Охота на Зверя

Глава 6

Прерия шуршала травой по обеим сторонам дороги. Охотник скакал к Полуденному Тракту, едва сдерживая себя, чтобы не подгонять лошадь каждую секунду. Хотелось оказаться в Тримере как можно скорее, но он понимал, что, загнав кобылу, может оказаться пешим на середине пути.

Оставив ещё два золотых в «Осторожном суслике» и набив брюхо до отказа, Тимур обменял провизию в дорогу на свежие новости о событиях в Жатанасе. Переночевал в нормальной кровати, дав телу отдохнуть после ночёвок на голой земле в поле, после сеновалов и лавок, и снова в седло, через поля, перелески и рощи, уже медленнее, чем на дилижансе. «Надеюсь, хотя бы меньше привлеку в себе внимание. Что для бандитов заманчивее – напасть на почтовый фургон или на одинокого путника? Пожалуй, первое. Что с меня взять, я не выгляжу богачом.»

Чем ближе к Тримере, тем холоднее становились ночи. И темнее. Луна съедалась тенью планеты. «Скоро новолуние. Потом чуть больше двух недель и со мной что-то произойдёт. Или нет… Пёсья кровь! Хорошо, что я успею поговорить с Мастером Назарэ до этого. Самое поганое было бы просто сидеть и ждать, в неизвестности.»

***

Тимур встал с импровизированной лежанки из нарубленных еловых лап. Выбрался из палатки. За ночь её занесло снегом. Лошадка, заметив его, зафыркала, переступая с ноги на ногу.

- Сейчас, сейчас, только пожитки соберу, - изо рта вылетали густые облачка пара. – Только ради тебя – позавтракаю на ходу.

Мужчина похлопал себя по плечам, чтобы согреться. Шинель пока справлялась, а вот шляпа уже слабо спасала от холода. «Шапку что ли купить, лисью или из енота, такую, с хвостом, как у звероловов. И шерстяной свитер. Мастер Джамаль может что и выдаст, но поди такое убогое, что без слёз не взглянешь. Лучше уж жалование потратить. Но до него ещё несколько недель. Как раз после полнолуния. Очень удобно – пережил, получил деньги, не пережил – экономия Анклаву. Как им со мной повезло!»

Тимур оглядел стоянку, разбросал сапогом потухший костерок, чтобы уж наверняка. «Вроде ничего не оставил. Ну, последний дневной переход и я дома.» - он усмехнулся, - «Я уже Тримеру как дом воспринимаю, всего-то три месяца жизни и две Охоты потребовалось. Да и правильно, в Повитум я уже не вернусь, нужно в Тримере обживаться.»

Вставил ногу в стремя, вскочил в седло.

- Ну, пошла! Что ты сонная какая, сама же меня торопила. Имя бы тебе придумать… А, пусть и будет – Соня!

Он поддал пятками.

- Пошла! Скоро будешь овёс хрумкать, а не веточки обдирать. Шевелись, Соня!

***

Кобыла шлёпала копытами по грязи, в которую превратилась щедро удобренная снегом дорога.

«Давай-ка ещё раз, список дел, чтобы точно ничего не забыть в этот раз. Первое – Мастер Назарэ. Второе – архивы Анклава, Жатанас и нападения Зверей стаями. Третье – шапка и свитер или вязаная фуфайка. Четвёртое - …»

Человечек кинулся прямо под ноги его лошади, схватил за уздечку, повис. Соня заржала, дёрнула башкой. Из-под капюшона плаща человечка вылетела толстенная медно-рыжая коса.

- Помогите! Стойте! На помощь!

Тимур натянул поводья и отпихнул ногой странную личность. Та плюхнулась на попу, в грязь, на мужчину уставились гневные зелёные глазищи.

- Ты что творишь, дурак?!

- Ты зачем под копыта бросаешься, пёс тебя дери?!

Девушка встала, обтёрла руки об тёмно-зелёный плащ. Теперь в грязи были не только ладошки.

- Помощь мне твоя нужна, оглобля, - она надула губки. – Там человека убивают! Друга моего! Пошли быстрее!

- Ага, бегу уже. Что, кто-то ещё на это попадается? Находятся такие дураки?

- Да иди ты, я тебе правду говорю, - она вздёрнула нос картошкой, - ну и одна пойду!

Она резко развернулась и, скользя в грязи, засеменила в кусты.

«А вдруг и правда помощь нужна?»

- Пёс с тобой! Подожди, я иду! - он спрыгнул в снежную кашу, потащил за уздечку лошадь за собой. Отпечатки ног девушки читались хорошо. Но её саму Тимур не мог разглядеть среди частокола деревьев. «Дерьмо собачье! То же мне, благородный рыцарь нашёлся, девиц в беде спасать. Сейчас попадёшь в засаду и все планы – псу под хвост!»

Лошадь, будто согласная с ним, шла с неохотой. Хотя скорее всего её, выросшую в степи, смущали ветки и древесные стволы со всех сторон.

С той стороны, куда вели следы – потянуло дымом. Впереди показался одноэтажный дом. Крепкий, старый. На двускатной крыше расползлись мокрые пятна мха. Рядом со входом – деревянные рамы для растяжки шкур. «Охотник, зверолов или лесничий.» У коновязи – четвёрка лошадей. В седельных сумках одной их них копалась та странная девушка. Тимур быстро примотал поводья Сони к дереву, присел на корточки и, не разгибаясь, подобрался к стене домика.

- Эй, что творишь? – шепнул он.

Девушка ойкнула, подпрыгнула и резко развернулась, растопырив пальцы как кошка когти. Потом узнала мужчину, нахмурила брови, надулась и пробурчала:

- Оружие какое-нибудь ищу.

Тимур смерил её взглядом. Роста в ней было метра полтора, круглолицая, розовощёкая пигалица, которой ещё и двадцати лет нет.

- Такая маленькая и такая сердитая, - Охотник невольно расплылся в улыбке.

- Отвали, - она, привстав на цыпочках, шарила в следующей сумке.

Мужчина прислушался. Даже сквозь бревенчатый сруб он расслышал гул голосов. Похоже, беседа в домике шла на повышенных тонах.

- Что там происходит?

- Бандюги какие-то завалились, Ламар вытолкнул меня в окно, пока они в дверь ломились. Он лесничим тут, браконьеров гоняет, не знаю только, чего они тут забыли …

- Близ Тримеры Зверей нет, благодаря Анклаву. Охотиться значит можно без опаски. Только делать это могут те, кто лицензию получил, заплатил за неё, значит, и за добычу отчитывается. Но не всем такое по нраву.

- Спасибо за лекцию, оглобля, что бы я без этих знаний делала, - она достала из седельной сумки чугунную сковороду, - я их сейчас, когда буду по бошкам охаживать, пожалею, что они такие бедные несчастные на охотничьи документы не накопили.

Тимур закатил глаза.

- Куда ты собралась?! Жди тут, я сам! – он схватил её за полу плаща, и отдёрнул назад. – Сколько там комнат, какая планировка?

- Комната всего одна. Слева – шкаф, в дальнем левом углу – старая металлическая кровать. Ну, тумбочка рядом. Напротив входной двери – окно, под ним стол, я прям по нему пробежалась. Справа от входа – жестяная печка… Вроде всё.

Охотник кивнул, запоминая. Потянулся за револьвером.

«Серебряные пули на них тратить – велика честь. Так справлюсь!» Подобрался к двери, с силой распахнул, едва не кинулся вперёд. «Пёсья кровь! А то, что двери две – не сказать было?!» Вторая открывалась вовнутрь. Её Тимур вышиб пинком.

Слева от него, на расстоянии вытянутой руки, в пол оборота стоял один браконьер, в пятнистой защитной куртке, поверх которой свешивались длинные волосы, забранные в хвост. Тимур схватил их, дёрнул мужика на себя, ударил кулаком в горло. Переступил через него, встретил прямым пинком в грудь второго, встававшего с продавленной кровати. Третий бандит оторвался от избиения связанного лесничего, схватил со стола палаш и махнул в сторону Охотника. Широкое, чуть изогнутое лезвие, рассекло воздух рядом с грудью Тимура. В ухо прилетел кулак второго, который выбрался из ямы кровати. Охотник пригнулся от следующего удара, саданул снизу вверх. Кулак впечатался в подбородок, раздался хруст шейных позвонков, браконьер подлетел в воздух так, что сапоги оторвались от пола, и рухнул всем весом, круша тумбочку. Тимур развернулся к третьему, с палашом. Саблевидный клинок падал на него сверху. Он инстинктивно закрыл голову рукой.

Лезвие вошло в предплечье глухо, не разрубив с хрустом его, а потом и глупую голову Охотника, а лишь погрузившись на половину своей ширины. Браконьер выкорчевал его из мышц руки, как из полена, размахнулся снова. И задрожал. Тяжёлый страх, которым пылала фигура пришельца, туманил разум, мутил внутренности. Он не мог отвести взгляда от двух блестящих монеток глаз, отражающих свет окна.

Тимур махнул рукой со скрюченными пальцами. Его противник схватился за горло, захрипел, забулькал. Охотник перевёл взор на копошащегося под ногами длинноволосого, со свистом пытающегося нормально вздохнуть. Поднял ногу и с силой опустил, вдавливая каблук в череп.

Лесничий, привязанный к стулу, бился в путах, раскачивался из стороны в сторону и что-то бессвязно мычал. Тимур рванул ногтями верёвки и те лопнули, как гнилые. Ламар вскочил и кинулся к выходу, скользя на лужах крови. Хлопнула наружная дверь и Тимур услышал, как лесничего вывернуло.

Он втянул воздух сквозь зубы. Медленно выдохнул. Тяжело потопал наружу.

- Ламар, что произошло?! – девушка трясла лесничего за плечи, так и не выпустив сковороды из рук.

- Меня били, потом кто-то вломился, все стали драться, а я… Не помню… Вот я здесь, но не помню, как я тут оказался… - позеленевший Ламар держался одной рукой за ствол дерева, пытаясь унять дрожь.

Девушка перевела взгляд на вышедшего из сторожки Тимура. Ойкнула, прижала ладошку ко рту.

- Тебе лучше туда не заходить, - пробурчал молодой мужчина, избегая смотреть на неё. Потянулся стереть с шинели брызги крови, но передумал, так как в ней была вся рука. Убрал правую за спину, глянул быстро на левую – в прорехе на рукаве виднелась гладкая кожа. Рубленая рана уже затянулась. «Благородный рыцарь, сучий потрох. Вот и помог, как бы теперь отмыться?»

Он открыл рот, чтобы ещё что-нибудь сказать, но ничего не придумал. Побрёл к лошади, на ходу зачерпывая снег и пытаясь стереть кровь с рук. Сзади заслышались частые шаги.

- Эй, столбик пограничный, дай полью, - девушка протянула ему флягу. Тимур подставил ладони под струйку воды, всё ещё не смотря ей в глаза.

- Они это заслужили. Эти мрази его пытали, просто хотели медленно забить до смерти. Ты всё сделал правильно. Спасибо тебе!

Тимур кивнул. «С шинели кровь так просто не стереть. Как я в Анклаве покажусь в таком виде?»

- Одежду ты сейчас не отстираешь. Ты в Тримеру? Я тоже туда. Я тут просто… путешествовала. У Ламара гостила, вот. У меня в Тримере старшая сестра, заедем к ней, она постирает всё и зашьёт. Раз уж ты из-за меня ввязался. Я Ксанта, кстати.

- Тимур.

- Да ты не думай, я бы им сама мозги повышибала, так, чтобы весь потолок заляпали! Ты меня зря остановил!

Молодой мужчина позволил себе улыбнуться и посмотреть на неё. В зелёных глазищах не было ни отвращения, ни страха.

- Подожди, оглобля, я своего коняшку отвяжу и поедем! Вместе-то веселей, да?

Она вернулась с кожаной сумкой на длинном ремне через плечо и красавцем жеребцом. Тимур посмотрел поверх её головы на дом. «От тел надо бы избавиться.» Ксанта проследила за его взглядом.

- Ламар сказал, что тут всё приберёт. И этих говнюков закопает. Хотя, как по мне, сдал бы законникам, за мёртвых поди тоже какая-нибудь награда полагается.

Охотник покачал головой. «Рваные раны, как от когтей, на горле одного, могут вызвать вопросы.»

- Лучше закопать.

- Ну да, закопает, не будет он возиться с законниками, вызывай их, объясняй… Пусть станут удобрением, как и заслужили.

Тимур потянулся к Соне. Та шарахнулась, засучила копытами, натягивая поводья. Охотник нахмурился. «Что, не-человека во мне чуешь?»

- А ну тихо, а то колбасу пущу! – рявкнул он.

- Кровью от тебя пахнет, вот и нервничает, дай-ка я. Тут ласка нужна, - Ксанта положила ладонь на лоб лошади, прижалась к ней, что-то прошептала, и та замерла, спокойная как статуя.

Тимур легко вскочил в седло. Внимательно, как будто в первый раз, посмотрел на маленькую спутницу. Та ловко, для своего роста, забралась на жеребца.

- Чего уставился, столбик? Поехали! Нужно засветло успеть.

***

Когда Тимур выехал из леса, он немного подогнал лошадь, чтобы идти бок о бок с конём Ксанты. Молодой мужчина стянул с плеч вещмешок и достал вяленого мяса, протянул кусок девушке, и, когда та отказалась, с наслаждением впился зубами в жёсткие волокна. Сейчас ему казалось, что ничего вкуснее в жизни он не ел. Насытившись и выпив воды из фляжки, Тимур вернулся к изучению своей спутницы. «Наездница средненькая, но какой-никакой опыт всё же имеется. По внешности к какой-то конкретной нации не отнести, наверное, нимулонка. Что она делала у лесничего?»

- Ксанта, ты из Тримеры?

Девушка повернула голову к нему.

- Не! У меня там только сестра, к ней еду. Сама я родилась в Гетае.

- Раздери меня пёс! Это же за Близнецами, в Ансагерде!

Она настороженно нахмурила брови.

- Да, небольшой шахтёрский город. А ты неплохо знаешь географию.

- Мать научила, - быстро сказал Тимур и вернул разговор в прежнее русло: – Ты – ансарегдийка? Никогда бы не подумал!

Девушка нахмурилась ещё сильнее.

- Я думал все ансагердийцы ростом под два метра, мускулы там, пшеничные волосы, глаза – голубые как лёд фиордов!..

- Да ты столбик - поэт, хоть и очень глупый, - пробурчала Ксанта, - а я думала, что все нимулонцы бледнокожие, русоволосые, сероглазые, а не это вот всё…

Она обвела рукой Тимура.

- Смуглая кожа, чёрные волосы, раскосые глаза, скулы. Ты вообще кто? Тариан, ром? Так у них волосы вьются, а у тебя прямые. Симорс? Так у них не бывает такой бороды и усов. Да и ростом ты выше, прямо оглобля.

- По сравнению с тобой – и симорсы оглобли, мини-асагердийка, - Охотник сощурил глаза, пряча улыбочку.

- Да иди ты! Всё, я на тебя обиделась!

Она поддала пятками жеребцу.

- Стой, сжалься, о, дева битвы, моя лошадь не способна на такое! – Тимур попробовал подогнать Соню, но куда там.

Минут через десять Ксанта остыла и придержала коня, давай мужчине догнать себя.

- Благодарствую, а то я уже задницу себе отбил. И как там, в Гетае, живётся? Что добывают? – продолжил он как ни в чём ни бывало.

- Добывают… Ну, не думаю, что это какой-то государственный секрет… А если и так – пошли они! Короче, металл редкий добывают, похож на серебро. Его даже зовут «лунным серебром». Только это не серебро. У него свойства уникальные. Он легче, прочнее золота, при этом легко плавится и хорошо куётся. Насколько я знаю, на всей Ларнее – в Гетае единственная шахта с «лунным серебром».

- Ого! – «Тот самый металл, что нашёл кузнец. Если он нашёл его здесь, в Нимулоне, это может поменять экономику в мире!»

Ксанта тем временем продолжила болтать, не заметив заинтересованности Тимура.

- А насчёт того, как живётся… Ты видел, что бы в первый месяц лета…

- А? В Месяц Мерил? – мысли Охотника были сбиты.

- Да, он же у вас так же называется. Так вот, ты видел, что бы в Месяц Мерил снег лежал и на озёрах лёд такой, что по нему пройти можно?

Тимур усмехнулся.

- Представь себе. Я тоже с севера, только нимулонского. По другую сторону Близнецов, за заливом Сеинса.

- А, ну значит так же, как у вас. Чего и спрашивал?

- Да я не про погоду спрашивал, а вообще. Никогда в Ансагерде не был, да и слухов много ходит про вашу страну.

Ксанта хмурилась и молчала.

- Поговаривают, что у вас колдуны всем заправляют. Раньше я думал это бабкины сказки, просто наговаривают на ансагердийцев. Ну какие колдуны? Колдунов же не существует. А вот тут недавно…

Она стрельнула на него зелёными глазищами.

- Недавно встретил колдунью. – Охотник внимательно следил за её реакцией. Девушка замерла, насколько это возможно на движущемся коне. – Нормальная оказалась, людей защищала от Зверя.

Ксанта едва заметно расслабилась.

- Так что, у вас, в Ансагерде – есть колдуны или враньё всё это?

- Есть, - девушка отвернулась, - их обучают контролировать свои способности, очень жёстко, кто не проходит обучение – пропадает.

- Сурово. Но, наверное, так надо?

- Чёрта с два! Кто дал им право решать, кто прошёл, а кто нет?! И тем более что-то делать с теми, кто не справился?!

- А им – это кому?

Конь Ксанты всхрапнул, заплясал, долбя дорожную грязь.

- Не важно! Не хочу об этом.

«Информация о том, кто всем командует – более значимая, чем о редком, практически единственном в своём роде металле? Ладно, не буду давить.» Тимур примиряюще поднял руки.

- Значит ты оттуда перебралась в Нимулон?

- Ага, с родителями переехали в Халикарнас. Прям что бы совсем потеплее было.

- Недешёвый город…

Ксанта пожала плечами.

- Так как же ты в окрестностях Тримеры оказалась?

- Сестра вышла замуж и уехала с мужем в Тримеру. А меня, меня тоже хотели выдать замуж. Но чёрта с два им! Я сбежала!

Тимур хохотнул.

- Я тебя знаю от силы час, но нисколько не удивлён!

- А, да пошли они! Я сама справляюсь со всем! Вот, путешествую, травы собираю, продаю, мне хватает. На зиму только придётся к сестре завалиться.

- Зверей в лесах не боишься?

- Не, что их бояться. Жалко их.

- Жалко?

- Бедные, с утраченным разумом, снедаемые голодом и злостью. Думаю, они и бы рады вреда не причинять, да ничего не могут с собой поделать.

- А у вас, в Ансагерде, есть лекарство, как их в человеческий вид возвращать?

Ксанта покачала головой.

- Я о таком не слышала. У нас просто стараются не допускать их появления.

- Контролем колдунов?

Девушка надулась.

- Это всё равно их не оправдывает. Цель не оправдывает средства!

- А как бы ты сделала?

- Не знаю. Да что ты всё докапываешься?! Не знаю я!

- И я не знаю, - вздохнул Тимур, игнорируя её вспышку гнева, - но я бы хотел найти лекарство. Мы многого не знаем, или нам многого не говорят. Может оно уже есть, а может скоро изобретут. Я должен хотя бы попытаться его найти.

- Странный ты, столбик. Но хороший.

Тимур помрачнел.

- Не думаю.

- Вот и не думай, оглобля! Это явно не твоё! Ты – хороший!

- Ты меня знаешь без году неделя, как ты можешь судить? – хмыкнул Охотник.

- А я чувствую!

- Ненадёжный источник информации.

- Меня не подводил! Я чувствовала, что нужно бежать на дорогу, искать помощь, чувствовала, что нужно тебя останавливать, чтобы ты помог, чувствовала, что если не буду отступать и хоть с пустыми руками, хоть со сковородкой кинусь на бандитов – ты меня остановишь и полезешь сам!

- Ах ты зараза мелкая!

Ксанта весело засмеялась и подогнала жеребца, оставив Тимура беззлобно ругаться ей в след.

***

Вскоре снова пошёл снег. Теперь был только пятачок реальности в десяток метров диаметром, только чернеющая дорога под ногами лошади и белое марево со всех сторон. Мир съёжился до двух путников. Однообразный пейзаж усыплял, мерная поступь кобылы укачивала, и Тимур задремал прямо в седле.

- Эй, столбик, просыпайся! Куда дальше?

Охотник проморгался, оглядываясь. Их лошади безуспешно пытались отыскать воду в высохшем старом фонтане. Со всех сторон в небо уносились многоэтажные здания, чёрными шпилями упираясь в грязно-белые облака. Вокруг всадников на нечищеных булыжных мостовых валялись кучи мусора. Мелкие обрывки гоняли ветра, казалось, дующие со всех сторон, паутина верхних улиц расчерчивала небо в тридцати метрах над головой и практически полностью заслоняя и так неяркий свет. Тимур оглядел такие знакомые окна первых этажей, мутные, в разводах, закрытые толстым бутылочным стеклом. До того, как его взяли в Анклав он видел только их, ночуя у подножья башен.

- Мы определённо в Тримере.

- Да ладно? А я думала в Халикарнасе!

- Ты не знаешь, где живёт сестра?

- Адрес знаю, а как туда добраться нет! Соображай, оглобля, я тут в первый раз!

- Что ты обзываешься-то постоянно, - проворчал молодой мужчина и протяжно зевнул.

- А что ты такой глупый?

- Чтобы ты на моём фоне казалась умнее, чем есть на самом деле, - он спрыгнул на брусчатку. – Слезай, в Тримере нельзя передвигаться на лошадях. А то жандармы заставят навоз руками убирать.

- А я им глаза отведу, - буркнула Ксанта, вздрогнула и уставилась на Тимура. Тот сделал вид, что ещё не проснулся и ничего не услышал. Невозмутимо зашагал, ведя кобылу под уздцы.

- Южные ворота мы давно проехали?

- Какие ворота? Тут и стен-то городских нет.

- Мы должны были проезжать два двадцатиэтажных здания-близнеца с переходом на уровне десятого этажа, образующих гигантскую арку. Там на первых этажах ты могла заметить конюшню и харчевню с гостиницей… А, пёс с ними, возвращаться не будем. – Тимур заозирался, прикидывая где они могут быть. - На восточной стороне тоже есть где оставить лошадей. Какой адрес у сестры, говоришь?

- Третий ярус, седьмая башня, у площади Кейка, если я правильно запомнила.

- Да, был такой учёный, Офир Кейк. Если мне память не изменяет, отправился исследовать Ингану, да так и не вернулся.

- Ты поразительно много знаешь, для дуболома.

- Это всё матушка. – Охотник потянул лошадь за поводья, направляя в нужную сторону. - Если б не она, я бы знал только, чем марсель отличает от брамселя, а фок-мачта – от бизань-мачты.

- О, так ты моряк?

- Скорее рыбак. У отца была шхуна, а я так, сети с уловом таскал. Долгая история, в общем.

- Рыбак, начитанный и образованный, симпатичный и таинственный. У нас ходит легенда о короле-рыбаке, может это ты и есть?

- Ага, сейчас корону из вещмешка достану и надаю ею тебе по заднице.

Ксанта притворно ойкнула и заторопилась вперёд. Её жеребец недовольно застучал копытами, дёргая головой так, что чуть не отрывал девушку от земли.

***

- Халикарнас сильно отличается от Тримеры? – спросил Тимур, когда они уже ехали на подъёмнике.

- Сильно. Тримера какая-то непонятная, хаотичная, что где, куда, не разобрать. В Халикарнасе всё чётко: башни стоят кругами, улицы ровные, все в центр ведут, к Царскому Шпилю. Не заблудишься. А тут? – она завертела головой, подошла к краю подъёмника, посмотрела вниз. Хоть корзина и была закрыта, молодому мужчину стало не по себе, он с трудом подавил в себе желание отдёрнуть её от края. – Не-по-нят-но.

Ксанта покачалась с носка на пятку. Подъёмник вздрогнул и остановился. Тимур распахнул дверь клети, вышел и наконец вздохнул свободно.

- Вот та башня – седьмая. – Он понизил голос. – Идём быстрее, на меня уже жандармы поглядывают.

***

В просторной трёхкомнатной квартире их встретила женщина, лет на десять, а то и больше, старше Ксанты. Крупная, с большими руками, строгим голосом, она-то как раз выглядела настоящей ансагердийкой, не то что это рыжеволосое недоразумение. «Как две столь непохожие женщины, могли родиться у одних родителей?» Подчиняясь указаниям Тимур разделся, вымыл руки, сдал шинель, пиджак и сорочку в починку, переоделся в запасную и был усажен за стол на кухне. Ворчала старшая не меньше чем Ксанта, но над ней шутить не хотелось.

- Бриджид, не стоит так обо мне хлопотать. Может я пойду?..

- Сиди! – сказали обе хором, и Охотник окончательно смирился. Трое детишек время от времени заглядывали на кухню, поглазеть на чужака, но стоило ему обратить на них внимание – убегали с хихиканьем.

Через несколько часов, когда подоспела свинина с картофелем и мясной пирог, с работы вернулся муж. Тимур заметил его робу заводчанина. Не задавая вопросов о незнакомце, и о внезапно появившейся младшей сестре, он отужинал вместе со всеми, обмениваясь дежурными фразами и ушёл к себе в кабинет, шурша газетой.

Молодой мужчина сидел как на иголках. Ему было неуютно от того, что он вторгся в эту простую семейную жизнь, обычную и размеренную. Внёс в неё грязные сапоги, в земле и еловых иголках, опасно поблескивающий револьвер, висящий в кобуре на стуле, испачканную кровью шинель. «Мне здесь совершенно не место. Такие как я должны быть где-нибудь там, за пределами городов-из-башен, охотиться на Зверей, или хотя бы ловить бандитов. Не смущать честных горожан средних ярусов напоминанием об обратной стороне их спокойной жизни.»

Ксанта тоже изменилась, закрылась, превратившись в обычную мрачную девушку. Тимур никак не мог снова навести её на разговор об Ансагерде и «лунном серебре». Вдвоём они остались лишь когда она пошла его провожать, принеся в прихожую приведённую в порядок одежду.

- Твоя сестра мастерица. Передай мою благодарность!

- Передам, - она подпёрла плечом стену, смотря ему куда-то в область солнечного сплетения.

- Ксанта, ты не волнуйся, я займусь поисками лекарства. Я не отступлюсь, пока не найду его.

Девушка фыркнула.

- Мне-то что.

Тимур прислушался. Остальные её родственники были в других комнатах.

- Мне только нужно знать: ты родилась колдуньей?

Зелёные глазищи стали ещё больше. Они шарили по лицу Охотника, словно пытаясь определить, можно ли ему доверять. Тимур смотрел в ответ спокойно, расслаблено, будто пытался завоевать доверие дикого зверька. Наконец, Ксанта едва заметно кивнула.

- Спасибо. Твоя тайна умрёт вместе со мной.

- Ты излишне пафосный, столбик пограничный. – Она подошла ближе, так что ей пришлось высоко задирать подбородок, чтобы смотреть в глаза мужчине. – Найдёшь лекарство – хорошо. Только не думай, что меня нужно от чего-то лечить. Я нормальная.

- Ты уж прости, но слово «нормальный» для таких как ты совсем не подходит.

- Мы не такие, как остальные, но это не значит, что мы не «нормальные». То, что мы другие – не значит, что нас нужно лечить, исправлять, как-то переделывать. Относиться нужно к нам так же, как ко всем. А не как к каким-то заражённым. В Ансагерде этого не понимают, я не хочу, благодаря тебе, столкнуться с подобным ещё и в Нимулоне.

- Но… разве тебе не хотелось бы жить как все?

- Да я и так живу как все! – Ксанта всплеснула руками. – Ем, как все, сплю, как все, в туалет хожу, как все! А что касается моего дара - это моя уникальность. Почти как цвет волос или глаз. Да, в чём-то есть неудобства, но есть и преимущества в моём даре. Я не променяю его на заурядность. Тебе не понять, что значит отличаться от остальных.

Тимур открыл рот, чтобы возразить. «Это мне-то не понять?! Это не ты голыми руками несколько часов назад разорвала горло какому-то мужику! Я даже среди ненормальных – ненормальный!» - но так и не произнёс этого вслух.

Ксанта посмотрела на него особенно внимательно.

- А может не выдумывать и принять себя таким, какой ты есть?

Тимур застегнул шинель, накинул вещмешок.

- А какой я?

- Это, конечно, тебе виднее, столбик. – Она порывисто прижалась к нему и обняла за талию. – Но мне со стороны кажется, что хороший. Не потеряйся там, в поисках себя.