Охота за тенями

Глава 9

Яссы, декабрь 2016 года

Генерал Дашков и полковник Аржевский стояли навытяжку перед Его Высочеством Великим князем Михаилом Михайловичем, пока тот с нескрываемым раздражением просматривал письменные доклады, касавшиеся оперативной разработки Виорики Катаржи, и сознательно не торопился задавать вопросы. Ему хотелось самому понять, каким образом он влип в неприятную историю с черноволосой красоткой, не разглядев в ней агентессу (тьфу, слово-то какое мерзкое, как и вся сущность инквизиторская, ломающая судьбы женщин, заставляя их заниматься противоестественными делами, а не домом, семьёй и детьми). Да и кто бы разглядел? Дворянка в восьмом поколении, благородное происхождение, хорошее воспитание, образованная и начитанная — да разве могла Меньшикову прийти в голову мысль, что она отдавала свою любовь с корыстными целями?

— Семён Аркадьевич, — наконец, прервал молчание Великий князь и поднял голову, глядя на подобравшегося начальника контрразведки по Бессарабской губернии, — тут сказано, что госпожа Катаржи замечена в связях с Домиником Висконти, викарием собора Богоматери Королевы Яссы. Это достоверные сведения?

— Абсолютно, Ваше Высочество, — кивнул Дашков. — За Висконти стали следить с той минуты, как он получил пост викария. Эта практика относится ко всем конфессиям без исключения. Учитывая, что новый викарий был назначен секретариатом Ватикана, мы тем более обязаны были взять под контроль его деятельность.

— Висконти… Знакомая фамилия. Где-то я её встречал, — Меньшиков задумчиво постучал тупым кончиком карандаша по стопке документов. — Причём, недавно.

— Довольно известная фамилия в Италии, — заметил полковник Аржевский. — Выходцы из этой семьи занимали очень высокие посты в Ватикане, в системе Инквизиции и в Ордосе.

— Да, понимаю. Но дело в том, что я сталкивался с её упоминанием буквально на днях, — Меньшиков встал, чтобы размяться, и с заложенными за спину руками, стал расхаживать вдоль окон, выходящих во внутренний двор особняка, того самого, откуда его весной забрали в Петербург. Девять месяцев, вместивших в себя столько событий, прошло. — Мой брат, Великий князь Константин, дал мне на изучение документы, чтобы я побыстрее вошёл в курс дела.

— У викария есть старший брат Маттео, — подсказал Дашков. — Он состоит в должности второго секретаря Ордо Ксенос. Ему за пятьдесят. Возможно, семейная протекция и позволила Доминику занять пост викария в таком раннем возрасте. Это обстоятельство тоже заинтересовало контрразведку.

— Ладно, бес с ним, викарием, — Меньшиков повернулся спиной к офицерам и замер, разглядывая в окно трескучих сорок, прыгавших по ветвям деревьев. — Господин полковник, вы уже несколько месяцев встречаетесь с Катаржи. Она интересовалась моей судьбой? Что вы ей сказали?

— Первое время — особенно часто задавала вопросы, когда вы, Ваше Высочество, вернётесь в Яссы, — ответил Аржевский недрогнувшим голосом. Мало ли какие мысли сейчас вертелись в голове Великого князя. Вдруг былые чувства ещё не перегорели, и едва тлеющая искорка вдруг вспыхнет ярким пламенем, разрушая планомерно выстраиваемую игру. — Я предельно откровенно говорил, что вероятность слишком мала. Мы ведь не знаем планов Его Императорского Величества…

Михаил Михайлович вздёрнул руку, призывая полковника замолчать.

— Мне необходимо с ней встретиться, — бросил он не оборачиваясь.

Дашков и Аржевский переглянулись. Генерал сделал страдальческие глаза и закатил их вверх, словно хотел сказать подчинённому, что ещё хлебнут проблем с возвращением Великого князя.

— Ваше Высочество, — осторожно произнёс начальник контрразведки, — у нас нет никаких распоряжений сверху насчёт встречи с Катаржи, но я бы посмел вам возразить. Полковнику Аржевскому понадобилось несколько месяцев, чтобы показать свою полезность, и агентура Ватикана, как и британская, наконец-то, проявили к нему интерес и вышли на первые контакты. А теперь, когда вы вернулись в Яссы, есть опасность, что девушка переключится на вас.

— И что вы мне предлагаете? — язвительно спросил Меньшиков. — Прогнать Виорику, если она сама захочет со мной встречаться?

— Вы приехали с семьёй, Ваше Высочество, — не сдавался Дашков. — Контакты с Катаржи очень негативно скажутся на вашей репутации. Это во-первых. А во-вторых, мы предполагаем, что через неё ватиканская и английская агентура попытаются вас убрать с политического горизонта.

— То есть, убить? — резко повернулся к застывшим контрразведчикам Великий князь. — Вы всерьёз считаете, что Катаржи захочет меня ликвидировать?

— Нельзя ничего исключать, — Дашков повыше задрал подбородок, но ему уже надоело стоять навытяжку. Меньшиков словно забыл, что существует слово «вольно». — Мы руководствуемся здравым смыслом и следуем плану, разработанному после внедрения полковника Аржевского в сферу влияния иностранных разведок.

— Расслабьтесь, Семён Аркадьевич, — погасив раздражение, Великий князь вернулся за стол. — Я не собираюсь ломать планы контрразведки. Но здравый смысл должен присутствовать, не правда ли? Если госпожа Катаржи соизволит встретиться со мной, отказать будет очень сложно.

— Но встреча должна состояться днём, чтобы неприятные слухи не коснулись Великой княгини, вашей супруги, — Дашков упрямо гнул свою линию, и Аржевский стал подозревать, что у него есть поддержка из самого Петербурга. — И при нашем контроле.

— Не забывайтесь, господин генерал, — нахмурился Меньшиков.

— Прошу прощения, — склонил голову контрразведчик, — но мы должны смотреть фактам в лицо: Катаржи завербована Ордосом, и, возможно, играет ещё на одной стороне. Неоднократные контакты с викарием Доменико подтверждены, а несколько дней назад наши сотрудники зафиксировали встречу с французским журналистом, который совсем не француз, а английский резидент Чарльз Мердер.

— Что ж, господин генерал, я вас выслушал. Хотелось бы узнать мнение полковника Аржевского, — Меньшиков закрыл папку с документами. — По легенде вы сотрудник ревизионной службы. Что могло заинтересовать Виорику Катаржи в финансовой системе Западного военного округа?

— Много чего интересного, Ваше Высочество, — Аржевский тоже осторожничал. — Например, выполнение мероприятий по обеспечению войск денежными средствами начинаются с финансового планирования. Вербовка человека, завязанного на денежных потоках, позволят вражеской разведке выяснить, какова степень боевой готовности войск, какие части вдруг начали получать дополнительное довольствие, не начинается ли развёртывание по штату военного времени. Наконец, появляется возможность шантажировать его, заставляя подрывать систему финансов того или иного подразделения, стоящего в приграничье.

— Хорошо, — кивнул Меньшиков. — А госпожа Катаржи каким-то образом проявляла интерес к вашей «службе»?

— Конечно, Ваше Высочество, — Аржевский позволил себе улыбнуться. — Дважды я как бы невзначай приносил к себе на квартиру портфель с документами, она очень тщательно всё сфотографировала.

— Вы сознательно давали ей копаться в документах? — голос Великого князя был подозрительно бесстрастен. — И почему девушка находилась у вас?

— Потому что она сама изъявляла желание ночевать у меня именно в те дни, когда я как бы невзначай говорил ей о ревизионных проверках, и сокрушался, что придётся поработать дома с документами. У Катаржи есть миниатюрный фотоаппарат, с помощью которого она делала снимки.

— На явочной квартире, а точнее — в кабинете полковника — установлена камера слежения, — сказал Дашков. — Всё зафиксировано, Ваше Высочество. Виорика Катаржи работает на врагов. Увы, это данность,

Ноздри Меньшикова раздулись в гневе.

— Надеюсь, документы фальшивые?

— Пятьдесят на пятьдесят, — признался Аржевский. — Чтобы не возникало подозрений, пришлось жертвовать частью истинной информации. Это всё согласовано с Петербургом.

— Хорошо, полковник, продолжайте разрабатывать Виорику, — Михаил Михайлович незаметно сжал пальцы в кулак, чуть ли не до хруста в суставах. Его колотила злость на самого себя, так глупо подставившего свою репутацию под удар. А он на братьев злился! — И постарайтесь не попасться на её природное очарование.

— Буду стараться, Ваше Высочество, — энергично кивнул офицер, разумно не встревая в полемику. Предупреждение Меньшикова было разумным, но не для контрразведчика, ведущего свою игру. Не поддаться очарованию девушки с огненным темпераментом и дикой красотой стало бы той глупостью, которая грозила провалить дело, если бы не одобрение сверху. Поэтому Аржевский, следуя совету генерала Дашкова, с удовольствием погрузился в пучину страсти, которая сжирала его уже несколько месяцев.

— Идите, господа, вы свободны, — махнул рукой Великий князь.

Вернувшись в особняк после вечерней прогулки по парку, Михаил закрылся в семейных апартаментах и стал медленно раздеваться, вслушиваясь в тишину, царящую за стенами. Анна с девочками до сих пор оставалась в Петербурге, желая встретить Коловорот и посетить Ассамблею. Поэтому Великий князь ожидал приезда жены с дочерями в середине января. Может, это и хорошо. Будет время выяснить отношения с Виорикой и навсегда закрыть позорную страничку его жизни. Пусть контрразведчики дальше сами «разрабатывают» её. Он упорно отбрасывал мысль, что из тех людей, с которыми его познакомила Катаржи, многие имели отношение к иностранным разведкам. Не хотел признавать, что встал на широкую дорогу предательства. Слишком высокой оказывалась цена восхождения к власти. Именно поэтому Меньшиков с большим облегчением воспринял ссылку в Явь-два. События с «ходячими бомбами» только убедили его, насколько серьёзно ему хотят помочь западные коллеги встать на путь предательства.

Михаил зашёл в спальню, разделся догола и накинул на себя халат, после чего направился в душ, привычно прощупывая окружающую обстановку. В коридоре мельтешат ауры охранников, распределяющих посты перед ночным дежурством, но хорошая изоляция гасила все шумы извне. Настроив подходящую температуру воды, он долго стоял под упругими струями закрыв глаза. Теперь он понимал принца датского Гамлета, с его философским вопросом «быть или не быть». А как быть ему, шестому в очереди претенденту? Да только так, одним взмахом руки снести с игральной доски все мешающие ему фигуры.

А надо ли?

Почувствовав себя бодрее, Михаил выключил воду и стал вытираться огромным банным полотенцем, когда непонятно откуда взявшийся сквозняк хлопнул неплотно прикрытой дверью в ванную комнату. Великий князь насторожился и сразу же сформировал аурные щупы. В большой гостиной тускло светилась точка. Кто-то нахально вошёл в апартаменты и ожидает, когда появится Меньшиков? Но в коридоре спокойно, в магическом зрении видны пять точек, расположившиеся на площадке второго этажа и возле лестницы для обслуги. Никакого ощущения паники или тревожности.

Он надел халат и осторожно вышел из ванной комнаты. Большая часть гостиной скрывалась стеной. Пользуясь такой возможностью, Великий князь прижался к ней и стал пробираться как какой-нибудь воришка.

— Ваше Высочество, не стоит меня бояться, — раздался мужской голос со странным акцентом. — Я не причиню вреда. Выходите спокойно.

Меньшиков плотнее завязал пояс, создал прочную «сферу» — словам незнакомца он не верил. Особенно если это британец. У тех извращённое понятие о чести, а каждое обещание нужно взвешивать по десять раз.

На диване сидел мужчина в твидовом клетчатом костюме-тройке, гладко выбритый и коротко постриженный, на вид лет сорока пяти-пятидесяти. Широкое грубое лицо с рыжеватыми веснушками, отливающие медью волосы, крупный нос и серые глаза навыкате подсказали Меньшикову, что это точно джентльмен с Острова.

— Как вы сюда попали, сударь? — демонстративно создавая магоформу в виде льдистых копий, Михаил остановился в нескольких шагах от незнакомца. Внимательно присмотрелся. Нет, этого человека он никогда не видел. Костюм, короткие волосы, широкие плечи, но очень ухоженные руки с парой массивных перстней — гость мог быть представителем одной из служб Королевской разведки.

— Здесь поставлен маячок, играющий роль моста между двумя точками Врат, — улыбнулся мужчина. — Поставлен давно, с тех пор, как сюда стала заглядывать одна очаровательная особа.

— Ах, вот в чём дело, — Меньшиков прошлёпал в сланцах до барной стойки, взял бутылку коньяка и два стакана, после чего сел в кресло напротив. Плеснул себе, закинул ногу на ногу, демонстративно не предлагая гостю угощаться. Коньяк и стакан на столике, хочет — пусть сам себе наливает. — Наведённый портал. Представились бы, сударь.

— Барон Тэлбойс, секретарь-помощник графа Спенсера. Кстати, вам привет от него.

— Посланник руководителя СИС? — усмехнулся Меньшиков, делая глоток жгучей янтарной жидкости. — С чего вдруг такое внимание? И насчёт привета вы погорячились. Я не имею никакого желания встречаться с графом Спенсером.

— А кто бы тогда столь услужливо предоставлял вам возможности для отстранения родственников от русского престола? — улыбнулся Тэлбойс, вальяжно сидя на диване.

— Хотите сказать, что СИС имеет влияние на Ватикан?

— Вы сами прекрасно анализируете ситуацию, — не стал открыто подтверждать вопрос Меньшикова гость. — Согласитесь, было бы странным не приглядывать за одной из сильных разведок материковой Европы. И да, мы сотрудничаем с ними, потому что так выгодно Короне.

— Катаржи — ваших рук дело?

— Общее, — барон наклонился, взял бутылку, повертел её в руках и решил налить себе. — Кстати, Ваше Высочество, уберите магоформу, не стоит «кричать» на весь особняк, что в ваших апартаментах что-то происходит.

«Сфера» схлопнулась, но Михаил умел держать скрипты в невидимом, но боевом состоянии, если вдруг Тэлбойсу вздумается напасть на него. Глупая мысль, конечно, но с англичанами беспечно вести себя нельзя. Посланник дураком не был, улыбнулся одними губами, а глаза цепко следили за Великим князем.

— Почему вы не воспользовались моментом, когда в Петербурге стало немного шумно от террористических атак питомцев сеньора Батальи? — напрямую спросил Тэлбойс. — Всё было сделано, чтобы вы начали очищать путь к престолу.

— Где-то произошла утечка, иначе я не понимаю, зачем мой брат дал приказ арестовать меня, — немного подумав, ответил Меньшиков.

— Мы так и поняли, но маховик запущенной операции не останавливали, чтобы отвести от вас подозрение имперской безопасности, — признался барон. — Граф Спенсер спрашивает, готовы ли вы и дальше идти к цели?

— Я долго обдумывал вашу стратегию, но теперь думаю, что она неконструктивна, — ответил Михаил и цинично добавил: — Чтобы добраться до престола, нужно, как минимум, убрать пятерых человек, стоящих на моём пути.

— Император Александр, Цесаревич Владислав, его новорожденный сын Алексей, Великий князь Константин, княжич Александр Константинович, — демонстративно загибая пальцы, перечислил в порядке очерёдности всех основных претендентов Тэлбойс. Он очень хорошо ориентировался в родственных отношениях Меньшиковых, или подготовился к разговору заранее, зная, что эта тема всплывёт в любом случае. — Потом ваша очередь. И вы хотите одним ударом уничтожить всех родственников по мужской линии?

— Иначе ничего не выйдет, — заявил Меньшиков. — Первые же потери среди претендентов приведут к обратному результату. Того, кто ближе всех к трону, спрячут и обеспечат надёжной охраной. А потом спустят всех волкодавов империи. Поверьте, господин Тэлбойс, они и до Острова доберутся.

— И живые позавидуют мёртвым? — ухмыльнулся англичанин.

— Не иронизируйте, — поморщился Великий князь. — Это не фигура речи. Там один только барон Назаров разворотит ваш муравейник одной рукой.

— Назаров — это проблема, — кивнул Тэлбойс, давая понять, что об этом человеке СИС знает. — Но к любой проблеме есть ключик. И мы его подберём. А сейчас давайте обсудим ваше предложение. Вы отвергли идею, но свою не предложили.

— Ах, об этом… Нынешний император и все претенденты должны исчезнуть одновременно, — холодным голосом произнёс Михаил. — Чтобы на меня не упало подозрение, я готов пожертвовать женой и детьми. Не смотрите на меня с таким потрясением. Вы ещё те циники, нам до вас никогда не дотянуться. Конечно же, не вся моя семья, а только часть.

— И как вы собираетесь проделать подобный трюк? — Тэлбойс залпом осушил стакан, с трудом приходя в себя после слов русского князя.

— Каждый год, в июле, вся наша Семья выезжает на отдых в Крым, а точнее — в Ливадию. Недели на три, не меньше, — подсказал Меньшиков. — Катание на яхте, походы и охота в горах… Такого шанса, когда верхушка императорского клана собирается в одном месте, больше не бывает. Если вас устраивает место акции, то времени предостаточно.

— Я передам графу Спенсеру вашу идею, — закинув ногу на ногу, медленно ответил англичанин, обдумывая то, что сейчас услышал. Ему понравилось. Обиды и беспринципность человека, рвущегося к власти, надо использовать в своих целях. Для Короны получить марионетку на троне империи, имеющую влияние чуть ли не на все соседние страны, дорого стоит. А это ведь концессии на разработку полезных ископаемых, вхождение на внутренний рынок сильных промышленных игроков, да много чего ещё можно сделать при таком властителе. Превратить могущественную Россию в туземную колонию, обесценить все её завоевания и зажать в кольце недружественных государств — разве не к этому стремилась Англия, начав в первой половине девятнадцатого века Большую Игру?

— Надеюсь, вы не будете настолько назойливыми, чтобы Имперская Безопасность не заподозрила меня в сношениях с разведкой Короны? — Меньшиков почему-то напрягся от молчания собеседника.

— О, что вы! — спохватился Тэлбойс, вынырнув из мира геополитических грёз. — Ни в коем случае! Контакты, конечно же, будут, иначе как мы подготовимся к акции? Тщательная подготовка избавит нас от непредвиденных срывов. Я буду посредником между графом Спенсером и вами. Кстати, это для вас…

Он полез во внутренний карман пиджака и извлёк на свет чёрного цвета коробочку с необычным розоватым оттенком, размером схожую с ювелирной, куда обычно кладут кольцо. Положив на столик, одним пальцем подтолкнул в сторону Меньшикова.

— Полевой портал, — пояснил он. — Вернее, артефакт развёртывания портала на ограниченном пространстве с малым выбросом магической энергии. Можно хоть в ванной комнате активировать. Не открывайте коробочку, — сразу предупредил англичанин, когда Великий князь взял довольно увесистый предмет в руки. — Она сделана из чёрного опала, гасящего активное излучение портального маячка. Поэтому старайтесь выбирать такое место, чтобы ваши маги не почувствовали его открытие. Точнее, чтобы им не хватило времени идентифицировать выплеск энергии с точностью до метра.

— То есть я его достаю из коробки, он сразу начинает излучать направленный сигнал, и вы приходите ко мне через открывшийся портал? — уточнил Меньшиков.

— Да, — Тэлбойс поднял левую руку, на безымянном пальце которой было кольцо с чёрным опалом. — Вот это — односторонний маячок. Как только вы извлечёте артефакт из коробочки, кольцо начнёт вибрировать, камень нагреется и станет светиться изнутри. Значит, я могу в этот момент по открытому каналу прийти к вам. Теперь нужно договориться о встречах. Предлагаю раз в месяц, в одно и то же число и время активировать портал. Например, двенадцатого числа в одиннадцать часов вечера.

— Почему в одиннадцать, а не в другое время? — решил куснуть Меньшиков агента.

— Предлагайте свой вариант, мне без разницы, — тот пожал плечами. — Вдруг у вас ранний отход ко сну…

— Оставьте всё как есть.

— Отлично. Тогда первая встреча в январе, — Тэлбойс встал. — К тому времени наши специалисты набросают черновые варианты акции. Вам пока ничего делать не надо. Основная работа начнётся весной.

Он кивнул оставшемуся сидеть в кресле Меньшикову, провернул кольцо с опалом вокруг пальца и шагнул в образовавшуюся вихрящуюся серыми сгустками дыру. В то же мгновение портал беззвучно схлопнулся, в лицо Великого князя пахнуло нагретым воздухом. Самое забавное, энергия, образовавшаяся при открытии Врат, ушла вместе с Тэлбойсом.

Михаил долго сидел и разглядывал миниатюрную коробочку, а в голове металась только одна мысль: «остановись, пока не поздно! На крови своих детей и родных братьев получить единоличную власть — это даже не цинизм. Это полное погружение в кошмар, из которого уже не будет выхода».

Стиснув зубы, он резко встал, и не забирая артефакт со столика, пошёл в спальню. Здесь, в одном из ящичков прикроватного комода лежал «бульдог». Достаточно снять его с предохранителя и приставить к виску.

Меньшиков вдруг мелко затрясся в смехе. Одарённый, Великий князь, у которого привилегий и власти как блох у собаки, застрелился в собственной постели! Если уж и помирать, то только в борьбе за власть. Это будет правильно и по-мужски.

Михаил забросил пистолет обратно в ящик и рухнул на неразобранную постель в халате. Каких демонов младший брат императора вскармливал сейчас в своей душе, знал только он один. Глядя в потолок, на котором отражался желтоватый круг от светильника, пробормотал:

— А может, схватить жену и детей в охапку и уйти в Явь-два? Подальше от искушений? Покаяться перед братом, снять тяжесть греха с души.

Так и не придя в согласие со своими мыслями, Меньшиков заснул. И снилась ему длинноногая Виорика Катаржи, танцующая на столе в кружевной белой сорочке. Соблазнительная, но почему-то недоступная.

Новохолмогорск

К началу Собора, когда их перестали ждать, появились Хранители. Десять худощавых и жилистых как морские канаты старцев просто материализовались в парковой зоне, открыв портальный переход, и неторопливо прошествовали по дорожке к гостинице, постукивая артефактными посохами. Охрана почтительно расступилась, пропуская их в холл. Храмовники с непроницаемыми лицами вошли внутрь и остановились, словно чего-то ожидали от собравшихся соратников. Как раз подходило назначенное время, поэтому часть Воинов и Целителей уже находились в кинозале.

Никита в этот момент стоял перед зеркалом в номере и критически осматривал свой костюм из добротной шерсти в тонкую полоску. И в очередной раз с теплотой подумал о своих женщинах, взявших на себя заботу о муже. Теперь у него этих костюмов было на два десятка разнообразных мероприятий. Вспомнилось, что девчонки уже вовсю готовятся к переезду в Петербург, и чтобы не упасть лицом в грязь на предстоящих раутах и фуршетах, нашили кучу разнообразной одежды.

В Ордене не было должности распорядителя, поэтому никто не мог Никите подсказать, как именно должен выглядеть Князь на Соборе. Может, для такого случая нужен княжеский пурпурный плащ и корона? Пожав плечами, он подтянул галстук, и в это время раздался стук в дверь, в образовавшуюся щель просунулась голова Москита.

— Никита Анатольевич, здесь к вам Кузьма рвётся.

— Пусть заходит, — отмахнулся волхв.

— Князь, прибыли Хранители, — с порога заявил Глава новоявленной службы охраны. — Стоят в холле и не двигаются. Хотят тебя видеть.

— Не доверяют? — хмыкнул Никита и в последний раз окинул себя взглядом. Оттянул рукав и посмотрел на часы. — Ладно, идём. Не будем затягивать с открытием.

Спускаясь по лестнице, он успел рассмотреть храмовников. Среди них увидел вологодского Хранителя и того самого, из мезенского Храма, первым встретившего Никиту и Олега Полозова. Остальных он не знал, но по сухим испещрённым морщинами лицам угадывались люди с характером и внутренним стержнем.

Заметив Никиту, храмовники все как один поклонились ему с достоинством и выпрямились. Вперёд выступил старец настолько седой, что даже брови и ресницы его оказались покрыты белоснежной пудрой, пристукнул посохом.

— Здрав будь, Князь Гиперборейский, — густым и невероятно молодым голосом произнёс он. — Прими благость Перунову во имя дел ратных и хозяйственных.

Он выставил перед собой ладонь, налившуюся белым сиянием, и с неё сорвались едва видимые косички энергетических потоков. Они закрутились вокруг своей оси, сплелись в полупрозрачный шар, который подплыл к Никите. Не зная, как поступить, молодой волхв, в свою очередь, тоже вытянул руку. Шар на мгновение застыл, оценивая его силу и потенциал, а потом лёг в раскрытую ладонь. Тавро Велеса зажгло расплавленным металлом, но лишь на мгновение. Видимо, соперничающие энергии научились ладить друг с другом и разделять «сферы влияния». Перунова благодать тоже была не ласковым тёплым ручейком. Энергетические каналы получили невероятный переизбыток первородной Силы, и Никите с трудом удалось сдержать стон. Он лишь скрипнул зубами и сжал ладонь в кулак до хруста в суставах. Зато медальон, подаренный когда-то мезенскими Главами, отозвался приятной вибрацией и мгновенно стабилизировал баланс негативной и позитивной энергий. Храмовник, не отрываясь, смотрел на него. Потом едва заметно кивнул.

«Это была проверка, — озарила Никиту мысль. — Печать Велеса очень смущает Жрецов; они до сих пор не знают, как я справляюсь с разнородными энергиями. А ведь у меня ещё и демоны инфернальных пустошей в загашнике находятся. Видимо, Перунов подарок эти хитрецы подсунули с целью выжечь 'гадость».

В холле воцарилась тишина. Никита улыбнулся, хотя ему очень хотелось выпустить Зверя и показать, что только он решает, с кем идти по тропе грядущего. Храмовники-то всё прекрасно знали, но ожидали именно такой реакции. Опять же, сколько других смыслов хранители Алтаря вкладывали в эту проверку, знали только они.

— Я рад, что вы присоединились к Собору, отцы, — поклонился в ответ Никита, и тут разом все облегчённо вздохнули. Князь прошёл какую-то проверку, обуздав свои страсти и желание высвободить Силу, чтобы показать, с чьей помощью и как он будет править Орденом. — Прошу вас пройти в зал.

Вологодский храмовник подмигнул ему, когда прошествовал мимо, но так, едва заметно, словно не хотел, чтобы соратники увидели доброе расположение Жреца к Князю. Ведь по всем канонам Хранители должны оставаться над страстями земными и не показывать свои симпатии к тому или иному собрату по оружию. Наверное, исключения бывают…

Кинозал постепенно заполнился. Никита поднялся на сцену, где стоял журнальный столик с двумя бутылками воды и стаканом. Тяжёлые тёмно-красные портьеры скрывали за его спиной белый прямоугольник экрана, мягкая подсветка не слепила глаза, а сам зал находился в полутьме. Почти все места были заняты сподвижниками. Но самое интересное — храмовники-жрецы не стали садиться, а расположились по периметру зала. Кузьма Мещерин дал команду закрыть двери и выставить охрану.

— Закладки отследили? — спросил Никита. Акустика, на удивление, оказалась приличной, не приходилось даже напрягаться, но простенькая магоформа позволила усилить голос, чтобы задние ряды тоже слышали без напряжения.

— Камеры и подслушивающие устройства блокированы, — доложил Кузьма, присаживаясь на стул в основном проходе. — Нашли с десяток.

Никита кивнул. Понимал, что желание ИСБ подслушать, о чём будет идти речь, перевешивало все разумные доводы. Меньшиковы до сих пор опасались, чем станет заниматься Орден Гипербореев, не пойдёт ли по пути конфронтации с легитимной властью. С другой стороны, а зачем им столь явные попытки выяснить тайны, если здесь присутствует государственный чиновник высокого класса. Сумароков в любом случае будет вынужден доложить императору о прошедшем Соборе.

— Не тратьте попусту свои силы, — гулко проговорил тот самый Жрец, пославший «подарок» Перуна Никите. Он вышел к сцене и поднял руку, словно давал сигнал остальным собратьям. В то же мгновение из наверший посохов храмовников заструились, поднимаясь к потолку, волны серебристого света. Сплетаясь между собой, они образовали купол, меняя материальную структуру зала. Много чего Никита повидал за последнее время от Хранителей, но с таким фокусом никогда не встречался.

Стены зала деформировались, оплывали и исчезали, как и кресла, как и сцена, на которой стоял Никита. Сотня с лишним человек стояла на огромной поляне, окружённой вековыми дубами. Судя по едва сереющему небу и капелькам звёзд на нём, сменившему чернильную темноту на предрассветные сумерки, скоро горизонт осветится поднимающимся солнцем.

Перед ним стояло воинство, блестя мастерски сплетёнными кольчугами, а Целители, облачённые в белоснежные одежды, с интересом поглядывали друг на друга. Никита выцепил взглядом Любаву, которая в длинном платье и в налобной повязке с сакральной вышивкой не отрывала от волхва восторженных глаз. Да уж, придётся загрузить её работой, чтобы никаких опасных мыслей не возникало. А то триумвират баронесс Назаровых скушает девушку, несмотря на редкую (пока) в клане специализацию. Хотя… дети Целительницы от Универсала могли стать носителями уникальных возможностей.

— Мы вне времени и пространства, — взявший на себя роль старшего тот самый Хранитель подошёл к Никите. — Можно начинать.

Никита вдруг обнаружил себя стоящим в богато расшитом плаще, под которым была кольчуга, опоясанная широким кожаным поясом с металлической бляхой. Слева висели ножны с торчащей из них рукоятью меча. Что ж, атрибуты соответствуют моменту.

— Собратья, не привычен я говорить пафосные речи, да и не нужны они сейчас, — поняв, что его голос слышен всем, Никита ободрился. Не придётся напрягаться. — И так все знают, какие события повлияли на наше решение реанимировать Орден. Я успел пообщаться со многими уважаемыми Воинами и Хранителями, выяснил, чего нам не хватает, чтобы стать той силой, которая приводила в трепет всех врагов земли Русской.

Он оглядел притихших людей и продолжил, стараясь раскрыть свои мысли без излишней запутанности, вколачивая их как гвозди в стену:

— Орден разобщён, каждая структура действует на свой страх и риск. Хранители взвалили на себя функцию защиты Храмов, отдалились от собратьев, не укрепляют дух воинства в той мере, которая нужна всем, кто держит оружие в своих руках. Целители, боясь потерять свои навыки, переходят на государственную службу, что не запрещается, конечно же, но перестали готовить себе смену, боясь передать тайные знания студентам, не имеющим никакого отношения к Ордену. Кто им мешает набрать учеников из Родов, имеющих «гиперборейскую» печать? Сколько осталось Целителей?

— Десять Родов, — подсказал ему старец, стоящий по правую руку. Кажется, его совершенно не огорчили слова Никиты о собственных промахах. — Каждый Род подготавливает одного-двух сильных врачевателей в одном поколении, но большинство уходит в гражданские институты, ты прав, Князь. Навыки, данные им богиней Живой, теряются.

Волхв кивнул. Он видел, что слова Хранителя слышат все. Затем продолжил, когда тот замолчал:

— Воины… Нас, конечно, больше. И Дар, которым мы владеем, даёт возможность быстро освоить искусство простого и магического боя. Благодаря этому мы можем развернуть несколько центров подготовки, чтобы в случае самого неблагоприятного сценария кто-то остался жив. Признаюсь, я совершил ошибку, когда в одиночку ввязался в войну с Магической Инквизицией. У меня только-только появилась семья, и казалось, я должен (и могу) сам решить эту проблему. Теперь понимаю, насколько силён враг. Мы отрубили Змею три головы, но рано или поздно они опять отрастут. У нас два варианта: периодически выпалывать проклятые ростки или уничтожить Инквизицию окончательно, восстановив против себя весь мир, потому что Ватикан держит в подчинении свою паству, не раскрывая истинного плана: беспрекословное подчинение Риму, уничтожение еретичества и всех военных структур, противостоящих им. Мы вне религии, наша вера зиждется на древних постулатах чести, достоинства и человеколюбия. Мы никогда не были инструментом в руках богов, мы были их Силой, удерживающей мир от падения в Хаос. Поэтому никогда не подчинялись ни королям, ни князьям, но всегда становились на защиту родной земли. Европейская знать, вышедшая из лона Ордена Гипербореев, которая должна была сохранять порядок на Западе, предала заветы отцов и прадедов, решила жить по законам усиливающегося Рима, тоже неплохо умеющего предавать союзников и натравливать их друг на друга. Разделяй и властвуй — это закон разрушения человеческого бытия.

Никита вдруг почувствовал сухость в горле, и тут же в его руку ткнулась серебряная чаша, которая откуда-то взялась у Хранителя. Вода в чаше была невероятно холодной и вкусной. И дышать легче стало. Он кинул взгляд на горизонт. Солнце ещё не появилось, но светлая полоска разрасталась широким бледно-алым мазком.

— Война будет долгой, не нам её заканчивать, — расправив плечи, сказал Никита и чуть сбавил пафоса. — Но мы должны укрепить фундамент Веры и Силы. Поэтому предлагаю на обсуждение план реформирования. Первое: финансовая система. Увы, без денег в современном мире очень тяжело добиться влияния. Медиа, пресса, информационные структуры очень сильно влияют на умы людей. Свой банк, как и мощная разветвлённая информационная составляющая у нас обязаны быть. Очень много молодых людей, способных к мгновенным решениям, есть даже в воинских Родах. Нужно их обучить, чтобы через несколько лет они влились в Орден и по праву считались своими. Второе: создание воинских центров, о чём я уже упоминал. Мезень согласна?

— Согласна! — раздались голоса Мещериных, Исаевых и Бежиных. — У нас уже всё готово для учёбы!

— Второй центр я хочу открыть под Вологдой, чтобы самому контролировать его работу. Ещё один — за Уралом, который объединит всех рекрутов, живущих в Сибири и на Дальнем Востоке. Можете, братья, предложить свои варианты. Поговорите на досуге, потом обсудим. Теперь насчёт Целителей. Вот здесь бы я хотел собрать их под своим крылом. В Вологде строится и расширяется Центр биомагической медицины, а моему клану требуются очень сильные специалисты. Я готов принять в свой Род пять-шесть сильных врачевателей, а остальных обеспечить качественным образованием и практикой. Никто не возражает, что я столь нахально хочу забрать себе редких специалистов?

— У Князя должны быть и Целители, и Воины, — сказал кто-то в полном молчании, вокруг зашумели, но в большей степени одобрительно.

— Но ведь это идея твоего прадеда, Князь! — воскликнул кто-то. Сейчас, в кольчугах, все выглядели одинаково.

— Я и не присваиваю себе его мысли, — пожал плечами Никита. — Патриарх оставил свои записи насчёт будущего Ордена, но не смог воплотить в жизнь из-за случившихся событий. Не появись я, так бы и заглохли идеи. Сами же говорите, что выбор Князя случился впервые за столетие. Ну, а если кому-то не нравится идея отдать часть лекарей под крыло Назаровых, я отзову своё слово.

— Князь вправе забирать в свой Род лучших, — неожиданно прогудел вологодский Хранитель, стоявший в первых рядах. — Решение правильное и нужное. Мы очень сильно отстаём от своих врагов в планировании своих задач. Мир уже давно не тот, что мы знали. Закрывшись в своих раковинах, упустили момент. Кому-то покажется неправильным призывать в Орден посторонних, но экономические и финансовые проблемы должны решать профессионалы. А у нас таковых почти нет.

— Предлагаю начать поиски Родов, чьи предки состояли в Ордене, — громко сказал граф Сумароков, выглядевший в кольчуге как богатырь, суровый и непоколебимый. — Прямые линии могли угаснуть, но кровь может проявиться в самом неожиданном месте, в других ветках.

— У нас нет архивов, — возразили ему. — Всё, что есть, это память старейшин.

— Хранители, — произнёс Никита, и на поляне повисла тишина. — У нас есть Хранители, есть Алтари, которые они используют для перемещения между мирами. Мне говорили, что прошлое неизменно и статично, а будущее нельзя предвидеть. Ведь можно найти дорогу назад и выяснить все родовые линии, ведущие сюда, в нынешнее время.

— Структура Алтарей не рассчитана на перемещение назад, — буркнул стоящий рядом с ним Жрец. — Слишком велика опасность столкнуть с тропинки камешек, который может создать лавину.

— Это было всего лишь предложение, — Никита и сам не верил в подобную возможность, но с чего-то надо было начинать. — А как вы смотрите, братья, если Орден начнёт принимать новых кандидатов? Ведь не боги же отмечали Витязей, а сами люди становились ими по велению души и сердца. Значит, и нынешнее поколение способно взять в руки оружие ради защиты земли Русской.

— Где найти таких людей? — задумчиво спросил Всеслав Гордеевич, сжимая в руке бороду. — Боярские Роды слились с новой аристократией и служат князьям,

— Кровь, — напомнил волхв и обвёл взглядом соратников. Их лица посветлели. Край утреннего солнца уже выглядывал из-за окоёма, пронзая своими лучами густую листву дубравы. — У многих из нас течёт кровь предков, первыми вставшими в ряды Ордена. Можно проверять кандидатов с её помощью. Я могу создать скрипт проверки, завязанный на биоматериале.

— А что делать с Ордосом сейчас? — задал вопрос один из Воинов. — Для войны с ними у нас мало сил. Даже при всём уважении к тебе, Князь. Твоя Сила хороша для стирания с лица земли городов и уничтожения армий. Но как быть с теми, кто прячется в норах?

— Сейчас мне хватит двадцати-тридцати человек, — спокойно ответил Никита, признавая правоту соратника. — Денис Мещерин со своими ребятами очень помог мне недавно. Я знаю, что у мезенских сейчас хватает опытных бойцов. Кузьма, ты же не против, если твой брат согласится приехать в Вологду?

— Да он сразу сорвётся, как только услышит эту просьбу, — ухмыльнулся Мещерин.

— Прекрасно. Тогда передай, что я его жду после Коловорота у себя, — в ответ улыбнулся волхв. — Пусть лично подберёт двадцать человек, которым доверяет. Задание будет серьёзным, такого опыта ещё у них не было.

— Передам обязательно, Князь, — кивнул Кузьма.

Настроившись на деловой лад, Собор начал обсуждать те самые проблемы, которые Никита обозначил в начале своего выступления. Теперь многие вносили свои соображения, незаметно войдя в раж. А сам волхв с интересом разглядывал иллюзию места, куда их перенесли Хранители. Посохи-артефакты, по всей видимости, играли решающую роль в создании защитного купола в кинозале, а заодно создали нужный антураж. И в очередной раз он поразился той Силе, которая была дана лишь Жрецам. Осознавая свои возможности, Никита не смог бы подтянуться до их уровня. Перун помогает Воину овладеть тайнами боевого искусства. Жива дала Целителям огромную силу задерживать на пороге смерти своих собратьев. Велес покровительствует Жрецам, которые обязаны хранить заветы предков и защищать Алтари. Так что не зря старики-храмовники дали ему ощутить мощь странной субстанции, в которой были соединены «подарки» Богов. Это была проверка на совместимость. И он её прошел.

Никита не ожидал от соратников такой щедрости. К нему в клан перейдут Целители из десяти Родов. От каждого по одному, девушки и юноши с самым сильным Даром. Оставшиеся будут распределены по центрам подготовки. В случае войны Князь выставляет своих Воинов и Целителей без ограничений. Он же имеет право дать согласие на создание нового Рода Целителей, но консультации со старейшинами этих Родов обязательны.

Для формирования финансовой системы решили привлечь грамотных специалистов со стороны. Им не обязательно объяснять, кто бенефициар орденского банка. Головной банк откроется в Петербурге, за это отвечает сам Князь, а помочь ему согласился граф Сумароков.

По центрам подготовки Воинов никто не возражал. Мезенский полигон и так уже функционировал, охватив целую группу молодых людей от четырнадцати до двадцати лет. Уральско-сибирский и вологодский полигоны должны начать работу не позже грядущего лета. Мезень обещала отправить туда своих специалистов, создававших центр с самого нуля и имевших опыт.

Хранители сняли иллюзию, когда все вдосталь наговорились и наспорились, чуть ли не до хрипоты.

— Расходитесь, братия, — сказал старший жрец, пристукнув посохом, когда вместо залитой солнцем поляны все очутились в полутёмном кинозале и стали озираться в потрясении от произошедшего. — Ночь на дворе, надо всем отдохнуть. Завтра общая трапеза, и будем разъезжаться.

Никита вернулся в свой номер взбудораженным, и чтобы снять энергию, заполнившую каждую клеточку тела, встал под струи ледяной воды. Ему показалось, что даже кожа шипит, остывая. Накинув на себя халат, он подошёл к холодильнику и взял бутылку клюквенного морса. Долго сидел в кресле, анализируя прошедший Собор. Возможно, не всё сразу начнёт функционировать, но то, что они выбрались на торную дорогу, ощущалось как нечто правильное и нужное.

«Куда же распределить молодых Целителей? — размышлял Никита. — Вот для Морозова, моего единственного мага-эскулапа, будет шоком, когда в поместье заявится орава одарённых лекарей. Часть я направлю к Ольге, пусть научит их работать с биокапсулами. В „Родниках“ построим больницу, туда часть спецов переведу, чтобы практика шла постоянно. А ведь ещё и жильём нужно обеспечить!»

Он насторожился. Гостиница как-то быстро замерла, погрузилась в сон. Аурный след одного из телохранителей Никиты светился в эфирном поле. Москит устроился в коридоре и следил, чтобы никто не тревожил отдых хозяина. Но вот появилась чья-то метка, замерла на месте и стала сближаться.

— Барышня, а вы дверью не ошиблись? — раздался тихий голос Москита. «Амёба», созданная Никитой, вылетела наружу и старательно передавала все звуки. — Нельзя сюда.

— Мне нужно с Князем поговорить, — Никита улыбнулся, узнав голос Любавы. — Пустите, пожалуйста.

— Да спит он уже, красавица, завтра приходи. Я сообщу хозяину.

— Не спит Князь, я чувствую, — упорствовала девушка. — Ну, боец, пожалуйста. Очень нужно!

— Не положено, — голос Москита заледенел. — Я к вам со всем уважением, но — нельзя.

Никита распахнул дверь и с усмешкой сказал:

— Боец, пропусти девушку. Не съест она меня.

— Но, Никита Анатольевич, мне же Полозов голову открутит! — возмутился телохранитель.

— Я не скажу, — Никита подмигнул Любаве и распахнул дверь.

Целительница, ничуть не смущаясь домашнего вида волхва, проскользнула внутрь. В обтягивающих стройные ноги джинсах и тонком свитере, приятно выпирающем в нужном месте, она выглядела весьма аппетитно. Вот только забавные тапки с тигриными мордочками рушили всю картину, превращая её в обыкновенную молодую девушку, слегка смущённую, но с готовностью в голубых глазах добиться своего.

— Проходи, садись, куда тебе удобно, — Никита жестом приказал Москиту не поднимать шум и закрыл дверь перед его носом. Потуже подтянув пояс, дождался, когда Любава устроится на диване, кивнул на холодильник. — Будешь пиво? Или сок?

— Пиво? — рассмеялась она. — Неожиданное предложение. Пожалуй, буду.

— Папа не будет ругаться, что ты по ночам ходишь в гости к незнакомым мужчинам и алкоголь употребляешь?

Любава хмыкнула, принимая из рук Никиты холодную бутылку местного «Северного сияния», уже открытую, повертела в руках и ответила спокойно:

— Я уже не маленькая для подобных отчётов. В следующем году у меня выпуск, начинается самостоятельная жизнь дипломированного специалиста. А насчёт пива… так я могу спокойно пережечь весь алкоголь за несколько минут и буду как стёклышко, и даже без запаха изо рта. Опыт уже есть.

Она покраснела, признавшись в лёгких студенческих шалостях.

— Ладно, принимается, — улыбнувшись, волхв тоже открыл бутылку, хоть и не собирался пить. Просто для компании, чтобы Любава не смущалась. — Так о чём ты хотела поговорить со мной?

— О будущем, — добавив румянца на щеках, ответила она. — Вы не знали, что у моего отца контракт с боярином Трубецким Алексеем Алексеевичем? По нему я должна отработать десять лет на его Род, фактически — отслужить. Три года уже прошло, осталось семь.

— Какова причина контракта?

— У папы несколько лет назад возникли финансовые трудности, и он готов был пойти на любые условия, чтобы спасти родовое поместье под Москвой.

— Почему именно ты должна служить чужому Роду?

— Потому что у меня невероятно сильный Дар Целителя, — грустно улыбнулась Любава и приложилась к бутылке, сделала пару аккуратных глотков, ладошкой промокнула губы. — Папа сам об этом говорил. Он… по натуре своей тщеславный, если честно. И видит меня ведущим специалистом в области магической медицины. Считает, что я могу затмить профессоров Кошкина и Цулукидзе.

Аурный контур Любавы полыхал нежно-зелёными протуберанцами с вкраплениями золотистых и алых искорок. Великолепный защитный контур, без единой бреши, чётко структурированный, с кучей вспомогательных узлов, поддерживавших все основные органы жизнедеятельности.

— Защиту отец ставил? — поинтересовался Никита.

Девушка открыто улыбнулась и с гордостью ответила:

— Нет, это моя. Личное изобретение, большую часть магических блоков сама разрабатывала, остальное — общедоступные элементы.

— Удивила, — не стал скрывать восхищения барон.

— Спасибо, — Любава приободрилась, краска сошла с лица, но лёгкий румянец придавал ей очарование. — Вы умеете видеть важное в магическом зрении.

— А почему твой отец решился подписать контракт? — Никита вернулся к главному. — У вас кроме усадьбы никакой недвижимости?

— В Москве небольшой особняк, мы там и живём круглый год, а летом выезжаем за город.

— Тогда не понимаю, почему Юрий Дмитриевич фактически сдал тебя в услужение, а не продал усадьбу. Он мне ничего не сказал про этот случай при беседе.

— Понимаете, Никита Анатольевич…

— Давай-ка на «ты», — прервал её Никита. — Мы в неформальной обстановке, а Князь тем более в каком-то халате принимает симпатичную девушку.

— Хорошо, Никита, — Любава без смущения и легко приняла правила игры. — Дело в том, что усадьба стоит на Источнике. Прапрадедушка отца нашёл это место случайно, когда там был непроходимый лес. Чтобы защитить Источник, он построил прямо над ним дом, а позже уже прадед прикупил ещё пару-тройку гектаров, таким образом желая обезопасить себя от нежелательных взглядов.

— Если не секрет, это где?

Любава всё-таки слегка замялась, почувствовав, что излишняя доверчивость может дорого обойтись семье. Но ответила:

— Под Вешками, ближе к Клязьме. Со временем там стали селиться богатые купцы, ну а мы и не возражали. Лучше пусть они будут соседями, чем одарённые. Те сразу почуют энергетику Источника.

— Но тайна утекла, да? — усмехнулся Никита, увидев смятение в красивых глазах девушки.

— Как ты понял?

— Связал контракт с Трубецкими с желанием Юрия Дмитриевича не продавать усадьбу. Не буду спрашивать, почему Род Целителей попал в трудную ситуацию. Мне интересно, что ты от меня хочешь?

— Ну… ты же говорил, что всех Целителей планируешь ввести в свой клан, — пальчики левой руки, на которых поблескивали два золотых колечка, с волнением затеребили роскошную косу. — Значит, я тоже могу принять клятву верности и стать родовой Целительницей. У меня очень мощный потенциал. Нахождение с Источником дало свои плоды. После первой инициации Иерарх из Коллегии сказал о возможности развития Дара.

— Это фактически выкуп долгового обязательства, — подумав, ответил барон.

— Так и есть. Поэтому отец и захотел проверить твою реакцию на предложение поработать мне в Центре.

— У тебя есть сёстры-братья? — Никита отхлебнул хмельного, решая в уме проблему, возникшую так некстати.

— Младшие братья, — кивнула Любава. — Но отец делает ставку на меня. Мы сегодня разговаривали о перспективах, а после Собора с его удивительной иллюзией приняли решение обратиться к тебе.

— Почему он сам не пришёл?

— Стыдится. Потомок Целителя-гиперборея вынужден отдать дочь в услужение — разве это повод для гордости?

— Юрий Дмитриевич мог сам пойти в услужение.

— Глава Рода Трубецких настаивал на моей кандидатуре. Он откуда-то узнал, что я в перспективе могу поднять свой Дар. Подозреваю, хочет женить своего сына на мне, чтобы получить потомство с усиленными возможностями, — девушка опять густо покраснела. — В дело может пойти шантаж, что об Источнике станет известно весьма влиятельным людям.

— Некрасивая ситуация, — покачал головой Никита, вспомнив, как он в Яви-два вытаскивал из подвала особняка Трубецких Аниту и Настю. Видимо, душевная гниль одинаково влияет на двойников в разных мирах. — Уверен, что боярин не успокоится и всеми силами попытается забрать себе Источник.

— Да, я об этом говорила папе, а он верит в дворянскую честь, — захлопала ресницами Любава. — Ты можешь решить эту проблему? Я буду благодарна тебе.

— Целители мне нужны как воздух, — медленно проговорил Назаров. — Но контракт просто так, по одному движению руки, не отменишь. Какие отступные?

— Два миллиона рублей, — поникла Любава.

— Сдурел этот боярин? — возмутился волхв. — За такие деньги я построил четыре блока Медцентра и обеспечил их оборудованием!

Он задумался. В такой ситуации эмоции могут только навредить. Просто так взять и нарушить контракт, составленный по всем правилам (хотя не помешает его изучить), ему не позволят. Трубецкие — не какой-то там захудалый род, вой поднимут вселенский.

— Я хочу ещё раз поговорить с твоим отцом, прежде чем принимать какие-то действия, — Никита встал, намекая Любаве, что той пора уходить. За свою репутацию он не боялся, но кто-то из гостей мог увидеть девушку, выходящую из его комнаты, и слухи сразу же «поженят» их. Князь может себе позволить такую роскошь, но Тамара его тогда гарантированно прибьёт. — Желательно, до обеда. Вечером у меня самолёт в Петербург. Постараемся найти какое-нибудь решение. Раз уж ты ещё учишься, потерпи. А за это время или ишак сдохнет, или Трубецкой изменит своё решение.

— Спасибо! — Любава вскочила, и поставив недопитую бутылку на стол, подошла к Никите. Заалев от шалости, чмокнула его в щеку и выпорхнула из номера, едва не сшибив Москита с ног.

Покачав головой от столь ярко проявленных чувств, Никита погасил свет и забрался в постель с телефоном, решив посмотреть, что же это за тип такой Трубецкой, и какое место занимает в иерархии московской аристократии.

Боярский Род Трубецких вёл свое начало от Никиты Романовича Косого и за четыреста лет приобрёл значительный вес в обществе. Крупные землевладельцы, «прославились» тем, что скупают у разорившихся дворян недвижимое имущество — землю, дома, родовой бизнес — а потом спекулируют на этом. В Москве их, не таясь, называют «гиенами». Немудрено, почему Алексей Алексеевич взялся за шантаж. Нет сомнений, что при любом развитии ситуации он выиграет: или Целительницу в Род приведёт, или Источником завладеет. Догадывается, что с усадьбой дело нечистое.

Так, что ещё? Род пестует Стихию Огня и Воздуха. Имеются довольно сильные представители, семья большая. У Главы Рода шестеро детей и десять внуков. И это не считая трёх младших братьев и трёх сестёр. Очень сильный Род, несколько человек вхожи в Московскую Думу. Дистанцируются от императорского клана, опираются на силу других родов, в большинстве своём смоленских и киевских. Но в предательстве не замечены, проявляют умеренный патриотизм, поддерживают Меньшиковых в ключевых моментах. Вот такие «гиены» эти Трубецкие. Надо выкупать контракт, но не за два миллиона. Если надавить на Главу и предложить ему что-то стоящее, клюнет ли на размен?