Одиночный рубеж 3: Зелёный коридор

Глава 4

Прошедшая ночь подарила стойкое ощущение качественного курортного отдыха. Я бы сказал, даже лечебно-профилактического санатория, потому что таким бодрым я не чувствовал себя никогда. Мысли в голове отличались ясностью, чёткостью. В считанные мгновения прикинул и набросал планы на грядущее. Как минимум, они будут актуальны в течение часа. Понимая, насколько скудное имею представление о войсках погани, решил рассмотреть ситуацию со всех сторон. Яснее всего она могла раскрыться сверху, точнее, с высоты птичьего полёта.

Призвал ворона, тут же проявившегося на моём плече и пустил его на волю. Птица набрала высоту, паря на безопасном расстоянии от войск неприятеля. То, что увидел глазами Меднокрыла, мне не понравилось. Враг творил страшное, заставляя леденеть нутро.

Встав огромным лагерем у границ заросших рукотворных холмов, море погани почти не двигалось. Каждый юнит казался песчинкой в огромном океане, а мелкие колебания воинов создавали на поверхности живую, колышущуюся рябь.

Посредине сформировался чёткий квадрат из железных юрт, располосованный графически правильным строем рядовых бойцов по три штуки в шеренге. В полусферах прятались более высокоуровневые персонажи. Насчитал сто шестьдесят девять убежищ, по тринадцать с каждой стороны квадрата, и немного приуныл. Когда Двухсотый первоначально докладывал о тысячном войске, речь шла о четырёх шаманах и восьми учениках. А сейчас собралось нечто более мощное, угрожающее. Вдобавок ко всему Охотник в одной из полусфер застал двоих ядовитых змей, значит, сильных юнитов у нежити может быть больше, чем сто шестьдесят девять.

Широкий поток латников непрерывно втекал в зелёный массив. За ночь неприятелю удалось продвинуться метров на пятьдесят, не больше. Точное количество войск хоть и неизвестно, но нашего положения совершенно не меняет. Они стоят, а мы здесь живём, и отступать желания нет. Тем не менее, я был доволен: серьёзный противник попросту топчется у границ, и взять нас нахрапом у него не получится.

Продолжая наблюдать глазами ворона, спустился к алтарю с перспективой переговорить с остальными. Внизу меня уже ожидал Двухсотый, вполуха слушавший шаманку. Селеста активно жестикулировала, торопливо говорила и чуть ли не дёргала лешего за рукав. Она явно чего-то настойчиво требовала. Между нами сидел прямо на земле новый соратник.

Рассматривая огромного голого пупса, я погрузился в размышления о несоответствиях. Ну не мог этот гигантообразный гриб вместиться в бутон Древа. Сидя на пятой точке, Лорэй возвышался над землёй метра на два с половиной.

– Доброго утра тебе, счастливый лорд, – сбил меня с ненужных мыслей Гриб-Созерцатель.

– И тебе, Лорэй.

– Не хочу отвлекать, но прими совет: у тебя остался последний Камень Умения Подопечных, – больше утверждая, нежели вопрошая, произнёс Гриб.

– Один, совсем один, – подтвердил я. – Совет-то в чём, что-то не уловил смысла? – Подозревая Созерцателя в алчности, невольно проявил грубость в словах.

– Положи Камень к основанию Хранилища. Это существенно облегчит жизнь тебе и всем соратникам, – продолжая быть таким же нейтрально-непредвзятым, закончил Лорэй, закрывая глаза.

Да, я хотел было сказать, чтобы Созерцатель укатил свои шары отсюда подальше либо напялил штаны. Его поза мудрого гопника не способствовала сохранению в этой локации лицеприятной картины. Но в благодарность за совет я постарался перенять его характерную черту и забил на мелкие раздражители. А то сейчас отошлю мудреца подальше и обижу, не стоит этого делать. Рекомендация была годная и дельная. Я уже пробовал применить последний камушек к Хранилищу, но единственное, что мне удалось – скрыть его внутри грибницы.

– Приветствую, молодой лорд, – без доли фальши склонил голову Двухсотый. Видимо, он был искренне рад сменить собеседника. Селеста не поздоровалась, но при виде меня смолкла. И на том спасибо. – Надеюсь, ты набрался сил?

– Да, друзья мои, – обратился я к обоим соратникам. Игнорировать Селесту нарочно не стал, после недолгого обзора текущей ситуации с количеством погани я понимал обеспокоенность шаманки происходящим. – Безумно благодарен всем вам за восхитительный отдых, – и подмигнул зеленоволосой.

Подошёл к алтарю в то место, где у его подножия расположился Гриб-Хранилище и добавил:

– Пока мы беседуем, думаю, вы не будете особо против, если я закрою некоторые долги. Дел и так по горло, чтобы впустую тратить драгоценное время.

– Я только «за»! – поддержала Селеста. – К нашим рубежам уже подошло войско более десяти тысяч.

– И когда только успели… – почесал я затылок. Вопрос был, конечно, не требующий ответов. И лесному ежу ясно, что погань ночью времени не теряла, и под покровом тьмы расширила свои костяные ряды.

– Циния, маленькая, не сиди, не скучай, – добродушно обратился Гриб-Созерцатель к нимфе, сидевшей за столом на лавке. – Одари лорда силой.

Хрупкая девчонка задорно подскочила на ноги, на ходу показывая язычок Селесте, вскочила мне на спину лёгкой бархатной пушинкой.

– Странное дело, – задумчиво протянул Двухсотый. – Чего бы это нежити такие силы вкладывать на слом нашего Древа? Насколько мне помнится, они всегда очень грамотно рассчитывали необходимые войска, а здесь сняли гарнизон аж на десять тысяч. – Я не понимал, к чему клонит леший, оттого смотрел вопросительно, ожидая продолжения тирады хайлевела. – Они никогда не подставлялись такими большими группами у границ врага. Погань бережёт своих лидеров, а нам прислала аж двести командиров, плюс-минус. Что-то у них случилось. Такими темпами и лич может пожаловать.

Я, полный бесшабашного оптимизма, ответил:

– Ну вот и хорошо, лича переродим, чего доброго, ещё одного друида получим. – Меня аж разбирала перспектива переложить свои дела на чужие плечи. Очень заманчиво.

Селеста не разделила моих восторгов:

– Да уж. Как бы лич нас сам всех не переродил да не пустил на мясо в виде вонючих латников. Вряд ли хоть один из лордов Сальвира явится к нам. Впрочем, Древу будет достаточно и могильного титана.

– Прикуси язык, моя прекрасная зеленоволосая дива, — оборвал шаманку Двухсотый.

Тем временем фейки, постоянно деловито-суетливые, по очереди приносили кубышки с яблоками, устанавливали их на шляпку Гриба-Хранилища, после чего тара исчезала в недрах мицелия. Прелестные жрицы вели себя осторожно и учтиво, не вмешивались в беседу и дожидались момента, когда я не пользовался грибной сумкой. Каждая из девчонок, пересекаясь со мной взглядом, весело, задорно подмигивала, то ли намекая на продолжение, то ли одобряя прошедшую ночь.

– Так, хватит рассуждений, давайте по существу, – прекратил я разговор в духе «абы да кабы». Мне и самому было неуютно, когда по ту сторону реки стоит враждебная орда, а разговоры лешего и Селесты ещё больше жути нагоняли, и так старался сохранять оптимизм изо всех сил. – Что делать будем, план у нас есть?

– Всё просто, – ответил Двухсотый. – Любую погань, которая дышит, несём на алтарь, а как закончим, втаптываем в землю остатки мертвечины.

– А поподробнее? – поинтересовался я. – Как ты себе это представляешь? Допустим, Охотник пленит весь женский пол противника. На это уйдёт время, но тем не менее, способ уже обкатан, перевербовка пройдёт на ура. Проблем здесь особо не вижу. Но надеяться на то, что войско на все сто процентов управляется женским полом, по-моему, глупо? – вопросительно глянул на Селесту. Кому, как не ей не знать приблизительное соотношение М и Ж в командующих рядах погани.

– Конечно. Надеяться в любом случае можешь разве что на треть лидеров, если не меньше. В общем, двум третям командования на обольстительные флюиды Охотника плевать. Эти бруталы сами его натянут и порвут на лоскуты, – ответила Селеста.

– Уверен, Вальора большую часть мужчин на себя возьмёт. Подаренные ей нашей божественной четой силы как нельзя лучше заточены под нынешние нужды. Но и её на всех может не хватить. Нахрапом лезть не будем, приоритет в действиях – утаскивать командиров осторожно, без шума и привлечения внимания. Ну, а на крайний случай, могу взрастить в центре их лагеря рощу. А из неё я точно никому не дам найти путей-дорог. Но, в целом, торопиться нам не стоит. Будем потихоньку щипать войска неприятеля и смотреть по ситуации. В открытую можно будет идти, как только мы перевербуем больше половины лидеров и добьёмся перевеса сил. А пока лучше действовать с опаской. Конечно, гораздо проще их выкосить, но Древу нужны подданные, и задача растягивается во времени в разы.

Я кивнул. Нехебкау, например, подозреваются в использовании стихийной магии. Им спалить к чертям квадрат с главарями не составит особого труда. Или нет. Во всяком случае, леший прав, брать живыми гораздо муторнее, но мы получим бонус в виде двух сотен новых обитателей Древа. А это будет глобальное усиление.

– Предлагаю, пока Вальора и Охотник занимаются выманиванием лидеров, нам нужно собрать ни к чему не обязывающие силы и ударить в любой из флангов, – предложил леший. – Благо, в пятидесяти метрах от края вражеских рядов у нас есть хорошие выходы на поверхность.

Тактическую идиллию нарушила Селеста.

– Мне кажется, вы совсем не понимаете, что такое две сотни лидеров Сальвира. Стоите, вот и обсуждаете, насколько легко можно перетащить на свою сторону старших командиров, хотя у самих за спинами уже могут стоять висельники, – взволнованно выпалила шаманка.

– На наш-шей з-земле по эту с-сторону реки врагов нет, – прошипел, являя себя нехебкау Ержин, отлипая от ствола Древа.

Не знаю, почему мне так неприятны эти существа. Я, как мог, скрывал своё истинное отношение к чешуйчатым. Что василиски, что нехебкау ощущались чуждыми. Даже несмотря на острый язык Киеренна, к бортнику я относился куда более хорошо, нежели к этим холодно мыслящим чудовищам. Те ящеры, которых мы пленили в лагере Цевитата создавали впечатление в разы более предсказуемых по поведению тварей. Особенно напрягала скрытность нехебкау и их внезапное появление, только представлялась возможность высказаться.

– Откуда знаешь, недолюдь? – не менее по-сатанински прошипела в ответ Селеста. В отличие от меня, шаманка даже и не думала скрывать захлестывающую её неприязнь к чешуйчатым обитателям Древа.

– Вас-силис-ски видят Тень. – На этот раз от древесного ствола отлип уже Шурнен.

– Из-з с-скрытых з-здес-с, под Древом только жнец, – перехватив эстафету повествования, дополнил собрата Ержин.

– Вы про Лару? – уточнил я. Давно её не видел, а потому и вовсе забыл про её существование.

– Да, командующ-щий, – сказал Ержин.

– У нас-с пока один ж-жнец, – продолжил Шурнен.

С моей точки зрения уточнить, воюя с нежитью, чей тут жнец , мне показалось достаточно здравой мыслью. Не желая выяснять отношения и считая наших ящероподобных союзников недостойными, переключился на Хранилище. Вынув Камень Умения Подопечных, водрузил его на землю, под широкую шляпку. От основания ножки потянулись белёсые тонкие нити и раскрошили пемзу как сухой снежок. Каменная труха деформировалась в пять мизерных телец-близнецов Хранилища.

«Потомок Гриба-Хранилища

Подарите другу доступ к части своего Хранилища. Впрочем, влияние на вс ё Хранилищ е остаётся в ваших руках»

Камешек, к моему удивлению, дал ещё один бонус, на этот раз неосязаемый, интерфейсный. В окне управления Хранилищем появилась сортировка: по типу, по дате и т.п. И это не мелочи. Ориентироваться в постоянно растущем Хранилище становилось всё труднее. Сейчас в моём пользовании находилось двенадцать с половиной страниц по сто ячеек. И одиннадцать золотых листов, из которых ничто и никогда не пропадает. Мало того, что я туда скидываю всё, что плохо валяется, у Хранилища открыто два стационарных грибных терминала, которые набивают по обе стороны союзники. Плюс к этому, сумка по пути сама подбирает всё что нужно. Совет Лорэя действительно облегчил мою жизнь.

Селеста требовательно протянула ручонку, а я, как старый жадный крыс, демонстративно покидал всех «деток» в Хранилище.

– И всё же давайте я вам расскажу, какую опасность представляют мои бывшие соплеменники, – пренебрежительно отстраняя от беседы ненавистных чешуйчатых, вклинилась взволнованная шаманка. Она тараторила куда-то спеша, меня это слегка раздражало.

Отфильтровав содержимое сумки на наличие живых, на радость себе нашёл ещё одного, оставшегося неперерождённым, шестого кабанчика. А про другие впечатления от содержимого пока решил умолчать. Еще осталось два лося, две энфермедады на алтарь. И вот за ними – самая восхитительная плюшка – центурион.

– Хорошо, – царственно кивнул Двухсотый. – Но только в двух словах, не растекайся мыслями по Древу, обворожительная Селеста. А ещё будет здорово, если ты нам расскажешь неочевидные слабые стороны наших врагов, мы будем очень признательны.

И всё же Двухсотый умел красиво говорить. Успеть в одной реплике и оскорбить, и предостеречь, и возвеличить собеседника – искусство. Из лешего бы вышел хороший дипломат.

– Насчёт слабых мест не уверена, но тактика, предложенная тобой, в целом, мне кажется наиболее мудрой, – покрываясь румянцем, ответила шаманка. – Самолично идти в атаку будет явным просчётом. Прямое столкновение не убережёт нас от потерь. В стане противника обязательно есть переносной алтарь и несколько заклинателей. Самое опасное для нас – это попасться в лапы нежити. Все, кого они поймают, живые или мёртвые, через сутки уже будут служить Сальвиру. Двухсотый, если повяжут тебя, считай, Древо пало, – Селеста сделала многозначительную паузу. – Сейчас могильщики, скорее всего, отдыхают, но когда поднимутся, строй пополнится рядовыми бойцами. А уже из латников, которых никто не считает, будет прокладываться путь к Древу. Центурионы останками вспашут дорогу себе и всей проклятой когорте.

Я молчал. Из сказанного понял то, что знал и так: нежити ни в коем случае нельзя отдавать своё тело. И тела соратников тоже. Молчание затянулось. Не нехебкау, не леший ничего не переспрашивали, переваривали сказанное. И даже Лорэй не торопился выдавать подсказки.

– Вот видишь, Штрих, – обреченно констатируя факт, сказала Селеста. – Нам стоило начать ещё вчера, сейчас бы наши ряды были полнее, а их – реже.

– Стоило уехать, как тут опять начали бабы верховодить, – я был рад наконец услышать ворчливого бортника. Сварливый старик никому пока ещё не давал спуску. – Правильно вы все сделали и дождались совета старшего. – Приосанившийся Киеренн царственно вышел из портала в Древе. – Я тут как раз подмогу с Алесуна привёл, чтобы костлявых было сподручнее разгонять.

Селеста явно была готова взорваться: губы сжались в тонкую белёсую нить, взгляд как у голодной волчицы, тонкие пальцы сложились в маленькие злые кулачки. Она только открыла рот, как Двухсотый на неё накинулся, вовлекая шаманку в страстный горячий поцелуй, затыкая её и не давая сказать ни слова.

– Я же говорил, блядское племя… – вздохнул моложавый старичок Киеренн.

Ну да, все вокруг падшие развратные существа. Но вот отличался бортник от других только в собственных глазах. Ведь приведённые им новобранцы в количестве семи человек, на девяносто процентов состояли из старушек. И только один дед на шестерых, и тот, похоже, затесался по чистой случайности.

– Блядское племя, говоришь? – демонстративно веселясь, потёрла ладошки одна из бабуль.

– Это хорошо, это мы завсегда, – хохотнула другая, вызвав приступ скорби на лице бортника.

– Эх, шаболды… Вам туда к сохатому, – Киеренн махнул рукой в сторону алтаря, который был занят лосём, отправленным мною на перерождение.