громким суровым голосом, — откройте!

Дварф отодвинул засов и открыл небольшую дверь, встроенную в большие ворота. Большие ворота открывались только тогда, когда прибывал груз. На пороге стоял мужчина с копьём и щитом, в форме городской стражи, лица не было видно из-за темноты. Луны освещали его спину, давая понять общую картину, кто стал ночным гостем.

— Чем обязан городской страже глубокой ночью? — сухо поинтересовался торговец, силясь увидеть, один ли здесь стражник, или его сопровождал кто-то ещё.

— Тут произошло жестокое убийство, — ответствовал служитель закона. — Мы обыскиваем склады вокруг, виновник не должен был далеко уйти. Можно оглядеться?

— Пожалуйста, — пожал плечами Зорак, пропуская гостя внутрь. Тот прикрыл за собой дверь. Ему пришла в голову светлая мысль, что надо было сначала разбудить своего стража.

— Вы ничего не слышали? Никаких криков? Разговоров? Шагов?

— Да нет, не было ничего такого, вроде, — задумчиво поскрёб в окладистой бороде торговец. — А кого хоть убили-то?

— Вас, — ответил стражник с злобной ухмылкой на лице.

Зорак хотел закричать, но крик застрял в горле…

Ганс проснулся от утренних солнечных лучей, проказливо проникших в небольшое оконце, расположенное как раз напротив кровати. Он сел и сладко потянулся. Давно он так не отдыхал, сознание чувствовало свежесть, и мозг работал куда быстрее обычного. Обыденная утренняя зарядка и туалет не заняли много времени. За ночь его никто не потревожил, потому что стража не знала, где он остановился. Сыщик редко ночевал в одном месте и постоянно перемещался — давняя привычка авантюриста-искателя приключений.

В коридорах в такой ранний час никого не было, из-за закрытых дверей слышался храп или сопение — постояльцы спали. Одно только он никак не мог взять в толк: почему он не слышал гудков мануфактур, призывавших на работу и служивших городу в качестве будильника, сколько сыщик себя помнил? Неужели усталость настолько взяла своё? Или магия Атра?

Спустившись в зал таверны, он обнаружил, что практически все места пустовали, официантки протирали столы, мыли полы, вычищали огарки свечей из большой кованой люстры, опущенной почти до самого пола. Ни Гербо, ни Дариэль не было видно, судя по всему, они ушли спать. Каждая ночь для них — утомительная работа с людьми.

За одном из столов сидела группа приключенцев, собирающаяся, глядя на их полное обмундирование, в путь. Карф находился на пересечении непролазных лесов и степей. Через него проходила единственная большая дорога. Так что работы для авантюристов всегда в избытке вне зависимости от времени года: от сбора лекарственных трав и ингредиентов в лесной чаще до сопровождения караванов торговцев и борьбы с разъездами степных гоблинов.

Ворон опустился за привычный стол, и к нему тут же подошла одна из официанток, отвлёкшись от мытья столов и поднимания табуретов и стульев на них:

— Доброго утра, — сонно произнесла она. — Завтрак сегодня довольно скромный. Будете есть всё равно?

— Да, — ответил сыщик, понимая, что за день вряд ли ещё удастся поесть. — Две порции принесите.

Девушка ушла в сторону кухни. Пока она там пыталась наскрести еду на завтрак, спустилась Нисса. Гномка выглядела потрёпанной и заспанной. И не особо разговорчивой, лишь приветственно помахав напарнику, она залезла на высокий стул.

Официантка принесла несколько деревянных тарелок с остатками вчерашней еды. Всё собиралось по принципу «из того, что было». Тут и остатки подогретого рагу, и картошка, пожаренная с яйцами, и гренки из старого хлеба, кусочки холодной курицы, какой-то салат и пара бокалов с дымящимся бодрящим напитком. Пожелав приятного аппетита и приняв плату от Ганса, девушка снова принялась за столы.

— Чем сегодня займёмся? — спросила Нисса и принялась за еду. Судя по тому, как она начинала веселеть, та оказалась вкусной. — Надеюсь, вы не отошлёте меня опять?

— Нет, — рассмеялся Ворон. — Сегодня, что бы ни случилось, ты будешь со мной. Я намерен ещё раз посмотреть на место убийства советника. Мне кажется, что мы упустили что-то важное.

— Мне тоже так кажется.

— Ещё я бы…

Договорить им не дали. В таверну заявился гонец из Управления. По его усталому, взмыленному виду было ясно, что он побывал уже во многих тавернах и уголках города и серьёзно запыхался. Увидев Ганса и Ниссу, он всплеснул руками и прямиком двинулся к столику:

— Уф, еле вас нашёл, — тяжело дыша, вместо приветствия произнёс он. Парнишка явно служил не так давно, иначе бы начал искать с определённых мест, а ещё тот малость полноват, что ничуть не облегчало его беготню.

— И тебе доброго утра, — холодно приветствовал гонца Ганс, предвкушая, что ночь прошла явно не без происшествий. — Мы бы хотели позавтракать без чьего-либо участия.

— Но вас там уже ждёт господин… — искренне недоумевал парнишка.

Нисса уже было сползла со стула, но её напарник и не думал вставать:

— Нисса, вернись к трапезе, ты ещё не доела.

Девушка, активно жуя кусок курицы, запиханный в рот, с которым она уже намеревалась отправиться на выход, залезла обратно на стул. Они спокойно, но без разговоров позавтракали к немалому удивлению гонца, нетерпеливо восседавшего на одном из стульев за соседним столиком. Ганс внимательно изучал записку, что вручил посланец и о чём-то размышлял. Только после того, как тарелки опустели, следователи спокойно поднялись и собрались покинуть таверну, позвав за собой паренька.

— Веди, — коротко приказал ему Ворон и передал записку напарнице. Сегодня он намеревался использовать и её потенциал по полной. Что-то не нравилось ему происходящее в последние дни в городе.

К начальству на ковёр Ганс ходить не любил, даже когда его хвалили или награждали. Сейчас, однако, глава Управления наверняка ожидал доклада по делу об убийстве члена городского совета. И ему, инспектору, особо нечего интересного доложить. По пути к месту Нисса прочитала записку и нахмурилась, понимая, какой разговор им предстоит. Гонец тоже шёл насупившись — ему велели привести этот дуэт как можно скорее, но он насилу их обнаружил, да ещё и не смог донести важность вызова.

До главного здания Управления шли молча. Узкие улицы опустели, но, даже несмотря на это, приходилось идти гуськом, иногда уворачиваясь от выплёскиваемой с верхних этажей жижи из ночных горшков, остатков завтрака, помоев. Иногда навстречу попадались редкие прохожие или команды скребущих землю лопатами уборщиков нечистот. Важно прошествовала мимо группа мальчишек-крысоловов и почему-то так же важно кивнувших Гансу, тот отсалютовал в ответ. Гномка не особо удивилась, так как знала, что часть мира теней помогала Ворону, чем могла.

Сопровождавший инспекторов гонец проводил своих подопечных до самой двери, где на медной табличке была выгравирована надпись: "Глава городского следственного управления при армии Вейгена в городе Карф" и следующей строкой "Тэрен Эдиль". Кабинет расположился на самом верхнем этаже и единственный из всех имел балкон, выходивший прямо на площадь.

— Дальше мы не заблудимся, — ехидно проговорил Ганс и без стука отворил дверь, поманив за собой Ниссу, собиравшуюся постоять в небольшом узком коридоре.

Гномка оказалась здесь впервые, хоть и работала в Управлении уже порядочно. Её не награждали, не отчитывали, да и вообще она старалась особо не выделяться, исходя их правила "подальше от начальства, поближе к кухне". И потому её искренне поразил внешний вид этого маленького кабинетика. В её представлении он по меньшей мере должен был отдавать помпезностью и красотой. Не тут-то было. На простых обшитых деревянными рейками стенах красовалась большая карта города, а у выхода на балкон висели два гобелена: герб Вейгена и флаг армии, что расквартирована в Карфе как гарнизон.

У одной из стен громоздился грубовато сбитый большой шкаф с множеством книг и папок, напротив него — широкий письменный стол хозяина кабинета и приставленный к нему буквой "Т" ещё один, служивший, видимо, для совещаний. Около него стояли простые табуреты, обитые синим бархатом, под цвета флага Вейгена. По стенам кое-где находились скобы для факелов или магических светильников.

Хозяин кабинета — высокий долговязый полуэльф в форменном синем камзоле, расшитом золотыми и серебряными нитями, стоял у карты, занимавшей чуть ли не всю стену за спинкой его удобного кресла. Он поглаживал свою густую седую бороду, изучая воткнутые на удивительно точно прорисованные улицы, площади, фабрики и дома города флажочки разного цвета. Глава не повернулся на звук открываемой двери, лишь густым бархатистым басом проговорил:

— А я всё думал, когда же ты придёшь. Есть что доложить?

— Если бы было, я бы уже положил к тебе на стол рапорт.

— Ты же знаешь, что находишься у городского совета на особом счету, — Тэрен Эдиль повернулся к вошедшим и смерил их пронизывающим взглядом чуть раскосых чёрных глаз.

Полуэльф оказался действительно стар, как заметила Нисса. Она впервые видела пожилого представителя эльфийской расы. Некогда сильное тело одряхлело и сделалось ещё тоньше, чем было когда-то, но при том чувствовалась воинская выправка: он не горбился, держался подчёркнуто прямо. Борода и волосы, ниспадающие на плечи, седы как молоко. Вейген выжимал из своих служащих всё до последней капли: в эльфийском королевстве или даже Гэларе отправили бы этого старичка на заслуженную пенсию с денежным довольствием и наделом земли, каким бы он ни был мудрым и умным.

— Они ещё не забыли?

— Конечно, не забыли, — рассмеялся полуэльф. — Совет не такой большой, чтобы игнорировать насильственную смерть двоих членов. И оба следствия зашли в тупик. И везде фигурируешь ты и твоя напарница.

Нисса потупила взгляд, она старалась не смотреть в сторону главы Управления и не шевелиться. Ганс же просто хмыкнул, прошёл вглубь кабинета и уселся на один из табуретов. Налил себе в стоящий на столе красивый стакан воды из кувшина и выпил глоток.

— Лучше совету не знать некоторых вещей, — наконец произнёс следователь. — Граф Фанлентон не был хорошим человеком, а на его место встал вполне достойный деятель.

— Не стану спорить, — ответил ему Тэрен, — однако формально выходит, что ты у нас плохой работник, и непонятно, зачем я тебя держу. Мне сегодня докладывать наверх о расследовании. Что можете сказать?

— Ничего определённого, — вздохнул Ганс. — Весь бордель усыпили зельем. Советника убили, забрали один из органов. Я проследовал по пути убийцы до пристенного города. Нисса нашла там ту, под чьей личиной убийца проник на место преступления. А ещё мы нашли ритуальный кинжал. Но не нашли магического круга.

— Есть версия, что убийца — перевёртыш, — сама не веря своей наглости, встряла в разговор девушка. Полуэльф повернулся к ней.

— Пока это версия, которую мы никак подтвердить не можем, — отрезал Ганс. — Кинжал на экспертизе.

— Мда, действительно негусто, — вздохнул глава Управления, — но хоть что-то. Идите работайте. Отработайте хоть все безумные версии, но найдите убийцу!

— Так точно, — ответил Ганс, поднялся и уже отправился к выходу, но тут в дверь постучали, и в кабинет ввалился тучный человек в форме следователя:

— Я раскрыл дело за пару часов! — бахвальски доложил он, подняв свои два подбородка.

— Ну-ка, ну-ка, что за дело? — спросил Ганс.

Если Деон заявлял, что раскрыл дело, значит где-то в темнице уже сидит невиновный. Мужчина взмок от быстрого шага и подъёма по лестнице и, пытаясь отдышаться опёршись на стену, был не в силах ничего сказать. И Ворон, и его напарница выжидательно застыли на месте, дожидаясь подробностей. Как только толстяк отдышался до такой степени, что смог говорить, он начал свой рассказ, полный хвастовства:

— Он таки убил бедного дварфа-торговца, — начал он. — Этот его здоровяк орк, которого он держал в качестве своего охранника и всецело ему доверял. Как бишь там его… О, вспомнил, Сорак его зовут.

— Зорак, — поправила его всезнающая Нисса и, видя удивлённые взгляды Ганса и Тэрена, пояснила. — Я знаю этого торговца, у него Гербо закупает кое-что для таверны. И орк у него адекватный, они с Бо-Бо друзья.

— Ничего он не адекватный! — повысил голос Деон. — Он сейчас на месте преступления и никого внутрь не пускает. Ревёт и требует «нормального следователя». Он чуть не порубил нескольких наших из Управления. Я пришёл просить у вас стражников или солдат в помощь.

— Ганс, разберитесь там пожалуйста, — вздохнул полуэльф. Они с Вороном перекинулись понимающими друг друга взглядами. — Деон, проводишь их и займись чем-нибудь более спокойным, ты в этом куда лучше.

Нисса хихикнула себе в кулак, понимая, что толстяка сейчас послали далеко и надолго, однако тот вряд ли понял это, и, довольно подняв пузико, повёл своих коллег на место преступления…

Первое, что бросилось в глаза сразу, — частично опустевший рынок, по крайней мере та часть, что вела к докам. Люди, если и проходили мимо, то делали это быстро. Несколько стражников обеспокоенно поглядывали в сторону складов. Среди них оказался знакомый Гансу Бастиан, встретивший следователя широкой улыбкой. И сразу залился рассказом о происшествии вперемешку со своими собственными впечатлениями и делами.

Судя по его рассказу, орк утром обнаружил труп своего хозяина, позвал стражу, а те, пригласив инспектора, какой подвернулся, решили брать охранника тёпленьким и сразу. Орк с этим не согласился и, разметав стражу, засел внутри склада, обещая порубить всех, кто войдёт внутрь, пока не прибудут адекватные служители порядка.

Сейчас около входа в один из складов, греясь на утреннем солнышке, нервно переминались с ноги на ногу четверо бойцов стражи порта, ожидая начальства из Управления или армейских. Заходить туда даже не помышляли.

— Спасибо тебе, дорогой наш Деон, — похлопал толстяка по плечу Ганс. — Дальше мы как-нибудь сами справимся. Свободен.

Деона не нужно было просить дважды, и он чуть ли не бегом отправился в обратный путь. Стражники сгрудились у Ворона и Ниссы, явно ожидая приказов:

— Никого не пускать, и за нами не заходить, что бы ни произошло, — распорядился инспектор. — Зевак чтобы тоже рядом не толпилось. Пусть идут работать.

Он незаметно указал на группу портовых грузчиков и матросов, собравшихся неподалёку и о чём-то увлечённо разговаривавших, иногда они тыкали пальцами на склад, дверь в который до сих пор была открытой.

Ганс кивнул Ниссе и двинулся в сторону места преступления, даже не достав оружия. Напарница, однако, свои кинжалы с пояса обнажила. Где-то позади слышался жизнерадостный и надоедливый голос Бастиана, отгоняющий слишком любопытных наблюдателей подальше от места преступления.

Как только Ворон проник внутрь тёмного помещения склада, послышался смертельный свист, и гном увидела, как в том месте, где только что стоял её напарник пролетело лезвие боевого топора. Инспектор каким-то нечеловечески ловким движением умудрился увернуться, сделал резкий шаг в бок, уходя от инерционного удара, и одним движением отбросил орка в сторону. Оружия охранник не опустил и готовился биться насмерть.

— Успокойся, друг мой, — вскинул руки Ганс, давая понять, что драться не хочет. Нисса, увидев его командное движение, убрала оружие в ножны, — мы пришли тебе помочь.

— Они говорить, Жонш убить хозяин, — пробасил боец злобно и эмоционально, — но я не убивать! Моя любить хозяин, он добр ко мне, помогать. А я стукать плохой людь, который его обижать.

— Мы верим, верим, — спокойным голосом ответил ему инспектор, бегло осматривая место убийства. Топор орка уже был окровавлен.

— Мы защитим тебя, позволь помочь, — неожиданно произнесла Нисса на орочьем языке. Правда, для Жонша её акцент и построение предложение звучали ещё хуже, чем он говорил на общем языке, и он поморщился. Но, видимо, ему польстило, что кто-то хоть немного знает его язык:

— Ваша помогай! Но моя никуда не уходи! И оружие не отдавать!

— Хорошо, — ответил Ганс, — только, пожалуйста, сядь внутри склада и не путайся у нас под ногами.

— Ладно, — кивнул тот, опуская топор. — Только тут не обойтись без магия. Девочка, бери амулет.

Орк снял со своей голой шеи один из множества амулетов из клыков разных тварей и протянул его Ниссе, сделав большой шаг к ней. Гномка с благодарным видом взяла и, видя выжидательную позу воина, надела на шею. Только тогда тот начал отступать в глубину зала.

— А почему ты считаешь, что здесь замешана магия? — полюбопытствовал Ганс, уже подходя к телу дварфа.

— Убийца взять печень. Наверняка чтобы съесть, — пояснил тот. — Мой народ говорить, что в древности шаманы брать печень у воинов, чтобы делать магия.

Ворон поднял голову на Жонша. Орки не были глупыми варварами, какими их пытались представить. Редко кто из них осваивал общий язык хорошо, а судили ведь по нему, чего не следовало бы делать. Орочий язык довольно сложен, хоть и звучал грубовато, однако на нём они даже стихи сочиняли, правда, переводов их никто не делал. Их государство располагалось на окраине Инфинита, рядом с султанатом Ашу и государством Кемет, так что там мало кто бывал, а потому и мало кто знал, что у них высоко организованная экономика, развитое государство и денежная система. Людям, эльфам и дварфам с гномами проще было считать их дикарями.

Орк послушно отошел, но продолжал с любопытством следить за тем, что делали следователи. Свой огромный топор он сначала из рук не выпускал, но со временем поставил его рядом с ящиком, на который уселся.

Ганс подошёл к дварфу, лежащему недалеко от стола, его руки были раскинуты в стороны. Судя по всему, в момент убийства он пытался инстинктивно защититься голыми руками, а после удара в живот опрокинулся на пол.

Нисса не стала мешать своему напарнику, она подошла к орку и, взяв за руки, пыталась опросить его, заодно успокоить, насколько это вообще было возможно в этой ситуации. В их тандеме с Гансом психологом и «хорошим полицейским» часто была именно она. Её спокойный, но при этом весёлый голосок, а также здоровый оптимизм вскоре привели орка в более или менее спокойное вменяемое состояние, и он начал отвечать на вопросы связно. Они беседовали с ним на смеси орочьего и общего.

В их разговор вслушивался только Бастиан, с интересом заглядывая во входную дверь. Инспектор же всецело отдался изучению места преступления. К тому же он справедливо полагал, что напарница потом сообщит ему всё, что узнала.

Большой грузный дварф сильно по пропорциям отличался от Ниссы. Гномы все же отдельная раса. Он бросил белый взгляд на девушку, по-доброму, нежно и спокойно разговаривающую с огромным орком. Дело было не только в остреньких ушках и стройном телосложении её народа. Когда-то давно они произошли от одного предка — подгорных дварфов. Часто их называли одним общим термином — гномы, не так сильно и ошибаясь. Но лесные и равнинные гномы сильно оскорбились бы, сравни их кто-либо с горными или подгорными дварфами.

И анатомия также у них отличалась. Её-то сейчас и рассматривал воочию Ганс, надев перчатки, осторожно отодвигая кинжалом жировые складки мощного тела в стороны на зияющей ране. Феник, конечно, скажет наверняка, но и без него не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, — в животе торговца кто-то покопался, вынув важную часть из состава органов. И провернул это достаточно профессионально, чтобы не сделать из внутренностей кашу. Что именно вынули, сыщик догадался почти сразу, подсказка орка помогла.

От тела инспектор плавно перешёл по кровавому следу дальше внутрь склада. Как и ожидалось, привело это к импровизированной лежанке орка и его топору. Кто-то упорно его подставлял. Или орк вообще не умеет прятать следы преступления. Сыщик взял в руки тяжеленный двуручный топор Жонша, пока он беседовал с гномкой, взвесил его в руке и прикинул, что используй тот даже самую малую силу удара, лезвие бы практически разрубило бедолагу торговца на части. Орудие убийства не подходило.

Ганс много путешествовал в своей жизни до того, как попал на работу в Управление, ему случалось биться бок о бок с орками, и стиль их боя он знал. Так помешанные на чести и воинской доблести точно не убивают— бесчестно и не зачтётся на суде предков после смерти.

Сыщик вернулся обратно к столу, у которого лежало тело Зорака, внимательно осматривая бумаги, лежащие на нём. На полу и между страниц книги бухгалтерского учёта поблёскивало в лучах солнца, бившего сквозь окна под потолком, несколько монеток разного достоинства: серебряные кругляшки Вейгена, мифроловые дварфские квадратные с руной богатства в центре и золотые орлы Гэлара.

— Что у вас тут интересного? — неожиданно раздался знакомый надоедливый голос сбоку. Инспектор даже головы не повернул, двумя пальцами поднимая с пола мешочек.

— Бастиан, я же сказал, чтобы ты ждал снаружи и не мешал нам работать, — тихим, ровным, но стальным голосом промолвил сыщик, заглядывая внутрь пустого мешка.

Он уже давно краем глаза заметил, как пронырливый стражник проник в помещение склада и с нескрываемым любопытством расхаживал туда-сюда, успев побывать и в глубине помещения, и постоять у Ниссы с орком, и теперь добрался и до него. Благо ума у него хватало ходить аккуратно, насколько это для него было возможно, и ничего не трогать.

Сейчас его мало интересовал болтливый надоедливый паренёк, Ганс обратил внимание на вскрытый и выпотрошенный небольшой сундучок. На его дне тоже было несколько монет. Похоже, что доставали вспешке и выносили содержимое тоже быстро. Ограбление? Банальное убийство из-за ограбления? Но душа чувствовала: что-то неладно. Инспектор обратился к магическому кольцу, и оно фактически завибрировало у него на пальце, как тогда в борделе. Снова мощная магия, найти бы источник.

Но додумать мудрую мысль ему не удалось. Вдруг раздался ужасающий боевой рёв, и послышался изумлённый вскрик Ниссы, затем — звук мощного удара и разламываемых ящиков, прозвучал стон боли.

В помещение вбежали стражники, поднимая копья на изготовку и выставляя щиты. Прямо на них, замахиваясь боевым окровавленным топором, надвигался Жонш. Сильный удар, треск расколотого пополам шита, и один из служителей закона отлетел в сторону. Бастиан в ужасе попятился назад от орка, судорожно нашаривая рукоятку меча на поясе.

Ганс же спокойно вышел на свободное пространство, вынимая висевшие на поясе кинжал и меч. Он пронзительно и противно свистнул, отвлекая противника на себя. Орк повертел головой, похоже, мало соображая и, наконец увидев нового противника, бросился на него. Захоти инспектор, орк бы был давно мёртв, однако его очень удивила и заинтересовала резкая перемена в поведении Жонша.

Бросив быстрый оценивающий взгляд вглубь помещения, где орк был вместе с гномкой, он увидел лежащую ничком в обломках ящика Ниссу, большой крови не было, значит жива. Где-то над ним просвистел топор, рефлексы увели тело в сторону, давая мозгу время подумать. Ворон обратил внимание, легко парируя удары или вовсе уворачиваясь от них, что наёмник бил бездумно, опираясь лишь на свою неимоверную силу. А глаза заволокла пелена, как будто он не видел ничего перед собой. Или видел, но не то. Опытные бойцы так не дерутся.

Однако размышления резко прекратились, как и жизнь орка. Зайдя со спины, Бастиан вогнал меч в бок Жонша, стражники воткнули копья в спину и второй бок. Боец издал последний крик, захрипел и осел на пол. Стражники вытащили оружие и со страхом и презрением покосились на мёртвое тело.

— О-он т-точ-чно ум-мер? — заикаясь, поинтересовался Бастиан, тыкая содрагающееся в предсмертных судорогах тело бедного орка остриём своего окровавленного меча.

— Так обычно бывает, когда протыкаешь печень и сердце, — спокойно пожал плечами Ганс, убирая оружие обратно в ножны, — но вы малость поторопились.

— Да он же вас бы убил, господин! — отозвался один из стражников.

— Было страшно! — поддакнул второй.

— Но не настолько же, — вздохнул расстроенный инспектор. Он не успел разгадать загадку. Уж что-что, а убивать беднягу они с Ниссой точно не собирались.

Сыщик направился в сторону напарницы. Он аккуратно осмотрел её, поднял и осторожно отнёс на чудом непострадавшую лежанку только что убитого орка. Недалеко лежал бурдюк с какой-то жидкостью, она постепенно выливалась на пол. Мутная беловатая жижа впитывалась в грязь пола, и её состав вряд ли уже разберут в лаборатории. Но он всё же успел собрать её остатки в один из флаконов, что таскал с собой.

В этот момент Бастиан хлопотал над Ниссой, приводя её в чувства.

— Ага! Я же говорил, что орк и убил этого торговца! — послышался торжествующий голос от двери.

Ворон поднял усталый взгляд на Деона, вбегающего внутрь и тыкающего носком сапога в бок орка, стараясь при этом не вляпаться в лужу всё больше расползающейся крови. «Вот только его мне тут сейчас и не хватало,» — вздохнул он опечаленно.

— Пошли все вон отсюда! — рявкнул Ганс резко.

Его голос не звучал громко, но исходил с такой интонацией, что Деон тут же умолк и поспешно удалился к выходу. Стража направилась за ним.

— Стоять, — остановил их сыщик и начал раздавать приказы. — Оба трупа к Фенику, передайте ему, что мне нужен срочный анализ крови орка и результаты вскрытия к вечеру.

Стражники услужливо кивнули и начали организовывать носилки, которые прибыли вместе с Деоном. Кто-то накрыл тела белыми простынями на выходе со склада. Пока всё это происходило, Ганс склонился над чуть застонавшей гномкой:

— Вы живы? — улыбнулась она и попыталась встать, но боль в груди не дала этого сделать. — Я…

— Да что мне будет, — добродушно фыркнул напарник. — Что случилось?

Нисса напрягла лоб, видимо, у неё болела голова и приходилось вспоминать произошедшее с большим трудом.

— Я опрашивала Жонша, он успокоился и стал рассказывать, — начала она, доставая флакон с красноватой вязкой жидкостью, закрепленный на поясе, и принялась его медленно пить, время от время морщась: зелье лечения было крайне горьким и противным на вкус. — Он попивал какую-то жидкость из бурдюка, её принёс кто-то из стражников. А потом он резко оборвал рассказ, поднял меня и бросил на ящики.

— Что он успел рассказать?

— Да в том то и дело, что ничего особенного, — пожала плечами девушка. — Всё как мы и полагали, он спал мертвецким сном, когда всё случилось ночью. Никаких криков, призыва о помощи он не слышал. Проснулся утром: топор в крови хозяина, сам дварф лежит в луже крови с распоротым животом. А за дверями стража откуда ни возьмись.

— Странно всё это, — вздохнул Ганс. — И само убийство, которое кто-то выдаёт за ограбление, и устранение ценного свидетеля. Я почти уверен, что деньги не покидали этого склада.

Напарница заёрзала на лежанке орка, пытаясь подняться, но ноги ещё её не держали — зелье действовало далеко не сразу. Раны затянутся, переломы срастутся, органы придут в норму, но потерянную кровь зелье не восстанавливало, так же как и не давало бодрости. Она вновь рухнула, а из-под матрасов выпал мешочек, негромко звякнув об пол, полностью подтверждая гипотезу сыщика:

— А вот и похищенные монеты, — улыбнулся Ганс, поднимая его с пола. — Конечно, это может быть накопленное жалование… Ну-ка.

Инспектор начал рыться в матрасах, выуживая оттуда мешочек за мешочком. Нисса помогала, насколько хватало сил. В итоге были найдены не только они, но и запертая шкатулка с оркским орнаментом.

— Вот интересно, на кого это рассчитано? — хмыкнула Нисса. — На Деона? Орки не тупые создания, прятать «украденные» деньги под собственным матрасом? На том же складе?

— Мне кажется, что и Деон появился здесь неслучайно, — констатировал Ганс. — Нужно пересчитать монеты.

И следователь начал перетаскивать мешочки с монетами в сторону стола. Ниссу он заставил полежать, пока не подействует зелье и она не придёт в форму.

Торговец оказался весьма талантливым бухгалтером — его записи были понятны, точны и полны. Однако даже в них разобраться сразу неподготовленному человеку было довольно тяжело. Ганс справился с этой задачей через пару часов. Пока его напарница пребывала в объятиях бога сна, он провёл ревизию ничуть не хуже счётного советника при гильдии банкиров.

— Тела доставлены в морг, господин, — сразу от двери послышался громкий голос Бастиана. — Что ещё прикажете?

Ганс даже поморщился от неожиданного визита:

— Тебе делать что ли нечего? — ехидно поинтересовался инспектор, не отрываясь от столбиков монет и книги. — В городе воришек полно, иди их ловить.

— Так я это, — сразу сник стражник, — хотел быть полезным…

— Хорошо, — вздохнул Ганс, взял лист бумаги, написал на нём мелким чётким почерком несколько строк и передал надоедливому стражу. — Отнеси в Управление, передашь эту записку эксперту по магии. Если на входе будут спрашивать, скажешь, я прислал за консультацией.

— Так точно! — расплылся посыльный в довольной улыбке и сразу же убежал.

Как только его шаги затихли в отдалении, Ганс, перевернув страничку, обнаружил аккуратно сложенный листок бумаги. На нём витиеватые эльфийские буквы складывали очередное послание от убийцы:

«Жертвы нести — труд тяжкий,

без трудолюбия оковы не скуёшь».

И тут до сыщика дошло, что он сумел дойти до того момента, до которого должен был. Записка — проверка. Убийца рассчитывал каждый шаг, зная вынужденную работу Управления: не каждый следователь будет так въедливо изучать дело, сверять улики и думать над мотивами. Мало кто стал бы изучать книгу столь скрупулезно, прикладывая немало сил и трудолюбия, как этот погибший торговец вкладывался трудом в свой бизнес, и дело бы осталось очередным висяком, которое забудут через пару месяцев, а то и недель.

Теперь же два дела связывались в одну нить, причём чутьё подсказывало, что в убийстве советника звено этой цепочки тянулось куда-то во тьму неизвестности, было ещё что-то, что являлось началом. Мысль кружила вокруг, не давая поймать себя за хвост, но нарастающее беспокойство о появлении маньяка в городе угоняло её в сторону. Причём маньяка, пользующегося тёмной магией.

В такой вот задумчивой позе и застала его волшебница. Ганс облокотился на спинку кресла за столом торговца, задумчиво потирая левой рукой подбородок, поросший короткой с сединой бородкой, правая рука покоилась на подлокотнике. Сыщик, казалось, не заметил вошедшего эксперта и та, пользуясь моментом, прошлась по месту убийства, чертя в воздухе какие-то знаки.

— А где говорливый стражник? — поинтересовался следователь задумчивым голосом, даже не посмотрев на волшебницу, но, давая понять, что видит и её, и магические формулы, застывающие в воздухе лёгкими светящимися росчерками.

— А где твоя напарница, что следует за тобой тенью? — отозвалась Ольга вопросом на вопрос, продолжая вести заклинание.

— Как и положено, в тени, — послышался ответ Ниссы, выплывающей из тёмного угла, где и лежала.

Вид у гномки был помятый, но держалась она горделиво и холодно. Она не любила волшебницу за её заносчивость и чрезмерную чопорность. Гномы, в отличие от дварфов магию уважали и сами ею часто пользовались, так что тут дело в личных отношениях, а не в магической неприязни. Напарница Ганса вышла на свет, падающий из входной двери, и невольно прикрыла глаза ладошкой, она внимательно следила за тем, что делает эксперт.

Ворон и тот, наконец, вышел из раздумий и внимательно смотрел за тем, что творилось в помещении. Воздух пах озоном, как во время грозы, магичка чуть слышно произносила неведомые слова заклинаний и водила в воздухе посохом, на котором всё сильнее разгорался ярким светом золотистый магический бесформенный кристалл. Вот она стукнула им об пол несколько раз, выбивая некий одной ей известный ритм, и неожиданно бросила его Ниссе. Та, немного ошалев от такого жеста, ловко поймала его и продолжила держать обеими руками.

Ольга де Бройль быстро достала с пояса волшебную палочку и принялась продолжать нить своего заклинания. Росчерки палочки стали куда тоньше тех, что оставлял посох, но и фигуры, магические символы и круги, творимые в воздухе, стали изощрённее и сложнее.

«Сколько же маны уходит у неё на такое?» — удивилась про себя гном, продолжая заворожено наблюдать за происходящим. Это была глобальная магия, которую она ранее не видела.

Вообще глобальная магия, как особый вид магии в Инфините, редко выполнялась одним человеком. Её сложные формулы требовали больших объёмов магических сил волшебников (именуемых «непосвящёнными маной»), длительного времени на подготовку, а ещё недюжинного набора знаний в магическом ремесле. Каждый волшебник знал и помнил лишь определённое количество заклинаний и мог произносить из них только некоторое количество в сутки. А такого рода магия творилась из десятков, а иногда и сотен заклятий и заговоров. От того и требовалось несколько волшебников — совместными силами получалось необходимое.

Как правило, такой тип магии в их деле не использовали, считалось, что это всё равно, что стрелять из требушета по воробьям. Но Ольга так не считала, наоборот, она была сторонником использования любой магии для поимки преступников, главное, чтобы это помогало. Она сама разработала несколько заклятий поиска, обнаружения магии, определения необходимых улик на местах преступлений. Часто сама присутствовала при осмотрах мест убийств или краж, сильно облегчая работу следователям. Однако оставалось жалеть только об одном: такая магия сильно опустошала, изматывала, и всем помочь девушка не могла. Да и помогала она не всем следователям, а только тем, кому считала нужным. И тут во многом имели значение её личные симпатии.

Магическая академия Карфа и высший Конклав магов в целом не особо одобряли эти её новаторские эксперименты, не видя в них практического смысла, считая растратой магических сил на мелочи. Тэрен Эдиль же напротив ценил её, помогал всячески, доставал редкие ингредиенты для ритуалов и обрядов, прикрывал перед магическим начальством и главами города. В неё верили и ей доверяли. Этого было достаточно, и потому она выкладывалась на работе без остатка.

Сам ритуал этой глобальной магии выглядел со стороны довольно красиво и завораживающе. Над местом преступления вились разноцветными линиями разной толщины и направления сложнейшие знаки, магические круги и символы. Волшебница первыми росчерками посоха обозначила основные линии, после чего принялась соединять их тонким узором между собой. Начиналось всё с магического кристалла витого сучковатого посоха, что держала Нисса. Ольга, можно сказать, танцевала, выписывая довольно сложные пируэты и прыжки, стараясь вывести тот или иной символ своей палочкой.

Нисса наблюдала за этим во все глаза, в которых светился неописуемый восторг и восхищение, на личике застыла заинтересованная улыбка. Ганс, повидавший за свою долгую жизнь множество магических поединков, актов глобальной магии высшего порядка, тоже проникся столь сложной магической схемой и следил за каждым магическим узором и символом.

Ритуал продолжался довольно долго, уже начали мелькать в дверях склада надоедливое лицо Бастиана, ряха Деона и мордахи ещё нескольких стражников, на которых читалось то же выражение интереса и восхищения, что и у Ниссы. Однако вот наконец и всё, Ольга, пропев последнее заклинание, рухнула на колени, тяжело дыша, и протянула свободную руку в сторону Ворона.

Витавшее в помещении напряжение разразилось в итоге грохотом и мощной молнией, ударившей в скопление нескольких ящиков неподалёку. Ганс только сейчас обратил внимание, что они стоят как-то неестественно, немного в сторонке от остальных. И, судя только по обилию щепок, оказались пустыми. Прямо под ними начал вырисовываться ярко-красный, явно нарисованный кровью, магический круг. Он проступал постепенно, захватывая все новые и новые области на полу, сплетаясь в пугающий узор кровавого ритуала чёрной магии.

Центр этого круга, место, где лежал ранее труп торговца, подсвечивался золотистым светом в форме лежащего тела. В этой призрачной фигуре и стояла сейчас на коленях Ольга. Она поманила к себе Ганса рукой. Тот поднялся и приблизился к девушке, взяв её аристократические бледные пальцы в свою ладонь. Он мгновенно почувствовал, как магическое кольцо на пальце вспыхнуло, как в него перетекает магическая энергия. Бардовый луч вырвался из их соединённых рук и унёсся куда-то за дверь, за реку. Люди, через которых этот луч прошёл, испуганно ахнули и отшатнулись. Хотя на них он никакого эффекта не оказал. А вот сыщик прекрасно понимал, в какую точку этот луч упёрся.

— Здесь был проведён один из ритуалов призыва демона, — шептала волшебница едва слышно. Её голос мог слышать лишь стоящий подле Ганс, обрывки слов доносились до Ниссы, но у дверей никто не слышал ни слова.

— Таких кругов должно быть несколько, — чуть подумав продолжила Ольга. — Это второй. Нужно несколько кругов и жертв в них, чтобы обуздать и подчинить мощную потустороннюю силу.

— Я знаю, где первый, — так же тихо ответил Ганс, опустившись перед девушкой на колено. — Сколько ещё должно быть кругов?

— Этого я не могу тебе сказать, — со вздохом ответила эксперт. — Смотря какой силы демон, что за ритуал конкретно проводят. Я смогла лишь распознать тип магии, места проведения такого же ритуала. Я заложила в твоё кольцо магию распознавания. Теперь, даже если совершенный ритуал попытаются скрыть, ты всё равно поймёшь, что это та же магия.

— Что нужно, чтобы понять суть ритуала?

— Фолиант, в котором приводятся эти узы связывания и подчинения демона, откуда взяты формулы, — отозвалась Ольга с трудом поднимаясь на ноги. — Найди его.

— Кем сделаны эти круги?

— Волшебник, но не профессионал, прошедший Путь, — ответила девушка, после чего криво усмехнулась и добавила, — как я, но в Академии обучался. Видишь вон те завитки, выведены неточно. На результат ритуала не повлияет, но это показатель нехватки некоторого количества знаний. Либо не закончил, либо выперли с последних курсов.

— Спасибо, ты очень мне помогла, — улыбнулся девушке Ганс. — Многое прояснилось, я теперь знаю, в каком направлении действовать дальше. Пошли, я провожу тебя до Управления.

Он взял волшебницу под руку, и они покинули склад. Позади шла притихшая Нисса, до сих пор судорожно сжимая магический посох. Несмотря на то, что магический кристалл в нём давно потух, так же как и волшебные круги и символы в помещении, гномка держала его как притихшую змею, способную в любой момент ужалить.

— Закройте здесь всё, опечатайте, ничего не трогать до конца расследования, выставить пост, — распорядился Ганс у входа, и они прошествовали дальше.

Невдалеке неслышно ругалась Нисса, она снова встала ногами у двери в большую лужу воды, невесть откуда взявшуюся, от чего сразу промокли ноги.

Стража начала закрывать и опечатывать двери, а следователи отправились в сторону Управления, слушая надоедливую болтовню Деона, который ныл, что дело приняло сложный характер и раскрыть его будет тяжеловато. Он не замолкал с жалобами ни на минуту, несмотря на короткие замечания от Ниссы и Ганса или их равнодушное молчание.

На рынке Карфа всегда, даже под вечер, как сейчас, было полно покупателей и зевак. Гуляли здесь и моряки, прибывшие из дальних земель и ожидающие, пока разгрузят и загрузят их корабли, и искатели приключений, пополняющие припасы, снаряжение, внимательно рассматривающие диковинки из дальних стран. Никогда не знаешь, какие артефакты и ингредиенты для заклинаний можно найти на рынке. Гудела рыночная площадь так, как будто уронили несколько десятков ульев, и встревоженные осы вырвались на волю. Говор и ругань на десятке языков и диалектов звучали отовсюду, зазывалы надрывали глотки, рассекая в костюмах, изображающих их товар. Вот мимо прошёл из грубо сшитой ткани высокий флакон, крича осипшим голосом:

— Зелья лечения! Зелья маны! Зелья тонизирования! Лавка алхимика Каррика Эллета! Только у нас скидки постоянным клиентам!

Голоса многих зазывал усиливались зельями или магией, так что шло активное соревнование, у кого средство лучше.

Карф славился своими мануфактурами по производству разноцветных тканей и зелий. И потому массово скупал разнообразные лекарственные травы, корешки и прочие ингредиенты. В порту, на рынке и в промышленной зоне несусветно воняло: приятный, но резкий от огромного количества запах цветов смешивался с едкими испарениями от текстильных и покрасочных фабрик. Пользующиеся этим рыбаки и мясники старательно старались втюхать покупателям товар не первой свежести.

Нисса внимательно смотрела по сторонам, для неё с детства Карфский рынок был чем-то невероятным, интересным и полным всяких загадок. Именно здесь она познакомилась с многими расами Инфинита, а иногда и с их анатомией. Рынок являлся для неё чем-то вроде двери в неимоверно интересный и притягательный внешний мир. После знакомства с товарищами из таверны «Под крылом ангела» она даже захотела повидать этот мир как искатель приключений, благо знаний и боевых умений хватало. Она много раз обещала себе, что обязательно вступит в какую-нибудь группу хороших людей и отправится в неведомые земли, где тоже хватало тайн, которые ждали своего раскрытия.

Ганса занимали иные думы, ему не терпелось добраться до Управления и узнать результаты экспертиз. Вообще о них он догадывался, но подтверждённые факты всегда лучше догадок, пусть и почти всегда верных. Ольга молчала, она слишком устала, чтобы говорить. Их компания в сопровождении пары стражников шла сквозь толпу как кавелерия сквозь лёгкую пехоту. Существа, сновавшие туда и сюда между лавками, старались обходить их стороной от греха подальше. Неожиданно он почувствовал, что его дёргают за край дорожного плаща.

— Подайте на хлеб, добрый господин, — просипел хриплый голос сгорбленного нищего рядом с ним.

Однако Ганса внешний вид не обманывал, он почти сразу заметил под рваной одеждой холодную и опасную сталь. Убийца гильдии воров. Сыщик сразу понял, что к чему, жестом остановил стражника, пытавшегося отогнать нахального попрошайки, вынул мелкую серебряную монету и вложил в шершавую мозолистую руку. Оборванец, почувствовав, как острые стороны треугольной монетки коснулись ладони, тут же ловким движением поменял монетку на скрученный в трубочку листок папируса.

Посланники никогда не работали бесплатно, это традиция, поэтому он специально ждал вознаграждения за свой труд и только после него выполнил поручение. Каждый из таких посланников гильдии воров отменный воин и то, что они обычно передавали, всегда доходило до адресата, даже если за этим письмом шла охота. Или адресат прятался, или находился в далёких землях.

Ворон едва заметно кивнул и так же ловко и незаметно засунул трубочку послания в один из потайных кармашков на кожаной перевязи, перекинутой через плечо. Краем глаза он видел, как мнимый попрошайка скрылся в толпе. Ни Нисса, ни Ольга, похоже, ничего этого не заметили, что и к лучшему. Последнее, чего хотел Ганс, так это возвращения напарницы в гильдию, даже если просто в качестве гостя. Насколько он знал, у девушки крайне тяжёлые годы жизни связаны с миром теней и напоминать о них — нанести тяжёлую рану. Скорее всего, это приглашение на встречу, он сам просил о ней.

Как и многие административные здания, Управление не работало круглосуточно. Конечно, дежурные следователи по ночам здесь находились, но эксперты уходили по домам. Некоторые, особо опытные, такие как Ганс, дежурили вне стен здания — выполняли особые задания, да и просто патрулировали улицы вне зависимости от отрядов стражи. Вот и сегодня, когда они наконец добрались до места, в лучах вечернего солнца поблёскивали таблички «Закрыто» во многих местах, куда было нужно.

Ольга около самого входа, коротко попрощавшись и забрав из рук гномки посох, ушла к себе. Она жила в здании Управления, прямо в своём кабинете, откликаясь на вызовы даже по ночам. Благо такое бывало достаточно редко. Сегодня же и на её двери красовалась табличка «Закрыто».

Ганс и Нисса расстроено смотрели на закрытую дверь алхимической лаборатории. Девушка даже поигрывала тонкими пальцами футляром для отмычек, висевшем на её поясе, явно давая понять, что она предлагает сделать.

— Бюрократы, — процедила она наконец, с изумлением наблюдая, как напарник достаёт какой-то большой ящик из-под стола, стоящего около запертой двери.

На этом столе наблюдались колбы, пузыри, коробочки, пробирки, бутыли и банки с бирками. Каждый чем-то заполнен. Вообще она редко видела, чтобы этот стол хоть наполовину пустовал. Сегодня, на удивление, он оказался пуст на одну третью часть, куда, собственно, и взгромоздил ящик Ганс. Он оказался заполнен запечатанными конвертами самого разного размера и объёма «пухлости». Лежали они довольно аккуратно, кто-то даже старался разместить их по номерам, написанным на них.

— Они всегда выставляют на ночь результаты сюда, — пояснил сыщик, не глядя на напарницу, роясь в кипе бумаг.

— Не очень умно, — буркнула Нисса, — а вдруг кто-то со стороны возьмёт и прочитает материалы дел? Или преступник доберётся и подделает.

— Вот ещё, придумаешь тоже, — рассмеялся Ганс. — Управление под охраной, никто чужой сюда не проникнет.

— Никто, кроме перевёртыша, — в очередной раз напомнила девушка о своей мысли. И добавила со скепсисом, — да и к тому же знаю я, как эта стража охраняет, сколько раз мимо пробиралась, даже не замечали…

Ворон на мгновение задумался: «А что, девчушка-то в какой-то мере права. Надо будет поговорить с Тэреном об этом…». Ага, вот и их бумаги. Недолго думая, он раскрыл их и начал изучать. Конверт почему-то оказался не запечатан, что довольно странно, однако в конце рабочего дня могли и забыть, если их экспертизу делали последней.

— Странно, я мог отдать руку на отсечение, что наш орк был под наркотическим опьянением, как минимум, — задумчиво произнёс Ганс, передавая документ напарнице.

Гномка приняла документ, прочитала, хмыкнула, понюхала и, достав свой маленький магический фонарик, посветила на него, пытаясь что-то понять, изучая его на свету, прищурив один глаз.

— Здесь замазано несколько предложений магическим зельем, мастер, — серьёзно сказала девушка, передавая документ обратно в руки следователя. — Причём аккуратно так.

Ганс принял листок и фонарик и принялся пристально его рассматривать. Теперь и он обратил внимание на аккуратно сделанные под цвет папируса мазки зелья. Поверх него красовался идентичный основному почерк, но при ближайшем рассмотрении мелкие детали отличались. Преступник хорош, раз сумел пробраться сюда и подделать экспертизу.

— Я знаю, кто нам точно ответит на этот вопрос, — заявил следователь.

Нисса кивнула, понимая, о чём говорит напарник, и они, как по команде, развернулись и фактически с одинаковой скоростью двинулись в одном направлении.

Дверь в кабинет Феника оказалась незапертой, хотя на входе висела знакомая уже табличка «Закрыто». Сыщик снова хотел вломиться без стука, но гном опередила его и, постучавшись, заглянула в обитель патологоанатома:

— Фени, ты здесь? — писклявый голосок девушки отразился от стен гулким эхом.

— Заходи, — донеслось откуда-то из глубины кабинета.

Ганс зашёл внутрь вместе с напарницей и немало удивился. Привычных ему кишок, луж крови и иных жидкостей разнообразных существ не было и в помине. Был порядок и чистота. Инструменты, вымытые и простерилизованные, покоились на отдельных столах, прикрытые чистой белой льняной тканью, столы пусты и настолько чисты, что от них отражались огоньки от догорающих магических светильников. Сам хозяин стоял в одном из углов со шваброй в руках и домывал пол. В нос сильно и неприятно отдавало едким дезинфицирующим магическим зельем.

Инспектор никогда не заходил к гоблину в начале и в конце рабочего дня, так что подобное состояние его кабинета он видел впервые, и потому сейчас недоуменно озирался по сторонам, явно не веря собственным глазам. Гномку же похоже это ничуть не удивляло.

— Прости, что мы тебя отвлекаем, — продолжила она извиняющимся голосом.

Ворону даже показалось, что интонация звучала ещё более повинным тоном, чем следовало в данной ситуации.

— Но у нас возникло много проблем с сегодняшним убийством…

— Знаю, — пропыхтело в углу. — Постойте там, я сейчас закончу и подойду.

Ганс не вмешивался в разговор, продолжая внимательно изучать чистые стены с плакатами и столы с инструментом. Феник своё дело знал великолепно. От взора следователя не укрылось и то, что Нисса стояла потупившись, выводя носком своего старого сапога круги на полу, явно подбирая какие-то слова. Расспросить её о таком поведении он не успел, ибо явился гоблин, на ходу снимая фартук, перчатки до локтя и поднимая на лоб очки.

— О, да ты не одна, — произнёс он явно расстроенным голосом, коротко кивнув Гансу.

— Добрый вечер, Феник, — ответил ему сыщик.

— Что я могу сказать… — вздохнул медик, даже не пытаясь скрыть расстройства, подал в руки Ганса папку бумаг, но явно глядя на девушку, нарочито внимательно изучающую сверкающие в свете ламп пилы на дальнем стенде:

— Дварф довольно стар, но относительно полон сил, — продолжил тот прокашлявшись. — От того, что много работал, есть отдельные изменения, но вам не это ведь интересно? Его убили ударом орудия, похожего на иглу, в сердце. Затем зачем-то рубанули топором. Из тела извлекли печень и почти всю кровь.

— А орк? — спросил следователь, пробегая глазами текст стенограммы вскрытия, написанное быстро пишущим пером.

— Так он тоже ваш? Этого накачали какой-то дрянью, я, честно говоря, даже не совсем понял какой. Похоже на то, что пьют их берсерки перед боем. В крови этого навалом, также как и в желудке. Всасывается быстро. Я отослал на экспертизу, но было уже поздновато, они, скорее всего, разошлись и не сделали анализ сегодня.

— Спасибо тебе большое! — улыбнулся Ганс. — Вот сейчас ты многое прояснил. Утром заберу результат в лаборатории. Пошли, Нисса, надо обсудить кое-что.

— Хорошо, — отозвалась девушка без особого энтузиазма, затем повернулась к гоблину, поцеловала его в лоб. — Спасибо тебе за всё!

И убежала вслед за Гансом. Они быстро добрались до выхода из здания, но почти у самых дверей сыщик остановился, в задумчивости потирая подбородок:

— Иди пока вперёд, встретимся, где обычно, мне надо поговорить с Тэреном.

— Хорошо, — ответила девушка. И, прежде чем убежать, добавила. — Спасибо, мастер.

Ганс кивнул, но, похоже, что он был занят своими мыслями и пропустил это мимо ушей, быстрым шагом отправляясь наверх, в кабинет главы.

Нисса быстрым шагом двигалась в сторону таверны по привычной дороге. Она решила сегодня же высказать напарнику все свои мысли, опасения и доказательства, что она успела собрать, опрашивая Анакис, Ли-Ли, Гербо и даже старика в библиотеке, куда успела сбегать в свой обеденный перерыв в один из дней.

Улицы ещё не опустели, но основная волна рабочих схлынула, так что в этих давящих на душу коридорах петляющих улиц хотя бы можно уже передвигаться. Темнело медленно, весна постепенно отбирала у тьмы всё большее время. И ей казалось, что и в их деле вот-вот настанет просветление, и они выйдут на след преступника. Она уже почти бежала, огибая груды мусора или уже набравшуюся эля пьянь у некоторых таверн.

Бо-Бо сегодня не дождался от неё какой-то продолжительной беседы, девушка явно спешила. Она торопилась в свою комнату, лишь мимоходом помахав рукой Ли-Ли. Там, на тумбочке, лежал её дневник, куда она заносила все свои мысли, данные, что удавалось узнать, даже что-то зарисовывая.

Но она не добежала до своего этажа, хоть и перепрыгивала через несколько ступенек. Засунув руку за ключиком от комнаты, она вдруг обнаружила записку на листе бумаги, аккуратно сложенной в несколько раз. Гном быстро раскрыла её, несколько раз пробежала глазами написанное, её милое личико мрачнело с каждым прочитанным словом, с каждой ступенькой она становилась всё мрачнее. В больших лучезарных глазах читался страх. Но явно не за себя саму, она остановилась, прижалась спиной к стене и закрыла глаза. Из-под пышных ресниц капали слёзы.

До комнаты она так и не дошла, развернулась обратно и медленным, но ускоряющимся шагом начала спускаться вниз, при этом не раскрывая глаз. В самом внизу лестницы она остановилась, приложившись ладошкой к отштукатуренной стене, по которой наверх, в комнаты, подавалось тепло.

— Атр, помоги мне, — прошептала она, всхлипнув. Сейчас только демон понимал, что именно она испытывает. — Дай мне сил.

После чего она вышла в обеденные залы и, не сказав ни слова удивлённому донельзя вышибале, покинула таверну.

— Постой, ты куда! — позвал её Бо-Бо, но было уже поздно, его не услышали.

Над Карфом взошли луны, освещая гладь реки голубоватым и серебристым сиянием. Нисса неслышно шла по мягкой земле, прячась в тенях деревьев. Её народ это мог делать великолепно. В этой части города ночью никого никогда не бывало, это она знала прекрасно. Тянувшийся за городскими банями парк в нижнем городе держали в приличном виде лишь недалеко от улиц и, собственно, здания терм, в глубине же, особенно у реки, он превращался чуть ли не в густой непролазный лес. Здесь даже жили звери.

В Карфе насчитывалось четыре парка разного размера и степени ухода. Этот, прижатый к берегу реки, считался самым большим. И самым малолюдным, даже днём здесь редко кто гулял, разве что прогуливались больные или персонал из городской больницы, и то не рисковали ходить дальше прилегающей к баням части.

Вот и то самое место. Девушка понемногу изучала местность. Она редко бывала в этой части города. Преступлений, конечно, здесь случалось не меньше, чем везде, но они с Гансом как-то на их расследования не попадали. А просто так сюда идти — дело долгое и бессмысленное. Наверное, битых два часа она до сюда добиралась по извилистым улочкам нижнего города. Несколько раз даже заблудилась, забредая в тупики.

Сейчас-то она всё и узнает, наконец-то она сможет сделать что-то действительно полезное, и Гансу не придётся за неё краснеть перед начальством на совещаниях. Где-то впереди, в свете серебристой луны, недалеко от речки показалась тень. Нисса непроизвольно нащупала рукоять кинжала и двинулась к ней.

Вот уже и силуэт, но что это? «Почем он такой странный?» — подумала она, — «Ой!»…