Одиночный рубеж 3: Зелёный коридор

Глава 3

Ночь только начиналась. В ожидании легконогой шаманки мы с Роном устроились вдвоем на диванчике, принимая ласки любвеобильных, весёлых феечек. Девчонки предусмотрительно налили нам ароматного вина с погребов Алесуна, и вкупе с влажными, игривыми поцелуями жриц Древа томный вечер казался по-настоящему волшебным, полным сладкой неги и умиротворения. Погань, разбившая лагерь на подступах к дальним рубежам, пока не переходила в наступление, и о неприятеле я вспоминал лишь изредка, краем сознания. Всё же феечки были настоящими очаровательными колдуньями.

– Ну что, дружище Рон, по-моему, отличный вечер. Терпкое вино, прекрасные девы… Хорошо! Ещё больше мне нравится предвкушение завтрашнего боя с нежитью, уверен, мертвечина умоется своей же холодной кровью. – Гай, не отрываясь от созерцания тел прелестниц, удовлетворённо кивнул. – Селесте наконец сестру вернём. – На этом моменте я сам крепко задумался об Альке, которая наверняка тоже бегала где-то по просторам Гондванны. Возможно она, в отличие от меня, уже давно нашла меховой кусок подлости по имени Форштевень и вытрясла из него всю душу, с неё станется. Мысль обернулась вокруг моей сестрёнки и возвратилась на круги своя, к Селесте, Древу и его обитателям. – Наша шаманка восхитительная девушка. Жаль только, покладиста она лишь в моменты, когда её трахаешь. Как только прекращаешь, сразу же начинаются заскоки сварливой бабёнки, а то и вовсе в злую фурию превращается.

– Полагаю, это проблема всех женщин, а не только Селесты, – философски заметил грифон, гладя выдающуюся грудь Каньи. – А вот насчёт погани… Думаю, после этого боя настолько налегке они к нам в гости захаживать уже не будут. Не на тех напали, – мечтательно, не отрываясь от нежных обнимашек с феями, продолжал рассуждать опальный рыцарь. – Я в последнее время и сам некоторые ловушки стал забывать, настолько много их с кротом понаставили, да ещё и площадь, как оказалось, огромная. Идешь, идешь, и тут на! Когда я это успел, зачем? Сам себе удивляюсь порой во время обходов. – Рон смочил горло глотком вина и мягко отодвинул от лица чересчур настойчивую Антею, которая активно подставляла грифону свои аппетитные соски. Получив недвусмысленный намёк, рыжая прелестница, надув губы, перепорхнула ко мне, подальше от неотёсанной деревенщины. Рыцарь этого будто не заметил и продолжил: – А что там Двухсотый понаделал, мне даже подумать страшно. Это существо по сравнению со мной монументальная глыба. Хоть и прикидывается своим в доску, но силу и мощь скрывает плохо. Знаешь, иногда мне становится даже жаль наших врагов, им придётся пройти через знатную мясорубку. Вот зачем они прутся на наши земли? Неужели в своих плохо сидится.

Это был риторический вопрос, я лишь пожал плечами. Сложно было одновременно внимательно слушать Гая и реагировать на ласки игривых феек.

– Вдобавок ко всему там и Вальора немного полетала. На счастье погани, дядька Киеренн со своими хищными тараканами туда пока не удосужился заглянуть, но это не точно. Кто их, старших, знает… – грифон задумчиво почесал репу, ещё раз хлебнул вина и окончательно расслабился, перестав сопротивляться ласкам жриц Древа.

– Да, с укреплениями вы постарались на славу, ничего не скажешь. Подозреваю, магические кристаллы, за которыми я так рвался в Алесун, не успеют и залпа дать…

– Здесь ты, лорд, не прав, – Рон притянул к своему члену личико Дафнии, и та вся отдалась чувственному, глубокому минету во славу наслаждения грифона. – Как ни крути, а жизнь в постоянных походах научила меня тому, что запасной вариант редко оказывается лишним. Куда хуже чрезмерная самонадеянность. Думаю, мы справимся, но башенные кристаллы на ветках подстраховывают. В случае, если что-то пойдёт не так, и мы все отправимся на перерождение, они будут ещё какое-то время самостоятельно держать оборону. Плюс твои питомцы тоже добавляют нашему войску мощи. Особенно некоторые уж сильно удивляют невероятными талантами.

– Это ты о своём любимом кроте? Он научился чему-то новому?

– Научился, но я не о нём, – Гай прищурился и искоса на меня глянул. – Допустим, мне кажутся невероятными прыжки твоего зайца. Подпрыгнуть от Древа и приземлиться на головы врагам уже за рекой дорогого стоит. Силища там при падении немаленькая. Мои постройки ломать он горазд.

В яйцах Гая приглушённо засмеялась Дафния. Не понимаю, как ей это удалось сделать с членом во рту, но грифон малость обиделся. Положив тяжёлую ладонь на голову фее, он сгрёб пятернёй густые волосы и начал задавать своенравной жрице бешеный, по моим меркам, темп.

Мы бы и дальше продолжили вести светскую беседу, но звук открывающейся двери перетянул моё внимание. Я повернул голову в сторону вошедшей шаманки. Селеста на этот раз тоже решила продемонстрировать умения, позволяя нам наблюдать за тем, как она передвигается по воздуху. Длинные зелёные волосы завивались буйными вихрями, приближая к нам и соратницу, и долгожданный, внушительных размеров пузырёк с зельем.

Селеста, не обмолвившись ни словом, плавно проплыла к столику перед диваном, аккуратно поставила графин на столик и, не замедляясь, двинулась к перилам балкона.

Зрелище завораживало. Копна густой шевелюры будто жила своей жизнью, игнорируя законы механики и аэродинамики. Взмыв над перилами , шаманка продолжила путь по прямой, двигаясь на огромной высоте в сторону лагеря погани.

– Хорошо пошла, – заметил Гай, а я спохватился.

До меня, опьянённого вечером и феями, наконец дошло. Я отпускаю шаманку практически одну в самое пекло, и лучше я покажусь непостоянным своим подчинённым, чем потеряю одного из них. И вообще, нечего меня терзать просьбами в моменты моего нечастого отдыха.

– Селеста, одуванчик ты наш безумный! Куда?

Она медленно обернулась:

– Ты же отпустил? Не бойся, всё будет хорошо, – её наивные, огромные глаза умоляли не держать.

– Селеста, драть тебя через корень! Вернись под Древо и жди до утра!! – я был настолько разгневан, что у меня даже член упал, к неудовольствию посасывающей его светловолосой феи. – Вернись назад! Это приказ!

– Но мой лорд... – шаманка вернулась, зависла по ту сторону перил и состроила такую страдальческую мину, что я был почти готов её отпустить, но здравый смысл кричал об обратном: нельзя. – Ты же обещал, – повторилась она.

– Нет, Селеста. Я обещал, что Лия будет с тобой, и намерен сдержать слово. Ты тоже соблюдай технику безопасности. Сказано не ходить к орде впотьмах, будь добра, сиди под Древом, как и все остальные.

– Как прикажешь, двуличный лорд.

Наша варщица ништяков, перекошенная гримасой неудовольствия камнем упала вниз.

– Уверен, что она послушается? – пошатывая мой трон, спросил Гай.

– Не дождётся утра – выпорю, – серьёзно ответил я.

– Думаю, ей понравится, – хихикнула блондиночка.

– Не отвлекайся. Твои оплошности и вовсе непростительны, – указал взглядом на начинающий вновь восставать член. – Почему он не чувствует ласки? – К светловолосой подруге подлетела вторая и, извернувшись, подлезла под сестрицу, ласково касаясь язычком пригорюнившихся без внимания яиц. – Так-то лучше.

– Ну что, по зелью? – выдохнул Гай, когда Дафния снялась с места и торопливо улетела прочь, по всей видимости, проводить ритуал получения Семени Жизни.

– Да, немного бодрости не помешает, – бар даже от бездействия медленно, неумолимо сползал вниз, грозя обнулиться в ближайшие минуты.

Рон не заставил меня повторять два раза. Склонившись над столиком, он достал с нижней полки две рюмки и разлил по ним «Неспящих-в-ночи». Оставшиеся фейки, расценив эти действия как пренебрежение или даже отказ, перепорхнули поближе ко мне. Бар, и без того не особо наполненный, начал мигать красным и неуклонно стремиться к нулю. Крылатые вампирши!

– А ну, брысь! – встряхнулся я. Ещё немного, и мне обеспечен сонный паралич со всеми вытекающими, причём, что обидно на грани вкушения зелья, дарующего запас бодрости. Я дрожащей от усталости рукой подхватил протянутую грифоном рюмку и медленно, чтобы не расплескать, потянул её к себе.

– Двухсотый сказал: всю ночь! – нахохлилась Канья, подавая голос. Кажется, и у этой фейки начинает проступать достаточно скверный характер.

– Сейчас силы верну, и всё тебе будет. Вы же, кровососки, не успокоитесь, пока в литаргический сон не сведёте. Не стыдно?

– Не стыдно, – прыснула в кулачок одна из трёх блондинок.

Я не стал продолжать детский спор. Вместо этого поднял рюмку чуть вверх, импровизируя молчаливый тост.

– Бездонной силы тебе, молодой друид! – громогласно изрёк грифон.

Мы хлопнули. Бар бодрости сразу же весело пополз вверх, но это было ничем по сравнению с внутренними ощущениями. По мозгам будто дали толстой дубиной, причем в самом что ни на есть хорошем смысле. Без боли, но с оглушительным приходом в себя. Тело, словно сухой сосуд, под завязку заполнилось энергией. Сила переполняла настолько явно, что даже кончики пальцев рук начало покалывать от её переизбытка.

– Ух! – выдохнул Рон, пуча глаза. Грифон напрягся так, что на нём прорисовалась почти каждая мышца, делая тело и без того атлетически сложенного соратника отчётливо-рельефным.

– А-ах! – не удержался и я. Раскрывая объятия, схватил двух блондинок феек: Хебру и Панчу, единым движением завалил себя и девчонок на мягкий диван.

Этим двоим повезло: меня переполняла жажда действия, и один я мог уделить достаточно внимания обеим пищащим от восторга жрицам Древа . Раздираемый изнутри энергией «Неспящих-в-ночи», я ритмично трахал сразу двоих, вставших рядом друг с другом феек.

Зелье бодрости не давало расслабиться, буквально вынуждая меня двигаться и получать удовольствие от активных действий.

Чем занимался там Рон с остальными девчонками, мне было до фонаря, но восторженный писк его подопечных, сопровождающий фоном мои действия ласкал слух.

Хебра и Панча, поочерёдно взрываясь фонтанами влаги чуть ли не каждую минуту действа, стояли коленками на диване, подставляя свои упругие зады. Большие пальцы моих рук глубоко сидели в их анальных дырочках, а член поочерёдно быстро и ритмично влетал то в одну, то в другую киску. Громко стонущие от удовольствия феи перекрикивали друг друга, ещё больше меня раззадоривая и заставляя выдавать нереальную скорость. И тут я вспомнил про скилл ускорения.

Через полчаса секс-марафона я взорвался, забывая обо всём, но прелестницы, помня о своей задаче, не дали мне разбросать попусту семя и извернулись лицом к источнику жизни.

Эффект от прилива бодрости отступал на задний план вместе с эйфорией и удовлетворением, хоть стамина и была ещё заполнена. Я был искренне рад тому, что мог в своём праве расслабиться, завалиться на диван и отдать почетный венец ведущего бойца феям, зная, что те всё сделают как надо.

Плюхнувшись на диван, отпустив ситуацию, лениво повернул голову в сторону Рона. Чертов легкоатлет! Рыцарь не переставал удивлять. Феек он сложил одной стопкой в шесть штук. Благодаря тому, что девчонки на эфемерных крылышках могли в буквальном смысле держаться за воздух, конструкция выглядела довольно устойчивой, хоть и с первого взгляда доверия не внушала никакого. Нижняя стопка пирамиды, состоящая из Антеи, Каньи и Дафнии, которые были развёрнуты к грифону попками, громко визжала из-за того, что Рон с неимоверной скоростью их обрабатывал, безошибочно суя свой член во влажные уютные норки феек. Остальным достались оральные ласки: с тем же неистовством Гай водил языком по точкам удовольствия верхних фей. Мне даже стало как-то жутко от его действий…

Офигевая от чудес, творимых Гаем, встал и налил в пустые рюмки другого зелья, на этот раз желая немного пробудить страсть. Член от неустанных трудов и бешеного забега немного побаливал. На столике уже лежали пять Семян Жизни. Учитывая, что выход после каждого акта – один к четырём – нам с Роном можно ставить командный зачет. Понимая, что грифону и так хорошо, не стал его отвлекать.

– За живую секс-легенду Алесуна! – произнёс я ответный тост.

Гай незамедлительно откликнулся, кажется, даже не заметив никаких подтекстов:

– А??! Нет, здесь, у Древа, я стану куда легендарнее!! – отозвался он. – Мне подарили столько возможностей, прелестное окружение, друзей… – говорил это рыцарь, не меняя темпа пользования нижними фейками. Голос у него был ровный, будто Гай не в бешеном ритме обрабатывал девчонок, а сидел на диване, расслабившись и никуда не спеша. Чертов кудесник. – Нет, определённо здесь я свершу гораздо больше, чем под началом у Нельзинбера. Ну, будем, друг! – Гай опрокинул в себя рюмку и, все же не устояв перед напором вкуса шаманского зелья, согнувшись пополам, отстранился от любовной шестиэтажной пирамиды, закашлялся.

Я, предусмотрительно зажав нос, осушил мелкую посуду, памятуя о том, что Селеста, кажется, для зелья страсти варила в одном котле старые носки, потного Киеренна и помои недельной давности. Смотря на соратника, невольно возгордился своей стойкостью. Уже через секунду меня с головой накрыла волна поднявшейся изнутри звериной страсти. Хищно посмотрел на верхнюю часть пирамиды грифона… Да. Тем более, что они уже с полминуты не получают никаких ласк, потому что Рон решил сначала поболтать, а потом припить допинга.

– Ну и ядреная вещь… – откашлявшись, сказал Рон.

Его слова уже не имели никакого значения. Не сводя глаз со светловолосой Трамы, одной из трёх блондинок, которые одновременно вышли из-под рук Двухсотого, я ухватил её за бархатную руку и повел к уже пустующему дивану. Эта прелестница особенно удалась лешему, все было при ней: и попка орешком, и грудь моего любимого размера. Маленькие, тёмные соски выделялись на мраморной коже и призывно торчали, стягивая на себя всё внимание. Но не только они. Не отрывая взгляда от пухлых, розовых губ Трамы, я небрежно завалил её на влажный от активного использования диван и накрыл своим телом. Член безошибочно отыскал заднюю дверь и плавно туда вошёл. Трама охнула, вцепившись коготками мне в спину, но, чуть позже, освоившись, расслабилась и сладостно застонала. Я тоже, убедившись, что не делаю девчонке больно, заработал с удвоенной силой, ритмично шлифуя попку фейки. Светловолосая жрица, пользуясь своей непосредственной близостью, ласково целовала меня, периодически вскрикивая на особо сильных моментах соития. Я выпрямился, и взяв её шикарную грудь в две свои пятерни, крепко сжав, продолжил. До пика оставалось совсем немного… Я схватил Траму за талию и сделал совместный переворот, по итогу которого прелестница оказалась сверху, а я в пеассивном положении. Как ни странно, она даже не стала снижать темп, алчно прыгая на члене упругой дыркой. Когда я был готов вот-вот выбросить очередную порцию спермы, красавица снялась с члена и прильнула к осиротевшей плоти горячими губами, маленькими, но сильными пальчиками сдавливая основание. Это чуть замедлило прогресс, но совсем ненамного, уже через минуту её активных лобзаний и умелых манипуляций, Трама получила искомое и улетела прочь.

Мимо, будто нарочно, пролетела её сестрица Панча.

– Пс, красотка, – я ласково прикоснулся к её бедру. Эта из тройственной партии была самая хрупкая. Для некоторых, может, худосочная, но для меня в самый раз. Тонкая талия, плоская попка в форме сердечка и миниатюрная, очень аккуратная грудь.

– Да, лорд? – Панча остановилась, с интересом поглядывая на мой член, который начал восставать для следующего подвига.

– Холодает, а у меня мёрзнут яйца. Согрей.

Ничуть не обидевшись на похотливое предложение, фейка улыбнулась и, сделав в воздухе петлю, спикировала ко мне на колени, согревая дыханием одинокие фаберже.

К ней присоединилась Антея, и мы продолжили марафон. И всё же хорошее зелье сварила Селеста: бодрость больше не проседала, а похоть с каждой минутой крепла, но поздняя ночь цепкими когтистыми лапами утягивала в дремоту, которой не хотелось сопротивляться. Юные, упругие тела феек мелькали перед слипающимися глазами, член посылал в мозг сигналы удовольствия, казалось, нет ничего идеальнее этого места и момента…

Всепоглощающая темнота и слой земли скрыли меня от посторонних глаз. Или глазниц. П ока не могу высунуться и обнаружить себя, как только начинаю показываться из-под земли, оголтелые латники тут же бросаются рубить всё инородное и чуждое их холодному мироощущению. П ока выжи даю.

Строй в три ряда латников и мёртвых всадников окружает каждую мало-мальски приличную стальную юрту . Откуда в Сальвире столько железа? Неужели у них есть свои рудники?

Пока я находился под землёй, мысли крутились не в том направлении, в котором нужно. Я ждал.

В металлическом убежище пряталась энфермедада.

Наконец она показалась… В проеме железной полусферы возник невнятный силуэт, сливающийся окруж ающей с окруж ающей тьмой. П одполз ближе.

Скрытая под слоем вонючих тряпок, волочащихся по земле, эта прелестница так и манила. Уверен, это ты снаружи ужасная, а под всеми этими тряпками тёплая и мягкая….

Отпустил из-под земли одно щупальце, прикоснулся к мягкому, стройному бедру и двинулся вверх. Вообще-то я стремителен, но не хотел пугать девчонку и сразу брать нахрапом, нежных объятий для начала будет достаточно… Мою конечность , котор ая ласкал а прелестницу тут же объяло адским пламенем. Больно! Больно!

Я быстро, не теряя времени, скрылся как можно глубже, утёк вниз в безуспешном усилии избавиться от пыточных ощущений, но не тут-то было. Пламя, объявшее щупальце, пошло дальше, разъедая моё тело… Вот же сучка ядовитая!

Я судорожно схватил воздух, и, ничего не понимая с удивлением воззрился на ласкающую член язычком Дафнию и запоздало понял, что бурно кончаю. Страх произошедшего с тентаклей резко сменился пульсирующей волной удовольствия, щекочущего нервы. Расплылся в удовлетворённой улыбке. Да-а-а-а… Здесь, на балкончике, в своём древесном дворце и в окружении прекрасных фей находиться гораздо безопаснее и приятнее, чем во тьме на локации тентакли. Но, так или иначе, Охотник сам себе выбрал жертву, сам пусть и страдает. Иконка пета не торопилась сереть, да и с баром жизни у него было всё в порядке.

Дафнию, улетевшую творить ритуал, сменила Канья, Рон и вовсе пропал с поля зрения, оставив мне в ленивое властвование трёх озорных девчонок… Я удовлетворённо закрыл глаза и вновь провалился в приятную дрёму.

Ах ты, мелкая хитрая сучка! Вздумала меня отравить!

Я только оправился от шока и залечил раны, нанесённые странным кислотным туманом, который испустила кож а выбранной мной прелестницы. Нет, дорогая, болезни ты насылать ни на кого не будешь. Не в этой битве и не в моё дежурство. А раз я попробовал твоих острых коготков, теперь и ты соизволь оценить мои.

Не показываясь из-под земли, выпустил облако ферромонов, искренне надеясь, что среди мёртвых всадников и мослатых латников нет ни одной особы женского пола. И не прогадал. Из железной палатки показались заинтересованные глаза, выглядывающие сквозь прорези в покрывале. Явил желанной леди толстый отросток. Реакция энфермедады не заставила себя долго ждать: схватившись сильной рукой за конец, она буквально втащила меня за грибное тело внутрь полусферы .

В металлическом вигваме меня ждал ещё один сюрприз, дева оказалась не одна, а целых две. Плотно закрыв убежище, они скинули с себя одежды и прильнули к щупальцам как к последнему прибежищу любви в этом страшном холодном мире…

Чертова похотливая тентакля! Нет, ну надо же… Этот хитрый жук умудрился соблазнить двух высокоуровневых противников. Жаль, что латники и мертвые всадники на магию не повелись, я бы с удовольствием понаблюдал за тем, как будет выкручиваться охотник из цепких объятий суровых рядовых воинов. Хах, это я погорячился, такие зрелища не для моей юной психики.

С противоположной стороны, где расположен алтарь, уже наверняка занимался рассвет. С моего места видно не было, но предутренние сумерки и плотный туман там, внизу, прямо указывали на то, что вот-вот встанет ласковое, разгоняющее тьму светило. С удивлением обнаружил, что кем-то заботливо укрыт тонкой простыней. На столике появилась ваза с яблоками и ещё дымящаяся кружка ягодного взвара. Встал, потянулся… Глаз зацепился за горку гипертрофированных фасолин. Восемнадцать штук. Кажется, во второй половине ночи, я всё-таки сдал, несмотря на прием сильных зелий. Надо будет Селесту поспрашивать, почему так получилось. Бар бодрости был полностью заполнен, от раздирающей нутро похоти не осталось и следа, как и флаконов с эликсирами рядом с диваном, видимо, фейки или кто-то ещё предусмотрительно убрали лишнее.

Немного придя в себя, понял, что над балконом висят какие-то странные, неестественного оранжевого цвета огни. Протёр глаза, пригляделся, и тут же рассвирепел. Сияние оказалось ни чем иным, как блеском глаз безэмоциональных василисков. Они наблюдали за происходящим этой ночью??! Чёртовы вуайеристы!

– Вам-то что надо???! – чуть с хрипотцой, но от того не менее раздражённо гаркнул я.

На перилах балкона тут же появился нехебкау, спарив сверху.

– Ждем-м-м-м-м твоих-х-х приказов, командующ-щ-щ-щий, – прошипел Шурнен своим мерзким голосом, способным довести до мочеиспускания самого Сатану.

– Да достали! – в сердцах топнул ногой я. – У меня такое ощущение, что этой ночью вы все тут поприсутствовали. В следующий раз запрусь в башне!

– Е-с-с-с-ли будеш-ш-ш-ш медлить, следующ-щ-щ-щего раза не будет, – меланхолично заметил Шурнен.

– Изыди, чудовище!

Нехебкау послушно ушёл в утреннюю дымку, но я один не остался. Скользя по стволу одной спиной, на уровень моих глаз поднялся Охотник.

– Господин, я принёс двоих….

Да когда же это закончится! Не успел продрать глаза, и уже принимаю доклады. Не жизнь, а сплошное издевательство. Так, надо успокоиться. Я осторожно отхлебнул горячего взвара и ответил Охотнику.

– Уже в курсе. Бедные девочки так пищали, что испортили мне весь сон.

– Я старался, – гордо отозвалась тентакля. – Полтора часа их радовал, чтобы единение с Древом прошло для них как можно желаннее.

– Ага, – задумчиво сказал я, возвращаясь к мыслям о Семенах Жизни, которые надо срочно взрастить.

– Великий родич, они ждут твоего решения в Хранилище.