Глава XV

С Бён Хо мы встретились около небольшого парка. Он уже ждал на месте. А когда автомобиль остановился около него, сразу же открыл дверь, собираясь забраться в салон. После чего замер на месте, удивлённо смотря на Хан Со Хи.

Девушка улыбнулась ему и выскользнула наружу. Изобразила лёгкий поклон.

— Рада познакомиться, Бён Хо-ним! Я буду голосовать за вас.

Обойдя слегка ошарашенного мужчину, расположилась рядом с водителем. А сам кандидат в президенты всё-таки оказался на заднем сиденье «Генезиса», сразу же вопросительно на меня посмотрев.

— Мой секретарь. Нанята сегодня, уже приступила к обязанностям.

Тот тихо хмыкнул. Бросил быстрый взгляд на девушку. Снова посмотрел на меня.

— О чём ты хотел поговорить?

Судя по лицу, он сам хотел задать какой-то вопрос. Я даже догадывался о чём именно. Но присутствие новой работницы, у которой сегодняшний день был первым, его явно останавливало.

— Для начала обсудим кандидатов на позиции членов Национального Собрания. Хё Рин недавно прислала ещё трёх спорных. Плюс, есть вопросы по одному из твоих помощников. Как-то слишком внезапно он одномоментно выплатил остаток по автомобильному кредиту.

Следующие пять минут мы действительно обсуждали трёх политиков, к которым у Хё Рин возникли вопросы в плане чистоплотности, плюс прошлись по его помощнику, который имел доступ к партийным финансам и с высокой долей вероятности запустил в них свои руки.

Потом автомобиль остановился около небольшой лапшичной, которую на сегодня полностью снял один из людей Хё Рин, залегендировав это своим Днём Рождения. Владелица работала на кухне, а для обслуживания зала он пригласил якобы наёмного официанта. Который тоже был одним из членов команды разведки.

Как только мы расположились за столиком, которые не просматривался через внешнее окно, в меня упёрся встрвоженный взгляд.

— Что мне делать с законопроектом? Присланный концепт, я помню. Нейтральность и всё прочее… Но люди же взбесятся. Будут протесты. Радикалы с обоих флангов поднимут вой. Да и все партии, что не участвовали в голосовании, попробуют это использовать. Выборы на носу. Каждому хочется поднять рейтинг.

Я неопределённо хмыкнул.

— Использовать эту тему они, возможно захотят. Но не смогут.

Тот удивлённо приподнял брови.

— Почему?

Я усмехнулся.

— По той простой причине, что мы ударим первыми. Сразу же, как законопроект будет внесён в парламент. Представим обществу и миру нужную картину.

В том, что кампания сработает в рамках целого мира, у меня были обоснованные сомнения. Тем не менее негодование за рубежом она в любом случае смягчить должна. А вот внутри Кореи, предполагалось добиться нейтрально-положительного отношения населения. Сделав так, что на улицы выкатятся простестовать только радикалы с обоих флангов.

Бён Хо задумчиво цокнул языком.

— Может, тогда стоит поддержать его? Раз всё будет настолько хорошо. Оставаться в стороне — не лучший выбор. Меня моментально обвинят в отсутствии позиции.

Я вздохнул, смотря на него, и мужчина выставил перед собой раскрытую ладонь.

— Да, я помню. Всё помню. Ты сам написал в концепции, что это и есть позиция. Дождаться первых результатов, оценить и только потом определяться. Не ломать никому ноги сгоряча и не сжигать города. Но это всё равно выглядит, как попытка уйти от ответа на вопрос, с кем я.

Пожав плечами, я уложил руки на стол.

— Могу поспорить, почти все политики займут такую позицию, когда наша кампания заработает в полную мощь. А ты ко всему этому добавишь мысль о потенциальном расколе общества. И своём желании этот самый раскол предотвратить. Должно сработать.

Тот медленно кивнул.

— Должно… Ладно. Буду следовать рекомендациям. И надеяться, что ты прав.

Чуть помедлив, добавил.

— Так ты для этого хотел встретиться? Обсудить реакцию на законопроект?

Судя по его лицу, Бён Хо уже давно нормально не спал. Из-за чего благополучно забыл, что сам заговорил о грядущем голосовании в парламенте.

— Я хотел обсудить иной вопрос.

Теперь уже я пару секунд помолчал, выбирая между вариантами формулировок. В голове их крутилось не меньше десятка, а озвучить было возможно только одну.

Определившись, я наконец продолжил.

— Ситуация сложилась так, что мне тоже необходимо выйти под софиты.

Глаза собеседника чуть расширились от изумления.

— Хочешь пойти в политику? В «Партию Справедливости»?

Судя по его потрясённому виду, сейчас Бён Хо лихорадочно перебирал варианты позиции, которую я пожелаю занять. От спикера парламента до кресла одного из министров. Сам же я отрицательно покачал головой.

— Немного иначе. После того, как будет запущена кампания по поддержке законопроекта, я выступлю с публичным заявлением. О создании фонда поддержки перспективных медицинских технологий.

Бён Хо непонимающе уставился на меня.

— Зачем? Ты ведь сам только что сказал — лучше в это открыто не лезть.

Я с усмешкой кивнул.

— Верно. Но это касается тебя и твоей партии. К тому же, я сразу заявлю о глобальном масштабе. Мы будем поддерживать профильные начинания по всему миру. Предоставлять гранты медиа и общественным структурам, выступающим за снятие запретов с медицинских исследований. Заниматься просвещением.

На мгновение замолчав, я добавил.

— А сам фонд назовём «Путь к бессмертию».

Мужчина скептически хмыкнул.

— Звучит красиво… Но ты ведь не думаешь, что всё это правда может привести к бессмертию?

Я с некоторым трудом сдержал улыбку. В отличие от Бён Хо, я точно знал, что может. Наука вообще способна на многое, если не сдерживать прогресс искусственным путём. Собственно, тот факт, что подобные исследования начнутся только сейчас, а не стартовали десять лет назад, уже погубил десятки миллионов людей. Чьих-то родных и любимых, которые могли бы спокойно жить дальше.

— Может. И приведёт. Но для этого нужно постараться и выдержать первую битву. А потом победить в войне.

Несколько мгновений он ошарашенно смотрел на меня. Наконец вышел из ступора и придвинувшись к столу, переключился на предыдущую ветвь беседы. Видимо идея о возможности вечной жизни оказалась настолько ошеломляющей, что он сразу же отмёл её в сторону, как нереализуемую. Впрочем, когда-то люди точно так же реагировали на рассуждения о привычных теперь полётах в воздухе. А если рассказать кому-то из наших относительно далёких предков про то, что их потомки будут разговаривать между собой по небольшим устройствам, находясь при этом на разных концах планеты, можно было бы сразу прослыть сумасшедшим.

— Ты ведь никогда не высовывался под камеры. Почему сейчас?

Я обозначил движение плечами.

— Потому что считаю, что смогу эффективно с этим справиться. И как мне кажется, являюсь неплохим кандидатом на это место. Не говоря уже о том, что мне будет куда проще привлекать финансирование. Да и определённые рычаги давления это обеспечит. По всему миру.

Безусловно, всё это было правдой. Но с таким же успехом я мог поставить во главе фонда совсем иную фигуру, сам управляя ситуацией из-за кулис. Суть была в другом. Совершить обманный манёвр.

Противник никак не мог обнаружить меня на самом раннем этапе. Конечно, они собрали эти данные и, в теории, даже могли отыскать кого-то из участников событий. Чтобы поговорить с ними и составить общее представление о ситуации. Тем не менее, прямого наблюдения за мной, в тот период времени точно не вели.

Не уверен, когда именно началась слежка, но скорее всего, это произошло не раньше, чем после ареста Джи Хё и её старшего сына, Дак Хо. Плюс, изначально это наверняка было удалённое наблюдение.

Почему это было важно? По той простой причине, что оппоненты не располагали точной и гарантированно подтверждённой информацией о том, как всё началось. Да, сейчас они считают меня центральной фигурой. Человеком, который стоит во главе процесса и управляет шахматной партией.

Могу поспорить, после того, как я окажусь в публичном поле, аналитикам сразу же будет поставлена новая задача. Отыскать кандидата на позицию серого кардинала. Того, кто отдаёт мне приказы, инструктирует и дёргает за ниточки.

Профессиональная деформация сказывается на всех. И если в теле Роберта Грэма находится такой же иномирец, как и я сам, он предполагает, что любой противник постарается оставаться незаметным. А не кричать на весь мир, что он выступает за продвижение новых технологий. На такую позицию выгоднее и проще поставить иную фигуру.

Как итог — угроза немедленной ликвидации заметно снизится. Что даст мне какое-то дополнительное время. Потому что тот разведчик был прав — присланная сюда группа наёмников может быть первой, но в случае провала, вряд ли окажется последней. А если учесть специфику их подготовки, то защититься от покушения обычными методами будет сложно. Потому как огнестрел в Корее пусть редко, но встречается. В теории, приобрести его можно. Не говоря уже о том, что оружие можно ввезти в страну самостоятельно, например, использовав какое-то рыбацкое судно. Да и другие методы никто не отменял. Более громкие и разрушительные, но вполне эффективные.

Собственно, даже Национальная разведка не могла дать никаких гарантий, что меня не ликвидируют. Разве что я запрусь в каком-то бункере и буду выбираться оттуда пару раз в месяц, под охраной доброй сотни бойцов и с воздушным прикрытием. Абсолютно нереалистичная схема.

Сидящий напротив Бён Хо тяжело вздохнул.

— А от меня что требуется? Раз я буду высказываться нейтрально о законе, то поддержать твой фонд тоже не выйдет.

Я сразу же кивнул.

— Поддержать не выйдет. Да этого и не нужно. Я просто хотел сообщить тебе эту новость лично.

Тот угукнул, явно не до конца понимая, почему нельзя было просто прислать сообщение. В чём-то он был прав — можно было отделаться текстовым посланием. Но мне требовалось не просто изложить ему факты, но и оценить реакцию. Что было возможным исключительно при личном контакте.

Дело было вовсе не в лояльности Бён Хо. Вопрос заключался в его восприятии. Требовалось, чтобы он на самом деле поверил в моё желание возглавить фонд. И считал, что это моё самостоятельное решение, а не часть хитрой комбинации.

Безусловно, напрямую он эту ситуацию ни с кем обсуждать не будет. Тем не менее, зачастую интонация и используемые обороты речи, в которых нет никакой фактуры, тоже способны дать немало информации. А в окружение Бён Хо оппонент точно попытается пробиться. И остановить этот процесс невозможно — текущая позиция бывшего полицейского подразумевала контакты с громадным количеством фигур. Даже если взять кандидатов от «Партии Справедливости» и её центральный аппарат, получатся сотни людей. Не говоря уже о тех, кто работает в его предвыборном штабе. Проконтролировать контакты каждого и обеспечить безопасность практически невозможно. Для такого требуется куда более серьёзные ресурсы, чем у меня есть.

К тому же, в данном случае, Бён Хо сыграет роль своего рода канала дезинформации. Если наблюдатели противника сочтут, что я объяснил свой шаг личной мотивацией, без всяких скрытых замыслов, то ещё больше уверятся в наличии теневой фигуры. И примутся отчаянно искать несуществующего дирижёра, решив, что благополучно упустили факт его существования.

Расположившийся напротив мужчина отвлёкся на завибрировавший телефон. Потом посмотрел на меня.

— Свежие отчёты готовы… И рекомендации по сегодняшнему интервью.

Тяжело вздохнув, добавил.

— Снова прямой эфир. Если честно, они меня замучали больше, чем кочевники ханьцев. Тоже бы Великой стеной от них отгородился.

Я с улыбкой пожал плечами.

— Ещё полсотни таких выступлений и будешь всё делать на автомате.

Тот с хмурым видом качнул головой.

— Нельзя к такому привыкать, сонбэ. Это всё равно, что постоянно маску носить.

— Или надевать её при необходимости. Полезный навык.

Мужчина цокнул языком. Задумчиво протянул:

— Может быть…

Секунду помолчав, встряхнулся и уточнил.

— Это всё, сонбэ? Если да, то я пожалуй вызову водителя и поеду. Надо заняться делами.

Получив от меня утвердительный кивок, он сразу же принялся звонить работнику. А я достал из сумки планшет, отправляя сообщение в чат лидеров команд. Где кратко изложил концепцию нового фонда и попросил их подготовить идеи к совещанию.

Ответы посыпались сразу же. Первой отреагировала Хё Рин, озвучившая вполне естественный в данных обстоятельствах вопрос.

«Зачем это, сонбэним? Мы собираемся захватывать мир?»

Следом подключилась Мин Со.

«Стратегию медийной поддержки я подготовлю, но нам придётся пустить данные слишком плотной сеткой. Это будет заметно.»

Третьим к процессу присоединился Геон Шин.

«Я только за развитие подобных технологий. Но, если вы станете главой фонда, на нас ополчится половина мира. К такому лучше бы подготовиться.»

Хён Ву отправил сообщение последним. И оказался лаконичен.

«Объявлю ещё один набор в службу безопасности, сонбэ. На полсотни человек.»

Правда следом от него пришло ещё одно послание.

«Только бухгалтеру об этом сообщите. Он сегодня уже дважды пытался урезать мне расходы.»

Ответил я им одним сообщением. Пообещав изложить детали во время совещания, а заодно и сформировать единую стратегию.

Бён Хо уже сидел, погрузившись в переписку на телефоне. Так что я вытащил ноутбук и развернув его на столе, вставил флеш-карту, переданную сотрудником разведки.

Проверка на потенциальное заражение заняла несколько минут — Геон Шин настроил софт так, что он автоматически сканировал любой внешний накопитель при помощи набора инструментов.

Дождавшись отчёта, который сообщал об отсутствии угроз, я открыл содержимое флеш-карты. И принялся один за другим просматривать файлы.

Данных оказалось куда больше, чем я ожидал увидеть. Помимо общего списка персон, которые присутствовали на территории Кореи, здесь имелись краткие досье на каждого из них. В каких-то случаях скудные и почти без информации, а в других — более чем обширные.

Группа, на самом деле, была многочисленной. Двадцать четыре человека. Трое из них, в том числе, имели гражданство Кореи. А шестнадцать были азиатами из других стран. Пятеро же белых европеоидов занимались техническими задачами, а не полевой работой. То есть, основную массу своего времени проводили за компьютером.

У тех, на кого разведка составила более или менее полное досье, послужной список был впечатляющим. Начиная от мест прохождения службы и заканчивая операциями, в которых те предположительно участвовали за последние годы. По сути, этим парням и оружие не требовалось. Уверен, они могли изготовить его из подручных средств. После чего атаковать офис группой из десятка человек, вырезав всю охрану. Как ни крути, одно дело — привыкший убивать солдат, чья выгоревшая психика не обращает никакого внимания на очередной труп под ногами, и совсем иное — обычный, пусть и подготовленный охранник. Прежде чем вторые осознают, что в данном случае нужно действовать более жёстко, с ними уже будет покончено.

Впрочем, это была исключительно гипотетическая версия. Что-то подсказывало — при необходимости, эти парни придумают куда более креативный способ, чем открытое нападение на офис.

Спустя десять минут, Бён Хо попрощался, отправившись с приехавшим водителем в свой офис. Насколько я понял, он не до конца доверял возившему его парню и потому оставил его около парка. Вместе со своим личным телохранителем. Раньше его всегда возил Чин Хва. Но сейчас тот был настолько плотно загружен задачами, что на вождение времени не оставалось. Из-за чего кандидату в президенты и пришлось внести кадровые изменения.

Когда я положил ноутбук на место и собрался покинуть лапшичную следом за Бён Хо, в кармане завибрировал телефон. Не тот, который я использовал для связи со своими сотрудниками и соратниками, а другой. Номер которого имелся только у президента и его аппарата. На случай, если им вдруг понадобится экстренно со мной связаться.

Я чуть подумал, смотря на отображающийся неизвестный номер. Потом нажал на кнопку вызов и поднёс аппарат к уху. В динамике сразу зазвучал тяжелый мужской голос.

— Могу я услышать господина Мин Джин Хо?

Загрузка...