Они освобождали Молдавию, они штурмовали Берлин

И. МАЛЫШЕВ, полковник, доктор философских наук, профессор ОСВОБОДИТЕЛИ

В период Ясско-Кишиневской операции мне довелось быть старшим инструктором 7-го отделения по работе среди войск и населения противника политотдела 5-й ударной армии. В районе окруженной юго-западнее Кишинева немецкой группировки мне было поручено Военным советом 5-й ударной возглавить специальную оперативную группу, в которую вошли 3 диктора и 22 рупориста. Через окопные звуковещательные станции и простые окопные рупоры, через нашу гордость МГУ (мощная громкоговорящая установка) — боевым начальником ее был техник-лейтенант Александр Чернышев — мы старались донести правду до солдат и офицеров фашистского вермахта о советской армии, которая вела справедливую войну против гитлеровских оккупантов. Мы призывали солдат и офицеров противника сложить оружие и прекратить с их стороны несправедливую захватническую войну.

Опергруппа работала 26 и 27 августа 1944 года. Ночью мы проводили передачи. Днем допрашивали пленных. На основании показаний пленных тут же на месте составлялись новые оперативные программы звукопередач.

Пропагандист, обращающийся к противнику с устным словом, должен обладать незаурядной выдержкой и убежденностью, слово его должно быть весомым и емким, речь краткой, четкой, доступной. По тебе стреляют, — а ты говори, по тебе бьют, — а ты убеждай. Начинаем радиопередачи — противник слушает наши позывные («Катюшу», «Есть на Волге утес», музыку из произведений немецких классиков). Но стоит зазвучать слову — тут же обрушивается шквал огня. Заканчиваются передачи — замолкает противник. Мы научились маневрировать: использовали в нашей пропагандистской работе среди войск противника в Ясско-Кишиневской операции кроме МГУ кочующие окопные говорящие установки.

Уже к полудню 27 августа из леса начали выходить и сдаваться в плен немецкие солдаты. Всего в течение двух суток работы опергруппы из прилегающих лесов Молдавии вышли и сдались в плен около 200 немецких солдат и офицеров. О влиянии звукопередач на солдат противника свидетельствует следующее заявление немецкого ефрейтора: «Около 2-х суток я и пять моих товарищей бродили по лесу. Голод давал себя знать. Мы бросили оружие, но не шли к русским, боясь немедленного расстрела. Утром 27 августа мы услышали передачу русских, в которой они призывали нас прекратить сопротивление и сдаться в плен. Всем сдавшимся гарантировались жизнь и возвращение на родину после войны. Сопротивляться мы не могли, так как едва стояли на ногах, а сдаться после этого решились».

Пленные окружили меня, они попросили рассказать о Национальном комитете «Свободная Германия». Выполнив их просьбу, я в конце беседы сказал:

— Человек не должен быть простым автоматом, человек должен мыслить.

Пленные виновато улыбнулись. Немец в фельдфебельском мундире показал мне листовку, которую писали мой друг, земляк-волжанин, инструктор 7-го отделения 5-й ударной армии капитан Николай Щербаков, москвич капитан Александр Александров и работник нашего отделения, дочь немецкого коммуниста, известного поэта, президента Национального комитета «Свободная Германия» Эриха Вайнерта Марианна Вайнерт.

Большую работу среди войск противника в Ясско-Кишиневской операции провели старшие инструкторы политотделов дивизий Юлдашев, Голденко и другие.

Помню, в эти опасные часы там, где было трудно ориентироваться, молдаване предлагали свои услуги проводников; порой рискуя жизнью, местные жители добывали разведывательные данные. Мы высоко ценили душу доброго, щедрого, мудрого, гостеприимного народа Советской Молдавии.

Не забыть солнечный августовский день 1944 года, когда на центральной площади Кишинева состоялся митинг трудящихся и парад войск 5-й ударной армии. С взволнованной речью выступил на митинге генерал Н. Э. Берзарин. Запомнилось его открытое волевое лицо, крепко и ладно сложенная коренастая фигура, четкая речь. Помнится, он говорил без бумажки. Его слова о великой силе дружбы народов СССР, об интернациональном долге Советской Армии, о Ясско-Кишиневской операции, одной из самых крупных и выдающихся по своему стратегическому и военно-политическому значению, о мужестве и отваге советских воинов дошли до каждого сердца.

После Ясско-Кишиневской операции нашу 5-ю ударную армию перебросили на другой участок фронта. Мы участвовали в Висло-Одерской операции, позже — в штурме Берлина.

Посреди дымящихся развалин Берлина, где еще гремели бои, советские солдаты раздавали жителям борщ и хлеб. В сердцах наших воинов еще не остыла ненависть к врагу, принесшему столько горя людям, но гуманность и разум брали верх. Интернационализм был источником наших сил. И как прав видный советский военачальник, дважды Герой Советского Союза генерал армии П. И. Батов, который, характеризуя советского солдата, отмечал, что он гуманист по натуре и воспитанию. Это, если хотите, одна из черт нашего советского национального характера, особенно четко проявившаяся в годы Великой Отечественной войны.

О великом благородстве говорит и подвиг русского солдата Николая Масалова, который под сильным огнем противника спас в горящем и клокочущем Берлине немецкую девочку, рыдавшую над трупом матери.

Бои в Берлине подходили к концу. Вот что пишет об этом Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.

«Несколько слов о последнем, завершающем бое в Берлине. 248-я (командир дивизии генерал Н. 3. Галай) и 230-я (командир дивизии полковник Д. К. Шишков) стрелковые дивизии 5-й ударной армии Н. Э. Берзарина 1 мая штурмом овладели государственным почтамтом и завязали бой за дом министерства финансов, расположенный напротив Имперской канцелярии. 1 мая 301-я дивизия армии Н. Э. Берзарина (командир дивизии полковник В. С. Антонов) во взаимодействии с 248-й стрелковой дивизией штурмом овладела зданиями гестапо и министерства авиации. Под прикрытием пехоты вперед рванулся артиллерийский самоходный дивизион. А. Л. Денисюк, командир установки, поставил свою самоходку в проем ограды и в туманной мгле примерно в ста метрах увидел серое здание Имперской канцелярии, на фасаде которого красовался громадный орел со свастикой. Денисюк подал команду: «По фашистскому хищнику — огонь!..» Фашистский герб был сбит…

Последний бой за Имперскую канцелярию, который вели 301-я и 248-я стрелковые дивизии, был очень труден…

…К 15 часам 2 мая с врагом было полностью покончено. Остатки берлинского гарнизона сдались в плен общим количеством более 70 тысяч человек, не считая раненых. Многие из тех, кто дрался с оружием в руках, видимо, в последние дни разбежались и попрятались.

Это был день великого торжества советского народа, его вооруженных сил, наших союзников в этой войне и народов всего мира[7].

Шел мелкий холодный дождь. По Унтер ден Линден, Фридрихштрассе, по многим другим улицам плелись длинные колонны пленных гитлеровцев. Шли до самой ночи, грязные и худые, поросшие щетиной, стараясь не смотреть в глаза берлинцам. Это был 1411-й день войны.

2 мая 1945 г. по Берлину неслась русская песня. Пели советские солдаты у Бранденбургских ворот, у Имперской канцелярии.

9 мая в 0 часов 43 минуты в Берлине, в Карлсхорсте, в зале серого двухэтажного здания на окраине Берлина подписан акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Гордость, счастье, тоска по Родине охватили меня — так же, как и всех советских людей, бывших в тот незабываемый день в Берлине. И вспомнились недавние тревожные апрельские дни и ночи Берлина.

Еще шли ожесточенные бои с врагом, но советское командование уже думало о будущем города. 24 апреля командование назначило Н. Э. Берзарина первым комендантом города Берлина.

На другой день, 25 апреля, при Военном совете 5-й ударной армии была образована инспекторская группа по руководству работой военных, районных и участковых комендатур города Берлина. Возглавить ее поручили мне. До образования Центральной комендатуры Берлина ее функции по существу выполняла наша группа. В инспекторскую группу вошли боевые командиры и политработники, уже имевшие за плечами опыт комендантской работы среди населения освобожденных районов Польши, а также и в ряде городов Германии: А. Ишин, И. Давыдов, А. Разгуляев, А. Кириллов, А. Филатов, И. Володин и другие.

Вот что пишет генерал-лейтенант Ф. Е. Боков в своих мемуарах «Весна Победы» о работе инспекторской группы: «Члены группы прибывали в освобожденные районы сразу после завершения там боев, помогали на месте комендантам организовать работу, собирали первую информацию о состоянии коммунально-бытовых предприятий, магазинов, электрических и телефонных станций. Большую работу они проводили и по изучению политических настроений берлинцев. Почти ежедневно майор И. В. Малышев докладывал Военному совету о проделанной группой работе, о настроениях немецкого населения. И хотя в то горячее время все члены Военного совета армии были до предела заняты решением первостепенной задачи по завершению штурма Берлина, все же они находили время для рассмотрения неотложных дел, связанных с налаживанием мирной жизни населения города»[8].

Инспекторская группа работала по полумесячным календарным планам, утверждаемым генералом Н. Э. Берзариным и членом Военного совета 5-й ударной армии Ф. Е. Боковым.

Генерал-лейтенант Ф. Е. Боков был опытным политработником Красной Армии. До войны он руководил Военно-политической академией имени В. И. Ленина. Во время Великой Отечественной войны он — военный комиссар Генштаба, член Военного совета ряда фронтов. Н. Э. Берзарин и Ф. Е. Боков удачно дополняли друг друга.

Да, еще шли ожесточенные бои в Берлине, но военные коменданты уже жили бесконечными заботами о завтрашнем дне немецких трудящихся. В Центральном архиве МО СССР сохранился список 20 районных военных комендантов. Назову их имена: полковники Гнедин, Гусейнов, Евдокимов, Зайцев, Кошелев, Марков, подполковники Топорков, Карачун, Тараканов, Вегера, Малов, Райцев, Титок, Москаленко, Яковлев, Петькун, Павленко, майоры Мищенко, Никитин, Мантюренко.

Мне посчастливилось знать и самоотверженно трудиться вместе с ними. Перед нами лежал парализованный город: городской транспорт не работал, вагонный парк и силовая сеть городского трамвая почти целиком были выведены из строя, более трети станций метро — затоплено. Электростанции, водокачки, газовые заводы, канализация, словом, вся система коммунального хозяйства города прекратила свою работу.

— Надо сделать все, чтобы спасти жителей немецкой столицы, иначе они обречены на гибель от эпидемий, голода и жажды, — давал нам указание комендант Берлина. Н. Э. Берзарин и Ф. Е. Боков изложили программу действий для установления порядка и нормализации жизни в городе. На органы тыла армии возлагалась задача обеспечить Берлин продовольствием.

От инспекторской группы Николай Эрастович категорически потребовал:

— Обяжите всех военных комендантов, чтобы они в первую очередь позаботились о больных детях, окружили вниманием, организовали медицинское обслуживание, привлекая для этой цели и наши санбаты. Детей надо регулярно снабжать молоком.

31 мая военный совет 1-го Белорусского фронта принял постановление № 080 «О снабжении молоком детей города Берлина».

Жизнь в немецкой столице постепенно входила в колею. Жители получили продовольственные карточки. В моем архиве сохранилось обращение на немецком и русском языках «К населению города Берлина», где были определены нормы выдачи продуктов. Рабочие получали в день по 600 г хлеба, 80 г крупы, 100 г мяса, 30 г жиров, 25 г сахара, картофель, овощи. Продовольствие поступало главным образом из фронтовых и армейских запасов. От Советского правительства в качестве первой помощи в Берлин было направлено 96 тысяч тонн зерна, 60 тысяч тонн картофеля, до 50 тысяч голов скота, сахар, жиры и другие продукты. Все эти чрезвычайные и срочные меры предотвратили угрозу голода немецкого населения.

Политические настроения немцев в ту пору были сложные. А население еще не полностью освободилось от черного наследства гитлеризма. В квартирах, где мне и комендантским работникам доводилось бывать по делам службы, почти не встречались произведения Гете, Гейне, Канта, Гегеля, зато «Майн кампф» — очень часто… Однако нас радовал рост антифашистских сил.

В те майские дни вышли из концентрационных лагерей, вернулись из эмиграции немецкие антифашисты. Еще раньше, 30 апреля 1945 года в город прибыла группа уполномоченных Центрального Комитета КПГ во главе с Вальтером Ульбрихтом. Энергия и организаторские способности Ульбрихта восхищали работников инспекторской группы и активистов «Первого часа». В тесном сотрудничестве с демократами и коммунистами районные и участковые коменданты Берлина приступили к созданию временных местных административных органов. 28 апреля, когда в центре города еще бушевали бои, в районах Карлсхорст, Кёпеник, Целендорф, Мариендорф и Фридрихсхайн уже приступили к работе вновь созданные магистраты. К 29 апреля в районе Райникендорф было образовано в общей сложности десять местных администраций, деятельность которых объединял и направлял временный районный магистрат. Во всех районах города появились бургомистры. С каждым из них обстоятельно беседовали члены инспекторской группы.

17 мая был образован первый магистрат Большого Берлина во главе с беспартийным демократом Артуром Вернером. В него вошли коммунисты, социал-демократы, профсоюзные деятели. При его открытии Берзарин попросил слова. Его слушали внимательно. Он говорил о завтрашнем дне свободной демократической Германии.

В июне в Берлине уже действовали трамвайные и автобусные линии, водопровод и электростанции. Большую роль сыграла в первые дни и часы новой жизни Берлина электростанция Клингенберг, которую фашисты готовили к взрыву. Но ее спасли, рискуя жизнью, мужественные бойцы 230-й стрелковой дивизии во главе с командиром Героем Советского Союза полковником Д. К. Шишковым.

День за днем город возвращался к жизни.

Вскоре после создания инспекторской группы мы поставили охрану у знаменитой берлинской библиотеки, которую горожане в шутку называют «комод» за причудливо изогнутый фасад в стиле барокко.

Запомнилось совещание с работниками культуры 14 мая 1945 года, которое проводили генералы Н. Э. Берзарин, Ф. Е. Боков и члены инспекторской группы. На повестке дня стояли вопросы о создании при магистратах отделений культуры народных библиотек, о работе берлинского радио, деятельности театров и кино.

13 мая начало свои передачи берлинское радио. К середине июня в Берлине открылось 120 кинотеатров. По указанию коменданта Берлина и магистрата в середине мая возобновились школьные занятия в большинстве районов.

27 мая 1945 года, через двадцать пять дней после окончания боев, в театре «Ренессанс» был показан спектакль «Похищение сабинянок» Шентана. Чуть раньше с успехом прошли концерты оркестра городской оперы и Берлинской филармонии. 8 августа 1945 года был создан «Культурбунд» — культурный союз демократического объединения Германии.

В дни празднования 25-й годовщины образования Германской Демократической Республики в числе делегации ветеранов Великой Отечественной войны мне довелось побывать в ГДР. ГДР — современное социалистическое немецкое государство, которому принадлежит будущее. На торжественном заседании, посвященном 25-летию образования ГДР, товарищ Эрих Хонеккер отметил: «Лучше, чем когда-либо, теперь понимают, что образование Германской Демократической Республики означало поворотный пункт в истории немецкого народа и всей Европы».

Нас радовали успехи ГДР, нас трогало братское отношение к нам, ветеранам Великой Отечественной войны, со стороны немецких трудящихся. С удовлетворением мы узнали, что легендарную 5-ю ударную и сегодня чтут в ГДР как освободительницу.